Закон Кейна, или Акт искупления (часть 2)

Приемы и уловки: Беги и пали

Надпись на обитых железом воротах гласила

на вестерлинге, липканском и английском. Он счел это необычайно благородным для актеров и социков, что правят этим местом - ведь кроме охраны, тут одни гриллы, вообще не наделенные правами. С другой стороны, Туранн сообщал, что шахтеры "Черного Камня" остаются целыми, а значит, шахты могли запереть ради самозащиты. Изоляция двух тысяч огриллонов от занимательного зрелища может выйти боком, тут нужно полное тщание. Два дополнительных часа, вероятно, были предназначены для руководства: решить, случится ли мятеж и где.

Все равно, кто победит и кто проиграет. Мятежи неизбежны.

Забор был стальной сеткой с бритвенно-острой колючей проволокой поверху и внизу - не остановит решительного врага, но замедлит. Остановит обычных людей. Но кто-то сверхъестественно сильный и в доспехе - типа Тиркилда - минует проволоку и сетку, не сбавляя шага.

Караульная была в земном стиле: квадрат из цементных блоков с окошками по всем сторонам. Внутри уже горел газ: тучи были густыми, будто гранитные плиты, сумерки пришли преждевременно. Казалось, внутри человек пять или шесть. Похоже, парни, которые должны были обходить забор, предпочли залезть внутрь и сварливо обсуждать тяготы службы.

Он встал у ворот, подобрал горсть гравия и резко бросил в ближайшее окошко. Очень скоро открылась дверь и надутый охранник вылез, уже голося насчет небросания грязи в окна, когда в такой темноте не разглядеть кто это тут разбросался.

Он был вполне уверен, что этот парень его узнает. Седельщик из Приречного прихода настолько поразился нежданному явлению в лавке леди Хлейлок, что с энтузиазмом подарил несколько ярдов черной выделанной кожи. Кравмик оказался столь же умелым швецом, как поваром: построил весь костюм, от лацканов до воротника, за час. Нескольких минут хватило приладить разнообразные ножны для хранения разнообразных ножей. Костюм оказался не очень удобным и не очень красивым - но была ли у него кожа лучше в былые дни? Комфорт и красота не были важны. Не сегодня.

Комфортабельные и солидные одеяния Джонтана Кулака он прикопал в "Пратте и Красном Роге", подписав свое имя.

Страж ворот застыл, скосив глаза от недоверия. - Сладкая хреномамка, - сказал он. - Это ты.

- Это я.

- Ребята! Ребята, вам надо сюда... тут гребаный Кейн!

Ребята высыпали из двери и вскоре пришли к консенсусу, что это точно Кейн. Тут же возжелав знать, как он сюда добрался и что хочет делать и что делал три года и знает ли когда откроют переход на Землю и...

- Ага, спасибо. Не имею ни малейшего представления, народ, что вы тут забыли. Потому и пришел. Ищу ключ. Откройте же.

Двое тут же поспешили выполнять. Быть звездой не всегда погано.

Пока они откатывали ворота в сторону, он получил время изучить собрание клоунов. У всех было оружие на поясах. Четверо в громоздкой одежде, что предполагало доспехи под ней, а двое отошли назад и подобрали карабины, стоявшие у стенки.

Ага, актеры. Все казались более или менее знакомыми, двое успели напомнить об обстоятельствах возможного знакомства. Одного он знал по описанию - высокого стройного типа, рыжего и с бледной кожей, пистолет торчит из кобуры у бедра. - Ага, тебя помню, - сказал он. - Зовут тебя... Дейл? Френк? Помоги же.

- Дикон Такер, - сказал высокий рыжик. - Зови Диком.

- Ага, Дик. Точно. Ты играл... ассасина? Нет, неверно. Но какого-то убийцу точно...

- Дуэлянта, - ответил Такер. - Клинки, магия, на кулаках - выбирай. Определи оружие и я твой. Работал больше по контрактам. Здесь, в Поднебесье, меня прозвали Янтарем.

- Ага, точно Янтарь. Рад снова свидеться.

Тот дружелюбно кивнул: - Польщен, что помнишь. И рад видеть. Все думали, ты мертв.

- Не все. Слушай, мне нужно в вашу Земную Норму - обязан лично доложиться начальству.

Такер кивнул так же дружелюбно. - О чем-то не успел доложить ночью? Когда Тарканен притащил твою голую окровавленную задницу и пинком отправил на сторону Земли?

- Говорил, это был не он, - сказал кто-то кому-то. - Я же говорил? Ведь говорил!

Такер сверлил его взором, уже совсем не дружелюбным. - Может, объяснишь, кто был тот парень?

- Мой злой двойник. Какого хрена? Я ведь всё еще в вашем списке на задержание? Так тащите меня туда, там объяснят, что будут со мной делать.

- Вот почему мне не нравится это дерьмо. - Он сделал два шага назад и выхватил пистолет так ловко, что это не казалось быстрым. Но в черном стволе не было видно никакой магии. - Киньте ему усиленные браслеты.

Один из парней бросил наручники на землю.

- Сам одень, - велел Такер. - За спиной. Вторыми мы скуем первые с поясом. Крепко. Бенсон, стой сзади и следи. Пусть все сделает правильно.

Он подобрал наручники. - Это не обязательно.

- Но будет именно так. Я тебя не пристрелил сразу лишь потому, старик, что не хочу волочить труп. Ястреб был мне другом.

- Дерьмовый у тебя вкус на друзей. - Он вздохнул и сковал себя, как велели. - Счастлив?

- Буду счастлив, когда увижу тебя мертвым или на той стороне. До тех пор буду думать, что ты готов меня убить.

Он пожал плечами. - Может, тебе нужно быть нежнее.

- Бенсон, со мной. Остальные клоуны, пройдитесь и предупредите всех. Всех, кто здесь. Кейн не явился бы, не ожидай нас всякая хрень. Очистить здания. Собраться в опорных пунктах, снайперы - на крыши. Феллер на Земной стороне. Руководству доложу я.

Кто-то оскалился на него: - Давно ли стал командиром, новичок?

- Ты назначил, когда начал ковыряться пальцем в жопе, вместо того чтобы делать чертову работу. - Такер пошевелился, чтобы пистолет был не ближе десяти футов к задержанному. - Бенсон, иди за ним. Не пересекайся с моей линией стрельбы и хрена ради, не застрели меня сам. Вперед.

Они настороженно шагали между массивных построек. Все больше людей выходило из дверей, держа в руках оружие. Наконец они дошли до главного офиса. Там был лишь один дежурный; Такер велел ему хватать ружье и не мешкать. Затем они прошли в офис Феллера. Ковер пропал, на стенах еще виднелись свежие темные подтеки. Бенсон порылся, вытащил и зажег газовый фонарь.

За офисом стояла клеть лифта с двумя проходящими насквозь цепями.

- Держись подальше от цепей. - Такер дернул за одну, и клеть пришла в движение, сверху шипел пар, противовес лязгал, пока лифт опускался.

Внизу Такер вытащил из рукава стилет и пришпилил цепь к решетке. - На случай, если придется отступать быстро.

Тоннели были усеяны газовыми фонарями. Большинство были короткими, выводя в огромные низкие залы, безликие, лишь грубые столбы держали своды. Полы - ровные и чистые. Для быстрого перехода из зал в зал служили лестницы или стальные стремянки. Длинные спуски делались в виде пандусов. В конце особенно длинной винтовой лестницы обнаружилась прочная дверь. - Бенсон, убедись, что за ней нет гостей. Не хочу сюрпризов.

Бенсон опустил фонарь, открыл замок и вошел внутрь. Зажегся свет, скорее характерный для современных люминесцентных ламп. Вскоре он показался. - Холодно. И никого, кроме Эндерса. Его дежурство.

- Хорошо. Спасибо, - сказал Такер и выстрелил ему в лицо.

Голова Бенсона откинулась, потом пошла вперед, будто он не мог решить, какую сторону украсить потоками крови и ошметками мозгов. Из конторки донеслось "Что за хрень?", загремели падающие стулья. Такер завыл: - Эндерс! О боже мой, Эндерс - о боже мой...

Из конторки: - Что там? Что творится?

Такер выпалил дважды, действительно быстро. - Ничего.

Из конторки: тяжелый шлепок мешка с картошкой.

- Иисусе.

- Он любил девочек, - сказал Такер мрачно. - По-настоящему маленьких. Я не мог придумать причины, по которой он должен был выжить.

- А Бенсон?

- Плутовал в карты.

- Обчистил тебя, и ты не сумел понять как?

- Я сказал, он плутовал. Себя я честным не называл.

- А что с настоящим Диком Такером?

- Пару лет назад он взял заказ - дуэль с уже немолодым, малость туповатым старшим сыном пакуланского барона, а тот оказался не таким уж старым и не таким уж вялым, каким казался. - Такер вложил пистолет в кобуру. - И вообще не был сыном барона.

- Чудно. Ты его прикончил?

- О, он не умер, - сказал Такер. - Похоже, на Земной стороне решили отменить актирскую кодировку молчания. Удивишься, сколько можно получить от человека, стоит лишь его разговорить.

- И что узнал?

- Мы здесь не ради светских бесед, Джонни...

- Не надо так, ха? Жутко слышать голос Таннера из твоего рта.

Такер пожал плечами: - Не упускаю малейшей возможности сказать всем и каждому: нам не нужны проблемы того типа, что бывают от тебя.

- Спасибо.

- Это самозащита. Нервничаю, когда нахожусь с тобой на одной планете.

- Слушай, Таннер...

- Такер. - Он поднял руку. - Зови меня именем человека, которым я одет. И голосом которого говорю. Это просто вежливость.

- Хороший акцент подобрал.

- Так и думал, тебе понравится. Он твой. - Такер обошел его. - Было трудно выучить английский. Не хватало еще возиться с диалектами. Спокойно...

Он повиновался. Наручники были тугими, но один рывок освободил его руки. Он потер запястья и размял плечи. - Хорошо быть на одной стороне. Уже что-то новое.

- Я доставил послание Дамону. Как жизнь в ведьмином табуне?

- Напряженная. Т'Пассе тебя прокачала?

- Типа. Есть особое дело в этом подземелье?

- Типа.

- Я снаружи.

- Окей.

- Это место наводит дрожь. Искал причины, чтобы не показываться здесь последний месяц. Прости, но ваша Земля всегда оказывается такой сранью...

- К тому же я смог бы увидеть твой настоящий облик.

- Не обижай. Это словно работать под легендой актера, овладев лишь Видимостью.

- Видимость на мне тоже плохо работает. А у тебя что?

- Секретно. - Он пнул труп носком сапога. - Тащи это внутрь. Не против? Я уберусь снаружи.

Подобрав пистолет Бенсона и сунув за пояс, он взялся за лодыжки мертвеца. - Пять минут.

Подвал Земной Нормы в "Черном Камне" выглядел не так естественно, как в Терновом Ущелье. Офис Полустанка работал на "микротрансферном дисбалансе", источнике энергии для работы передатчика Уинстона. Здесь же... понять было трудно. Он подумал было, что применена энергия пара, но тогда турбина стояла бы почти в помещении. Двенадцать экранов на пять рабочих станций и ни одной физической клавиатуры! Трудно было поверить, но помещение экранировали столь надежно, что работники использовали тачскрины. Все планшеты были изготовлены из черного композита, вроде карбонового волокна. И все были отключены, даже у недавно убитого человека.

По бокам каждого настольного экрана виднелись утопленные диски из того же черного материала, девять или десять дюймов диаметром. Он коснулся одного пальцем и экран зажегся.

- О, вот как? - пробурчал он. Убрал палец с диска - на Земле не осталось никого, с кем он по-настоящему желал бы поговорить, и если на Земле поймут, где он, возникнет еще одна серьезная проблема. Он присел у стола, желая увидеть устройство снизу.

Никаких кабелей. Ничего подобного. Вместо них он нашел разветвление темных трубочек - в их расположении было что-то тревожно знакомое. О да: кровеносные сосуды.

Дерьмо, похоже, становилось все страньше и страньше в такой близости от врат.

Он вонзил кончик ножа в одну из трубок, не толще капельницы... и острие вышло запачканное черным, субстанция сразу задымилась.

- Ха. Вычеркните слово "похоже". Ну да ладно.

Через пару минут он вернулся в коридор, к Такеру. Закрыл дверь и прижал всем телом. - Пора валить.

- Что в конторе?

- Скоро будет пожар.

Не так уж сильно заглушенное дверью бу-бух подчеркнуло весомость слов - толчок заставил дрожать скалы, замок почти раскрылся, в щели сочился дым. - Ладно, не только пожар.

- А врата?

- Мы сможем?

- Трудно сказать. Там охраняют ПНП, не только социальная полиция.

- ПНП?

- Парни Не Промах. Ставят пару громил у блиндированной двери. Настоящие доспехи, не здешнее дерьмо.

- Тем более не стоит слоняться тут.

Такер вздернул плечи. - Сюда.

Подход к вратам на Землю обнаружился на полтора яруса ниже. Последние тридцать ярдов тоннель сужался до семи футов, стены совершенно гладкие. В конце, сообщил Такер, может стоять пара социков в полной антимагической защите, с штурмовыми винтовками, гранатами и никтовизорами.

- Чертовски неуместно.

- Никто не обещал легких путей.

- Каков твой план?

Такер пожал плечами и передал ему нечто круглое, тяжелое. - Похоже, скрытность отныне бесполезна.

Это была граната. - Круто. Меня уже тошнило шнырять как крыса.

- Вот почему ты всегда будешь лучшим актером, нежели оперативником.

- И?

- И ничего. Оставь лампу. Еще сотня ярдов.

- Гм, у меня нет Ночного Зрения. Лишь Дисциплины.

- Я выведу в нужное место. Потом будем видеть при помощи социков-факелов.

- Иисус, я словно сам с собой говорю.

- Хватит. Не рань мои чувства.

- Шшш.

Было темнее тьмы. После минуты осторожного, бесшумного продвижения он ощутил ладонь на левой руке. Замер. Руку потянули вбок. Он нащупал угол. На запястье осталось три пальца, потом два, один, и он нажал кнопку, и швырнул гранату за угол, прижался к стене и закрыл уши. Похоже, Такер делал то же самое. Один из социков успел крикнуть: - Граната! - и два взрыва заполнили пламенем сужение тоннеля.

Но тут же раздались менее приятные звуки: очереди автоматических винтовок, заградительный огонь. Пули визжали, вырываясь из дул и шлепая по стенам и полу.

- Эх, мне точно нужны такие доспехи, - сказал Такер, высунувшись из-за угла и разрядив пистолет на автоматическом режиме - десять пуль за две секунды. Огонь прекратился. Такер забил свежую обойму. - Идем.

Пламя еще лизало стены над остатками взрывчатки. Оба социка лежали брошенными манекенами, мышцы сведены судорогой столь сильной, что они не казались людьми - магия Пленения или еще что. - Святая срань.

Такер усмехнулся. - Удобная взрывчатка.

- Нет, правда?

- Не одолжишь мне один из твоих ножичков? Вскроем пару лягушек?

Он вынул из-под куртки длинный боевой нож. Такер взял его и вогнал социку под шлем около уха, на всю длину, и поводил для надежности. Повторил то же с другим и не забыл вытереть лезвие, возвращая. - Когда Такер пропадет, вместо того чтобы сражаться, кто-нибудь вспомнит, что он не обыскал тебя. И если мне придется снова стать им, нужно будет лишь сплести историю о том, как ловко ты сбежал.

- Но если ты пробил их броню своими чудо-пулями, зачем были гранаты?

- Постучал в дверь. Она открывается с той стороны, а я не знаю пароль.

- Что, если они не любопытны? Или слишком умны?

- Эй, не нравится мой план, придумай свой.

- Ха. - Он оглянулся на мертвых социков. - Проверь.

Их кровь горела.

- Какого хрена? - Такер упал на колено и осторожно понюхал завитки черного дыма, плывшего из-под шлемов и дыр в доспехах. Дымилась даже щель, в которую он вогнал нож. - Это не кровь. И не масло. Такого масла я не нюхал. Эти парни не люди?

- Более-менее люди. - Он приложил руку к ране на шее. Пламя погасло, а на пальцах осталась знакомая черная слизь. - Дерьмо всё страньше у врат.

- Что это за дрянь?

- Кровь. Более-менее.

- Всё у них более-менее?

- Ага. Это не их кровь. Кровь их бога. Более-менее.

- Хм...

- Тебе явно хочется отойти. - Он снова смочил руки маслом, выдавил из грудной клетки мертвеца еще пару унций. - Будет весьма занятно.

- Ага, хорошая идея. Я как раз хотел слинять.

Он встал, воздев руки подобно хирургу перед операцией, позволяя маслу течь по локтям. Капли падали на пол, вызывая тусклое пламя. Такер смотрел искоса, отвернувшись, как бы решая, не пора ли бежать. - Почему оно не горит на тебе?

- По той же причине, почему социки не выгорают изнутри. Эта энергия используется на иное.

- На что?

- Шш. - Он закрыл глаза. - Это сложнее, чем кажется.

- Должно быть.

- Тихо. - Он дышал, входя в мыслезрение. Времени это не заняло. Практика.

Образы кишели внутри головы. - Четверо на той стороне - полная ударная команда, значит, один с липкой пеной и сетью и черт знает чем еще, двое штурмовиков и тяжеловес поддержки. Уж не упоминаю два хитрых уровня защиты помещения.

- Бывали новости и получше.

- Он и не ломятся в дверь, потому что кого-то ждут.

- Подмоги?

- Заслона. Кого-то, кого боятся. Горячие судороги траха! Скажу лучше - чего-то. Обоссаться готовы, а я не пойму, в чем дело.

Он поискал глубже, нырнув в масло ради источника их страха, и что-то огромное и древнее влезло в сознание, пробуя на вкус душу.

И подмигнуло ему.

Он поспешно отступил, открыл глаза. - Знаешь, чего стоит напугать социальную полицию?

- Без понятия.

- Я тоже. Вот это точно серьезная, мать ее, проблема.

- Можешь... сделать вот это самое, нырнуть еще? Поглядеть?

Он покачал головой: - Оно нападает само. Оно ощутило, что я пришел, и было этому не радо. Ни на грамм. Оно сильнее меня. Намного. Наверное, его они и ждут.

- Ты источник добрых вестей. Но не для нас.

- Все лучше и лучше. - Ему пришлось глотнуть и подышать, разгоняя узел тошноты в животе. - Оно узнало меня.

- Узнало, потому что уже знало? Да, лучше и лучше. А ты его знаешь?

Мышцы задергались под челюстью. - Список короткий, и он тебя не порадует. Слушай, Такер - Таннер, на-хрен-мне-твое-настоящее-имя - ты еще сможешь выбраться. Сегодня ты сделал отличную работу. Проживи долго и сделай еще что-то полезное.

- Ты меня уже достал. И чувство юмора у тебя не очень. - Это было голосом прежнего Таннера.

- Монастырям нужны люди вроде тебя. А оказаться человеком на той стороне двери - точно плохая шутка.

- Но ты идешь.

- Нет выбора. У тебя - есть. Выбери правильно.

Он размял плечи, потрещал шеей, проверил обойму. - Один мой старый приятель, изрядный болтун - Джонни его звали. Тебе бы он понравился, - сказал Таннер с кривой улыбкой. - Вот, он часто говорил: "Не хотел бы станцевать - не приходил бы на вечеринку".

- Как знаешь. - Он снова закрыл глаза. - Дай еще пару секунд покоя. Управлюсь с соцполицией.

- Серьезно?

- Шш.

Мыслезрение вернулось мгновенно. Ударная команда была едва различима, на три четверти утонув в воображаемой, инореальной слизи. Не время для тонкостей.

И настроения нет.

Он сжал левую в кулак, словно мог схватить и потащить воображение. Потом сжал правую руку. Соцполицейские исчезли из вида. Нечто сзади издало приглушенное, рваное, мокрое "хлюп", а мутный дым стал удушающей тучей.

Такер вскрикнул и отскочил, прижимаясь к стене. - Мамочка милая! Да в божью дупу! - пыхтел он. - Что, нельзя было предупредить паренька?

Он хмуро поглядел на трупы социков. Похоже, то "хлюп" было звуком, с которым головы взорвались внутри шлемов. - Могло быть хуже.

- Хуже?!

- Мы могли бы снять с них шлемы. Отойди.

На руках оставалось достаточно нефтяного масла, чтобы он казался смазчиком вагонных осей. Кулаки сжались, и края стальной двери запылали, ослепляя белизной.

- Святая срань. - Такер выпучил глаза. - Второе явление Лазаря, мать его, Дана...

- Ага, на порядок слабее. Или на три. Но все равно спасибо.

- Это был не комплимент, - сказал эзотерик с чувством. - Не могу дождаться, пора заполнять Историю. Голова уже переполнена.

Резкий удар в середину заставил дверь повалиться. На той стороне из шлемов четверых социков валил черный дым. - Гм, слушай, - слабо сказал Такер, - если я что-то сделал, а тебе не понравилось... ну, просто готов извиниться. Мне очень, очень жаль. Приношу полные...

- В какой стороне врата?

- Разве ты сам у них не был?

- Без сознания и с мешком на голове? Умник.

В коридоре имелось три разветвления. Свет шел лишь от пылающих социков в помещении дальше. Здесь не было выходов, только стол с черными мешками (он невольно задумался, нет ли в одном следов его собственной рвоты). На столе также лежали фрукты, порезанное мясо и сыр, имелась и тарелка печенья. У стены стоял водяной кулер. Такер заметил его нерешительность. - В чем дело?

- Печенье, - ответил он с растяжкой. - Кто-то принес печенье социальной полиции.

- Похоже, даже им иногда нужно кушать. А тебе что?

- Не могу объяснить. Это... просто не знаю. Неправильно. - Он заставил себя вернуться к делу. - Слушай, Такер. Твой последний шанс уйти. Проваливай.

- Что ты не понял в словах про вечеринку?

- Не гони. Ищешь Кулак Забойщика?

Тот принял вопрос, не моргнув. - Если это верно - а никто не говорит, что да - шанс положить Руку Хрила на Хранение в Склеп стоит наших двух жизней, - ответил он легким тоном. - Сколько бы их ни было у тебя.

- Ты не понял всего, что я передал т'Пассе. Повторяться не буду. Я пришел не за Кулаком.

- Тогда не будешь против, если кое-кто запакует его и увезет в Ущелье?

- Попытка тебя убьет. Если повезет. Есть вещи страшнее смерти.

- Слышал. Если набреду на такое, сообщу.

- На хрен. Ты мне не настолько нравишься, уговаривать не буду. - Он пошел к ближайшей арке. Коридор шел прямо и ровно, насколько видит глаз. На одинаковых расстояниях - примерно десять ярдов - участки потолка размером с ладонь светились бледно-зеленым. - Ха. Эльфийский свет.

Такер подошел проверить остальные переходы. - И что?

- То. Соцполиция имеет никтовизоры. Им свет не нужен. Светильники слишком слабые для обычных людей.

- Огриллоны, - гулко произнес Такер из-за арки.

- Ага. Мы близко.

- Я не о том. Хм. Большой и страшный, которого поджидали твои дружки - не идет ли он со стороны врат?

- Возможно. Так ты о чем?

- Думаю, это Дымная Охота.

Он смотрел через плечо Такера. Проход расширялся, снижаясь, переходя в широченный зал, он видел далекий свет факелов - но прежде всего он видел громадную толпу голых огриллонов.

Пространство было заполнено до последнего дюйма, плечо к плечу и член к заднице. Голые огриллоны. Просто стоят. Алое пламя без теней скользило по ним, как и эльфийский свет, но невозможно было понять, нужно ли им всё это.

Они стояли с закрытыми глазами.

И они не были огриллонами, скорее тысячью с лишком одинаковых манекенов, лица как сырое тесто. Огрикены, наполовину вылепленные из глины фигуры. - Убери оружие.

- Ты что, шутишь?

- Это не дымные охотники. - Голова чуть склонилась. - Еще нет.

- Так что они такое?

- Заготовки. Бывал в кузнице? Словно заготовки ножей, заготовки-двойники.

- Понял. Заготовки Черных Ножей.

- Ага, смешно. Убери оружие, чтоб тебя. Выжить хочешь? - Он бросил пистолет Бенсона и начал выкладывать ножи. - Ты применил пистолет и гранаты против соцполиции, так что оно их знает. Если еще не знало. Все заклинания, звучавшие на Бранном Поле - оно их тоже знает.

- Ты безумнее летучей мыши.

- И?

- И я всегда этим восхищался. - Он встал на колени, разоружаясь. Кроме пистолета и трех ножей, выложил горсть разномастных кристаллов, крошечные металлические фигурки разнообразных существ и три диска размером с монету, черное дерево с тонкими золотыми письменами.

- Это всё?

Такер пожал плечами. - Всё, что могу найти, не залезая внутрь тела.

- Уверен, ты припрятал достаточно штучек для десяти видов глупостей. Или двенадцати. Не надо. Я сказал. Сыграешь нечестно, и не выйдешь отсюда.

- Не я ли являюсь мозгом в нашей команде, папаша?

- Я сказал, как отрезал. - Он шагнул к первому ряду недопеченных охотников. Коснулся груди одного и сказал: - Ладно, я готов. Давай.

Заготовки отпрянули от него, раздаваясь, открывая проход. Такер буркнул: - Гмм... говоришь так, будто знаешь, что творится.

- Идем.

Заготовки раздвигались к стенам, смыкаясь за их спинами.

Он пожал плечами: - Всего еще не уловил. Но каждый шаг словно обостряет зрение.

- Если думаешь, что мне понятно - ошибаешься.

- Тут неглубоко. Слушай, не знаю, что т'Пассе тебе передала о моей ситуации, и нет времени объяснять. Я получил подробную информацию об этом месте, но верить ей нельзя. Совсем. Объяснять тоже нет времени. Есть идея, что тут происходит, но это лишь гадание. Менее чем гадание. Возможность. Дерьмо. Если бы в школах аббатств учили квантовой механике, было бы легче. Проще всего сказать: здесь ничто не реально, пока ты его не увидишь.

- Ты говоришь о сплетении времени. - Такер развел руками. - После нашей последней встречи я прошел инструктаж у инквизитора.

- Воображаю.

- Он сказал, вы расстались на дружеской ноте.

- Скорее так, чем нет. Ну, вырезание Того Что Есть На Деле из Того Что Могло Бы Быть подобно логическому исключению. Ты был лазутчиком т'Пассе здесь, это обрезало целую вселенную возможностей. Земная Норма питается черным маслом: еще одно отсечение. Соцполиция у двери сказала мне о многом. Что внутри социков больше, чем снаружи, что внутри оборудованы целые блиндажи - еще информация. Социки истекают маслом слепого бога. И заготовки Дымной Охоты выходят из врат. Но не атакуют. Ждут.

- Как будто ждали нас. - Веки Такера замерцали. Он кинул себе, смиряясь. Внезапно устав. - Не нас. Тебя.

- Я же велел уходить.

- Клянусь всем святым дерьмом, в которое ты веришь: если выживу здесь, начну беспрекословно слушаться советов.

- Так и напишем на твоей могиле, будет красиво. - Он вздохнул. - Еще одно, что тебе следовало бы знать. Говоря о монстре, напугавшем соцполицию, я кое в чем соврал. В-общем, чтобы ты решился сбежать и жить дальше, убивая других, не себя.

- Что, они не напугались? И нет монстра?

- Ох, они напугались. И монстр реален. Это правда.

- Так где ложь?

Он пожал плечами, извиняясь. - Я сказал, будто он не рад видеть меня.

Коридор вывел в огромную овальную палату. Полную огриллонов.

- Ринт диз Экт Перрогк, Назутаккаарик!

- Вот дерьмо. Приветик. - Кейн помахал рукой. - И, знаешь, трахни себя сама.

Всё могло бы идти получше.

- Приветствую в нашем месте, Ходящий-в-Коже? Серьезно? - пробормотал Такер. - Вы знакомы?

- Заткнись.

Потолок был великим куполом, глубоким, порождающим гулкое эхо. Пол отполирован так, что блестел не хуже травертина под дождем. Верхний уровень, на котором они оказались, ограничивался отвесной стеной пятнадцати ярдов высотой, ниже выглаженный камень сходился к центру ступенями десяти футов шириной и двух высотой - десять уровней до диска, подобного "яблочку" на мишени. Или, скорее, "бычьему глазу". "Глаз" был около двадцати футов шириной, из какого-то хрусталя, он мерцал собственным, приглушенным желтым светом. Стены и потолок тоже были отполированы, украшены искусными петроглифами родовых гербов.

- Поглядите на чертово местечко... - выдохнул Такер.

- Ага, они переделали его с прошлого раза.

- Ты здесь был?

- Слишком давно.

Верхний уровень был забит заготовками гриллов. Виднелись еще две арки - проходы, похожие на тот, из которого вышли они. В тех проходах также было тесно от гриллов-недоделков.

На ступенях у "глаза" толпились пять или шесть десятков самцов, вполне настоящих: бородавки и прочее. Все оскалились, будто сразу узнали гостя.

За диском и полукругом амфитеатра торчала ступенчатая пирамида, единое целое с дальней стеной. Десять уровней. На каждом каменные троны. У вершины восседали три самки. Ниже - девять. Дальше, похоже, двадцать семь. Кажется, этот день был посвящен принципу умножения на три. Нерадостная новость.

Грубая прикидка: более трех с половиной сотен самок. Целое жречество Черных Ножей, ни дать ни взять. В важнейшем святилище. Вместо того, чтобы пойти на Правосудие Хрила.

Иногда говно - просто говно. Иногда вы делаете то, что должны, и к чертям всё прочее.

Он пошел к первой ступени. - За мной. Делай вид, будто знаешь что делать.

- Кажешься озабоченным.

Он кивнул на пирамиду: - Не ее я ожидал найти.

- Главную сучку? Кого же ты ожидал?

- Кого-то другого.

Он потопал вниз. Такер шагал сбоку. - Если она для нас проблема, я могу убить ее отсюда. Никто не поймет. Словно остановка сердца.

Он шагал. - Нападешь на нее, и я тебя сам убью.

Такер шагал рядом. - Кто она тебе?

- Невестка.

- За хрен меня тянешь.

- Не вреди ей. И даже не думай вслух. - Он спрыгнул на вторую ступень. - Думаешь, явился за мной и провалился? Это ничто. Погоди, когда я явлюсь за тобой.

- Но... я... твоя невестка - глава треклятой Дымной Охоты? Точно за хрен тянешь. - Такер казался искренне обиженным. - Хоть в чем-то Монастыри правы? Насчет тебя. Хоть в малейшей хрени?

- Будь уверен. Во многом. - Он спрыгнул еще на ступень. - Наверно.

Он стоял на ступень выше самцов. Христос, эти бугаи были большими - он был на два фута выше, а морды гриллов смотрели ему в нос. И, похоже, они не намеревались уступать дорогу.

Он поглядел на вершину пирамиды. Она ощерилась, но через пару секунд пролаяла приказ. Самцы расступились, давая им проход. Такер остался на кольцо выше.

- Идешь?

- Мне и здесь хорошо.

"Бычий глаз" оказался гладким как стекло. Волоски на руках и шее поднялись, треща синеватыми искрами. - Ну ладно, чтоб тебя. Намекни, а? - бормотал он сквозь зубы. - Ты не Призвала бы меня сюда только ради приятной компании.

Кейгезз что-то пролаяла на этк-даг. Он не обратил внимания. - Такер, оставайся полезным, - сказал он тихо. - Здесь Тройной Аспект. Где-то.

- Тройной?!

- Ага, мы наткнулись на трио. Нездешняя/Умопостигаемая/Природная. Найди это.

- Имена помогли бы.

Он глубоко вздохнул. - Природная Сила не имеет имени. Я зову ее Слепым Богом. Другие - Пиришанте и Хрил.

- Хрил точно, тут Рука. А третья?

- Пиришанте.

- Почему-то я тебя совсем не понимаю.

Кейгезз снова залаяла. Он не поднял головы. - Ты читал мою Историю. Нездешняя Сила была Скована в вертикальном городе - та сущность, что держала дилТ'ллан. Это Пиришанте.

- Прости. - Такер смотрел с недоумением. - Ничего не соображаю.

- М-да. - Разумеется. Было бы слишком легко. - Слушай, это Дымный Бог. Так лучше? Сила, что оживила Охоту.

- Почему сразу не сказал? А твой Дымный Бог-с-ним, у него имя есть?

- Забудь.

Кейгезз подалась вперед на троне, лай стал густым от гнева.

И наконец он взглянул на нее. - Ты знаешь, я не говорю на этой дряни.

- Паггалло? Пагганник умик, паггтаккуни.

Он был уверен, что это значит нечто вроде "Сам заскулишь через минуту, таракан".

Более-менее.

- Кейгезз. Мы можем стоять тут, и пусть все слушают твое бурчание и видят, как мне становится скучно; или ты можешь стать взрослой и заговорить на вестерлинге.

- Взрослой? - На западном наречии ее голос казался еще холоднее и злее. - Что Ходящий-в-Коже знает о взрослении? Как жечь щенков, чтобы никогда не повзрослели?

- Ха. - Он уловил акцент. - Ты анханка.

- Она вскочила. - Я Черный Нож!

- Точно, лады. Плевать. Где Рука?

Она показала полную зубов улыбку и вытянула кулак. - Здесь? Только моя рука.

- Чем дольше тянем, тем меньше тебе понравится.

- Однажды я вышвырнула тебя за тагганник. Могу повторить.

- Что, за врата? Не думаю.

Она воздела кулак, и глаза блеснули тем же солнечно-желтым, что и диск. Свет центрального кристалла превратился в сияние, способное выжечь глаза за миг. Свет стер палату и самцов и самок и даже его тело... но ослепнув ко всему, он оказался способен увидеть кое-что иное. Под ногами, почти погребенная в невероятном сиянии, висела тень.

Тень в форме человека.

- Ха, - прошептал он. - Ну, тогда ладно.

Свет погас толь же внезапно, как возник. Все казались удивленными, что гость не пропал вместе с ним.

- Вот в чем дело, - начал он. - Ты здесь уже не главная. Черные Ножи, Вилки в Зад, все равно. Вам конец. Пакуй сучек и отваливай на хрен. И самцов-молодцов забирай.

Кейгезз так и стояла, сжав кулаки. Она зарычала: - Откуда у тебя голос возражать мне здесь? Как смеешь ты вообще подавать голос?

- Это не дебаты. Это приказ.

- Ты? Приказываешь мне?

- Я неясно выразился?

- У тебя еще есть язык лишь из уважения к моему самцу. Ты дышишь лишь потому, что я уважаю его любовь к тебе.

- Гм, что за удача.

- Как ты вырвался из Истинного Ада, куда я бросила тебя? Скажи, сучонок?

- Пора привыкать. Дела идут, не оглядываясь на твои повеления.

- Мои повеления? Я говорю голосом самого Божества. Одно мое слово навеки погасит свет твоих глаз.

- Ага, классная речь. Хочешь это проделать? - Он развел руки, будто хотел обнять ее. - Шевелись.

Среди самцов поднялся опасливый ропот, пока Кейгезз не сделала шаг, обрубивший шум, будто удар в горло. Она наклонилась, поднимая губы и демонстрируя длинные, внушительные бивни, желтые глаза яростно сверкали в предчувствии победы.

Воздела кулак. Вокруг руки собралась сила, не столько видимая, сколько заставлявшая всё вокруг казаться менее реальным.

Он уже видел эту силу, шар Реальности: энергию, позволявшую Драной Короне сплетать время и пространство, как в лихорадочном кошмаре. Ощущал ее в Пурификапексе, когда живая Рука Хрила положила ладонь на Меч Мужа.

Ощущал ее и в конце Божьего пути в Анхане, следя, как Воплощенный Ма'элКот спускается с небес.

Такер пятился. - Это ты называешь "не глупить"?

- Молчи.

Он поднял кулак и высунул средний палец, показав ей, и помахал кулаком, удостоверяясь, что она хорошо видит. - Во избежание любого, знаешь ли, межкультурного недопонимания: этот жест, что я сейчас показываю, этот жест имеет значение... там, откуда я родом, он означает примерно вот что: "тронь меня, и будешь оттрахана боевым когтем в жопу".

- Божество может ранить тебя и оставить в живых, - зарычала Кейгезз. - Первое мое слово может заставить тебя молить о смерти...

- Весь твой гребаный словарь не разворошит моих волос.

Такер сказал уголком рта: - Так уверен?

Он ответил тем же манером: - Сейчас поглядим.

- Я извинюсь перед Орбеком и он простит, ибо знает тебя. Знает, что ты способен пролезть шершнем даже в Божью щелку.

- Окей.

- Как уязвить тебя, сучонок? Сделать таким старым, что кости сломаются, словно тростник? Или заставить гнить заживо, вопя, когда отваливаются члены тела?

- Слышь, что-то будет или нет? У меня чертовски много дел.

- Так пусть случится, - взревела она и выбросила вперед кулак. - Гори!

- О, это оригинально. - Он не сгорел. Даже не пошевелился, только поднял левую руку.

На воздетой руке собралась мерцающая не-сфера Реальности. Сформировавшись полностью, она стала единственной реальностью в палате. Кулак Кейгезз был лишь плотью и костями, как всегда.

- Видишь? Тут другое дело, - сообщил он. - Я знаю ваше божество, и оно знает меня. Оно любит меня сильнее, чем тебя.

Ее глаза вылезли двумя тарелками. Она издавала слабые звуки, будто ее душат.

Он улыбнулся. - Эй, хочешь фокус?

- Лучше бы хороший, - буркнул Такер.

Он поднял Реальность и вгляделся в нее, через нее, ища мыслезрением.

Нечто подмигнуло ему снова. Ободряя.

Он сказал сквозь зубы: - Храни мою спину.

- А что тут будет?

- Не знаю. Вот почему нужно хранить мне спину. Если выживу, ты будешь рад, что помог.

- Ну, если ты так говоришь...

В этот раз он отыскал уровень разума, позволяющий видеть стыки и течения черного Потока. Медленно, осторожно высвободил жилу Потока из своей Оболочки; в прошлый раз от такого у него чуть не сорвало голову, так что теперь он постарался ослабить...

Позволил тонкому жгуту коснуться Реальности, и голова взорвалась.

Нет...

Хотя казалось, что да.

Ему казалось, что он упал на колени. Чувствовался горький запах сожженных волос. Он вспомнил: один из ублюдков-праздножителей рассказывал, как это смешно, когда лопаются глаза. Да, теперь он ясно понял, о чем толковал мелкий засранец. Вокруг стояли шум и гам, слышались вопли презрения и насмешки - но ведь если он может слышать эту хрень лопнувшими ушами, логично, что сможет и видеть взорвавшимися глазами.

Он огляделся. Точно, он был на коленях; однако глаза не только не смогли взорваться - они видели лучше прежнего, ведь он смотрел в глубину желтого хрусталя и снова видел ту тень...

И даже понимал, что за тень видит.

- Такер. - Он кашлянул и подавился, едва успев проглотить рвоту, не выплюнув на всеобщее обозрение. - Я горю?

- Уже нет. Возможно, захочешь сменить одежду. И побрить голову. - Такер присел рядом. - Что же случилось?

- Гм... помнишь, я... - Он снова подавился и сглотнул. - Когда говорил о... подробной разведке и прочем?

- Ага...

- Думаю, лишь теперь я все действительно понял.

- Не буду спрашивать, как именно это работает, но надеюсь, ты получил что-то стоящее. Крейсер "Устрашение Черных Ножей" отдал якоря, едва ты плюхнулся на колени. Как помнишь, она приказала тебе сгореть.

Он поднял голову. - Я получил не только стоящую хрень, - ответил он, вставая. - Я получил всю хрень, какая ни есть.

- Может, Бог и в самом деле тебя любит, - взвизгнула Кейгезз. - Может, он тебя пожалел. Или дает мне время поиграться.

Он устроил представление, отрясая пыль с одежд, при этом размышляя, как же обратить ее игру себе на пользу.

- Твой бог, - сказал он не спеша, - не таков, как ты думала. Он не выскочил из вселенской задницы. Твой бог был создан. Разработан и собран особым образом ради исполнения особой работы. Ваш бог не любит вас. Вы ему не дети. Он мало когда помнит о вашем существовании. Он был здесь задолго до явления народа Черных Ножей. Я сказал бы, что он будет здесь очень долго после вашего исчезновения, но это не так.

Там, откуда я пришел, один тип устроил бурю в стакане, сказав: "Бог умер". Это в мире, где никто по-настоящему не верил, что бог существует. А ваш? Да, он реален. И тоже мертв.

- Ты говоришь. - Она подняла кулак, вновь собирая Реальность. - Скажи снова, что Бог умер!

Он ответил: - Отдай.

Реальность пропала с ее руки, явившись на его руке. Она зашаталась, колени подогнулись. Две самки вскочили, усаживая ее на трон.

- Спасибочки. - Он говорил искренне, потому что забыл о Дисциплине Контроля и ожоги начали болеть. Чертовски сильно. Но он понял: даже мыслезрение не нужно. Не здесь.

Ожоги исцелились. Волосы отросли. Как и борода.

Одежда сменилась.

Пропала изящная новая кожа. Пропал чистый аромат ланолина над аккуратными швами Кравмика. Он был в костюме мятом и поношенном, с кольцами старого соленого пота, а нитки над многочисленными разрезами почернели от крови. Явно не классом выше, но хотя бы удобнее.

И впервые, насколько он мог вспомнить, у него ничего не болело.

Больше нет.

- Хмм, да... пробормотал Такер. - Это же отлично... хм, от всего...

- Просто костюм. - Он пошевелил плечами, усаживая куртку. - И заткнись.

Осталось много Реальности. Более чем достаточно для продолжения. Он повернул ладонь кверху и покачал Реальность, словно шар.

- Темпоральный пробой, - объявил он. - Может остаться несколько дней. Или даже месяц-другой. Затем всё кончено. Ни Дымной Охоты. Ни врат. Ни силы. Ни божества. - Он пожал плечами. - Мне жаль. Будете милыми, и я не убью следующего вашего бога. Может быть.

Она сжала мраморные подлокотники, будто лишь они не давали ей упасть. - Ты убил нашего Бога?

- Не намеренно.

- Твои мозги гниют так сильно, что учуют даже хумансы.

- Он умер в день Успения. - Кейн повертел головой. - Но не сразу прекратил дергаться.

Он подбросил Реальность, будто она была тяжелой. - Я же говорю, темпоральный пробой. Послал силу вперед во времени, поддерживая его сознание, пока он ждал...

- Но ожидание Бога окончено. - Голос ее окреп, она зашевелилась. - Отныне Черные Ножи снова правят Нашим Местом. В нем много силы. Больше, чем нужно любому богу. Наш бог живет вечно.

- Ты что, не слушала? Вы не были нужны ему. Вам его не спасти, что ни делайте. Ему конец. Сегодня мы можем поработать над тем, какая хрень будет дальше. Усекла?

- Но чего Бог ждал всё это время?

Он повернул шар Реальности, глядя сквозь него. - Ждал меня.

Она снова подавилась звуком.

Он сочувственно кивнул. - Знаю, принять такое нелегко. Вообрази, посмотри с моей точки зрения. Я провел всю жизнь, сражаясь с этим. Убегая от этого. Я уничтожал любого, кто обо мне заботился - потому что не мог посмотреть себе в лицо. Но недавно я получил немало суровых уроков о себе самом, и начал размышлять. Кое-что мы не выбираем. Орбек сказал: "Никто не выбирает свой род. Родился Черным Ножом - будешь Черным Ножом". И тогда мы с вашим богом нашли взаимопонимание.

- Так кто ты такой? Кем себя объявляешь?

- Я владыка этого места, - ответил он. - Я ваш владыка.

Тут все самки вскочили, вопя и потрясая кулаками. Самцы ревели, поднимая лапы, выставляя из кулаков боевые когти.

- Не только у бога здесь есть сила, сучонок. - Кейгезз опустила кулак и зарычала, глядя на полсотни огромных самцов, что были на два уровня выше его и Такера: - Убить его. Но сначала помучить. Вы будете жить вечно.

Он прочитал по губам Такера: "Вот почему тебя не брали на Дипломатическую службу".

Изобразил губами в ответ: "Следи".

И поднял шар Реальности, голос резал, будто раскат грома. - Тишина!

И воля его исполнилась: внезапная тишина, столь абсолютная, что звенело в ушах.

Пока неплохо.

Он повернулся к самцам. - Хотите оторвать кусочек? Вперед, сосуны. По одному или скопом.

Самцы переглядывались. Наконец самый большой, весь в шрамах, отчаянный на вид - пожал плечами и сделал шаг.

- Сегодня ты счастливый победитель. - Он опустил шар Реальности на уровень груди и поглядел на великана. - Умри.

Самец фыркнул и поднял ногу для второго шага - но вдруг покачнулся. Глаза широко раскрылись, он сжал грудь в очевидном неверии. Затем ноги подломились, он упал на колени. Издал задушенный хрип и повалился лицом вперед.

- Кто-нибудь не увидел? Кому-то нужно объяснить?

Он обозрел палату, ища глаза каждого из Черных Ножей.

А потом взглянул на павшего самца. - Встань и иди.

Через долгую секунду самец дернулся, яростно глотая воздух. Встал на колени... но не поднялся, а уперся лицом в пол. Застыв.

Такер пробормотал: - Мило.

- Никому не нужно изображать покорность, - объявил Кейн. - Вы уже мои. Всё ваше - мое. По моему слову вы выходите. По моему слову возвращаетесь. По моему слову идете в мир. По моему слову таитесь во мраке. По моему слову вы живете. По моему слову умираете.

Мое слово - закон. И нет у вас закона, кроме моего слова. Нарушите закон - пострадаете. Отвергнете закон - будете молить о смерти.

Бросивший мне вызов умрет. Бросивший вызов моему народу бросает вызов мне. Не делайте так.

Вот мои слова. Вот мой закон.

- Твоему народу? - Вены вздулись на толстой шее Кейгезз. - Рабовладельцам, что бичуют нас? Убийцам, уничтожившим наш народ в Нашем Месте? Людям, что не могут стоять, если под сапогом нет шеи Черного Ножа?

- Нет.

- Всё, что скажешь? Нет?

- Ваши шеи - моя шея.

Она отшатнулась, вдруг задумавшись.

- Мой брат - Орбек Черный Нож, Тайкаргет. Твой самец. Твой муж. Меня называли Кейном, и Домиником, и Шейдом, и Джонатаном Кулаком, и К'Талом, и Хэри Майклсоном, и много как еще. И я горд этими именами. Но эти имена не мои.

Он оскалился, глядя на Кейгезз снизу вверх. - Ты знаешь, кто я. Скажи им.

Она глядела так, будто не осмеливалась зарычать громко.

Он сдавил шар Реальности. - Скажи им.

Неохотно она поднялась. Неохотно набрала дыхание. - Он Назутаккаарик... Назутаккаарик из Адского кошмара.

Голова опустилась. - Он Ходящий-в-Коже. Другого нет.

Тишина.

Безмолвие углублялось, пока он осматривал палату, встречая взоры каждой пары желтых глаз. - Если кто-то хочет сглупить, пусть прежде отыщет переживших Ужас. Спросит, что бывает, когда я в гневе.

Он опустил левую руку, созерцая трещащий круговорот Реальности. Казалось, он мог видеть в шаре будущее. Но видел он лишь силу.

И пользовался ей, ведь, знаете, зачем еще нам сила?

Когда, наконец, он снова посмотрел на застывших, молчаливых Черных Ножей, то сказал: - Почему вы еще здесь? Проваливайте. Все вы. Сейчас же.

И, будто внезапно пробужденные ото сна, огриллоны медленно, неуверенно зашевелились, начав уходить. Он поглядел на Кейгезз. - Не ты.

Поманил ее. - Нужно поговорить.

Черные Ножи лились наружу, оставляя лишь заготовки охотников и Кейгезз. Она неохотно полезла вниз.

- Устроил ты представление, - сказал Такер.

- Спасибо. Ловко подхватил дело с умиранием.

- Всегда обращайся. Но "встань и иди" - трюк похитрее. Эту магию нелегко будет отменить. Как ни думай.

- Уповаю лишь на твои таланты.

- Тем показал себя благородным мужем, полным тонкого вкуса. Но что ты делал бы, если бы я провалился?

Он пожал плечами. - Что-то еще. Может, к лучшему.

- А?

- По мне, встать и ходить мертвецом - не самое счастье.

- Понимаю тебя.

Кейгезз спрыгнула с последнего уровня. Опустилась на колено и склонила голову. - Что желает изречь Ходящий-в-Коже?

- Ходящий-в-Коже желает... - Он замолчал, скорчив рожу. - О, ради всего дрянного. Встань. И если я начну говорить о себе в третьем лице, даю позволение отвесить пощечину.

Она встала, так же пряча глаза. Он не возражал: для огриллонов прямой взгляд означает спор о доминировании, а ему не хотелось начинать то дерьмо снова. Не сейчас. Он протянул руку и положил ей на голову. - Я призвал тебя сказать, что мне жаль.

Голова ее вздернулась, но через секунду прямой контакт глаз прервался. - Извиняешься за сегодняшнее или за всё вообще?

- За сегодняшнее.

- Не щедро.

- Получи хоть это. Остальное? Была война. Даже со щенками. Особенно с вашими щенками. Правильно, что ненавидишь меня за это. Но сейчас мне жаль, что высек тебя на глазах твоих друзей.

- Моей семьи, - прорычала она тихо.

- Нашей семьи. - Он снова опустил руку, легонько гладя щетину, торчавшую на спинном гребне. - Такое нужно вершить наедине. Хочу искупить вину.

Она отошла и склонила голову набок, искоса глядя на него. - Как же?

- Прося твоей помощи.

- Помощи в убийстве последних Черных Ножей?

- Мне нужно, чтобы ты следила за нашей семьей. Более того. Чтобы ты вела ее.

Глаза сузились. Она молчала.

- Ага, я теперь твой босс. И говорю, чтобы ты стала боссом над всеми остальными.

- А этот человек? - Она дернула плечом, указывая на Такера. - Кто он, что стоит рядом с Ходящим?

- Он никто. Если увидишь еще раз, убей.

- Эй, ну. Как-то не по-дружески.

- Получив приказ вогнать мне пулю в затылок, ты не станешь колебаться.

- Но потом мне будет плохо. Разве это ничего не стоит?

- Нет.

Он повернулся к Кейгезз. - Весь город узнает о случившемся к закату, это наверняка вызовет неразбериху. Держи род спокойным, но готовым выступить. Всех. Я многое знаю, но не знаю, что случится при Правосудии. Возможно, нам придется драться. Или бежать. Или разгребать дерьмо, держась на месте. Это будет по твоему приказу.

- Моему. - Она глядела задумчиво, хотя еще с опаской. - Смогу.

- Ты сражалась за свободу рода. Чтобы дать нам свободу и будущее в Нашем Месте. Сейчас все стало проще. Ты должна лишь оберегать нас. Понимаешь?

Она промолчала.

- Вот мое слово. Вот твой закон. Ты понимаешь? Говори.

Тихо. - Понимаю.

- Ты и твои самки - жречество, зовите себя как хотите, мне плевать - ваш долг отныне защищать народ Черных Ножей, как самки защищают щенков. Остальное - уже не ваша проблема.

- Самки сражаются.

- Знаю, - ответил он. - Но самки Черных Ножей сражаются только ради защиты щенков. Защиты семьи. Такой закон. Отныне и навеки.

- Но кто уничтожит наших врагов? Кто наведет страх на мир? Кто?

Он улыбнулся ей почти со стыдом. - Принимая меня, Орбек сказал: я опозорил Черных Ножей. И, став Черным Ножом, я разделяю позор. Так и случилось. Но он сказал еще, что, завоевывая славу, я разделю ее с Черными Ножами. Так и будет.

- Ты... - Яростный свет зажег желтые глаза. - Ты говоришь, что Ходящий-в-Коже сражается за нас.

- Вы видели меня, ведущего войну против Черных Ножей. А теперь увидите меня, сражающегося как Черный Нож.

Она пробормотала с чувством, весьма напоминавшим почтение: - Назутаккаарик теркаллаз кептаррол имик каз таш...

Пригнула голову, развернулась, прыгая по кольцам-ступеням, и скрылась в тоннеле к "Черному Камню". Он посмотрел вслед, думая, что давно следовало выучить этк-даг. Повернулся к Такеру. - Ну?

- Звучит вроде пословицы. - Такер казался необычайно задумчивым. - "Ходящий-в-Коже сродняется с жертвой".

- Ха. - Он не мог решить, простое ли это совпадение, или нечто большее. - Забавно, как стекается это говно.

- Забавно?

- Ты говоришь на липканском. А поэзию читал? Там есть традиционный метафорический посыл, особенно в эподах - Тишалла описывают образами ночи, темных пещер, засыпанных могил, ну и так далее. В старых творениях - особенно в эпосе, где Тишалл выведен персонажем - его часто сопровождает эпитет, грубо переводимый как "неизменная тьма". Иногда с большой буквы Т. Верно?

- Святая срань.

- Ага. Клинок Тишалла, - сказал он веско, - типичный поэтический образ черного ножа.

- И это ты назвал забавным? - Такер казался напуганным. - У тебе особенное чувство юмора.

- Давно понял. - Он спустился и сел на нажнем уровне. - Тебе пора уйти.

- Сколько раз мы должны повторить этот разговор?

- Не в том смысле. Совсем уйти.

Такер замер. - Эй, знаешь ли, - начал он медленно, - если ты из-за Руки...

- Из-за тебя. Я бы позволил тебе выйти отсюда, если бы смог поверить, что ты так и сделаешь.

Такер вздохнул. - Ну, если мы начинаем в таком духе...

- Ты сделал мне немало добра, - продолжал он. Оперся локтями и поерзал, чтобы прилечь удобнее. - Помог сойтись с лошадиной ведьмой, помог примириться с самим собой. Помог сегодня. Знаю, ты делал всё не ради меня, но признаю долг. Потому и не убил тебя прямо сейчас.

- Ох, мне прямо грустно, что ты так не веришь мне, Джонни. Как думаешь, смогли бы мы прийти к подобию соглашения?.. - Он рассеянно почесал руку, алое копье пронизало воздух...

И точно на границе "бычьего глаза" исчезло без следа.

- Не оскорбляй меня.

- Хотел устроить сюрприз, - сказал Такер.

- Чудное Огонь-копье. Как закрепил заклинание? Татушка?

- Если точно хочешь узнать, - ответил Такер, - сойди сюда и погляди сам.

- Мне следует тебя убить. Знаю, следует. Если наши позиции переменятся...

- Ни за что. - Он сел на хрусталь. Голос был полон утомления. - Я профессионал. Ты - нет. И никогда не был.

- Догадываюсь, ты прав.

- Профи прикончил бы меня на утесах.

Он пожал плечами: - Признаюсь, я тобой восхищен.

- Отсасывать не обязательно.

- Не только мастерством. Твоей решимостью. Преданностью ремеслу. Ты мне нравишься.

- Не настолько, чтобы позволить мне выйти.

- Потому что нравиться людям - часть твоего ремесла. И ты в этом преуспел не хуже, чем во всем ином.

- Мы закончили?

- Как насчет ответа на вопрос? Всего один, только чтобы ублажить мое любопытство. Ты ведь больше никогда не увидишь этот мир.

- Ненавижу идею, что ты станешься не ублаженным. Может, в обмен? Раз уж я никогда не увижу этот мир.

- Точно.

- Что ты задумал сделать с Рукой? Взять себе?

- В пекло, нет.

- Это же сила и власть.

- Не того рода, что нужна мне.

- Тогда что? Наверное, нечто экстремальное. Ты ведь решил испепелить парня за то, что он может встать у тебя на пути.

- Весьма экстремальное. Я хочу отдать ее Хрилу.

Такер выпучил глаза.

И смотрел на него.

И смотрел.

Наконец сказав: - Ты прав, что убиваешь меня.

- Я не убиваю тебя.

- Т'Пассе знает?

- Конечно, нет. Иисусе. Она оторвала бы мне голову, не дав окончить фразу.

- Не такая сентиментальная.

- Можно сказать.

Такер вздохнул. - Ладно. Спрашивай.

- Имя.

- Повтори?

- Твое имя. И всё. Настоящее имя. Я ведь буду рассказывать эту историю.

Похоже, он серьезно раздумывал - пару секунд. Затем вздохнул и кивнул. - Ладно, - сказал он неохотно. - Думаю, вреда не будет. Зови меня Эйтам, лорд Неболтай, маркиз...

Остаток исчез в ослепительно-желтой вспышке. Когда сила утекла, пропал и Такер.

Зал стал тихим, таким тихим, что он слышал синхронное дыхание сотен неподвижных заготовок-двойников на верхнем уровне. Он поднял глаза. Ну... не совсем неподвижных.

Глаза были открыты.

У всех.

И все глаза были устремлены на него.

- Да ладно, чтоб тебя. Намек понят.

Он ухватился за край уровня и встал. В центре желтого кристалла не было и следа Такера. Вообще никаких следов.

Кроме тени в хрустале. Жука в янтаре.

Он опустился на колено и положил ладонь на середину "глаза". - Хэй, - произнес он тихо. - Готова?

Ответ пришел - не голос, ни даже язык - просто безмолвное понимание.

"С первого мига рождения каждого из нас".

- Не такого я желал тебе. Вовсе нет. Я хотел ранить тебя. Хотел ранить так сильно, чтобы ты вспоминала меня каждый час, каждый день, весь остаток жизни. Но не такого.

"Ты клялся, что когда я очнусь в Аду, уже будешь убивать меня снова".

- Я говорил не об этом Аде. Не о таком пробуждении. И не о такой смерти.

"Смысл слов сохранился? Сами слова - да. Я слышу их сейчас. Вечно".

- Не вечно. О вечности я сейчас позабочусь.

"Вечность, любимый, это не то, что ты себе представил".

- Ага, угу, нужно было думать, прежде чем начинать разговор.

Он потянулся разумом и нашел Реальность, и наложил на нее волю. - Скайкак Нерутч-хайтан, явись передо мной! Или, знаешь, встань и иди. Как угодно.

Тень в глубинах хрусталя пошевелилась.

Она росла, становясь плотнее, вылепляясь в мягком желтом свечении, и чем яснее виделась, тем менее человекоподобной оказывалась. Поверхность хрусталя раздалась и, словно богиня из морской пены, восстала древняя, дряхлая самка, без волос, на месте ног лишь уродливые культи, узлы шрамов вместо левого глаза и щеки; единственный глаз пылал яростным безумием, желтый, как хрусталь внизу.

- Хей, промой мозги от дерьма, старая летучая мышь. Давненько не встречались.

"Это было вечно, крольчонок. Но в вечности я видела тебя всегда".

На месте правой руки - там, где руку взорвало заемной силой - был стальной кулак, пластины зеркального блеска, безупречно-девственные. И ее она протянула в ответ на протянутую руку.

"Береги наш народ, крольчонок".

- Знаешь, буду.

Он сжал бронированный кулак рукой из плоти. - Спокойной ночи, Драная Корона. Спи спокойно.

"Я буду видеть сны о тебе, любимый".

- И в тех снах я буду трахать тебя в глазницу. Членом из колючей проволоки.

"Я тоже буду скучать".

- Все та же гнойная дыра в крысиной жопе, - сказал он. - Х'сиавалланайг Хриллан-тай!

Когда пламя Авторитета Хрила встретилось с плотью Его Кулака, белый пожар испепелил вселенную.

Когда он вновь осознал окружающее, Рука Хрила пропала, палату освещали только языки огня, лизавшего труп Драной Короны. Он лежал на холодном хрустале и думал, как же встать на ноги, ибо не помнил, как действуют руки-ноги. Рука болела. Как и плечо, грудь, ухо, лицо... даже по долгом размышлении он не смог бы назвать часть тела, не дрожащую от боли.

- Ох, точно, - буркнул он. - Эту подробность забыл, да?

Кожаный костюм был в столь же дурном состоянии. Он снова потянулся к Реальности, починить тело и одежду... но не нашел никакой Реальности, какой мог бы коснуться. Не слышал он и двойников-огриллонов. Да, все они лежали на полу вповалку, словно в общей могиле.

Он вздохнул. Да, верно, так и должно было сработать... но это, почему-то, не облегчало боль.

Он ухитрился встать на четвереньки. Пришлось застыть, сберегая дыхание. Из носа капало. Кровь падала на хрустальный пол и в свете "факелов" казалась черной.

Черной?

Кровь не выглядит черной в свете огня. Он коснулся лица, и рука вернулась черной от капавшего из носа масла. Он взирал на свое отражение в мерцающем обсидиане и, словно в том шаре Реальности, видел лишь силу.

Но нет. В масле он видел и будущее.

Кивнув себе.

- Начнем представление.