Выбирай своих врагов

Глава 13

По прибытии, меня поприветствовал лично Фульхер, которого, как и подобало его положению, сопровождал целый взвод лакеев и прилипал[110]. Грав-спидеры привели меня в небольшой ангар на внешней стене шпиля — всего в паре сотен метров от вершины. Как только двери за нами начали закрываться, я с чувством громадного облегчения посадил аэромобиль в центр площадки, украшенной потёртой мозаикой, изображавшей нечто вроде переплетённых аквилы и родового герба Фульхеров, что не украшало ни аквилу, ни герб. Я заглушил винты, как только коснулся площадки, мысленно благодаря Омниссию за надёжность этой маленькой машины, что так хорошо мне послужила, и ожидая пока шум лопастей не замолкнет, а давление вокруг — не выровняется. Несколько секунд спустя я заметил, что пилоты грав-спидеров выбрались из кабин, и рассудив, что теперь тут безопасно, не теряя времени, последовал их примеру.

— Хорошая работа. — Сказал я летчице, которую принял за командира звена, увидев более богатые инсигнии на шлеме, а потом повернулся, чтобы пожать руки остальным. — Я думал, что погибну, пока вы не прогнали этих мерзавцев. — Конечно, это было не совсем так, ведь «Молнии» появились раньше. Но я знал по опыту, что раздавать благодарности очень полезно, а если уж начистоту, то я и правда был счастлив увидеть этих ребят.

— Просто делаем нашу работу, сэр. — Командующая звеном пожала плечами — она явно была не новичком в подобных расшаркиваниях — и, повернувшись к дверям, ведущим в шпиль, вытянулась по стойке «смирно». Само собой, они были достаточно велики, чтобы в них свободно проходили крупные грузы, а стало быть, без проблем пропустили и губернаторскую свиту. Я заметил, что никто из фульхеровых прихлебателей не посмел опередить своего господина.

— Комиссар. Мы встретились снова. — Губернатор отвесил мне церемонный поклон, на который я ответил кивком, рассудив, что это неплохо согласуется с моей раздутой репутацией. — Мои искренние извинения за нецивилизованность, с которой вам пришлось столкнуться.

— Вряд ли в этом есть ваша вина, ваше превосходительство. — Я заметил, что в компании этого разодетого сброда, на фоне которого его голубая с золотом мантия выглядит как маяк скромности и сдержанности, губернатор держится более формально, и решил вести себя соответственно.

Он покачал головой, неплохо играя печаль.

— Я позволю себе не согласиться, комиссар. Моё положение делает меня ответственным за всё, что происходит здесь. — Он повернулся к мрачному типу средних лет, чья голубая униформа с золотым шитьём выдавала в нём важного чина из личной гвардии губернатора — быть может, даже её командира. — Что точно произошло?

Тот, к его чести, не попытался уйти от ответа.

— Расследование ведётся, ваше превосходительство. Мы рассматриваем несколько вариантов, но я подозреваю, что нашего гостя избрали целью в отместку за то, что он раскрыл еретический заговор на Дречии.

— Нелепость. — Заявила женщина примерно тех же лет в незнакомой мне форме мышиного цвета — я подозревал, что она занимала высокий пост среди местных силовиков, учитывая, что она стояла рядом с местным арбитром. — Это означало бы сговор между еретиками и кем–то из окружения губернатора.

— Возможность, которую мы не должны исключать. — Ровным голосом произнёс Фульхер. — Какой бы неприятной она нам не казалось. В таких делах никто не может быть вне подозрений. — Он бросил взгляд в мою сторону. — Кроме комиссара Каина, конечно же. — Его слегка сардонический взор обернулся к человеку в форме Адептус Арбитрес. — И, я полагаю, вас тоже, Озрик. Если слухи о вашем сотрудничестве с инквизитором имеют под собой какое–то основание, я уверен, он заметил бы в вас любые еретические наклонности.

Лицо арбитра не выразило ничего, его голос остался спокойным; должен признаться, что даже такой бывалый лицемер как я, был впечатлён его манерами — и, должно быть, один изо всех присутствующих сполна оценил его искусность.

— Вы должны понимать, ваше превосходительство, что даже если столь невероятные обстоятельства когда–либо возникли бы, я бы не смог обсуждать это с вами.

— Конечно. — Фульхеру явно хватило здравомыслия уловить в голосе арбитра едва скрытое предостережение, и он переключился на своего спутника в сине-золотом мундире. — Похоже, это дело для вас, Дефрой. Уверен, Клэрис и Озрик будут счастливы помочь в расследовании всеми возможными средствами.

— Конечно. — Согласилась женщина. Арбитр лишь слегка кивнул, мудро не сказав ничего, что можно было бы принять за согласие. Учитывая, что он работал с Веккманом — кто бы мог его винить?

— Замечательно. — Сказал Фульхер, по голосу которого можно было понять, что перспектива обсудить эльдарское вторжение на вверенный ему мир вызывала у него предсказуемо мало энтузиазма. Он взглянул на меня, потом на потрёпанный аэромобиль и слегка поднял бровь. — Так вы один, комиссар? Мне дали понять, что с вами будет адъютант.

— Именно так, ваше превосходительство. — Согласился я так вежливо, как только мог. — Увы, его долг задержал его в нашем штабе. Полковник Кастин и майор Броклау также шлют свои извинения.

— Конечно. — Было сложно сказать, испытал Фульхер облегчение или разочарование. — Думаю, вы не против освежиться?

— С удовольствием. — Не стал спорить я. К моему невысказанному облегчению, большинство губернаторовых прихвостней не собиралось присутствовать на совещании — всякий раз, когда мы проходили мимо очередного бокового коридора, устланного богатыми коврами, от процессии отделялись маленькие группы и скрывались там. Когда мы прошли через двери в зал совещаний, нас осталось лишь трое — я, губернатор и арбитр. Это меня удивило — я ожидал, что Дефрой, командовавший губернаторской гвардией, тоже присоединится. Его люди показали себя достаточно умелыми, а пилоты грав-спидеров явно примут на себя первый удар, если эльдары нападут на верхние доки. Дефрой и сам собирался остаться, но стоило нам подойти к роскошным бронзовым дверям (на которых, как и на всём вокруг, был выбит родовой герб, что я заметил ещё на аэромобиле — кажется, Фульхер помечал свои вещи, боясь, что гости их растащат), как его вызвали по вокс-бусине. Выслушав сообщение, он сделал знак Клэрис, и эта парочка, спешно извинившись, пропала в одном из коридоров, что–то обсуждая вполголоса.

Это мне не очень понравилось — вокруг явно происходило что–то, во что я не был посвящён, и это меня совсем не радовало. Более того, нам было бы полезно узнать, что Дефрой думает об эльдарском вторжении, и как лучше использовать войска, что у него есть.

— Здесь довольно уютно. — Высказался я, кивком приветствуя старших офицеров СПО, сидевших вокруг стола из полированного камня, в блестящей поверхности которого тут и там виднелись окаменелости каких–то беспозвоночных из древних эпох. Впрочем, куда больше внимания я уделил столику с закусками, что стоял в дальнем конце комнаты — уже не в первый раз, разминувшись со смертью на волосок, я чувствовал голод.

— Позвольте представить вам генерала Портена. — Сказал Фульхер, указав в сторону человека, чей мундир был почти не виден из–за галунов и шитья, и чьи усы могли бы размерами и густотой впечатлить и востроянца. — Он командует силами обороны Железоплавильни.

— Это честь для меня, комиссар. — Хотя усы и борода почти полностью скрывали лицо генерала, их обладатель казался искренне впечатлённым — нет сомнений, что он всерьёз принимает все истории о моих якобы героических подвигах. Портен сердечно кивнул мне, мило воздержавшись от принятых в этой системе расшаркиваний, и я почувствовал, что он мне нравится. Значит, здесь есть, по меньшей мере, один человек, для которого церемониал значит меньше насущных дел.

— Как и для меня. — Ответил я, беря себе булочку с циной и чашку рекафа. Нам предстояло обсуждать секретные дела, и здесь не было слуг, которые обычно околачивались повсюду, так что, в отсутствие Юргена, я должен был позаботиться о себе сам.

— Захватить кому–нибудь поесть или выпить, пока я не сел? — Я ожидал, что памятуя о том, кто я такой, офицеры откажутся, но моей репутации это пойдет только на благо.

— Не возражал бы против рекафа. — Сказал Портен, набирая ещё пару очков в моих глазах — не в последнюю очередь, из–за едва слышного вздоха, что пронёсся вокруг стола после его ответа. Я подхватил требуемый напиток и с дружелюбной улыбкой поставил его на каменную столешницу, а сам со своими запасами провизии расположился напротив.

— Спасибо. Премного благодарен. — Генерал взял фарфоровую чашку с неожиданной осторожностью и втянул через свои усы добрый глоток рекафа.

— Озрик, конечно же, знаком всем присутствующим. — Заговорил Фульхер, хотя я засомневался в его словах, заметив, что старшие адъютанты и офицеры, сидевшие вокруг генерала, никак не это не отреагировали. Портен же явно знал арбитра — то улыбнулся ему и сел в мягкое кресло рядом со мной. Соседнее осталось пустым — оно явно предназначалось для Дефроя, если бы потребовалось его присутствие, или если бы он успел покончить со своими срочными делами до того, как мы разойдёмся — что бы это за дела не были. Фульхер сел во главе стола и повёл рукой в сторону мертвенно-бледного парня в похожем на флотский мундире, почти столь же богато украшенном, как у Портена. — Адмирал Херрен, верхглавком[111] сил системой обороны.

— Вернее, того, что от них осталось. — Предполагаю, что всё в жизни адмирал делал столь же мрачно и сухо, как произнёс эту фразу. Повисло неловкое молчание, наконец нарушенное виноватым кашлем Портена.

— Истребители потеряли эльдаров. — Сказал он, явно передавая нам то, что слышал в вокс-бусине. — Им пришлось прекратить погоню — вокруг доков слишком много гражданских машин. — Я счёл это разумным, хотя большинство окружающих меня лиц разделяло портеново разочарование и недоумение. Эльдарские «Гадюки» были куда меньше и юрче своих преследователей, и легко могли затеряться среди местных аэромобилей, в потоке которых «Молниям» было бы сложно их отследить, не говоря уже о том, чтобы начать стрелять. — Последний подтверждённый контакт с ними был неподалёку от Небосклона-17.

Херрен кивнул, похоже, и сам прислушиваясь к чему–то в своём наушнике.

— Я могу подтвердить это. — Произнёс он. — Эльдары столкнулись с оборонительными узлами и попутно уничтожили несколько целей. — Он кивнул в сторону губернатора. — Однако вам будет приятно узнать, что ваши имения остались невредимыми.

— Дело не в этом. — Отозвался Фульхер. — Меня больше беспокоит то, какой мы понесли урон и каковы потери.

— Замечание принято, губернатор. — Если Херрен и смутился от того, что его столь откровенная попытка подольститься к правителю была выставлена напоказ, то легко это скрыл, продолжив говорить, как ни в чём не бывало. — Большая часть повреждений поверхностные, чего и стоило ожидать, учитывая, как быстро ксеносы пронеслись мимо пустотной станции. Пока нет сведений об убитых или раненых, но всё может поменяться — в таком случае, я сообщу вам.

— Итак, теперь они вне атмосферы планеты. — Подытожил я, больше для того, чтобы показать, что слушаю их, чем потому что был по-настоящему заинтересован. Эльдары, которых здесь нет, переставали быть проблемой — меня больше беспокоили те, что могут появиться. — На дальних авгурах есть что–нибудь ещё?

— Ничего, что мы могли бы надёжно идентифицировать. — Слегка раздражённо ответил Херрен. — Они движутся слишком быстро и почти что вне зоны сканирования.

— Можете ли вы послать кого–нибудь перехватить их? — Спросил Фульхер. Это звучало довольно разумно для гражданского, что был лишён стратегического и тактического мышления.

Херрен покачал головой.

— Мы сосредоточили всё, что у нас осталось, на обороне планеты. — Сказал он. — Ни один из наших катеров не сможет догнать эльдарские, а если мы всё же попытаемся, то создадим брешь в своей же линии обороны, а это будет именно то, чего они хотят.

— Согласен. — Сказал я, почти не покривив душой. Херрен мог ошибаться, но война на Железоплавильне явно будет не первой, где кто–то пытается выманить врага с подготовленных позиций подобными провокациями — на самом деле, я и сам не раз прибегал к такой стратагеме — она отлично срабатывала против орков. Эльдары же должны понимать, что мы не попадёмся на эту удочку, но я не видел иной причины, по которой их «Гадюки» могли залететь в улей. — Если только они не разыскивали какую–то важную наземную цель. Есть ли на маршруте их полёта что–либо стратегически важное?

— Сам улей. — Сказал Портен, на секунду заглянув в лежащий перед ним инфопланшет. — Но я не думаю, что им понадобилось подлететь так близко, чтобы его заметить.

— Довольно. — Ответил Фульхер и бросил взгляд в мою сторону. — В этом районе на поверхности есть ваши люди?

— Нет. — В этом я был совершенно уверен. Кастин и Броклау были твёрдо убеждены, что если нужно что–то делать в условиях, требующих постоянно носить респираторы, это могут с успехом делать бойцы СПО, привычные к таким условиям, ну или гвардейская часть с надлежащей подготовкой, если такая здесь появится. Наш запрос подкреплений был принят, но мы понятия не имели, сколько придётся ждать (мы предвидели один вариант — «слишком долго»), а кого нам пошлют чинуши из Муниторума, оставалось ведомой лишь им одним тайной. Учитывая местные условия, лучшим вариантом была бы одна-две роты из корпусов смерти, но памятуя о том, как работает Муниторум, с тем же успехом можно быть ожидать катачанцев или оркестр ратлингов[112] — Наша первоочередная задача — защитить Многоём от эльдарского вторжения, а это лучше делать, оставаясь в нём.

— А что насчёт других ульев? — Спросил Озрик, что в наших обстоятельствах, было весьма разумно. — Вы оставили их защищаться самих?

— Я бы так не сказал. — Ответил я, что было правдой — хотя арбитр попал в самую точку, я бы на его месте выразился более тактично. — Мы рассматривали возможность послать одну-две роты, чтобы усилить СПО в других ульях. — Это тоже было правдой, хотя наше «рассмотрение» заняло несколько секунд, которых хватило, чтобы понять, насколько это плохая идея. — Но для такой задачи вряд ли хватило бы и целого полка. Мы считаем, что Многоём станет первоочередной целью для эльдаров — он самый крупный, самый многолюдный, самый производительный, не говоря уже о том, что здесь располагается правительство планеты. Падёт Многоём — падет весь мир. — Не стоило упоминать о главной причине — портале в Паутину, погребённом где–то в потрохах подулья, с той стороны которого ксеносы, должно быть, уже в очередь выстроились, чтобы ударить нам под дых. Это был строжайший секрет, широко известный в узких кругах — несмотря на предостережения Эмберли, мы вряд ли могли надёжно наладить оборону, если бы наши союзники не знали, с какой стороны ждать нападения.

— Мы можем ожидать оживления в подулье. — Проговорил Портен, любезно поднимая эту тему вместо меня. — Быть может, одновременной согласованной атаки на нижние ярусы и орбитального штурма.

— Мы думаем так же. — Согласился я. — Но сейчас мы даже предположить не можем, сколько там врагов.

— Почти сколько угодно, я бы сказала. — Со стороны дверей раздался новый голос, и я с тщательно подавленным вздохом облегчения, поднял глаза, чтобы увидеть вошедшую Эмбрели, за которой уже успели почти бесшумно закрыться огромные бронзовые двери. Она улыбнулась Фульхеру, что неплохо изображал выброшенную на берег рыбу. — Не нужно вставать, Септим.

— Миледи Вейл. — Губернатор, пусть и потрясённый её неожиданным появлением, быстро собрался. — Я боюсь, здесь строго конфиденциальная встреча. — Его лицо озадачилось. — И там была охрана…

— Да, была. — Весело согласилась Эмберли, усаживаясь в свободное кресло, что я счёл заготовленным для Дефроя. Если он появится сейчас, ему придётся постоять, если конечно, кто–то из штабистов СПО не освободит ему место — из любезности или по приказу. — Но они меня пропустили, когда увидели это. — Она подняла руку, позволяя электуировке со знаком Инквизиции появиться на всеобщее обозрение. — Обычно так всегда и происходит. — Как и всегда, отбросив ложную личность, она избавилась и от роскошного гардероба и вернулась к простому багряному комбинезону и серой накидке, которые всегда носила, если ожидала неприятностей. Её болт-пистолет теперь тоже висел в поясной кобуре у всех на виду, рядом с несколькими мешочками, о содержимом которых я задумываться не хотел[113].

— Так инквизитор — это вы? — Фульхер повернулся к ещё более потрясённому Озрику, что клацнул челюстью, будто откусив то, что собирался сказать. — Это правда?

— Я — инквизитор. — Эмберли пришла арбитру на выручку, прежде чем он успел сболтнуть что–нибудь о Веккмане — неважно, намеренно или неудачно попытавшись уйти от ответа. — Это я узнала о существовании портала и позвала Милитарум, чтобы они позаботились об этом. — Она улыбнулась сидящим за столом той обезоруживающе весёлой улыбкой, что всегда заставляла людей (ну хорошо — меня) делать то, что она хотела, забыв о собственных интересах[114]. — О, неужели это булочки с циной?

— Позвольте мне. — Сказал я, поднимаясь с кресла и наслаждаясь охватившим всех испугом и не особенно пытаясь сохранить спокойное выражение лица. — Не желаете ли и вы рекафа?

Конечно, она желала, но Фульхер не был дураком, и если я налил Эмберли чашку, не спросив о предпочтениях, губернатор бы точно задался вопросом, откуда мне известны её вкусы.

— Да, прошу вас. Со щепоткой цины^{8}. — Она одарила меня улыбкой, когда я поставил перед ней изящную фарфоровую чашку, чей лёгкий звук прикосновения к столу эхом раздался ещё раз, когда за чашкой последовала тарелка. — Благодарю.

— Когда вы сказали «почти сколько угодно», — спросил Портен с видом человека, что хочет узнать все дурные новости как можно быстрее, — что именно вы имели в виду?

— Именно то, что сказала. — Ответила Эмберли. — Вход в Паутину, что укрыт в подулье, ведёт в бесчисленное множество мест — в том числе, на эльдарский рукотворный мир. Представьте себе космический корабль размером с этой улей или ещё больше. Представьте, что он может получить почти любые ресурсы в любой точке галактики. — Судя по выражениям лиц и бледности на некоторых из них, можно было безошибочно утверждать, что такая картина не нравится никому, а меньше всех — мне. Эмберли откусила булочку и некоторое время жевала с явным удовольствием. — И, конечно, это относится к порталу в подсистеме Аверна. Они легко могут выскочить и там, хотя учитывая, сколько лететь оттуда до Железоплавильни, вряд ли они будут это делать, имея портал на этой планете. Так быстрее и проще перебрасывать подкрепления.

— По крайней мере, когда они раскопают проход. — Вставил я. — На инструктаже упоминалось, что именно пещера с порталом была завалена. — Насколько я знаю, именно так и было. Но не стоило упоминать, что обо всем этом я, Кастин и Броклау уже знали от самой Эмберли.

Инквизитор кивнула.

— Так было в последний раз, когда я там была. — Согласилась она немного невнятно, но потом запила остатки булочки глотком рекафа. — Но упавший кусок скалы не сдержит целую армию надолго. На самом деле, я удивлюсь, если они уже не прорыли новый туннель.

— Тогда почему они ещё не атаковали? — Спросил Фульхер, что в наших обстоятельствах, было весьма разумно.

— Именно потому, о чём говорил генерал. — Сказал я. — Они ждут, пока подойдёт их флот, чтобы нанести одновременный удар. — Я кивнул сам себе, чтобы показать, как взвешиваю все факторы. — И потому что подулей — не самое лучшее место, чтобы развёртывать крупные силы. Им придётся идти малыми группами и на своих двоих. — Что, по крайней мере, означало, что нам не встретится ни тяжёлой артиллерии, ни этих проклятых реактивных мотоциклов. — Я предполагаю, что они устроят себе точку сбора где–то недалеко от нижних ярусов улья и попытаются сконцентрировать там ударный кулак.

— Согласен. — Проговорил Портен. — Он бросил взгляд на свой инфопланшет, потом на губернатора. — Если вы не возражаете…

— Конечно, нет. — Отозвался Фульхер, и над столом вспыхнул гололитический экран со стратегической картой, очень похожей на ту, что я видел в нашем штабе. Посты СПО в улье были отмечены значками, указывающими на наличие одного или двух отрядов, но я мало знал о местных войсках — это могли быть как отборные отряды отпрысков Темпестус, так и последние резервисты с ножиками, примотанными к древкам от мётел[115].

Портен указан на экран,

— На нижних ярусах улья мы держим постоянные посты. — Сказал он. — Вместе с префектами[116]. Но Клэрис может рассказать о том, что творится внизу, куда лучше меня.

Озрик повернулся ко мне, потом к Эмберли, явно не решив, кому из нас больше нужны те сведения, что он собирался рассказать, и наконец, заговорил, обращаясь к воздуху точно между нами, что выглядело довольно сюрреалистично — один из самых высокопоставленных чиновников Империума на Железоплавильне будто бы говорил с цветком в горшке.

— Возможно, в её отсутствие, это мог бы сделать я. — Это звучало довольно справедливо, ведь Клэрис всё равно отчитывалась перед Озриком, так что он должен был хотя бы примерно представлять, что происходит внизу. — Префекты должны контролировать потоки транспорта и ловить контрабандистов.

Что ж, удачи им с этим. Если на мои детские воспоминания можно положиться — хотя, должно быть, не на все — в улье, что я привык называть своим домом, незаконные товары постоянно ходили по ярусам вверх и вниз. Люди тоже.

— Я видела их. — Сказала Эмберли. — Они были не слишком дотошны.

Озрик пожал плечами.

— Они делали, что могли. Но работы много, а людей мало.

— А слишком большое вмешательство в неофициальный рынок никому не пойдёт на пользу. — Вставил я, чтобы показать, что понимаю, о чём речь. Если губернатор будет позволять подульевикам немного нарушать закон, чтобы получать нужные им товары, все смогут сделать немного денег, и не нужно будет бояться бунтов. Если на то пошло, то товары и услуги, что поставляет подулей, могут повышать цифры в официальных десятинных отчётах, лишний раз обогащая Фульхера и его присных (а таковые у него, разумеется, есть. Не помню ни одного влиятельного человека, что не окружал бы себя толпой прихлебателей — иначе как почувствовать свою важность?).

Я снова повернулся к Портену.

— Вы сказали — постоянные посты. Ваши люди спускаются ниже этих постов?

Генерал кивнул, его роскошные усы закачались.

— Мы посылаем отряд или два каждые несколько дней, слегка навести порядок. Ничего особенного, просто напоминаем местным смутьянам, что мы не так далеко, и им лучше вести себя прилично.

— Хорошо. — Одобрил я. Если там и правда объявятся эльдары, патрули СПО первыми напорются на них, и мы будем предупреждены. — Они не докладывали ни о чём необычном?

Портен покачал головой.

— Не сказал бы. Хотя, как нам кажется, из низов поднимается больше падальщиков, чем обычно.

— Они что–нибудь говорят? — Спросил я, но Портен снова покачал головой.

— Ничего. По крайней мере, не нашим бойцам. — Это и неудивительно — обычный подульевик, завидев группу вооружённых людей скорее всего быстро-быстро побежит куда угодно прочь. Хотя если подульевиков будет больше, чем солдат, они могут попытаться отнять у тех оружие — обычно такие затеи кончаются плохо для всех участников. Вдвойне плохо, если потом в это дело влезают власти с верхних ярусов.

Я повернулся к Озрику

— Есть у вас информаторы, что докладывали бы об обстановке внизу?

— Не совсем. — Ответил он после секундного колебания. — Конечно, у Клэрис есть сеть осведомителей, и она узнает всё, что считает представляющим интерес для силовиков, но это не так уж и много, если начистоту. Она печётся лишь об интересах планеты[117].

— Значит, вы не слышали ничего, что могло бы указать, что эльдары уже в пути. — Подытожил я, на что Озрик мрачно покачал головой.

— У меня есть несколько своих осведомителей. — Сказала Эмберли, удивив всех, кроме меня. — Они живут в шпиле, но регулярно ведут дела в подулье, так что я склонна доверять их донесениям. Они говорят, что сейчас куда больше людей поднимается с нижних ярусов наверх, но никто не знает, отчего. Некоторые говорят о призраках и демонах в подулье, о пропадающих старожилах. Из Чёрного потока ничего не было слышно уже больше недели, а никто из тех, что пошли туда на разведку, не вернулся.

— Кажется, это поселение находится довольно близко к тому порталу, что вы обнаружили. — Сказал я, и Эмберли кивнула.

— Оно ближайшее. — Сказала она. — Местные жители хорошо вооружены и организованы — для подульевиков — и умеют о себе позаботиться. Если они замолчали — значит, дело плохо.

— Да. — Согласился я. — Пожалуй. — Я начал испытывать знакомые приступы паники. — Думаю, нам стоит послать кого–нибудь вниз на разведку. — Я был более чем уверен, кому выпадет делать эту работу. В конце концов, Эмберли отлично знала о том, как близки мне такие места. — И чем быстрее, тем лучше.

Готов поклясться, она улыбалась.

— Вы читаете мои мысли.