Альфа Волк

Глава 3

— По департаментам, выхлоп и вход, с начала года, коротко.

Директор финансов отмирает, когда Рапид склоняет голову в его сторону, даже не удостоив подчиненного взглядом.

Потому что взгляд Альфы занят.

Бесконечным напором давления на меня.

Пальцами цепляю себе взмокшую кожу на шее, и взгляд туда сразу же целится.

У меня и рука вспотевшая, и вдоль горла каждая сползающая капелька, хоть и размером с песчинку, бьется разрядами. И везде-везде мокро.

Я не успеваю толком поразмыслить о том, что моя жизнь закончена. Обычно говорят «прежняя», потому что тогда начинается новая, но… у меня только одна жизнь может быть. Альтернативы меня убьют.

Не успеваю, так как образ сожаления сразу же перехватывается неистовыми пылкими переживаниями. Гормональной нечистью, что зашприцевывает вены тягучим непреодолимым желанием.

Я всегда, всегда боролась с Омегой внутри, и полагала, что научилась как, но сегодня… сейчас все кончено.

Лихорадка Омеги мне знакома, хоть я и десяток лет не слазила с блокираторов. А это… это не регулярная интоксикация похоти.

Это — гормональная детонация, воронками бахающая по жилам, меняющая биологический рельеф, смещающая слой за слоем… Это душекружение, безжалостно переписывающее узор-код каждой клетки. Тотально измененное состояние, трансформация.

Рапид прерывает отдел финансов, и дает слово логистике, недовольно и снисходительно, и ни на секунду не отпускает мои глаза.

Я в плену у его взгляда, и в плену собственного тела, потому что даже задыхаться не могу начать. Мне нужно… как-то вытолкнуть кислород обратно, но я не могу. Что-то погрузило меня в оцепенение.

Что-то.

Это его запах.

Запах Альфы.

Если и существует нечто более живое, будоражащее и желаемое, то я никогда такого не чувствовала, и не верю, что встречу подобное.

Титаническим усилием воли я отцепляю пальцы от шеи и впиваюсь подушечками в край стола.

— Короче, — обрывает Рапид директора логистического отдела.

Морин Варвуд — лихой, то есть, представитель той расы, которую нелегко запугать Альфой. Но сейчас он едва ли отличается от обычного человека. Молчит и кивает, и лишний раз пошевелиться боится. Я хочу испытывать к лихому сочувствие, но ни одно переживание не в состоянии пробиться через штормовой ураган желания.

Туловище Альфы напротив словно обладает не только индивидуальным магнитным полем, а собственной атмосферой, подчиняющей ближайшие объекты новым законам и новой погоде. Линии массивные и выпуклые, в спайках образовывают необъятную поспешному взгляду махину плоти. Каина будто из скалы, окружающей наш небоскреб, вырезали и кожей обтянули.

Должно ощущаться как обман.

Ненастоящий организм.

Не человек, скрывающийся в плоти человека.

Чтобы там не судачили, Альфы и Омеги — всего лишь биологический вид людей, попросту неординарный из-за генетического наследия. Характеристики мутационной случайностью осели в ДНК: прощальный протеиновый рев рода оборотней, которых истребили давным-давно.

Но моя Омега… раздувающаяся огнем изнутри Омега, увеличивающаяся с каждой секундой… думает, что только он — Альфа Каин Рапид — и есть настоящий.

Я останавливаю собственную ладонь в последнее мгновение. Перед тем как самой себе задушено закрыть рот.

Мне плевать, как я выгляжу со стороны.

Небеса, Рапиду наверняка все понятно. Он вздыхает мой запах, — флер возбуждения столь немысленной концентрации невозможно игнорировать — и мой мозг еще достаточно функционирует, чтобы понимать зачем Альфа иногда гневно подтягивает ноздри и едва заметно поводит головой.

Но я же на блокираторах! Если он и чует меня, то только потому что его запах спровоцировал нечто необратимое во мне.

— Цифры, — рыпается Альфа, понижая голос до слабо различаемых низов. Серая гладь бурана в его слегка выпуклых глазах темнеет.

Помоги нам провиденье, Каин Рапид только что отдал Альфа-приказ.

Прямо здесь.

На обычном совещании.

В ординарном бизнес-зале, лишенном уличного света из-за отсуствия окон. Чернильную гладь скалы отделяет от трех стен всего лишь плитняк стекла.

По самому незначительному поводу, в адрес ординарного лихого.

И мощь его приказа в воздухе нерушимым кремнем повисает.

Такой Альфа-приказ невозможно ослушаться.

Я, видимо, реакцию неконтролируемую выдаю, потому что сидящий напротив Каин заметным усилием подавляет собственную напряженность, и хваткой кулака поправляет толстую ткань накидки.

— Дай список еще раз, полный.

Он обращается к другому Альфе, незнакомцу в белых одеждах, что вместе с Рапидом в зал вошел. Тот подносит боссу бумаги, но, тут же отходя, бросает быстрый взгляд на меня.

Я не могу не испугаться. Больше всего на свете я хочу не бояться, но страх столь инстинктивный проявляется вне моего контроля.

В таком состоянии, на игле эмоционально-гормонального раздора Омеги, все эти присутствующие Альфы представляют… угрозу для меня. И еще сейчас, почему-то, они кажутся невыносимо омерзительными; болотными ядовитыми существами. Все, кроме Каина.

Он молниеносно возвращает взгляд ко мне и заметно хмурится.

Его раздосадованность неожиданной вспышкой захватывает помещение, и словно тонким куполом нависает над нами.

Это… ужасает. Четверка Альф неподвижны как мертвецы. Тот бугай-Альфа, сопровождающий босса, тоже цепенеет.

— Ты… это ты. Это ты руководишь научным департаментом.

Медлительность речи Рапида обманчива. Слово за словом докучливость его внимания дотягивается до меня.

Что-то натянуто между нами в пространстве, вопреки законам реальности, пронизывая столешницу насквозь, но оставаясь невидимым.

И Альфа Рапид находится в полной готовности это что-то дернуть на себя.

— Да, — отвечаю я столь же медленно.

— Этот список не полный, — рубит он куда-то в сторону, но глаз с меня не сводит. Я понимаю, что он обращается не ко мне.

— Проект #13. Ты занимаешься им?

— Да, — выдавливаю.

Он не держит голову ровно. Из стороны в сторону едва заметно поводит. Кость носа неровным валуном омрачает его лицо. Веки отбелены россыпью самых тонких и мелких шрамов, — паутиной окольцевывая ресницы, — из когда-либо мною виденных. А глаза… Невозможна красота столь тяжелых глаз, но Каин Рапид — грузно дышащее доказательство, что все возможно.

— Сейчас? — настаивает он.

— Д-да.

— А прототип #49.

Я слишком занята переживаниями Омеги внутри, чтобы напрягаться содержанием незапланированных вопросов. Моя жизнь и так уже улетела в тартарары.

— Что… прототип #49?

Стараюсь говорить внятно и степенно, но почему-то выходит едва ли не шепотом.

Только я, Аслан и верхушка военного ведомства знает о разработке. Нет ни единого документа о проекте 49.

Уже неважно откуда Рапид узнал.

Зачем он упоминает оружие при всех! Этот Альфа… этот мужчина, он попросту сумасшедший напрочь!

— Кто контролирует прототип #49? — резко прет он. — Ты?

— Д-да.

Рапид откидывается на спинку стула и мне удается вздохнуть полной грудью.

Каин наблюдает за мной. Молча.

Словно вовсе и не разгар рабочего совещания, которое вести дальше нужно ему.

С неровного изгиба темно-пепельных волос у виска проскальзывает вниз капля пота.

Линии волос у его ушей подобны молнии, будто высечены огненными змеями, от которых только копоть впечаталась в кожу.

Я не знаю, что Альфа видит в моем взгляде и что считывает с позы. Комната переливается импульсами его эмоций, сложных и противоречивых, но ни одна не достигает меня. Впитываю только то, что Каин выдает темно-серыми глазами.

— На сегодня все, — прерывисто вкидывает он слова в пространство, словно швыряет нищим ломти объедков.

Сама не знаю, как у меня получается следующее. Но со стула я вскакиваю быстрее кого-либо и срываюсь с места.

Его оклик достигает меня раскаленным прутом, но я бегу.

— Эй!

Бегу так стремительно и уверенно, как никогда не бегала.

— Эй!

Вот это то, как он меня зовет. Настойчиво и рассерженно почему-то. Я для него «Эй» попросту.

Среди гомона за спиной прорываются несколько знакомых мне голосов: они явно обращаются к новому боссу, так как он коротко отвечает им приказом.

Но когда я наконец-то оказываюсь в осветленном отрезке коридора, откуда виднеются стальные створки турболифта, Каин окликает меня еще раз, так громко, будто способен здание приподнять в воздухе одним лишь гортанным звуком:

— Яна!