Андер. Книга первая

Глава 24

— Я сейчас совершенно не интересуюсь, чем ты руководствовался, Костя, — меланхолично постукивая кончиком ручки по столешнице, я пытался не сорваться. — Это мне как раз-то и понятно. Тут, как бы вопрос только один. И я к нему вернусь немного позже.

Пубертат и гормональная буря в организме сейчас диктовали одно. А весь прожитый опыт советовал сохранять ясность ума и не поддаваться гневу. И я уже не говорю о том, что разнос подчинённого в исполнении двенадцатилетнего пацана, будет выглядеть, как простая истерика мальца, которого мама в торговом центре не пустила в игровую комнату. Эту картину не исправит даже родовой перстень, красующийся на моём пальце.

— Меня интересует другое, — почувствовав желание воткнуть эту ручку в столешницу, чтобы она, хрустнув, разлетелась к чертям на мелкие осколки, я всё же аккуратно отложил её в сторону. От греха подальше. — Какого ты… прости, хрена не сказал, что мы едем к одной из он Фаренов?

— Я просто не успел этого сообщить, — набычился Константин. — После разговора с Шираном он Фареном, было не до этого. К тому же, я находился рядом, так что вам абсолютно ничего не угрожало.

— Ай молодца, — улыбнулся я. — А теперь скажи мне, будь добр, что я тебе такого сделал, что ты сейчас стоишь и манную кашу мне по ушам размазываешь?

— Господин барон, ну какую кашу? — растерялся Арнье.

— Неважно, Костя, — вздохнул я. — Знаешь, у меня сейчас в душе ведут борьбу два желания. Вот прямо насмерть бьются. Догадываешься, что за желания?

— Догадываюсь, — глухо проговорил Арнье. — Исключение из слуг Рода… Я приму любое ваше решение, господин барон.

— Я даже не сомневаюсь в том, что примешь, — прищурился я. — У тебя просто нет выбора. А по поводу освобождения от клятвы служения — перетопчешься. Это нужно ещё заслужить. Нет, конечно, если ты специально саботируешь, то вопросов нет. Нужно идти — иди. Но только после того, как на горизонте появится преемник, которому ты сможешь передать текущие дела. Дверь за спиной, — указал я рукой.

И я ничем сейчас не рисковал, поскольку же знал, что независимо от причин и обстоятельств, на освобождённых от клятвы служения, смотрели более, чем косо. Ни один Род никогда не примет в слуги подобного человека. Никогда и ни за что. Это, как клеймо.

Совсем непривычно было видеть Константина, стоявшего передо мной, как провинившийся школьник. Но подобные меры были целиком и полностью оправданы. Я, как Глава Рода, должен быть полностью уверен, что мои распоряжения будут исполнены: чётко, в срок и именно так, как я сказал. Понимаю, что убивать здоровую инициативу у подчинённых нельзя, иначе до бесконечности будешь скрупулёзно формулировать приказы, понимая, что они сделают ровно то, что ты им велел. Ни шага в сторону.

Но нельзя было назвать здоровой инициативой то, как поступил Арнье, поскольку он мне не дядька, не опекун и не нянька, которая принимает за меня решения. Он — начальник охраны. Пусть он уже много лет служит Роду, обладает какими-то привилегиями, но он — слуга. И принимать решения за Главу Рода он не имеет права.

— Мы поступим с тобой следующим образом, Константин, — наконец принял я решение. — Любому человеку нужно давать право ошибиться. Я всё прекрасно понимаю. Из трёх попыток— у тебя осталось две. Я даю слово Главы Рода, что когда ты истратишь третью, я освобожу тебя от клятвы служения Роду. Запомни это, пожалуйста, накрепко!

— Спасибо, господин барон, — Арнье сдержанно поклонился мне, но я услышал в его голосе облегчение. — Я вас больше не подведу.

— Искренне надеюсь, — кивнул я. — Но наказание за эту подставу я тебе всё же придумаю, так что не обольщайся. Есть ещё вещи, которые, по твоему мнению, я обязан знать?

Время уже близилось к вечеру, а я, расположившись в кабинете, пытался разложить в голове всю полученную информацию, чтобы наметить дальнейший алгоритм своих телодвижений.

Вопрос с юристом решился довольно быстро: завтра утром мы должны были встретиться и всё детально обговорить. Варианты забрать Ауриту с Никой домой были, и, по предварительным договорённостям — довольно неплохие, что весьма радовало.

Общался с юристом Константин, но дальше так продолжаться не могло, поскольку распыляясь на множество направлений, не относящихся к его сфере деятельности, Арнье банально не успевал решать свои вопросы, вынужденный почти всегда находиться рядом со мной. К этому ещё добавились проблемы с охраной на родовом предприятии, также требующие его внимания и контроля, хотя бы на первых порах, пока мы не поставим туда другую охранную артель.

Да чёрт возьми, у нас даже не было собственного делопроизводителя, обязанности которого выполнял бывший управляющий, как оказалось! Норт он Сворт даже после своей смерти умудрился подгадить. Ну вот как так?

Георг на роль делопроизводителя явно не годился. Я даже, если честно, сомневался, потянет ли он должность управляющего, но здесь только пробовать. Стремиться и хотеть — это одно, а соответствовать — не у каждого выйдет. Да и «хороший человек» — это не профессия.

Плюс, ко всему этому, нужно узнать, как принимается Родовая Клятва, чтобы окончательно решить вопрос с его семейством и спокойно двигаться дальше.

Хозяйственник из меня, как из дурно пахнущей субстанции пуля, но даже я понимал, что так нельзя вести дела. Даже самое маленькое предприятие всегда имеет в своём штате бухгалтера, охранника, директора, несколько раз покрашенный огнетушитель и пожарный стенд с намертво приколоченными баграми, чтобы реже платить инспектору из ФГПН.

А здесь — целый Род! Следовательно, мне нужен нормальный юрист на постоянной основе, который бы решал только вопросы связанные с Родом. Естественно, этот человек должен быть мой и только мой. Таких пока на горизонте на наблюдалось, поэтому придётся пользоваться наёмными специалистами.

Всё больше погружаясь в проблемы, чувствовал, как меня засасывает, словно в гиблое болото. И чем больше ты начинаешь барахтаться, тем быстрее наступает момент, когда вода доходит тебе до шеи, а после, миновав подбородок, попадает тебе в рот, нос и, напоследок, в лёгкие.

Finita la commedia… По-русски — приплыли!

И если срочно это всё не взять в свои руки — я рискую быть погребённым под толщей болотной воды.

Вот только все эти серьёзные проблемы меркли перед самой главной: я скоро сдохну, причём не самой лёгкой смертью, если доверять словам госпожи Малики он Фарен! И она настолько красочно это описала, что даже я, скептик и брюзга, проникся неутешительными перспективами.

Оказывается, тварь, которая живёт в моём мозгу, не имея возможности захватить тело, просто напросто блокирует магические каналы, постепенно их выжигая. Когда эта «чернота» достигнет магического источника, останется совсем немного.

История знавала случаи, когда какой-нибудь очередной маг пытается усилить скудные магические способности с помощью заёмной силы, путём подчинения демона. Также эта самая многострадальная история помнит случаи, когда одуревший от собственной мощи маг, старается вывести себя на пик могущества, сравнявшись с богами. Разумеется, «сравнявшись с богами», было лишь иронией, так как здесь кроме упоминаний Святого Аарона, никаких божественных проявлений никто не видел, не считая священнослужителей, утверждавших обратное.

Случаев было много.

Так же много было тех, кто поддался искушению усилиться. Среди них были юнцы, с подающим надежды потенциалом, были и старцы, желавшие продлить дни существования… Были воины, были женщины-правители, были всякие, но итог был всегда один — все они вскоре умирали. Исключений не было.

Если брать энергетическую составляющую демона, то можно утверждать, что на своём плане бытия они состоят из уплотнённой магической энергии. Того концентрата, из жалкого подобия которого сформирован не только мой магический источник, но и источники остальных магов. И если у тебя получится сломить волю древнего могущественного существа и впитать весь объём силы, что не удалось ещё никому — ни тело, ни энергетическая система просто-напросто не выдержат чудовищного напора.

В Книге напутствий Святого Аарона, которая, как я понял, является аналогом Библии нашего мира, описан лишь один случай, когда маг, который достиг потолка своего развития, перешагнув первый порядок и вышел далеко за ранг Бриллианта, сумел обуздать силу чуждого нам мира, поработив одного из сильнейших демонов. Растворив его силу в себе, он переродился в новую форму жизни, прекратив быть как человеком, так и демоном. В итоге, если верить книге, его отторгли оба мира.

Понимаю, что рассказанное Маликой в общих чертах, не более, чем красивая легенда, но каждая из них всегда имеет свой исток. В каждой присутствует толика правды, из которой можно сварганить страшилку для потомков, чтобы потом красиво вплести её в канон любой веры.

Вот только я не могущественный маг. Я даже не умею пользоваться своим магическим источником.

И для того, чтобы изучить простейшие азы магического искусства требуется не меньше года. И то, если ты безумно талантлив. У меня же не имелось ни того, ни другого. Ни таланта, ни времени.

«Зато у меня есть кое-что другое, — внезапно со злостью подумал я. — Ты же знаешь, о чём я говорю, тварь? Может поговорим?».

Тускло отсвечивающие золотистыми огоньками чётки лежали прямо передо мной. Вздохнув и уже всё решив для себя, я потянулся, чтобы взять их в руки.

«Не вздумай этого делать, — тут же ворвался в мозг яростный шёпот. — Иначе пожалеешь!».

— Ты мне угрожаешь? — изумился я. — Хорошо. Раз не хочешь нормально — будем говорить по другому.

Но, когда я уже занёс руку, чтобы положить её на столешницу, тело снова перестало мне повиноваться. Рванувшись, я изо всех сил напряг мышцы, но все приложенные усилия привели только к тому, что рука опустилась лишь на пару миллиметров, так и не коснувшись освящённой вещи.

«Ну, и почему ты замер? — насмешливо поинтересовался голос. — Вот же они. Возьми».

— Что ты сделал? — прохрипел я, чувствуя как моментально промокла рубашка. — Зачем тебе всё это? Зачем тебе я?

«Ты!? — внезапно заверещала тварь. — Мне нужен не ты! Мне нужна была твоя мать, но она подохла!».

— При чём здесь моя мать? — несмотря на то, что сердце стучало в висках, отдавая болезненной пульсацией в затылок, я не прекращал попыток опустить руку, чтобы хоть кончиком пальцев коснуться спасительных чёток. — Кто ты вообще такой?

«Этот вопрос нужно было задавать сначала клирику, — внезапно успокоилось существо. — Она точно тебе скажет, что с ней случилось».

— Какому клирику?

«Той, кого ты называешь Малика он Фарен. Которая тебя убьёт без жалости и сострадания, если узнает, что ты подделал результаты теста на одержимость. Так, как убила твою мать!».

Слова громыхнули в моей голове, и я тут же потерял концентрацию, перестав сопротивляться, чем демон сразу и воспользовался. Детская рука моментально окуталась тёмной дымкой, сформировав уже ранее виденные когти, после чего полоснула по тому месту, где лежали чётки, подаренные Маликой. Только в самый последний момент я сумел снова взять под контроль зажившую своей жизнью конечность, не позволив их коснуться.

Когтистая лапа вильнула, отхватив у столешницы изрядный кусок, будто лазером. И если бы не мягкий ковёр на полу, грохот был бы хорошо слышен.

— Подделал результаты теста!? Какого к чертям теста? Ничего я не подделывал!

«Я знаю. Потому, что это была моя работа, — довольно расхохотался голос. — Ты больше никогда ничего не сможешь подделать. И не мог. Ты сам знаешь почему. Потому, что ты — бездарок! Жалкий, ничтожный, пустой бездарок, без капли магии!».

— А вот в этом ты ошибаешься, — я зловеще улыбнулся, но со стороны улыбка наверняка походила на оскал, поскольку лицевые мышцы мне уже тоже не повиновались. — У меня есть Дар! И когда я нормально разовью свой источник — мы с тобой поговорим по другому, тварь. Не надейся, что я скоро подохну! А сейчас я позову на помощь и попрошу, чтобы кто-то из слуг надел мне чётки на руку. И посмотрим, как ты потом заговоришь.

«Что!? — визг чуть ли не перешёл в ультразвук. В нём было столько ярости, что по спине прошёл озноб. — Твой магический источник!? ЭТО МОЙ ИСТОЧНИК, БЕЗДАРОК! МОЙ!!!

— Был твой, стал мой, — просипел я, сдерживаясь из последних сил.

Тело горело, будто в каждую вену, в каждый капилляр начал поступать расплавленный свинец. Судорога выгнула меня назад. Ещё чуть-чуть и я встану на мостик, рискуя сломать себе хребет. Объятый тёмным пламенем, я силился заорать, чтобы хоть кто-то пришёл и помог мне. Чтобы хоть кто-то прекратил мучения, которым меня подвергло это чудовище.

Я чувствовал, как скрипят мои зубы, как выворачивает конечности под немыслимыми углами, которые повергли бы в ужас любую гуттаперчевую девочку, взгляни она на это представление. Я с ужасом видел, как костяные бусины из разорвавшихся чёток, подпрыгивают, падая на паркет, и раскатываются по кабинету.

«Ты всё равно сдохнешь! — мстительно расхохоталась тварь в голове. — И это будет очень скоро!».

Из сдавленного горла доносилось только жалкое сипение, так как тёмное пламя удавкой захлестнуло его, начав затягивать, словно горловину мешка. Держась на пределе возможностей, я при всём спектре на куски раздирающих меня ощущений, силился сбросить оковы чужеродной воли, желавшей меня раздавить. Это можно сравнить с многотонным куском скалы, который упав на тебя, по какой-то причине не расплющил, руководствуясь законами физики, а просто медленно и неумолимо вдавливал в почву, дробя кости, раздавливая череп и смешивая всю получившуюся массу в мало аппетитную кашу.

Когда человек умирает, у него перед глазами проносится жизнь, её ключевые моменты, и за те доли секунды, остающиеся до конца, ты успеваешь не только прожить её заново, но и понять, где ты поступил не так. По крайней мере, так говорят люди побывавшие на этой тонкой грани, разделяющей жизнь от смерти.

У меня ничего не проносилось. И жалел я только об одном. О том, что выпустил чётки из рук.

Когда дверь в кабинет распахнулась от удара снаружи, я не смог даже повернуть головы, выкрученной под неестественным углом. Яркая обжигающая тело вспышка полыхнула, опалив, а терзающая до этого боль показалась настолько незначительной, что я на миг замер, будто не веря.

А потом я закричал. Срывая горло, разрывая голосовые связки и вены на шее.

Прохладная ладонь легла мне на лоб, а в нос ударил свежий запах луговых цветов, который я уже сегодня чувствовал. Боль начала отступать, визг твари в голове становился тише, а мои искалеченные колени просто в один момент перестали меня держать, и я грохнулся на ковёр.

— Каро, большое исцеление! Быстро! — послышался взволнованный женский голос. — Да быстрее же!

Несмотря на то, что перед глазами плыли чёрные пятна, а один глаз, кажется, вообще был залит кровью, я смог узнать свою неожиданную спасительницу.

— Хлоя. Что ты здесь делаешь? — в конце фразы меня вырвало.

Последовавшая вспышка целительского заклинания, наконец-то, полностью сняла боль, и я надсадно закашлялся, бесповоротно пачкая ковёр собственной кровью.

«Это ещё только начало, бездарок!» — прошептало в голове, перед тем, как меня уволокло во тьму.