Альдери. Второй шанс

Глава 38

– Помни: не реагируй злом на зло! Не корми низкими эмоциями черных! – Это последнее, что она слышит перед тем, как все краски смешиваются. Хлопок, удар в спину, разноцветные звезды. Голос учителя тянется с ней в пространственном коридоре, эхо звучит многомерно. Перед глазами все крутиться, энергия сотней людей бьет в ауру. Так много силы, она вторгается как бездонный источник, затягивает в свои сети, сбивает ориентиры. Мир переворачивается с ног, голова кружится.

Безжизненная каменная стена маячит на горизонте, холод окружения сужает сосуды.

От удара в глазах высыпают звездочки. Каменный барьер обрушивает всю свою мощь на хрупкое тело девушки, она впечатывается в него на полной скорости. Магия интуитивно успевает свить вокруг Альдери безопасный кокон, в результате шероховатый камень сдирает лишь кожу с ладоней, а скоростная волна вызывает легкое амплитудное сотрясение тела.

Все таки приземление оказалось жестким, магия черных внесла свои коррективы в правильно настроенный вектор учителя. Не должно так быть. Пробоины во вражеской защите сделать гостеприимными не получилось.

Попав сюда, Альдери понимает слова учителя “быть отрезанной от своей силы”. Здесь она чувствует себя беспомощным котенком, стены пещерного логова пожирают её изнутри, именно такие ощущения зарождаются в её теле. Она отрезана от источника силы, стихии в её магии молчат, не подавая признаков присутствия. Резерв полон, но не обновляется, а это значит, что в бою с черными она не сможет выстоять. Она не сможет спасти их обоих.

Но осознание безвыходной ситуации отходит на второй план, когда она возвращается к тому, за кем пришла.

Рамир!

Камень под руками скользит и сдирает кожу, глаза тяжело привыкают к полутьме. Его слабое дыхание едва заметно, однако вызывает крохи ликования. Он жив!

Она осматривается вокруг себя, выискивает стражей и посторонних лиц, но помещение встречает пустотой. Темный силуэт мужчины окутан мраком, только легкое шевеление грудной клетки дарует жизнеспособность этой дыре, все остальное кажется вековой могилой.

Очень холодно, окружение мертвое. Самая настоящая могила. Но он жив.

Альдери крадучись направляется в сторону обессиленного Рамира, её легкие шорохи не вызывают в парне никакой реакции, он провален в забвение. Ему плохо, разум на грани уплывания из этого мира, Альдери чувствуют, как иссыхают последние капли жизни.

Он прислонился к стене, чуть завалившись набок, и свесил руки на коленях. Глаза закрыты, кожа бледная. Не смотря на могильный холод, по его вискам бегут тонкие струйки влаги. Ему больно, но сенсоры теряют свою чувствительность с каждой секундой. Организм адаптируется к спазмам будто знает, что ему надо выжить. Отключить боль и выжить.

Выживет. Все будет хорошо. Именно так думает Альдери, подползая ближе.

Вокруг пугающая тишина, все попытки распознать кого-то еще проваливаются с треском. Она не может понять в чем причина тотального уединения, черные не могли бросить Рамира одного, у него должны быть стражники.

О том, в какую она попала ловушку, начинает понимать только сейчас. Отсюда нет обратного хода. Она не сможет перенести Рамира и себя обратно в дом к отцу. Магия черных как клетка, заточила их внутри. А отсутствие источника силы ведьграха оставило её без шанса на спасение. Выбираться можно будет толко ногами и через вон ту кованную металлическую дверь, за которой кромешная тьма. Где все?

– Рамир, – Альдери шёпотом зовет его, прикладывая ладони к влажным волосам. Пальцами зарывается и пытается приподнять голову. Вторжение в личное пространство не вызывает в парне никакого отклика.

Она аккуратно вливает в него тонкую струйку магии, не встречая сопротивления.

– Рамир, – Тихо просит очнуться. – Посмотри на меня.

Он бредит. Возможно, он уже попал в рай. Это первые мысли, которые приходят к нему в ответ на тепло чьих-то рук. Сквозь бесчувственность и ватность пробивается живительная стуйка, он будто делает глоток свежего воздуха после годового заточения в затхлой дыре.

Голосок, ради которого он готов был рыть землю, звучит отдаленной иллюзией. Ему мерещатся нежные звучные нотки, что не раз играли в воображении и вызывали слуховые галлюцинации, особенно перед сном.

Этот чувственный прекрасный голосок...

Что же ты делаешь со мной?

Даже при смерти терзаешь сознание.

Оставь меня уже в покое...

– Рамир, – Как волнительно звучит его имя, она так никогда его не произносила, и столько нежности и страха в этих пяти буквах. – Пожалуйста, посмотри на меня.

Мираж не хочет его покидать и под болевым сопровождением он сотрясает головой, отмахиваясь от раздирающей сердце мелодичности. Она никогда так чувственно не обратилась бы к нему.

Чьи-то руки опускаются на его виски, пальчики пытаются подцепить подбородок. Так ласково и осторожно, будто к ребенку прикасаются. Он уже на небесах? Так тепло и хорошо…

И снова колючки по венам и живительный холодок по спине. Знакомый запах проникает в потухшее сознание, он начинает различать померкнувшие ощущения.

Этот восхитительный запах...

Он знает его до последней ноты. Сколько раз он бегал от него и сколько раз молил почувствовать эту волнующую дымку вновь.

Снова здесь он... это чертов шлейф божественного аромата. Не покидает его. Всюду преследует. Рвет на части и вызывает отчаяние. За что ему эта пытка?

– Пожалуйста, – Теплые губы касаются его виска, бархатистость разливает океан удовольствия. Воображение рисует владелицу уст, к которым он хотел прискоснуться несметное количество раз. Сколько же раз он хотел поцеловать эти сладкие губы, врезаться в них и вырвать алчные вздохи. Они никогда не давали ему покоя.

И здесь не дают...

Чей-то всхлип и губы спускаются ниже. Запах заполняет его бредовый мир и тянет за собой отголосок реальности. Такой чувственный и реалистичный мираж.

Это божественно, не уходи от меня…

– Рамир, пожалуйста! – Альдери в отчаянии срывается в голосе. Он не реагирует. Магия отбивается и поглощается пространством вместо его тела.

Черные скоро обнаружат её, бесследно это не пройдет. Магии ведьграха не хватит на излечение, если он не поможет ей сейчас. Он должен прийти в сознание и помочь заживить раны, регенерация волка спасет их обоих и даст шанс выбраться от сюда:

– Приди в себя! Рамир! – Он чувствует легкую тряску, теплота окутывает и ложиться к нему на плечи. В этой безжизненной холодной дыре проливается капля света, мягкость проникает под кожу. Любимый и ненависный голос теперь оглушает. Ласковость сменяется гневом, теплота переходит в жар. Тряска усиливается, и мираж разбивается о серые плесенные стены – он открывает глаза.

– Посмотри на меня! – Молит девушка, руками зарываясь в волосы.

Рамир пытается выплыть из морока. Она здесь? Она реальна?

Он всматривается в эти удивительные глаза и не может поверить. Он сходит с ума?

Рука без его ведома ложиться на тонкую кожу щеки, большой палец начинает странствие по шелковистости лица, задевая полные губы.

– Слава Богам, – Альдери на выдохе произносит свою хвалу и облегченно тянется губами к его пальцу, на миг прекрывая глаза.

Боль простреливает во всем теле, он не может разобрать, какая именно часть пострадала больше всего, но он даже не пытается. Девушка поглощает все его внимание. Её губы зависают на его пальце, невесомо упираясь. Нежные девичьи руки перемещаются на шею, измазанную потом и кровью. Она ласково поглаживает, от чего Рамир теряется в ощущениях.

Он поднимает вторую руку и под сопровождением болевых спазмов в груди зарывается в копну шелковых волос. Чуть оттягивает назад, пытаясь удостовериться, что он не поехал крышей. В глазах рябит, стены вращаются. Только горячие аметисты ведут его, являясь маяком.

– Альдери? – Хрипло произносит на исходе сил. В горле режет, произносимые слова оставляют раны. – Я сошел с ума?

– Нет, я здесь, – Служит ему ответом, но сомнения не желают прощаться с ним. Яд глубоко в теле и он знает об этом с момента первого укуса одичалого. Он помнит об этом. Неужели отрава вызывает галлюцинации?

Он отрывается от стены, кривится от боли, большим усилием притягивает девушку к себе, не веря своим глазам до конца:

– Альдери, – Глухо произносит и продолжает пальцем исследовать мягкость кожи.

Девушка утопает в этой ласке, близость и облегчение опьяняют. Жар парня и теплые прикосновения кружат голову. Его запах, смешанный с кровью, вызывает пугающие незнакомые желания. Она окунается в негу бурных побуждений и тянется к нему. Остатки здравомыслия бьют в гонг, требуя ускориться с лечением; больно возвращают на место, напоминая о глупом поведении. Она теснее прижимается к нему и урывочно произносит, с трудом отрываясь:

– Откройся мне. Помоги мне исцелить тебя. Мне нужна твоя регенерации, иначе я не справлюсь.

Рамир чувствует возвращение колючих марашек в венах, в то время как реальность больно возвращает в пещеру:

– Альдери! – Рамир сильнее сжимает её в своих руках, пораженный поступком. Но не в силах злиться на неё. – Дурочка. Зачем ты пришла сюда?

– За тобой, – Тихо вторила ему и усилила поток исцеляющей энергии, заглядывая в темноту глаз. Туман расступается, являя девушке прежнего мужчину, который способен свести с ума любую красавицу.

– Ты понимаешь, что это опасно? – Он водит рукой по её щеке, другой перебирая волосы. Запах дурманит, а близость вызывает отчаяние. – Я не смогу тебя защитить. Маленькая, зачем ты пришла сюда?

В этом голосе столько непонимания, а в руках столько нежности, слезы сами выступают в уголках её глаз. Неужели он думал, что она бросит его умирать?

– За тобой, – Вновь повторяет, сливаясь с ним в энергетическом исступлении. Каждая клеточка её организма тянется к нему, сердце открывается и просит почувствовать сердце избранника. Каждый нерв оголяется, мериады электрических шариков бегут между ними, напитываясь и напитывая до краев. Кожа сливается с кожей, жар перетекает из тела в тело, объединяясь в единый шар нежности и ласки.

Рамир притягивает девушку теснее в крепких объятиях, животом касаясь её живота. Грудь упирается в грудь, рука теряется в мягкости волос. Большой палец смещается к губам, воздух в легких сжимается спазмом удовольствия, радужки становятся темнее ночи. Отголоски трезвости сводят вопросами с ума.

– Зачем я тебе? Ты понимаешь, что мы не выберемся отсюда вдвоем? Я чувствую, что ты пришла одна. Дурочка маленькая. Твоя смерть не стоит того.

– Ты мой истинный, и я не буду жить без тебя.

– Маленькая, метка не объединена. Забыла бы меня и жила дальше. Я своё повидал. А твоя жизнь только начинается.

– Нет, – Альдери резко кладет ладонь на теплые губы парня. Она не желает слышать слов, от искренности которых нутро сводит узлом. Ведь он действительно уверен в том, что говорит, в словах ни капли фальши. Одно лишь сожаление. – Мы выберемся отсюда. Вместе выберемся. Ты нужен мне.

– Зачем? – Рамир похож на пьяного, протягивая слово, носом ведет по волосам, пропуская через себя божественный аромат. Спускается к виску, собирая кожу девушки в стройную шеренгу мурашек. Щекой ведет по её щеке, забываясь в этом долгожданном диком восторге. – Наше прошлое никогда не даст тебе разрушить стену между нами. Я хочу чтобы ты была свободна и счастлива. У тебя всё впереди.

– Это ты дурачок, – Нежно отвечает, чувствуя как стягивается его последняя рана. Отвечает на его ласку, целиком включается в игру. Колючесть щетины будоражит все клетки, волны экстаза накрывают и требуют углубиться. – Стена давно разрушена. А ты своими сомнениями возводил всё новые.

Рамир перемещается к чувственной коже на тонкой шее, вдыхая аромат и подаваясь отчаянному желанию трогать её. Сжимает в тисках рук, порывается выпить запах до дна. Впитать в себя и смешаться с ним.

Альдери складывает руки кольцом на крепких плечах своего истинного, лицом зарывается во влажные короткие волосы. Щекой странствует по его лицу, миллиметр за миллиметром опускаясь ниже, размазывает алые разводы крови по своей коже. Утопает в ласковых прикосновениях и проваливается в теплоту его тела.

– Дурочка маленькая, – Тихий шепот отдается иголочками внизу девичьего живота. – Ты не должна была ставить себя под угрозу. Как ты этого не понимаешь.

Рамир плохо соображает, барахтаясь в упоительных прикосновениях. Состояние рвется на две части. Ему не хочется останавливать этот сладкий транс, в тоже время страх за её жизнь сводит судорогой. Ведет себя как умалишенный. Он то крепче сжимает её в объятиях, то нежно отстраняет от себя, любуясь завораживающими глазами своей мечты. Сам не узнает себя, но и не пытается разобраться с истерией инстинктов, в волю отдаваясь ощущениям. И убить хочется и любить. Все смешалось в одно. Она рядом и это сводит с ума, заставляет сбиваться с мысли и настроиться на нужный лад. Он так хочет её. Так давно хочет.

Альдери первая переходит границу. Разрывает объятия, складывает руки на тяжело вздымающей груди своего мужчины, перемещая к шее. Яркие глаза проникают в темные, смешиваясь в энергиях бурных чувств и эмоций. Альдери завороженно смотрит в омут расширенных зрачков. Эти секунды отрезают их от реального мира, здесь остаются только двое. Она делает первый миллиметр по направлению к губам, о которых сейчас только и может думать, тянется к нему, но спотыкается о преграду его сомнений. Рамир останавливает порыв, двумя руками облепляет её личико, взглядом зарываясь в самую душу. В чем еще он хочет убедиться?

Мысли теряются, когда он одним резким движением впивается в раскрытые губы. Вторгается в них будто испытывал вечную жажду. Проникает глубоко, смешивая все эмоции упущенного времени в этом диком танце. Язык упорно расчищает себе путь, раскрывая сомкнутые зубки девушки. Альдери, не ожидающая такого напора, падает от ощущений к нему на грудь, давая волю напористому языку. Они сплетаются, выбивая жадный стон у обоих. Припадают друг к другу, как к источнику живительной воды. От дикого удовольствия в обоих взрывается смесь ярких переживаний, звуки неповторимого восторга вырываются наружу. Они теряются в себе, в друг друге, теряются во вкусах. Руки теряются в движениях.

Рамир напористо углубляет поцелуй, а Альдери отдается его ведущей силе, от сладостных чувств она тихо поскуливает. Это необычайно вкусно, необычайно сладко. Руки Рамира собирают волосы девушки, открывая еще больше доступа к её лицу и забирая свободу действий, он вжимает её в себя, твердо заявляя свои права. Губы грубо скользят по нежным девичьим устам, временами остужая напор и теряясь в ласке. Он сам не понимает, что хочет: наказать её или поднять до небес. Терроризирует губы, захватывая язык зубами; кусает, целует, зализывает. Дышать нету сил, гамма эмоций забрала весь воздух. Альдери сходит с ума, отдаваясь в волю этому дикому мужчине. Языки сплетаются в дикой жажде, коей она не испытавала в Арханской пустыне. Его ответная жажда взрывает вулкан непознаных доселе чувств. Теперь она точно знает, что так хороше ей не было никогда. Теперь она понимает, что значит хотеть мужчину до безумия. Кожа покрывается колючками, они оба дрожат.

Волны экстаза вызывают лихорадочную дрожь, Рамир не может остановиться и терзает эти податливые уста. Язык толкается в сладкую обитель и не желает оттуда возвращаться. Ему хочется слиться с ней навечно. Безумные ощущения, безумные эмоции. Он готов поглотить её в себя. Этот волнительный запах, что бередил его душу столько времени, и невероятный вкус, которым он не может насытиться сейчас, пробуждают все инстинкты и потаенные желания. Он хочет обрушить их на неё лавиной. За все, что натворила. За упрямый характер, за глупость поступков, за эгоизм и непослушание. Ему дико хочется выбить всю дурь из её головы, наказать за дерзость и свести с ума. Подарить весь мир и опустить в океан удовольствия. Заставить биться в конвульсиях экстаза, выкрикивая его имя. Соединиться с ней без остатка и стать одним целым.

Всё это обязательно случиться, им нужно только выбраться отсюда.

И они выберутся – теперь это главная цель для него.