Агент ЗЕРО

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ СЕДЬМАЯ

Заместитель директора Картрайт в полном шоке всматривался в двухстороннее стекло комнаты для допросов. Агент Зеро воскрес из мертвых.

Йоханссон сидела рядом с ним на жестком пластиковом стуле. Оба тихонько разговаривали друг с другом.

Это была проблема. Он не ожидал, что Йоханссон действительно приведет сюда Зеро. Он дал четкие указания Уотсону и Карверу – не предпринимать никаких шагов, если Зеро не сделает попытку сбежать. Картрайт был уверен, что так и произойдет. Йоханссон как-то повлияла, это было ясно.

Заместитель директора Шон Картрайт находился в Цюрихе даже менее шести часов, когда получил известие о том, что Йоханссон убедила Кента Стила выйти из тени без единого выстрела (к его большому сожалению, поскольку она отобрала служебное оружие у агентов Уотсона и Карвера). К тому моменту Картрайт спал в гостинице «Hilton» возле аэропорта. Приняв звонок, он вскочил с кровати, оделся и потребовал, чтобы за ним срочно прислали машину.

Европейская штаб-квартира ЦРУ находилась на пятом этаже американского консульства в Цюрихе в современном серо-белом здании, которое больше походило на небольшой отель, нежели на правительственное учреждение. Во дворе развивался огромный американский флаг. Весь периметр был окружен стальным забором с круглосуточной охраной, через которую можно было пройти только с электронным ключом.

Картрайт показал охраннику свой значок и ворота разъехались в сторону. Было почти два часа утра. Йоханссон и Стил сели на самолет в Словении и долетели прямым рейсом до Цюриха, где их встретил водитель и довез до консульства. Они были уже внутри. Картрайт не сильно беспокоился по этому поводу. Йоханссон позвонила как только самолет выпустил шасси для посадки, чтобы сообщить о том, что едет к ним со Стилом. Картрайту удалось поспать менее двух часов, когда на подушке рядом зазвонил телефон.

Добираясь до пятого этажа, ему трижды пришлось показать свое удостоверение личности: первый раз на входе в здание, второй раз у лифтов и третий – сидевшему у дверей охраннику, который и впустил его.

Они знали его лично, но этого требовал протокол. Подобное сильно раздражало.

Ассистент провел его в комнату для совещаний, где он и увидел Йоханссон и Стила через двухстороннее стекло. Он попросил помощника включить камеру и записать все происходящее.

Затем он вздохнул, натянул свою лучшую улыбку и вошел в помещение. Двое агентов резко замолчали и посмотрели на него. Сначала появилось ощущение, будто Зеро не узнал его, но, спустя несколько мгновений, его глаза сузились и он кивнул.

– Заместитель директора, – произнес он.

– Рад видеть тебя, Зеро, – улыбка Картрайта расширилась. Лицо Агента было избитым и опухшим. На шее и лбу виднелись пластыри. Он был похож на дьявола.

– Не называйте меня так, – покачал головой Кент.

– Хорошо, – Картрайт опустился на стул напротив Кента и положил руки поверх стола. – Привет, Кент, – затем он обернулся к Йоханссон. – Оставь нас ненадолго, пожалуйста.

Она взглянула на Кента, будто ждала одобрения, и вышла из комнаты, когда он кивнул.

«Неужели она забыла, кто здесь босс?»

Как только дверь за ней закрылась, Картрайт прочистил горло и начал.

– По сути, ты знаешь, как это работает. Ты рассказываешь нам все от начала до конца и мы ищем подтверждение твоим словам. Но у меня есть некоторые вопросы, с которых мы, пожалуй, и начнем, – он указал на камеру в верхнем углу напротив своего места. – Все сказанное здесь будет записано. Мы не собираемся проверять тебя на полиграфе, поскольку, честно говоря, знаем, что ты может обойти его. Мы просим тебя говорить только правду. Относись к этому месту как к суду. Штраф за лжесвидетельствование – тюремное заключение. Тебе хорошо известно, куда мы отправляем агентов, которые пытаются обойти нас.

Кент снова кивнул, не сказав ни слова. Картрайт с трудом мог прочитать его. Знал ли Стил, что за ним были посланы Ридижер и Моррис? Если да, то он никак это не демонстрировал.

– Хорошо, – слишком громко произнес Картрайт. – Думаю, итак прекрасно видно, что вопреки нашей убежденности по поводу твоей смерти, ты все еще жив. Итак, где ты находился на протяжении последних девятнадцати месяцев?

– На Ривердейл, в Бронксе, – ответил Кент. – Преподавал историю Европы.

– Это шутка? – моргнул от неожиданности Картрайт.

– Нет.

– Под каким именем?

– Рид Лоусон.

– Интересно, – ухмыльнулся Картрайт. После того, как Зеро был официально признан погибшим в бою, ЦРУ проверило данные на каждый из его псевдонимов. Но они не потрудились проверить его настоящее имя. Даже сам Картрайт никогда бы не подумал, что все будет настолько очевидно. Выходит, он все это время скрывался на виду. – А твои девочки? Как они?

– Не в Нью-Йорке, если ты об этом, – глаза Стила сузились.

– Хорошо, – мягко произнес Шон. – Я бы не хотел, чтобы с ними что-то произошло, – он никогда не видел дочерей Стила, но прекрасно знал о них. Было сложно представить холодного, казалось бы, абсолютно бездушного Агента Зеро в качестве любящего отца.

– Мне тоже нужны ответы, – Кент наклонился вперед и посмотрел на него немигающим взглядом. – Это ты послал Агента Морриса убить меня?

– Нет, – нахмурился Картрайт. – Конечно нет. По факту, в ходе дальнейшего расследования, кажется, ты оказался прав. Агент Моррис действительно работал на Братство. Мы немного поискали и наткнулись на банковский счет на Каймановых островах с более чем двумя миллионами долларов. Он был открыт на поддельный холдинг. Генеральным директором значилась бабушка Морриса, которая покинула этот мир семь лет назад, – Картрайт на самом деле был потрясен, когда обнаружил, что Моррис вступил в Братство. Но теперь это было удобно, поскольку тот провалился при попытке убить Зеро. – Моя очередь. Ты убил Клинта Морриса?

– Нет, – ответил Кент. – Но я был свидетелем. Он был убит человеком из Амона.

– Амона?

– Так Братство называет себя.

– Что это означает? – нахмурился Шон.

– Амон был древнеегипетским богом, – пояснил Кент. – Мне пока не на что опереться, но я считаю, что эта группа фанатиков основана на культе, который распался еще в шестом веке.

– И какова их цель?

– Пока я не уверен. У них какое-то смутное представление о «возвращении к старым традициям».

– Фараоны и пирамиды? – хмыкнул Картрайт.

– Не будь педантом, – ответил Стил. Ухмылка исчезла с лица собеседника. – Я не могу сказать наверняка, к чему они стремятся, но знаю из истории, что в самый разгар их величия служители Амона были очень влиятельными людьми. Они контролировали режимы правления. Они шептали на ухо фараонам и те прислушивались. Скорее всего, они хотят достичь чего-то подобного, власти. Но, как и в случае с восемнадцатой династией Египта, если они решатся взять полный контроль в свои руки, им сначала придется уничтожить уже существующую иерархию.

Картрайт никогда бы не произнес это вслух, но он был впечатлен. Этот Агент Зеро, сидящий напротив него, был очень далек от того самоуверенного, надменного Кента Стила, которого он знал раньше.

– И когда они планируют сделать это? У нас есть какие-нибудь данные?

– Это я и пытаюсь понять, – пожал плечами Кент. – Именно поэтому я сейчас сижу здесь. Мне нужна помощь.

– И мы ее предоставим, – ответил Картрайт. Это была полная ложь. Он намеревался выслушать полный доклад Стила, повесить на него убийства Ридижера и Морриса, а затем бросить его в камере бункера до конца дней, которые наступят довольно быстро, поскольку они организуют для него несчастный случай. – Но, для начала, еще пара вопросов. Это ты убил Алана Ридижера?

– Нет. Он был уже мертв, когда я нашел его в квартире в Цюрихе.

– А зачем ты вообще пошел туда?

– В телефоне русского террориста был адрес Ридижера. По всей видимости, кто-то отправил ему сообщение, а он переслал его иранцам, тем же парням, которые вытащили меня из дома в Нью-Йорке четыре дня назад.

– И кто же этот кто-то? У Морриса не было бы доступа к этой информации, – глаза Картрайта сузились, когда он осознал, что Кент пытается намекнуть на что-то. – Ты предполагаешь, что этот человек из ЦРУ...

Прежде чем он закончил вопрос, в дверь дважды постучались, а затем, не дожидаясь ответа, открыли ее. Это была ассистентка – девушка в сером костюме со стянутыми в пучок волосами.

– Прошу прощения, сэр, – вежливо произнесла она. – Там...

– Это ты извини, – резко прервал Картрайт. – Здесь проходит закрытая встреча и мы еще не закончили.

– Но Вам звонят, сэр, – девушка протянула телефон. – Это директор Маллен. Говорит, это срочно.

Горло Картрайта пересохло.

– Стоит переговорить с ним, – Кент откинулся на спинку стула и сложил руки на груди.

– Спасибо, – кротко бросил Шон и взял телефон. Он дождался, пока девушка покинет помещение, а затем приложил трубку к уху. Кент лишь приподнял бровь, не проявляя никаких эмоций.

– Директор, – произнес он.

– Картрайт, – рявкнул Маллен в телефон. – Тебе нравится твоя должность?

– В основном, сэр.

«Хотя, уж точно не в данный момент», – подумал он.

– В таком случае, тебе стоит потрудиться и объяснить, какого черта мне только что напрямую позвонил директор Национальной разведки? – заорал Маллен.

«Директор Национальной разведки? Но как?» – лицо Картрайта побледнело.

Маллен был непосредственным директором ЦРУ, а его боссом являлся директор Национальной разведки. И единственным человеком, на чьи вопросы он отвечал, был сам президент.

– Сэр, я... Я не знаю... – в недоумении пытался что-то выдавить из себя Картрайт.

– Короче, – перебил Маллен. – Директор только что созвал экстренное совещание... – он продолжал что-то говорить, но Картрайт практически не слышал его, поскольку в этот момент Кент Стил встал со стула и направился к двери.

– Куда ты собрался? – прошипел Шон, опустив трубку. – Мы еще не закончили! Сядь!

– Уверен? – спросил Кент. – А мне кажется, что мы договорили.

– Картрайт? Картрайт! Ты слушаешь меня? – голос Маллена звучал приглушенно.

– Сэр, да, – приложил он трубку к уху, когда Стил все-таки покинул комнату. – Прошу прощения. Экстренное собрание. Когда?

– Прямо сейчас, – Маллен отключился.

Картрайт сглотнул.

Он быстро выскочил из комнаты, чтобы узнать, куда направился Стил. Но в холле снаружи, прислонившись к гладкой стене, сложив руки на груди и довольно ухмыляясь, его ждала Мария Йоханссон.

– Экстренное собрание? – обыденно поинтересовалась она. – Прогуляюсь с тобой.

Картрайт кипел от злости. Он сжал кулаки, но все же сохранил спокойствие на лице, пока они шли бок о бок по коридору.

– Как? – тихо спросил он. – Как, черт возьми, ты напрямую вышла на директора Национальной разведки?

– Вы не следили за назначениями, заместитель директора? – пожала плечами Йоханссон.

– Какое отношение это имеет к делу?

– Мой отец, – просто сказала она, – был переведен в Совет национальной безопасности полгода назад. Кажется, рекомендация поступила непосредственно от Джона Хиллиса.

– Твой отец? – Картрайт был ошеломлен. Она права. Он не уделял этому должное внимание. Его глаза расширились от внезапного осознания происходящего. Ее отец некогда был сенатором в Министерстве внутренней безопасности. И пока Картрайт добирался из своего отеля, она успела связаться с директором Национальной разведки. Что означало...

Это означало, что допрос Стила был не более, чем попыткой растянуть время, пока организовывали совещание. Они обыграли его, просто и быстро.

– Не могу поверить, – пробормотал он.

– А стоит, – снова ухмыльнулась Йоханссон. – Боюсь, что следующий час станет довольно познавательным для многих.

*

В самом маленьком конференц-зале «С» зажегся свет. Здесь осбрались шесть человек: Картрайт, Стил, Йоханссон, два заместителя и директор Центра специальных операций в Цюрихе, который курировал ежедневную деятельность европейских штаб-квартир. На обоих краях длинного стола поспешно установили два широких экрана. На одном из них был директор ЦРУ, Маллен. В ярком свете личного кабинета его лысина сияла даже больше, чем обычно. На втором экране был человек лет шестидесяти пяти. Кожа под его подбородком уже начинала провисать, но взгляд оставался таким же резким и проницательным, словно у ястреба. Директор Национальной разведки, Джон Хиллис, выглядел не особо довольным.

– Молодой специалист технической поддержки подключил два кабеля к монитору с изображением Хиллиса.

– Сэр, – произнес он. – Вы нас слышите?

– Да. Спасибо, сынок.

– Я буду рядом, если понадоблюсь, – он в спешке ретировался.

Прежде чем начать, Хиллис оглядел всех собравшихся.

– Я вызвал вас на это экстренное собрание, чтобы обсудить жалобы, которые стали поступать ко мне слишком часто, – сурово произнес он. – Эти жалобы связаны с потенциальным наличием предателей в Центральном разведывательном управлении. Я нахожу это серьезным обвинением и считаю, что стоит перейти прямо к сути, – его пронизывающий взгляд упал на Кента. – Агент Стил.

– Да, сэр.

– Тебе слово. Хочу напомнить, что все сказанное здесь будет официально записано и передано как в Совет, так и в Министерство национальной безопасности.

– Понял, сэр. Спасибо, – Кент Стил поднялся со своего места. – У нас не было времени на обсуждение до того, как вы собрали нас, поэтому хочу сделать это сейчас, официально. Некоторые вещи из того, что я сейчас расскажу вам, могут показаться странными. Все, о чем я прошу сейчас, это дослушать до конца. Учитывая наш выбор профессии и все то, на что мы успели насмотреться, думаю, многие согласятся, что события последних четырех дней просто невероятны, – он глубоко вздохнул. Картрайт обратил внимание на то, что Йоханссон одобрительно кивнула ему. – Девятнадцать месяцев назад Кент Стил, также известный как Агент Зеро, был признан погибшим при исполнении. Тем не менее, я здесь. Последние полтора года я проживал в Нью-Йорке со своими дочерьми и преподавал историю Европы в Колумбийском университете. Не считая последних четырех дней, я и понятия не имел, что когда-то был агентом ЦРУ.

«Не имел понятия? – Картрайт удивленно моргнул. – К чему он клонит?»

Стил поведал им обо всем. Он начал с собственного похищения из дома в Бронксе тремя иранцами. Рассказал о том, как очнулся в парижском подвале. О том, как из его головы достали подавитель памяти. К этому моменту Картрайт уже находился в состоянии полного шока. Подавитель памяти... Он слышал, что подобные вещи существуют. Если это правда, то они блестяще сыграли свои роли. И несомненно, Алан Ридижер приложил к этому руку. Алан дважды надурил Картрайта, начиная с того дня, когда вызвался убить своего лучшего друга, и заканчивая собственным убийством.

Кент также рассказал им об объекте в Бельгии, где изготавливались бомбы. Он рассказал, как наткнулся на тело Ридижера в Цюрихе и о фотографии, которая привела его в Рим. Он поведал о том, как они встретились с Йоханссон и как на них напал Моррис.

Мысли Картрайта неслись семимильными шагами, пока Стил продолжал свою речь.

«Если он говорит правду и сейчас действительно ничего не помнит, то, возможно, он не помнит и того, кто пришел заним девятнадцать месяцев назад».

Если Зеро и знал это, то не стал уделять внимание. В этом тоже был определенный смысл. Глупо было бы звонить Картрайту прямо тогда. Если он помнил ту ситуацию, то у него был козырь на руках. А если нет, то заместителю директора в любом случае придется впредь вести себя намного осторожнее.

– Агент Йоханссон приехала за мной в Марибор, – произнес Стил, заканчивая речь. – Она убедила меня, что лучшим вариантом сейчас будет прийти сюда, даже несмотря на то, что я не доверяю вам. Вместе мы пришли к выводу, что эта группировка, Амон, не смогла бы получать всю информацию только от Агента Морриса. Он понятия не имел, где проживали агенты Ридижер и Йоханссон и уж точно не был в курсе, что Ридижер знал, где искать меня. Поэтому у нас есть все основания полагать, что кто-то на уровне выше рядового агента ЦРУ снабжает Амон информацией.

Стил сел. Тишина поглотила конференц-зал. Судя по выражениям лиц, Картрайт мог сказать, что остальные присутствующие испытывали не меньший шок. Даже Маллен, который, как правило, полностью контролировал свои эмоции, был явно сильно удивлен.

– Еще один момент, господа, – прервал тишину Кент. – Я понимаю, что мои действия за последние дни не были утверждены ЦРУ или правительством США. За последние двадцать четыре часа я, вероятно, нарушил не менее десятка законов. Я полностью осознаю это и соглашусь с любым наказанием, которое вы сочтете необходимым. Спасибо, – пробормотал он и снова занял свое место.

– Извини, Аген Стил, – директор Хиллис прочистил горло, – но, я думаю, нам всем требуется пара минут, чтобы осознать услышанное, – он поднял руку перед собой и зевнул. – Если сказанное является правдой, то все это действительно чересчур странное стечение обстоятельств, но, как ты уже сказал, не так уж невероятно. Обвинения довольно серьезны и мы обязаны внимательно рассмотреть их.

Взгляд директора Национальной разведки упал на изображение Маллена на другом конце стола.

– Директор Маллен, с этого момента я привлеку АНБ для проверки коммуникации каждой руководящей позиции в ЦРУ. Это также касается личной почты и телефонов.

– Сэр, – осторожно сказал Маллен. – Я не совсем уверен, что это разумный шаг...

Хиллис бросил на него злобный взгляд и Маллен замолчал. Картрайт был уверен, что директор ЦРУ хотел оспорить решение, но не посмел.

– Да, сэр, – кратко кивнул он.

– А ты, Агент Стил, – продолжил Хиллис, – ты сказал, что считаешь, будто террористическая атака должна произойти в ближайшее время. Как скоро и почему ты так решил?

– Боюсь, у меня нет ответов ни на один из этих вопросов, сэр, – покачал головой Стил. – Это больше ощущение. Я уже начал привыкать к подобному, когда я что-то знал до установки подавителя памяти, но еще не вспомнил.

«Ощущение», – Картрайт чуть не вскрикнул.

– Хорошо, Агент, – кивнул Хиллис. – В таком случае, лучше бы тебе вернуться назад и все разузнать.

– Сэр, если я... – Картрайт щелкнул пальцами, чтобы привлечь внимание. Он поднялся быстрее, чем осознал это.

Начальник снова грозно посмотрел на него. Сердце Картрайта буквально ушло в пятки от яростного взгляда Хиллиса.

– Хм, прошу прощения, сэр. Заместитель директора Картрайт, Центр специальных операций. Агент Стил работал в моем отделе, когда я возглавлял Группу тайных тактических операций до официального признания его погибшим. Я хорошо знал его и знаю сейчас. Я считаю, что, учитывая потерю памяти и личную заинтересованност в деле, его следует признать скомпроментированным.

– Картрайт, не так ли? – директор Хиллис долго смотрел на него молча. – Центр специальных операций. Хмм... Исходя из того, что этот человек поведал нам пару минут назад, выходит, что он добился большего прогресса за четыре дня, чем весь твой Центр за два года. Какого черта мы должны отстранять его?

«Потому что он нароет информацию обо мне. О нас. То, что мы пытались сделать с ним».

– Что ж, сэр... Думаю, он может представлять опасность для...

– Ты несешь чушь, Картрайт. Сядь.

– Да, сэр, – смиренно выполнил приказ Шон.

– Директор Маллен, я хочу, чтобы вы немедленно восстановили Агента Стила и предоставили ему полный доступ к ресурсам ЦРУ. Он должен получать все то, что требует.

– Сэр, если есть такая возможность, я хотел бы получить Агента Йоханссон в качестве напарника, – произнес Стил, глядя на Марию через стол. – Она единственная, кому я сейчас могу доверять.

– Договорились, – ответил Хиллис. – И пока ты выполняешь свою работу, можешь быть уверен, что мы делаем все возможное, чтобы найти крота, который передавал этим экстремистам всю информацию. Давайте приступим. Разойтись. Кроме тебя, Маллен. И тебя, Картрайт. Я хочу поговорить с вами двумя, – добавил директор Национальной разведки, как только заместители и агенты поднялись.

Картрайт ощутил легкий приступ паники и медленно опустился обратно на стул. Лицо Маллена стало мертвенно-бледным, когда четверо остальных вышли из конференц-зала.

Хиллис раздраженно коснулся переносицы.

– Подавители памяти? Подставные агенты? Кроты? И мы ничего из этого не знали? – он покачал головой. – Сейчас у вас есть возможность рассказать мне все, что считаете важным.

Воцарилась тишина. Картрайт уставился на деревянную столешницу.

– Хорошо, – произнес Хиллис. – К счастью для вас, для начала мы должны устранить утечку и разобраться в этом деле. Но, как только все это завершится, начинайте молиться, поскольку мы проведем полное расследование того, что произошло с этим парнем девятнадцать месяцев назад. Если вскроется, что вы оба имели к этому хоть малейшее отношение, вопрос наличия работы станет для вас самым простым. Ясно?

– Да, сэр, – пробормотали они.

– Отлично. Можете идти, – директор Хиллис выключил камеру и экран потух.

Маллен взглянул на Картрайта и презрительно покачал головой. Не сказав ни слова, он также наклонился вперед и отключил камеру, оставив Шона в комнате одного.

Он сильно напортачил. Дело не только в том, что Стил оказался жив, теперь еще и ЦРУ село ему на хвост. За ним пристально наблюдал сам директор Национальной разведки. Все его звонки, письма и даже смс будут отслеживаться и проверяться.

У него не было иного выбора, кроме как начать работать с Агентом Зеро и предоставить ему все, что тот захочет. Оставалось лишь надеяться, что тот никогда не вспомнит, что именно Картрайт и Маллен заказали его двум агентам ЦРУ.

Наконец, он поднялся со стула и вышел из конференц-зала. Конечно же, Стил и Йоханссон ждали его снаружи. Картрайт хотел высказать им многое, но заставил себя выдавить улыбку.

– Отличная работа, Агенты. Просто блестящая. Хочу сказать, что вне зависимости от продолжения расследования, я представлю вас обоих к наградам за героизм и...

– Я хочу, чтобы к моим детям приставили охрану, – прервал его Кент. – Прямо сейчас.

– Уотсона и Карвера, – добавила Йоханссон. – Они перевезут девочек в конспиративную квартиру.

– У нас есть ресурсы, которые мы можем... – начал было Картрайт.

– Странно. Уверена, я только что слышала, как директор Национальной разведки приказал, что Кент должен получать все, что запросит, – Йоханссон приподняла бровь.

– Конечно. Где твои девчонки? – крепко сжав зубы улыбнулся Картрайт.

– Нет, – покачал головой Кент. – Посадишь агентов на самолет и я скажу, куда отправить их после того, как урегулирую вопрос со своей стороны.

– Договорились, – челюсть Картрайта начинала ныть от искусственной улыбки. – Уотсон и Карвер сядут на ближайший рейс, – он мысленно сделал пометку, что организацией транспортировки должен заняться Стив Болтон в Лэнгли.

– И нам потребуется реактивный самолет, – добавил Стил. – Быстрый. Мы хотим добраться до Марокко сегодня ночью.

– А что в Марокко? – удивилась Йоханссон.

Картрайт нахмурился.

– Шейх Мустафа.

– Мы уже допросили его, – ответила она. – Он просидел в бункере более полутора лет. Ты же сказал, что помнишь это.

– Я помню, что он сказал нам, – сказал Кент. – Теперь я хочу узнать, чего он нам не сказал.