Аксиома счастья

Глава 6 Первые шаги к изменению обстоятельств

— Вот здесь давайте мы спинку немного опустим, а здесь подшейте дополнительную вставку, — разъясняла Елена портному.

— Ваше Высочество, — возражал тот, — но в этом случае нам некуда будет крепить дополнительные юбки.

— А их не будет. Это будет нечто типа визитного платья, но с элементами дворцового. А дополнительные юбки в данном случае ни к чему, летом от них наши дамы постоянно падают в обморок, из-за перегрева.

— Но в таком виде оно будет недостойно Вашего положения, — не сдавался портной.

— Почему?

— Оно станет похоже по своему фасону на платье среднего сословия. И даже кружева не смогут скрыть его простоты.

— Значит, Вы считаете, что чем больше дорогой ткани уходит на платье, тем оно больше соответствует моему положению? — улыбнулась Елена.

Портной пришёл в лёгкое замешательство, пожелания Её Высочества совершенно не соответствовали традиции, всегда считалось, что одеяние первого лица государства должно выглядеть соответственно статусу, а значит, чем больше ткани и чем она дороже, тем лучше:

— Но это так было всегда, — предпринял он робкую попытку вразумить принцессу.

— Придётся менять эту привычку.

— Слушаюсь Ваше Высочество, — поклонился портной, о вздорном характере принцессы он знал не понаслышке, а потому не решился снова возразить, — через неделю я навещу Вас для первой примерки.

Елена хотела спросить, почему так долго, но вовремя спохватилась, для этого мира сроки были вполне приемлемыми, ведь здесь ещё не существовало швейных машинок, а ручная работа белошвеек скорой не была никогда.

К решению найти себе доверенное лицо Елена отнеслась очень серьёзно, ей совершенно не на кого было опереться до этого момента и от правильного выбора зависело насколько удастся обрести поддержку в своих начинаниях. Помощник распорядителя действительно угадал, представленные им кандидатуры оказались хороши во всех отношениях, и судя по всему, они хорошо ориентировались в особенностях дворцовой жизни. Елена долго расспрашивала женщин об их обязанностях, положении, выпытывала, каким образом они получили место при дворе, и в конечном итоге решила, что хотела бы видеть возле себя обеих дам, уж очень удачно они дополняли друг дружку — бойкая, и резкая в своих суждениях Триона, и мягкая чуть медлительная Данвина.

— Ваше Высочество, — обратилась к Елене Данвина, — вопросами назначения фрейлин при дворе занимается первая статс-дама. Конечно, вы можете сделать это самостоятельно, но предупредить её о решении необходимо.

— Безусловно, — согласилась принцесса, — я лично сделаю это при первой возможности, но об этом не объявлено официально, и мне кажется не стоит торопиться. А пока вам необходимо незамедлительно научить меня всему, что необходимо знать о поведении на церемонии, мне кажется, у нас осталось очень мало времени.

После того как по настоянию отца Фениана и её личного лекаря Елена несколько раз выезжала на природу, её самочувствие стало резко улучшаться. Более того, она заметила, что придворные дамы сами стали напрашиваться на такие мероприятия и если в первый раз они, сопровождая её в поездке, откровенно отбывали обязанности, то в последующие дни пришлось закладывать дополнительные экипажи. Теперь они не смотрели в её сторону настороженно, ожидая в любой момент подвоха, и даже стали с удовольствием поддерживать разговор, а это Елене очень нравилось, потому что она получила возможность быть в курсе всей жизни дворца, не только из рассказов Трионы. Так постепенно у неё сложился свой взгляд на то, что сейчас происходил вокруг неё. Теперь уже Елена была вынуждена крепко задуматься, с одной стороны она не слишком бы сильно переживала, если бы вся власть была передана её тёте (хотя какая она ей тётя?), но с другой, власть так просто передать невозможно. При этом возникали большие проблемы, и в будущем тётя будет вынуждена избавиться от Елены, как постоянной угрозы её единоличному правлению. Выводы были очевидны, необходимо было озаботиться безопасностью своей персоны, а в первую очередь наладить поступление всей возможной информации и приступить к созданию дополнительной охраны, по принципу личной гвардии, без этого проведение самостоятельной политики попросту невозможно. Внимательно присматриваясь к своему окружению, Елена стала отмечать доброжелательно настроенных по отношению к ней придворных и постепенно вводила их в круг постоянного общения, формируя, таким образом, новую среду комфортного существования. Со слугами вопрос тоже решился довольно удачно, теперь у неё была своя постоянная команда слуг и она, как могла, опекала их, поощряя в стремлении поболтать с ней, на любые темы. Это тоже была своего рода необходимость, слуги иногда приносили такую ценную информацию, какую невозможно было получить от придворных ни при каких обстоятельствах.

— Новый секретарь у герцогини странный какой-то, всё время около нас крутится. С Жанной пытается заигрывать, она бедняжка, не знает что делать, — щебетала служанка, помогая Елене раздеваться, — она же из простолюдинов, очень набожная, а тут ей внимание уделяет такой господин.

Елена насторожилась, секретарь герцогини величина немалая даже среди придворных, и заигрывать с прислугой по своей инициативе ему было не с руки, по всему видно, таким образом, он пытался получить возможность через служанку получать полный отчёт о делах принцессы:

— А за кем он ещё пытается ухаживать?

— Ну что Вы говорите Ваше Высочество, — охнула служанка, — разве такой господин станет ухаживать за слугами. Как только об этом станет известно, его сразу поднимут на смех, а её выгонят из дворца.

— Но ты же сама сказала, что он заигрывает с Жанной.

— Так то ж заигрывание, господа всегда не против с нами пошутить.

— Ты вот, что, — распорядилась Елена, — позови ко мне сейчас Жанну, мне надо с ней поговорить.

Жанна оказалась девушкой действительно очень застенчивой и набожной, она вела себя как серая мышка среди прислуги и, по мнению Елены, была идеальной кандидатурой для «оперативной работы». Уговорить её поддаться на уговоры секретаря герцогини, если ей поступит предложение следить за принцессой, было довольно трудно, девушка никак не могла понять, зачем это всё понадобилось Елене, но согласиться ей пришлось.

— Что ему рассказывать, а что нет, я буду подробно обсуждать с тобой заранее, — инструктировала Елена служанку, — главное, что тебе надо от него, это узнать какие вопросы относительно меня его интересуют.

Следующий вопрос, который Елена отметила с неожиданным удивлением, это то, что по какой-то странной прихоти у неё не имелось личного секретаря, а, следовательно, она не имела возможности контролировать наиболее важные для себя задачи. Для решения этой проблемы она решила привлечь Фениана:

— Мне сейчас приходится держать много дел в голове, а фрейлины такие ветреные, что поручить им что-либо ответственное совершенно невозможно, — жаловалась она ему, — может, Вы сумеете подобрать мне несколько кандидатур на должность секретаря.

Отец Фениан был несколько озадачен просьбой подопечной, но возражать не стал, наоборот, он даже в какой-то степени обрадовался этому, считая, что активное участи в государственных делах пойдёт на пользу принцессе. Впоследствии Елена не раз благодарила себя за такое решение, Фениан очень ответственно подошёл к решению этого вопроса и уже через три дня предоставил сразу трёх кандидатов. Выбор Елена делать не спешила, она хорошо понимала, что все они достойны её внимания, но ей нужен был не только хороший исполнитель, её будущий секретарь должен был в последствии стать её доверенным лицом, от которого ей не пришлось бы скрывать свои самые сокровенные мысли. В конечном итоге её выбор пал на довольно солидного человека, который в своё время служил у герцога Кентьера, недавно отошедшего в иной мир по причине преклонного возраста. Наследники этого герцога сильно нуждались в средствах, и как только у них появилась возможность, стали стремительно избавляться от всего, что имело ценность, естественно в услугах тех, кто находился ранее в услужении прежнего хозяина, больше не нуждались. Как оказалось Шалье, именно так звали этого человека, был действительно достоин того места, которое предложила ему принцесса, он относился ко всему достаточно ответственно и никогда не позволял себе что-то упустить из виду. После того как вопрос с Шалье был решён, Елена приступила к решению финансовых проблем, то, что ей выделялось из казны, находилось под пристальным вниманием герцогини, и по этой причине достаточно свободно распоряжаться этими деньгами принцесса не могла. Нужно было каким-то образом создать свой источник финансирования, который можно было использовать по своему усмотрению, без всякого контроля с чей бы то ни было стороны. Вот тут сначала возникли определённые проблемы, и для их преодоления Елене пришлось обратиться за помощью к теневым консультантам.

— Ваше Высочество, деньги сами придут к Вам, стоит только захотеть, — убеждал Елену один из них, — за одну только возможность похвастаться Вашим покровительством люди будут готовы расстаться со значительной частью своих доходов.

— Но, обещая своё покровительство, я должна взять на себя какие-то обязательства, — возражала Елена, — а смогу ли я их сдержать?

— Ну что Вы, Ваше Высочество. Никогда не берите на себя каких либо обязательств перед теми, кто принесёт Вам богатства, это не достойно Вашего положения. Я хотел сказать, что люди готовы платить лишь за то, что Вы просто достаточно лояльно отнесётесь к их редкому появлению при дворе. Возможность показать всем, что они вхожи во дворец и тем более имеют честь лицезреть Ваше Высочество будет цениться достаточно высоко, главное в этом деле не переусердствовать, что бы страждущие никогда не переводились.

Успехи племянницы не остались без внимания герцогини Лавур, поэтому, как только позволили обстоятельства, она снова решила взять вопросы воспитания в свои руки. Поползли слухи, что принцесса полностью выздоровела, и нужно было опять продемонстрировать всем, что это далеко не так, а выставление её на всеобщее посмешище в торжественной церемонии предшествующей весеннему празднику, как нельзя лучше способствовало этому.

— Ваше Высочество, вы должны завтра присутствовать на церемонии празднества, — предупредила герцогиня Елену во время обеда, — Вы уже достаточно пришли в себя, чтобы снова заняться своими обязанностями.

Девушка тяжело вздохнула, ей уже один раз посчастливилось побывать на подобном мероприятии, превратившемся в сплошной кошмар. Во-первых, она умудрилась не запомнить ни одного имени, не говоря уж о титулах представляемых, во-вторых, напрочь забыла всё, чему её учили, и действовала только по явным подсказкам, от чего все вокруг даже не пытались скрыть своих саркастических усмешек. Такое недоброжелательное поведение со стороны знати уже не сильно удивляло Елену, хотя ей всегда казалось, что отношение к принцессе, тем более не оправившейся после серьёзной болезни, должно быть несколько иным. Теперь снова предстояла пытка, жалко, что она не успела хотя бы немного познакомиться с актёрским ремеслом, сейчас это бы очень ей пригодилось. Но в любом случае ей придётся довольно часто присутствовать на подобных мероприятиях, и потому надо ещё активней заняться своим образованием на сей счёт. В прошлый раз проинструктировали её довольно бегло, считая, что принцесса достаточно хорошо должна ориентироваться в подобных вопросах, но как выяснилось, этого оказалось явно недостаточно.

Конечно, усилия Трионы, которая взяла на себя образование принцессы в этом направлении, не оказались напрасны, но процесс обучения был ещё далёк от завершения, поэтому в этот день, после желания тёти снова увидеть позор принцессы, Елена решила показать характер, она одним махом отменила все запланированные для неё мероприятия и демонстративно ушла в свои апартаменты, очередной раз сославшись на плохое самочувствие.

Оставшееся время до приёма Елена целиком посвятила подготовке к приёму, и чем глубже она продолжала вникать в традиции проведения церемоний, тем больше убеждалась в невозможности полностью подготовиться за столь короткое время. Но, как бы то ни было, а делать что-то было нужно и тогда по предложению Трионы на скорую руку придумали с десяток фраз, которыми принцесса могла воспользоваться в большинстве случаев, когда не знала что нужно говорить, а чтобы закрепить результат, тут же провели небольшую репетицию.

— Не бойтесь, Ваше Высочество, — напутствовала её Данвина, — мы будем находиться неподалёку и станем знаками по возможности подсказывать. В крайнем случае, сделайте вид, что вам дурно, и мы тут же поспешим на помощь.

Когда Елена в назначенное время появилась у входа в главный зал, случился очередной казус, который не слишком удивил её, герцогиня не стала дожидаться принцессы и чуть раньше срока вошла в него вместе с первой статс-дамой. Возникла неприятная ситуация, теперь принцесса должна была войти значительно позже своей высокородной родственницы, в этом случае придворные, образовав живой коридор, были бы вынуждены приветствовать сначала герцогиню и статс-даму, а уже затем принцессу, что автоматически ставило её в подчинённое положение. Ещё вчера она не обратила бы на это никакого внимания, но сегодня сразу сообразила, что по существу герцогиня нанесла ей серьёзное оскорбление, пытаясь показать себя перед всеми хозяйкой положения. Хотя на самом деле так оно и было, принцесса решила на этот раз не идти на поводу желаний знатной дамы. Позднее Елена так и не поняла почему поступила таким образом, видимо сказались дни постоянного напряжения, но как оказалось впоследствии действовала она совершенно правильно. Главный зал, как и все подобные залы во дворце, имел несколько входов, находящихся под тщательной охраной, поэтому попасть в него можно было не только с парадного входа. Как только принцесса осознала происходящее, она сходу свернула в сторону, оставив в недоумении распорядителей, и вышла в боковой коридор, предназначенный в основном для прислуги. Идти пришлось очень быстро, ведь её путь удлинился в несколько раз, поэтому фрейлины едва поспевали за ней, а многочисленная армия слуг едва успевала отскочить в сторону. Пока герцогиня, медленно продвигаясь, приветствовала придворных, Елена успела проделать весь обходной путь и появиться на своём месте чуть раньше тёти. Правда при этом пришлось призвать все свои силы, чтобы совладать со сбитым дыханием, но результат того стоил, увидев принцессу ближние ряды тут же вынуждены были повернуться к ней лицом и приветствовать как того требует этикет, и хотя герцогиня не склонила своей головы статс-дама была обязана это сделать. Самое смешное в этой ситуации, было то, что герцогиня хоть и была в бешенстве, но не могла выговорить принцессе за такое появление на торжестве, потому что сама грубо нарушила правила приличия, но и оставлять такое без внимания она не собиралась:

— Ваше Высочество как всегда оригинальны, — довольно тихо произнесла герцогиня, с таким расчётом, чтобы это услышали только те кто стоял рядом, — прислуга будет в восторге, от того что принцесса почтила их своим присутствием.

Елена опустила глаза и изобразила смущение, которое она достаточно долго репетировала под руководством своих наставниц, но решила ничего не говорить в ответ, помня, что молчание золото. Тётя истолковала её поведение по своему и немного успокоилась, решив что действия принцессы были сродни ребячеству, а следовательно не стоило хмуриться, тем более что делать это было некогда. Дальше всё последовало по давно установленным правилам, на этот раз принцессе удалось удачно миновать возможные неприятные ситуации, что несколько разочаровало герцогиню, всё же она надеялась немного повеселиться со всеми над неловкостью выздоравливающей родственницы.

Как только возник небольшой перерыв в расписании торжества, Елена сразу обратилась к первой статс-даме, она видела, что та чувствует себя немного виноватой и поэтому не должна была найти возражений по поводу выбора фрейлин принцессы.

— Не скажу что я в восторге от выбора Вашего Высочества, — тяжело вздохнула статс-дама, — мы могли бы порекомендовать более опытных помощниц, но если Вы так хотите, то не вижу необходимости уговаривать поменять своё решение.

Принцесса прекрасно понимала, что вряд ли добьётся расположения этой женщины, тем более что та своим положением была обязана герцогине, но для себя давно решила поддерживать ровные отношения со всеми, дабы в будущем иметь возможность для маневра. Самым подходящим способом для установления отношений в данный момент, это попросить совета, и она сразу таким приёмом воспользовалась, хотя следовать ничьим советам в будущем совсем не собиралась. К тому же возникла ещё одна довольно хитрая идейка, своей болтовнёй со ставленницей герцогини можно было: во-первых, показать всем, что отношения у них дружеские, а во-вторых, попытаться спровоцировать ревность герцогини и тем самым вызвать напряжённость в отношения герцогини и статс-дамы. Конечно, надежда на это была довольно слабая, но попробовать стоило, тем более что было заметно, как тётя несколько раз пристально наблюдала за поведением племянницы.

На этот раз всё складывалось для Елены относительно благополучно, Триона и Данвина не отходили от неё ни на шаг, постоянно контролируя ситуацию, вовремя ограждая принцессу от нежелательного общения. В сложных случаях девушки в буквальном смысле жертвовали собой, бросаясь грудью на «врага», тем более что грудь Данвины представляла собой достаточно грозное оружие, устоять перед которым мог далеко не каждый знатный господин, а острый язычок Трионы наносил такие душевные раны, что армия любителей позлословить понесла серьёзные потери. Принцесса тоже могла быть довольна собой, хоть она в своё время и недостаточно внимательно отнеслась к дисциплине психологии взаимоотношений, но того что осталось в памяти с лихвой хватило, чтобы начать растапливать лёд настороженного к себе отношения.

Герцогиня почувствовала, что поведение принцессы стало быстро меняться, если раньше она выглядела затравленным зверьком, то теперь у неё появился блеск в глазах и лёгкий румянец, а то, что она уже стала немного ориентироваться в общении говорило, что её подопечная стала выздоравливать. Конечно, до прежней принцессы было ещё далеко, но сегодня прозвенел первый звоночек, извещающий о необходимости снова принимать меры. Изменение характера подопечной после болезни были разительными, если раньше её поведение было просто безобразным, то сейчас перед всеми предстала скромная девушка, достаточно привлекательная собой и располагающая к общению. Несколько раз герцогиня пристально наблюдала за принцессой, пытаясь разглядеть признаки игры в её поведении, но к окончательному решению она так и не смогла прийти, с одной стороны ничего необычного замечено не было, но с другой чувствовалась какая-то лёгкая фальшь. Правда чуть позже ей доложили, что Её Высочеству снова стало дурно, и она была вынуждена раньше времени покинуть торжества, это немного успокоило герцогиню, хотя если подумать принцесса далеко не единственная кому не удалось дождаться завершения празденства.

Елена же, в очередной раз сославшись на дурноту и покинув веселье, ликовала, сегодня ей удалось одержать первую победу, и пусть эта победа была настолько мизерна, что разглядеть её можно было с большим трудом, важность сегодняшнего события трудно было переоценить. Теперь она знала, каким образом надо начинать подбирать ключики к улучшению своего положения, для этого сначала требовалось научиться всему, что было необходимо в её положении, а уж потом пробовать ставить перед собой другие более серьёзные задачи, возможно путь этот будет труден и долог, но выбирать не приходилось. Уже завтра она начнёт потихоньку целенаправленно ломать установленные для неё порядки, выкраивая время для осуществления собственных планов.

Советы консультантов действительно оказались золотыми, за возможность лишь на малую толику времени покрасоваться в окружении Елены богатые представители различных сословий выкладывали весьма значительные суммы, которых оказалось вполне достаточно, чтобы приступить к реализации следующего этапа плана:

— Шалье, мне нужны надёжные преданные люди, которые в будущем станут основой моей личной гвардии, — обратилась она к своему секретарю, — я знаю, что это достаточно трудно, и сопряжено с большим риском, но без этого мы не сможем в дальнейшем рассчитывать на свою безопасность.

О чём-то таком в планах Елены Шалье догадывался, но всё равно этот разговор оказался для него полной неожиданностью:

— Ваше Высочество, все вопросы охраны высшей знати находятся в руках графа Вингера, а он в свою очередь в отсутствие короля подчиняется Его Преосвященству кардиналу Эгону. Вряд ли без его благословения у нас появится возможность обзавестись дополнительной охраной.

— И тем не менее мне кажется, что это надо сделать, и сделать как можно скорее, — настаивала Елена.

Шалье тяжело вздохнул:

— Быстро подобрать подходящих людей мы не сможем и почти наверняка совершим роковую ошибку, лучше всего будет обратиться за помощью, к тем, кто в этих вопросах разбирается лучше всего.

Елена, конечно, была согласна с подобным предложением:

— И кого Вы можете посоветовать?

— Завтра же я встречусь с Дезаром бывшим начальником стражи герцога Кентьера.

Елена хмыкнула:

— У меня начинает складываться впечатление, что скоро все, кто так или иначе был связан с герцогом, окажется в моём окружении.

— Ну что Вы, Ваше Высочество, этого, конечно же, не произойдёт. Но смею заметить, что Его Сиятельство очень неплохо разбирался в людях и никогда не брал к себе в услужение людей, в которых он мог сомневаться в малейшей степени.

— Хорошо, пусть будет по вашему, — сдалась Елена, — мне действительно сейчас не хватает надёжных и преданных людей.

Шалье только развёл руками и пробормотал, что этими вопросами он сейчас станет усиленно заниматься и для их разрешения нужно только время, а потом заметил:

— Ваше Высочество уже полчаса после полудня, Его Преосвященство хотел поговорить с Вами.

— Да. Я помню. А что?

— Мне неловко начинать этот разговор, но есть определённые проблемы, которые возникли в связи с Вашим статусом.

— И что не так? — Насторожилась Елена, последнее время Шалье всё время пытался внушить ей некий образец поведения, которого, по его мнению, должна была придерживаться принцесса.

— Его Преосвященство, безусловно, является высшим представителем духовной власти, но в тоже время Вы являетесь представителем светской власти и по своему значению для всех стоите выше его. По сложившемуся этикету, он не может настаивать на встрече с Вами на его территории.

— Ах вот, что Вас так тревожит, — улыбнулась Елена. — Не стоит беспокоиться по этому вопросу. В данном случае хоть я и являюсь представительницей высшей власти, но пока не имею права вести себя как королева. И вообще, я думаю, ему будет приятно видеть, какое внимание представителю церкви оказывается с моей стороны, тем более, что со своими просьбами я планирую обратиться к нему не только сегодня.

Немного времени спустя, Елена сама удивилась своим словам, ещё месяц назад ей и в голову не могло прийти такое, уж если даже ей сказанное показалось достаточно разумным, то со стороны это тоже должно было выглядеть достаточно мудро.

Прежде чем принять приглашение кардинала Елена достаточно долго репетировала перед зеркалом свои жесты. Прежняя принцесса была достаточно взбалмошной девицей, и хотя полностью копировать её поведение Елена не собиралась, показать некоторые проявления её характера было необходимо. Хорошо ещё, что изменения в её поведении при дворе приняли за последствия тяжёлой душевной болезни, иначе объяснить настолько огромную разницу было бы невозможно. Сегодня она впервые после болезни должна была предстать перед Его Преосвященством и от того, какое впечатление у него сложиться о её здоровье зависело, какие решения будут приняты в дальнейшем. Именно поэтому было так важно продемонстрировать перед ним прежнюю принцессу, слегка заносчивую и в тоже время в меру набожную, чтобы у кардинала не возникло и тени сомнения в её вменяемости.

— И всё-таки люди достаточно предсказуемы, — подумала Елена, когда Его Преосвященство выпорхнул к ней навстречу из своего кабинета. С одной стороны кардинал был по словам придворных очень мудрым человеком, но с другой именно по этой причине было достаточно просто предсказать его поведение: приглашая принцессу к себе Эгон с одной стороны проверил адекватность поведения Её Высочества, а с другой, подчеркнул своё достаточно высокое положение. Однако переусердствовать в таком деликатном вопросе тоже было нежелательно, чтобы в будущем не возникало напряжений в отношениях, и поспешный выход к ней как нельзя лучше способствовал этому.

— Рад видеть тебя в полном здравии, дитя моё, — приветствовал Елену Эгон. — Молитвы твоего духовного наставника дошли до Всевышнего и болезнь отступила.

— Спасибо Ваше Высоко Преосвященство, — Елена в глубоком поклоне обозначила смирение, принимая благословение кардинала, — даже представить себе не могу, как бы я могла обойтись без бесконечной доброты отца Фениана.

Эгон с удовлетворением отметил, что раздражения у принцессы незаметно и, следовательно, её смирение вполне искренне, это был безусловно хороший знак, теперь осталось выяснить могла ли её болезнь стать препятствием к принятию в будущем тяжёлого бремени абсолютной власти. То, что принцесса с его точки зрения изменилась к лучшему, сомнений не вызывало, но потеря памяти вселяла тревогу, и теперь было совершенно непонятно что делать дальше. Впрочем, времени было вполне достаточно, и Эгон мог не торопиться с принятием решений. Ведя неспешную беседу с Еленой кардинал постепенно переводил разговор в нужное ему русло и таким образом умудрился за сравнительно короткое время затронуть довольно большой круг важных с его точки зрения вопросов. Елена в свою очередь тоже не препятствовала его стараниям, делая вид искренней заинтересованности в его советах. И всё-таки Его Преосвященство был действительно достаточно умудрён в человеческих отношениях и легко разгадал желание принцессы угодить ему, но как это всегда бывает с умными людьми, с благосклонностью принял это, понимая, что в свою очередь она обязательно обратится к нему с какой-то просьбой. Елена уже совсем было собралась следовать своему плану, но последние пространные рассуждения кардинала о желательности заключения политических союзов насторожили её. Это было что-то новое в политике, по крайней мере, она ещё не касалась обсуждения таких тем с Фенианом, чтобы не давать опрометчивых обещаний Елена решила перевести разговор в другое русло:

— Я пока слабо разбираюсь в политике Ваше Преосвященство и очень рада, что на страже нашего государства стоит церковь в Вашем лице. — Со стороны это могло показаться лестью, но в данном случае Елена не кривила душой, — Но мне кажется, недостаточность знаний в данном вопросе становится препятствием к пониманию нужд нашей страны, если бы Вы нашли возможность подобрать мне достойных учителей, то в будущем я смогла бы стать сведущей в этом отношении.

Внутренне Эгон усмехнулся просьбе принцессы, по его мнению, бедная девочка считала, что искусству политики можно научиться с помощью нескольких занятий. Нет, этому надо учиться годами и не от каких-то там учителей, хотя их наличие при этом тоже является обязательным, надо окунуться в самую гущу политической жизни, пройти все ступени этой достойной науки, научиться не только скрывать свои мысли, но и точно угадывать, о чём могут думать другие. Просчитывать каждый свой ход, избегать попадания в чужие интриги, плести свои многоходовые комбинации и как высшее мастерство заставлять других по собственной воле действовать в своих интересах.

Однако раскрывать принцессе на это глаза Эгон вовсе не собирался, со временем она, конечно, поймёт, что это всё далеко не просто и тем более будет нуждаться в услугах кардинала:

— А разве отец Фениан не достаточно умудрён в политической жизни мира?

Елена сразу сообразила, что таким вопросом кардинал по существу отказал её просьбе, но, отказав в одном, теперь он будет вынужден согласиться в другом, нельзя же отвечать отказом на все просьбы принцессы:

— Безусловно, знания отца Фениана глубоки, однако мне трудно их оценить, не имея другого источника познания, но если Вы считаете, что его знания обширны, мне остаётся только порадоваться такому учителю. — Елена увидела, как в уголках глаз кардинала мелькнула едва заметная усмешка, — я бы хотела обратиться с ещё одной просьбой, Ваше Преосвященство.

Кардинал снисходительно чуть наклонил голову, и Елена продолжила:

— Последнее время благодаря Вашей заботе я довольно часто могу покидать стены дворца и проводить время на природе вместе с придворными дамами. В это время охрана достойно несёт свою службу, но в наших выездах принимает участие всё больше подданных, и иногда я начинаю неуютно себя чувствовать без надёжного человека рядом.

— Всё верно, дитя моё, мы как-то упустили это из виду, конечно же такие люди в окружении принцессы необходимы, я дам указание графу Вингеру он подберёт достойных людей.

— Это было бы великолепно, — поблагодарила Елена кардинала, давая всем своим видом понять, что на этом разговор было бы неплохо и закончить.

Оставшись один, кардинал принялся размышлять. Безусловно, после болезни изменения в поведении принцессы были разительными, и если бы не некоторые до боли знакомые жесты и выражения, можно было бы сказать, что это совершенно другой человек. Пока трудно было сделать какие-либо определённые выводы — хорошо это или плохо. Исчезла взбалмошность и беспричинная обидчивость принцессы, она стала легка в общении и, судя по докладам, придворные потянулись к ней, это можно было записать в безусловные плюсы. Но были и явные минусы, после разговора с ней у Его Преосвященства возникло чувство, что с той, прежней принцессой было бы в будущем гораздо проще, она была предсказуема и ею, хоть и с трудом, но можно было манипулировать, теперь же в отношении её такой подход был вряд ли возможен. Что ещё особенно начинало беспокоить Эгона, так это то, что вокруг принцессы начинало образовываться некоторое окружение, пробиться через которое становилось всё сложнее. Видимо принцесса каким-то образом вычисляла, кто из её доверенных лиц или слуг в той или иной степени доставлял информацию кардиналу, поэтому поток достоверной информации о ней стал существенно сокращаться. Нельзя сказать, что он был не готов к такому повороту событий, но рассчитывал на более поздний период их проявления.

Сегодня вопрос с личной охраной принцессы разрешился весьма удачно, Эгон уже давно подумывал ввести таких людей в её окружение и вовсе не в целях получения информации, последнее расследование причин болезни принцессы привело к достаточно тревожным результатам. Конечно, никаких доказательств причастности герцогини к происшедшему найти не удалось, но то, что она была в какой-то степени замешана в этом было очевидно. По настоянию Эгона были опрошены все аптекари в столице, и некоторые по описанию симптомов болезни смогли довольно точно установить состав яда. Что ещё являлось косвенной уликой против опекуна это скоропостижная смерть её секретаря, но здесь сказать что-либо определённое было сложно, тело сожгли сразу после его смерти, так как опасались заразности неведомой болезни.

Таким образом, наличие личной охраны принцессы становилось необходимым, прежня принцесса, почти наверняка, приняла бы такое решение за оскорбление, считая всю охрану во дворце личной, а теперь она сама обратилась с такой просьбой, а значит, знает или догадывается, что с ней произошло. И, несмотря на это, продолжает поддерживать внешне достаточно ровные отношения со своей тётей, что опять же было немыслимо до болезни. Но хотя теперь между родственниками не вспыхивали скандалы как раньше, тайная война развивалась по всем правилам и придворные уже почувствовали, что оказались между молотом и наковальней. Совсем скоро двор, так или иначе, расколется на два лагеря, образовав две полярности, тогда придётся и Эгону делать выбор, но пока его симпатии безоговорочно склонялись в сторону принцессы, тем более что относительно неё у него существовали далеко идущие планы.

Эгон стукнул маленьким молоточком по подвешенному на резной подставке колокольчику, секретарь не замедлил себя ждать.

— Какие сведения на сегодня об Терпельере? — Обратился к нему кардинал.

— Никаких изменений в его поведении, — начал доклад секретарь, — всё так же сорит деньгами, хотя уже отмечены несколько случаев дачи денег в долг.

— Вот как, а говорите никаких изменений в поведении. — Кардинал укором посмотрел на своего помощника, — дача денег в долг, может означать начало претворения в жизнь каких-то планов. Всё развивается вполне логично: сначала он заводил обширные знакомства и накапливал информацию. Теперь он, вероятно, выбрал из знати тех, кто необходим для реализации его планов, и даёт им больше денег, чтобы потом, с помощью долговых обязательств, втянуть их в русло своих интересов.

Кардинал погрузился в кресло и стал размышлять над ситуацией, его секретарь терпеливо ждал, он знал что Его Преосвященство не станет надолго затягивать раздумья, просто ему сейчас необходимо было отрешиться от всего и таким образом сосредоточиться на решении важной проблемы. И действительно спустя минуты три Эгон вернулся в действительность:

— Да. События должны развиваться именно таким образом. В последнее время, за определённые пожертвования через доверенное лицо, принцесса разрешает некоторым подданным появляться в своём окружении при дворе. Видимо этим и решил воспользоваться Терпельер, я не удивлюсь, если среди тех, кому он стал давать в долг, найдутся те, кому такое разрешение уже дано. Вы знаете, что надо сделать?

Последнее не было вопросом, скорее это можно было сравнить с приказом, и Эгону доставляло удовольствие именно так строить свои отношения с братьями по вере. С одной стороны он не требовал беспрекословного подчинения, но с другой никто даже в мыслях не допускал возможности непослушания.

После того как секретарь ушёл Эгон развернул карту и снова погрузился в раздумья. Итак, то, что Терпельер перешёл к активности, как только стало известно, что принцесса полностью выздоровела, говорило о том, что в Меконии назревали какие-то события. Но почему тогда их доверенное лицо ищет контактов только с принцессой? Непонятно! Терпельер старательно обходит кардинала, хотя политику Интании ещё долго будет определять именно церковь. Кардинал уже давно ждал предложения тайных контактов с новоиспечённым монархом Меконии Гальгредом, но, не смотря на всю логику событий, таких предложений до сих пор не поступало, а теперь выходило, что такие контакты пытаются наладить только с принцессой.

Выводы от таких размышлений не привели в восторг Эгона, и хотя он всегда старался исключить эмоции из политики, внутри росло глухое раздражение. И вдруг его осенило. А почему он решил, что Терпельер является доверенным лицом Гальгреда? А если посмотреть на это с другой стороны? Некто, для того чтобы вбить клин между двумя государствами, пытается имитировать контакты с принцессой в обход церкви. По всей логике таких событий кардинал естественно должен был заподозрить неладное и предпринять все меры для того, чтобы изолировать Терпельера. А это уже скандал и дополнительное охлаждение уже и без того нетеплых отношений между двумя государствами. Это уже походило на правду. Хорошее настроение стало вновь возвращаться к Эгону, теперь он знал, что надо делать. Он уже взял молоточек, но тут ему в голову пришёл интересный вопрос: — А куда принцесса будет тратит деньги полученные от страждущих появиться в её окружении?

Какими суммами располагала Влена, Эгону выяснить не удалось, оказывается, принцесса могла хорошо скрывать свои намерения. А ведь это тоже было очень важно, если расходы герцогини были ему известны, то вот с принцессой теперь могли получиться проблемы. Надо бы более тщательно подойти к исследованию этой проблемы. Эгон отложил молоточек и снова погрузился в раздумья.

Герцогиня была вновь раздражена, причём с самого утра. Всё началось с того, что ей доложили об очередной инициативе её высокородной племянницы, совершить поездку в монастырь святой Вельты. Ничего конечно особенного в этом не было, но принцесса раньше никогда не посещала эти места, поэтому можно было сделать вывод, что сия демонстрация имела цель привлечь симпатии большой части набожных подданных. В другое время такая поездка могла быть расценена как шаг отчаяния, но сейчас всё как раз выглядело серьёзно. Наверняка после этого позиции принцессы сильно укрепятся среди служителей церкви, а это уже серьёзная заявка на принятие бремя власти. И почему герцогиня в своё время сама упустила верную возможность продемонстрировать лояльность церкви? Вот теперь и кусай руки из-за упущенной возможности.

Но это ещё не всё. Трен, её секретарь, доложил, что в окружении принцессы появились новая охрана, которая не подчинялась графу Вингеру, сама по себе тоже незначительная новость, герцогине иногда в голову приходила мысль о личной охране. Однако выяснилось, что эта охрана состояла из двадцати герийцев — это же целая личная армия, и хотя охрана дворца была не в пример многочисленней, но каждый гериец стоил троих обычных гвардейцев. Лет двадцать назад эти воины уже состояли на государственной службе, но после того как они не смогли защитить королевскую семью, и покрыли себя несмываемым позором, никто не рисковал больше пользоваться их услугами. Правда никто и не вспоминал, что ни один гериец не остался в живых, исполняя свой долг перед королём, и по существу служить больше было некому. Но вот теперь они снова вернулись во дворец и снова их услуги оказались востребованы, а услуги надо сказать не из дешёвых. Откуда, извольте спросить, у племянницы появились такие средства? Но всё это хоть и доставляло герцогине беспокойство, но не могло сильно испортить настроение, а вот новость которую ей под занавес донёс Трен, обеспокоило её очень серьёзно — по настоянию принцессы в дальней части дворца начались работы по строительству новых помещений для прислуги.

Герцогиня сразу увидела то, на что её секретарь не обратил ни малейшего внимания. Велена получала возможность отделить свою прислугу от остальных при дворе, и таким образом окончательно обезопасить себя на будущее. Все вокруг говорили, что принцесса окончательно выздоровела, и её характер сильно изменился в лучшую сторону, настала необходимость снова прибегнуть к уже проверенному средству. Но вот тут возникла серьёзная проблема, доступ к Велене благодаря последним изменениям был тщательно перекрыт, а она сама проявляла большую осторожность. Герцогиня сразу отметила, что как бы жажда ни мучила Её Высочество, она никогда не позволяла себе выпить даже воды, находясь вне своих покоев. Пока ещё существовала возможность подкупа кого-либо из слуг, но сама герцогиня такого делать не собиралась и потихоньку подбирала для этого надёжных людей. Теперь она жалела, что в своё время пришлось так обойтись со своим бывшим секретарём, сейчас он оказался бы ей очень полезен, но дело сделано, и горевать об этом долго не приходится.

— Когда примерно намечается выезд принцессы?

— Через две недели, Ваше Высочество. — Ответил секретарь.

— От кого получили эти сведения?

— От начальника стражи, эту информацию не скрывают, и о ней скоро будет широко объявлено.

Герцогиня усмехнулась:

— Ну, ещё бы, ради этого и затевалась эта поездка. Что-то девочка стала быстро взрослеть или это позаботился отец Фениан?

— Нет, для Фениана это оказалось полной неожиданностью, — возразил Трен, — скорее всего это инициатива её секретаря Шалье. Чувствуется его стиль.

Герцогиня повернулась и пристально поглядела на Трена, и как только она это сделала тот сразу склонился в почтительном поклоне, чувствуя, что за этим последует.

— Вот именно об этом я и хотела с Вами поговорить, Трен. — Герцогиня слегка повысила голос, обозначая своё крайнее раздражение, — почему Шалье увидел такую прекрасную возможность для принцессы привлечь на свою сторону сторонников веры святой Вельты, а вы, мой секретарь, даже не догадались о такой необходимости? Теперь я не смогу игнорировать эту поездку и буду вынуждена посетить монастырь позже принцессы, что даст повод сомневаться в моём привилегированном положении при дворе.

Безусловно, Трен догадывался о том, что последует за этим докладом, и заранее приготовил несколько предложений, которые помогли бы ему избежать гнева герцогини:

— Смею думать, что если Вы публично поддержите принцессу Велену в её желании посетить монастырь, это может принести не меньше пользы. Тогда у всех может сложиться мнение, что принцесса последовала Вашему совету. А если при этом ещё и посетовать, что не можете её сопровождать туда из-за обилия государственных дел, и выразить готовность исправить это досадное недоразумение сразу, как только представится такая возможность, то заверяю Вас, все сторонники этой веры будут и на вашей стороне тоже.

Глаза герцогини стали колкими, но голос стал обманчиво вкрадчивым:

— Ах, Трен. Как действовать в этой ситуации, чтобы не упустить свою выгоду я знаю, и речь сейчас идёт вовсе не об этом. Я уже начинаю думать, что совершила большую ошибку, наняв Вас. Предупреждаю, если Вы ещё раз проглядите что-либо подобное, я не стану выгонять своего секретаря, просто свои дни он будет доживать на каторге. А чтобы Вы имели полное представление о том, в каких условиях это будет происходить, отправитесь в каменоломни сегодня.

Трена прошиб холодный пот, слова герцогини показались ему зловещими, она не соизволила сказать, зачем ему надо туда отправиться, и её слова можно было понять по-разному.

Герцогиня довольная произведённым эффектом выдержала небольшую паузу и только потом продолжила:

— Найдёте там каторжников Гората и Пикора, они были осуждены года два назад за разбой. Так вот, сейчас Вы напишете письмо от моего имени начальнику этого заведения, где прикажете передать их Вам. Заранее позаботьтесь об их достойном содержании, позднее я сама займусь их дальнейшей судьбой.

Трен попятился назад, старательно изображая почтительный поклон, и когда он уже был готов выскочить за дверь, герцогиня тихо, но внятно произнесла:

— Подпись и печать поставите сами, у меня будет сегодня ещё много дел.

— «Трус и тупица», — подумала герцогиня про своего нынешнего секретаря, — «Такому нельзя доверять, как только он выполнит свою часть работы, надо будет немедленно избавиться от него. Пусть он сам теперь заботится о своих могильщиках».

Последняя мысль очень понравилась герцогине, в этот момент она почувствовала себя хозяйкой чужих судеб. Однако, давая поручение Трену, герцогиня собиралась использовать каторжан, не только как будущих палачей для неугодных лиц, вчера она имела обстоятельный разговор с Его Преосвященством, обсудили довольно обширный круг вопросов, и при этом Эгон как бы вскользь заметил, что неплохо бы было связать кровными узами правящий дом Интании с Меконией, чтобы снять напряжённость в их отношениях. Можно было не придавать особого значения словам кардинала, но в данном случае не с лучшей стороны затрагивались интересы герцогини, а этого ей допускать не хотелось. До болезни принцессы она бы не особенно беспокоилась, вздорный характер подопечной был надёжной преградой заключению брака, но сейчас её поведение стало непредсказуемо. Впрочем, рассуждала герцогиня, эту проблему решить легко, по слухам принц Меконии Винет, довольно часто появлялся в некоторых злачных местах без охраны, надо было только обставить всё таким образом, чтобы она оказалась вне подозрений. А если по какой-либо причине избавиться от высокородного отпрыска не удастся, надо будет ещё подстраховаться, но уже со стороны принцессы, а для этого необходимо всего лишь подобрать красивого молодого человека, который мог бы понравиться Её Высочеству. Тут она улыбнулась — посмотрим, как Её Высочество устоит перед чарами любви, ради этого можно даже кое-чем (или кое-кем) пожертвовать.