Бусина от ректора Лугера чуть не разбила окно и недовольным голосом напомнила Арману, что его заждались на совещании. Тот поскреб небритую щеку, осознал, что является преподавателем, а это накладывает некоторые обязательства, и прямо в мятом костюме отправился в Академию. Я только фыркнула ему вслед. Что-то подсказывало, что сегодня у него только прибавится как поклонниц, так и желающих навесить на него преступления с девушками.
Я потерла глаза и отложила книгу. Перед тем, как окончательно оставить ее в покое, погладила жутковатую обложку.
— Вредина ты порядочная, но спасибо за помощь, — пробормотала себе под нос.
Ручейки силы, извивающиеся на обложке, застыли.
Кажется, меня только что попытались послать подальше.
Ну да скверный характер старой магии уже успел стать чем-то привычным. Главное, мы с Арманом хоть что-то узнали. Он переводил мне далеко не все, однако даже я поняла, что древняя сила высвободилась из-за соединения несовместимых, как мама и говорила. Человеческое тело не может ее вместить, и она рвется прочь, стремясь разрушить «сосуд». Поэтому Грайан болеет.
Способ решения проблемы тоже нашли: уничтожить носителя раньше, чем это сделает темная магия, потому что иначе она на одном человеке не остановится, обязательно прихватит с ним кого-то еще. Может, многих. Но даже при понимании этого такой план нас категорически не устраивал.
Будем искать дальше.
И, возможно, все закончится очень плохо.
Отогнав мрачные мысли, я тихонько прикрыла за собой дверь кабинета. В Академии меня ждали к полудню, Арман вообще старался лишний раз меня магам не демонстрировать, вдруг что. Поэтому оставалось немного времени, чтобы привести себя в порядок и позавтракать. Этим и занялась. А когда через полчаса заглянула в кухню… чуть не выскочила оттуда с криком. И то лишь потому, что сотрудничество с неугомонным профессором научило меня некоторому самоконтролю. Так что ограничилась возгласом и:
— Грайан?!
Невероятно, но брат стоял у плиты и, как ни в чем не бывало, готовил там что-то.
Сам стоял.
И руки совсем не дрожали.
Даже не порезался, между прочим.
Услышав мое присутствие, оглянулся, мазнул взглядом по строгому платью и кивнул на отодвинутый от стола стул.
— Я подумал, ты захочешь что-нибудь съесть перед тем, как уйти.
— Э… да.
У меня сейчас точно не галлюцинации после бессонной ночи?
Просто… он же из комнаты не выходит! И даже стоять не способен самостоятельно! На это всегда напирала мама. Но сейчас передо мной был совершенно нормальный мужчина, только изможденный немного. Но выше даже Сапфира и немного шире в плечах.
Обалдеть.
То, что должно было стать моей едой, никак не желало готовиться. Грайан уже трижды выругался. А потом не выдержал, повел ладонью над сковородой — и вспыхнули драгоценные блики, всех цветов сразу. Я застыла с приоткрытым от удивления ртом. А он поставил передо мной тарелку с идеальным омлетом.
— Вот. Постарайся не быть ко мне слишком строгой, я впервые готовлю.
У него были светло-русые волосы, как у папы, и яркие зеленые глаза, как у нас с мамой. Неправильно, что я только сейчас об этом узнала.
— Ты нормально себя чувствуешь? — спросила осторожно.
Вся ситуация какая-то… неправильная.
Нет, я рада, что ему лучше. Просто счастлива.
Но с чего вдруг?
— Отлично, спасибо. — Он вдруг подошел, наклонился и поцеловал меня в висок.
Ничего такого, но внутри все ощетинилось.
Этта, спокойно. Он же брат. Да, до этого мы совсем не общались, но… кажется, пора привыкать.
— Хорошо.
— Тебе, наверное, любопытно, почему вдруг такие перемены?
Кивнула.
Не то слово!
— Все из-за старухи. — Его глаза блестели, и сероватая бледность постепенно уходила со щек. По всему было похоже, что брат сам жаждет поделиться недавними событиями из своей жизни. — Она хотела убить нас всех, выпить жизненные силы. Но в моем случае это был ядовитый коктейль с большой долей темной магией. По-настоящему темной. Этта, понимаешь, она бы в любом случае не выдержала! Не так уж твой профессор нас и спас.
Заявление мне не понравилось. Вообще.
Почему, ну почему они с Арманом не могли подружиться?!
— Спас хотя бы от крыши, которая вот-вот бы и рухнула нам на головы! — не смогла сдержаться и вспылила. — Не помнишь?
Сжала нож, чтобы не было видно, как дрожат пальцы, и принялась кромсать до того идеально выглядевший омлет.
— Что ж, спасибо ему. — Грайан будто отмахнулся от не интересующей лично его темы. — А нашим родителям повезло меньше. Я пока не так хорошо вижу магическим зрением, все же, в отличие от твоего принца, меня этим тонкостям никто не учил, но похоже, что карга все же отъела у них лет по десять-пятнадцать жизни.
Сунула кусочек в рот.
Мм-м? На вкус сильно хуже, чем на вид. Пресно, резиново и будто горчит.
— Говоришь так, будто тебе все равно, — отметила осторожно.
— Так и есть, — не стал скрывать Грайан. — Прости, что не питаю теплых чувств к людям, из-за глупости и эгоизма которых почти тридцать лет корчился от боли. Знаю, ты их любишь, хоть и не очень понимаю, за что. Но для меня в этой семье единственный близкий человек — ты, Этта.
Спокойно. Не спорить.
Его можно понять. Он имеет право злиться.
Второй кусочек. Вкус по-прежнему ужасный.
Я сдалась и отодвинула тарелку. В столовой при Академии поем.
А потом вдруг пришло в голову провести небольшой эксперимент. Глупость, но… мне любопытно, что получится. Взяла чистую вилку, отковырнула кусочек еще горячего завтрака и поднесла ко рту Грайана.
— Спасибо, конечно. — Он улыбнулся, но как-то натянуто. — Но меня столько кормили с ложечки, что теперь я бы предпочел есть сам.
— Попробуй, — проявила настойчивость. — Должен же ты узнать, что у тебя получилось.
Он перехватил мою руку, но омлет съел. Видимо, ему было важно чувствовать контроль над ситуацией.
— По-моему, отлично, — поделился выводом.
— Правда?
— А тебе не понравилось? — И такая искренняя настороженность в глазах…
Критическое отношение к себе у него отсутствует полностью, либо же ему правда вкусно. Эксперимент удался, но результаты так и остались загадкой.
Я встала.
— Мне на работу пора.
— Но ты же так и не съела почти ничего…
— Опаздываю, — развела руками и нарисовала на лице виноватую улыбку.
Уйти легко не удалось. Грайан тоже поднялся, вырос преградой у меня на пути. Вроде бы ничего не делал и взирал с обволакивающей нежностью, но по спине пробежал холодок. И я невольно отступила.
— Этта, — он поймал мою руку, погладил и сжал, — тебе больше не нужно работать.
— Спорное утверждение, — заметила сдержанно и огромным усилием заставила себя не выдернуть руку из его хватки. — Папиного жалования в конторе кое-как хватит на жизнь, но мне нравится, когда мама улыбается, а ей для этого нужно немного свободы и приятных мелочей. Наследство я еще не получила. К тому же, я не могу бросить Армана до конца учебного года, это подло после всего, что он для нас сделал. И у нас подписан договор.
— Там надо заплатить штраф, если тебе вдруг захочется послать все во мрак?
— Вроде того.
Взгляд брата мне совсем не понравился. Как будто у Грайана в голове в этот самый момент сформировался какой-то план.
— Я дам деньги. — И когда я дернулась, он меня удержал. — Нет, послушай! Дедовская магия теперь у меня. А перед тем, как уйти на рынок, мать сказала, что пришли бумаги на наследство. Там не надо ждать. Как только проявится сила, все мое. Да, драгоценные не обрадуются, но теперь я безопасен, я докажу это. Уверен, маг, способный в перспективе делать нужные им кулоны, каменным нужнее, чем моя смерть.
Звучало немного безумно, но… вполне реально, пожалуй. При определенной доле везения. А свое везение годами страданий Грайан заслужил.
— Потом я заплачу Сапфиру, заберу тебя, и мы наконец сможем зажить нормально, — закончил Грайан. — Клянусь, я научусь делать эти проклятые кулоны!
Шагнуть из одной тьмы в другую. Похоже, об этом я видела сон.
Медленно выдохнула и высвободила руку.
— За хорошее отношение не платят деньгами. Я пойду.
— Он тебе нравится, да? — Меня не просто не выпустили, а схватили за плечи и хорошенько встряхнули. — Нравится?
— Не твое дело!
— Забыла, что я пережил из-за древней силы? — прорычал брат мне в лицо и еще раз встряхнул. — Еще как мое!
— Может, и нравится. — Я просто устала это скрывать. — Но мы не наделаем глупостей.
— Подозреваю, наши родители тоже верили в это.
Абсолютно обычные зеленые глаза горели эмоциями, прожигали насквозь, испепеляли. В отличие от меня, сдерживаться Грайан не привык и даже не делал попыток. Кто ему вообще дал право вмешиваться в мою жизнь?! Опасливый холодок сменила жаром поднимающаяся ярость.
Но за мгновение до того, как я сказала какую-нибудь гадость, в кухню вошла Найюла.
— Что это вы тут делаете? — Служанка смерила нас подозрительным взглядом. — Госпожа Рисана велела вам оставаться в комнате.
Грайан поморщился.
Пользуясь тем, что он отвлекся, я поднырнула ему под руку и решительно направилась к выходу.
— Этта, стой! — Ага, как же! Я была уже на крыльце. — Мы не договорили!
Он вышел за мной.
Экипажа не было. Конечно, ехать только через час. Я прошипела ругательство и зашагала туда, где можно было поймать наемный.
— Генриетта!
К счастью, он оставался на крыльце.
Изо всех сил сжимая губы, чтобы не сказать, куда ему пойти со своими планами, я прибавила шаг.
Еще успела заметить, как мама возвращается с пышным букетом пионов. Ее обеспокоенный взгляд на меня, и то, как она побледнела, увидев на крыльце Грайана.
В этой семье никогда не наступят мир и покой.
Пока я ловила экипаж, меня поймала янтарного цвета бусина, такими пользуются официальные организации.
— Наследница дома номер тридцать пять по улице Красных Граней, заберите корреспонденцию из почтового ящика, а то она светится и мешает соседям. Они три раза уже в патруль жаловались.
Осуждающе сверкнув, бусина улетела.
Пришлось менять планы и идти к прежнему жилищу. Ладно, время есть. Может, это и безопаснее, чем торчать на виду у десятков магов. Тот факт, что они до сих пор не разглядели моей сущности, совсем не значит, что в Академии мне ничто не угрожает.
Дом, в котором я прожила несколько месяцев, теперь являл собой пепелище с обломками. Но почти в целости сохранился кованые заборчик, выделяющий его территорию, и зачарованный почтовый ящик. Внутри последнего и правда что-то ярко светилось.
Сначала мне влетело от соседки, потом пришлось битый час перед ней извиняться, и только после этого удалось добраться до посланий.
Так, что у нас тут…
Извещение, что я, как новая владелица, должна убрать развалины, чтобы не портили вид из окон соседям. Ну, это ожидаемо. Несколько писем от подруг Фийи. Их я взяла, хоть и не имела представления, что с ними делать. Сжечь вечером в камине, если только. И мешочек из плотной, грубой на ощупь ткани. Светилось послание от городских властей, но слабо, его свет бы не был виден соседям и не смог бы их потревожить. А вот содержимое мешочка ослепительно сияло. Ярко, неприятно, раздражающе. До боли в висках и рези в глазах.
Ну и что там может быть?
И кому это прислали?
Записка если и прилагалась, то была где-то внутри.
Я распутала завязки и уже готова была обозреть содержимое, как мощный удар сбил меня с ног и швырнул на усыпанный пеплом газон.
— Ай! — На самом деле, сказать хотелось немного другое. Язык так и чесался! — Ты что делаешь? С ума сошел?!
Рядом валялся парень. Курс четвертый-пятый, насмотрелась я на таких в Академии. Модная стрижка, дорогой и несколько щегольский костюм, часы усыпаны драгоценными камнями. Смиряло с реальностью разве что то, что он был точно так же перемазан пеплом, как и я.
— Извини, — пробормотал виновник моего падения. — Просто тебе нельзя этого касаться.
В глаза бросились перчатки на его руках.
Чуть в стороне от нас валялся мешочек, из которого выпало содержимое. Никакой записки! Только кулон. Камень на довольно толстой цепочке. Он светился холодным белым светом и… чувствовалось в нем что-то отталкивающее.
— Почему? — спросила и к вещице не потянулась. — Ты кто вообще?
— Нарделл. — Новый знакомый улыбнулся уголками губ. — Я из семьи ювелиров. Мы делаем почтовых жуков, ты, наверное, знаешь. В Ригосте по делам.
— Генриетта, — назвалась и я. — Слушай, надо это убрать, пока соседка не пришла ругаться. Она и так на меня злая.
Он усмехнулся и затолкал выпавшее обратно, затянул завязки.
— Я избавлюсь от него, не волнуйся.
— Нет, дай мне! — И, в ответ на недоуменный взгляд, пояснила: — Я работаю у мага, он точно знает, что делать со всякими опасными штуками.
Парень посомневался немного, потом свернул мешочек так, чтобы как можно больше ткани было вокруг кулона, и дал мне.
— Осторожно с этим. Магия, которая внутри, может выжечь тебе память.
— Что?!
Уверенность, что вообще хочу прикасаться к подобной гадости, улетучилась.
— Я не знаю, как он настроен, — исправился Нарделл. — Возможны варианты: полностью уничтожить память или изменить воспоминания.
— Спасибо.
Опасная вещица была спрятана в сумку.
Кажется, я знаю, что она тут делает. Убив моих родных, Фийя с ее помощью собиралась изменить мне память, чтобы… ну, например, чтобы я правда считала себя ее внучкой. После содеянного она бы точно перебралась в другой город, где нас никто не знает. Могло и сработать.
Почти наверняка сработало бы.
Обменявшись с новым знакомым еще несколькими любезностями, я заспешила в Академию. И только пройдя несколько улиц задалась закономерным вопросом. Двумя, если быть точной. Откуда взялся этот Нарделл? И откуда он знал, что именно прислали Фийе?
В очередной раз за день по спине прошелся неприятный холодок.
Я заполошно оглянулась, но подозрительного типа, конечно, нигде не было.
Пара должна была начаться вот-вот, но студенты толпились под закрытой дверью. И куда девался Арман?
— У профессора Сапфира там посетители, — шепотом просветила меня одна из студенток.
— Какой-то мрачный тип, — добавила ее подруга, — и несколько магов в форме личной гвардии сапфирового Лорда.
Я похолодела, просто заледенела внутренне.
Кражу наверняка обнаружили!
Страшно представить, что теперь будет…
Нет, одного я его не оставлю. Мне срочно надо туда!
Бросилась к двери… и едва не получила ею по носу. Вся обозначенная студентками компания чинно вымелась вон. Толкаясь среди жаждущих знаний первокурсников, я наконец пробралась к Арману. Бледному и слегка потрепанному, но вроде невредимому. Это главное.
Попытку вцепиться в него жених предугадал и пресек. Я опомниться не успела, как мы оба оказались в коридоре.
Вот там меня обняли, крепко-крепко прижав к груди.
— Ну что ты дрожишь? — запутался шепот в моих волосах.
— Как тебя накажут? Если что, я с тобой! — выдохнула, понимая, что времени мало, только пока студенты достанут учебники. — Что было?
Арман хмыкнул, впечатленный числом вопросов, и оторвал меня от себя, чтобы видеть лицо.
— Было унизительно, но забавно, — сообщил он. Потом, видно, тоже вспомнил о времени, потому что быстро все рассказал: — Меня обвинили в краже, но не ключа, а предсказателя. Это… знаешь настольные игры, где зачарованные стрелки выбирают игрока и действие, там еще эффектные карты и фишки? Нет? Тогда верь мне на слово. Отцу на основе такой вот игры сделали предсказывающий артефакт. По его словам, один из самых точных, какие существуют. Вот его и сперли. Меня принудительно проверили на причастность, и тут я, конечно, чист.
Выдох получился громкий и эмоциональный.
Серьезно? Мы вот так запросто вышли сухими из воды?!
А… вор тогда кто?
— Пронесло, — подтвердил Арман. — Теперь даже если пропажу ключа заметят, подумают на того же, кто взял артефакт.
Отношение к ситуации кардинально поменялось.
Не хочу знать, кто вор! Главное, чтобы и старший Сапфир не узнал.
Профессор сделал движение в направлении аудитории, но я перехватила его за руки. Быстро и шепотом рассказала про Грайана и вытащила из сумки кулон. Так-то лучше, теперь между нами снова нет никаких тайн.
— Магия твоей семьи изначально темная, иначе подобный кулон не сделаешь. С такими способностями не стоит готовить, — пояснил Арман и забрал сверток из моих рук. — Я избавлюсь от него.
Ага. Именно этого я и хотела.
Серьезные разговоры закончились, и мы как раз готовы были вернуться в аудиторию, когда послышались приближающиеся шаги. Сбегать, как нашкодившие подростки, было бы глупо, и мы просто остались стоять на месте.
— Сапфир, чем вы тут занимаетесь? — прогремел ректор Лу.
Я невольно втянула голову в плечи.
Было в этом маге что-то… внушительное.
— Уединяемся, — нисколько не смутился жених, бесстыдно лизнул мои губы, после чего наконец вернулся в аудиторию, и меня потащил за собой.
Щеки огнем пылали. Все лицо!
Как стыдно…
А эта морда бессовестная еще улыбается.
— Клешни убери, если не хочешь, чтобы они подгорели!
— Уй, какая злобная малышка!
— Но какая хорошенькая…
Я смерила оценивающим взглядом Аквамаринов, обступивших совсем юную девушку в затертом платье, и решила вмешаться.
— Брысь! Оба.
— Ну Этта-а… — протянули два голоса страдальчески.
— Там без вас русалки соскучились.
— А что русалки?
— Они только и могут, что мозг поласкать.
— Брысь, я сказала! — прикрикнула строго.
Братцы нехотя отошли, но не слишком далеко. На случай, если я уйду и девушка вновь останется одна, наверное.
Что с ними поделаешь? Очередное наказание, если только, но пока вроде бы не за что.
К слову, о наказаниях и отработках. Когда обозленный тритон заставил неуемную парочку вычистить пруд, а потом, выяснив их родословную, едва не женил на своих дочерях, чудом отделавшиеся от огромной чести братья пообещали вести себя прилично. И слово держали. Уже целых три дня.
— Спасибо, — вернул меня в реальность подрагивающий голосок.
Я еще раз оглядела незнакомку и пришла к выводу, что не все здесь сходится.
— Ты новенькая?
— Нет, я к брату пришла. Не скажешь, где маги с пятого курса занимаются?
Существование брата многое объясняет. Сама она для Академии слишком юная.
— Найдем, — заверила я, не забыв одарить строгим взглядом кузенов. — А кто твой брат?
— Деймон Десарес. — Сама могла бы догадаться, если бы не отвлекалась. И Аквамарины, подслушивавшие наш разговор, быстренько куда-то смылись. — Знаешь его?
Еще бы!
— Да, идем.
— Ой, а я тебя помню! Ты была на изображении в газете. Там писали, что наследник Сапфиров остепенился и… в общем, выбрал тебя.
Помню я ту статью. На самом деле, там писали, что он выбрал не совсем правильную девушку, мог составить партию и получше. Но любовь зла… и все в таком духе.
— У тебя на том изображении туфли красивые, — продолжала болтать сестренка нашего умника. — Вот заработаю денег, себе такие же куплю. Хотя они, наверное, безумно дорогие, да?
Эксклюзивные, учитывая, что в изменении их вида и свойств принял участие плющ.
— Других таких нет, — сказала с улыбкой. — Слушай, а ты уже познакомилась с девушкой брата?
Я не хотела лезть ни в чьи личные дела, просто всегда начинаю нервничать, когда получаю слишком много внимания, и стараюсь отвести тему от себя. Чисто интуитивно.
— С девушкой? — Она смешно округлила глаза.
— Ну да, с Марго.
— Это та блондиночка, которую он еще давно нарисовал, и рисунок дома в его комнате до сих пор висит? Еще в альбоме много…
Блондиночка у нас Аме.
Но она — дело прошлое, ведь так?
— Я думала, она его не любит.
Совесть неуютно завозилась, намекая, что сегодня спать мне спокойно не даст.
И когда научусь не лезть в чужую личную жизнь?
— Деймон редко бывает дома, да? — спросила я осторожно.
— Почти каждый день заходит, — радостно объявила новая знакомая, имени которой я спросить так и не удосужилась. — Вчера сережки мне подарил. А потом долго листал альбом с рисунками своей блондиночки…
Она тронула уши, привлекая мое внимание к украшениям. Золотые, совсем не дешевка. Еще в первые дни здесь я слышала, что Десарес заботится о матери, сестрах и тетках. Теперь же поняла, что не просто заботится, но и любит. Вот только есть ли место в его семье для Марго? Она-то все эти дни летает на невидимых крыльях и, кажется, уже придумала, в какой альбом поместит изображения внуков.
Пришли.
Заметив сестру, Десарес сразу же отделился от компании сокурсников.
— Лилли? — Вот я и узнала ее имя.
— Тебя старший дознаватель сегодня просил кого-то заменить. — Девушка протянула ему конверт. — И там еще характеристики по подработке, которые ты ждал.
— Спасибо, малыш. — Он покровительственным жестом заправил ей прядь за ухо.
Мне достался вопросительный взгляд.
— Поговорим? Желательно, наедине.
Отношения у нас в последнее время сложились странные. Даже не считая того, что я старалась избегать присутствия сильных магов. Деймона Десареса по-прежнему считала почти другом, но того, что он делает с Марго, категорически не одобряла. Правда, до сегодняшнего дня не была уверена, делает ли, в том числе и поэтому помалкивала. Он же посоветовал мне не лезть не в свое дело и, справедливо подозревая, что не послушаюсь, начал меня избегать. Марго разрывалась между нами. Пришлось пообещать ей, что уж я останусь ее подругой в любом случае, так что пускай с этой ситуации выбирает парня.
— Позже, — отмахнулся умник. — Лучше выведи отсюда мою сестру, чтобы ее не доставали. Пожалуйста.
Их преподаватель уже пришел.
Я кивнула.
— Вот почему даже нормальные парни порой ведут себя, как кошаки по весне?! — спросила опустевшую лестницу.
— Эй, мой брат хороший! — возмутилась Лилли, семенившая за мной.
— Конечно.
Согласится ли с этим утверждением Марго, когда он разобьет ей сердце, вот вопрос.
Я довела Лилли до ворот, после чего вернулась обратно.
Арман уже ждал у крыльца, заметно нервничал и даже отругал за то, что куда-то пропала, не предупредив. Деймон Десарес значился едва ли не первым в списке тех, кого следовало по возможности избегать. К тому же, расхаживая по территории одна, я могла нарваться на кого угодно.
Вот только опасаться следовало не их…
Это случилось возле кондитерской.
— Я только заберу заказанные пирожные. — Арман выбрался из экипажа. — Подожди здесь.
Стоит дать слабину, и он уже готов запереть меня в комнате без окон. Понимаю, что для моего же блага, и стараюсь лишний раз не рисковать, но здесь вроде бы нет особо опасных магов, только обычные горожане, которым проводник без надобности. Успокоив себя этими мыслями, я тоже выбралась наружу и вдохнула уже почти летний воздух.
Возле куста у входа в кондитерскую жужжал большой шмель.
Окно было открыто, и жених, конечно, засек мой побег, за что одарил недовольным взглядом.
Я улыбнулась ему, отмахнулась от заинтересовавшегося мной шмеля, и покосилась на коробку, в которую владелица как раз упаковывала пирожные.
— Умасливаешь мою маму, как если бы собирался ей стать настоящим зятем. — Из посетителей были только мы, другие, видимо, предпочитали обедать нормально, так что можно и поболтать.
— Не понимаю, о чем ты, любовь моя, — заявил Арман и нахально улыбнулся.
Сердце сладко екнуло.
Я давно приняла решение наслаждаться нашими общими моментами, пока есть возможность.
Вот тут все и случилось.
Ослепительная вспышка — и меня пронзило чужой силой. Я задохнулась, закашлялась. Перед глазами поплыло. И провал… Дальше ничего не помню, сплошное темное пятно.
Но отлежаться без сознания не получилось. Не так много времени прошло.
Когда разлепила глаза, Арман уже находился по эту сторону окна, и его ладони опасно светились. О, я уже видела, что случается с теми, кто самонадеянно пытается тягаться с ним! Впрочем, сейчас именно я ощущала себя утыканной огромными острыми осколками. Дышать по-прежнему было трудно. Каждый глоток воздуха оказывался раскаленной пыткой. Я даже кричать не могла! Не получалось издать ни звука.
Медленно опустила взгляд… и неверяще уставилась на пронзившую меня магию, которой придали вид огромной золотой стрелы.
Повернула голову.
Этот парень… Нарделл.
Он стоял на другой стороне улицы.
И его ладони казались сделанными из золота. Точно как стрела, которая терзала меня…
Зачем ювелиру проводник?
На этой мысли меня осенило. Да он же привязывает меня к себе! Пытается завладеть проводником единолично! Как раз то, чего опасался Арман.
Я трепыхнулась и впилась в драгоценного взглядом. Как больно… Почему он ничего не предпринимает?
Наши взгляды на мгновение встретились.
Пожалуйста! Помоги мне!
Я даже не могла попросить вслух.
Чужая сила огненными змейками поползла по телу, норовя, кажется, забраться в самую душу.
Драгоценный с трудом сдерживался. Огни в его руках дрогнули, но… он не напал.
— Тронешь меня, достанется и ей, — самоуверенно протянул Нарделл. — Ты же не хочешь навредить своей подружке?
На лице Армана заиграли желваки.
«Делай что угодно, только останови его!» — безмолвно кричала я.
— Если леди Рокфорд будет послушной, я позволю вам видеться, — откровенно наслаждался триумфом гад ювелирный. — Нечасто.
Чтоб тебя порвало, жук навозный!
Губы Армана искривились в опасной усмешке.
Наконец-то!
Вот знала бы я, что он собирается сделать, ни за что бы так не подумала.
Свет на тонких пальцах драгоценного дрогнул, вспыхнул ярче с устремился ко мне. От боли в глазах опять потемнело. Во рту обосновался привкус крови. Ноги совсем не держали, и я бы точно упала, но меня держала магия.
Ненавижу это все.
Как больно…
— Терпи, — велел Арман. — А лучше, помоги избавиться от него.
Что?!
Наследник летучих жуков оказался со мной солидарен:
— Совсем чокнутый?! Ты же убьешь ее.
Арман неопределенно пожал плечами, и его пальцы опять вспыхнули.
Ценный опыт: пока самоуверенные мальчики выясняют, кто сильнее, девочкам приходится несладко. Запомню. И больше никогда так не вляпаюсь!
Кровь теплым ручейком потекла по подбородку.
В определенный момент я решила, что не выдержу. Потом пришла злость. Да чтоб их всех вместе с магией! Я на это не напрашивалась! Ну, не так. И уж точно я не виновата, что оказалась проводником. Поэтому не собираюсь погибать только из-за того, что какому-то жуку с золотыми лапками захотелось без особого труда стать сильнейшим среди себе подобных.
Арман смотрел мне прямо в глаза. И… будто знал, о чем думаю.
Моргнул.
Второй раз.
Третий.
Его улыбка неуловимо изменилась.
Свет на пальцах опять дрогнул. Днем белесые росчерки в пространстве почти не были заметны, но я их узнала. Однако соперник в этот раз оказался сильнее. Может, даже равный. Он покачнулся, выругался и утер кровь… не рассмотрела, откуда. А потом принимать удар пришлось уже Арману.
Главное же, что Нарделл частично растерял концентрацию на мне. И я четко разделила их попытки меня привязать. Сила ювелира жгла, подчиняла, мешала дышать. А то, что исходило от Армана, успокаивало, омывало холодком, верткими змейками вплеталось во внутренний мир.
Не факт, что это намного лучше. Смысл сохранялся тот же — маг получал в единоличное пользование универсального проводника. Просто Арман старше, опытнее и хитрее, и если в его власти сделать так, чтобы привязка не причиняла мне боли, то почему бы и нет?
Проклятые россыпи!
С другой стороны, он мог присвоить мой дар, еще когда узнал о нем, но не сделал этого.
Оберегал.
Защищал.
И меня угораздило влюбиться…
Когда драгоценный уклонился от первой атаки, вторую отразил щитом, а Нарделл азартно попытался его пробить, ненадолго подзабыв обо мне, я собралась и изо всех сил оттолкнула его чары, одновременно сливаясь с силой жениха. Это легко. Мы уже проделывали подобное однажды.
Магия растаяла.
Боль начала отступать.
Слабость заставила меня сползти на мостовую.
Арман отбился, а потом, пропустив через меня новую порцию силы, ударил врага чем-то зеленым. Это была демонстрация для сомневающихся, как я поняла. Камни мостовой брызнули в стороны. Нарделл отлетел на несколько шагов и остался лежать.
Обойдя меня, Арман склонился над ним и отчетливо произнес:
— Я оставлю тебя в живых, но только потому, что ты еще слишком молод, чтобы считаться полноценным противником. Возвращайся в Адаманту и учись побеждать честно, потому что подлость иногда выходит боком.
Под аплодисменты подтянувшихся зрителей и их же восхищенные возгласы, он запихнул поверженного создателя почтовых жуков в наемный экипаж, назвал адрес, и только потом вернулся за мной.
Подхватил на руки.
Я мстительно испачкала его белый костюм в кровь.
— Ненавижу тебя, — прошептала, давясь слезами, пока он вместе со мной забирался в экипаж.
Пирожные остались где-то там, размазанные у входа в кондитерскую.
А на меня накатила истерика. Она требовала разнести что-нибудь, убить Армана и убежать подальше, но слабость тяжестью поселилась в теле и оставила не так много пространства для маневров. В итоге я неприлично ругалась, рыдала и билась в сильных руках. Арман их не разжимал, но при этом давал мне достаточно свободы, чтобы я могла выплеснуть взбесившиеся эмоции, и никак не пытался остановить.
Да и зачем?
Скоро я сама успокоилась и, выпутавшись из его рук, перебралась на другое сиденье, где устроилась с ногами.
— Ты же понимаешь, что я был вынужден это сделать? — заговорил он, когда мы уже подъезжали к дому.
Кивнула.
В голове вяло крутились разные мысли… и мне было одинаково стыдно за них все.
Теперь нас нельзя разлучить.
Власть древней силы новое положение дел никак не отменяет.
Не поменяется ли теперь отношение Армана ко мне?
Я просто не вынесу, если мне придется видеть у себя перед носом его личную жизнь!
— Обещаю не пользоваться тобой в корыстных целях, — добавил драгоценный. — Ты же сама все знаешь. Понятия не имею, зачем говорю очевидные вещи.
Ничего не очевидные!
Мне было важно это услышать.
Опять кивнула.
И не сдержала очередной всхлип…
— Хочешь жить среди магов, учись быть сильной, — посоветовал жених и потер лицо ладонями.
— Говоришь со мной, как будто я твоя студентка, — буркнула я.
Не отошла еще от пережитого.
Колючками лезли страх и боль.
— Пока нет, но с осени будешь, — не открывая глаза, заявил маг. — У тебя и свой небольшой дар есть, ты просто пока его не чувствуешь. Как сильнейший в нашей паре, я должен позаботиться, чтобы ты полностью раскрылась. Теперь, когда ты не бесхозный проводник, это безопасно.
Я подавилась воздухом и так и не нашла, что сказать.
Значит, такие у нас теперь будут отношения?
Отлично.
Сказочно просто!
И ничего я не реву!
Экипаж остановился.
— Плохо, что пирожные не выжили, — глубокомысленно заметила я, когда, опираясь на жениха, выбиралась наружу. — Подмазаться к родителям нам бы не помешало.
— Думаешь? — вопрос прозвучал беззаботно, но по лицу читалось напряжение.
— Вообще не представляю, как им сказать.
Собственно, нам и не пришлось. Широко распахнулась дверь, и на крыльце появился Грайан. Видимо, услышал, как мы подъехали. И если поначалу его недовольство было вызвано тем, что мы вместе, слишком близко вместе, то уже через мгновение… я не знаю, как он все понял.
Но понял точно, тут без сомнений.
Пронзил убийственным взглядом Армана и сжал почерневшие пальцы, но удержать тьму не сумел, и она поползла вверх по его рукам.
— Что… Что ты сделал?!
— Ты не понимаешь… — Я еще надеялась избежать бури. — У него не было выбора!
— Как удачно, — зло рассмеялся Грайан, и вокруг него зазмеилась тьма.
Проклятая сила все еще в нем, никуда не делась, как бы он ни верил в обратное.
— Этта, не влезай. — Арман затолкал меня за спину.
На лестнице послышались шаги. Найюла при ходьбе шаркает, значит, сейчас к нам спешил кто-то из родителей.
Грайан оглянулся… и его лицо приобрело решительное выражение.
— Что ж, ты не оставил мне выбора, — с предвкушением протянул мой брат. — Вернуть себе сестру теперь я могу только одним способом.
Тьмы стало больше.
Она плескалась и в глазах — они уже не были родными и зелеными.
— Стой, прекрати! — взмолилась я. — Арман меня спас! Он никогда не сделает мне плохого!
— Маленькая наивная дурочка, — рассмеялся Грайан. — Ты ничего не знаешь о жизни.
Знаний мне хватило, чтобы понять, что пусть он меня и любит, но его любовь не такая, когда хотя бы интересуются желаниями дорогого человека.
— Что у вас там происходит? — Все-таки мама.
Отвечать ей никто не стал.
Ладони Грайана вспыхнули алым.
Арман успел выставить щит, но защита сразу же начала будто плавиться. Вместе с крыльцом, дверью и частью стен. Сила брата откровенно пугала. Арман выругался сквозь зубы.
Рассыпались драгоценный блики и… ничего.
Арман еще раз выругался.
Мама вскрикнула.
Да чтоб их всех! Я решила не стоять истуканом и обхватила жениха поперек груди. Раз уж ему в руки свалился проводник, пусть пользуется!
Поначалу он попытался меня стряхнуть, потом решил игнорировать. При этом его заклинания работали кое-как, совершенно не вредя Грайану, тот уже уничтожил несколько щитов, а где-то за его спиной причитала мама, требуя, чтобы мы не смели нападать на ее сыночка. Справедливости ради, остановить его она тоже пыталась, но он не слушал.
Очередной щит распался. Темный росчерк с красными искрами полоснул Армана по руке, оставив там чернеющую рану с запекшимися краями. Арман стиснул зубы, сдерживая стон.
Отчаяние душило, темнотой расплывалось перед глазами. Я всхлипнула.
— Хватит геройствовать, — прошипела ему в ухо. — Ты сильнее. Умнее так точно.
Драгоценный на мгновение перестал и нападать, и защищаться, просто накрыл мои руки, обнимающие его, своими. Вместе со мной уклонился от очередного всплеска тьмы. В тот же момент я почувствовала, как течет по телу сила.
Приятно.
Щекотно.
Я улыбнулась и запрокинула голову.
— Нет! — Грайан тоже почувствовал и зарычал, будто раненый зверь. — Не смей использовать ее!
Блики слепили.
Тьма растаяла, и Глайана отшвырнуло на несколько шагов.
Мы с Арманом стояли, будто в центре огромного драгоценного камня.
Мама попыталась броситься к брату, но тот заставил газон у ее ног взорваться фонтаном земли и травы. И пока она уклонялась от камней, успел подняться на ноги. Нам всем достался раскаленный от ненависти взгляд.
— Да пошли вы! — прошипел Грайан и зашагал куда-то по улице.