Зной прошлого

Свидетель

Когда выступившие из села Дюлино жандармские роты торопились в Каблешково для проведения там карательной операции, вслед за ними в стороне от дорог, прямо через лес, избегая открытых мест, пробирался юноша в солдатской форме. В руках он держал карабин, на плече висел подсумок с патронами. Время от времени он останавливался и чутко прислушивался в надежде, что партизанский отряд находится где-нибудь неподалеку. Как хотелось ему оказаться наконец среди своих! Но встреча с отрядом произойдет лишь через несколько дней, а сейчас судьба уготовила ему другое — стать свидетелем поджогов и жестоких репрессий жандармерии в Каблешково, чтобы позднее рассказать о них партизанам…

Боевая тревога в полку в последнее время не была редкостью. Но эта, поднявшая сегодня солдат на ноги так рано, не была похожа на остальные. По царящему вокруг напряжению, по отрывистым командам офицеров чувствовалось, что случилось нечто непредвиденное. Подготовкой взводов и их посадкой на машины руководил непосредственно командир полка, чего при обычных учебных боевых тревогах никогда не случалось. У многих солдат он лично проверил оружие и боеприпасы. В числе других подсумок с патронами получил и рядовой Петко Кырджилов, водитель грузовика.

После коротких сборов моторизованная колонна выехала из Шумена в восточном направлении; миновав Провадию, повернула к Дюлинскому перевалу. Здесь, среди вековых лесных массивов, солдатам стала известна цель, ради которой понадобилось перебрасывать полк так далеко от родных казарм. Здесь Петко узнал о присоединении большой группы каблешковцев к отряду «Народней кулак». Радостно и тревожно забилось его сердце. Ведь те, кто ушел к партизанам, были его приятелями еще с детских лет. Они вместе росли, поровну делили радости и невзгоды, сообща мечтали бороться за свободу. Петко с трудом сдерживал радость, слушая о захвате партизанами большого количества оружия на постах береговой охраны, об умело проведенном первом бое отряда с войсками и жандармерией. «Главное ничем не выдать своих чувств, — думал он. — Необходимо все время следить за собой. Если дам повод для подозрений, то все рухнет». В сознание Петко врезались последние слова выступавшего перед солдатами офицера: «Партизаны вооружены до зубов. Запомните, бой будет жестоким и беспощадным!»

Колонна автомашин приблизилась к Дюлинскому перевалу. Впереди показалось село Старо-Оряхово. Так неужели он, ремсист, повезет целый взвод туда, где солдатам предстоит преследовать и убивать его товарищей? Лучше погибнуть самому, чем совершить предательство. Мысленно перед взором Петко один за другим проходили образы верных друзей. Он был уверен, что большинство из них были в числе тех, кто ушел из Каблешково в партизанский отряд. А ведь уйти в горы вместе с ним должен был и он. Ему даже удалось тогда как усердному солдату выхлопотать домашний отпуск, но в последний момент он был снят с поезда за несколько минут до отправления. Лишь в ротной канцелярии ему стало ясно, что он по-прежнему находится вне подозрений и что отмена отпуска связана с неожиданно объявленными большими маневрами полка…

Увидев в стороне от дороги колодец, Петко выжал сцепление и резко надавил на педаль акселератора, затем незаметно выключил зажигание. Дернувшись несколько раз, машина остановилась.

— Что стряслось? — забеспокоился сидевший в машине унтер-офицер.

— Мотор заглох. Видно, сломалось что-то, а может быть, просто перегрелся. Сейчас посмотрим, — ответил Петко и, стараясь оставаться невозмутимым, вылез из машины.

Прямо на глазах у унтер-офицера Петко отсоединил карбюратор и, взяв в руки ведро, направился к колодцу.

— Оставь карабин и патроны! — крикнул ему вслед унтер-офицер.

— Разве не знаете, что взводный запретил ходить без оружия? — ответил Петко.

Подойдя к колодцу, Петко бросил в него карбюратор и ключи от машины, а затем, стремительно пробежав несколько метров, отделявших его от спасительного леса, скрылся в зарослях.

К исходу четвертого дня Петко Кырджилов добрался до родного села, но на следующее утро оно оказалось в кольце жандармской блокады. К счастью для Петко, ему вовремя удалось спрятаться в заброшенном доме на краю села. Из своего укрытия он видел черные столбы дыма над подожженными постройками и слышал гулкие взрывы гранат, причитания женщин, плач детей.

Виден был Петко и его родной дом, в котором он жил до призыва в армию. Поджигатели пока еще не добрались до него. А вдруг его младший брат Христо не ушел вместе с остальными ремсистами в отряд? Эта мысль не на шутку встревожила Петко. Ведь Христо наверняка получил условный сигнал. Может быть, испугался? Едва ли, на него это не похоже. Слишком хорошо Петко знал своего младшего брата, чтобы поверить в его малодушие. Христо был из тех гимназистов, что мало говорили, но точно и бесстрашно выполняли рискованные поручения. В последнее время он даже стал руководителем одной из групп ремсистов.

Новые взрывы гранат прервали размышления Петко. К небу поднялся еще один черный столб дыма — на этот раз был подожжен его родной дом. «Значит, Христо в отряде», — окончательно разрешил свои сомнения Петко.

Еще до того как стемнело, Петко покинул свое убежище, перелез через забор и оказался в соседнем дворе. Его появление испугало хозяина — в селе уже было объявлено, что Петко дезертировал из армии. Несколько дней назад к его родителям нагрянула с обыском полиция, но так и ушла ни с чем. Тогда-то имя Петко Кырджилова и было внесено в список лиц, находящихся на нелегальном положении.

— Уходи скорее из села, ищут тебя, погибнешь, как бай Вылчан, — посоветовал хозяин.

— И так может случиться, — ответил Петко, — но так просто я им не дамся. Дай мне немного хлеба, и я уйду.

Слышавшая их разговор и заметившая нерешительность хозяина тетушка Стана тихо окликнула его из соседнего двора:

— Ступай ко мне, Петко. Куда ты пойдешь голодный. Дорога дальняя, много сил потребуется. Расскажешь потом нашим, что довелось увидеть в селе.

Петко легко перескочил через ограду, быстро перекусил в доме тетушки Станы, а затем на глазах у изумленных односельчан направился к центру Каблешково. Он хотел своими глазами увидеть результаты злодеяний фашистских карателей в родном селе. Не торопясь, прошелся по улицам, постоял у все еще лежащего на площади тела бая Вылчана. Затем подошел к родительскому дому.

— Почему подожгли этот дом? — спросил Петко у стоявшего на посту жандарма. — Уж не случилось ли какой-нибудь ошибки?

— Да нет, все правильно, — ответил жандарм. — Из этого дома один ушел к партизанам, Христо его зовут.

Глаза Петко были устремлены в сторону догоравшего родного дома. Как хотелось ему увидеть своих близких, чтобы убедиться, что они живы и невредимы.

— Ошибаешься, из этого дома двое стали партизанами, — с усмешкой сказал жандарму Петко и пошел прочь.

В наступающих сумерках Петко без особого труда — видимо, жандармы принимали его за своего — удалось выбраться из села. Многие каблешковцы видели, как он проходил по наводненным карателями улицам. Одни провожали его взглядами с надеждой, другие — со страхом. Со склона высокого холма Петко в последний раз оглянулся на окутанное дымом Каблешково, чтобы запомнить, чьи дома уничтожены жандармами.

Добравшись до отряда, Петко рассказал партизанам о зверствах жандармерии в Каблешково и вместе со своим братом Христо поклялся отомстить. В отряде «Народный кулак», а позже в приморском отряде «Васил Левский» Петко быстро завоевал славу одного из самых бесстрашных и решительных партизан. Он всегда находился в первых рядах, когда надо было атаковать врага, и последним выходил из боя при отступлении, прикрывая огнем товарищей. Как правило, его включали в выполнявшие специальные задания диверсионные группы и в отряды мстителей, приводившие в исполнение приговоры, вынесенные партизанским судом фашистским палачам и предателям.

— Нужно было привести в исполнение приговор над опасным предателем и провокатором Йордановым, — рассказал мне один из оставшихся в живых товарищей Петко. — Когда наша группа приблизилась к окраине села Бырдарево, Петко заявил, что ему необходимо ненадолго отлучиться, и попросил подождать его в условленном месте. Зная безрассудную смелость Петко, мы хотели остановить его, но он уже исчез в темноте. Никто не мог и предположить, что он в одиночку решится на столь рискованное дело.

— Что же он сделал тогда? — спросил я.

— Захватил сельскую управу, разоружил находившегося там дежурного, забрал винтовки, предназначенные для сформированной из верных режиму представителей местной верхушки военизированной охраны села, затем выбросил на улицу все документы и сжег их.

— Как же вы не поняли, что он затевает? Ведь надо было помочь ему!

— Нам все стало ясно, лишь когда он вернулся нагруженный захваченными винтовками.

Немало и других примеров мужества и отваги партизана Петко Кырджилова стали мне известны благодаря рассказам его товарищей по отряду.

…Однажды в местности Шерба отряд был окружен превосходящими силами врага. Сложность обстановки усугублялась еще и тем, что в самом начале боя погиб командир отряда Герчо и были ранены несколько партизан. Подразделения шуменской жандармерии под командованием майора Севова, заняв выгодные позиции, ждали лишь подхода подкреплений, чтобы перейти в решительное наступление. Особенно досаждал партизанам пулемет, установленный противником на одной из возвышенностей, — его огонь срывал все попытки вырваться из кольца. В этой тяжелой ситуации Петко Кырджилов сумел через боевые порядки жандармерии подобраться к пулеметному гнезду и уничтожить его. Отряд с боем вырвался из окружения.

— Мы были с Петко в диверсионной группе, которой удалось уничтожить на Варненском шоссе грузовик с гитлеровскими солдатами, — рассказывал другой его боевой товарищ. — На следующий день мы подорвали немецкий грузовик с радиостанцией. Петко облил капот бензином и поджег машину. Временами он был бесстрашен до безрассудства. Когда мы советовали ему быть поосторожнее, он отвечал: «Вы бы поняли меня, если бы видели своими глазами, что они творили в моем селе».

С любовью и симпатией относились к Петко не только его боевые друзья, но и простые сельские труженики, жители окрестных сел. Статный юноша, отличный танцор и певец, он легко завоевывал сердца молодежи. Да и люди старшего поколения уважали его за рассудительность и умение поддержать беседу.

Свидетель трагедии в Каблешково, Петко Кырджилов с оружием в руках встретил победу революции. Он погиб позднее, в боях у Дравы, когда, будучи заместителем командира взвода, все так же бесстрашно вел своих солдат в очередную атаку на позиции гитлеровцев.