Алёша Попович и Тугарин Змей. История Алёши

Глава 11

Скоро мы в Киев прибыли. Город окружали кирпичные стены белёные со смотровыми башнями. Я по дороге пять штук насчитал. Меж внешних стен жались простые дома деревянные. А к середине стали встречаться терема побогаче – видно, боярские.

Ворота крепостные малы оказались для туши тугаринской. Пришлось нам, чтобы пройти, по пути пару башен разломать.

Наконец добрались мы до внутренней стены, за которой стояли хоромы княжеские. Одни хоромы те были размером с весь Ростов. Крыши сверкали красной да золотой черепицею, а кое-где высились башни с куполами зелёными. Да, нескромно жил князь киевский – оно и ясно, столица всё-таки.

В палатах было пусто и тихо, только в глубине голоса раздавались. Пойдя на них, мы миновали с полдюжины коридоров и комнат. И наконец вышли в просторную комнату, где стоял гвалт.

В искусно украшенном зале шёл пир горой. Столы, вдоль стен поставленные, ломились такими яствами, что мне за всю жизнь попробовать не довелось. Всё здесь было – пироги да мясо, каши да икра. В кубках мёд ароматный плескался.

За столами сидели бояре в богатых кафтанах да шапках соболиных. А во главе стола на деревянном стуле резном, зелёным сукном обитым, сам князь сидел. С русой бородой, остриженной по последней моде, да волосами напомаженными. На плечах его алый плащ лежал, а голову обхватил обруч золотой с красным камнем.

Стоило нам в зал войти, как разговоры тут же смолкли. Все взгляды на нас обратились.

Я соскочил со спины тугаринской и раскинул руки в приветствии.

– Здрав будь, княже киевский.

Князь вскочил, но не мог слова вымолвить, только рот открывал как рыба. Потом всё же опомнился.

– Здравствуй, здравствуй, богатырь ростовский. Проходи, присаживайся за стол, будь моим гостем званым, – сказал он как-то неуверенно.

– Не прими за дерзость, ясный княже, да только некогда мне пировать, – сказал я как мог дружелюбно. Неудобно было князю отказывать, да только были у нас дела поважнее, чем живот набивать. – Ждут меня люди ростовские, ждут со скарбом своим, Тугариным подлым отобранным.

Тут Тугарин, будто услышав, что о нём речь зашла, заворчал и просыпаться начал. Пришлось мне его огреть немного. Голова тугаринская тяжело на пол рухнула, и князь с боярами от испуга чуть на пол не попадали.

– Ну что ж, как знаешь, надо так надо. Ступай себе с Богом, – махнул рукой князь, успокоившись, и повернулся к боярину, что по левую руку сидел. – Так что, вы говорите, дальше-то было?

Бояре на князя покосились и разом загалдели, будто меня там и не было. Зазвенели кубки. Заподозрил я тогда неладное.

– Не серчай, князь великий, – начал я вкрадчиво. – Да только ты, верно, запамятовал, что золото ростовское у тебя на сохранении находится.

Из коридоров, по которым мы пришли, набежала туча стражников с пиками и алебардами.

Князь ахнул и руку к щеке приложил, будто и правда вспомнил что-то.

– Да-да, припоминаю... Эй, там, – он махнул рукой куда-то вбок, – принесите богатырю его золото.

Из расписной боковой дверки вышел тщедушный старичок с подносом, полотенцем накрытым. Подбежал ко мне и поднос протянул. Спутники мои со спины Тугарина соскочили и рядышком встали, с недоумением на полотенце глядя.

За моим плечом снова заворочался Тугарин Змей. Очнулся и тяжело поднялся на ноги. Но не устоял – пошатнулся и рухнул, подмяв подбежавших стражников.

Я, более внимания на них не обращая, потянул полотенце с подноса... и нахмурился. Да, по подносу покатился шар золотой. Только шар этот был не больше Тихонова кулака.

Тут я окончательно понял, что князь меня обмануть пытался. Развернулся и посмотрел на него пристально.

– Негоже, князь, людей простых обижать.

– Так нежели я обидел кого? – ответил тот как ни в чём не бывало и руками развёл. – Только за хранение свою дольку взял.

Да, не думал я, что придётся мне за золото во второй раз бороться.

Тем временем Тугарин снова зарычал и поднялся, едва головой потолок не задевая. Тут мне пришла мысль светлая, как на своём настоять, с князем во вражде не оставшись.

– Что ж, князюшка, вдоволь ты надо мною потешился, чай, и мой черёд пришёл шутки шутить. – Я достал меч, оттянул одну из верёвок, что Тугарина держали, и лезвие к ней приложил. – Отведай-ка силушки богатырской.

Сперва князь даже в лице не изменился. Видать, не верил, что я Тугарина прямо в его палатах на волю отпущу. Ну я и поддел пару ниточек. Тут князь и понял, что слова мои не пустые, – вскрикнул и руками замахал.

– Постой-постой, богатырь ростовский, не горячись. Вижу я, как норов у тебя крут. – Тут князь вздохнул и продолжил уже спокойно: – Мне как раз такие дружинники нужны. – Бояре, что по сторонам сидели, покосились на него и закивали. – Оставайся, Алёша. Будешь сыт, одет да ласкою княжескою одарен.

Ну, коли он на мировую пошёл, то и мне толку не было с ним воевать. Пугать я его больше не стал и меч в ножны убрал.

– Не гневайся, князь киевский, да только ждут нас дома, в Ростове. А без золота нет нам пути обратного.

Тот вздохнул тяжело, да смирился и шар золотой нам без промедления вернул.

Тугарина я, как и собирался, в Киеве оставил. Князь хана басурманского в клетку посадил да на главной площади выставил. Там Тугарин сидеть и остался, рыча от безысходности публике на потеху. Если б не знал я, сколько зла он людям причинил, то даже пожалел бы его.

А мы больше медлить не стали и с золотом домой отправились.