Стратегия одиночки. Книга четвертая

Глава 8

— Привет! — Произнесла неожиданная маленькая гостья.

Голос девчушки прозвучал совершенно обычно. Именно такой тембр, такую мягкость, сочетаемую с лёгкой звонкостью, а также подобные интонации и ждёшь услышать от ребёнка. И это меня почему-то испугало ещё больше, чем если бы ночная гостья заговорила каким-нибудь замогильным тоном. Хотел ответить на приветствие, но понял, что если что-то сейчас скажу, то, как говорится, “пущу петуха”. Поэтому, натянуто улыбнувшись, легко помахал левой рукой, правую тем временем сдвигая к рукоятке кинжала.

— Дождик мимо пройдёт. — Посмотрев вверх, с, как мне показалось, лёгкой грустью заметила девочка.

И снова ничего не сказал в ответ, только кивнул. Мои мысли скакали галопом, перебирая возможные варианты.

Кто она такая?

Маленькая человеческая девочка, которая случайно забрела в Лихолесье? Подобное предположение не выдерживает никакой критики! Во-первых, люди стараются не селиться близко от этого, пользующегося дурной славой, леса. А даже если и есть деревни рядом с ним, то они располагаются точно не на склонах Великого Хребта, а как минимум километрах в тридцати, а то и пятидесяти западнее. Во-вторых, она слишком легко и чисто одета для прогулок по лесу. В-третьих, её внешний вид совсем не похож на то, как выглядят деревенские или сельские дети. Она казалась скорее вышедшей на прогулку по дворцовому саду дочкой какого-то влиятельного вельможи. Было ещё и “в-четвёртых” и “в-пятых”, и так далее…

Слишком много нестыковок! Точнее, если бы такой ребенок мне встретился где-то на улицах Солнечного города, я бы не удивился. Но здесь?!! В подобном месте? К тому же как она смогла ко мне подкрасться? Я ничего не услышал, а вся земля вокруг завалена сухими ветками, которые хрустят под ступнями, куда бы ты ни поставил ногу. Да и тени никак не прореагировали на неё.

Сколько вопросов, а ответы один другого страшнее. Точнее не ответы, а всего лишь предположения.

— Я погреюсь? — Ничуть не смущаясь от того, что не услышала от меня до сих пор ни слова, она указала своим венком на костёр.

При этих словах она так по-человечески дёрнула плечами, словно в лёгком ознобе, что на миг я поверил, что передо мной и правда заблудившаяся девочка.

Всё, на что меня хватает, это приглашающий жест ладонью.

Верно трактовав моё движение, ночная гостья благодарно улыбнулась и, заметив сухую корягу рядом с собой, уселась на неё, выставив свои босые ножки к огню. Сразу обращаю внимание на её ступни, которые выглядят как раз нормально, словно этими ногами и правда ходили по бурелому: царапинки, лёгкие ссадины, следы от веток. Именно такие и появляются, когда привыкший ходить в обуви человек решает пойти в лес босиком.

Если этот образ — иллюзия, то высшей пробы. Подобное внимание к деталям — это не просто признак работы мастера в этом разделе магии, за этим стоит ещё и гигантский жизненный опыт, позволяющий просчитать подобные мелочи. Но иллюзорен ли облик девочки, что сидит напротив?

Наклонившись, подобрал сухую ветку, сломал её на несколько частей и бросил в огонь. Бросил не просто так, подкидывать новые дрова не было нужды. Один из отломанных мною сучков, якобы случайно, не попал в огонь, а пролетел всего в сантиметре над бантом девочки. Именно пролетел и упал в метре за её спиной.

Не иллюзия…

Не думаю, что взрослый и опытный маг может быть ростом с маленькую девочку.

Как ни хороша магия Иллюзии, тем не менее, она не подменяет физический объект, а работает лишь с “изображением”. То есть, если бы у костра сидел взрослый человек, на которого наложена иллюзия маленькой девочки, и создавший это заклинание был бы достаточно опытен, чтобы поддерживать ещё и изображение “заднего фона”, тем самым создавая вид, что он меньше ростом, для соответствия образа, то “случайно” брошенная мной ветка ударилась бы о реальное физическое тело, как о невидимую стену, и упала вниз. Упала бы сразу, а не после того, как пролетела дальше над самым бантом. Разумеется, можно предположить, что маг является карликом ростом не больше метра двадцати. Но подобный вариант мне показался слишком натянутым. Полностью, конечно, вариант иллюзии, после столь простой проверки, откидывать было нельзя, но он сразу из “самого вероятного”, переместился вниз списка.

На мою провокацию с обломком ветки маленькая девочка отреагировала как… маленькая девочка. Дёрнулась в лёгком испуге, когда сучок пролетел над её головой, обернулась, посмотрев, как веточка падает, и снова развернулась к костру.

Моё молчание затянулось уже до полного неприличия, и как только ком и першение в горле пропали, я спросил:

— Гуляешь?

Едва это слово вырвалось из моих уст, как тут же понял, что сказал не то. Ни один местный не скажет подобное первой фразой маленькому ребенку, который вышел к его стоянке ночью в тёмном и страшном лесу. Они сказали бы что-то вроде: “как ты здесь оказалась?”, “что ты здесь делаешь?”, “ты заблудилась?”, “где твои родители?” или что-то в таком же роде. Я же обратился к ночной гостье, как к взрослой. Словно она не ребёнок, а опытная охотница, забредшая на огонек.

— Ага! Гуляю. — Охотно ответила девочка.

Моя голова раскалывается от несовпадения того, что видят глаза, и мыслей о том, что видят они не то, что есть на самом деле. Эта девочка ведёт себя настолько естественно, её реакции так правдоподобны, что я не могу заметить ни малейшей фальши в её поведении.

Опытный маг Иллюзии способен создать столь совершенный образ. С поправкой на то, что это будет “внешне совершенный образ”. Да, такой иллюзии, конечно, хватит, чтобы обдурить девяносто девять из ста местных. Только вот большинство землян смотрело много фильмов, читало множество книг, нас просто хорошим изображением долго за нос водить не получится. Мы быстро заметим несоответствие внешнего вида ребёнка, если у него будет поведение и реакции взрослого. Но я этих несоответствий не заметил. Ни одного!

Кто же она?

Великий маг Иллюзии с пятёркой Звёзд в актёрском мастерстве? Не верю. Значит не то, и иллюзию надо вычеркнуть из мыслей. Но если не это, то что?

Идеальный метаморф?

Но таких, насколько знаю, на Айне нет. “Прошлый я” не встретил ни одного за всё время. Да, легенды о созданиях, способных принять любой облик, который захотят, здесь, конечно, ходят. Но эти истории напоминают скорее обычный фольклор или отголоски древних преданий, когда боги иногда развлекались, принимая людские обличия, и даже жили какое-то время в этом образе. Неужели меня почтила своим личным присутствием какая-то богиня?

Нет.

Нелепица.

Если бы хотя бы один из богов пережил Падение и все эти годы скрывался среди людей, то даже в таком случае он как-то себя проявил бы во время Вторжения. К тому же гибель большинства богов записана в их писаниях. И только судьба двоих не полностью известна. Первый из этой пары — Эйрат Создатель. Но представить себе, что верховное божество всё это время ходило по Айну, у меня не получается никак. Воображения не хватает. По той причине, что Он бы не дал хозяйничать в своём мире каким-то квестерам. Ну, и ещё по миллиону других причин. Так что, скорее всего, Он и правда пленён Князьями Демонов и заточён где-то в глубинах Гиарда, по ту сторону закрытых Межмировых Врат. Вторая — Мегевра, богиня Магии во всех её проявлениях. Божество Первого Марша Лестницы Дивино, а, следовательно, не менее могущественная, чем Антарес или Обеорн. Да, где она и что с ней: погибла, пленена, как и Эйрат, жива или пропала — вообще не понятно. Это так, но если бы она была на Айне, то Прошлый Цикл пошёл бы совсем по-другому. Если Ариэн, только взойдя на Пятый Марш, сожгла одним заклинанием целый демонический легион, то на что тогда способна сущность подобная Мегевре? Совершенно точно божество подобной силы стёрло бы в порошок всё Вторжение, не особо напрягаясь. И даже объединенные силы всех пятерых демонических Принцев ей бы в этом, думаю, не помешали.

После этих мыслей я отмёл и божественное “проявление” ночной гостьи.

Пока думал, девочка согрела ступни и села по-другому, поджав ноги под себя. Всё это время она делала вид, что рассматривает свой венок. Крутила его в руках с не очень довольным видом, словно он ей чем-то не нравился. Внезапно её лицо озарилось улыбкой, и она достала из цветочного венка показавшуюся ей лишней веточку кустарника. Повертела свою находку в руках и бросила в костёр. Внезапный приступ паранойи заставил меня замереть и затаить дыхание. В этот момент я ждал чего угодно: алхимического взрыва, убивающего или парализующего яда. Но веточка упала в огонь, свалилась в угли и медленно затлела, не выделяя какого-то “неправильного дыма”.

— Хочешь ягоду калки? — Немного обеспокоенным голосом спрашивает меня этот странный ребёнок и, оторвав ягодку из плетения своего венка, протягивает мне.

— Спасибо, у меня живот не болит. — С очень натянутой улыбкой отказываюсь от предложения.

— Значит показалось! — Тут же беззаботно улыбнулась девочка и бросила ягоду себе за спину. — У тебя лицо такое, словно живот крутит, — добавила она.

Ещё бы оно у меня было сейчас другим!!

Видимо, окончательно согревшись, девочка потянулась, вытягивая вперёд руки и ноги, запрокинула голову вверх и замерла так почти на полминуты, после чего сказала:

— Дождика и правда не будет, — затем опустила голову и, посмотрев на меня, договорила, — люблю дождь. — И, заметив моё выражение лица, тут же добавила, — а ты не любишь, да?

— Мокро. — Односложно ответил я и зябко дёрнул плечами.

— Ну и что! — Снова подогнув ножки и положив венок на коленки, с лёгким вызовом произнесла она. — Всё равно люблю!

— Ты же недавно мёрзла? — Спросил я, чувствуя, как страх всё меньше сковывает мой язык.

— И что?! — Она указала ладошкой на костёр. — Огонь согреет.

— Так если пойдёт дождь, костёр погаснет. — Возразил я.

— Не-е-е-е! — Помотала головой девочка. — Тучи серые, а не чёрные, значит дождик был бы слабым и огонь не погасил.

— Ты бы всё равно промокла.

— Пф-ф-ф-ф… — Сморщила она носик, словно принцесса, которой кто-то запрещает есть пирожные. — Моё платье быстро сохнет!

Разговариваю с ней, а внутри у меня всё буквально сводит от нелепости этой беседы. Пока она молчит, мне приходит на ум ещё одна проверка. Вынимаю из сумки кусок хлеба, который до сих пор пахнет, словно его только что достали из печи, и остатки сыра. Затем нарочито медленно достаю кинжал из-за пояса. Гостья смотрит за моими действиями очень внимательно, но в этом взгляде нет и малейшего намёка на испуг. Она вообще меня не боится, ни на йоту. Сделав два бутерброда, протягиваю один ей.

— Разделишь со мной еду? — По местным правилам морали нападать на того, с кем разделил хлеб, не самый красивый поступок.

— Давай! — Тут же ответила она и, выхватив из моей руки бутерброд, принялась его жадно уплетать.

Проверка ничего не дала. Ночная гостья даже ела, словно обычный ребенок! Крошки падают на платье, часть скатывается по гладкой ткани на землю, но некоторые кусочки хлеба всё же остаются в складках. Подобную детализацию, что называется “в реальном времени”, с помощью Магии Иллюзии способны поддержать от силы два-три мастера на всём Айне. И каждому из них совершенно точно есть чем заняться, помимо прогулок по ночному Лихолесью, доводя случайных впечатлительных путников до грани инфаркта.

Пока девочка занята поеданием бутерброда, возвращаюсь к своим мыслям, перебирая воспоминания о различных легендах и байках этого мира.

Если передо мной не маг Иллюзий и не скрывающийся бог, то… Внимательно всмотревшись в девчушку, всё же отмёл первую мысль, согласно которой надо мной таким образом издеваются квестеры. Для них подобное было бы слишком мелко как-то. Я бы даже сказал мелочно. Думай, голова, думай, я тебе потом шлем куплю!

Какие варианты остаются?

Пока выжимаю свои мозги, словно намокшую тряпку, гостья, съев две трети бутерброда, остановилась и уставилась на кинжал, который я всё ещё держал в руке.

— Дай посмотреть! — Без малейшего стеснения, она требовательно протянула вперёд свободную ладошку.

— Кинжал? — Даже немного опешил я от такой непосредственности и переспросил на всякий случай.

— Ага! — кивнула она и, отложив еду, протянула мне венок, — а я тебе дам посмотреть, что сделала! Красивое!

Так! Если она просто девочка, то отдать ей нож безопасно, разве что сама порежется. А если этот образ — лишь маскировка, то против того, кто способен воплотить такое, у меня нет шансов что с кинжалом в руках, что без него. Произойди эта встреча не в Лихолесье, я ещё мог бы подумать, что девочка “подставная” и столь простым способом старается меня разоружить. После чего на меня тут же нападут её подельники. Но представить себе группу разбойников в этом лесу, под боком у сидов? Нет, безумцы, конечно, бывают разные, даже очень-очень храбрые бывают, но долго бы они здесь не прожили совершенно точно.

— Не порежешься? — На всякий случай спросил я.

— Не-а! — Уверенно ответила гостья и требовательно тряхнула протянутой ладошкой, впечатление, что ещё пару секунд, и она ногами затопает.

Передавая кинжал и забирая из её рук цветочный венок, делаю это так, чтобы прикоснуться к её ладоням. Но и эта проверка ничего не дала, кожа девочки была такая, какая и должна быть у ребёнка. Не поднося венок к лицу, стараюсь разглядеть его как можно внимательнее. Сделан он аккуратно и со знанием дела. Видно, что пальцы, которые его плели, делали подобное не один десяток или сотню раз. Как ни кручу его в руках, не вижу в нём ничего необычного. Даже цветы, из которых он сделан, если и не растут в этой чаще, то точно произрастают на склонах Великого Хребта, а значит она могла их собрать где-то совсем рядом.

— И правда красивое. — Так ничего интересного и не заметив, протягиваю венок обратно. — Сама делала?

— Пф-ф-ф-ф… — Только и ответила она на этот вопрос, всем своим видом показывая “дядя, ты что дурак? а кто если не я?”.

При этом забирать свой венок девочка не спешила. Словно зачарованная, она вертела в ладошках кинжал Молнии, рассматривая его со всех сторон. Не выдержав почти минуту сидеть с протянутой рукой, я кряхтением привлёк её внимание и дёрнул рукой с венком. Поморщившись, словно съела что-то очень кислое, девочка забрала венок и вернула мне кинжал. Вид у неё при этом действии был такой, будто кто-то злой отбирает у неё только что купленную, но уже любимую игрушку.

— Красивый… — Произнесла она, не сводя глаз с оружия.

— Обычный старый кинжал. — Стараясь сдержать вздох облегчения, после того как получил клинок назад, пожимаю плечами.

— Красивый!! — Куда громче повторила она и топнула ножкой.

Видимо, она не привыкла, чтобы ей кто-то возражал, отсюда и такая реакция. Вот честно, она очень похожа на избалованную семьёй девочку из высших кругов. Но подобной девочке нечего делать в Лихолесье и тем более гулять здесь одной. Разве что…

— Красиво, — соврал я, обводя взглядом окружающий нас лес. — Словно во сне, правда?

— Во сне? — Удивилась она. — Не! Мои сны намного лучше!

Может она просто не понимает происходящего и думает, что спит? А закинуло её сюда проявление какой-нибудь спонтанной магии или в результате чьего-то злого умысла. И тогда получается, что напротив меня и правда сидит обычная девочка. Ребёнок, попавший в беду, но даже не осознающий этого, потому как считающий, что всё вокруг лишь её сон? Эта теория объясняла всё, за исключением нашей встречи. Но та могла быть как раз случайностью, а возможно её перемещение из родной кровати в эту область и сбило мой переход? Хотя, нет, не сходится. Её платье не похоже на пижаму, да и Сбой Врат произошёл за много часов до нашей встречи. И всё же, а если она и правда находится под заклинанием Ментальной магии и считает всё происходящее сном? Увы, простым ущипнуть подобное не развеять.

Девочка тем временем доела даже хлебные крошки, собрав их со своего платья, и уставилась на меня, словно увидела впервые.

— Рейгьяна! — Сказала она бодро и помахала мне рукой. — Но можно просто Рей!

— Рэйвен, — помахал ей в ответ.

— А что означает твое имя? — Беззаботно поинтересовалась девочка. — Моё вот — Молниеносная!! Говорят, когда я рождалась, в дом попала молния, а мой первый крик заглушил гром!! — Она насупилась и добавила, — но я не верю в эту сказку…

А я вот верю, слишком она не хотела, отпускать мой кинжал из своих рук. Скрытое сродство со Стихией? Говорят, оно так может проявляться в детстве, ведь на Айне подобное тянется к подобному.

— Ворон, моё имя означает эту птицу.

— О! — Она захлопала в ладоши. — Тебе подходит! Ты и правда похож на ворона. Потрёпанного, правда, немного ощипанного, а не величественного и мудрого… Но похож!

— Ну, спасибо. — Не могу удержаться от улыбки.

— Не обижайся! — Она гордо вскинула голову. — Но я никогда не вру. Никому и никогда! Вот!

А может всё же квестер издевается?

Но тут девочка зевнула, да так сладко, что моё тело невольно вспомнило об усталости, и я сам зевнул, словно кривое отражение в зеркале. Мысль о том, что спать мне сейчас нельзя, немного привела в чувство. Нет, никто не может так сыграть девочку, она точно не кто-то, выдающий себя за ребёнка, она и есть ребенок!

Правда, ещё может быть — она дракон…

Говорят, а также барды поют песни о том, что один из представителей этого вида выжил и парит где-то над океанской гладью, никогда не приближаясь к земле. Причём во всех этих легендах выживший дракон всегда, во всех до одной историях, женского пола. А с учётом того, что если прочесть писание Обеорна, а точнее те отрывки из него, что в Прошлом Цикле землянам удалось отыскать, то в нём сказано, что драконы могут приобретать любые формы. Без уточнений, как они это делают и есть ли на эти формы хоть какое-то ограничение. Но вот смотрю на эту зевающую во весь рот и прикрывающую при этом лицо своим венком девочку, и не верю в дракона. Вот вообще не верю. Хотя, кто-то из землян говорил, что встречался и даже разговаривал с этой переживший весь свой остальной вид драконессой. Но никаких доказательств своих слов он не привёл, да и, как говорят, тогда был пьян в стельку. К тому же ту историю “прошлый я” слышал не из первых уст, а в пересказе другого человека.

Итак, у меня остались две возможности, если откинуть самые безумные варианты. Первый — напротив меня сидит более чем двухтысячелетний дракон, которому приспичило развлечь себя разговором со случайным путником. Правда зачем дракону подобное, не пойму. Но с другой стороны, у меня нет диплома по драконоведению, может Древнейшие подобное любят? Второй же, что эта девочка — всего лишь ребёнок, занесённый в Лихолесье чужой волей, и думающий, что всё, вокруг происходящее, её сон. Как ни крути, а второй вариант всё же куда более правдоподобен. Я бы сказал раз эдак в тысячу!

Покопавшись в сумке, достал плащ и, развернув его, предложил ночной гостье.

— Ага! Благодарю. — Кивнула она, забрала плащ и тут же в него закуталась.

Снова зевнула, вытянула ноги к костру, потянулась и медленно моргнула. Насколько знаю, выйти из-под Ментального наваждения можно, погрузившись в сон, поэтому я наклонился и сделал вид, что копаюсь в своих вещах. Не прошло и пяти минут, как ребёнок, убаюканный моей суетой, и правда задремал. Как сидела, так и уснула, только венок выпал из расслабленной ладони и упал на детскую ступню, но и это её не разбудило.

Если ребёнок под воздействием Ментала, то будить её нельзя, она должна сама проснуться. Кстати, а может поэтому она хотела, чтобы пошёл дождь? Ведь там, где льёт с небес, там могут быть и грозы. Возможно, девочка интуитивно тянулась к молниям, которые, если у неё и правда есть скрытое Сродство, могли бы очистить её от чужого влияния на разум? Чем дольше размышляю, тем всё больше кажется, что версия с попавшим в беду ребёнком правдоподобнее. Эта мысль почему-то разозлила.

Да сколько можно!

Сперва Аун, теперь эта, как её — Рей! Можно мне побыть одному и сосредоточиться на действительно важных вещах, а не быть нянькой?! Зачем мне это всё? Никогда дети ко мне не тянулись, ни на Земле, ни в Прошлом цикле, а тут как прорвало. Злюсь, потому что понимаю, бросить околдованного ребёнка в этом лесу просто не смогу. Я — прошлый, сделал бы это не задумываясь, я — нынешний себя после такого поступка уважать перестану и буду плевать в своё отражение.

Бесит!

Раздражает!

Выводит из себя!

Хотя, и в этом всплеске негативных эмоций есть свои плюсы — спать, к примеру, уже не так и хочется. С этой мыслью я принялся перебирать сумки и заново раскладывать вещи. Эта монотонная работа сняла основное напряжение и успокоила мою злость. Свитки бытовой магии на удивление не пострадали, что порадовало. Да и остальные вещи были в принципе в порядке. Что-то помялось, но дорогие одежды оказались в целости и сохранности. Так как старался не шуметь, заново сортируя свои пожитки, то на столь простое дело у меня ушло не меньше часа. И всё это время я не выпускал ночную гостью из виду ни на секунду.

После того как сумки были перебраны, привёл себя в порядок. Зашил дырки на брюках, заштопал рубаху. Закрепил артефактную спицу в волосах понадежнее, потому как во время своего многочасового забега совершенно о ней забыл и как не потерял, даже не знаю. Было бы обидно лишиться и её, как уже остался без копья и кольчуги. Эта, вроде незначительная, возня заняла почти половину ночи. Потому как я, увы, не мастер шитья и штопки. Да и шуметь было нежелательно, что ещё больше замедляло мою работу.

Когда упаковал иглу и нитки обратно в сумки, тучи над головой немного рассеялись. Правда из-за густых крон всё равно было сложно разобрать рисунок созвездий, так что уточнить свое местоположение у меня не особо получилось. Для того, чтобы всё же разглядеть звёзды получше, надо было забраться на дерево. Минуты две сомневался, а потом решил “а почему бы и нет?” и, сняв сапоги, начал карабкаться по многовековому стволу вверх. Но как только достиг первых веток, одна из них подломилась под моим весом. Сам-то я, конечно, не упал, успел переместить захват, а вот сломанный сук полетел вниз и рухнул рядом с костром.

Это тут же разбудило Рейгьяну. Она открыла глаза, заморгала часто-часто, а затем подняла голову вверх. Заметила меня, сидящего на ветке на высоте почти десятка метров, и звонко засмеялась:

— У тебя нет крыльев, Ворон! Слезай! Даже я понимаю, что ты летать не умеешь!

— Да я в общем-то и не собирался. — С высоты отвечаю я.

— Вот! И не надо… как ты там сказал… собираться! — По-детски безапелляционно заявила девочка. — Лучше скажи, у тебя тот вкусный хлеб ещё остался?

— В сумке слева от костра.

— Я возьму?

— В чужих вещах копаться — плохо.

— Тогда спускайся! — И добавила уже намного тише. — Кушать хочется.

Судя по её поведению, лечение сном не сработало. Она по-прежнему не боится ни меня, ни тёмного и жуткого леса вокруг. Жаль.

— Потерпишь, я тебя не нянька! — Сказав это, я продолжил подъём.

— Что ты там забыл?

— Хочу посмотреть на небо и узнать где мы! — Не скрываю своих намерений.

— Ха! Ты точно не мудрый ворон.

— Почему?

— Зачем куда-то лезть, когда можно спросить? — Снова засмеялась Рейгьяна.

— Спросить кого?

— Вот ты глупенький! Меня, конечно, разве ты видишь здесь кого-то ещё… — Она всмотрелась куда-то в лес. — Ну, кроме вон той белки, но она не считается!

— А ты знаешь? — И где она увидела белку, я вот ничего не вижу.

— Конечно, знаю! — Фыркнула она в ладошку и, подняв с земли венок, отряхнула его.

— Так скажи, где мы.

— Покорми сперва!

Пришлось спускаться и делать бутерброд. Как только протянул его ей, девочка тут же впилась в хлеб, словно не ела несколько дней.

— Фкуфно! — Прокомментировала она с набитым ртом.

— Ты настолько голодная?

— Не-а, — помотала она головой, — просто хлеб очень вкусный. Правда!

— Знаю, что вкусный, хороший мастер его выпекал.

— Ага. — Кивнула она и умяла бутерброд без остатка.

— Так где мы?

— Вон там, — детская рука указала в направлении юго-запада, — город Катьер, ну точнее, городок.

— Знаю такой. — И правда знал, в Прошлом Цикле в его окрестностях начала свой путь по Айну Ариэн.

— Так вот, он где-то там… Не очень далеко.

— Насколько недалеко? — Уточняю я.

— Пф-ф-ф-ф… — Фыркнула девочка в ответ. — Где-то там, я же сказала!

— Послушай, — я подался вперёд, — всё вокруг не сон. Всё вокруг реальность. Я настоящий и тебе не снюсь. — У меня нет другого выхода, кроме как правдой попробовать развеять чужую магию. — Лес вокруг — то самое Лихолесье. Да, то самое, страшное Лихолесье.

— А? — Она посмотрела на меня, как на полного идиота. — Зачем ты мне это говоришь?

— Рейгьяна, всё вокруг не сон, а реальность!

Венок выпадает из детских рук прямо в огонь костра. Вспышка такая яркая, что я слепну. Инстинктивно вжимаюсь в ствол лесного гиганта за спиной и замираю. Точнее не сам замираю, а меня парализует чужой волей, так, что даже моргнуть не могу.

— Ха-ха-ха! — Весело смеётся детский голосок совсем рядом. — Ты думал, я попала в беду? Хотел мне помочь? Спасти маленькую меня? Ты называешь себя Вороном, мудрейшей из птиц, а на деле такой несмышлёный. Я же сказала… Я гуляю. Просто гуляю! А ещё сказала, что никогда не вру. Разве это сложно было понять?

Волна непонятной магии окутывает меня, словно живительный дым, и я снова могу видеть, а так же двигаться. Маленькая девочка стоит около большого куста метрах в пяти от меня и улыбается. Её улыбка — сама открытость и радушие, но вот глаза ребёнка серьёзны:

— Прощай, несмышленый Ворон, надеюсь, ты ещё вырастешь, чтобы оправдать взятое тобой имя. И не ходи за мной. Не надо…

Договорив, она шагнула в густую тень кустарника и бесшумно растворилась в ночи, оставив меня в одиночестве.

А у меня только одна мысль крутится в голове: “Что это вообще было?!”