Анима

Глава 2

Ровно в три черный тонированный внедорожник мерно урча остановился у моего подъезда.

“Владей собой, и будешь управлять миром”. Марк придерживался этого кредо, что распространялось и на его стиле одеваться. Его одежда всегда неброских тонов, но из качественных материалов и отлично сидела как влитая.

На сегодняшний благотворительный вечер, устроенный фондом мамы, Марк выбрал классический костюм-тройку в английском стиле, включающий однобортный пиджак и жилет серого цвета. Иногда мне кажется, что Марку надо было родиться в другую эпоху, где он бы ездил в каретах и носил цилиндры, которые лишь снова подчеркнули бы его аристократичность.

Закончив изучать брата, я села на переднее сидение и поставила в подстаканник стакан чая для Марка и капучино для себя. Младший Вильерс мельком взглянул на напитки, потом оглядел меня с ног до головы. Я тоже сделала выбор в пользу брючного костюма-сафари бежевого цвета. Верхом служил обтягивающий топ, а низом короткие просторные шорты.

— Чуть не забыла! — воскликнула я и выудила из сумочки заготовленные заранее броши с семейным гербом Вильерсов — пышный пион, перекрещенный с факелом.

Пион — символ властителей и императоров. Он олицетворял избранность, аристократизм, мужественность, изящество, а также движение вверх на поприще достижений. Факел же символизировал правду, стремление к знаниям, духовное горение, желание творить и готовность к самопожертвованию. Значение герба я знала на зубок, потому что фамильную историю нам преподавали с пеленок. Видимо, наши предки очень многое о себе возомнили, раз вложили столько значений в семейную эмблему.

— Развернись ко мне на секунду, — попросила я брата и аккуратно нацепила брошь на лацкан его пиджака, ровно на десять сантиметров ниже от линии левого плеча. — Ты же знаешь, как родители трясутся над этим официозом. — Нежно провела ладонями по его груди, приглаживая костюм, и улыбнулась: — Настоящий красавец. Повезет же моей будущей снохе.

Марк отчего-то нахмурился, будто последние слова его задели.

— О чем ты говоришь? — спросил он, хмуря брови.

— О том, что ты женишься. — Я пожала плечами. — Или ты не собираешься продолжать наш род?

— Я не об этом, — буркнул он.

— А о чем же? — Я с интересом смотрела на него.

— Неважно.

Неожиданно Марк потянулся к двери со стороны пассажирского сиденья, взял ремень безопасности и пристегнул меня. Когда он наклонился, то слегка задел мои обнаженные колени, отчего по ногам пробежали мурашки.

— Какой у тебя сегодня образ для кофейни? — вдруг спросил Марк и тронулся.

— Меня зовут Розалин, красавчик, — томно проговорила я и как можно более соблазнительно слизнула пенку с губ. — Я гуру по развитию внутренней энергии. Я научу тебя черпать силы из еды, воды и воздуха. А также обмениваться энергетикой с другими душами, чтобы вы могли общаться со Вселенной и претворять самые сокровенные желания.

— Сокровенные желания, говоришь? — уточнил Марк и вроде бы даже хмыкнул от смеха.

Я планировала его рассмешить своими образами, но от его близости в воздухе опять зависло интригующее напряжение.

Брат вел машину уверенно, без резких движений. Когда мы выехали за пределы города, даже на большой скорости его лицо оставалось удивительно невозмутимым. Он был одновременно сконцентрирован на дороге, но продолжал следить за мной.

— А какой твой любимый образ? — спросил блондин.

— Наверно, Оливия.

— Почему?

— Ей двадцать пять. Она играет в театре. У нее есть черный кот по имени Ночь. Оливию иногда зовут сниматься в эпизодических сценах в сериалах и кино. Она часто ходит на прослушивания и с удовольствием поет в караоке. У нее также есть канал, куда выкладывает смешные видео с Ночью. Она любит пить кофе на летней веранде и встречаться с друзьями. Оливия часто берет в поездки кота, и они просто колесят по миру.

Марк молчал. Мы уже почти доехали до назначенного места. По ходу он решил, что я ненормальная. Ведь все, что было в жизни у Оливии — отсутствовало в моей.

— Надеюсь, у тебя все сбудется, — сказал брат и заехал во двор, полный припаркованных машин.

Летняя резиденция Вильерсов находилась в тридцати километрах от столицы в маленьком живописном городке. Главное сооружение располагалось на возвышенности, откуда открывался изумительный вид на море. В основном особняке кроме большого приемного зала, кабинета и спален предусмотрены помещения для охраны и апартаменты для гостей.

Я была крайне рада выбору места проведения благотворительного вечера, потому что планировала провести здесь следующую неделю до того, как отец отправит в очередную стажировку.

Мама поцеловала меня в обе щеки и крепко обняла. Мы не виделись больше месяца в связи с ее очередной благотворительной миссией. Ева Вильерс с длинными светлыми локонами до пояса выглядела намного моложе своих лет. В свои сорок восемь ее часто принимали за мою старшую сестру. Очень опытную старшую сестру.

Когда у папы спрашивали, почему он так поздно женился, то лишь отшучивался, что маме нужно было еще повзрослеть. Между супругами разница в двенадцать лет.

— Спасай ситуацию, Муся.

— Мааам, ну не зови меня так, — заныла я.

“Муся” означает мышь и звучит достаточно мило, но я ненавидела это прозвище. На самом деле, кроме мамы никто так меня не называл. Только Арманд однажды случайно услышал и периодически так величал, когда хотел взбесить.

— Марк своим каменным лицом всех угнетает, — закатила она глаза, глядя как сын пожимает руки очередному гостю, при этом на лице ни капли приветливости.

Как мать Ева не чувствовала той эмоциональной связи с ребенком, которого выносила и родила. Хотя у нас принято иметь гувернанток с малых лет, мама старалась уделять максимально много времени своим детям. Но она не видела, чтобы эмоции Марка резонировали с ее ожиданиями. Для нее сын навсегда остался закрытой книгой.

Отец же крайне гордился этими чертами наследника. Он знал, что суровый вид сына только закрепляет необходимый образ сильного лидера. Непроницаемость дает позицию власти, поскольку не позволяет догадываться об истинных намерениях человека. Это твердая исходная нейтральность, позволяющая разыгрывать множество комбинаций в зависимости от ситуации.

Поэтому у мамы любимым ребенком стала я, а Роберт Вильерс сильно расстроился рождению дочери: для главы клана ему нужно иметь больше сыновей для передачи гена. Это сильно ослабляло его позиции по сравнению с Магорианами и Деккерами. Не удивлюсь, если он все же уломает маму еще на одного малыша.

Сколько я близка к матери, настолько же далека от отца. В качестве второго родителя он продемонстрировал себя… никак. В моем восприятии глава клана всего лишь ходячая книга цитат и умных высказываний. Старший Вильерс никогда не проявлял ко мне отеческой нежности, от него не было услышано ни одного слова поддержки или утешения.

Зато Роберта называли акулой бизнеса: крупный мужчина с идеальной улыбкой (уверена, он вложил в зубы целое состояние), способный уговорить кого угодно в чем угодно.

Не применяя даже гипноз Мурусов.

Он не красив, но чертовски обаятелен и харизматичен. Отец ловок, целеустремлен, иногда мог проявлять жестокость, поскольку реалии современного бизнеса не безобидны: чтобы одержать победу, в некоторых случаях приходилось демонстрировать акулий оскал.

И если царь Мидас своим прикосновением превращал все в золото, то мой родитель — в банкноты и криптовалюту. У него был идеальный нюх на выгодные сделки, а голова просто изобиловала разными схемами по зарабатыванию и отмыванию денег.

Роберт действительно хорош в анализе рынка, и его прогнозы редко давали осечек. Порой мне казалось, что помимо гипноза старший Вильерс обладал даром предвидения. Только это могло объяснить его чересчур удачные вложения в, казалось бы, еще вчера никому не нужные бизнесы.

Лишь с возрастом я выяснила, что никаких предсказаний Роберт не делал.

Он их планировал.

Сам.

Если отец хотел убрать компанию конкурента, то не спешил вступать с ними в открытый бой. Сначала Вильерс вкладывался в компании-соперников своего врага, тем самым уязвляя того. А когда противник истощен и разорен — забирал по договоренности с недавно приобретенными партнерами за гроши.

Если ему понадобилось повысить стоимость акций некоторых бизнесов, то войны и протесты в определенных странах неожиданно получали щедрое спонсорство.

Манипулируй и обогащайся — вот мудрость от Роберта.

Папа явно опережал свое время: его мышление выходило за рамки понимания коллег. Часто бывало, что он давал сотрудникам задания, вводящие их в полнейший ступор. Но зная начальника, просто молча выполняли. И только по ходу реализации и с наступлением правильного момента гениальность его идей получала признание и восхищение.

В глазах персонала гипнотик выглядел чуть ли не как царь и бог: лично видела, с каким фанатизмом они восхваляли его и боготворили. Своей хваткой и авторитетом глава рода Вильерсов также заработал особое положение и в Высшем Совете Мурусов, дав кланам Мирабилиса особое влияние на мировой арене.

Каждое лето отец отсылал меня на стажировки в разные офисы по всему миру, чтобы набиралась опыта и морально готовилась к приемке дел. Такая практика крайне распространена в кланах.

Начинали мы всегда с самых низших позиций. Я успела поработать официанткой, ресепшионисткой, администратором в спортивных клубах, ассистировала директору, занималась упаковкой каких-то деталей на военном заводе.

Да, бизнес Вильерсов очень диверсифицирован и весьма разнообразен.

Несмотря на пренебрежительное отношение, Роберту все же пришлось признать, что во мне зарыт талант к корпоративному шпионажу. За все время стажировок никто так и не смог вычислить мое родство с начальством. А пару интересных доносов спасли отца от больших убытков.

Да, в этом плане я крыса та еще.

Но мы же Мурусы. По-другому здесь и не выживешь.

После выпуска отец вновь отправит шпионить за новыми конкурентами, что меня в принципе устраивало. Куда угодно, лишь бы подальше от него и Мирабилиса с их контролем.

А пока этот момент не наступил, нужно играть роль послушной дочери и слиться с толпой.

Я встала рядом с братом. Боже, какой он высокий! Я стряхнула невидимую пылинку с его плеча, до которого еле доставала. Если рост Марк унаследовал от отца, то аристократическую внешность полностью от матери.

Мне кажется, здесь явно закралась какая-то ошибка. Почему ему от родителей достались самые лучшие черты, а мне перепал мамин миниатюрный рост и папин курносый нос?

Я покосилась на него и злобно хмыкнула. Марк прищурился, не понимая причин моего негодования.

— Тетушка Елена! Родная, давно вас не видела! Дядюшка Нил, да вы отлично выглядите! Похудели?

В детстве нас учили не точным наукам, а искусству общаться с кем угодно и о чем угодно. Нас буквально сажали перед пустыми креслами с табличками имен и требовали находить темы для разговора с воображаемыми гостями. Если можете говорить с пустым местом — сумеете поддержать беседу даже с самым скучным и безучастным собеседником.

С этим я справлялась более-менее сносно, а вот у брата были катастрофические проблемы. Мама рассказывала, до пяти лет он вообще не умел или не хотел говорить. А когда заговорил, то упрямо отказывался практиковать это упражнение, игнорируя и поощрение, и даже угрозы с наказаниями.

Марк тупо молчал.

И зря. Потому что для меня, человека с идеальным слухом, его самой привлекательной чертой был бархатный обволакивающий хриплый баритон.

Я блистала навыками гостеприимства, фальшиво изображала радость встреч, а брат продолжал сдержанно реагировать на комментарии родственников и гостей.

— Киралина, ты моя Муся, — подошел и Арми, поцеловав меня почти что в губы, а рукой пытался пощупать ниже спины. — Думал, не доживу до дня, когда увижу тебя красивой и нормально одетой. Теперь и помирать не жалко.

— Еще раз так меня назовешь, Магориан, — шлепнула я его по ладони, — твое желание будет исполнено.

Арманд сегодня зачесал темные волосы назад и уложил их гелем, отчего обычно кудрявая шевелюра гладко прилизана и аж блестела при свете фонарей. На нем был комфортный американский костюм синего цвета, который отлично подходил сапфировым глазам.

— С возвращением, — Арми протянул Марку широкую ладонь.

Он чуть уступал брату по росту, но плечи были шире.

Младший Вильерс пожал протянутую руку и очень долго не отпускал. Они здороваются или мерятся силой, что у обоих аж мышцы забугрились под дорогущими костюмами?

— Еще увидимся, — прошептал мне на ухо сокурсник и прошел в дом.

Ева Вильерс славилась безумными идеями для благотворительных мероприятий. Под ее эгидой прошли уникальные и крайне странные ивенты с фотосессией под водой, квесты, в которых люди в костюмах фей искали клад в лесу, а также популярные тематические прогулки по барам Мирабилиса. Мама считала, что мы не должны давить на жалость при сборе средств. Есть другие более позитивные мотивации: люди всегда будут охотнее делать пожертвования, если знают, что помимо оказанной кому-то помощи смогут еще и отлично развлечься.

Сегодняшнее мероприятие также не стало исключением. Когда гости оказались в приемном зале, то обнаружили между столами спущенные с потолка практически прозрачные занавесы. Они были очень тонкими и практически невидимыми даже с небольшого расстояния. Гости неловко, но буквально с детским восторгом пробирались сквозь них и находили свои заранее отведенные места.

Нашу семью рассадили отдельно. Я сидела за столом с Ассюрансами Вильерсов, Марк с Ассамблеей Мурусов, а родители — с супружескими парами лидеров Магориан и Деккеров. Через пару рядов от меня восседал Арми, который хитро подмигнул, перехватил сквозь занавес у проходящей мимо симпатичной официантки шампанское и отсалютовал мне бокалом.

Резко погас свет, что заставило зал слегка занервничать. Доносившийся отовсюду шорох оповещал о том, как телохранители приняли боевые позы, готовые отразить атаку.

Зазвучала музыка и неожиданно вспыхнули мощные проектора, искусно спрятанные по углам огромного помещения. Теперь занавесы превратились в голографические экраны, на которых стаями проносились птицы, бежали животные и плавали косяки рыб. Каждая зона зала превратилась в свою экосистему со специфической флорой и фауной. Иллюзии были до такой степени правдоподобными, что, казалось, если протянуть руку, то можно прикоснуться к колышущейся под легким ветром траве, за которой притаилась небольшая дикая кошка. Мне показалось, что даже почувствовала запах полевых трав вокруг.

— Количество млекопитающих, птиц, рыб, амфибий и рептилий на планете стремительно сокращается — за последние полвека их стало меньше почти на 60 процентов, — зазвучал из динамиков голос Евы. — Ранее животные вымирали вследствие природных катастроф, теперь же исчезают из-за деградации природной среды, вызванной загрязнением, обезлесиванием, деятельностью человека.

Мама как всегда превзошла себя. Последние месяцы она проводила много времени в экваториальных странах, спасая и выкупая диких животных у бесчеловечных браконьеров. Занималась поддержкой реабилитационных центров и национальных парков.

Под ее мерный голос презентация закончилась и зал осветил приглушенный свет. Занавесы подняли на высоту около двух метров, но проектора продолжили светить и под потолком теперь гуляли сполохи северного сияния, которое также имеет другое романтичное название «гуовссахас», что означает “свет, который слышно”. В эпоху викингов считалось, что полярное сияние — это отблески, которые отбрасывает оружие валькирий — девственниц-воительниц.

Зал рукоплескал стоя, а когда гости вновь заняли свои места, Роберт поднял бокал:

— Дорогие гости, я очень рад, что мы сегодня семьями собрались в летней резиденции Вильерсов. Я постараюсь не наскучить вам умными речами, так как уверен, что вы в нетерпении увидеть последующие сюрпризы, приготовленные моей необыкновенной супругой. — Присутствующие одобрительно закивали. — Но перед этим, я хотел передать особую благодарность своему другу и коллеге, Арлену Магориану, за невероятные достижения в области разработок военных технологий. Я рад сообщить, что на Высшем Совете мы уже согласовали передачу некоторых инноваций в гражданский сектор. Очень скоро вы услышите о величайших переменах, которые сделают жизнь еще лучше.

Я понимала, о чем идет речь. По факту, большая часть революционных изобретений первоначально разрабатывали для военных нужд. Например, система глобального позиционирования GPS, компьютеры, реактивные двигатели и беспилотные летательные аппараты, тот же интернет. Даже пластик широкое использование получил только во время Второй мировой войны. Так что я уже в предвкушении, какая очередная инновация упростит нам жизнь.

— Нам есть чем гордиться, — Роберт поднял бокал выше. — Выпьем же за Мурусов и нашу клятву преданно служить семье и делу.

— Но ты нарушил клятву! — неожиданно оборвал речь Арлен Магориан. — Мы не должны разглашать такие тайны гражданским, тем более обычным людям!

Зал зашумел, уставившись на Муруса, который возвышался над столом лидеров домов. Высокий и статный, у темноволосого мужчины уверенный тяжелый взгляд и неприятный глухой голос. Арлен стремился контролировать каждый аспект не только своей жизни, но и каждого члена семьи.

Старший Магориан всегда меня пугал. Причем я даже не уверена — это все отрицательная энергетика человека или результат внушения Муруса. То же чувство испытывал к родственнику и Арми. Дядя однажды избил его, сломав руку, за какую-то провинность, в которой друг не признавался до сих пор.

— Арлен, на Высшем Совете мы уже все решили, — парировал отец. — Нет смысла затевать конфликт сегодня снова.

— Ты алчный, думающий только о деньгах ничтожество. Ты слабый лидер и не достоин быть главой Мурусов Мирабилиса!

Никто не успел отреагировать, как Арлен достал пистолет и выстрелил в моего отца. Он метил в голову, но Роберт чуть отклонился и пуля угодила в шею.

Мать кинулась к нему, но один из Магорианов схватил ее и силой усадил обратно. В зале повисла тишина, лишь всхлипывания Евы разносились эхом.

Я оглядела зал. Сторонники Арлена встали между столами, чтобы пресечь любое сопротивление. Судя по перепуганным лицам, не всех Магорианов и Деккеров предупредили о сегодняшнем перевороте.

— С этого дня в Мирабилисе я буду возглавлять Ассамблею Мурусов. Хватит мозолить глаза мнимым благородством. Этот мир должен стать податливым и подчиняться нам! — Арлен оглядел присутствующих и его взгляд задержался на Марке. — Вильерсы, мы не причиним вам вреда, если выберете верную сторону. Никто в этом зале не пострадает.

— Ну тогда я начну. — Я не стала дослушивать до конца его речь. Уверена, он долго к ней готовился, так же тщательно, чтобы убить Роберта, друга детства, рукой не дрогнув.

Сильным резким взмахом я сорвала скатерть со стола, которая взметнулась и словно привидение поползла по воздуху, путаясь с занавесами. Воспользовавшись смятением, я успела воткнуть вилку одному Магориану в бок, а у второго перехватила пистолет.

Началась суматоха, Вильерсы присоединились к сопротивлению. Прозвучало несколько пушечных выстрелов. Ева выхватила ствол из-под подола платья и выстрелила в державшего ее мужчину.

— Мама!

Я побежала в ее сторону, как неожиданно кто-то сбил с ног, отчего меня отбросило на стол с закусками. Я скатилась на пол и направила на противника пистолет, но ударом ноги он выбил оружие. Приземистый мужчина в черном костюме с бабочкой схватил меня за горло и сел сверху.

Это называется, что с нами, Вильерсами, ничего не случится?

Я изогнулась и сдернула с ноги туфлю. Щелчок и острый нож, спрятанный в каблуке, вонзился в ухо Ассюранса Деккеров. Он заверещал и скатился с меня.

Мамы нигде не видно.

Марка тоже.

Я заползла под стол и устремилась к выходу. Кто-то мощным пинком отбросил панель, которая служила мне защитой, и выволок за ногу в центр зала. Я получила сильный удар в живот.

У меня все еще оставалась левая туфля. Одним нажатием лезвие выскочило из каблука, которым я резанула по ноге противника и повалила его на землю. Я вырвала булаву из его лацкана и воткнула прямо в глаз. Струи крови брызнули на дубовый лист на фоне щита — герб клана Магорианов.

Кто-то сзади схватил меня за волосы, с которых посыпались заколки с жемчугом, и грубо потащил из зала.

— Парни, я ей займусь! — услышала я знакомый голос.

— Куда ты ее тащишь? — спросил смазливый Ассюранс Деккеров, который буквально за секунду до этого пустил пулю в грудь моей двоюродной сестре.

Девушка успела забрать с собой на тот свет парочку противников, а сейчас как тряпичная кукла распласталась на узорчатом ковре, который жадно впитывал в себя лужи крови.

— Тварь, я тебя запомнила и что ты сотворил с моей сестрой — тоже! — в бешенстве проорала я и попыталась плюнуть в мужчину.

— Слушай, разборки еще некоторое время займут. Я пока с ней развлекусь. — Арми обхватил мое лицо и сжал щеки как какую-то игрушку-пищалку. — Тем более Киралина же милашка, не правда ли?

Мужики загоготали и пропустили его. Я кинула последний взгляд на зал и среди выживших узнала всего пару Вильерсов. Северное сияние продолжало полыхать в воздухе, но уже обагренное кровавыми разводами.

В коридоре я споткнулась о труп нашего охранника. Потом еще одного. Магорианы славно подчистили себе путь.

Арми открыл ближайшую дверь и толкнул меня внутрь. Мы оказались в библиотеке.

— Не трогай меня, Арманд, — зарычала я, вырвавшись из его хватки.

Я отбежала как можно дальше, надеясь, что получится немного выиграть время. Я знала, что Арми за счет габаритов и развитой мускулатуры очень хорош в близком бою, но стреляла я точно лучше.

В Академии учили распознавать ложь, но кто мог учесть, что предадут свои же? Я добралась до книжного шкафа. Отец точно должен хранить здесь запасное оружие.

— Успокойся, — тяжело переводя дыхание сказал Арманд.

Сейчас он выглядел встревоженно и ухмылка стерлась с лица.

— Не подходи ко мне, Магориан! — закричала я и кинула в него первой попавшейся под руку лампой.

— Киралина, нет времени объяснять. — Брюнет выставил перед собой руки, чтобы продемонстрировать свою безоружность и в случае моей агрессии успеть отразить удар. — Я вытащу тебя.

— Ты думаешь, я тебе поверю? Твой дядя только что убил моего отца!

Арми не стал со мной спорить и кинулся к окну. Он сдернул с карниза шторы и привязал к массивной ножке дубового стола, за которым обычно работал отец. Сокурсник запрыгнул на подоконник и протянул мне руку.

— Киралина, мы знаем друг друга почти двадцать лет. Думаю, ты сможешь сейчас понять, друг я тебе или враг.

Мне хватило трех секунд, чтобы принять решение.

Выстрел оказался точным.

Не вовремя заглянувший в библиотеку очередной Магориан получил сегодня по заслугам. Ассюранс дал мне руку и помог сначала выбраться из окна, а затем спуститься во двор. Мужчина вскочил на мотоцикл и кинул мне шлем.

— Ты приехал на мотоцикле в костюме? — я крепко схватила его за пояс, зная, как обычно гонит друг. В очередной раз я обрадовалась, что выбрала сегодня брючный костюм, а не роскошное вечернее платье.

Мотор взревел, и мы стали удаляться от банкетного зала. Мы петляли между машинами, выезжая к воротам.

— Как ты собираешься отсюда убраться?! — крикнула я парню.

Надо было угонять машину. Все наши внедорожники бронированы и оснащены пуленепробиваемым стеклом толщиной пять сантиметров. Оно может выдерживать огонь штурмовых винтовок и мощных пистолетов, поэтому пробить ворота стало бы сущим пустяком.

Арми пропустил мой вопрос мимо ушей и не снижая скорости резко поменял направление, когда навстречу выскочили охранники Деккеров. На огромной скорости он устремился в глубь территории, где наш участок примыкал к лесу. Мы неизбежно приближались к живому ограждению.

— Ты же в курсе, что эти кусты просто закрывают настоящий забор?! — завизжала я и что есть силы вцепилась в сокурсника.

Он выжал полный газ, мотор взревел как разъяренное чудовище, и я услышала, как с громким треском ломаются ветки. Мы протаранили кусты и выскочили на тропинку в лесу. Несмотря на то, что Арми принял на себя основной удар, острые ветви больно рассекли кожу на открытых участках тела.

— Откуда эта брешь? Откуда ты о ней знаешь? Куда ты меня везешь?

В голове роились миллионы вопросов.

Арми не отвечал и сосредоточился на вождении. Он вырулил на асфальтированную дорогу и помчался в центр города. Это было крайне нелогично, но я уже поняла, что Арманд знал намного больше моего и пока стоило довериться другу.

Знакомая трасса вдоль моря сегодня казалась зловещей. Я вздрагивала от каждой мелькавшей мимо машины и ожидала в любой момент пулю в спину. Мы отъехали достаточно далеко и уже начали приближаться к съезду в город, как сзади яркий свет фонарей озарил дорогу.

— Ты видишь, кто там? — крикнул мне Арми.

— Нет, переднее стекло затонировано.

Машина быстро набирала скорость и поравнялась с нами. На одном из поворотов внедорожник вильнул вправо, зацепив нас. Арманд потерял управление и мы слетели с шоссе. Меня отбросило в сторону, и я кубарем покатилась вниз по склону.

Когда я пришла в себя, все тело ныло от боли. Было трудно дышать. Я с трудом стащила с себя шлем и огляделась. Вдали лежал Арми, и его придавило мотоциклом.

К нам приближалась зловещая тень. Разодранный жилет, перепачканные в крови брюки и рукава бывшей когда-то белоснежной рубашки. Марк вытащил Магориана и прижал к земле.

— Вильерс, отвали от меня, — прокашлялся Арми, сплевывая кровь.

Марк как всегда ничего не ответил. Кровь из глубокой раны на лбу заливала ему в глаза. Он снял с себя галстук, обвил шею Ассюранса и начал сдавливать. Мой друг пытался сопротивляться, но оглушенный падением не мог противостоять стальной хватке.

— Марк, пожалуйста, отпусти его. Не вынуждай меня этого делать.

Я прижала дуло пистолета к затылку брата.

У меня была вывихнута нога, поэтому небольшое расстояние между нами преодолела с трудом. Больше всего я боялась, что опять не успею спасти лучшего друга.

Гипнотик застыл на мгновение и расслабил тиски. Брюнет часто задышал и отбросил как можно дальше злосчастный галстук. Я отступила на пару шагов назад, уверенная в том, что брат попытается отбить оружие.

— Марк, пожалуйста, он пытался мне помочь.

Ответом послужило лишь молчание. Ничего оригинального. Мы буравили друг друга взглядами, как неожиданно одновременно ночную тишину прорезали вибрации телефонов Марка и Арми. Они переглянулись и достали аппараты.

— Киралина, я не могу принять звонок. Помоги, — закашлял Арми. Его руки были в крови, и телефон соскользнул на траву.

Я кинулась к другу, но продолжала следить за Марком, который с напряженным взглядом слушал собеседника.

От падения экран телефона разбился вдребезги, поэтому я не могла разобрать имя звонящего. Я нажала на зеленую кнопку, но ничего не было слышно. Наконец, мне удалось включить громкую связь:

— Киралина с тобой? — спросили на том конце.

Смутно знакомый голос.

— Да, — выдохнул Арми.

— Марк тоже там?

— Да.

— Езжайте на точку.

Звонок оборвался.

Это же был Лиам Леконт — наш семейный врач!

— Откуда ты его знаешь? — удивилась я.

— Это долгая история.

Марк тоже закончил разговор и приближался к нам.

— Убери пистолет и садись в машину, — приказал брат.

— Звонил… — хотела я сказать, как Мурус приложил палец к губам и дал понять, что нужно помолчать.

— Открой мне дверь заднего сиденья.

Младший Вильерс поднял с земли Магориана и потащил к внедорожнику. Он уложил моего сокурсника и помог мне забраться в салон.

— Что происходит? — в очередной раз задала я вопрос.

— Не здесь, — было мне ответом.

Я не стала спорить. Мне кажется, Марк все же применяет гипноз в отношении Ассюрансов. Мы же по факту обычные люди. Мне хотелось получить все ответы здесь и сейчас, но какая-то сила принуждала непрекословно следовать его требованиям.

Марк продолжил путь в центр города. Арми положил голову мне на колени и кряхтел от боли каждый раз, когда машину трясло от неровностей дороги.

Мы съехали с оживленной трассы и припарковали машину в одном из затемненных переулков. Рядом ошивались какие-то подростки, которым Вильерс кинул ключи от внедорожника.

— Развлекитесь, ребята! — только лишь буркнул он ребятам.

Взвалив на себя Арми, мы двинулись в сторону какого-то склада. Я мало чем помогала, наоборот, сама больше опиралась об Арманда. Вывихнутая нога отдавала болью, а босые ступни неприятно холодил влажный асфальт с грязными лужами.

Марк постучал по металлической двери, которая с щелчком отворилась.

— Да на вас живого места нет! — услышала я шепот Лиама.

— Сейчас? — спросил Арми.

— Да.

Боже мой, я ничего не понимаю. Они так и будут общаться по одному слову?

Нам помогли пройти в большое заброшенное помещение. Арми уложили на старый продавленный диван, и мужчина в защитном костюме начал осматривать его ссадины и ранения. Рядом усадили Марка и дали полотенце, чтобы пока остановить кровотечение.

— Не бойся. Ложись, Киралина, — Лиам указал на кресло.

Лиама я знала всю свою жизнь и воспринимала больше как доброго дядюшку. Он даже был женат на одной из моих дальних родственниц, которая, к сожалению, умерла много лет назад. Мужчине где-то за пятьдесят, начавшие редеть седые волосы и лишний вес только делали образ еще более добродушным.

Я посмотрела в сторону Марка.

Кому я вообще теперь могу доверять?

Брат молча кивнул и сморщился от боли.

Я послушно легла на кушетку, врач надел перчатки и направил мне в лицо яркую лампу.

— Что… — снова попыталась я хоть как-то прояснить ситуацию.

— Открой рот.

Я автоматически повиновалась. Лиам начал сверлить. После недолгих и достаточно безболезненных манипуляций он вытащил у меня изо рта какой-то черный предмет размером и формой похожий на крошечную таблетку и кинул в металлическую ёмкость. Жидкость в ней вспенилась и растворила штуковину. Освободившееся пространство в зубе врач залепил обычной пломбой.

Ту же самую манипуляцию проделали с Арми и Марком, когда их раны обработали и зашили.

— Ну что же? Теперь можно и поговорить, — наконец в обычной манере громко заговорил Лиам, скинув использованные латексные перчатки в мусорку.

— Что это было? — обрадовалась я, что можно нарушить тишину.

Медбрат уже перевязал и зафиксировал мою вывихнутую ногу, а также сделал укол обезболивающего. Боль по всему телу наконец немного отступила. Я благодарно погладила мужчину по плечу, хотя все еще не понимала, что творится вокруг.

— GPS-трекер и подслушивающее устройство, — ответил за врача Марк.

— У меня во рту?!

— Да, под видом пломб. У каждого есть кариес, поэтому вставленные датчики не вызывают никаких подозрений, — Лиам хмыкнул. — Люди боятся каких-то чипов через вакцинацию, а на самом деле надо остерегаться стоматологов.

Я на автомате потрогала пломбу языком.

— То есть спаивать меня ядом оказалось не самым худшим? — моему возмущению не было конца. — Всю жизнь меня подслушивали?

В голове промелькнули миллионы неудобных секретов, которыми я вряд ли хотела бы с кем-то делиться.

— Они слышали только то, что ты говорила, — внес ясность семейный врач. — Для записи внешних звуков у трекера не хватает мощности.

Эта информация не сильно меня обнадежила. Я со своими пародиями наговорила много чего не для лишних ушей. Приятная сторона — теперь точно знаю, что количество слушателей моих аудиокниг намного выше, чем ожидалось.

— А за счёт чего оно заряжалось?

— От движения твоих челюстей.

— А что… — у меня накопилось столько вопросов, что захлебнулась в собственных словах, не зная, какой озвучить первым.

— Давайте для начала уберемся отсюда, — прервал мой процесс познания мира Арми.

Марк кивнул. Понятно, почему мой брат постоянно молчит. Не удивлюсь, если его трекер уже давно разрядился.

— Для начала переоденьтесь, — медбрат передал нам стопку серых комбинезонов.

Я с большим трудом скинула с себя порванный брючный костюм, который перепачкался в еде и земле, а где-то прилип к уже подсохшим ранам. С не меньшими усилиями влезла в выданную сменку. Мне было даже больно наклоняться, поэтому Марк сел на корточки, аккуратно надел мне ботинки (жаль, что не хрустальную туфельку) и завязал шнурки. Забавно, за двадцать лет впервые он проявил хоть какую-то заботу в адрес сестры.

Арми задумчиво крутил в руках серебряный дубовый лист, затем резко бросил в мусорный пакет вместе с потрепанным пиджаком и рубашкой. Этим жестом он будто распрощался с прошлым.

Ассистент Лиама стал уничтожать следы нашего присутствия на складе, а врач повел к дальней боковой двери, за которой по разваливающейся бетонной лестнице мы спустились вниз. В подвале было грязно и сыро, сильно пахло канализацией.

Лиам с помощью Арми и Марка отодвинули оплетенный толстым слоем паутины массивный шкаф, за которым оказалась тайная дверь. Мы зашли в тоннель и мужчины налегли на толстую цепь, чтобы задвинуть муляж обратно. Медик выдал всем фонарики, и мы тронулись в путь.

Приторный воздух затруднял дыхание, а скользкая грязь под ногами гулко хлюпала, сопровождая нашу небольшую процессию. Брат поддерживал меня талию, что значительно упрощало движение. Темный коридор казался бесконечным, примерно каждые пятьсот метров появлялись новые ответвления, куда уверенно вел Лиам.

Молча мы двигались с получаса, когда где-то вдали забрезжил свет. В конце туннеля оказалась вертикальная металлическая лестница.

— За мной, молодежь, — скомандовал медик и первым полез наверх. Для полного пожилого мужчины он двигался на зависть бодро.

Я посмотрела вверх и где-то в метрах десяти увидела решетку.

— Я не смогу, — выдохнула я, утомленная дорогой. — Слишком высоко.

Марк и Арми переглянулись.

— Сможешь взять ее? Ты крупнее, — спросил брат у младшего Магориана.

Арми кивнул. Вильерс полез следующим, а я взобралась на спину сокурснику.

— Кто-то сегодня плотно поужинал? — хмыкнул кудрявый красавчик, когда под нашей общей тяжестью одна ступень не выдержала и обвалилась. От страха я так сильно вцепилась в друга, что он чуть не задохнулся.

— Ага, пулями и пинками, — я не упустила возможности укусить его за ухо.

— У, не надо так, а то я возбужусь, — томно прошептал Арми.

— А так?

Я оттянула вниз его воротник и слегка поцеловала в шею. На вкус он был соленым от пота и немного мятным от остатков одеколона на сгибе кожи.

Арманд прервал восхождение и часто задышал.

— Ты серьезно? — он повернул голову как только мог, чтобы посмотреть на мое бесстыжее лицо. — Если мы не доберемся до выхода, будешь виновата ты.

— Ага, сherchez la femme, — засмеялась я.

Мы все же поднялись наверх, где меня уже подхватил Марк и вытащил на поверхность. Я села на землю, разминая затекшие ноги и руки, и неожиданно осознала, что запахи вокруг кардинально поменялись. В свежем ночном воздухе витал сладковатый аромат цветов.

— Да вы шутите, — только смогла я сказать.

Мы находились на аллее орхидей Ботанического сада Мирабилиса!

На восточных склонах Морганитовой горы раскинулся Национальный ботанический сад — зеленый оазис, где человек и природа сливаются в единении. Здесь, среди 50 тысяч видов растений, история переплетается с хрупкой красотой природы, создавая неповторимую атмосферу.

Основанный в начале 20 века, сад стал домом для многих редких и исчезающих видов, которые уже практически не найти на континенте. Прогуливаясь по его тенистым аллеям, посетители словно отправлялись в путешествие сквозь миры, от знойных пустынь до заснеженных вершин.

В самом сердце ботанического сада раскинулись восемь природных зон. Гости могут пройтись по горным тропам, ощутить зной пустыни, спуститься в долину высохшей реки, а затем нырнуть в зеленую прохладу бамбукового сада. Здесь их ожидали сады камелий, гортензий, ирисов, пионов, а также пруд лотосов и сад затонувших растений — каждый уголок таил в себе неповторимую красоту.

Два особых биома — Северный и Южный — заключены в отдельные сферы. В первом можно познакомиться с растениями суровых горных вершин, а во втором — окунуться в атмосферу влажных тропиков, где царит туман и буйная зелень.

В ботаническом саду есть не только оранжереи и сады, но и обширная библиотека. Здесь хранятся гербарии редчайших растений, коллекции сушеных фруктов и ягод, а также множество фотографий, рассказывающих о флоре разных уголков мира.

В детстве мы часто бывали здесь с мамой. Ева хорошо знала географию и природу разных регионов, потому что в молодости работала ботаником и успела много где побывать. В одной из таких поездок она и познакомилась с Робертом.

— Не останавливаемся, — поторопил Лиам, не дав нам даже насладиться новым видом и отдаться воспоминаниям.

Марк снова подхватил меня под руку и повел за быстро удаляющимся между цветочных кустов мужчиной. Сзади не отставал Арми, который возмущенно сопел и явно хотел продолжить прерванное на лестнице общение.

Ботанический сад уже закрылся, поэтому мы передвигались по пустой территории, тщательно укрытые темнотой теплой ночи. Мы взобрались по склону, преодолели альпинарий с уникальным садом камней, где Лиам на что-то нажал, и за кустами крупный валун откатился, открыв очередный проход вниз. Мы спустились по узкой лестнице и наконец оказались в просторном освещенном коридоре.

Мы последовали по длинному туннелю, и на пути стали попадаться люди в таких же серых комбинезонах. Они с нескрываемым восторгом смотрели на меня и молодых людей.

— С возвращением! — крикнул кто-то мне.

— Спасибо, — неуверенно отвечала я.

— Привет, Киралина!

— Привет!

— Кто все эти люди? — прошептала я Марку.

— Ты все скоро узнаешь.

Проход наконец оборвался, и перед нами раскинулась огромная полость, залитая искусственным светом. Сверху ее накрывал массивный железобетонный купол, под которым возвышалось трехэтажное сооружение. Огромные окна-витрины кабинетов и специализированных комнат с оборудованием отражали блики света, создавая калейдоскоп из стекла и металла.

Множество сотрудников сновали по переходам, оживленно обсуждая что-то. Гул голосов стоял неимоверный, отчего я невольно поежилась, чувствуя себя беспомощной пчелкой в огромном улье.

— Подождите, мы что — в центре Морганитовой горы? — спросила я у Лиама, когда мы вошли в лифт.

Мужчина кивнул, явно довольный моей изумленной реакцией. Мы поднялись на верхний этаж и прошли в просторный кабинет, который выглядел лаконичным до аскетизма.

Белые стены, будто холст художника, служили фоном для единственного акцента — огромного панорамного окна. За ним кипела жизнь генштаба, но в комнате царила стерильная тишина, нарушаемая лишь тихим тиканьем часов. Остальные стены оккупированы бесчисленными экранами, на которых мелькали изображения с камер слежения. Калейдоскоп лиц, событий, мест — мир, сжатый до размеров мониторов.

— Вы можете остаться, — предложил Лиам Марку и Арманду.

— Думаю, ей понадобится время, чтобы вновь потом общаться с нами, — почему-то усмехнулся Арми и странно посмотрел на меня.

Брат промолчал, но тоже решил покинуть кабинет.

Я осталась одна с Лиамом. Отвлеченная стремительно сменяющими картинками на экранах, только сейчас заметила за столом пожилую женщину лет шестидесяти. Длинные серебристые волосы собраны в аккуратный пучок, сетка морщин у глаз делала взгляд каким-то глухим, что почти не давало разглядеть настоящий цвет зрачков. Женщина одета в строгий черный костюм. Ни одной лишней детали, ни намека на украшения.

— Ну что же, девочка моя, я готова ответить на все твои вопросы.

Ее голос звучал властно и сухо даже несмотря на то, что незнакомка явно пыталась быть со мной помягче. Мне даже показалось, что женщина подавляла скрытую агрессию или раздражение.

— Кто вы? — сразу же вырвалось у меня.

— Я Венера. Я возглавляю секретную службу особого назначения Протеус. Но мне кажется, это неправильный вопрос, — тут в ее голосе промелькнула усмешка. — Тебе нужно спросить: кто ты?

— Я — Киралина Вильерс. — Мой ответ не требовал раздумий. — Я Ассюранс семьи Мурусов.

— Нет. Ты Киралина Аверина. И ты последняя из Анима.