Закон Кейна, или Акт искупления (часть 2)

Ныне во Всегда 8: Сумрачный лес

Она незрима, Ее нельзя услышать или пощупать, унюхать или попробовать на вкус; но Она здесь, ведь Здесь - всего лишь Ее Вечнобытие.

- И аминь, - бормочет Дункан, мудро радуясь, что пришпилен к почве, избавлен от необоримой потребности пасть на колени. В голове кружится тошнотворный экзистенциальный страх: что, если он лишь фрагмент Ее воображения, мимолетная фантазия, при малейшем Ее отвлечении рассыпающаяся в ничто, в нечто никогда не существовавшее?

Крис Хансен, Делианн Митондионн, Император Анханы и человеческий король эльфов, остается на коленях, понурив голову. Даже Ангвасса Хлейлок, Владыка Битв, вежливо опустилась на колено. Лишь лошадиная ведьма не пошевелилась; так и сидит рядом с Дунканом, лениво сплетая венок из диких цветов.

Кейн выходит на середину поляны и говорит: - Кончай это, на хрен.

Присутствие отвечает - не словами и даже не звуками, но смыслами.

"Как всегда, ты требуешь от Меня умаления".

- Если бы я мог требовать, скомандовал бы "шагом марш". Как Вера?

"Тревожится о тебе. Как и Я".

- Но я в полном порядке. Видишь? Так маршируй отсюда.

Мерцание силы заполняет воздух вокруг Дункана. Сила становится светом, вылепляя фигуру, похожую на жену Кейна. - Шенна.

"Пеллес Рил. Рада новой встрече, Дункан. Позволь тебе помочь".

- Мне?

"Я могу облегчить боль".

- Мне не больно.

"Не боль плоти, Дункан".

Он ощущает Ее Власть, теплую, словно кухня в стылый день, и приятную, словно воспоминание о руках матери.

Кейн говорит: - Помни, что я сказал.

- Не забываю. - Он посылает смущенную улыбку, взирая на мерцающую фигуру богини. - Благодарю за заботу, Пеллес Рил, - произносит он нарочито вежливо. - Но без боли я не помнил бы себя.

"Неужели эта участь ужасна? Говорю тебе; забвение несет покой и тишину, без страданий, без страхов, без желаний. Лишь покой".

Он чувствует слезы в уголках глаз. - Ты очень добра. Но нет. Не могу. Еще не могу. - Протягивает руку. - Я еще нужен Хэри.

"Хэри мертв. Этот человек - не твой сын".

- Он чей-то сын. Сын отца, любившего его без сомнений. Сын матери, чьей сладчайшей грезой было увидеть, как ребенок станет мужчиной. - Слезы льются рекой. - Такого сына довольно и мне.

"Тогда... ради уважения к нашей любви с Хэри, позволь хотя бы вызволить тебя из темницы". Мерцание становится вещественным, тянет руку к эфесу черного клинка.

Ангвасса Хлейлок произносит: - Остановись.

Без перехода коленопреклоненная фигура Ангвассы оказывается в середине поляны, между Мечом и Рукой богини. На колене, без оружия, голова так же почтительно склонена. - Меча касаются лишь по соизволению. Тебя не звали.

"Смеешь сопротивляться Мне, жалкий божок? Я столь же выше тебя, как ты выше смертных, коих вознамерился защищать".

- Я отлично знаю глубину Твоей мощи. Но долг остается. - Она поднимает голову, всматриваясь в принявшую форму энергию, лицо богини. - Я ставлю себя не над смертными, о Вольная Королева, но рядом с ними. Мой Щит всегда будет обращен против любого, вздумавшего им вредить.

"Смертного вреда от смертных рук".

- Не сегодня.

"Забываешь, с кем говоришь".

- Есть два пути избавления от угрозы тем, кто укрылся в тени Моего Щита. Первый путь - ты уходишь. - Ангвасса встает и прямо смотрит в лицо Силе. - Это путь без насилия.

"Имей я возможность остановить вас, никому не навредив - верь, так и было бы".

- Я верю тому, что вижу. Если ты не хочешь нести вред или испытывать вред, отступись.

"Вижу, отчего Кейн так тобой восхищен. Прощай, божок".

Рука Силы тянется к латной груди; безмолвная вспышка стирает бога, принявшего форму Ангвассы Хлейлок, с поляны - словно его никогда там не было.

"Теперь я возьму Меч, и с его уничтожением окончится всё".

- Нет. - Крис Хансен встал на колени; но встает с колен Делианн Митондионн. - Теперь вижу, почему Кейн не доверяет Тебе.

"Ты, тварь? Ты, жалкое существо - ты смеешь отвергать Мою Волю? Ты малая доля того, чем был Хрил, а его Я изгнала без усилий. Моргну глазом, и ты будешь уничтожен навеки".

- Удачи в объяснениях с Ма'элКотом. - Он смотрит вбок, на Кейна. - Ты знаешь ответ.

Удар грома, небо темнеет, разветвленные молнии сходятся к Делианну; когда снова можно видеть, почва, на которой стоял он, сожжена до камней.

Кейн говорит: - Всегда знал.

Сила снова тянется к Мечу.

Дункан морщится, сам устрашенный тем, что хочет сказать... но все же произносит: - Нет.

"Ты смеешь?"

- Оставь эти "ты смеешь" для туристов, - вмешивается Кейн.

"Ты смеешь противопоставить свою волю Моей?"

- Кейн говорит, ты не сможешь взять Меч, пока я не отдам его.

"Так отдай".

- Уже сказал нет. - Он сжимает челюсти. - И мне не нравится твой тон.

"Это была не просьба".

- Потому и не нравится.

"Я могу превратить эту милую поляну в ад ужаснее любого воображения..."

- Это уже ад, тупая сука, - говорит лошадиная ведьма, рассеянно плетущая венок. - Неужели еще не заметила?

Внимание Силы обращено на нее.

"Ты. Что ты такое? Столь ничтожное, что я едва вижу тебя. Гнус, зудящий над предметами превыше понимания. Нет, еще меньше".

- Я лошадиная ведьма. - Она вздыхает, кладет венок на колени и складывает сверху руки. - Знаешь, почему он еще не убил тебя?

"Ты назойлива, как Хрил".

- Это Вера. Он любит ее и не знает, что уничтожение матери сделает с дочерью. Но я знаю. Немногое. Так что будь вежливее с людьми.

"Безумная".

- Тебе следовало бы понять: я пытаюсь помочь, хотя ты этого не заслуживаешь. Рано или поздно он поверит мне насчет Веры, и тогда сможет казнить тебя, вялая задница, речная сучка. И сразу же поймет, как был прав. Вера даже не станет скучать по тебе.

- Гм, - вставляет Дункан, - уверена, что хочешь выдерживать такой тон? С Ней?

"Знаю, ты вязалась с человеком, который был мне мужем. Нет причин вредить тебе. Но и терпеть твою компанию причин нет". Сила собирается, став почти телесной. "Изыди".

Лошадиная ведьма пожимает плечами и возвращается к венку.

"Отчего ты еще здесь?" Небеса снова темнеют, катится гром. "Прочь!"

Лошадиная ведьма закатывает глаза, не трудясь оглядываться. Присутствие, похоже, ошеломлено до полной неподвижности.

- Она тебя не любит, - сообщает Кейн. - Она редко гневается, и никогда не таит обид. Но ты - особый случай.

"Невозможно!"

- Явно возможно.

"Неприемлемо..."

- Слушай, во-первых, ее нельзя взять силой. Ты можешь убить ее, но не заставить делать то, чего она делать не хочет. Во-вторых, убить ты ее тоже не можешь.

"Смотри же".

- Даже не из-за нас с тобой, или нас с Тобой, - продолжает он. - Всё потому, что, хмм, некоторые люди - очень похожие на нее - бежали в леса и молили Тебя о помощи. Черт, молили о шансе на свободу. Но ты не помогла.

"И не буду".

- Ага. Ненавидит она не Шенну. Она знала Шенну. Даже помогала бежать некоторым токали, когда бывала у реки в ту осень. Она знает, что Шенна Лейтон без колебаний отдала бы жизнь за людей, которыми Ты пренебрегаешь. Что смертная Пеллес Рил отдала свою жизнь за людей. Но Тебя... Тебя нельзя тревожить. Потому лошадиная ведьма зла и, возможно, будет злиться даже после того, как я тебя убью.

"Ты? Убьешь? Меня?"

- Ты не понимаешь, что здесь происходит. Ма'элКот - Дом, как угодно - послал тебя за Мечом, потому что ты единственная в его пантеоне имела физический Аспект до дня Успения. Ты единственная, кого нельзя отменить.

"Отменить..?"

- Поверь.

"Ты точно веришь в хотя бы самую исчезающую возможность отменить Разум Дома?"

- Есть один способ узнать.

"Ты безумен".

- Все говорят. Знаю, ты думаешь предупредить Его или просто сбежать на хрен. Не получится. Он тоже не сможет, ведь вы не совсем разные сущности. Ты выражаешь часть Его целостности, верно? Так что пока я удерживаю тебя, удерживаю и Его.

"И как ты надеешься удержать Меня?"

- Шутишь, верно? Черт, совсем забыла всё, что знала обо мне? Дело уже сделано.

"Сделано..."

- Я знаю, ты Природная Сила и не обладаешь всем этим вневременным дерьмом... но кто-нибудь мог бы подсказать тебе, кем был Хрил. Кем был настоящий Хрил. Ангвасса, если не против, приведи сюда Криса.

В густой тени под деревьями хлопает полог юрты, выходит Ангвасса Хлейлок, теперь в простой тунике и штанах. Рядом Крис Хансен.

Крис говорит: - В следующий раз предупреди. Думал, реально сейчас умру.

- Полагаю, такое чувство было бы очень полезно вам, бессмертным. К тому же ты выдал бы себя. Много у тебя талантов, Крис, но играть вовсе не умеешь.

Крис смотрит так, будто не решил, орать ему или рыдать. - Ты хоть знаешь, как тяжело быть тебе другом?

Кейн оборачивается к Присутствию. - Чисто между нами и Ма'элКотом. Хрил был тем, кто впервые Связал вас, мудаков. Вы коснулись Его своими силами; Его Сила коснулась вашей. Чисто было сработано, ведь Владыка Треклятой Честной Игры не хотел просто надрать вам задницы.

"Ты не... ты даже не смеешь надеяться..."

- Нет? Кстати, когда промежду нами вышло непонимание, как я заставил его искать меня?

"О - о, черный нож... масло..."

- Хреново каждый раз попадаться на один трюк, а?

Гром становится словами.

И ТАК МЫ НЕ ПОСТУПИМ.

Когда все поднимают головы, небо от горизонта до горизонта стало Ликом Ма'элКота, тучи - Его Борода, горы - Его Зубы, и солнце и луна - Его Глаза.

- О, привет, - говорит Кейн. - Спасибо что заглянул. Хочу тебе кое-что показать.