40к способов подохнуть. Том 5

Глава 184

— Значит падение моего ордена было задумано Им? — с каменным лицом спросил капитан Андрос, останавливаясь близ витражного окна, сквозь которое проходили разноцветные лучи.

— Боюсь, что так. Человечество на грани погибели и вся галактика стремительно меняется. Пала кадия, вернулись два верных сына и одним за другим кровавые крестовые походы терзают Империум ещё сильнее, чем раньше. Чума, что разрывает поля Геллера, увеличившееся число псайкеров… Король Демонов станет последним знамением, после чего в опасности окажется сама Терра. И враг не повторит прошлых ошибок.

— Но мы всё равно не справились. Артефакт был пробуждён, один из осколков отныне блуждает по варпу… — кулак Андроса сжался, хоть и не столь сильно из-за обилия ранений, после которых его чудом удалось спасти. — Если бы вы рассказали о своём плане сразу и не стали…

— Я следовал лишь Его плану и всех ответов не знаю сам. Однако чем дальше мы идём, тем плотнее смыкается граница мрака. А значит… значит мы должны стать ещё сильнее. Второй осколок отныне вне нашей досягаемости, но мы можем заполучить третий. Бог-Император знает где он и мы отправимся туда как только утихнет буря в варпе, что скрывает путь к той звезде. В этот раз у нас будет преимущество перед Архиврагом.

Андрос в свою очередь промолчал и ограничился лишь слабым кивком. Если Эридия восприняла всё как само собой разумеющееся, как и остальной части приближённой свите устраивало объяснение уровня «на всё воля Бога-Императора», то Андрос до сих пор прибывал в смятении. Ему сложно было во всё это поверить и принять как данное тот факт, что даже он, Ангел Его, капитан Щитов Терры, сверхчеловек со сверхнавыками… оказался просто разменной монетой.

Так много настрадался их орден, отдал всё во имя Человечество и никогда не просил ничего взамен. И всё же сейчас даже они не были удостоены даже частички правды, а Его слова звучали в ком угодно, но не в них. Нет, Андроса не одолела гордыня и даже обиды в нём не было, несмотря на приторную горечь в его ауре… он просто хотел знать… почему? Почему всё именно так.

Однако в очередной раз ушёл, приняв урок смирения от своей судьбы.

— Он опечален. Ему нужен смысл и цель, но чем дальше он идёт, чем сильнее терзается воспоминаниями, — произнесла Птичка, усевшись на моём плече. — Столько битв, столько лишений. Он лишился ордена, своего мира, большинства братьев и всё же продолжает сражаться за Человечество. И что он видит? То что инквизиция не может договориться между собой, от самодурства некоторых лидеров хочется выть, а правду скрывают даже от него всеми силами. Да и какой смысл сражаться за то, что в конечном итоге не под силу спасти даже астартес? Такая ноша и так мало толку…

— Он сам выбрал этот путь и только ему решать идти ли по нему до конца, — заметил я, уходя в противоположную сторону и уходя на первом же повороте к спуску в подземные помещения.

Прямо сейчас провидцы и астропаты при помощи ещё нескольких псайкеров устраивали обряд. Скоро к ним подключится хор святых и по задумке сам Бог-Император укажет им точное расположение следующей цели. Хотя на данный момент мы уже примерно знали о каком секторе идёт речь. Однако звёзд там много и хоть пока что-то буря не исчезла, но как только она утихнет, то обряд будет произведён тотчас.

В тот же день мы со всеми силами отправимся прямо туда, чтобы умыкнуть артефакт из-под носа врагов, пока туда не прибудут флоты главных участников. План как всегда очень надёжный, правда все ещё было непонятно что потом делать с очередным артефактом, от которого фонит варпом чрезвычайно сильно. Защитить мы его вновь не сможем. Хотя если удастся отправить на перерождение ещё парочку примархов… то всё равно толку не особо много. Переродятся же гады, так ещё и быстрее чем раньше из-за этого разлома.

Но другого мне не оставалось, Бог-Император приказал и я до их пор являлся частью сделки. Как и за долг с Тзинчем тоже не расплатился. Да уж, положение моё явно не было самым лучшим.

— Вселяйся, — произнёс я, закончив манипуляции с хрусталём, после которых Птичка забралась внутрь и начала аккуратно разминать конечности. — Как тебе?

— Немного надо привыкнуть к габаритам и крылья… тяжеловаты, — произнесла Птичка, после чего её перья начали хрустеть и удлиняться, а вместе с тем ветра магии подхватили хрустальную пыль, после чего она сделала первый взмах. — Но пойдёт.

— Долго сможешь находиться в этой оболочке?

— До тех пор пока есть связь с варпом. Но если от меня будет требоваться магия… то придётся вновь черпать силу через тебя.

— Хорошо. Правда мы пока не знаем как этот хрусталь будет себя вести на протяжении длительного срока. Прошлые экземпляры потускнели и закостенели, перестав пропускать через себя магию. Словно бы…

— Ороговели!

— Да, это слово тоже подойдёт. И пока я буду продолжать совершенствоваться тут, ты отправишься вместе с Мордредом в варп.

— Армия?

— Именно. Заодно попробуйте ускорить перерождение Лазури.

Одной лишь верой в Бога-Императора победить наших врагов было невозможно. В этом я уже давно не сомневался, поэтому без каких-либо сомнений пустился в пляску с самим дьяволом, повторяя путь и ошибки всего радикального звена инквизиции. Но только с одним исключением: я не считал и пытался сделать Хаос своим рабом или слугой.

Демонов в варпе хватало, многие из них были куда хитрее и умнее меня. И если слабых я ещё мог ставить на колени, то с другими оставалось лишь договариваться. Договор же мой был просто до невозможности, как и во все времена. Возможность прикоснуться к смертной жизни снова в обмен на службу. И хоть армию я создать не мог из-за присутствия здесь служителей Экклезиархии, но некоторые преступники, заслужившие смертную казнь, отправлялись в мои подвалы.

Их никто не искал, как и под моим храмом не рыскали псы Золотого Трона. В результате время шло и пока на поверхности хоры сотрясали воздух в праведных молитвах, во тьме подземелий затихали крики агоний. Одним за другим я впитывал остатки их душ, наиболее удачные эксперименты записывал и повторял, а в какой-то момент в агонии адской боли посреди одного и пыточных залов был рождён первый артефакт.

И особенность этого артефакта была не его сила, а нахождение в нём новой сущности. Из чужой боли, что объединялась, я помог родиться чем-то большему, чем человеческая душа. Это был фактически демон, но ещё пока что слишком слабый и на стадии формирования, которую приходилось поддерживать искусственно.

— Такой жуткий… — произнёс я, проходя мимо хрустального зеркала в полный рост из которого на меня смотрело то, что было создано мной. — Но всё же прекрасный и такой чистый… нет ничего лишнего, ни гнева, ни страха, никакой либо другой эмоции… лишь боль, что пожрала всё остальное и так хочет вырваться наружу, чтобы начать менять мир вокруг себя. Хотя с такой силой скорее она будет изменена, не выдержав и секунды существования здесь.

А затем уже заработали сервиторы, начав распалять плавильный цех. Загудели паровые молоты и с огромной силой они начали сотрясать подготовленные заготовки. Мне нужно было оружие, которое превзойдёт все другие до этого. Силовые клинки обладали огромной мощью, однако подумав я всё же остановился на проклятом оружии. Зависеть от аккумуляторов не хотелось, а психическая энергия на кромке лезвия могла в теории превосходить любое силовое оружие, если хватит мощи псайкера.

Объединить Клинок Воли, заключив его в металл. Создать невероятно прочную оболочку и закалить её в ярких эмоциях, что будут заключены в письмена и внушать страх одним лишь своим видом. Объединить это всё с хрусталём для проводимости энергии и затем останется лишь удивить своих противников.

— Хватит! — воскликнул я, видя что заготовка из металла готова, после чего взялся за подготовленный двуручный молот. — Теперь мой черёд.

И с грохотом разлетелись во все стороны искры. Молот мой сиял радужным огнём и в нём концентрировалась психическая энергия, которую я тщетно пытался привязать к физической оболочки. Но продолжая наносить удары я пытался буквально вбить эту силу внутрь металла, что после нескольких чрезвычайно мощных ударов охладился до комнатной температуры. Ведь психическая энергия буквально пожирала тепло.

— Разогревайте снова!

С помощью электрических дуг вновь заготовка была раскалена, но после третьего подхода она стала слишком хрупкой и сломалась, после чего была отправлена на переплавку. И раз за разом на протяжении недель и месяцев я продолжал эти попытки, отвлекаясь лишь на свои другие проекты, которые тоже требовали времени.

— Сильнее! — рявкнул я, подключая к процессу Алора.

Стены отсека с подземной кузней начали искажаться и сверкать всеми известными и неизвестными цветами. А рядом со мной возникла тень, которой не нравилось происходящее, но которая не могла не подчиниться моей воле. И с грохотом второй молот начал опускаться, придавая психической оболочке стабильный контур.

— Быстрее, — повторил я, после чего к нашим ударам подключился Юртен, который голыми руками начал хватать психические дуги и несмотря на чудовищные повреждения тянул их обратно к заготовке.

И вот уже сам воздух пропах холодом, несмотря на разгорячённые печи, а у части сервиторов начался психоз, после чего тут же сработали предохранители, взорвавшиеся их головы. Разлом варпа рождался прямо здесь и лишь благодаря громкому хору праведников не было замечено происходящее. Ведь даже изоляционные руны дрожали от проходимой здесь мощи, а демоны то и дело пытались ворваться в мир живых, но разрывались стеклянными вихрями Птички.

— БОЛЬШЕ!!! — дал я новую команду, когда понял, что нам удалось зайти как никогда далеко.

Одним за другим были вскрыты глотки последних жертв, мимо которых проходила тень Дертона. Некоторым он вырезал сердца, после чего бросал в магические круги, расположенные по всему периметру кузни. Все эмоции концентрировались здесь.

— Оно нестабильно! Нельзя наращивать такую мощь! — воскликнул Алор, но продолжал наносить удары, что поднимали вихри радужного огня. — Ещё чуть-чуть и тут всё взлетит на воздух!

И он был прав. Что-то не позволяло физическому и психическому объединится. Нужен был какой-то финальный катализатор, что станет объединяющей частью. Для этого идеально подошли бы души, из которых можно было вытащить какую-то отдельную эмоцию и добившись концентрации сделать из неё сердцевину. Или же какой-нибудь артефакт, способный сделать тоже самое.

Но под рукой оказалась лишь одна подходящая деталь и жгучее желание завершить начатое. И без тени сомнений я вонзил руку в собственную дышу, вырывая из неё огонь Торквемады, после чего вихри чёрного пламени взметнулись к потолку и начали сжигать всё вокруг.

— ВИНОВЕН!!! — кричал отпечаток души Торквемады. — ВИНОВЕ-Е-Е-Е-ЕН!!!

И после последнего моего удара взрыв разрушил своды, вызвав частичное обрушение залов. Меня же откинуло к противоположной стене, где я был в последний момент подхвачен Птичкой. Остальные же отпечатки от психического всплеска были рассеяны и ушли вглубь души для отдыха.

Однако встав на ноги и подойдя к обломкам… я обнаружил меч, что был вонзён в расплавленную наковальню и чья поверхность продолжала вопить без остановки от чувства собственной вины, что была смешана с болью.

— Получилось… — произнёс я и покрыв руку хрустальной перчаткой рывком вырвал свой новый меч. — Самое то для первого раза.