Всходы Власти

Глава 3

Первое, что должен ожидать ошибшийся адепт смерти, когда с поднимаемой марионетки слетели управляющие контуры, это яростная, инстинктивная атака. Именно так работали почти все проклятья: сорванные ограничения приводили к инстинктивному, безжалостному стремлению силы смерти уничтожить или поглотить любую жизнь, что находиться рядом. Будь то сорвавшийся целенаправленный удар по цели, или вышедшая из-под контроля тварь: последствия для любой жизни рядом не заставят тебя ждать.

Так должно было быть, и изданный звук заставил меня лихорадочно формировать контрпроклятья для упокоения немертвых, к которым до сего дня мне прибегать не приходилось.

В следующее мгновение я понял, что тварь, поднятая моими усилиями, разумна. Потому что только разумный может аккуратно отодвинуть и приподнять крышку саркофага вместо того, чтобы разбить её градом ударов.

Это был скелет. Самый обыкновенный скелет в останках каких-то лохмотьев. Возможно, когда-то это был роскошный наряд, но сейчас подобное тряпьё постыдились бы надеть и худшие бедняки Небулоса.

Сперва он меня даже не заметил. Отодвинув крышку своего саркофага, скелет вылез из него, смотря в ту сторону, где было выгравировано лицо первого короля Ганатры. Костяные пальцы бережно провели по надписи под этим лицом.

Постояв так с минуту, в полной неподвижности, скелет резко обернулся. В пустых глазницах черепа мерно светилось багровое сияние, и сейчас оно смотрело прямо на меня, безошибочно определив виновника произошедшего.

Контрпроклятья уже были готовы, но я не спешил их применять, внимательно наблюдая за получившимся созданием, пытаясь определить его класс. Диагностика поднятой нежити обычно осуществлялась мастерам смерти именно через управляющие нити, что накладывались во время поднятия. Но в этот раз они отсутствовали, и я попытался протянуть несколько невидимых нитей смерти к скелету, дабы ощупать ими его.

Скелет тем временем сделал пару шагов от саркофага и остановился, внимательно осматривая зал. От него не ускользнули три десятка саркофагов, остатки фигуры ритуала, и двое мумифицированных гвардейцев на полу. Он медленно опустился на колено и коснулся сине-бирюзового плаща одного из гвардейцев.

Синий и бирюзовый были королевскими цветами Ганатры, и именно их носили королевские гвардейцы.

Несколько секунд скелет вглядывался в лица гвардейцев. А затем, вынув из ножен меч одного из них, указал им на меня.

— Полагаю, именно тебе я обязан подобным… возвращением. — прошелестел голос древнего короля над сводами усыпальницы. — И прежде чем я разрублю тебя на куски, я хочу знать твоё имя.

Скелет сделал несколько пробных, неторопливых взмахов мечом, словно приноравливаться. И неспешным шагом направился в мою сторону.

Я слегка склонил голову, внимательно изучая создание. Похоже, мне всё же удалось призвать дух или некое его подобие, выдернув из небытия часть воспоминаний древнего короля. Но тогда он должен быть вполне миролюбив и в первую очередь следовать человеческим желаниям. Влияние исковерканного проклятья?

— Мое имя Горд I, и я король Ганатры. — с этими словами я обнажил королевский клинок, доставшийся мне от прошлого короля. — По какой причине ты нападаешь на меня? Люди не убивают людей.

От подобного заявление скелет даже остановился и опустил клинок. Сперва я подумал, что в нём идёт борьба его собственной человечности и влияния проклятья, но Элдрих удивил меня.

Механический, скрипучий смех скелета эхом разнёсся по залам.

— Кто сказал тебе подобную чушь, мальчик? Ты точно король? Меч похож на наш родовой, но держишь ты его как деревенщина.

Я недовольно поджал губы.

— Следствие ранения. Недавно мне отращивали новые руки. Что же до чуши, смею заметить, это общеизвестная информация. Один человек физически не может причинить серьёзный вред другому. Полагаю, после семи сотен лет лежания в могиле у тебя провалы в памяти?

Скелет не спешил нападать, задумчиво вертя головой и рассматривая остальные саркофаги. Тем временем я пытался наложить на него отсутствующие управляющие контуры и подчинить.

— Семь столетий… — задумчиво протянул скелет скрипучим голосом. — Долгий срок, но нет, меня отнюдь не подводит память. Я лично насадил на этот меч десятки людей, и ещё больше закончили свой путь на плахе по моему слову. Неужели мир так сильно изменился за это время, что люди выродились в бесхребетных слабаков?

Вопрос был риторический, и ответа, на мой взгляд, не требовал. Но внезапно древний король повернул голову в мою сторону. Багровый огонь в глазницах загорелся ещё ярче.

— Чтобы ты ни делал, у тебя не получиться подчинить меня. Я чувствую это. Не удалось, когда ты оживлял меня, не удастся и сейчас. — холодный голос мертвеца был полон непреклонной уверенности.

Созданные мной нити смерти просто развеялись, словно сметённые волной какой-то силы. В висках слегка закололо.

— Ты так уверен в этом? — усмехнулся я. — Быть может, это лишь вопрос времени, пока я не сломаю твою волю? Ведь именно я вернулся тебя к жизни.

— А ты так уверен, что у тебя будет это время? — скелет оскалил зубы и крутанул мечом восьмёрку, приближаясь ко мне

— Если не получиться, верну тебя в исходное состояние. Разве что чуть более потрёпанным. — твёрдо посмотрел в багровые глазницы я, готовый к удару.

— А справишься?

— Будь здесь таких как ты десяток, может, мне и стоило бы опасаться, что не успею упокоить всех. Но я — мастер смерти. С одним неудачным экспериментом я точно справлюсь. — бесстрастно ответил я.

В древнем склепе вновь повисла звенящая тишина. Мы так и стояли молча, каждый обдумывая своё. Я обдумывал, смогу ли уговорить древнего короля поработать на меня добровольно. Уж больно много интересных вещей из него можно будет вытащить. О чём думал основатель Ганатры, можно было только догадываться.

Скелет внезапно развернулся и направился к собственному саркофагу. Покопавшись в нём, он достал странного вида колье из серебристо-белого металла, с висевшим на нём ромбом, составленном из четырёх камней: двух сапфирово-синих и двух бирюзовых. Повесив себе его на шею, древний король уселся на собственный саркофаг, приставив меч рядом. А затем совершенно по-человечески почесал лысую черепушку.

— Мастер смерти, значит. Разных мастеров я видел, но никто не представлялся мне так. Я не чувствую в твоих словах лжи, а значит, ты и правда думаешь что можешь меня упокоить. Но раз ты ещё не сделал этого, либо это слишком тяжело для тебя и не пройдёт бесследно, либо тебе от меня что-то нужно. Так что давай поговорим, мастер смерти. Какой из этих двух вариантов верен?

Багровые провалы смотрели на меня изучающе. Я демонстративно вернул королевский клинок в ножны.

— Сложно оценить с ходу. — пожал плечами я. — Подобных тебе я ещё не создавал, и что-то явно пошло не так. Ты вообще какой-то слишком резвый и слишком разумный для нежити. Я рассчитывал выдернуть часть твоих воспоминаний из небытия, конечно, но что-то явно пошло не так и на поднятие ушло заметно больше сил, чем должно было быть. Даже жизней двух гвардейцев не хватило. Однако, в одном экземпляре мне по силам упокоить любого немертвого. Каким бы он ни был. Я не спешу с этими, потому что это точно будет провалом эксперимента и пустой тратой усилий. Ты выглядишь вполне разумным, может и договоримся.

— Слишком резвый и разумный, ха? — скелет оскалился и погладил подбородок. — Полагаю, я знаю вещь, которую ты не учёл. Ты думал, что здесь лежат лишь старые кости, верно? Но здесь был весь я. Всей душой и телом.

Мои глаза резко расширились. Я немедленно потянулся восприятием к собственной душе, ощупывая скелета своим восприятиям. Он не лгал. Передо мной стояла высшая нежить, обладающая собственной душой. Такая, какую можно сделать только из того кто умер недавно, пока искра бытия человека не ушла в поток!

— Как это возможно? — требовательно спросил я. — Тебя должно было утянуть в поток ещё семь сотен лет назад!

Скелет захрустел костяшками, не спеша отвечать.

— Поток давно звал меня, ты прав. Но мне нравилось быть здесь. Во время моей жизни в королевствах было немало всего интересного. Поэтому я решил задержаться и понаблюдать за потомками. Сюда нечасто заходят, конечно, но иногда новые короли высказывают мне свои размышления. Последнее время, правда, среди потомков попадались одни плаксы. Вот внук, помню, как-то раз хвастался тем что насадил на меч принца Палеотры: было же время! А эти…

Скелет сокрушённо покачал головой, махнул рукой и принялся пародировать:

— Я занял престол вперёд старшего брата, и теперь он меня не любит, бубубу…. Какой ужас, какое горе… В наше время такое решалось простой дуэлью, и никто не ныл об этом. Впрочем, учитывая, что ты здесь, полагаю я говорю о твоём отце? — ехидно оскалился скелет.

Я не отреагировал на подначку, пропуская мимо ушей рассказы короля. Получается, древний король как-то задержал свою душу в этом мире? И её притянуло ритуалом? Это объясняло затраты силы… Но даже на пронзающего мрак меньше уходило. Если сопоставить количество, и прикинуть новые вводные… Это же натуральный лич получается! Он и колдовать мог бы, если при жизни магией владел…

Усилием воли мне пришлось подавить вполне рациональное и обоснованное желание уничтожить получившегося немертвого на месте. Слишком уж опасная даже для меня тварь могла получиться по итогу. Лишь осознание того, что это будет очередной провал, и именно таких действий ожидает от меня демон, остановило меня.

— Нет. — медленно ответил я. — Я не твой потомок. Я сверг прошлого короля Ганатры, бросив ему вызов достоинства, и сам стал королём. Это было четыре месяца назад.

Здесь я ступил на тонкий лёд. Основатель династии может крайне негативно отреагировать на подобные новости. Но скрывать это я долго всё равно бы не смог: или мы договоримся с учетом такой новости, или придеться упокоить древнего короля.

Скелет поднялся с саркофага и принялся подкидывать и ловить меч в воздухе. Делал он это довольно ловко. Возможно, он рассчитывал выбить меня этим действием из равновесия, но спокойно стоял и смотрел на него, держа удар контрпроклятий наготове.

— Грустно это слышать. — щёлкнул зубами скелет. — Но рано или поздно подобное случается с любой династией. Ни один род не правит вечно, вырожденцы бывают у всех. Пожалуй, я бы не отказался от подробностей. Полагаю, ты вырезал всех моих потомков после воцарения? Или дело ещё в процессе?

— На самом деле нет. — с лёгкой досадой признал я. — Нет, я бы с удовольствием обезопасил себя, но специалистов по деликатным делам пока мало, а сделать это открыто невозможно: никто этого не поймёт. Я же говорил тебе, люди не убивают людей. После такого меня, скорее всего, объявят безумцем и это вызовет восстание или войну с соседями.

Скелет прекратил подбрасывать меч и уставился на меня. В его позе проскользнула какая-то недоверчивость.

— Я думал, ты пошутил. Ты серьёзно? Как до этого дошло? Как это возможно? То что ты говоришь, просто невозможно. Даже если бы церковь захватила абсолютную власть в королевствах, пропагандируя свои миролюбивые идеи, всё равно найдутся любители резать другим глотки ради собственной выгоды. Я не верю.

Настала моя очередь хмуриться.

— Подожди, ты хочешь сказать, что в твоё время было не так? Между нами всего семь столетий разницы.

— Совершенно точно нет. Я лично убил множество людей при жизни, и к концу моего правления завершил третью войну с Палеотрой: эти скоты пытались торговые маршруты перекрыть. — чётко подтвердил скелет.

Немного подумав, я рассказал скелету об имеющейся в королевствах атмосфере миролюбия и правдолюбия. А также рассказал свои выводы о том, что это своеобразное воздействие на сознание, навязанное извне. Не обнаружимое и неощутимое, но вполне ломаемое.

Древний король слушал меня предельно внимательно.

— Очень интересно. — скелет задумчиво захрустел костями. — У меня нет никаких идей, кто и зачем это делает. Это совершенно точно не Отец, он всегда смотрел сквозь пальцы на нашу междоусобную резню. Церковь тоже неспособна создать столь мощное воздействие, да и не стали бы они. Пекло, да я даже не знаю на кого здесь думать! Кто-то из других богов может, наверно, но для подобного хода им пришлось бы прикончить Отца, он не позволит...

— Ты так много знаешь о божественных взаимоотношениях? — поднял бровь я.

— В моё время Отец лично спускался к нам и давал уроки и советы. Учил нас, как строить крепости, устраивать облавы на тварей, ставить ловушки вокруг полей и спускать на воду первые корабли. Да и другие боги изредка заглядывали. Как-то раз ко мне явилась Мать-природа и давай ныть о том, что, дескать, в торговом караване, что мы потопили, дети плыли, а у них якобы большой потенциал…

Скелет словно бы сплюнул. Ну или попытался.

— И что ты ей ответил? — полюбопытствовал я.

— Сказал, что если она не пришла покувыркаться в моей постели, дабы восполнить недостающих, пусть катится в морскую бездну вместе с теми детишками. — довольно цокнул зубами древний король. — Ибо у меня ещё королевских дел полным-полно.

Древний король-скелет оскалил зубы, улыбаясь воспоминаниям и издал скрипучий, режущий звук. Кажется, это был смех.

— Значит, в твоё время боги лично ходили по земле. — задумчиво констатировал факт я. — Как они выглядели?

Только ради этой информации стоило поднять его из могилы.

— Бывало. — кивнул скелет. — Они могут принять любой облик. Здесь нет системы. Я лично виделся только с Бладьюром, Отцом и Матерью-природой, и все они выглядели как люди. Бладьюр — это бог северных гигантов, что должны жить на севере. В мое время мы с ними ещё не встретились, но Отец рассказал мне о них, как королю пограничного королевства, чтобы дал наставления потомкам.

— Знаю таких. — улыбнулся я. — Один из их кланов присягнул мне на верность. Крепкие ребята, каждый нескольких гвардейцев стоит.

— О старых добрых временах мы можем поговорить и позже. — резко сменил тему древний король. — Общую ситуацию я понял. Что ты намерен делать с ней?

— Что заставляет тебя думать, будто я должен делать с ней что-то? — прищурился я.

Багровые провалы в глазницах буравили меня.

— Ты — король Ганатры. Смею надеяться, не самого слабого или захолустного королевства. Ты знаешь об этом, и не подвержен действию этого проклятья, чем бы оно ни было и кто бы его не вызвал. Это твой долг.

Скелет не сдвинулся ни на йоту, но от него словно повеяло холодом. Ледяным и безжалостным.

— Или, быть может, ты видишь в этой ситуации своё преимущество?

Тон скелета совсем не изменился, но было в его голосе что-то странно идентифицируемое. А мне захотелось упокоить его ещё сильнее. Слишком быстро тот схватывал суть, прямо на лету…

Усилием воли я взял себя в руки. Уничтожать слишком умных — признак плохого правителя.

— У меня есть план, как изменить положение. — медленно ответил я. — Вернуть людям их свободу. Но я отнюдь не думаю, что должен рассказывать его скелету древнего короля, который мне не подчиняется.

Намёк был более чем прозрачен. Но древний король не ответил. Вместо этого он вернулся к своему саркофагу. Посмотрев на него несколько секунд и приставив к нему меч, он неожиданно сжал костяные пальцы в кулак и обрушил тяжёлый удар на каменную крышку.

Каменная крошка брызнула в стороны, и плита с громким треском раскололась. Скелет же медленно сжимал и разжимал невредимые костяшки, задумчиво смотря на них. Мгновением позже он резко обернулся, и багровые огни словно уставились мне прямо в душу.

Я не боялся его. Но интуиция говорила, что бой простым не будет.

— У есть несколько вопросов. Если мне понравятся твои ответы, ты можешь рассчитывать на мои старые кости на твоей стороне. И не думай, что у тебя получится меня обмануть. Тот, кто не умеет разбираться в людях, не сможет стать королём. Ты должен знать это не хуже меня.

— Спрашивай. — равнодушно ответил я.

— Что с моими потомками сейчас? Что ты сделал с королём и его семьёй?

— Один из твоих потомков, старший брат бывшего короля, герцог Шеридан Ганатра, помог мне взойти на трон. Он не жаждал власти, но желал мести своему брату, который занял трон, пока тот пропал в экспедиции на север. Я отдал короля ему, и его дальнейшая судьба - дело Шеридана. Элион Ганатра не имел жены и детей. Шеридан, вероятно, имеет семью, но я не уточнял этот вопрос. На текущий момент герцог Шеридан возглавляет королевскую армию.

Скелет некоторое время молчал.

— Ты назначил законного наследника престола командовать всей армией королевства? — уточнил древний король.

— Да. — просто ответил я.

Багровые провалы в глазницах на миг словно бы загорелись ярче. На секунду мне показалось, что основатель королевства начнёт говорить мне, насколько это было глупо, но тот промолчал, погрузившись в раздумья.

— Даже не думай, что тебе удастся, спровоцировать его на переворот. — угрожающим тоном начал я. — И если каким-то чудом тебе это удастся, чтобы свергнуть меня вам придётся утопить страну в крови. В этом мире нет существ, которых убить сложнее, чем истинного мастера смерти.

Элдрих издал скрипучий звук, который я определил как хмыканье.

— Говоря об этом… Сколько таких, как я, ты можешь создать?

— Таких как ты — немного. Элита сложна в производстве, к тому же ты плод уникального эксперимента… Однако бывают немертвые и попроще. Рядовые солдаты. Мне по силам поднять целую армию.

— Мёртвая армия… — задумчиво протянул древний король. — Не знающая мелких ран, усталости, не требующая воды и провианта, способная маршировать недели без отдыха… Думаю, я не ошибусь, если твой план включает в себя войну?

— Включает. — кивнул я.

Пожалуй, отрицать это именно сейчас было бессмысленно.

— Война… — скелет покачал головой. — К концу моей жизни я пришёл к выводу, что мы, короли, удивительно предсказуемы в этом плане. Это наше любимое развлечение и лучше приложение власти. Ответ на многие вопросы и решение многих проблем. А потому у меня остался только один вопрос. Предлог.

— Предлог? — поднял бровь я.

— Войны не начинаются сами по себе, безпричинно. — кивнула черепушка, и кости шеи неестественно согнулись. — Должен быть повод, и весомый. Он может быть правдивым или лживым, но в обоих случаях это должен быть достаточно хороший предлог, чтобы люди могли в него поверить.

На миг я задумался над тем, как скелет вообще говорит. У него же нет голосовых связок. Нет, безусловно, я знал, как создавать те проклятья, что отвечают за возможность издавать звуки, но вот глубинные принципы их работы так и оставались для меня загадкой. А ещё эти багровые провалы…

Энергия смерти, сконцентрированная в одном месте, приобретала вид серой — в случае, если её не так уж много, или чёрной дымки, если концентрация высока.

Глаза моего рыцаря смерти слегка светились мерным серым цветом. И, насколько я знал, ни одна стихийная энергия мастеров королевств не имела багрового цвета. Откуда же он брался?

— Я начну войну за создание единого королевства, сказав людям, что такова воля Отца. — ответил я скелету.

А затем напряг свои силы и чувства до предела, готовя сокрушительный удар.

Вопреки моим ожиданиям скелет на этот ответ принял совершенно расслабленную позу.

— Отец никогда не приказал бы нам подобного. Я в этом точно уверен. Почему ты рассчитываешь, что он не расскажет жрецам о том, что это не так? Церковь никогда не позволит объединять королевства, им это просто невыгодно.

— Не приказал бы, верно. — кивнул я. — Но сколько людей об этом знает? Единицы. Церковь расформирована и действует только в двух королевствах из одиннадцати. Отец удалился и не отвечает на призывы верховных жрецов. Ты наверняка пропустил это, но за последние столетия иерархи сделали немало ошибок, и не слишком любимы народом. Я — рыцарь-странник, член одного из самых знаменитых и почётных орденов рыцарей, который только что откололся от церкви.

Скелет долгое время молчал, а затем хриплым, скрежещущим тоном рассмеялся.

— Грольфов сын. — покачал лысым черепом древний король. — Если всё действительно так, у тебя и правда может получиться. Хочешь воспользоваться ситуацией и подмять под себя большую часть королевств? Да, пожалуй, это действительно уникальный случай. Имея на руках такие козыри, и я бы не удержался и рискнул.

Мервый основатель Ганатры подошёл к телу одного из гвардейцев, и сорвал с него пояс с ножнами, прилаживая его себе вокруг бёдер. Затем закинул меч в ножны, и подошёл ко мне почти в упор, смотря багровыми провалами мне прямо в глаза. Он был выше меня почти на голову.

— Я сыграю в эту игру на твоей стороне, король Горд. Это будет забавным посмертием. Но у меня есть одно условие.

— Какое? — спокойно спросил я, не отводя взгляда от багровых глазниц.

— Мой род. Я хочу, чтобы ты сделал так чтобы даже в случае твоего поражения, он остался в живых и при земле. Неважно, как ты это сделаешь, мои потомки, моя кровь, должна остаться и не сгинуть в этой войне. И остаться богатой и влиятельной. Справишься с такой задачей?

Я тепло улыбнулся, глядя в багровые глазницы лича.

— Справлюсь. Но знай, если вы ударите мне в спину, я позабочусь об обратном.

Скелет не ответил. Лишь изобразил протяжный зевок, прикрыв пасть костяной рукой. Затем он вернулся в саркофаг и улёгся обратно.

— Позови, когда понадоблюсь. И пришли кого-нибудь прибраться — не люблю мусор в моём склепе. — донеслось из саркофага.

С натугой отворив каменные двери, я вышел из склепа. Улос так и нёс на входе молчаливую стражу.

— Я оживил первого короля Ганатры. Мы с ним договорились. Убери следы ритуала и останки жертв. Королю принеси книг и светильников. Затем раздобудь ему закрытые латы, такие, в которых нельзя будет определить скелета даже самым пристальным взглядом. Всё ясно?

Старый слуга просто кивнул.

— Будет сделано, милорд.

Определённо, это прошло даже лучше, чем можно было ожидать. Генерал для живой армии у меня уже есть. Теперь будет и для мёртвой.