2060

Глава 17

Не рискнув использовать лифт, Света спускалась по лестнице вниз. Восемнадцатый этаж не так уж и высоко, а в случае отключения электричества или ещё какой поломки оказаться запертой в четырёх стенах, приятного мало. Света спускалась не торопясь, прислушиваясь, что происходит ниже на лестничной площадке. Она боялась столкнуться с кем из жителей многоэтажки. Неизвестно, как тот поведёт себя, увидав перед собой молодую, беззащитную девушку. В памяти оставались свежи воспоминания короткого путешествия, чуть не приведшего к трагедии. В тот раз ей удалось убежать, но где спрятаться или где скрыться в железобетонном мешке, не имея больше никого из знакомых, она не знала.

Перед уходом, осторожно выглядывая из окна, интересуясь, что творится на улице, она впервые не поверила своим глазам. Буквально за несколько часов мирный и спокойный мегаполис превратился в арену сражений. То тут, тот там маячили зарева пожаров, ещё вчера мирные, добродушные люди взламывали двери супермаркетов и выносили всё, что только могли унести. Из окна Света видела, что полиции на улицах мало. Редко проезжавшие спецмобили на скорости пересекали пространство, тараня наскоро сооружённые баррикады, и продолжали свой путь к центру города.

Двенадцать этажей позади и Света расслабилась, осталось совсем чуть-чуть, и она выберется из западни. Правильно говорил академик, оставаться в мегаполисе опасно. Конечно, можно закрыться в квартире и ждать помощи, но придёт ли помощь, и находиться наедине с трупом… Света поморщилась, а услышав какой-то подозрительный шум, замерла. Дыхание участилось, она прислушалась к обрывкам, долетавшим до неё фраз.

– …надо в центр пробираться, – говорил молодой голос, – там сейчас собираются команды…

– Какие команды? Ты о чём?! – вторил второй голос, – надо валить отсюда. Слышал, соседний микрорайон обесточили, перекрыли въезды-выезды. Никого не впускают и не выпускают. У нас ещё терпимо. Не стреляют.

– Так, тихо, – вмешался властный, строгий голос, – верно говоришь, уходить надо и немедленно. Вроде еды и воды на неделю успели взять, ещё б оружия…

– Отец, откуда? Оно только в полиции или у полноправных граждан имеется и то, не у всех.

– Я пару ножей взял.

– Молодец, младшо́й. Ладно, пойдём на север, подальше от города, а там посмотрим. Может, к кому прибьёмся. Говорят, полноправных эвакуировать будут. Хорошо бы узнать, куда.

– Так надо кого с линком попросить поделиться информацией.

– Идея хорошая, но где ты в нашем районе полноправного найдёшь? Они все ближе к центру города селятся.

– Это верно. Здесь если и найдём кого, то только случайно, но и в центр идти – безрассудство. Ладно, закрывай квартиру. Ничего вроде не забыли…

Хлопнула дверь. Света ещё постояла несколько минут, прислушиваясь, но кроме удаляющихся шагов больше посторонних звуков не услышала.

«Зря визор не смотрела. Там может, что официально объявляли, кого, куда эвакуировать собираются», – спускаясь, думала Света, но вспомнившиеся слова академика заставили призадуматься: «Какая эвакуация, если грядёт то, о чём предупреждал академик, то от этого не скрыться».

Около распахнутых дверей первого этажа Света помедлила. Стоит ли вообще идти куда-то ведь всё равно катастрофа коснётся всех и каждого. Нахлынувшее отчаяние и безысходность заставило отпрянуть назад и упереться спиной к стене.

«Нет, надо взять себя в руки, может Венедиктов ошибся и всё-таки существует призрачный, но шанс выжить, пусть не всем. Пусть малая часть человечества спасётся и продолжит… жить», – думала она, сжимая взятую в квартире академика заплечную сумку.

Хлопок двери и мигнувший свет заставил Свету выбежать из дома. Она пробежала несколько метров и спряталась за углом здания. Мимо, весело переговариваясь, прошла группа молодых людей. Они что-то громко обсуждали, смеялись, а Света, вжавшись в стену, взглядом провожала гомонящую толпу.

– Не-ет, надо выбираться отсюда, – пробормотала Света, – правильно говорил тот взрослый незнакомец, оставаться в охваченном паникой городе нельзя. Куда он говорил идти, на север. Туда же пойду и я. Всё лучше, чем сидеть и ждать неизвестно чего.

В незнакомом городе, без линка, одна… Света шла, прибиваясь то к одной группе, то к другой, когда на неё обращали внимание, она быстро ретировалась, уходя в тень и бежала. Одежда, которую ей удалось отыскать в доме академика, не как не походила на модные вещи. Поверх найденного в вещах толстого вязаного свитера её грязная и местами порванная спортивная куртка. На ногах высокие кроссовки, в тех, в которых убежала из своего дома, а вместо модной, обтягивающей юбки – мужские брюки. Одеваясь и посмотрев в зеркало, Света горестно заметила, что придумала новый стиль одежды – по фигу, главное удобно. Но огорчало, что больше никто не прочитает её заметок и не узнает о сделанном революционном открытии.

Радовало, что зима в этом году выдалась тёплая, хотя, как она помнила, в последние несколько лет зимы практически не было. Фактически до начала весны можно ходить в обычной демисезонной куртке, не опасаясь замёрзнуть. Температура редко опускалась ниже пяти градусов ниже нуля. Выпадающий снег быстро сходил, и складывалось ощущение, что это не зима, а поздняя осень, или весна, как кому нравится. Было поднявшаяся очередная волна борьбы с глобальным потеплением быстро сошла на нет. Свете даже пришлось один раз освещать выход на большие экраны художественного фильма, доходчиво и красочно рассказывающего о вековом заговоре правящих элит. Эта статья оказалась удачной. Её даже похвалил шеф-редактор.

Начало светать. Всю ночь Света пробиралась через незнакомый город старательно избегая больших скоплений, но чем дальше она удалялась от центра города, тем больше становилось людей. Кто-то брёл, катя на тележке нехитрый скарб, кто-то нёс на себе скудные пожитки. Как ни странно, проезжавших мимо мобилей не было видно. Изредка по пути попадались брошенные пассмобили[1], но это были единичные случаи. Прибившись к одной из групп, состоявших из разновозрастных мужчин и женщин, она немного расслабилась. До выхода из города оставалось ещё немного, пара кварталов и потом, что потом Света не хотела думать, сначала она хотела уйти из охваченного паникой города.

Шедшие рядом изредка переговаривались. Света сделала вывод, что пристала к нескольким семьям, объединившимся по соседскому признаку. Все они жили и работали на одном из заводов. Когда по визору объявили о введении чрезвычайного положения, главы семейств собрались и, поразмыслив, собрали самое необходимое и пошли на малую родину – в село в тридцати километрах от города. Откуда все они были родом.

Неожиданно впереди идущие остановились, загомонили. Сзади напирала толпа и Света растерялась. Её вытолкнули на обочину и она, не удержавшись на ногах, скатилась в придорожную канаву. Впереди вспыхнул яркий луч света и через громкоговорители над широкой трассой разнёсся властный голос:

– Всем стоять! Проход через мост закрыт! Приказываю, всем не полноправным гражданам вернуться назад. Повторяю, не полноправным гражданам проход по мосту закрыт. Освободите дорогу, по ней сейчас пройдёт колонна!

Толпа сначала качнулась то в одну, то в другую сторону, но напирающие сзади давили на передние ряды, и толпа колыхалась из стороны в сторону, сжимаясь, уплотнялась. Кто-то скатился вниз. Потом ещё кто-то, потом ещё. Света заметила, что скатываются вниз, помогая женщинам и детям именно те, с кем она бок о бок шла добрых два часа.

– Скорее, скорее, – шёпотом говорил мужской голос, – левее, в двух километрах есть брод. По нему перейдём реку. Она там не так широка́, да и лёд думаю крепкий, выдержит, если налегке.

– Почему не пускают, кто там раскомандовался? – спросил второй голос.

– Семён, там военные. Не прорваться. Технику нагнали, с двух сторон бронемобили стоят. Лучше помоги всех собрать и тихо, леском уйти. Главное, чтобы за нами вся толпа не побежала, а-то вояки и там встречу организуют.

Света подобралась и когда последняя тройка стала удаляться, поспешила за ними. Она шла аккуратно, не скрываясь, но и не привлекая излишнее внимание. Идти было тяжело, ноги уже болели, но стиснув зубы, она шла, стараясь далеко не отставать. Завидев, что преследуемые сбавили ход и остановились, Света плюхнулась на землю без сил. За городом оказалось холоднее, чем в мегаполисе и она уже начинала подмерзать. Особенно беспокоили ноги. Кроссовки хоть и были на толстой подошве, но не предназначены для долгого хождения зимой. Неизвестно, сколько так просидела Света, вслушиваясь в доносящийся со стороны трассы шум, но неожиданно для себя обнаружила, что осталась одна. Она резко встала, но отыскав в предрассветном утре следы, успокоилась. Следы вели к пологому спуску, где скрывались, уходя вдаль через реку.

Света пыталась рассмотреть противоположный берег, но в утреннем тумане тот скрывался в молочной синеве. Опасливо спустившись на лёд, она сделала осторожный шаг, потом ещё один. Так, шаг за шагом она стала удаляться от берега.

«Ничего страшного, я дойду», – твердила себе Света.

Раздавшиеся громкие крики, заглушаемые выстрелами, напугали её. Она побежала, но, не сделав и десятка шагов, оступилась и упала, провалившись под лёд. Обжигающе холодная вода накрыла с головой. Света хотела закричать, но крик утонул в булькающем звуке. Кругом вода. Она не может сделать и глотка воздуха. Лёгкие горят от недостатка кислорода, а сердце бьётся в бешеном темпе. Света замахала руками, нашла кое-какую опору, но она выскользнула из рук.

«Мама! Мама! Помоги!», – молилась Света, но силы покидали. Она сделала рывок, оттолкнувшись ногами от дна и вынырнула, жадно глотнув воздух. Ещё один рывок, второй. И она уже стояла по шею в воде, а под ногами имелась твёрдая опора.

Стрельба стихла, только гул двигателей проезжавшей техники доносился со стороны трассы. Дрожа от холода, Света огляделась. Чуть сзади, всего лишь стоит протянуть руку, медленно погружалась под воду взятая в комнате сумка академика. Света шагнула назад и притянула к себе не успевшую окончательно скрыться в водной пучине сумку.

Мокрая, дрожащая от холода, она бежала подальше вглубь небольшого леса, пока совсем не выбилась из сил и не упала рядом с поваленным деревом.

– Н-надо с-согреться, н-надо р-развести огонь, – повторяла она себе, распаковывая сумку. В неё она собрала всё, что нашла в доме Владимира Сергеевича. Там были и газовая зажигалка и полотенце, и пара носков, конечно мужских, но выбирать было не из чего. А ещё она забрала с собой полбуханки хлеба и главную сейчас ценность – металлическую большую кружку и початую банку мёда.

Раздеваться на холоде было страшно, но пересилив себя, Света скинула куртку, свитер, штаны и, оставшись в одном нижнем белье, принялась активно растирать себя руками.

– Жаль полотенце тоже мокрое, – произнесла она, продолжая делать импровизированную разминку. – Теперь огонь, так я не согреюсь.

Расчистив от лежавшего снега небольшую площадку, она накидала собранные ветки, поднесла зажигалку. Та вспыхнула голубым огоньком и, сначала нехотя потрескивая, потом нещадно чадя дымом, ветки, занялись огнём. Света радостно пискнула. Не зря она в школе была лучшей ученицей на основах выживания. И пригодились знания, как развести огонь подручными средствами.

Огонь разгорался, отдавая своё тепло. Света как смогла, выжила одежду, разложила её сушиться, сокрушаясь, что нет ничего сухого из одежды. Но надевать на себя мокрое, быстро заледеневшее не решилась. В кружке закипала вода. Она туда добавила немного заварки и чуть подождав, принялась пить чай, вприкуску заедая мёдом.

– Вот и свитер высох, можно надеть, – обрадовалась она, следя, чтобы языки пламени не подпалили нежные нитки.

Через несколько минут Света оделась. Свитер и штаны были ещё влажными, но тёплыми, а продолжать сидеть полуголой возле костра стало опасно. Если кто заметит огонь и выйдет? Только сейчас, когда прошёл шок от событий последнего часа, она поняла, что находилась на волоске от гибели. И если бы не удача, что провалилась под лёд недалеко от берега, если бы не удача, что не растерялась и смогла выбраться, то её б хладное тело возможно вообще никогда не нашли.

Полдня Света просушивала вещи, проверяла, сортировала, что ей удалось забрать с собой из гостеприимного дома, а что пришло в негодность. Пожитков немного, но это всё, что у неё есть. Продукты почти все пропали, и что-то пришлось выкинуть, что-то сразу съесть. Ближе под вечер встал вопрос, что делать? Из города она выбралась, но куда идти дальше?

Трезво рассудив, что оставаться вблизи трассы не стоит, она собрала скудные пожитки и пошла, намереваясь найти подходящее место для ночлега где-нибудь в соседнем лесочке, который заприметила совсем недалеко, стоит только пересечь небольшой овраг.

Идти оказалось трудно, ноги проваливались хоть и не в глубокий снег, но ход замедлился значительно. Она рассчитывала, что доберётся до намеченного лесочка до захода солнца, но вошла в него уже глубокой ночью. Разводить огонь, собирать дрова, расчищать от снега площадку для костра сил не было от слова совсем, и она расположилась на поваленном дереве, доставая из сумки так полюбившуюся банку с мёдом.

Хруст ломающихся веток, приглушённое утробное рычание и… пара светящихся глаз, испугали Свету. Сдержав крик, она, бросив всё, побежала, не разбирая дороги. Бежала, спотыкаясь, поднималась и снова бежала, боясь оглядываться. Хриплое дыхание и утробный рык преследовал её, пока Света не увидела высокий забор, а через мгновение обнаружила на себе две крохотные красные точки, медленно поднимающиеся с живота в область сердца.

– Не стреляйте! Не стреляйте! – закричала она, захлёбываясь, сбив дыхание.

Свой голос она не узнавала, когда-то звонкий, мелодичный, он сейчас звучал хрипло и басовито. Света вскинула руки ввысь и продолжала кричать, но красные точки продолжали ползти вверх, на мгновение ослепив.

«В голову будут стрелять», – промелькнула мысль, и Света упала на колени.

– Не стреляйте! – повторила она, прощаясь с жизнью.

Преследовавшее рычание стихло, только ветер колыхал вершины сосен. Света стояла на коленях недалеко от высокого, в три человеческих роста забора. И напрягая зрение, пыталась понять, что происходит вокруг. Её не убили, хотя до сих пор находится на прицеле. В темноте она различила две красных точки, направленных на неё, но больше ничего не происходило. Эти едва различимые красные огоньки мерцали откуда-то сверху. Света поняла голову, но в темноте ничего не увидела. Издалека донёсся хруст сминаемого снега и гулкое жужжание. Большое красное пятно приближалось к ней.

«Зверь? Хищник?» – подумала она, но сразу отмела эту мысль. Единственное красное пятно медленно приближалось.

«Не может у хищника, или какого зверя быть только один, но большой глаз, – успокаивала себя Света, – и не похоже, что зверь так может ходить. Слишком медленно и прямолинейно».

Непривычный гул нарушал ночную тишину, Света уже отчётливо слышала механическое жужжание, но всматриваясь, не могла понять, что медленно, но верно к ней приближается. Рукавом она вытерла лицо, напрягла зрение, всмотрелась и тут же отпрянула назад. К ней медленно приближалась небольшая, всего по пояс, боевая машина, ощетинившаяся двумя крупными стволами. Большое красное пятно – прожектор медленно поворачивался из стороны в сторону, но освещение не давал, а только излучал тепло. Для городской жительницы, далёкой от военной службы появление рукотворного чудовища, раскрашенного в непонятные знаки и только своим видом наводящий ужас, довело до истерики. В памяти были сильны воспоминания о восстании беспилотных аппаратов, о той страшной бойне, которую они учинили. Сколько фильмов, сколько патриотических мероприятий ей пришлось осветить, а сейчас этот монстр стоит перед ней, медленно поворачивая ствол в её сторону.

– Не стреляй…те! – повторила она. Лучше умереть, не зная, что умерла, рассудило сознание и провалилось в забытьё.

***

[1] Пассмобиль (здесь) – вид наземного общественного транспорта.