2012. Хроника апокалипсиса

Глава двенадцатая

Этой ночью им пришлось спать у костра. Сергея укрыли курткой – мальчик спал, обняв Кисуню. Кеша еще с вечера ушел бродить в лес и вернулся лишь ночью: поднявшись, чтобы подкинуть дров в костер, Алексей обнаружил его спящим в ногах у Ольги.

Разбудил его утром все тот же Кешка – стало прохладнее, и кот примостился у Алексея под боком. Открыв глаза, Алексей погладил кота, потом приподнял взгляд – и увидел дом…

Это был небольшой бревенчатый домик. С высоким крыльцом и резными наличниками, с золотым флюгером на крыше. Вот ветер шевельнул флюгер, стало видно, что он выполнен в форме сидящего кота с большим пушистым хвостом. По хвосту и важности позы можно было сразу понять, что оригиналом при создании флюгера послужил Иннокентий.

Дом был очень хорош. Но не менее красиво было и рядом с домом. Все вокруг представляло собой цветущий сад с деревьями, грядками и клумбами, не затронутыми переменами оказались лишь место под угасшим костром, площадка, на которой они спали, и небольшой участок с добытыми из разрушенной землянки вещами.

Ольга проснулась через несколько минут – Алексей в это время уже с удовольствием ел вкусную спелую черешню. Увидев его, девушка улыбнулась.

– Ну и как тебе это? – спросила она.

– Ты просто волшебница, – признался Алексей. – Знаешь, сначала меня все это пугало. Теперь же мне кажется, что нет ничего более естественного. – Он сорвал еще одну ягоду и отправил в рот.

– Просто ты начинаешь чувствовать, – сказала Ольга, поднявшись и подойдя к нему. – Посмотри, как это все здорово! Каждый из нас – творец, но люди этого пока просто не сознают. Однажды это все равно произойдет, им просто надо дать время.

– И все научатся из ничего делать все? – спросил Алексей.

– Научатся, – согласилась Ольга. – Во сне это сделать очень просто. В реальности посложнее, но тоже можно – помнишь, как Николай вырастил арбузы? Всему этому можно научиться, и это чудесно!

– Но не станут ли тогда люди лентяями? – предположил Алексей. – Подумай сама: им не придется больше работать, все нужное будет просто появляться по утрам. Абсолютное изобилие всего – у человека просто исчезнут все стимулы к жизни.

– Все будет иначе, – покачала головой Ольга. – Избавившись от необходимости добывать хлеб насущный, человек займется тем, для чего он и предназначен, – творчеством, созиданием. А у творчества нет пределов. Можно создавать дома, – Ольга указала на их новый дом, – а можно создавать вселенные. Нет ничего невозможного, понимаешь?

– Пока нет, – признался Алексей. – Создавать вселенные – это уже слишком.

– Ты поймешь, – пообещала Ольга. – А пока давай зайдем в дом…

Первым в дом пустили Кешу. Принюхавшись, Иннокентий важно прошелся по коридору, потом оглянулся, проверяя, идут ли за ним хозяева.

– Иди, Кешка, иди, – успокоил его Алексей. – Мы здесь…

Новый дом был чудесен, но многого в нем и не хватало. Не было света, воды. Не было, наконец, телевизора.

– Телевизор здесь вряд ли когда-нибудь появится, – заверила Ольга, выслушав полушутливые замечания Алексея. – А об остальном, думаю, ты позаботишься…

Она была права, Алексей с энтузиазмом взялся за обустройство дома. Ему было просто приятно этим заниматься: первым делом он соорудил несколько новых ламп, затем занялся водопроводом. Здесь возникли серьезные проблемы – у него не было труб, инструмента, не было сварочного аппарата. Не было, наконец, насоса для подачи воды в дом, как не было и электричества…

– Проблема не в этом, – выслушав его, ответила Ольга. – Ты все еще пытаешься мыслить и работать по-старому. Но сейчас все иначе, понимаешь? Даже дома со временем будут совсем другими – внутри они будут гораздо больше, чем снаружи. Но до таких домов нам еще предстоит дорасти.

– Но нам ведь все равно нужен водопровод, нужна канализация, – возразил Алексей.

– Нужны, – согласилась Ольга. – Давай сделаем так: твоя задача – соорудить на берегу ручья насос. Такой, чтобы он не ломался, не замерзал, не требовал электричества…

– Короче, вечный двигатель, – вставил Алексей.

– Именно. Как только он будет готов, я сделаю все остальное. Присню. – Ольга улыбнулась.

– А приснить все это вместе с насосом ты не можешь? – поинтересовался Алексей.

– Не могу. – Ольга снова загадочно улыбнулась. – Надо ведь и тебе что-то оставить, верно? Кто у нас, в конце концов, мужчина в доме?

– Хорошо, – пожал плечами Алексей. – Пошел делать вечный двигатель…

На создание насоса он потратил двое суток. В итоге признал, что Ольга была права – надо было просто начать думать по-другому. Если сначала Алексей придумывал какие-то сложные конструкции и сам же их браковал, в основном из-за отсутствия необходимых деталей и материалов, то итоговая конструкция оказалась удивительно проста. В ней был только бак для воды – им служила обычная фляга – и опущенная в него веревка. Второй конец веревки Алексей бросил в ручей.

Разумеется, веревка была не совсем простая – пришлось изрядно потрудиться, чтобы придать ей нужные волшебные свойства. Зато в итоге она, как фитиль, начала исправно поднимать воду к фляге. Но, в отличие от обычного фитиля, она не только поднимала воду, но и позволяла ей стекать во флягу. Небольшое нарушение привычных физических законов привело к тому, что этот механизм заработал, – глядя на то, как с конца веревки во флягу стекает тонкая струйка воды, Алексей ощутил подлинный восторг.

– Молодец! – похвалила его Ольга. – Я знала, что ты справишься.

– Знаешь, это настоящее чудо, – сказал Алексей, глядя на постепенно наполняющуюся флягу. – То, чего просто не может быть, что противоречит всем физическим законам.

– Но все-таки оно существует и прекрасно работает. Это и есть новый мир, Алеша! – Ольга потянулась к нему и поцеловала, ее глаза сияли. – У меня для тебя сегодня есть еще одна новость.

– Какая? – поинтересовался Алексей, думая о том, что веревку надо будет непременно пропустить внутри трубы.

– У нас будет ребенок! – прошептала ему на ухо Ольга, приподнявшись на цыпочки.

– Что? – Алексей удивленно взглянул на нее. Потом, когда до него окончательно дошел смысл ее слов, подхватил Ольгу на руки и закружил в радостном танце.

Было раннее утро. Лежа рядом с тихо посапывающей Ларисой, Чилим с тоской думал о том, что вот-вот зазвонит будильник, ему придется подняться и уехать. И так каждый раз – ему снова и снова приходится уезжать. Почему, зачем? Неужели он не может остаться здесь навсегда?

Чилим попытался вспомнить, когда и где ему было в последний раз так же хорошо, как здесь. Наверное, тогда, когда он был еще мальчишкой. Лето, до школы еще далеко. Он просыпался, с удовольствием вспоминал, что ему никуда не надо идти. Переворачивался на другой бок и снова с удовольствием засыпал…

Он тихонько вздохнул. Да, тогда было совсем другое время. Чистое, светлое. Безоблачное. Но потом он повзрослел, и все изменилось. Армия, драка. Несправедливое обвинение и полгода дисбата. Оттуда он пришел уже совсем другим. Каким – другим? Ожесточенным. Жизнь впервые макнула его лицом в грязь, и это было только начало. Дальше тоже была только грязь, грязь, грязь. Временами кровь. Почему так получилось? Этого он не знал и сам…

Затрещал проклятый будильник. Он стоял у изголовья Ларисы, поэтому Чилим не мог до него дотянуться и придушить. Пришлось ждать, пока он замолкнет сам…

Лариса открыла глаза, взглянула на него. Улыбнулась, затем сладко потянулась, бесстыдно демонстрируя обнаженную грудь.

– Пора? – тихо спросила она.

– Пора… – с тоской отозвался он.

Как обычно, она приготовила ему завтрак, затем проводила до машины.

Открывая дверцу джипа, Чилим взглянул на девушку. Лариса стояла, глядя на него с легкой улыбкой. Но улыбка была пустой, ненастоящей. Там, за ней, скрывалось что-то совсем другое, и он не сразу понял, что именно. Боль, грусть, отчаяние. И бесконечное одиночество.

Он смотрел ей в глаза – и не знал, как поступить. Он не мог остаться. И понимал, что не может уехать.

Вместо того чтобы сесть в машину, он подошел к Ларисе.

– Сейчас мне надо ехать, я не могу остаться. Когда я приеду снова… – Он на секунду замялся. – Когда я вернусь, примешь меня? Позволишь остаться у тебя – навсегда?

В лице Ларисы что-то дрогнуло. Затем ее глаза наполнились слезами.

– Не плачь… – Чилим осторожно обнял ее. – Не надо…

Она не могла сдержать слез. Всхлипнула, вытерла их ладонью. Взглянула на него.

– Я буду тебя ждать, – сказала она. – Столько, сколько надо. Но если ты не придешь, если ты меня обманешь… – Она снова всхлипнула.

– Я вернусь. Обещаю.

Лариса уже не сдерживала слез. Плакала, уткнувшись ему в плечо, он гладил ее по волосам. Что-то говорил, но все это было уже неважно. Она – с ним. И нет для него в целом мире никого дороже.

Чилим гнал джип и думал о том, что произошло. Не произошло – происходит. С ним, с этим миром. Еще месяц назад он и подумать не мог о том, чтобы уйти из банды. Вчера еще не думал об этом, сам с презрением смотрел на того слабака, что вышел из строя и положил автомат. Но вот прошли сутки, и он уже смотрит на все совсем другими глазами…

А может, он ошибается? Уйдет он из банды, и что? Там у него есть все, ему не надо думать о завтрашнем дне. Если он уйдет, все изменится. Придется горбатиться изо дня в день на огороде, убирать за свиньями… Этого ли он хочет?..

Через дорогу, прямо перед джипом, пробежал заяц, заставив Чилима выругаться. В сознании царил хаос – что делать, как поступить? Может ли он предать их братство? Нет. Но может ли он предать Ларису? Он снова вспомнил ее глаза.

– Проклятье… – процедил Чилим, с ужасом понимая, что сам загнал себя в угол. – Не надо было давать ей никаких обещаний…

Он приехал за полчаса до построения. Успел переодеться, проверить оружие. Потом зашел к Павлу.

Павел чистил пистолет, сидя за столом.

– Ну как ты тут? – спросил Чилим.

– Нормально… Прошвырнемся, развеемся. – Он задумчиво взглянул на Чилима: – Что хмурый такой – бабы достали?

– Есть немного… – кивнул Чилим.

– Ничего, скоро у нас все наладится, – пообещал Павел. Собрав пистолет, спустил курок, вставил обойму. – Будем строить свою республику. Свободную, независимую. Со своей валютой.

– И зачем нам это? – поинтересовался Чилим.

– Долго мы так все равно не протянем. Людям нужен порядок, хоть какая-то видимость закона. Деньги нужны. Все это мы им дадим.

– Но сначала заберем все то, что у них еще осталось? – Чилим приподнял брови.

– Не нравишься ты мне сегодня, – заявил Павел. – Вижу, пропаганда Бурята и на тебя подействовала. Тоже хочешь собственный домик с чудесным садом и бабой в кровати?

– А в этом есть что-то плохое?

– Дурак ты, Чилим. Ты просто не все знаешь – очень скоро весь этот бардак закончится. Не будет больше ни чудесных садиков, ни растущих на глазах арбузов. Все станет как прежде. Есть те, кто об этом позаботится, ясно?

– И кто же они? – поинтересовался Чилим.

– Я не могу пока об этом говорить – дал слово. Подожди несколько дней, и ты сам все увидишь.

– Ладно, – пожал плечами Чилим. – Подожду…

– Вот и хорошо. Идем…

Дорога заняла почти три часа. Здесь они еще никогда не были, поэтому при въезде в первое оказавшееся на их пути село проявляли осторожность – не хватало еще, чтобы их встретили огнем. Но все обошлось, в село они въехали совершенно свободно. Вид села тоже радовал – чистое, ухоженное. Словно и не было здесь никакой катастрофы. Цвели деревья, зеленели огороды. На лугу близ реки паслись коровы.

– И кто вы такие? – спросил какой-то сгорбленный дедок, когда машины боевиков остановились на центральной улице и Павел первым вышел к начавшим собираться на шум людям.

– Мы власть, дед, – важно ответил Павел. – Новая власть.

– То есть это как в кино – грабить будут? – «догадался» дед.

– Язык прикуси, – посоветовал ему Павел. – Власть никого не грабит, она собирает налоги. Именно для того, чтобы вы жили свободно и безопасно.

– Да я так и понял, – кивнул старик. – Власть ведь для того и создана, чтобы о нас заботиться. Обогреть, обобрать. И так далее.

– Кто такие, дядь Вася? – шепотом спросила его какая-то женщина.

– Новая власть! – громким шепотом ответил дед. – Взносы в казну собирать будут!

Стоявшие рядом люди встретили его слова смехом. Павлу это не понравилось.

– Налоги должны платить все, – громко сказал он. – Это святой долг каждого гражданина. Сейчас мы пройдем по домам, проверим паспорта, составим опись имущества. Назначим вам комиссара. Ты, дед, пойдешь комиссаром?

– Я бы с удовольствием, да ноги уже не те. Видишь, с палочкой хожу. – Дед продемонстрировал свой костыль. – А больше среди наших, боюсь, кандидатов не найдется.

– А если поискать? – спросил Павел. Болтовня деда начинала его раздражать.

Людей вокруг собиралось все больше. Слышались шутки, смех. Местные жители вели себя на удивление раскованно – словно и не было перед ними полусотни до зубов вооруженных боевиков.

– Поищи лучше в другом месте, – посоветовал дед, внимательно глядя на Павла. – И вообще, вы здесь уже задержались. Вам пора ехать.

Если до этого дед говорил нормально, то последние его слова звучали совсем иначе – медленно, будто по слогам.

– Гони их отсюда, дядь Вася, – посоветовал кто-то. – Нечего им у нас делать. Ишь вырядились!

Это уже было слишком. Павел хотел было поставить зарвавшегося деда на место – и вдруг ощутил страх. Страх животный, панический. По спине поползли мурашки, в животе появились спазмы. Тяжело сглотнув, Павел попятился к машине. Не хотел этого, но не мог с собой совладать.

То же самое, очевидно, чувствовали и другие боевики – толкая друг друга, они торопливо прятались в машины.

Павел сам не помнил, как очутился в джипе. Его трясло, перед глазами плавали круги.

– Езжай, сынок, – сказал ему на прощание дед и захлопнул дверцу машины. – И забудь сюда дорогу.

Сидевший за рулем Чилим выжал педаль газа – взвизгнув шинами, машина рванула вперед. Павел сидел, вцепившись в дверную ручку, сковавший сознание ужас не проходил. Бежать, бежать отсюда. Скорее…

По лицу Чилима текли капли пота. Вот он переключил передачу, джип поехал еще быстрее. Преследовавший их панический страх потихоньку начал отступать…

Он прошел окончательно, когда они выехали за околицу. Павел как раз решал, что им делать – остановиться или ехать дальше, к следующему селу, – когда с заднего сиденья раздался дрожащий голос Кости:

– Пацаны, остановите у реки… Я, кажется, обделался…

– А я думаю, откуда вонь?.. – презрительно пробормотал сидевший рядом с ним Серьга и отодвинулся к дверце.

Чилим взглянул на Павла, спрашивая разрешения остановиться.

– Останови… – согласился Павел.

Выяснилось, что Костя оказался далеко не единственным, кому пришлось заниматься стиркой. Не менее десяти боевиков пострадали от колдовства деда – в том, что испытать этот дикий ужас их заставил именно он, ни у кого не было сомнений.

– Знаешь, я так не пугался, даже когда за мной динозавр гнался, – признался Чилим, посмотрев на Павла. – Если нас так будут встречать в каждом селе, нам действительно придется закрыть лавочку.

Павел не ответил – он был мрачен и зол. Снова неудача, и снова на глазах у его людей. После пережитого ужаса наверняка не один человек захочет покинуть отряд. Значит, нельзя возвращаться. Хоть кровь из носу, но надо что-то сделать. Нельзя даже ехать в другое село – они просто обязаны разобраться с этим дедом…

Он дал своим людям полчаса на то, чтобы прийти в себя, затем собрал всех у машин.

– Возвращаемся в село, – громко сказал он. – Сначала пристрелим деда, затем шмон по полной программе. Не захотели по-хорошему, будем с ним по-плохому. Все ясно? По машинам!

– Может, не надо? – спросил Чилим, когда они сели в машину.

– Вперед! – рявкнул Павел и опустил стекло.

Машины снова неслись к селу. Павел сжимал в руках автомат, понимая, что для него это момент истины – если и сейчас у него ничего не получится, все пропало.

Вот и село. Распугивая кур, джипы неслись по главной улице, сопровождаемые настороженными взглядами людей. А вот и то место, и тот самый дед, сидящий на скамейке у одного из домов.

– Вон он! – крикнул Костя. – Дави эту суку!

Дед их заметил. Встал – Павел ощутил, как сознание затапливает знакомая волна страха. Чилим резко затормозил, машина замерла. Чувствуя, как все глубже погружается в омут ужаса, Павел вскинул автомат и выжал курок…

Автоматная очередь отбросила деда к воротам его дома. Тут же исчез и страх – уже понимая, что победил, Павел выскочил из машины.

– Ну что, суки?! – заорал он и дал очередь в воздух. – Кто еще хочет?!

Дальше начался самый обычный грабеж. Осмелевшие боевики врывались в дома, избивали жителей. Забирали все, что им нравилось, что могли увезти. Ловили кур, стреляли свиней и коров. Несколько домов подожгли – их хозяева посмели оказать сопротивление.

Два часа спустя все было кончено. Вереница джипов и грузовиков, урча моторами, покинула разграбленное село.

Был ли Павел доволен результатом? И да и нет. Вылазка в целом закончилась успешно, они взяли хорошую добычу. Но эйфория от удачного грабежа скоро пройдет, а воспоминания о пережитом ужасе все равно останутся. После сегодняшнего рейда наверняка появятся новые дезертиры, и не только из-за страха – уж очень красивым было это село, богатым. Многие по нынешним временам захотели бы так жить…

Чилим всю обратную дорогу был мрачен и молчалив. Если обычно он принимал во всех вылазках самое активное участие, то на этот раз даже не вылез из машины. Павлу это не понравилось – тем не менее он решил пока не давить на Чилима. Всем сейчас трудно – перебесится, образумится. Поймет, что нет у него иного пути. Их ждут большие дела, и Чилим – единственный человек, на которого он может положиться.

Уже на базе, выйдя из машины, Павел протянул Чилиму золотое кольцо:

– На, подаришь своей бабе. Они любят безделушки.

– Оставь себе. Не нужно.

– Почему? – не понял Павел.

– Потому, что ты его с кого-то снял… – ответил Чилим и направился к себе.

Весь остаток дня Павел думал о том, как быть с Чилимом. Это все баба его виновата – до чего довела парня. Сначала Потап с этой беременной дурой, теперь Чилим… Без него будет очень трудно. Так как же быть?

Уже стемнело, когда Павел наконец-то нашел решение. Полчаса спустя он уже шептался в сторонке с мрачным коренастым боевиком, объясняя ему детали задания – Жора Калач, садист и извращенец, как нельзя лучше подходил для этого дела. Кроме того, у него с этой бабой были старые счеты.

– В прошлый раз за нее заступился Чилим, – шептал Павел, глядя на Калача. – Теперь у тебя есть шанс поквитаться с ними обоими. Развлекись с ней, если захочешь, потом сверни ей шею и уезжай. И учти, ни одна живая душа не должна знать, что ты там был. Особенно Чилим. Справишься?

– А то! – осклабился Жора. – Можешь на меня рассчитывать!

– Хорошо. Сделаешь дело, сразу езжай к Боре – проверишь, что там с девкой, за которой мы наблюдаем. Вот тебе пропуск. – Павел протянул ему листок со своей подписью, без которого ночью на КПП никого не пропускали. – Для всех ты едешь именно туда. Засветишься у Бориса и к десяти утра вернешься сюда. Ясно?

– Вполне! – кивнул Жора.

– Тогда езжай. Возьми у Колывана ключи от его машины, скажи – я велел. Если что, все подумают на Чилима – у него тачка похожая, ночью никто деталей не разглядит.

– Лады! – согласился боевик. – Ну так я поехал?

– Давай… – Павел хлопнул его по плечу.

То, что Павел время от времени посылал кого-то на те или иные задания, было в порядке вещей и не могло вызвать каких-то подозрений. Для всех Калач будет у Бориса, о его причастности к смерти Ларисы никто не узнает. А потом можно будет позаботиться и о самом Жоре, его исчезновение не вызовет больших вопросов. Сбежал, и дело с концом…

Отправив Жору, Павел взял бутылку водки, закуску и отправился к Чилиму.

– Ты дома? – спросил он, постучав в дверь.

– Заходи… – донеслось из комнаты.

Чилим лежал на кровати и читал книгу. Это была очень необычная картина – Чилим и книга.

– Все хандришь? – бодро произнес Павел и выставил на стол бутылку: – Садись, сейчас мы твою хандру развеем. Да и разговор у меня к тебе есть…

Чилим несколько секунд лежал, словно раздумывая, вставать ему или нет, потом все-таки поднялся, отложил книгу и сел за стол.

– Что читаешь? – Павел взял книгу и взглянул на обложку: – «Преступление и наказание». – Он криво усмехнулся и бросил томик Достоевского на кровать. – Нашел что читать…

– Это Потап притащил, – пояснил Чилим. – У него целая полка книг осталась.

– Теперь понятно, почему он с катушек съехал. – Павел открыл бутылку, взял с подоконника два стакана. Проверив, чистые ли, плеснул в них водки. – Ну будем!

Выпив и закусив, он снова взглянул на Чилима:

– Ты мне нужен, Чилим. В ночь на среду нас ждет очень важное дело. Мне больше не на кого рассчитывать.

– Опять будем кого-нибудь грабить? – Чилим приподнял брови.

– Дурак ты… – покачал головой Павел. – Ты просто не понимаешь, что происходит. Если у нас все выгорит, весь этот бардак закончится. Все будет как прежде, понимаешь? Никаких чудес, никакой мистики. Мертвые в земле, живые с живыми. Динозавры тоже там, где им положено быть. Хочешь ты этого?

– Да, – подумав, ответил Чилим. – Хочу.

– Тогда просто поверь мне. Я не могу тебе сейчас всего рассказать – обещал молчать. Ты все узнаешь, когда мы поедем на дело.

– Ладно, – пожал плечами Чилим. – Подожду. Я не любопытный.

– Этого мало, Чилим. Пообещай, что не бросишь меня до среды, не сбежишь. Мне больше не на кого положиться. Обещаешь? – Он взял бутылку и снова до половины наполнил стаканы.

– Хорошо, – ответил Чилим и поднял стакан. – Обещаю…

С тех пор как одна из ее соседок начала распускать о ней грязные слухи, подруг у Ларисы заметно убавилось. А может, их никогда и не было. Когда на нее начали коситься и судачить за ее спиной, она, назло всем, перестала оправдываться. Напротив, близко сошлась с Алексеем – или Чилимом, как называли его приезжавшие вместе с ним боевики. Да, он был бандитом. Но именно он защитил ее в тот первый раз, когда они нагрянули в их село. Тот негодяй уже повалил ее на диван, уже лез к ней под юбку своими грязными лапами. В это время в комнату и вошел Алексей. Встретился с ней глазами – и помог. Схватив мерзавца за шиворот, выкинул его из дома, заявив, что они уже давно знакомы и она его девушка. Потом за это же извинился перед ней, сказав, что это был единственный способ избежать серьезной разборки.

Так они познакомились. Но прошло еще больше месяца, прежде чем он впервые остался у нее на ночь. Она сама этого захотела – раз уж ее склоняют на все лады, то пусть склоняют за дело…

С тех пор многое изменилось. Изменилась жизнь, изменилась она. Даже он стал другим – глядя на Алексея, Лариса с удивлением отмечала происходящие с ним перемены. Раньше он был для нее просто бандитом, пусть и не самым плохим. Человеком, который что-то ей привозит, помогает выжить в это сложное время. Абсолютно деловые отношения – он ей, она ему. Совмещение полезного с приятным, в пику все тем же болтливым соседкам. Но вот прошло время, и Лариса с удивлением заметила, что Алексей постепенно становится другим. Более внимательным, более чутким. Даже ласки его стали совсем другими – в них появилась любовь. Но что, если она себе все это только вообразила, выдает желаемое за действительное?..

Это было то время, когда визиты Алексея стали причинять ей и радость, и боль. Радость от того, что она снова видит его. Боль – потому что она для него никто…

В это утро он снова должен был уехать. Как обычно, она приготовила ему завтрак, потом проводила до машины. Смотрела на него, пытаясь скрыть свои чувства, – нет ничего хуже безответной любви…

А потом он вдруг обернулся и спросил, примет ли она его, если он вернется к ней насовсем. И эти слова его, это скупое признание в своих чувствах разом разрушило все ее показное спокойствие. Она уже не могла сдерживать своих чувств – плакала навзрыд, уткнувшись ему в грудь. Он что-то говорил ей, обнимал, гладил ее по волосам. Но все это было уже неважно, потому что случилось главное – она знала, что небезразлична ему, что он ее действительно любит…

Он уехал, а она еще долго сидела в комнате, то плача, то смеясь от счастья. Алеша, ее Алеша скоро к ней вернется. Она никогда больше не будет одна – может ли кто-то в этом мире понять ее радость?..

Весь день она возилась по хозяйству, невольно прислушиваясь к тому, что происходит на улице. Вряд ли он приедет сегодня, у него есть дела, которые он не может просто так бросить. Да и сложно это – уйти из банды. Говорят, такое там не прощают. Значит ли это, что ему грозит опасность? Может быть, им даже придется отсюда уехать, куда глаза глядят. Ничего, она согласна. Куда угодно, лишь бы быть с ним…

Вечером она вышивала, сидя при свете керосиновой лампы. И лампу, и канистру керосина ей привез Алексей. На растянутой в пяльцах ткани постепенно распускался красивый цветок – пройдет еще несколько часов, и у нее будет вышитое полотенце. Он оценит его, когда увидит…

Лариса уже собиралась спать, когда царящую на улице тишину вдруг нарушил негромкий звук подъехавшей машины. Это он! Уже слыша, как тихо хлопнула дверца, она выронила пяльцы и бросилась к двери…

Он все-таки приехал! Открывая дверь, Лариса уже готовилась броситься ему на шею. Распахнула ее – и замерла на пороге.

Это был не он. Глядя на стоящего перед ней коренастого человека в военном камуфляже, Лариса ощутила страх – может быть, что-то случилось с Алешей? Но вот гость шагнул вперед, на его лицо упала полоска света. Лариса вскрикнула и отшатнулась – она узнала его.

– Привет, цыпа! – сказал он и криво усмехнулся. – Не ждала меня?

Она медленно отступала, не чувствуя под собой ног. Только не это…

– Уходите сейчас же!.. – прошептала она. – Немедленно!.. Алеша убьет вас, когда узнает!

– Алеша? – Боевик закрыл дверь и запер ее на щеколду. – Это ты про Чилима, что ли? – Он снова усмехнулся. – Плевал я на него.

Он смотрел на нее жадным взглядом. Лариса продолжала пятиться, потом повернулась и бросилась в спальню. Он ворвался следом – схватил ее, обнял. Потянулся к ее губам.

– Оставь меня! – попыталась вырваться Лариса. – Тварь, негодяй, ублюдок!

– Давай-давай, кричи! – радостно прошептал он. – Сопротивляйся, я люблю это! Ты у меня будешь уже шестая – знаешь, что я сделал с пятью предыдущими?

Толкнув Ларису к кровати, он повалил ее, придавил всем своим весом. Рывком разорвал платье у нее на груди, навалился на нее. Его потная лапа уже шарила у нее между ног – именно тогда ей и удалось наконец-то запустить руку под подушку.

Три выстрела раздались один за другим. Отброшенный пулями, боевик стоял посреди комнаты, держась обеими руками за окровавленный живот, боль в его взгляде смешалась с недоумением.

– Вот сука… – пробормотал он, ошеломленно глядя на Ларису – в руке девушки дымился маленький пистолет. – Тварь…

Ноги боевика подкосились, он грузно рухнул на пол. Несколько секунд Лариса смотрела на него, еще не веря, что все закончилось, потом пистолет выпал из ее ослабших рук, она уткнулась лицом в подушку и тихо заплакала.

Это утро для них началось с визита Николая.

– Есть кто дома?! – позвал он, приоткрыв дверь.

– Мы здесь! – отозвалась Ольга и вышла гостю навстречу. Потом проводила его на кухню. – Садитесь с нами, мы как раз завтракаем.

– Доброе утро, – поздоровался с гостем Алексей.

– Здравствуйте, дядя Коля! – тоже поприветствовал его Сергей.

– Здравствуйте, – кивнул Николай и сел за стол. – Спасибо, мне не надо. – Он остановил Ольгу, уже поставившую перед ним тарелку.

– Овсяная каша! – Ольга приподняла брови. – Очень вкусная.

– Да, я верю. Но мне не нужна еда. Не удивляйтесь – я ведь человек только внешне. На самом деле я уже совсем другой.

– Что значит – другой? – осторожно спросил Алексей.

– Это значит, что у меня нет привычных вам желудка, легких, других внутренних органов. Мое тело – это просто энергия. И питается оно только энергией.

– Солнышком? – понимающе спросил Сергей.

– И солнышком тоже, – согласился Николай. – Так что спасибо за угощение, и не обижайтесь на меня.

– Ну что вы, – ответила Ольга. – Никаких обид.

– А я к вам по делу, – заявил Николай. – Сережа вам уже рассказывал о своих снах?

– Нет… – покачала головой Ольга, в ее голосе мелькнуло беспокойство. – Сережа? – Она взглянула на сына.

– Мы учимся в школе, – ответил мальчик. – Там много детей, мне с ними интересно.

– Это один из наших новых проектов, – пояснил Николай. – Дети должны учиться. Только теперь это обучение будет идти не в обычных школах, а во сне. И предметы будут совсем другими. Сейчас уже почти все дети на всей Земле ходят в такие школы – каждую ночь, когда засыпают. У них хорошие и мудрые учителя. В отличие от обычных школ, детей туда ходить не заставляют, все исключительно по желанию. И знаете, что интересно? – Николай приподнял брови. – Прогульщиков у нас почти нет. Может быть потому, что обучение очень интересное.

– И ты мне ничего не сказал? – Ольга с наигранным возмущением взглянула на сына.

В ответ он лишь пожал плечами:

– Я думал, ты знаешь…

– Скоро такие школы будут открыты и для взрослых, – продолжил Николай. – Хотя с этим труднее, взрослые не так чувствительны. Прежде чем чему-то научиться, им придется от много отучиваться.

– И чей это проект? – поинтересовался Алексей. – Кто его автор?

– Скорее, авторы. Их много, сотни человек. Одни уже умерли, другие еще живы. Многие из умерших в свое время были хорошо известны, кого-то помнят и сейчас. Сергей, кто у вас сегодня вел урок музыки?

– Дядя Петя! – ответил мальчик.

– А фамилию дяди Пети ты помнишь?

– Помню. Чай и кофе. Чайковский! – Сергей засмеялся.

– Видите? – Николай с мягкой улыбкой взглянул на Ольгу и Алексея. – У них замечательные учителя, вам не о чем беспокоиться.

– Мы не беспокоимся, – ответил Алексей. – Просто все это очень неожиданно.

– Я понимаю. А пришел я, чтобы позвать Сергея на встречу с его одноклассниками. Ему будет приятно встретиться с теми, кого до этого он видел только во сне. Если, конечно, вы его отпустите.

– И как он туда попадет? – осторожно спросила Ольга.

– Я заберу его туда, а завтра приведу обратно. Не беспокойтесь, с ним все будет хорошо. Скоро он сам научится попадать туда, куда ему нужно. Он у вас на редкость способный.

– Ну как, пойдешь? – Ольга посмотрела на сына.

– Пойду! – радостно согласился Сергей и отодвинул кружку с недопитым чаем. – Спасибо.

– Тогда нам пора, – заявил Николай и взял вставшего со стула мальчика за руку. – Мы вернемся завтра в это же время. До свидания… – Он повернулся, сделал шаг к двери. И исчез вместе с Сергеем…

– Я, конечно, ему верю, – произнес Алексей. – И все равно беспокоюсь.

– Мир теперь совсем другой, Алеша. Дети будут рано уходить от родителей, потому что не будут от них зависеть. Но останется и то, что их всегда будет связывать.

– Что именно? – Алексей взглянул на Ольгу.

– Любовь…

Они выехали за десять минут до полуночи. В небе ярко светила восходящая луна, можно было ехать даже без света фар. Павел сам вел машину, Чилим сидел рядом. Джип миновал КПП и вскоре выехал на трассу.

– Я жду, – произнес Чилим. – Ты обещал рассказать, куда мы едем.

– Хорошо… – Павел мельком взглянул на Чилима и снова перевел взгляд на дорогу. – Только не говори, что я сумасшедший: то, что сейчас происходит, связано с инопланетянами!

– Ты ведь вроде не пьян? – Чилим внимательно посмотрел на Павла.

– Я трезвый, Чилим… Один из них недавно приходил ко мне. Просто появился из ниоткуда, потом так же и исчез, прямо на моих глазах. Они как-то причастны к тому, что сейчас происходит. Разборка там у них какая-то между собой или еще что… Тот, который приходил ко мне, может читать мысли. Он сказал, что они помогут нам, если мы поможем им. Сами они вмешиваться не могут, это запрещено каким-то законом. Но мы, как земляне, можем все сделать сами. А они нам в этом помогут, понимаешь?

– Бред какой-то… – покачал головой Чилим.

– Не бред, Чилим! Это все правда! Не знаю почему, но та баба, Ольга, для них чем-то опасна. Именно поэтому они и обратились ко мне – чтобы я ее убрал. Знаешь, почему мы с тобой там блуждали в прошлый раз? Потому, что там поставили какой-то барьер, чтобы никто чужой не смог пройти. Снова колдовство какое-то. Этот тип, инопланетянин, поможет нам через этот барьер пройти. Мы зайдем к ним туда, всех прикончим. И уйдем. Но самое главное – за нашу помощь они обещали мне десять тонн золота. Десять тонн, Чилим! Под это золото мы напечатаем свою валюту, создадим новое государство. Представляешь, какие перспективы?

Чилим молчал.

– Ты слышишь меня? – спросил Павел.

– Слышу. Я думаю.

– Нечего думать. Там, на месте, нас будет ждать их помощник. Приедем, и ты сам увидишь, правду я говорю или нет.

– Странно все это, Паша. И непонятно. Что им вообще у нас надо?

– А тебе не один хрен? Они помогут нам разобраться с нашими врагами, да еще и отстегнут за это десять тонн золота. Разве это плохо?

– Какие враги, Паша? Ну ладно еще тот мужик со шрамом, у тебя с ним свои счеты. Но баба с ребенком… – Чилим покачал головой. – Не по-людски это как-то.

– Слушай, ты мне в последнее время совершенно перестал нравиться. – Павел снова взглянул на Чилима. – Ты со мной или нет?

– С тобой… Просто ненормально все это. Если этот твой инопланетянин обещает столько золота, значит, дело действительно серьезное.

– Так я же о том и говорю! – хмыкнул Павел.

– Один раз такое уже было, – продолжил Чилим. – Взял человек свои тридцать сребреников, а потом удавился.

– Если ты про Иуду, то его зарезали. Но при чем тут он?

– Зарезали, удавился – какая разница? Неужели ты не видишь, что с ними нельзя связываться?

– Ошибся я с тобой… – Павел резко затормозил, джип остановился. – Выматывайся! – велел он. – Сам справлюсь. Не люблю слабаков.

Чилим не двигался.

– Решай сейчас, – заявил Павел, зло глядя на него. – Если ты со мной, то прекрати это нытье. Если нет, вали отсюда – без тебя будет спокойнее. Ну?!

Чилим продолжал сидеть.

– Тогда перестань пускать сопли. Будь мужиком, а не бабой! – Павел выжал педаль газа, джип рванулся вперед.

Оставшийся путь провели в молчании. Шел уже второй час ночи, когда машина наконец-то остановилась у хорошо знакомого им километрового столба.

– Приехали… – сказал Павел и заглушил двигатель. – Где он, их помощник?

Словно отвечая на его вопрос, метрах в пятидесяти от них зажегся огонек фонарика и двинулся в их сторону.

– Видишь? – Павел гордо взглянул на Чилима. – Я сказал правду!

Открыв дверцу, он выбрался из машины, забрал с заднего сиденья оружие. Чилим уже стоял рядом с автоматом наперевес.

– Смотри, – сказал Чилим и тронул его за рукав. – Это не человек.

Он был прав. То, что они приняли за свет фонарика, оказалось плавающим в воздухе ярким огоньком. Огонек описал перед ними небольшой круг и двинулся к лесу, явно приглашая следовать за ним.

– Идем… – сказал Павел и первым пошел за необычным проводником.

Огонек тем временем стал более тусклым – может быть, чтобы не привлекать излишнего внимания. Он не спеша плыл над тропинкой, указывая дорогу, Павел и Чилим шли за ним. Так прошло больше часа, затем огонек остановился.

– Кажется, пришли… – заявил Павел и облегченно вздохнул. – Мы же здесь с тобой прошлый раз блуждали?

– Здесь… – подтвердил Чилим.

Следующие сорок минут прошли почти в полном молчании. Огонек, уже совсем потускневший, неподвижно висел в воздухе, изредка слегка поднимаясь или опускаясь. И лишь когда стрелки на часах у Павла добрались до трех часов ночи, снова ожил и двинулся вперед.

– Есть! – прошептал Павел. – Дорога открыта!

Он не солгал: не прошло и пятнадцати минут, когда впереди показалась знакомая им поляна. Выполнивший свою миссию огонек, описав небольшой круг, стремительно взмыл вверх и исчез в ночном небе.

– Ого! – удивленно прошептал Павел, с изумлением глядя на расположившийся у края поляны красивый бревенчатый домик. – Уже и дом себе успели отгрохать!

Чилим промолчал. Свет луны был достаточно сильным, чтобы позволить оценить красоту того, что им открылось. Здесь снова был чудесный сад и не менее прекрасный огород. А ведь совсем недавно они здесь все разрушили…

– Ну что, прикончим ведьму? – Павел уверенно шагнул вперед, прошелся сапогами по клубничной грядке. – За мной!..

Было удивительно тихо, лишь где-то у ручья выводил свою песню одинокий сверчок. Павел медленно шел впереди, держа автомат наготове, за ним тенью следовал Чилим. Они поднялись на крыльцо, Чилим вышел вперед. Но вместо того чтобы открыть дверь и войти внутрь, вдруг повернулся и преградил дорогу:

– Она не ведьма, Паша. Она волшебница. Прости, но я не могу этого сделать. И тебе не позволю.

Несколько секунд они молча смотрели друг другу в глаза. Это не могло длиться слишком долго: осознав, что Чилим действительно не уйдет, Павел вдруг удивительно ловко ухватился за ствол его автомата и дернул на себя, одновременно отшагнув в сторону. Хотел сбросить Чилима с крыльца, и ему это удалось. Но Чилим, падая, успел ухватить Павла за рукав и утянул его за собой.

Павел, как более сильный и опытный, тут же оказался сверху. Выхватил нож, желая закончить все тихо и быстро, но Чилим успел-таки перехватить его руку. Лезвие ножа почти касалось его груди: Павел скрипел зубами, всей тяжестью навалившись на противника, Чилим быстро терял силы. Дернул руку Павла в одну сторону, в другую, попытался скинуть его с себя – бесполезно. Вот кончик ножа коснулся его одежды, проткнул ее. Это был конец – чувствуя, как лезвие ножа толчками вползает в его грудь, Чилим отпустил руку Павла, дотянулся до автомата и выжал курок.

Грохот автоматной очереди разорвал ночь. Пули ушли в никуда, но это было уже неважно. Понимая, что проиграл этот бой, Чилим сделал единственное, что еще было в его силах, – предупредил обитателей дома о незваных гостях.

– Проклятье! – Павел скатился с обмякшего тела Чилима. Схватил оружие, вскочил на ноги. И бросился к двери…

Она была не заперта: распахнув ее, Павел вбежал в прихожую. Здесь было очень темно: уловив какое-то шевеление, он дал на звук короткую очередь. Вспышки выстрелов позволили ему разглядеть что-то темное, метнувшееся к входной двери. Кот, зараза… Не теряя ни секунды, Павел ногой распахнул оказавшуюся прямо перед ним резную двустворчатую дверь.

За ней он увидел гостиную, освещенную слабым светом ночника. Ворвался туда и нос к носу столкнулся с Алексеем – тот стоял посреди комнаты в трусах и майке с автоматом в руках.

Ствол автомата в руках Павла смотрел Алексею прямо в живот. Не теряя ни мгновения, Павел выжал курок.

Автоматная очередь должна была разорвать Алексея пополам. Но автомат лишь сухо щелкнул – мгновение спустя бросившийся на Павла Алексей схватил его за грудки и буквально вынес из дома.

Падение с крыльца было очень жестким. Не давая ему опомниться, Алексей вцепился Павлу в горло – даже в темноте было видно, какой ненавистью горят глаза хозяина дома.

– Снова ты! – прохрипел Алексей. – Удавлю, мразь! – Он выпустил горло врага и несколько раз ударил его кулаком.

Первые два удара Павел пропустил. От третьего уклонился, схватил Алексея за руку и сумел его опрокинуть. Ударил противника локтем, придавил к земле. Попытался сесть сверху – и был сбит ударом ноги. Тут же вскочил – его противник уже стоял перед ним, готовый к бою.

Рука Павла сама потянулась к ножу, но не нащупала его на привычном месте. Ах да – Чилим… Зарычав от ненависти, Павел бросился на врага.

Это был бой без правил, – наверное, именно так когда-то дрались их далекие предки. Павел был сильнее и опытнее. За спиной Алексея были дом, жена, его еще не родившийся ребенок, и это удесятеряло его силы. Никто из них уже не думал об оружии: Павел хрипел и рычал, Алексей скрипел зубами от ярости – сцепившиеся противники катались по земле, пытаясь одолеть друг друга. В какой-то момент Павел вдруг понял, что проигрывает – Алексею удалось-таки придавить его к земле, теперь враг сидел на нем сверху и сыпал ударами. Один пропущенный удар, второй, третий… Сознание поплыло, уклоняться от ударов становилось все труднее и труднее. Затем в глазах сверкнуло, после чего мир накрыла тьма. Сквозь окутавший сознание туман до него донесся приглушенный женский крик:

– Алеша, на надо! Ты убьешь его!

– Он снова пришел, Оля! Это не может продолжаться вечно!

– Не надо, Алеша! Ты не можешь!

Сознание начало проясняться. Павел ощутил, что противник слез с него, затем смог рассмотреть его двоящуюся фигуру. Наконец зрение пришло в норму – Алексей стоял над ним с автоматом в руках.

– Лицом вниз! Мордой в землю, я сказал! – Передернув затвор, Алексей дал короткую очередь в воздух и снова направил автомат на Павла.

Он проиграл – осознание этого было невыносимо. Всему виной Чилим… Бросив ненавидящий взгляд на лежащее чуть в стороне неподвижное тело, Павел нехотя перевернулся на живот.

Минуту спустя он уже лежал со связанными руками и ногами. Вот его перевернули на бок, – к своему удивлению, он увидел Бурята.

– Опять ты… – процедил Бурят, встретившись с ним взглядом. Потом взглянул на хозяев дома: – Простите меня. Это моя ошибка. Когда я все понял, было уже слишком поздно.

– Где Сережа? – обеспокоенно спросила Ольга.

– С ним все хорошо, он еще спит. Я приведу его, как только рассветет. – Бурят подошел к Чилиму, опустился на колено. Коснулся его шеи: – Он еще жив.

– Бурят… – прошептал Чилим, с трудом открыв глаза. – Я пытался… остановить…

– Я знаю. Лежи, я сейчас приведу врача! – Бурят поднялся и исчез. Просто растворился в воздухе, будто его и не было.

– Алеша, я его знаю… – сказала Ольга, задумчиво глядя на Чилима.

– Прости меня… – снова прошептал Чилим, на его губах пузырилась кровь. – За то, что было… на корабле… Я… не понимал…

– Ты прощен. Не шевелись, тебе сейчас помогут.

– Я пойду оденусь… – сказал Алексей. Взглянул на свои сбитые в кровь руки. – И умоюсь…

Вновь появился Бурят, и не один – с ним была девушка лет семнадцати. Светловолосая, с косичками, в простом домашнем халате и тапочках на босу ногу.

– Сюда, Ксюша, – позвал Бурят. – Вот он.

Девушка подошла к Чилиму, опустилась на колени. Коснулась его лба, к чему-то прислушалась. Потом решительно выдернула нож и тут же зажала рукой рану.

– Терпи, – коротко сказала она, бросив нож и глядя Чилиму в глаза. – Эта боль несет тебе жизнь.

Лежа на земле, Павел с ненавистью наблюдал за всем происходящим. Немыслимо, невероятно. Это ведь та самая девчонка, о которой ходило столько слухов. Знахарка, лекарка. Из того села, где Чилим воевал с динозаврами, в которое они так и не смогли попасть…

– Вдохни поглубже и задержи дыхание, – велела девушка. – Хорошо, теперь дыши. Чувствуешь боль?

– Кажется, нет… – осторожно ответил Чилим, прислушиваясь к своим ощущениям.

– Хорошо. – Ксюша поднялась. – Вставай, ты здоров.

Чилим медленно поднялся, недоверчиво ощупал грудь. Потом взглянул на девушку.

– Спасибо… – пробормотал он. – Просто фантастика…

– Фантастикой были динозавры, от которых ты бегал, – усмехнулась девушка. – Здесь все по-настоящему. Мне бы руки помыть… – Она посмотрела на Ольгу.

– Конечно, Ксюша. Сюда…

Павел едва не зарычал от злости. Задергался, пытаясь освободиться, захрипел. Бурят подошел к нему и присел на корточки.

– Что мне с тобой делать, Паша? – тихо спросил он. – Ты не хочешь меняться. Посмотри на Чилима – он ведь понял. И Потап понял – иначе бы не спас ту девушку. Они сейчас живут у моих знакомых, все у них будет хорошо. Все потихоньку пробуждаются, и только ты скрипишь зубами от злости… С «серыми» связался – знаешь ли ты, что им нельзя верить? Думаешь, наградили бы они тебя, золото бы обещанное тебе дали?

– Дали бы! – выдавил Павел. – Они обещали!

– Разве что обещали. – Бурят грустно усмехнулся. – Если бы все случилось так, как они хотели, то вам с Чилимом просто стерли бы часть памяти. Вы проснулись бы рано утром в машине, не понимая, как там оказались. Потому что вы для них – никто. Расходный материал, который можно использовать по своему усмотрению… – Он поднялся, устало вздохнул. Взглянул на Ольгу и подошедшего Алексея: – Я обещаю, что то, что произошло сегодня, никогда больше не повторится. Вам он нужен? – Бурят кивком указал на Павла.

– Нет, – покачала головой Ольга. – Но мне его даже жалко. Это очень тяжело – носить в себе столько злости.

– Что вы хотите с ним сделать? – спросил Алексей.

– Отпустить, – ответил Бурят. – Пусть уходит туда, откуда пришел.

Несколько секунд Алексей молчал, потом нагнулся и поднял с земли окровавленный нож. Шагнул к Павлу: Ольга кинулась было за ним, но Бурят ее остановил. Толчком ноги перевернув Павла на живот, Алексей разрезал удерживающие его веревки.

– А теперь уходи, – холодно сказал он. – И запомни: не дай тебе бог еще раз со мной встретиться. Они, – он указал на Ольгу и Бурята, – могут говорить тебе что угодно – о добродетелях, о любви, о новом мире. Это их право. Но я тебя просто убью, и никто в целом мире больше не заставит меня от этого отказаться. Понял меня?

Павел не ответил. Медленно поднявшись, взглянул на Алексея, потом окинул взглядом всех остальных – Чилима, Ольгу, Бурята. Подошедшую Ксюшу.

– Уходи, – велел Бурят. – Тебя отпускают.

Эти слова жгли хуже каленого железа. Чувствуя себя оплеванным, Павел повернулся и медленно побрел прочь, не разбирая дороги. Все рухнуло, все пропало. Прежние друзья предали его. Новые, – он косо глянул в небо, – оказались ничем не лучше прежних. Никому нельзя верить…

К дороге он вышел через два часа. Машины нигде не было видно. Пошел по трассе в сторону лагеря и вскоре наткнулся на свой джип – выходит, он просто слишком забрал влево…

Сев в машину, он первым делом закурил. Руки ощутимо тряслись. Жадно затягиваясь, Павел думал о том, что ему теперь делать, как жить. Мир действительно меняется – если какая-то сопливая девчонка может походя исцелить от смертельного ранения, дело совсем дрянь. Не удержать ему людей, все равно разбегутся. Тогда что – уехать самому? Подальше, туда, где его никто не знает, и начать все заново? У него есть пояс с золотом и драгоценными камнями, есть и новое золотишко – спрятаны в укромном месте недалеко от лагеря. Только что толку от этого золота – оно сейчас никому не нужно. И вряд ли уже когда-нибудь снова будет цениться.

Павел невесело усмехнулся – чего стоит мир, в котором золото ничего не стоит? Все пошло прахом, будущее не сулит ничего хорошего. Продолжать все это – только затягивать агонию…

Докурив, он бросил окурок в окно, потом открыл бардачок и вытащил из него пистолет. Сняв с предохранителя, передернул затвор, взвел курок.

– Будьте вы все прокляты! – произнес он, быстро поднес пистолет к виску и спустил курок.

Стук в дверь раздался в половине пятого утра. Сначала осторожный, потом все сильнее. Она только-только задремала: вскинувшись, Лариса замерла, со страхом прислушиваясь к доносящемуся из прихожей стуку. Это наверняка за ней – друзья того, которого она убила. Кто еще будет ломиться к ней в такое время?

Сунув руку под подушку, вновь вытащила маленький наградной пистолет – подарок Алексея. Не хотела его брать, боялась. Алексей настоял – и оказался прав.

Затихли? Нет – снова стучат. Не отстанут они от нее, пока не убьют. Но прежде чем убьют, вдоволь поиздеваются. Не бывать этому – если она и достанется им, то только мертвой. Больно не будет. Миг – и ее не станет…

Стук снова прекратился, затем за окном послышался звук шагов. Вскрикнула, краем глаза уловив показавшуюся в оконном проеме тень, торопливо коснулась лба холодным стволом.

– Лариса!

Этот голос она узнала бы из тысячи. Замерла, пистолет вывалился из ее руки.

– Алеша? – Лариса бросилась к окну, торопливо открыла его. – Алеша!

Это был он, живой и здоровый. Влез через окно, обнял ее. Прижал к себе.

– Ты пришел… – всхлипнула она. Потом посмотрела ему в глаза: – Насовсем?

– Насовсем, – устало ответил он. – Я испугался за тебя, когда увидел машину. А он сказал, что с тобой все в порядке, что ты смогла за себя постоять.

– Кто – он? – спросила Лариса, чувствуя, как глаза неудержимо наполняются слезами.

– Один человек. Друг. Это он перенес меня сюда.

– Перенес? – непонимающе взглянула на него девушка.

– Да. Это какое-то волшебство – мы были совсем в другом месте, а потом оказались здесь.

– Что же мы стоим? Надо впустить его…

– Он ушел. Не захотел нам мешать.

– Я зажгу лампу… – Лариса высвободилась из его объятий. – Закрой окно.

– Конечно… – Алексей закрыл окно, задернул штору. – Спички у тебя еще есть?

– Пока есть… – Лариса зажгла лампу, вернула на место стекло. Взглянула на Алексея. – Боже, ты весь в крови!

– Я в порядке. Уже в порядке. Не было времени переодеться, да и не во что. – Он нагнулся и поднял с пола пистолет. Понюхал ствол. – Ты стреляла из него?..

Пришлось ей рассказать о том, что случилось. Алексей слушал молча, не перебивая. И лишь когда Лариса сообщила о том, что присыпала тело убитого боевика в огороде, скрипнул зубами.

– Калач никогда бы не сунулся сюда сам. Никто бы и не выпустил его ночью. Это Паша, сука, послал его…

– Пожалуйста, не ругайся, – попросила его Лариса. – Я не люблю, когда ты ругаешься. Сейчас я найду тебе что-нибудь переодеться и на стол соберу. Ты же голодный, наверное…

Четверть часа спустя они уже сидели за столом, Алексей рассказывал ей обо всем, что произошло этой ночью. Лариса слушала его, вместе с ним переживая все перипетии последних событий.

– Я был почти мертв, но эта девушка меня спасла, – закончил Алексей свой рассказ. – Какое-то время еще побыл там, потом Бурят переправил меня сюда. Чудеса, да и только. И с каждым днем теперь таких чудес будет все больше и больше.

– А если этот бандит придет сюда? – со страхом спросила Лариса. – Он ведь знает, где я живу.

– Не бойся, я никому не позволю тебя обидеть. Все теперь будет хорошо – я это просто знаю.

– И мы всегда теперь будем вместе? – Глаза Ларисы вновь наполнились слезами.

– Да… – заверил ее он.