А отличники сдохли первыми... (Часть 5)

Глава 2. Забей, у них нет выбора

— У нас отцы дружили. Дядя Валера в школу меня пристроил, когда... Ну ты знаешь. — Егор торопливо шагал рядом со мной обратно к месту сражения, чтобы сообщить новости своим соратникам. — Он крутой был. Всяких историй про подводный флот мог столько рассказать...

Углубившись в воспоминания, кадет немного помолчал. И, чуть погодя, всё-таки спросил:

— А чего Алина такая... Не знаю... Почему они не хотят тебя видеть, как думаешь? Не могут же они тоже Чёрного Жору бояться. Взрослые же всё-таки...

— Ты знаешь, как тебя в корпусе за глаза называют? — Я ответил вопросом на вопрос.

— Э-э... Ну да... — Кадет пренебрежительно пожал дёрнул плечом. — Но мне как-то пофиг. А чё?

— Значит, знаешь почему?

— Знаю... — Паренёк нахмурился. — Пиздов дал одному козлу! Повезло ему, что всё-таки меня оттащили...

Не припомню, чтобы я раньше слышал, как он матерится. Значит я на правильном пути в своём объяснении, раз это настолько его задевает. Он знает, что такое неконтролируемая ярость.

— Ну так вот меня не оттащили... Точнее... Слишком поздно оттащили.

— Тоже кого-то отмудохал? — На лице кадета показалась озадаченная улыбка. — Это что, для неё какие-то страшные новости? Да ты же только за сегодня троих пришил... И это то, что я успел заметить. Да и Алина вроде тоже наравне со всеми воюет. Ещё тогда, когда мы на мосту дрались — замочила какого-то мелкого, который чуть тебя не подстрелил из твоего же обреза.

— Всё так... Но ты говоришь про наш с тобой новый дивный мир. А то, про что говорю я, было ещё осенью. — Я покосился на пацана, наблюдая за реакцией. — И я их не просто отмудохал. Убил.

— Ну, подумаешь... — Тот, немного помолчав, снова пожал плечами. — Если за дело, то чего такого-то. Я ж говорю, она и сама...

— Двадцать человек.

Егор осёкся и посмотрел на меня с недоверием, словно пытаясь понять, не подшучиваю ли я над ним. Но выражение моего лица развеяло его сомнения.

Некоторое время он шёл молча, иногда коротко на меня оглядываясь. Но всё же заговорил чуть погодя:

— Так это тогда в октябре... В «Навигаторе»... Это ты был? — В его голосе не было страха или неуверенности. Только простое любопытство.

— Знаешь... Думаю, что ты меня поймёшь... Поэтому скажу как есть. Тогда мне казалось, что это имеет значение. Пассивная агрессия со стороны этих людей. Завуалированные насмешки. Презрение. Чванливость. Ханжество. Ограниченность. Эти их ебучие интриги... Большая возня в маленькой песочнице. Они меня не бесили, нет. Они были мне противны. Как падальщики в Ленинском районе. Даже нет... Как те черви, что лезут у них изо всех щелей. И очень, очень хотелось показать этим людям их настоящее место в этом мире. Но перед этим — взглянуть в их глаза, чтобы убедиться в том, что они действительно его увидели. Своё место. — Сделав паузу, я присмотрелся к пацану — тот внимательно меня слушал. — И я нашёл только один по-настоящему действенный способ.

Егор всё ещё молчал, переваривая услышанное. И я продолжил:

— Но теперь... Если бы я знал, что через пару месяцев все они превратятся в полоумных жор... Я бы только посмеялся над ними. И над собой прежним — смеялся бы ещё сильнее... Но, как и сказал, я буду с тобой честен, Егорыч. Говорю как есть: если и были в моей жизни счастливые моменты — то тот осенний денёк был одним из них.

Как я и ожидал, в ответ на мою тираду паренёк не мог возразить что-то конкретное. Но, судя по блуждающему взгляду кадета, тот всё-таки боролся со своими противоречивыми чувствами.

— Я могу угадать, о чём ты думаешь. — Остановившись неподалёку от скопления людей на пустыре, я заставил тормознуть и своего спутника. — О том, что у этих людей были родственники. Супруги. Дети. Которые ни в чём не были виноваты. Но тоже пострадали от моих действий. Так?

— Ну... Вообще да...

— У того пацана, которого ты избил до полусмерти, тоже была мать. Или, может, даже младшая сестра... Это могло тебя тогда остановить?

Егор угрюмо подвигал челюстью из стороны в сторону и отрицательно покачал головой.

— Поэтому я не оправдываюсь, а выкладываю тебе всё как есть.

Пацан сделал попытку пойти дальше, но я мягко остановил его:

— Подожди, закончу. Я не горжусь тем, что совершил. И, в тоже время, я до сих пор не жалею о том, что совершил. Я не мог этого не совершить. Поэтому, как говорит Джон: «Take it or leave it». Другого Кира у меня для вас нет. Но... Если ещё с месяц назад я бы просто плюнул на все претензии и ушёл бы от вас в такой ситуации, то сейчас... Сейчас мне будет жаль расставаться с вами с таким настроем. Жалость! Прикинь, Егор! Жалость! Я чувствую жалость!

Он посмотрел на меня немного озадачено. Наверное, всё-таки не до конца понимал, о чём я. И я поспешил объяснить. Если не ему, то хотя бы самому себе:

— Я никогда никого не жалел! Ни других, ни себя. Гнев, злость, зависть, ревность, алчность, жажда мести, упоение победой... Это всё мне хорошо знакомо. Но никогда я раньше никому не сочувствовал. Я просто не понимал, как можно сочувствовать другому человеку... Да плевать на него! Он же другой! Просто по определению! Какое мне до него дело?!

— Оке-е-ей... — Протянул паренёк, нахмурив лоб.

— И теперь я рассуждаю тут о том, что мне будет жаль вас разочаровывать... А ведь и правда... — Схватившись за голову, я внезапно осознал, как, наверное, нелепо сейчас выгляжу в его глазах. И поспешил собраться заново, закончив свои внезапные откровения. — В общем... Дружище... Как ты понял, я — мать его грёбанный массовый убийца совершенно невинных людей. И мне будет жаль... Очень жаль, если этот факт заставит тебя от меня отвернуться.

Кадет немного опешил от таких откровений. Но, помолчав с полминуты, он копнул берцем сырую землю, пожал плечами, легко улыбнулся и тихо проговорил:

— И всё равно ты клёвый, Кир... Я ж уже говорил... И похер на всяких мудаков. Всё равно они бы сдохли первыми.

— Та-а-ак... Мне уже пора ревновать? — Лань подкралась ко мне со спины, обняла и, привстав на цыпочки, положила подбородок на плечо. — Егорка! Ну-ка руки прочь от моего мужика! Ишь чего удумал?! «Ты клёвый»...

Кадет хохотнул и, смущённо затеребив ремень автомата на плече, попятился в сторонку:

— Я пойду Михе скажу, чтобы шли к плотине...

— Шуруй, сержант... — Обернувшись к улыбающейся девушке, я уткнулся носом в её щёку. — Я уже ушёл из большого спорта, сударыня. И боевитыми мальчишками сейчас точно не увлекаюсь.

— Да ты только с ними всё время и проводишь! — Лань потёрлась щекой о мою щетину, улыбаясь во весь рот. Она явно была очень рада неожиданной возможности снова побыть со мной рядом. И, чёрт подери, я тоже сейчас чувствовал что-то подобное. — Кто там на плотине? Выяснили? Это их вертолёт?

— Их. Те же самые люди, что были на аэродроме в Светлом. Вроде вменяемые. Хотят поговорить. Алинка с ними там уже навела мосты любви и дружбы.

— Да? А ты чего тут? Я думала вы вообще друг от друга не отходите? — Кажется, я услышал в её голосе ревность. На этот раз неподдельную. Ох, женщины... В последний раз мы виделись вечером того дня, когда Семён сообщил нам о плане его затонских приятелей. И мы использовали этот вечер на всю катушку. Но ей всё равно было мало.

— Меня они боятся. И ты знаешь почему.

Немного отстранившись, девушка позволила мне повернуться к ней лицом:

— Это проблема? Из-за этого не помогут?

— Помогут, никуда не денутся. Мы, в конце концов, на одной стороне. У нас же есть не только бензин, но и лекарство для их несовершеннолетних... — Заметив немой вопрос на лице Лани, я поспешил пояснить. — Да, у них там тоже дети живут. И девчонка — как ты возрастом. Которая вот-вот должна стать жорой. Но они об этом, скорее всего, даже не знают. Двоюродная сестра Славы Гробышевского, как выяснилось.

— Да ладно!

Я пожал плечами:

— Она ещё и Егорку нашего знает. Так что, как сказал, помогут. — Продолжая сохранять девушку в объятьях, я обернулся к толпе подростков, занятых оказанием первой помощи раненным. — Тут скорее вопрос, как все остальные отреагируют на то, что... На новости обо мне.

Лань пожала плечами и тоже посмотрела в сторону остальных:

— Я так понимаю, Егор отреагировал спокойно? Думаю, что всем остальным тоже будет пофиг. То, что было в мирное время, остаётся в мирном времени.

— Надеюсь... С пленниками что-нибудь решили? Много их там уцелело?

— Человек пятьдесят. Альфа хочет переправить их на остров. — Лань кивнула в сторону ближайшего клочка суши между двумя рукавами реки, с которого мы вели наблюдение совсем недавно. — Хочет выдать им какие-нибудь рыболовные снасти, зажигалки и несколько котелков. И то, что у них в обозе было — зёрна какие-то, овощи, мука вроде ещё... Чтобы пока там сами себя рыбалкой кормили. Деревья и кусты на острове есть, хоть и подтопленные. Будет из чего шалаши сделать и костры пожечь.

— Я ждал от неё скорее концлагеря, нежели колонии-поселения... Ну что ж, я бы лучше ничего не придумал. Главное охрану обеспечить.

— Амазонки будут на страже. Да и оттуда так просто не уплывёшь. Течение... И до берегов пара километров. А эти все пацаны... В ахуе они, короч. И ста метров не проплывут. А знаешь ещё что...

— Что?

Девушка хитро прищурилась и сообщила шёпотом:

— Мне кажется Альфа на Болта запала. Как-то странно с ним говорит.

Ну конечно... Сплетни. Всё возвращается на круги своя... Есть три темы, которые людям интереснее всего на свете в любые времена, что бы ни случилось. Кто с кем спит. Кто кем командует. И у кого сколько денег. Ну или в нашем мире — у кого сколько ресурсов.

— Не факт... — Я присмотрелся к скоплению людей на берегу. Кажется, пленников начали оттеснять к к воде. — Кит для неё, конечно, явно не вариант. Виктория бдит. А Болт, насколько я понял, никем не ангажирован?

— Не-а... У него девчонка не из клуба была. На новый год куда-то заграницу улетела с родителями. Никто не знает что с ней.

— Скажи ему, пусть не расслабляется. Альфе палец в рот лучше не класть. Вообще лучше ничего туда не класть.

Хихикнув, девушка немного разжала свои объятья:

— Я, кстати, до вечера свободна. Чем планируешь заняться?

— Проверить яхту, отдохнуть и подождать результатов переговоров. Ты со мной?

— Спрашиваешь...

— А тебя командование отпустит?

— С тобой отпустит.

Делегация от подросткового Альянса, отправившаяся на встречу с хозяевами плотины, состояла из Альфы, Болта и сержанта Петрова. И вместе с ними к плотине готовились отплыть ещё по одному сопровождающему от каждой нашей фракции. Среди них был и Морж.

— Эй, кондотьер... — Я поманил к себе бритоголового пацана, который был занят очисткой собранных арбалетных болтов от крови. — Насчёт тех соревнований по стрельбе, о которых ты вспоминал...

— Да? — Морж удивлённо приподнял белобрысые брови.

— Когда поплывёте к плотине — расскажи про них всем, кто будет в лодке. Всё, что ты видел по телевизору. Не хочу, чтобы эти ребята там на ГЭС сделали им сюрприз.

— Как хочешь... — Пацан равнодушно пожал плечами и продолжил работать с оружием в ожидании приказа об отплытии.

Получив на руки рацию для того, чтобы быть на связи во время переговоров, я и Лань переправились на яхту и поставили её на якорь недалеко от берега. С одной стороны вдалеке от нас на остров то и дело переправлялись лодки амазонок, гружёные стреноженными ордынцами и их провиантом. А с другой вскоре отплыла ещё одна моторка — в сторону плотины. Проследив за ними в бинокль, я убедился, что, перебравшись на сушу возле ворот, представители Альянса исчезли внутри зданий. Вместе со встречающими их Алиной и рыжей девчонкой.

— Хватит подглядывать... — Лань обхватила меня за талию и запустила руку за пояс.

— Подожди... Нужно быть на связи...

— А мы вроде бы никуда и не уходим...

Спустя великолепные полчаса рация пискнула и захрипела голосом командирши амазонок:

— Кир! Ты на связи? Приём?

— Слушаю! — Я подхватил передатчик, выскочив из каюты. Лань, завернувшись в спальный мешок, высунулась следом. — Приём?

— У нас две новости — хорошая и плохая. — Бархатный голос Альфы звучал спокойно. Уж в ком-ком, а в ней я не сомневался. Уверен, новости о моём прошлом заботили её меньше всего на свете.

— Начни с хорошей. Приём.

— У наших новых друзей на руках есть средство для того, чтобы навсегда покончить с эпидемией... Как понял? Приём?

— Я тебя услышал... — Переглянувшись с девушкой, я пожал плечами, как и она. — Что же, при таком условии, может быть плохого? Они соглашаются его использовать только за все богатства мира?

— Открыть доступ к нему могут только несколько людей на планете. Они ищут их уже почти полгода и пока почти ничего не нашли... Приём?

— Почти? Это как? Приём...

— Они нашли список людей, которые могут знать код от замка на контейнере... На контейнере с антивирусом, как мы условились его называть. Там что-то более сложное, долго объяснять. Как понял, приём?

— Не уверен, что понял... — Лань, в ответ на мой немой вопрос, тоже покачала головой. Показав, что тоже не особо понимает, о чём идёт речь. — Список людей? Если эти люди - какие-то профессора, то они старше тебя. И мы у них уже никакой код никогда не узнаем... Приём?

— В том-то и дело! — Голос Альфы в рации зазвучал более взволновано, чем обычно. — Один из этих людей — участник их экспедиции. Он тоже целый год был в изоляции от всего мира. И тоже, скорее всего не стал жорой, также как Игорь и Александр. Э-эм... Приём?

— Что? Какой экспедиции? Какой Игорь и Александр? Это тех ребят на плотине так зовут? Приём?!

— Да! Они бывшие полярники! Почти год жили в Антарктиде, в изоляции. Поэтому и не заболели. Также как Джон в космосе! И этот... Хан... Дмитрий Ханыгин, который в плену у кадетов — тоже из их компании. Тоже не заболел. Приём?

— Хан?! Полярник?! — На этой новости Лань чуть не выронила из рук спальник. И я не без удовольствия уставился на то, что он успел обнажить. — А как они надеются найти других своих людей? Приём?

— У Сани... — Альфа неожиданно хихикнула. Вот уж не думал, что когда-нибудь услышу такой звук. — У них на телефоне есть специальная программка, которая засекает сигнал от тех номеров, которые он сохранил в памяти. Таким образом они уже нашли одного своего коллегу. В Воронежской области, в Борисоглебске. Правда... Правда уже мёртвого... Приём?

— И он им код, конечно же, не рассказал. Каковы надежды на то, что они найдут кого-то ещё? Приём?

— Уже нашли! Около двух недель назад! Он тут совсем рядом активировался! На атомной станции! Но они не могут туда попасть никак. Уже пытались, но никак. Там слишком много жор вокруг. Приём?

Я немного помедлил, пытаясь переварить полученную информацию. И, щёлкнув переключателем сигнала, проговорил в микрофон:

— Так это значит, что их приятель тоже уже жорой стал. И код он нам тоже не расскажет. Приём?

— Может и так! Но код может быть сохранён у него на телефоне. И кто-то же его там всё-таки включил! Нам нужно его найти. Приём?

— Окей... — Я помедлил с ответом. Лань, прислушиваясь к разговору, прильнула к моей груди. — И я так понимаю, что проблем с тем, что помогать им будет массовый убийца, они внезапно больше не испытывают? Приём?

— Забей, у них нет выбора, Кир. — Голос Альфы снова звучал как обычно спокойно. — Мы же...

— Альянс!!! Альянс!!! Просим подкрепление!!! — Передачу сигнала прервал параллельный вызов, и взволнованный пацанский голос, переходящий на крик, продолжил. — Альянс!!! Жоры атакуют! От атомной станции целые полчища!!! Укрываемся в машинах, отступаем!!! Их тут слишком много!!!

И на фоне крика незнакомого мне кадета раздалось сразу несколько знакомых хрюков и визжаний.