По щучьему велению

Глава 13 СВАТОВСТВО

Готовясь к официальному сватовству, Емеля немного нервничал. Он загодя явился в царский терем с букетом цветов и решил немного порепетировать. Шутка ли – не простую девушку в жёны берёт, а саму царскую дочку!

Он прошествовал по пока ещё безлюдной комнате с троном, опустился на одно колено и поклонился. Поднявшись, он подхватил воображаемую Анфису под руку и залихватски подмигнул воображаемому царю...

Больше Емеля ничего сделать не успел: парадные двери распахнулись, и комната стала наполняться людьми. Первым шествовал сам царь-батюшка, следом вплыла Анфиса в роскошном наряде с необъятной юбкой – по последней заграничной моде. За ними следовали придворные, а самым последним появился портной с измерительной лентой на плече.

Царь Феофан явно пребывал в хорошем настроении, предвкушая предстоящее торжество. Он весело подмигнул Емеле, давая понять, что свадьба – дело решённое. Емеля приободрился, подошёл к Анфисе и с поклоном вручил ей букет цветов, скромных, но невероятно милых. Та благосклонно приняла его, но, равнодушно взглянув на цветы, тут же передала их одной из служанок.

Царь тем временем уселся на трон, Анфиса послушно встала рядом.

– Ну, Емельян, молодец! Справился со вторым заданием! – похвалила она. Слова были приятные и лестные, но с ними разительно контрастировали тон, каким они были произнесены – сухой и отстранённый, – и натянутая улыбка. – Исполняю папенькин наказ, – церемонно продолжала Анфиса. Повернувшись к трону, она поклонилась отцу с видом глубочайшего почтения и покорности, а потом обвела взглядом всех присутствующих. – Замуж согласна! – торжественно объявила царская дочка.

Все оживились и захлопали в ладоши, радуясь, что всё благополучно завершилось и скоро они от души погуляют на богатой свадьбе.

– Ну вот! – довольно воскликнул царь. – Наконец-то!

Только этого и дожидавшийся, портной тут же бросился к Емеле снять мерки для свадебного наряда. Он прикидывал, что и как сделать, куда-то пришпиливал булавки и записывал цифры в блокнотик, бормоча их себе под нос.

– Дай-ка я тебя обниму! – направился царь к будущему зятю, широко раскинув руки.

К Анфисе подошёл ювелир и стал показывать разнообразные обручальные кольца. Однако она, даже не взглянув на них, с грохотом захлопнула протянутую шкатулку с образцами.

– Но как же выходить замуж без матушкиного благословения? – вдруг заявила царская дочка и, повернувшись к жениху, предложила: – Поэтому сходи, Емельян, на тот свет и принеси мне весточку от покойной матери моей, Агриппины. – Это прозвучало так запросто, словно она просила прогуляться в ближайший лес за грибами и ягодами.

Повисла напряжённая тишина. Только что все ликовали и радовались, а теперь замерли, потрясённые – на этот раз никто не сомневался, что это действительно жуткое желание уж точно невыполнимое. Шутка ли – на тот свет отправиться! Туда-то, как известно, попасть легко, а вот оттуда ещё никто не возвращался...

Портной бросил своё занятие и в испуге застыл с измерительной лентой в руках.

А Анфиса, не обращая ни на кого внимания, направилась к выходу из тронного зала.

– С жениха мерки снял? – бросила она, проходя мимо портного. И, не дожидаясь ответа, невозмутимо посоветовала: – Гробовщику передай.

Старичок-боярин от неожиданности уронил свою слуховую дудку.

Емеля был удивлён не меньше всех остальных, но старался держать лицо.

– Да чего вы все приуныли-то? – с преувеличенным энтузиазмом воскликнул он. – Достану я эту весточку... Да, царь-батюшка? – обратился он к будущему тестю.

Но тот вместо ответа лишь обречённо стянул с головы корону.

Ночью пошёл дождь. Емеле и Василисе не спалось – они сидели на постоялом дворе и обсуждали, стоит ли пытаться выполнить очередное задание царской дочки. И первые-то два казались невыполнимыми, но уж это таким и было на самом деле. Василиса это хорошо понимала, а вот Емеля, кажется, не очень. Но девушка видела, что разубеждать его бесполезно, и решила показать наглядно, насколько безнадёжен этот поход.

На подоконнике Василиса разложила импровизированную карту из верёвок и овощей, которые обозначали географические объекты, и теперь водила по ним пальцем, а Емеля внимательно следил за ним.

– Вот это твоя деревня, – объясняла девушка. – Вот это лес заповедный, река Смородина. А за ней тот свет начинается, царство Кощеево. Если хочешь навсегда там остаться, то добро пожаловать!

Емеля никак не отреагировал на это сомнительное предложение, и Василиса с грустью продолжила:

– Нельзя людям живым на тот свет, Емеля, нет оттуда возврата... Бежать надо, – вдруг предложила она. – Ночь укроет.

Емеля не спешил отвечать, напряжённо вглядываясь в самодельную карту. Деревня, лес, река...

– Ещё чего, – наконец упрямо заявил он. – Никогда ещё Емеля ни от кого не бегал. Что люди скажут?

– Что люди скажут?! – взвилась Василиса. – Скажут, что был Емеля – да весь вышел!

– Слушай, – вдруг осенило его, – а у меня же есть ещё третье желание, правильно?

– Ну, – неохотно согласилась девушка.

– Вот если до самого края дойду, его и использую, – оживился Емеля. – Вот для чего его берёг. – Он выглядел весьма довольным, что нашёл решение.

Василиса поднялась и, ни слова не говоря, вышла за дверь.

На следующий день царь-батюшка в тоске и печали сидел в каретном сарае – единственном месте, где он мог укрыться от всех и поразмыслить в тишине и покое. Компанию ему на этот раз составлял Кот Баюн, с которым Феофан неожиданно нашёл общий язык и сдружился.

Кот Баюн сидел на широком подоконнике, глядел в окно и водил хвостом, время от времени встревоженно поворачивая голову к царю – чуял, что тот расстроен, но не знал, как его утешить. Рядом стояло блюдце с молоком, но кота интересовал голубь, сидящий на стропилах за окном. Кот, припав к подоконнику, приготовился к атаке, но наглую птицу это нисколько не испугало – понимая, что хищнику до него не допрыгнуть, голубь с интересом поглядывал на него, наклонив голову, словно дразня и явно не собираясь улетать.

Царь-батюшка тем временем одним пальцем нажимал на кнопки чудесного баяна-самоиграна, в задумчивости неумело наигрывая «Степь да степь кругом». Решившись наконец, кот бросился на голубя, но врезался в окно и сполз по нему обратно на подоконник, а голубь взмахнул крыльями и неохотно снялся с места.

– Степь да степь круго-ом... – печально выводил царь. – Путь далёк лежит... – Он вдруг оборвал самого себя и доверительно сообщил коту: – Вот что. Ты скажи Емеле: если вдруг он сбежит, я на это дело глаза закрою.

– Побег? – удивился Кот Баюн.

– Конечно! – подтвердил царь.

– Побег – это разумно, – согласился кот. – Но поздно.

Феофан уставился на него, ничего не понимая:

– Как это?

– Ушёл Емеля, – пояснил тот.

– Как ушёл?! – не поверил царь.

– Так. В ночь и ушёл, – подтвердил Кот Баюн.

Повисло нехорошее молчание. Кот спрыгнул с подоконника и теперь испуганно выглядывал из-под стола, опасаясь царского гнева. Но тот только ещё сильнее опечалился.

– Эх... Пропадёт наш Емеля-то, – посетовал Феофан. Всё-таки разгневавшись, он бессильно постучал кулаком по столу, и кот пригнул голову от страха. Поздно спохватился! Вчера надо было Емелю предупреждать. Видел же, что парень на всё готов, да не сообразил сразу. А он вон какой прыткий оказался! Эх, пропадёт ни за что из-за дочкиных капризов...