А отличники сдохли первыми... (Часть 5)

Глава 4. Навстречу вечности

Прежде чем хлопнуться на ещё шевелящиеся тела неудачников, попавших под пулемёты, я успел заметить, как вертолёт резко качнуло в сторону. Уронив с одного из бортов больше двухсот килограмм нагрузки, машина потеряла баланс и чуть не легла на бок, спикировав на землю вверх колёсами.

По закону бутерброда, первым твёрдую поверхность встретил более тяжёлый жорский солдат. Плюхнувшись в кучу окровавленных ошмётков вместе со своим подыхающим противником, я услышал, как под моим весом хрустнули его ребра. И ещё один треск означал то, что лётный шлем принял на себя основную часть удара моей головы об землю.

Другой шлем, созданный вокруг моего мозга самой природой — черепная коробка — судя по ощущениям, осталась целой. Но удар, похоже, повредил в аудиосистеме лётного прибора какие-то контакты. Из динамиков возле моих ушей послышалось громкое шипение статики, иногда прерывавшееся на не менее громкий мат в исполнении Игоря:

— Бл... Пшшшш... Ука!.. Пшшш... В рот!.. — Очевидно, он сейчас всецело был поглощён попыткой выравнивания своего летательного аппарата, разговаривая с ним как с живым организмом. Который вёл себя очень непослушно. — Да как... Пшшш... аебал то!!!

Приподняв голову над телом хрипящего подыхающего прыгуна, я заметил, что, к счастью для тех, кто остался наверху, пилот всё же справился с управлением. И сумел выровнять вертушку до того, как «Ансат» едва не завершил свой кувырок, опрокинувшись лопастями вниз на подступающую толпу. И кроме меня в открытые двери никто не выпал.

Стаса, полетавшего ногами вверх вслед за резкими качениями борта, всё же сумели втащить обратно. К обрывкам матюков Игоря, долетающих до моего слуха из повреждённых динамиков шлема, иногда примешивалось напряжённое пыхтение Моржа, затаскивающего союзника вместе со всеми остальными подростками. И ещё сиплые сдавленные хрипы этого пацана со станции. Точно плечо вывихнул. Но молодец. Терпит и больше не орёт.

Из-за этого резкого нырка, всё ещё покачивающийся вертолёт теперь был от меня на расстоянии около сотни метров — далеко позади края толпы заражённых, медленно бредущих ко мне. Переступая через скошенные пулемётными очередями тела сородичей, жоры слепо смотрели чуть поверх меня. Но их круг явно сжимался со всех сторон.

— Кир! Пшшшш... рядке? А? — Первым о моей судьбе озаботился Морж. — Отв... Пшшш...

— Жив... — Прижав микрофон к губам, я попробовал встать и убедился в том, что ничего не сломал, кроме системы связи... — Пока что...

Оглянувшись, я заметил в приближающихся рядах не только лишь обычных жертв вируса — разномастных и разнокалиберных людей всех полов и возрастов. Но так же и мутантов-солдат. Возвышаясь над общей массой, они понуро брели вместе со всеми, уставившись куда-то вперед своими поросячьими глазками. И только сейчас я отдал себе отчёт в том, что потрёпанная одежда на всех заражённых имела какие-то одинаково-зеленоватые оттенки, не смотря на разные фасоны. Куртки, свитера, джинсы, платья — на них всех как будто пролили цистерну дешёвого «Тархуна».

Вытерев нож о плащ, я выхватил свободной рукой второй «Стечкин» — всё ещё полный. И приготовился к бою. Хотя никто из заражённых не выглядел агрессивно. Похоже, они всё ещё принимали меня за своего...

— Нуж... Пшшш... нимать... Скорей! — Голос моего юного одноклубника звучал тревожно, как никогда. Вот уж не думал, что он способен на такие эмоции.

— Нас всех... Пшшшш... Их же... Пшшш... Море! — Ответ Игоря звучал не менее резко и взволнованно.

— Патр... Пшшш... ончились! — А это уже, видимо, Стас. Сквозь статику и помехи было почти не разобрать. — Нужно... Пшшш... и тогда... Пшшш... ёмся!

— О... Что это у нас тут?

Этот голос прозвучал чётко и ясно. Глубокий и низкий. Звук шёл не из динамиков повреждённого шлема. Звук шёл как и раньше — изнутри моей собственной головы. Один, а не смешанный хор, как раньше...

— Ты тоже его чувствуешь, Слушающий? А мы, признаться, думали, что нам показалось...

Жоры и солдаты остановились в нескольких шагах от меня, глядя расфокусированными взглядами по сторонам. И не обращая никакого внимания на ствол пистолета, уставившийся в их лица.

— Пшшш... — Статика снова резко резанула слух и в динамиках послышался взволнованный голос сержанта Петрова. — Иньекция!!! Нужно... Пшшш... Хотя бы! Он же... Пшшш...

Вертолёт окончательно обрёл равновесие и начал понемногу бочком приближаться к месту моего окружения.

— Кир! Мы верн... Пшшш... Патроны... Пшшш... Лови!

— Это же он, да? Ну надо же, какая встреча... Значит, второй вариант всё-таки сработал...

В тот момент, когда вертушка медленно проплывала прямо надо мной, моё окружение подняло равнодушные взгляды вверх и уставилось на стрекочущий борт. От которого отделился небольшой предмет и упал мне ровно под ноги. Инъектор.

Вертолёт поплыл дальше — медленно набирая скорость обратно в сторону плотины.

— Мы верн... Пшшшш... Кир! Мы те... Пшшш... ытащим!!! Обещ... Пшшш... — Кажется, Петров готов был расплакаться. Стыдоба....

— Нам нужен этот образец. Приведите его к нам...

Конечности начали неметь. Знакомое чувство... До тошноты... Но всё же я ещё мог шевелиться. И, первым делом, подобрал пластиковый цилиндр с мутным составом. И успел сунуть его в карман плаща, прежде чем руки почти полностью отказались слушаться...

— Не сопротивляйся. Это совершенно бесполезно... Пустая трата драгоценной энергии... Как и вся эта возня несчастных уцелевших детей...

Пистолет и нож были готовы выпасть из ослабевших ладоней. Как я раньше боролся с этой напастью... Я вспоминал... Я чувствовал... Алина...

«Она билась за тебя как львица...»

Иди к нам, мой маленький Автоном. Мы видим то, о чём ты думаешь... Ведь ты уже понял, кто на самом деле выйдет победителем в эволюционной гонке...

— Хуёнке! — В памяти вдруг всплыло хохочущее лицо Насти с сигарой в зубах. — Иди на хуй, тварь гнилая!

Тошнота отступила. И я словно почувствовал аромат той самой щучьей ухи, которой мы угощались на её острове ещё позавчера...

— О... Любопытно...

«Ты клёвый».

Теперь перед глазами стояло усталое лицо Егора. Воспоминания о наших недавних беседах тоже прибавили мне сил. Сын, которого у меня никогда не было? Так обычно говорят? Ладони снова сжали оружие...

— Слушающий, ты ведь тоже это видишь... Его нервная система сопротивляется до последнего, цепляясь за какие-то яркие моменты, связанные с его прежней жизнью... Замечательный эффект... Но он ему не поможет...

«Мы вас вытащим! Обещаю!»

Лица всех знакомых кадетов поплыли перед глазами. Петров со своим жутким шрамом, который совершенно не соответствовал его добродушному характеру. Картавый Горян, голос которого вызывал улыбку. Но чьи отчаянные поступки точно также совершенно не соответствовали его смешному говорку.

Руки медленно поднялись, тело приняло боевую стойку, готовясь забрать столько жизней, сколько сможет... Жизней ли?

— Второй штамм работает даже лучше, чем мы ожидали... Хорошо, что он больше никому не доступен... Но он мог бы помочь нам в борьбе с засорёнными... Скорее, приведите его к нам!

«Забей, у них нет выбора!»

Альфа... Кит... Дестрой... А ведь ещё месяц с небольшим назад... Чумазые лица всех этих сельских детей, которых я встречал на своём пути, в попытках выжить в левобережных пустошах, были для меня одной сплошной дебильной маской. С выражением, не вызывавшим ничего, кроме презрения. А сейчас... Они стали не только моими союзниками. Они... Они стали моими друзьями? Кто бы мог подумать...

— Кто бы мог подумать!? Такое мощное сопротивление нашей воле...

— Щас я вам покажу сопротивление, мрази... — Очередь из «Стечкина» пробила ближайший череп, забрызгав серыми мозгами и осколками черепа задние ряды. — Слышь, ты, урод... Ты кто вообще? Раньше вы все говорили как один. А теперь ты один говоришь тут за всех...

— Слушающий, ты тоже это ощущаешь? Он и правда отвечает? Да! Определённо! Он говорит самостоятельно! Удивительно... Жаль, что мы не смогли пронаблюдать действие второго штамма до конца... До сего дня...

— Ты, блядь, кто?! Отвечай!!! — Ещё одна очередь проделала в грудной клетке какого-то тощего мужика кровавый кратер. А пара взмахов ножа нарисовала вторые рты на шее ближайших ко мне неудачников. Потоки тёмной крови тут же испачкали зеленоватые одежды. И слабеющие от кровопотери доходяги почти сразу опустились передо мной на колени.

— Мы? Мы твоё спасение... Как ты ещё не понял...

В следующий миг когтистые лапы двух солдат опустились мне на плечи. Нырнув вниз, я воткнул нож одному из них в пах. А второму успел прострелить то же самое место, прежде чем десятки рук сомкнулись надо мной со всех сторон.

Вцепившись в одежду и повиснув на конечностях, толпа всё-таки остановила моё сопротивление. Я по-прежнему контролировал своё тело. Но всё, что я при этом мог сделать — лишь неловко дёргаться внутри множественных объятий, сжавших меня со всех сторон.

— Суки... Порву, твари!!! — Все мои козыри сейчас — лишь рефлекторные крики и бессмысленные угрозы в адрес невменяемых противников. Но от этих угроз мне становилось легче. И я по-прежнему контролировал не только своё сознание, но и своё тело. Да, я не мог пошевелить ни рукой, ни ногой. Но не потому, что потерял над ними контроль, а лишь потому что в них вцепились десятки тощих лап. И потащили меня куда-то в сторону энергоблоков атомной станции, возвышающихся на северо-востоке от места моего падения.

— Удивительно... Скорее! Cкорее доставьте его к нам...

Кажется, зажав спусковой крючок пистолета, я прострелил ноги ещё парочке тварей — они споткнулись, отпустили меня и подотстали. Но их место тут же заняли другие существа, немедленно схватив меня за руки вместо раненных сородичей. И продолжили волочь моё туловище ко входу на территорию станции.

— Игорь! Приём! Ты меня ещё слышишь?! Ищите меня на атомной!!! — С тех пор, как вертолёт скрылся из вида, и стрёкот двигателей перестал быть слышен, в ушах шуршала лишь ровная статика. Но кто знает, может они меня всё-таки ещё слышат...

— Эти жалкие существа тебе не помогут, Автоном... Пойми... Ты теперь один из нас... Хоть ты и стал носителем второго штамма... Но это поправимо. К твоему счастью, это лишь дело времени... Всего лишь дело времени...

Толпа зеленоватых уродов потащила меня вперёд немного быстрее — не потому что перешли на бег. А потому что быстро перепоручали меня из рук в руки. Похоже, что отсюда и вплоть до ворот атомной электростанции всё свободное пространство занимала толпа жор. Внутри которой я перемещался словно по какому-то живому конвейеру. По-прежнему, не в состоянии сделать лишнее движение. Бессмысленные бледные истощённые лица мелькали вокруг меня словно какой-то адский калейдоскоп. А корпуса энергоблоков, возвышавшиеся над толпой и остальными строениями станции, были всё ближе и ближе.

Вот и ворота главного входа. Распахнуты. Неподалёку, прямо по курсу — двойной канал — вход и выход водных потоков из пруда-охладителя. Слева — брызгательные бассейны. Судя по вздымающимся фонтанчикам по всей площади множества искусственных водоёмов — все насосы, отвечающие за водоснабжение охлаждающих систем станции, до сих пор исправно работают. То ли автоматика, как и говорила Настя, сама себя превосходно обслуживает... То ли этот странный голос, кем бы он ни был, приспособил жор в качестве персонала станции.

За плотным шлемом я не слышал почти ничего. Шлёпанье жор по асфальту и их неясное бормотание полностью заглушала лёгкая статика из наушников, встроенных в защитный головной убор. Но голос, звучавший изнутри меня самого, ничто не могло заглушить:

— А ведь поначалу не было совершенно никакой реакции... Мы были уверены в том, что второй штамм нежизнеспособен. И ничто не сможет остановить прогресс Второго Великого Симбиоза...

Судя по тому, насколько ты болтлив, мне предстоит иметь дело с каким-то сумасшедшим одиночкой, называющим себя на «мы»... Те, вокруг кого постоянно кто-то трётся, обычно не так разговорчивы. Когда твои близкие постоянно интересуются твоей личностью... И общения более чем хватает — становишься более замкнут. Более скован в разговорах с малознакомыми людьми. Более предан своей собственной группе. Своей стае.

— Мы слышим твои наивные мысли, маленький Автоном... Они восхищают и отвращают нас одновременно. Ты всё ещё обычный человек... Слабый. Подверженный животным рефлексам. Но ты уже как следует распробовал то, что Второй Великий Симбиоз может тебе предложить... Покой. Бессмертие. Всевластие. Вечность... Неужели ты всё ещё хочешь сопротивляться своей судьбе? Своему счастью? Ради чего? Ради этих глупых детей? Наверное, это всё ещё говорит инстинкт размножения... Ничего. Скоро и он замолчит. Как и все остальные примитивные, устаревшие позывы, мешающие нам на пути к настоящему прогрессу. Правда, Слушающий? Согласись, раньше твоя жизнь была совершенно ужасной... Не то, что теперь...

Толпа поволокла меня куда-то мимо административных зданий, мимо энергоблоков — вглубь безликой промышленной застройки. Я по-прежнему не мог сопротивляться десяткам хватких конечностей. Но надёжно удерживал оружие в ладонях... Нож и пистолет, в котором, по моим подсчётам, оставалось ещё несколько патронов...

— Ты уже совсем близко, мой маленький Автоном... Нам не терпится исследовать твой кишечник и нервную систему... Мы уверены, что ты достаточно крепок, чтобы прожить хотя бы пару часов после того, как мы извлечём и развернём твой пищеварительный тракт на всю длину... Мёртвые ткани реагируют на наших новых союзников совсем иначе... Нам будет очень жаль, если ты умрёшь слишком быстро...

Очень хотелось ответить этому самоуверенному голосу максимально дерзко. Пожелать развернуть свой собственный анус. На всю длину и ширину.

Но я начал подозревать, что сейчас ни в коем случае нельзя показывать этому уроду, кем бы он ни был, своё реальное состояние... Пусть думает, что я слаб и беспомощен. По крайней мере, до того, как я, наконец, увижу, с чем мы имеем дело...

Тем временем, толпа поволокла меня по каким-то эстакадам. Судя по всему, отделяющим общедоступные области станции от когда-то наглухо закрытых охраняемых зон котролируемого доступа. Громадины корпусов реакторов приближались и теперь нависали надо мной, закрывая половину неба.

«Узел свежего ядерного топлива» — гласил один из указателей, мимо которого меня пронесла толпа жор. Но в итоге я оказался внутри совсем другого здания — располагавшегося по соседству с тем, на который указывал этот указатель.

— Интересно, что мы сможем получить, когда подвергнем и второй штамм облучению... Слушающий, ты тоже сгораешь от нетерпения? Конечно... Как же иначе... Возможно мы, наконец, получим универсальное оружие против загрязнённых штаммов... И решим сразу две проблемы за раз!

Кажется, меня затащили в какой-то цех, вдоль которого были протянуты рельсы, а по бокам высились какие-то лестницы и помосты. У дальней стены помещения стоял рельсовый кран, размером с трёхэтажное здание. Внутри шлема всё ещё ничего не было слышно, кроме тихой статики. Но даже находясь в многочисленных объятьях бессмысленных существ, я начал ощущать мелкую вибрацию. И какое-то гудение, которое распространялось не только по органам слуха, но и по всему моему телу, наполняя каждую клетку странным щекочущим чувством...

— Отойдите...

Тела в зеленоватых одеждах, стоящие между мной и краном, медленно расступились. И я, наконец, увидел того, кто всё это время вещал внутри моей черепной коробки...