А после они... (СИ)

Глава 9

— Ну, ладно тебе, Женьк. Сделай счастливое лицо, а то смотришь на тебя, и во рту как от лимона сводит.

Нет, он серьезно, что ли? Отбрасываю от себя сковородку, с которой с остервенением счищала остатки ромена, и распластываю дрожащие от бешенства руки по столешнице.

— Ты спятил, Феоктистов?! Мне по какому поводу быть счастливой?! Ты же мне, гад такой, руки выкрутил…

— Да ладно тебе, — Фома берет с блюда банан и беззаботно подбрасывает тот в воздухе. — Подумаешь, катастрофа!

— Наши родители думают, что у нас отношения! Что мы живем вместе, что…

— Ну, так я и поживу у тебя, какие проблемы?

— Что-о-о? А ты у меня спросил, оно мне надо?! Или, думаешь, я как твоя Милена буду…

— Не думаю, — хмурится. — Не бесись. И вообще, ты же сама говорила, что мы друзья.

— Друзья так не поступают!

— Слушай, — изобразив раскаяние, Фома чешет в затылке, — ну ты же видела мою мать. Я что угодно скажу и сделаю, лишь бы она поскорее убралась. К тому же, когда это произойдет, я смогу вернуться в свою квартиру. Сечешь? Все взаимосвязано.

— Веришь, мне ни на грамм не стало понятнее, при чем здесь я? Твоя мать уедет, ты тут же ливнешь в свою прежнюю жизнь. А как мне дальше жить прикажешь? Что говорить папе? Если ты думаешь, что твоя мать — заноза в заднице, то это потому что ты еще не знаешь моего отца.

— Вряд ли.

— Это все, что ты можешь сказать?

— Да нечего мне сказать, Жень! Думаешь, я не понимаю, что подставил тебя? Понимаю. Просто в тот момент не придумал ничего лучше. Где там твой чай?

Ах да. Мы же ушли под предлогом подачи десерта. Ведем себя как самая настоящая парочка. На секунду я выпадаю из реальности и стремительно проваливаюсь в фантазию. Оказывается, теперь, когда его присутствием наполнился весь мой дом, так легко представить нас вместе. Знойное летнее утро, семья… Мы готовим завтрак, а в бассейне под присмотром родителей плещутся наши дети. Мальчик и девочка.

Фома тянется к стаканам в шкафу над мойкой. Возвращая меня с небес на грешную землю, звенит посуда.

Недоверчиво трясу головой. Зашибись, Жень. Пять баллов. Он клал на тебя с прибором, а ты…

— Ну и, Фома? Что ты предлагаешь?

— Предлагаю выпить этот гребаный чай и намекнуть родителям, что им пора бы уже уматывать.

— Я про нас с тобой! Как мы будем выпутываться из этой трешовой ситуации?

— Учитывая обстоятельства, я согласен на любое твое предложение.

— Окей. — Дрожащими пальцами растираю виски. — Тогда когда твоя мать свалит, я просто расскажу папе все, как есть.

— Хорошее же у него обо мне сложится мнение, — бубнит Фома, отворачиваясь, чтобы наполнить ведерко льдом из холодильника.

— А какая тебе разница? — ловлю его на крючок. — Уверена, человеку, который решил спустить свою жизнь в унитаз, должно быть глубоко фиолетово на мнение посторонних.

Фома обжигает меня хмурым взглядом. Что, подловила? Не все так плохо, да? Не совсем ты отбитый? И вот как быть? Отступить, дав ему пищу для размышлений, или додавливать, пока есть такой шанс?

Набрав полные легкие воздуха, изображаю конкретный такой покерфейс.

— Значит так. Ты можешь пожить здесь. Но у меня есть несколько условий. Во-первых, я не собираюсь тебя содержать.

— Я и не просил! — рявкает Фома.

— Отлично. Я к тому, что проживание стоит денег. Тебе придется оплачивать квартиру напополам со мной.

— Какая мелочность, — фыркает Феоктистов. — И что тебе это даст?

— Как что? Мой платеж по ипотеке существенно сократится. Дальше… Никаких тусовок и девок.

— Этот пункт договора распространяется на нас обоих? — вздергивает бровь Феоктистов.

У меня покерфейс, помните? А еще папа, который учил держать удар, что бы там не случилось.

— Диего это, конечно, не понравится, но раз ты настаиваешь…

— Постой, — подтекает Фома. — А кто у нас Диего?

— Мой любовник, конечно же. Кто еще?

Не знаю, почему мне пришло на ум имя нашего ландшафтного дизайнера. Может, потому, что именно Диего бывает в моем кондо чаще других. Небольшой садик вокруг бассейна все-таки требует ухода. И хоть у Диего есть своя фирма с целым штатом садовников, моим садом он занимается лично.

— Ясно.

Киваю, сделав вид, что меня не задело его демонстративное равнодушие.

— Отлично. Теперь обсудим, где ты собираешься брать деньги на оплату счетов.

— Это вообще не должно тебя парить.

— Оно и не будет. Когда я удостоверюсь, что ты у нас парень платежеспособный. Продукты мы тоже будем покупать по очереди.

— Будут тебе деньги, — рявкает Фома. — Сроду не встречал такой меркантильной бабы.

— Я называю это «деловой подход».

— Ну да.

От переругиваний с Фомой нас отвлекают голоса родителей. Кажется, у них там тоже горячо. Как-то они с первого взгляда друг другу не понравились. Просто напасть какая-то.

— Хватай поднос, и пойдем скорей, пока они друг друга не поубивали.

Фома послушно забирает поднос с фруктами. Я — стеклянный чайник и ведерко со льдом.

— … а на олимпиаде по информатике Фома три года подряд занимал первое место… — цедит Алла Витольдовна, постукивая по столу ребром телефона.

— Когда это было? В благословенном две тыщи восьмом? — подначивает ее папа. — Может, у него есть какие-то достижения посвежее?

— Па-а-ап! — делаю страшные глаза.

— Два его стартапа активно используются в работе органов и…

— Мама, хватит!

— Вам самим не смешно? — удивляюсь я. Какого черта они сидят и нахваливают нас друг другу, превознося своего ребенка и уничтожая другого?

— Нормально все, дочь. Просто решили познакомиться поближе, да, Алунь? Все же не чужие люди.

— Конечно, Стасик, — бьет точно в цель генеральша, ибо для папы ничего хуже этого «Стасик» нет. Впрочем, он первый начал. — Ты как раз хотел похвастаться успехами Евгении, когда нас прервали.

— Боюсь, я не участвовала в олимпиадах.

— Потому что с четырнадцати лет впахивала у меня в офисе, — кивает отец. — Чтобы в двадцать пять возглавить аж целый отдел продаж.

— В отцовской фирме? — ерничает Алла Витольдовна. — Действительно успех!

— У Жени талант продажника, — вклинивается в разговор Фома. — Буквально вчера мы отмечали сделку на полмиллиона долларов. Да, малышка?

Я до того офигеваю от того, что он становится на мою сторону, что даже не сопротивляюсь, когда Феоктистов, потянув меня за руку, усаживает к себе на колени. Папу, естественно, это не приводит в восторг. Все же ему трудно смириться с тем, что в моем сердце, где еще совсем недавно он властвовал безраздельно, появился конкурент.

Знал бы ты, пап, как давно это случилось!

— Угу, — ерзаю.

— И мы все видели, чем это празднование закончилось.

Блин, у него что — стояк?

— Кстати, вы так и не ответили, отчего эта блогерша взбеленилась? Же-е-ень?

— Эм… — мямлю я. — Ну, она посчитала, что я увела у нее парня.

— А это не так?

— Нет, конечно. Я что вам — бык на веревочке? — сощуривается Феоктистов.

— Да я как-то пока затрудняюсь ответить, кто ты.

Пасмурное выражение лица отца не предвещает нам ничего хорошего. Фома тоже на взводе.

— Так, все, достаточно! Мы вас услышали. Услышьте и вы нас — мы взрослые люди, и в своих отношениях разберемся сами.

Мой папа действительно мудрый человек. Недаром он отступает. Видит, что я на пределе, и отходит, не давая испортиться нашим отношениям. А ведь обычно он прет как танк. Деликатность вообще не в его характере.

— Просто помни, что если по какой-то причине разобраться самой не получится, у тебя есть папа, да, колбаса? — встает, чтобы как в детстве потрепать меня по макушке.

— Угу.

— Пойдем, Алунь. Не будем надоедать детям.

К удивлению, мать Фомы встает и, сухо попрощавшись, устремляется к выходу. Ее напряжение выдает прямая, будто доска, спина.

— Теперь понятно, в кого ты такая.

— М-м-м?

— Говорю, батя твой — кремень мужик. Моя мать обычно таких жрет на завтрак.

Киваю, потому что ни на что другое у меня просто нет сил.

— Я пойду к себе, если есть настроение, приберись здесь, ладно? У меня дико раскалывается голова.

Ухожу, не оборачиваясь. Последние сутки меня измочалили. Выпиваю таблетку растворимого аспирина, укладываюсь в постель лицом к саду. С Фомой стараюсь не пересекаться. Что довольно сложно, когда он то на ужин меня зовет, то на следующий день — завтракать. Хмуро пялясь в свою тарелку — есть я не хочу, но не хочу также его обидеть, тычу вилкой в желток.

— Какие планы на день?

— Да все как обычно. Сейчас поеду в офис, потом проведу пару встреч. А у тебя?

— Поеду к Ллойду в спортзал. Заявлюсь на бой.

Поджав губы, тянусь за чашкой с кофе, который тоже сварил Фома.

— Что, даже нотаций не будет?

— Ты взрослый мальчик. Кто я такая, чтобы возражать, если ты именно так видишь свое будущее?

— Так? Да нет. Скорей, я вообще никак его не вижу.

— Тогда ты просто спятил. Тебе всего-то двадцать семь… А ты…

Я могла бы закончить — «сдался». Но не стала. Если он не дурак, а он не дурак, слава богу, ему еще не все мозги отбило, он и сам все понимает.

— Ух ты, мне пора бежать.

Ныряю в охлажденный салон БМВ. Еду к офису. В пробках проверяю ленту. Марьяна разверзается десятком сторис, посвященных рассказу о предательстве ее близкого человека. Но ни обо мне, ни о нашей фирме там, к счастью, речь не идет. Единственное, что она себе позволяет, так это шуточку, дескать, надеюсь, этим я исчерпала лимит обмана, и купленная вчера квартира все же будет построена. Тем самым как бы намекнув, что у нее есть какие-то сомнения в нашей благонадежности, но да ладно… Это совсем не страшно. Достаточно нажать две кнопки в гугле, чтобы узнать, что мы — добросовестные партнеры. И все наши проекты были сданы в указанные сроки. Реально ведь, ни один не просрочен!

Вечером едем с ребятами из офиса погонять на серфе. Серфинг я обожаю. Для меня это лучший способ очистить мозги и вернуть себе равновесие. Из воды выбираемся, когда окончательно темнеет. Тащимся в кафешку неподалеку, чтобы восполнить потраченные калории. Ребята оживленно переговариваются, а я…. Я то и дело дергаюсь. Может, все-таки стоило попытаться вразумить Фому? А я, напротив, пристала к нему с этими долбаными деньгами!

Посидев с ребятами еще минут сорок, прощаюсь и возвращаюсь к машине. Волнение растет все сильнее по мере моего приближения к дому. На подъездной дорожке байка Фомы не видно, хотя он, наверное, мог затащить тот во двор. Впрочем, ума не приложу, зачем бы ему это делать, у нас закрытый и вполне безопасный район.

— Фома… Ты дома?

— А ты всегда так поздно возвращаешься?

Вздрагиваю.

— Ой, напугал. Думала, сегодня ты будешь поздно.

— Нет, как видишь. Я приготовил ужин.

— Знала бы, что ты так расстараешься, приехала бы пораньше.

— И бросила бы бедолагу Диего?

Аа-а-а. Он увидел мои мокрые волосы и решил… Ха-ха.

— Смотрю, у тебя сегодня удачный день, — резко меняю тему.

— Откуда такие выводы?

— Твоя физиономия цела. И даже остались силы на приготовление ужина. Соперник был совсем хилым?

— Не было никакого соперника. Ллойд меня турнул. — Фома с шипением открывает баночку колы и с жадностью присасывается.

Офигеть. Выходит, зря я волновалась? Впрочем…

— Ну, уверена, что он не единственный, кто мутит на острове такого рода бизнес.

— Ага. И моя маман умудрилась нагнуть их всех.

— Серьезно? — округляю глаза. — Вот это да. Длинные же у нее руки. И какой у тебя план?

— Никакого. Есть садись. И так уже все остыло.

На ужин у нас рис с овощами, приготовленный в воке. В кафешке у меня от переживаний кусок не лез в горло, а тут аппетит разгулялся. Судорожно соображая, чем для нас с Фомой может обернуться эта ситуация, сметаю все подчистую и накладываю еще.

— Как я погляжу, Диего был на высоте.

— Что, прости? — закашливаюсь.

— Все соки из тебя выпил. Вон как изголодалась.

— Эм… Типа того. Ты не ответил, что собираешься делать?

— Очевидно, съезжать, — пожимает плечами. — Не знаю, когда теперь смогу разделить с тобой счет за коммуналку, а ты явно дала понять, что в противном случае я могу катиться на все четыре стороны.

— А вариант с нормальной работой ты не рассматриваешь принципиально?