Адский кот

Глава 25

Свежий и солёный ветерок так приятен. Сколько уже прошло с момента, когда Люцифер в последний раз плыл по Тёмному морю? Ему и в правду надо больше времени уделять себе. Упорная работа и грех, потому что он пренебрегал остальным, и благо, так как тогда он показывает свою преданность делу. Блин, Великий Владыка Ада не мог дать слабину и отдохнуть.

Кот приспешник бродил по палубе, он был так обеспокоен и влюблён, что Люцифер до тошноты обрадовался. С одной стороны — и на руке с этого бока у него шесть пальцев, что очень удобно во время игрищ с его девушкой — его план влюбить кота в Дженни сработал. Триумфальный танец в честь величайшей свахи ада. А с другой стороны — и на той руке четыре пальца с когтями смертоноснее, чем у Фелипе — из-за этой любви бесславные мужчины становятся домашними котами.

«Слава всему порочному, я не пал жертвой этой уродливой эмоции».

Да, ему нравилась Гея, но он ведь не становился кем-то другим. Ладно, он больше не маялся ерундой и не тискал сиськи, а ещё перестыл рыгать за обеденным столом и не ложился спать весь в крови врагов, но он делал это ради секса. А не из-за привязанности. И любой, кто скажет иначе, отлично украсит его офис в роли абажура.

— Милорд Люцифер! По правому борту гигантский моллюск. — На мгновение он представил волосатого моллюска между сливочных бедер. Ну, вплоть до семидесятых, когда вошло в моду бриться, такой «моллюск» был нормой.

Но погодите-ка, кричал вперёд смотрящий, а значит, моллюск был настоящим. По правому борту? Это вообще где? Вероятно, там, где белая ребристая раковина качалась на волнах. Странно, обычно эти хреновины сидят на дне океана.

— Демоны на гарпуны, гоблины к пушкам. По моему приказу превратите этого моллюска переростка в розовую слизь. — Ему никогда не нравился рыбный суп, а вот креветки обожал.

Одетый в жёлтый дождевик, защищающий от брызг и делающий заметным для тех, кому отдавал приказы, Люцифер подошёл ближе, положив ладонь на рукоять меча — кованого, а не для нарезания плоти. Когда раковина раскрыла свою пасть, Люцифер поднял руку, подготавливая орудия к удару в момент, когда появится… Что? Гигантская жемчужина? Громадный краб? Та цыпочка Венера, которая получила бы под зад от Геи. Матушка Природа не любила, когда рядом оказывались бывшие Люцифера.

То, что появилось из моллюска, люцифер совсем не ожидал и вытаращился от удивления.

— Ну, меня побери, Мюриэль! И что ты тут делаешь? Я думал ты на каникулах с гаремом и дочерью.

Выйдя из раковины — одна, что было редкостью для его с Геей дочерью, Мюриэль пожала плечами и, взяв его за руку, спрыгнула на палубу.

— Ну, ты знаешь, как это бывает. Отдых превратился в сущий кошмар. Новый любовник. Новая угроза аду. Всё как всегда. Так что, я здесь, чтобы спасти день и твою волосатую задницу.

— Между прочим, на прошлой неделе я восковую эпиляцию делал.

Не только Мюриэль застонала на это откровение.

— Много лишней информации. В любом случае… Погоди-ка, на твоём дождевике утята с рогами?

Расправив плечи, Люцифер улыбнулся, показывая утёнка.

— Да. Нравится?

— Только ты мог такое надеть, — ответила она. — А на носу корабля Гея? Что она там делает с раскинутыми руками?

— Не спрашивай. Кто-то пересмотрел «Титаник». Забыли о Гее и её одержимости фильмом. Ты что тут делаешь?

— У нас проблема. Кажется, очень большая и опасная сущность, которая была заперта эоны лет назад, захотела вернуться.

«Очередное появление безликого существа? Чудненько, только если это не очередная женщина».

Люцифер — заядлый шовинист. Он много хочет, прося, чтобы ему бросил вызов жадный до власти мужчина?

— Ну, хреново. Кто бы там ни был, следовало поискать другое измерение. Я не позволю врываться в моё.

— Ты может, и не хочешь, но не знаю, будет ли у тебя выбор. По-видимому, есть ключ к двери между нашим миром и той плоскостью существования, где живёт та сущность. Хорошая новость, что мы можем уничтожить ключ. Нам понадобилось…

— Нам? Кому это нам?

Мюриэль раздражённо выдохнула.

— Пополнение в семье. Ты с ним позже познакомишься. В общем, нам понадобилось время, чтобы узнать всё. Очевидно, есть деваха, которая может спеть заклинание и открыть какую-то мега-дверь, чтобы впустить ту сущность в ад.

— Кто она? Мы вырвем ей голосовые связки, прежде чем она успеет Акнуть.

— По всем признакам, а точнее, судя по рыбьим кишкам, разбросанным по пляжу психо-экстрасенса, она где-то здесь. Может, ты её видел или слышал о ней. Зовут Дженни и у неё убийственный голос.

«Драматическая музыка».

Следовало догадаться, что приключение выдастся интересным. Появление Мюриэль и без того привлекло внимание, а когда прозвучало знакомое имя, кое-кто навострил уши.

— Мы идём спасать Дженни, — заявил Фелипе.

Мюриэль тряхнула головой.

— Забудь о спасении. Её нужно уничтожить прежде, чем русалки откроют с её помощью дверь.

Стиснув кулаки, Фелипе прорычал:

— Уничтожить? Чёрта с два!

Даже Люцифер нахмурился.

— В этом я согласен с котом. Должен быть иной способ. У меня есть своё пророчество, в котором говорится, что она поможет в грядущей битве.

«А ещё подарить ребёнка-убийцу для моей армии».

— Мы можем избежать этой битвы, если убьём её.

«И испортить всё веселье? Женщины! Вечно они пытаются остановить войны и не дать мужчинам порезвиться».

— Я этого не позволю. — Фелипе, в чертах которого читалось насилие, встал перед Мюриэль.

Ох-ох. Плохая идея. Только дураки бросали вызов его дочери. Хорошо, что он в дождевике. Кровь плохо отстирывается.

Мюриэль окинула Фелипе жестоким взглядом, который становился всё устрашающе со временем, потому как ей приходилось отбиваться от бедствий Вселенной.

— Извини, но кто ты вообще такой?

— Лучше спросить, кем ты себя возомнила?

Люцифер забыл их представить? Отлично, он растерял все свои манеры.

Его дочь возмущенно вздрогнула.

— Знаешь что?! Так, надо позвонить рекламщикам и наехать. Меня не знают! Как дочь Люцифера, я требую большего уважения.

Его дочь выглядела бы устрашающе, не будь одета в крохотное бикини и шлепанцы, а волосы растрёпаны, как у серферши. Сейчас она больше походила на модель перед съёмкой, а не на воина.

— Мне плевать, кто твой папочка, принцесса, Дженни ты не убьёшь.

— А кто меня остановит? — с ухмылкой спросила она.

— Я.

Прежде чем кто-то успел понять, о чём он, Фелипе перекинулся в адского кота, разметая ошмётки одежды, и встал на палубу, опёршись передними лапами на перила. Огромный кот, готовый пожертвовать ещё одной жизнью. Или нет. Казалось, он мешкал, вероятно, понимая, что кидаться не на что.

Склонив голову, Фелипе будто прислушивался к голосу той, кто известна, как назойливая подруга Люцифера, прежде чем кинулся в центр водоворота, образовавшегося у корабля.

Водоворот? О-о-о, это не предвещало ничего хорошего, как и то, что Люцифер видел, выходящим из пенистых вод. Его дочь, не сильно обеспокоенная происходящей океанической катастрофой, а сосредоточенная на оскорблении личности, завизжала:

— Когда доберусь до этого кота, освежую и шкуру стану использовать, как коврик.

— Не могла бы ты перенаправить этот убийственный импульс на что-то более насущное? — поинтересовался Люцифер.

В её глазах засверкали искры, как от адского пламени — вся в отца — когда она повернулась к нему и прошипела:

— Что может быть насущнее, чем заставить твоих приспешников уважать меня?

В другое время Люцифер поддержал бы её желание уничтожить того, кто выказал неуважение, даже кинжал бы вложил в руку. Но вперёд смотрящий прокричал чертовски вескую причину, почему все должны были сосредоточиться на насущном.

— Кракен!