Алёша Попович и Тугарин Змей. История Алёши

Глава 12

Дорога к дому всегда короче кажется. Вот мы и сами понять не успели, как вышли на гору над Ростовом. Ту самую, с пещерой, с которой путь мой начался. Встал я на край и оглядел землю родную.

Пока меня не было, люди ростовские город отстроили. Дома, сараи да колодцы, что были камнем разрушены, теперь стояли новёхоньки, лучше прежних. Ворота крепкие поставили. И колы убрали, которыми нам с Тихоном грозили. Видать, простили нас уже. Ну, это и к лучшему.

Пока я на город любовался, Юлий ко мне подошёл и через плечо морду сунул.

– Интересно, за наши подвиги нам доля от золота не положена случайно? Ну или титул какой?

Я на него даже оборачиваться не стал. Руку к груди приложил и поклонился родному краю.

– Ну, здравствуй, отец наш Ростов. Добыли-таки мы обратно золото людское!

Гордый собой, я хлопнул рукою по шару. Да, видать, ничему меня дорога не научила. От удара шар качнулся, тяжело перевалился через край обрыва и рухнул вниз. Задержался на мгновение, покатился под откос, набирая скорость, и запрыгал по холмам. Мы со спутниками следом бросились, но куда нам такую махину догнать!

Шар рухнул у ворот, оставив в земле глубокую вмятину, потом к домам поскакал. Но в этот раз то ли удача ко мне повернулась, то ли Бог сохранил. Сколько ни опускался шар, а ни единого колодца, ни избы, ни сарая не задел и у церкви остановился. И развалился по бокам от входа на две золотые горы. Всё, что Тугарин воедино сплавил, рассыпалось и в изначальный вид вернулось. Загудел колокол, о стену церкви ударившись. А через мгновение оттуда люд повалил во главе с попом – отцом моим.

К тому времени мы со спутниками как раз до места добежали. Люди ростовские город оглядели и на нас взгляды обратили. Мы затаили дыхание, ожидая, когда нас хвалить начнут. Но все молчали.

– О, глядите-ка, непутёвый вернулся, – наконец крикнул из толпы тщедушный мужичок.

Я аж дар речи потерял. Не так я представлял встречу героев русских.

– Да, тебя здесь уважают... – протянул Юлий.

Спутники мои нахмурились. Но тут ростовчане заметили золото. Какой гвалт поднялся! Все побежали добро своё искать.

– Гляди-ка, колечко моё! – радостно воскликнула одна женщина.

– Не твоё, а наше! У тебя золота отродясь не было! – накинулась на неё другая.

Глядя, как все золоту радуются, я и обижаться перестал. Ну и что, что нас холодно встретили. Можно было их понять – всё же я со своим планом их без домов оставил. Не такой уж и подвиг я совершил – так, ошибку свою исправил. Но главное, что теперь моя совесть чиста.

Спутники мои, видать, так же рассудили и просветлели лицами. Любава прижалась к моей груди. Тихон на радостях даже бабку обнял.

– Ох и молодцы же мы! – воскликнул Юлий, гордый собой. Потом постучал меня по плечу копытом и продолжил вкрадчиво: – Ну, я тебе помог – помоги и ты мне. Мне там одно дерево четыре подковы должно...

Надолго в Ростове я не задержался. Чтобы скорее все дела разрешить, оставил спутников своих в городе, а сам с Юлием отправился. У указателя налево свернул, на дорожку, что к деньгам вела. Скоро тропинка нас к дереву вывела. Дерево то было непростое – говорило человеческим голосом. Да, чего только на русской земле не встретишь!..

Рассказал мне Юлий, что обмануло его то дерево. В игру предложило сыграть – за подковы. Посулило богатства несметные да два полцарства в придачу. А конь поверил. Да только проигрался: и подков лишился, и шкуру свою заложил. Те молодчики, что сражались со мной и Тугариным, оказались того дерева прихвостнями. Они всю дорогу за Юлием шли.

Подковы я Юлию вернул да потребовал, чтоб молодчики больше его не тревожили. Поговорил с деревом по-богатырски, значит. Пригрозил на дрова пустить, чтобы оно людям – и коням – головы не морочило.

Разрешили мы это дело и домой направились. По пути мне Юлий пару секретов рассказал. Тихон вовсе не хотел коня покупать. Это цыгане на него налетели чёрными воронами, голову заморочили, да так до нитки и обобрали. А Юлия там только потому оставили, что конь все нервы им измотал.

Да и хана басурманского я, оказалось, не один победил. Пока я у дерева в сознание приходил после удара тугаринского, старики мои на выручку подоспели. Тележку, на которой золото увезли, раскрутили да ею в Тугарина запустили. Тот уже ослаблен был, всё ж не зря его битый час колошматил, вот и отлетел так, что чувств лишился. А спутники мои весь подвиг мне приписали. Рассердился я сперва, да быстро успокоился. Не со зла меня обманывали, только хотели, чтобы я собой гордился.

Когда я в Ростов вернулся, меня как героя встретили. Пока я к дереву ходил, рассказали мои спутники, как дело было. Как я от Святогора меч получил, целую орду один положил, как Тугарина подлого победил. И как с князем киевским подружился. Приукрасили, конечно.

Зато народ ростовский подвиги наши признал и выделил нам со спутниками по доле золота. Даже Моисею досталось на золотые подковы.

На эти деньги мы с Любавой домик поставили да хозяйство завели. Свадебку сыграли богатую: устроили пир для народа ростовского не хуже, чем в палатах княжеских. Отец мой нас благословил и в церкви обвенчал. И стали мы вместе поживать в любви да здравии.

Тихон, прохиндей старый, даром времени не терял. Не успела Любава уйти от бабушки, как дядька стал в опустевший дом захаживать. То с цветами, то с подарками, то просто языком почесать. Бабка хоть и ворчала сперва, но Тихона в гостях принимать не отказывалась. Скоро дядька мой в бабкином доме насовсем остался.

Юлий стал в Ростове жить. Сказал, что хоть и тесен городок, а героем быть ему нравится. Построил у церкви сараюшку да библиотеку там основал.

Моисей у коня грамоте обучился. И так ему понравилось, что стал ослик записывать легенды со всей земли русской. Свитки его в библиотеке Юлия хранятся – предания о могучих богатырях и подвигах их славных.

А среди них по праву и моя история лежит.