Смерть под колоколом

Глава 16 Богатый торговец посещает судью Ди; судья переодевается предсказателем будущего

В течение двух последующих дней в деле «Линь против Лян» ничего не изменилось.

Линь Фан, судя по отчетам помощников судьи, не выходил из дома и, казалось, проводил все время в своей библиотеке. Дао Гань приказал рабочим, которые разбирали развалины, не трогать стену второго двора. Они вырубили в ней ступеньки и выровняли верхнюю площадку. Удобно устроившись там на солнышке, Дао Гань обозревал владения Линь Фана и бросал свирепый взгляд на управляющего каждый раз, когда тот выходил во двор.

По сообщению Цзяо Тая, на ферме жили трое мужчин, которые выращивали овощи или делали что-то на джонке, все еще стоявшей у причала. В Канале Цзяо Тай поймал двух великолепных карпов, которых передал повару судьи Ди.

Ма Жун устроился на обширном чердаке лавки, расположенной напротив дома госпожи Лян, и развлекался тем, что обучал борьбе и кулачному бою молодого стражника. Госпожа Лян ни разу не покидала дома, только старая служанка выходила иногда за покупками. Поблизости не появилось ни одной подозрительной личности.

На третий день стража у южных ворот задержала кантонца под предлогом совершенного поблизости грабежа. У него имелось письмо, адресованное Линь Фану.

Внимательно его прочитав, судья Ди не обнаружил ничего подозрительного. Это был подробный отчет о сделке, посланный агентом Линь Фана из другого города. Но суммы, о которых шла речь, удивили судью. Речь шла о нескольких тысячах серебряных слитков.

Письмо переписали и гонца отпустили. Дао Гань чуть позже сообщил, что тот сразу явился к Линь Фану.

Вечером четвертого дня Цзяо Тай, прогуливаясь вдоль Канала, столкнулся на берегу с управляющим Линь Фана. Вероятно, тот приплыл сюда по реке, незаметно для солдат поднырнув под решетку шлюза. Цзяо Тай притворился грабителем, оглушил управляющего и забрал у него письмо, которое при нем находилось. Оно было адресовано высокопоставленному чиновнику в столице. В завуалированной форме Линь Фан просил немедленно перевести наместника округа Пуяна на новое место. К письму прилагался подписанный чек на пятьсот золотых слитков.

На следующее утро слуга Линь Фана принес жалобу судье Ди. В ней сообщалось, что его управляющий подвергся нападению и был ограблен. Судья приказал немедленно расклеить объявление, в котором предлагалось вознаграждение в пятьдесят серебряных слитков тому, кто сможет предоставить сведения об этом подлом преступнике. Письмо, украденное Цзяо Таем, он поместил в дело, чтобы позже им воспользоваться.

Кажется, это была первая и последняя хорошая новость за всю неделю. Больше ничего не произошло.

Старшина Хун заметил, что судья Ди весьма обеспокоен. Он утратил свою обычную невозмутимость и стал очень раздражителен. А еще он вдруг стал проявлять небывалый интерес к делам армии и часами изучал циркуляры начальников соседних округов, вел скрупулезные записи о вооруженном восстании на юго-западе, где фанатичные приверженцы новой религии присоединились к разбойничьей банде. Поскольку Пуяна это никак не должно было коснуться, старшина Хун никак не мог понять, что им двигало. Судья дошел до того, что стал по-дружески общаться с командиром гарнизона, который, несмотря на свои способности военачальника, был весьма скучной личностью, и проводить часы в беседах о размещении вооруженных сил в провинции.

Судья Ди не соизволил дать какие-либо объяснения старшине Хуну, и тот был задет этим недостатком доверия. К тому же он расстраивался из-за того, что дома у судьи начались неприятности. Иногда судья проводил ночь у Второй или у Третьей жены, но чаще всего спал у себя в кабинете.

Несколько раз с утра судья посетил четвертый двор, чтобы выпить чашку чая с барышнями Абрикос и Голубой Нефрит. Немного поговорив с ними, он возвращался в суд.

Через две недели после визита судьи к Линь Фану пришел управляющий последнего и осведомился, не может ли тот быть принят. Старшина Хун сказал, что судья будет польщен.

Линь Фан приехал в закрытом паланкине. Радушно поздоровавшись с ним, судья Ди усадил гостя в приемном зале и настоял на том, чтобы тот угостился фруктами и сладостями. Лицо Линь Фана было одинаково непроницаемым, когда он произносил положенные по этикету приветствия и когда перешел к тому, что привело его к судье.

— Мой управляющий, — сказал он, — отправился ко мне на ферму, чтобы передать послание. Он покинул город через северные ворота и шел вдоль реки, когда какой-то негодяй сбил его с ног, ограбил и бросил в воду. К счастью, ему удалось выбраться на берег, а то он бы утонул.

— Действительно негодяй! — воскликнул судья Ди. — Сначала нападает на человека, а потом хочет его утопить. Я повышу сумму вознаграждения за его поимку до ста серебряных слитков!

Линь Фан с достоинством поблагодарил, а затем, уставившись на судью своим неподвижным взглядом, спросил:

— Ваша честь, вы уже нашли время подготовить мое дело к слушанию?

Судья огорченно покачал головой.

— Первый писец целые дни проводит над этими бумагами. Некоторые подробности несколько неясны, и он должен поговорить о них с госпожой Лян, а вы знаете, моменты просветления у нее не часто бывают. Однако я верю, что очень скоро все будет готово, потому что я постоянно занимаюсь этим делом.

Линь Фан низко поклонился.

— Эти два вопроса, — продолжал он, — не так важны. Я не позволил бы себе тратить ваше бесценное время, если бы не столкнулся с одной проблемой, которую может разрешить лишь ваша честь.

— Говорите совершенно свободно, — сказал судья Ди, — я полностью к вашим услугам.

— Ваша честь постоянно общается с высшими властями страны. Вы осведомлены обо всех делах империи — как внешних, так и внутренних. Вы, скорее всего, не подозреваете о том, до какой степени мы, торговцы, невежественны в этих вопросах! А такое знание позволило бы нам сберечь тысячи серебряных слитков. Так вот, мой представитель в Кантоне сообщает, что один мой конкурент получил неофициальную поддержку чиновника, который согласился стать его почетным советником. Мне кажется, что моему скромному предприятию отнюдь не повредит, если я последую этому примеру. К большому несчастью, незначительный торговец, который сейчас говорит с вами, не имеет связей среди высокопоставленных официальных особ. Поэтому я был бы очень благодарен, если бы ваша честь соблаговолили подсказать мне чье-либо имя.

Судья Ди поклонился и сказал:

— Вы оказываете мне огромную честь, справляясь о моем, лишенном всякой ценности мнении, и я сожалею, что я всего лишь ничтожный наместник небольшого округа и не могу найти среди своих знакомых лицо, обладающее достаточным знанием и опытом, чтобы служить почетным советником такого крупного предприятия, как дом Линь.

Линь Фан отпил глоток чая.

— Мой конкурент передает десятую часть своих доходов этому почтенному советнику, — сказал Линь Фан, — в качестве благодарности. Конечно, для высокопоставленного чиновника это не такая уж значительная сумма, но все-таки пять тысяч серебряных слитков в месяц помогают при содержании большого дома.

Погладив бороду, судья ответил:

— Надеюсь, вы понимаете, как глубоко я опечален тем, что не в состоянии вам помочь. Если бы я не питал к вам столь высокого уважения, я бы порекомендовал вас одному из своих коллег, но даже самое лучшее едва ли хорошо для дома Линь.

Линь Фан поднялся.

— Я очень прошу вашу честь простить меня за то, что столь неловко затронул эту тему, но я хотел бы подчеркнуть, что упомянутая мною сумма названа для примера, а истинная будет вдвое больше. Надеюсь, после некоторых размышлений ваша честь сможет вспомнить нужное имя.

Судья Ди тоже встал.

— Я бесконечно сожалею, но мне никогда не найти в небольшом кругу моих друзей особу с необходимыми вам качествами.

Линь Фань еще раз отвесил глубокий поклон и распрощался с судьей. Тот проводил его до паланкина.

Старшина Хун заметил, что после этого посещения настроение судьи улучшилось. Судья передал ему содержание разговора с Линь Фаном и заключил:

— Чувствует крыса, что попалась, и начинает грызть капкан.

Однако на следующий день судья Ди снова был мрачен. Даже то, как Дао Гань описывал, в какое бешенство приходил управляющий Линь Фана, если замечал его на стене, не вызвало у судьи улыбку.

Прошла еще неделя.

Когда после дневного заседания судья Ди сидел в кабинете, без особого интереса просматривая административные документы, он услышал через окно голоса двух писцов. Судья Ди не прислушивался к их болтовне, но слово «восстание» привлекло его внимание. Он встал и на цыпочках подошел к окну, затянутому бумагой. Он услышал, что один из писцов сказал: «...так что нет опасности распространения мятежа... Но я узнал, что из предосторожности губернатор нашей провинции намерен сосредоточить войска вблизи Цзиньхуа, чтобы успокоить население».

Второй писец ответил:

— Так вот в чем дело! Мой друг десятник по секрету сообщил мне, что все гарнизоны получили приказ сегодня вечером отбыть в Цзиньхуа. Если так, официальное сообщение вскоре поступит в суд, и...

Больше судья не слушал. Он поспешно открыл стальной сундук, где хранились секретные бумаги, и достал оттуда толстый пакет и несколько документов.

Старшина Хун, войдя, с удивлением обнаружил, что недавняя апатия судьи полностью прошла.

— Старшина, мне надо немедленно уехать в связи с чрезвычайно важным тайным расследованием, — сказал судья. — Выслушай внимательно мои указания, у меня нет времени повторять их или давать тебе объяснения. В точности выполни мои приказы, а завтра ты поймешь, что к чему.

Протянув старшине четыре конверта, он продолжал:

— Эти послания адресованы четырем видным гражданам нашего округа, людям честным и уважаемым. Я выбрал их после долгих размышлений, учитывая и местоположение их домов. Это генерал в отставке господин Бао, бывший судья провинции господин Вань, глава гильдии ювелиров господин Лин и глава гильдии плотников господин Вэнь. Сегодня же вечером посети их и предупреди от моего имени, что завтра, за час до рассвета, они будут нужны мне в качестве свидетелей по делу чрезвычайной важности. Они не должны никому об этом говорить. Пусть ждут меня с паланкинами и несколькими верными слугами в своих дворах. Далее ты отзовешь Ма Жуна, Цзяо Тая и Дао Ганя с их постов, где их заменят стражники. Скажи им, чтобы они завтра утром, за два часа до восхода солнца, прибыли в главный двор судебной управы. Ма Жун и Цзяо Тай должны быть на конях, в полном боевом облачении, при саблях и луках. Вместе вы тихо, без шума, разбудите всех работников суда — наших стражников, писарей и посыльных. Соберите их всех в главном дворе, стражники должны быть с дубинками, цепями и кнутами. Светильники не зажигать, делать все в тишине! В мой паланкин положи официальный наряд для заседаний и шапочку. Тюремщики пусть обеспечат охрану судебной управы. А теперь мне пора. Итак, до завтрашнего утра, встретимся за два часа до рассвета.

Не успел старшина и слова сказать, как судья ушел со свертком, взятым из сундука. Не останавливаясь, он пересек свои владения и направился прямо в четвертый двор. Он застал барышень Абрикос и Голубой Нефрит за вышиванием.

Около получаса судья говорил с ними, а затем развернул свой сверток. В нем был костюм предсказателя с высоким черным головным убором и табличкой, на которой крупными буквами было написано:

Девушки помогли судье Ди переодеться. Спрятав в рукаве аккуратно свернутую табличку с объявлением, он сказал барышне Абрикос:

— Я целиком полагаюсь на вас с сестрой!

Обе глубоко поклонились ему.

Судья вышел в маленькую заднюю дверь. Он специально выбрал для девушек покои четвертого двора, потому что они были изолированы от остальных помещений, а потайная дверь выходила в парк возле здания суда, что позволяло в случае необходимости уйти незамеченным.

Очутившись на главной улице, судья Ди развернул свое объявление и смешался с толпой. Остаток дня он провел, расхаживая по улицам Пуяна и выпивая в трактирах бесчисленное количество чашек чая. Если кто-то подходил к нему с просьбой о предсказании, он говорил, что спешит на встречу с важным клиентом. Когда опустилась ночь, он скромно поужинал в маленькой харчевне у северных ворот. В распоряжении у него был целый вечер, и он решил прогуляться к храму Высшей мудрости. Призраки, о которых рассказывал Ма Жуну Шень Па, возбудили его любопытство.

Несколько раз спросив дорогу, судья в конце концов нашел нужный переулок, который вывел его к храму. Он осторожно ступал в темноте, ориентируясь на свет в конце узкого переулка.

Войдя во двор, он увидел то, что уже было знакомо ему по рассказам Ма Жуна. Шень Па сидел, как обычно, прислонившись спиной к стене, в окружении своих приспешников, увлеченных игрой в кости. Увидев незнакомца, они насторожились, но, прочитав слова на плакате, отвернулись. Шень Па с отвращением сплюнул на землю.

— Убирайся отсюда, приятель! — воскликнул он. — Мне слишком грустно думать о своем прошлом, а уж смотреть в будущее я и вовсе не хочу. Пройди через эту стену, как единорог, или улети, как дракон, но только исчезни! По моему скромному мнению, вид у тебя пренеприятный.

— Не знаете ли вы случайно человека по имени Шень Па? — вежливо осведомился судья Ди.

Шень Па с удивительной резвостью вскочил на ноги, а двое его людей подошли к судье Ди с угрожающим видом.

— Никогда не слышал этого имени! — сурово отрезал глава гильдии нищих. — Ублюдок, что тебе нужно от нас?

— Нет никакой причины сердиться, — так же вежливо произнес судья. — Только что мне встретился мой товарищ. Увидев, что я иду в эту сторону, он передал мне две связки медных монет. Он сказал, что один друг гильдии поручил передать их человеку по имени Шень Па, которого обычно здесь можно найти. Но раз его тут нет, то забудем об этом.

Судья притворился, будто уходит.

— Эй ты, собака лживая! — сердито окликнул его Шень Па. — Знай, что Шень Па — это я. Не пытайся присвоить деньги, принадлежащие главе гильдии нищих!

Судья Ди немедленно протянул ему связки монет, и Шень Па вырвал их у него из рук и принялся пересчитывать. Убедившись, что все в целости, он смягчился.

— Брат, прости мне мою грубость! С твоей стороны было очень любезно взять на себя это поручение, — сказал он, — видишь ли, в последнее время к нам приходят странные типы. Явился парень, которого я принял за подлинного мошенника, и я оказал ему услугу. А тут пошли слухи, что он не только нечестный человек, но и приспешник судьи! Куда же катится империя, если больше нельзя доверять друзьям? С ним было так приятно играть в кости! Ну, раз уж ты оказал мне услугу, присядь, отдохни немного. Поскольку ты видишь будущее, я думаю, игра с тобой не принесет нам дохода.

Судья присел на корточки и присоединился к разговору. Он хорошо изучил нравы подобных людей и свободно мог говорить с ними на их языке. Начав с анекдотов, которые имели успех, он приступил к мрачной истории о призраках.

Но Шень Па сразу же поднял руку и прервал его.

— Придержи язык, брат, — сурово произнес он, — духи — наши соседи! Я не позволяю, чтобы в моем присутствии о них плохо говорили.

Судья изобразил удивление, и Шень Па охотно рассказал историю заброшенного храма.

— Уж я-то не скажу ничего дурного о призраках или духах, — заметил судья Ди. — Ведь я состою с ними в деловых отношениях. Как предсказатель, я с ними часто советуюсь, и они помогают мне заработать. Я в свою очередь всегда стараюсь оказать им маленькие услуги, например, оставляю жареные пирожки в пустынных местах, где они обитают. Они очень любят такие лакомства.

Хлопнув себя по колену, Шень Па воскликнул:

— Так вот куда делись те пирожки вчера вечером! Век живи, век учись!

Один из товарищей Шень Па хихикнул, но судья сделал вид, что ничего не заметил.

— Не будете ли вы возражать, если я осмотрю этот храм? — спросил он.

— Раз уж ты знаешь, как общаться с духами, иди, пожалуйста, — ответил Шень Па. — Передай им заодно, что мы честные люди, и было бы хорошо, если бы они перестали тревожить нас по ночам, когда мы отдыхаем после тяжелых трудов.

Судья Ди взял факел и поднялся по высоким ступеням к храму. Массивные деревянные двери были заперты на железный засов. Подняв факел, судья увидел, что на створки наклеена бумажная полоска с личной печатью судьи Фэна, надписью «Суд Пуяна» и датой двухлетней давности.

Судья пошел вдоль террасы и обнаружил боковую дверь поменьше, тоже запертую. Но наверху ее была открытая решетка. Затушив факел о стену и встав на цыпочки, судья попытался что-то разглядеть в темноте храма. Он стоял неподвижно, напряженно вслушиваясь, и вот до него донеслись тихие шаркающие шаги, хотя, возможно, это шуршали крылья летучей мыши. Через некоторое время они стихли. Судья не был полностью уверен в том, что слух его не обманул. Он продолжал прислушиваться. До него донесся глухой стук молотка, потом снова наступила гробовая тишина, и больше ее ничто не нарушало.

Судья подумал, что стоит заняться этим храмом. Первый шум мог быть объяснен естественными причинами, удары молотка вызывали подозрение...

Когда судья спустился во двор, Шень Па заметил:

— Долго же ты ходил. Увидел что-то?

— Да ничего особенного, — ответил судья Ди. — Только двух синих демонов, которые играли в кости отрубленными головами.

— Святые Небеса! — воскликнул Шень Па. — Ну и публика! Но соседей, к несчастью, не выбирают.

Судья Ди распрощался со всеми и направился к главной улице. На одной из боковых улочек он нашел скромную, но сравнительно приличную гостиницу под названием «Восемь бессмертных». Судья снял комнату на ночь и предупредил слугу, который принес ему чайник чая, что ему нужно встать ранним утром, дабы выйти из города сразу после открытия ворот.

Выпив две чашки чая, он поплотнее закутался в свое платье и лег на шаткую постель, чтобы поспать несколько часов.