Античная драма

Условимся, что это Филы[264] в Аттике,

А та пещера, из которой вышел я,

Слывет великим храмом нимф у жителей

Скалистых этих мест, неплодородных Фил.

А справа там — усадьба, где хозяином

Кнемон, крутой старик, из бирюков бирюк,

На всех он зол и людям никогда не рад.

Да что там рад! Ведь он словечка доброго

За весь свой долгий век и то не вымолвил

И первым никогда не заводил речей

Ни с кем, ну, разве — как-никак соседи мы —

Со мною, с Паном. Да и в этом тотчас же

Раскаивался, знаю. И такой брюзга

Взял женщину, недавно овдовевшую,

Себе в супруги, хоть от брака первого

Сын у нее остался, — тот был мал тогда.

Прескверно жил Кнемон. С женой он ссорился

Добро бы только днем — так нет, ухватывал

Часок и ночью. А с рожденьем дочери

Совсем житья не стало. Горе горькое!

Беда такая, что и передать нельзя!

Пришлось жене в свой прежний возвратиться дом,

Где оставался сын ее: усадебку

Имел он по соседству, небольшой надел,

Которым, хоть и впроголодь, а кормятся

Теперь и сам, и мать, и дому преданный,

Еще отцовский раб. Сынок стал юношей

Большого, зрелого не по годам ума:

Ведь лучшая наука — опыт жизненный!

Ну, а старик — он с дочерью один теперь

Да со служанкой старой. Все в трудах, в трудах:

То по дрова, то в поле. Всех решительно —

Жену, соседей, вплоть до дальних, в Холарге,[265]

Он люто ненавидит. Что ж до девушки,

То ей такое воспитанье впрок пошло:

Греха не знает. И меня почтительным

Радением о близких мне и родственных

Богинях-нимфах побудила девушка

Ей тоже порадеть. И вот устроил я,

Чтоб юноша один, — он сын богатого

Землевладельца здешнего и городским

Блистает лоском, — на охоту идучи,

Сюда случайно завернул с товарищем

И, девушку увидев, потерял покой.

Вот существо событий. А подробности

Вольно самим увидеть. Соизвольте лишь!

Да, кстати, легки на помине, вот они —

Влюбленный с приживалом-прихлебателем:

Как раз об этом деле разговор ведут.

Итак, Сострат, ты девушку свободную

Увидел здесь — венок она плела для нимф —

И сразу же влюбился?

Сразу.

Быстро как!

Видать, влюбиться ты решил заранее.

Тебе смешно, Хэрей, а я в беду попал.

Охотно верю.

Потому и помощи

Твоей прошу: ты друг мне и собаку съел

В делах подобных.

Да, Сострат, в таких делах

Цены мне нет. Вот, скажем, друг мой влюбится

В гетеру. Что тут делать? Я краду ее,

Подпаиваю, распаляю, времени

Не трачу на расспросы: лишь бы был успех!

Любовь растет от ожиданья долгого

И быстро гаснет, быстро получив свое.

Иначе я веду себя, коль речь идет

О браке со свободной: тут уж выясню

Род, состоянье, нрав ее. Ведь как ни кинь.

А другу до скончанья дней запомнится

Мое решенье дела.

Это верно все,

Да радости мне мало.

Вот и надо нам

Все разузнать сначала.

Утром из дому

Я Пиррия-раба — мы с ним охотились —

Уже послал сюда.

К кому?

К отцу ее,

Или, вернее, вообще к хозяину

Усадьбы этой, кто б он ни был.

О, Геракл! Вот это новость!

Я сглупил. Не стоило

Рабу такое доверять.

Но трудно ведь,

Когда влюблен ты, действовать обдуманно.

Однако он замешкался. Давно уже

Пора ему вернуться: было велено,

Чтоб сразу шел домой, как разузнает все.

Прочь! Берегись! Беги скорей, покуда цел!

Как бешеный, он гонится!

Да что с тобой?

Бегите!

Что такое?

Закидал меня землей, камнями.

Горе мне!

Постой!

Ужель

Отстал он, бешеный?

Ну да.

Ах, так!

О чем ты говоришь?

Молю тебя, бежим!

Куда?

Куда угодно, только бы подалее

От этой двери. То ли черножелчием

Страдает он, несчастный, то ли бес какой

Попутал человека, в дом которого

Я, как назло, был послан. На ногах ссадил

Себе все пальцы, спотыкаясь.

Видимо,

Набедокурил в доме он.

Сомненья нет. Отъявленный болван.

Увы.

Погибнуть мне,

Сострат, на месте, если я хоть что-нибудь…

Ох, отдышаться дай сперва, чтоб связную

Речь повести… Так вот, я постучался в дверь,

Хозяина спросил. Карга какая-то

Выходит и отсюда, где сейчас стою,

Указывает вон на тот пригорочек.

Гляжу туда: согнувшись в три погибели,

Он груши собирает.

То-то злой такой!

И что же дальше, милый? Я во двор вхожу,

Иду к нему и этак скромно, вежливо,

Ну, как нельзя учтивей и приветливей,

Речь завожу издалека и говорю:

«Отец, по делу, что тебя касается,

К тебе пришел я». В крик он сразу: «Ах, злодей,

Да как же ты, такой-сякой, осмелился

Ступить на мой участок?» И без промаха

Комком земли в лицо мне изо всех-то сил!

Вот незадача!

Не успел я вымолвить:

«Чтоб Посейдон тебя», — он жердь предлинную

Схватил и ну лупить меня. «У нас с тобой

Какие могут быть дела? Забудь, кричит,

Ко мне дорогу!»

Видно, окончательно

Рехнулся земледелец.

Он бежал за мной

Ну добрых полтора десятка стадиев,

Сперва вокруг пригорка, после — рощею,

И если под рукой другого не было,

То землю, камни, груши мне вослед кидал.

Какая дикость! Он злодей поистине,

Старик твой.

Умоляю, уходите.

Трус!

Нет, вы его не знаете. Он мокрое

От вас оставит место.

Очень может быть,

Что нынче он не в духе. А поэтому,

Пожалуй, встречу лучше отложить, Сострат,

Любое дело надо делать, выбравши

Срок подходящий.

Верно!

Доброты не жди

От земледельца бедного.

И наш старик —

Не исключенье.

Завтра я чуть свет к нему

Схожу один, поговорю, тем более

Что дом теперь я знаю. А пока ступай

Домой, Сострат, и жди. Все образуется.

Последуем совету!

Ишь как поводу

Он рад уйти. Ведь сразу было ясно: шел

Со мной он без охоты и намерений

Моих не одобрял.

Ты негодяй, подлец,

И пусть пошлют тебе все боги правые

Собачью смерть.

Но в чем, Сострат, вина моя?

Наверно, кто-то что-то со двора унес.

О чем ты? Я не крал.

Избили, стало быть,

Тебя без основанья.

Без малейшего.

Да вот и он.

Уйди.

Поговори с ним ты!

Нет, не смогу! И так-то в красноречии

Я не силен. А тут не нахожу и слов.

Вид у него не очень-то приветливый,

Свидетель Зевс. И как спешит! Нет, лучше я

Посторонюсь от двери. Феб, он сам с собой

Вслух на ходу беседует. Мне кажется,

Он не в своем уме. Сказать по совести,

Я вне себя от страха. Что греха таить?

Ну, разве не был счастлив, и вдвойне притом, Персей?

Во-первых, обладая крыльями,

Он ото всех, кто землю топчет, скрыться мог.

А во-вторых, любого, кто в докуку был,

Мог в камень обратить. Вот если б мне теперь

Такой же дар! Лишь каменные статуи

Кругом стояли молча бы, куда ни глянь.

А то и жить нельзя, клянусь Асклепием!

Ведь до того дошло, что с разговорами

Ко мне во двор суются. Я и так уже,

Спасаясь от прохожих надоедливых,

Свидетель Зевс, решил не обрабатывать

Часть поля, у дороги. Так они теперь —

Шасть на пригорок! Вот, уж право, спасу нет.

О, горе, снова кто-то у дверей моих

Стоит, я вижу.

Неужели бить начнет?

Хотя бы даже ты решил повеситься,

И то нигде безлюдных не отыщешь мест.

Зол на меня.

Я жду, отец, приятеля:

Назначил встречу здесь.

Ну, вот, пожалуйста!

Что это, портик вам или торговый ряд?

Уж если вы свиданья назначаете

У дома моего, то поудобнее

Устраивайтесь: выстройте сидения,

А то и зал, пожалуй.

Дело скверное!

Старик — сама зловредность.

Горе, горе мне!

Да, это дельце не из легких, видимо,

Не из простых. Здесь, милый мой, потрудишься,

Да как еще.

А если сразу сбегать мне

За Гетою, рабом отца? Вот это мысль!

За что он ни возьмется, у него в руках

Горит любое дело. Он живехонько

Дурную эту хмурь со старика стряхнет!

Да, медлить при подобных обстоятельствах

Никак нельзя. Ведь многое меняется

И в день один. О, боги, дверью хлопнули.

О, горе мое, горе! О, беда, беда!

Как быть теперь мне? Няня, воду черпая,

Ведро в колодец уронила.

Зевс-отец,

Феб-врачеватель,

Диоскуры милые,

Красавица какая!

Уходя, отец

Велел воды согреть мне.

Люди, как мне быть?

Узнает он о няниной оплошности —

Убьет старуху.

Мешкать, видит Зевс, нельзя.

У вас воды взяла бы, нимфы милые,

Да помешать стесняюсь тем, кто, может быть,

Приносит жертву там!

Ты только дай кувшин —

Я мигом наберу тебе полнехонький.

Спасибо.

Благородство есть какое-то

В дикарке этой. Боги многочтимые,

Кто бы меня от мук избавил?

Горе мне,

Шаги я слышу. Кажется, отец идет.

Тогда беда: увидит — вышла из дому,

И быть мне битой.

Все на побегушках я

Здесь у тебя. А землю он один копай!

Пойти к нему я должен. Бедность мерзкая,

Зачем ты нас терзаешь столько лет подряд?

Зачем к нам в дом явилась и непрошеной

В нем поселилась гостьей?

Вот кувшин с водой,

Возьми.

Давай сюда!

Что нужно здесь ему?

Держи, да знай получше за отцом ходи.

Как не везет мне!

Нечего печалиться. Все обойдется.

Обойдется?

Будь смелей,

Ступай скорей за Гетой, поподробнее

Все расскажи ему и с ним сюда — бегом.

Час от часу не легче! Дело скверное,

Добра не жди. Мальчишка увивается

Вокруг девчонки. Я молю богов, Кнемон,

Чтобы тебе нелегкую послали смерть!

Ты оставляешь в полном одиночестве,

В безлюдном месте, без присмотра должного

Невинное дитя! Вот и проведал он,

Наверное, об этом, да и случаем

Воспользоваться рад. Нет, надо сразу же

Все брату рассказать ее, чтоб девушку

Заботливой опекой уберечь от зла.

Ну, что же, побегу к нему, тем более

Что вон и богомольцы Пана чествовать

Идут сюда, подвыпив, и, по-моему,

Сейчас не время с ними в разговор вступать.

Ты, значит, в этом деле показал себя

Лентяем равнодушным?

Почему?

О, Зевс!

Ты должен был поговорить с молодчиком,

Кто б ни был он, тогда же и сказать ему,

Чтоб навсегда дорогу к дому девушки

Забыл. А ты — в сторонку, словно это все

Дела чужие. Нет, от связей родственных

Нельзя отречься, Дав, и я по-прежнему

Забочусь о сестре. Пускай отец ее

К нам — как к чужим, а мы его злонравия

Перенимать не станем. Если грех какой

С моей сестрой случится, на меня падет

Ее позор. Ведь глазу постороннему

Не видно, кто виновен, а видна ему

Сама вина лишь.

Милый, старика боюсь.

Поймает вдруг у двери — и прости-прощай:

Повесит.

Да, вступать с ним в словопрения —

Напрасный труд,

Каким ни действуй способом,

Ни силу в ход пустив, ни уговорами —

Его упорства злого не сломить ничем.

Закон ему защита от насилия,

А от внушенья мирного — ужасный нрав.

Постой-ка, Горгий. Мы пришли не попусту:

Опять, как я и думал, он идет сюда.

Вот этот малый в тонком шерстяном плаще?

Он самый.

Сразу видно по глазам — подлец.

Как назло, Гету дома не застал сейчас.

Мать жертву богу принести какому-то —

Не помню уж какому — собралась (она

Их каждый день приносит, все святилища

Подряд обходит в доме) и поэтому

Послала Гету повара нанять. А я

Сбежал от богомольцев и сюда пришел.

Довольно проволочек! Сам я выступлю

Ходатаем своим! Я постучу сейчас

В дверь к старику, чтоб больше не раздумывать.

Позволь, приятель, несколько серьезных слов

Сказать тебе.

Пожалуйста, я слушаю.

По-моему, у всех людей решительно,

И у счастливцев и у неудачников,

Какой-то свой рубеж есть, поворот судьбы,

И удаются все дела житейские

Счастливцу до тех пор, покуда может он

Своим прекрасным наслаждаться жребием,

Не совершая зла. А не удержится

От зла в хмелю успеха — и дела его

Пойдут иначе, примут оборот дурной.

Зато и те из бедняков, которые

Зла не творят и незавидный жребий свой

С достоинством несут, — они заслуженно

Дождутся лучшей доли — только срок им дай!

Так вот, и ты, коль ты богат, не очень-то

На это уповай и нас, хоть нищи мы,

Не презирай. Пусть видно будет всякому,

Что ты и впрямь достоин столь благой судьбы.

Но в чем сейчас я виноват, по-твоему?

Мне кажется, ты что-то нехорошее

Задумал: то ли девушку свободную

Подбить на грех речами, то ли выждать миг

И преступленье совершить, достойное

Премногих казней.

Аполлон!

Негоже, друг,

Чтоб мы из-за твоей страдали праздности,

Мы люди занятые. Нетерпимей всех —

Запомни навсегда — бедняк обиженный.

Сперва он жалок, а потом становится

Обидчив и чуть что — уже вспылить готов.

Дай бог тебе удачи, друг! Но выслушай

Теперь меня.

Клянусь я счастьем собственным,

Ты молодец, хозяин!

Помолчи, болтун.

Так вот, я здесь в одну влюбился девушку,

И если это преступленье — спору нет,

Преступник я. Однако я пришел сюда

Совсем не к ней. Мне повидать хотелось бы

Ее отца. Свободный от рождения

И не бедняк, я в жены без приданого

Ее согласен взять, чтобы всю жизнь в любви

Прожить с ней. Если же мои намеренья

Нечестны, если замысел таю лихой,

Тогда пускай и Пан и нимфы, юноша,

Меня параличом близ дома этого

На месте поразят. Поверь, мне совестно,

И очень, если подлецом кажусь тебе.

А если я в запальчивости лишнего

Наговорил чего-то, не сердись, прости.

Ты убедил меня и мне понравился.

А я ей не чужой. Я этой девушке

Одноутробный брат, так и запомни, друг.

Клянусь, ты будешь мне полезен в будущем.

Полезен? Чем?

Ты человек порядочный.

Не для того, чтоб от тебя отделаться,

А чтоб ты правду знал, скажу: отец ее

Такой старик, что старика подобного

На свете нет и не было.

Зол на весь мир?

Пожалуй, знаю.

Это верх зловредности.

Здесь у него земли кусок, таланта и два

Ценою, где обычно в одиночество

Он трудится, и никаких помощников —

Будь то раба, соседа иль наемника

Из здешних — знать не хочет.

Всё как перст один.

Его бы воля — он людей, наверно бы, совсем не видел.

Часто, впрочем, с дочерью

Работает вдвоем. Он только с ней одной

И говорит, а с прочими — поди заставь!

Твердит, что, лишь когда ему приглянется

Нрав жениха, он выдаст замуж дочь.

Скажи,

Что никогда.

Напрасными заботами

Не мучь себя, приятель. Предоставь уж нам,

Его родным, справляться со своей судьбой.

О, боги, неужели не влюблялся ты

Ни разу?

Милый, мне нельзя.

Но что, скажи,

Тебе мешает?

Мысли непрестанные

О злополучье нашем, о житье плохом.

Да, видно, ты в таких делах неопытен

И впрямь, коль отступиться мне советуешь:

То воля бога, не моя.

Так, стало быть,

Ты попусту страдаешь и пред нами чист.

Как мне на ней жениться?

Вряд ли женишься.

Сам убедишься в этом, коль пойдешь со мной:

Он, кстати, здесь поблизости работает,

В овраге.

Как начать?

Я завести могу

Речь о замужестве сестры. По опыту

Известно мне, что будет. С удовольствием

Он сразу всех на свете поносить начнет

За образ жизни. Но уж зверя лютого

Разбудит в нем холеный твой и праздный вид.

Он там сейчас?

Да, но вот-вот отправится

В обычный путь.

Ты говоришь, он девушку

С собой берет?

Ну, это уж по-разному

Бывает.

Я, куда ни повелишь, пойду,

Но помоги ты мне.

Каким же образом?

Любым. Пошли!

Ты будешь с нами рядышком

Вот так, в плаще, покуда мы работаем,

Стоять?

А почему бы нет?

Да он тебя

Землею закидает, скажет: «Лодырь ты

Несчастный». Нет, копай уж с нами. Может быть,

Тогда тебя хоть пожелает выслушать,

Решив, что ты бедняк, живущий собственным

Трудом.

На все согласен я. Пойдем скорей!

Зачем себя ты мучаешь?

Не худо бы

Сегодня поработать нам поболее,

Чтоб грыжу нажил он и после этого

Оставил нас в покое, не ходил сюда.

Мотыку принеси мне!

Ты с моей ступай.

А я, коль так, примусь ограду складывать,

Ведь это тоже нужно.

Вот спасибо-то! Давай.

Пойду, кормилец, ну, а вы — за мной!

Одно из двух дано мне: или смерть принять,

Иль жить с любимой.

Ну так, если искренни

Слова твои, будь счастлив.

Видят боги все;

Когда ты отступиться мне советуешь,

Во мне с двойною силой закипает страсть.

Ведь если эта девушка воспитана

Не в женском окруженье и поэтому

От мамок и от теток всяким мерзостям

Не научилась, а, храня порядочность,

Со строгим и взыскательным отцом жила,

То встретиться с такою — счастье сущее!

А мотыка-то, однако, тяжелехонька.

Надсадиться! А впрочем — поднатужимся:

Уж раз взялся за дело, до конца держись!

Ну и баран! Такого поищи поди,

Будь он неладен. Если на руках несешь —

Зубами за смоковницы цепляется,

Обгладывает ветки, так и рвется вниз.

А если наземь спустить — не идет вперед,

Назад несется. Из меня, из повара,

Он отбивную сделал. Все силком тащу.

Но вот уж наконец-то и святилище,

Где жертву принесем. Привет мой Пану. Эй,

Никак, совсем отстал ты, Гета?

Шутка ли,

Как добрых четырех ослов, навьючило

Проклятое бабье меня.

Народу тьма,

Видать, здесь будет.

Ишь какую силищу

Подстилок тащишь.

То-то.

Вот сюда клади.

Уж так заведено: как Пэанийского

Во сне увидит Пана, так и жертву мы

Приносим сразу.

Кто ж такие видит сны?

Да ну тебя, отстань.

Нет, Гета, все-таки

Скажи мне — кто?

Хозяйка.

Что же снилось ей?

Пристал! Ей снилось, будто Пан…

Вот этот вот?

Он самый.

Что же?

На Сострата будто бы…

На этого красавца!

Кандалы надел.

О, Аполлон!

Затем ему овчину дал,

Вручил мотыку и вот здесь, поблизости,

Велел вскопать участок.

Бредни!

Жертву мы

Приносим, не хотим, чтоб страшный сон сбылся.

Понятно. Так возьми же снова на плечи

Свой груз и в храм снеси. Циновки загодя

Расстелим, приготовим все, чтоб не было

Потом помех, на славу чтоб прошел обряд.

Напрасно ты состроил рожу кислую,

Мое попомни слово: нынче будешь сыт.

Что повар ты умелый, против этого

Не возражаю. Только веры нет тебе.

Запри, старуха, дверь, да никому, гляди,

Не отворяй, покуда не приду домой.

А я до ночи не вернусь, наверное.

Поторопись, Плангона.

Совершить обряд

Пора бы нам давно.

Что за напасть еще? Идут оравой.

Ты, Парфений, Пану песнь

Сыграй на дудке. Молча к богу этому,

Слыхала я, не ходят.

Вот и прибыли.

А мы уж истомились. Столько времени

Сидим и ждем!

А все ли приготовлено

Для нас, как надо?

Ну, еще бы! Видит Зевс,

Барашек еле жив остался.

Бедненький!

Ждет не дождется вас. Ну, что ж, в святилище

Ступайте, приготовьте приношения,

Корзины, воду.

Что разинул рот, болван?

Будь вы неладны. Из-за вас баклуши бей,

Сиди без дела. Ведь нельзя же бросить дом

На произвол судьбы. Соседство с нимфами —

Беда такая, что придется, видимо,

Дом разобрать и где-нибудь в других местах

Построить снова. Как они, разбойники,

Приносят жертву! Кружки и ларцы у них

Не для богов, а для себя. Лепешку бы

Да ладану принесть — и жертву полностью

Бог примет из огня. Так нет, богам суют,

Что несъедобно, — желчь, от костреца кусок,

А остальное сами жрут. Эй, старая,

Дверь отвори скорей! Видать, придется мне

С тобою домовничать, чтоб свой скарб сберечь.

Забыли, говоришь ты, котелок? Совсем

Вы протрезвились. Как же нам теперь-то быть?

Побеспокоить мне придется, видимо,

Соседей бога.

Эй, девчонка!

Нет, клянусь,

Прислуги хуже этой не найти нигде

На белом свете… Эй, рабыни! Все бы им

Лишь глазки строить… Эй, девчонки, слышите?..

Да на мужчин клепать потом… Девчонка, эй!

Что за несчастье! Эй, рабы! Ужели, там

Нет ни души? Вот кто-то наконец идет.

Зачем, паскуда, к двери подошел, ответь!

Не укуси смотри.

Да я живьем тебя

Съем, видит Зевс.

Богов побойся, смилуйся.

Скажи мне, прощелыга, есть ли общие

У нас дела?

Дел никаких. Ведь я пришел

Не долг с тебя взыскать иль вызвать в суд тебя,

Нет, просто попросить я котелок хочу!

Что? Котелок?

Да, котелок!

Мерзавец ты!

Ты думаешь, я, как и вы, на жертвенник

Быков кладу?

Да ты улитки, думаю,

И той-то не положишь. Ну, прощай. К тебе

Мне приказали постучаться женщины.

Я так и сделал. Нет так нет. Пойду скажу,

Что котелка, мол, нет. О боги правые,

Гадюка здесь живет, а не старик седой.

Вот звери-душегубы! Словно в отчий дом.

Ко мне стучатся. Если я кого-нибудь

Поймаю здесь у двери и другим в пример

Не проучу, меня считать вы можете

Таким же, как и все. Вот только этому,

Не знаю почему, но повезло сейчас.

Будь ты неладен. Если он прогнал тебя,

То, видно, плохо ты просил. Не каждому

Дано уменье это. Но уж я ловкач!

Ведь скольких я обслуживаю в городе,

А всё соседей их тревожу, всякую

Беру у них посуду. Просишь что-нибудь —

Заискивать умей. Старик мне дверь открыл —

«Отцом» или «папашей» старика зову.

Старухе — «мать» скажу, а выйдет женщина

Немолодая — «жрицей» величаю. Раб

Всегда «голубчик». Ну, а вас, невеж таких,

Повесить мало. Можно ли «рабы» кричать?

Нет, вот как нужно:

Выйди, выйди, батюшка!

Опять пришел?

За тем же.

Ты повадился

Дразнить меня?

Тебе же было сказано:

Не суйся на порог.

Старуха, кнут!

О нет,

Не надо, милый, именем богов молю.

Опять пришел!

Чтоб Посейдон…

Помалкивай!

Горшок я попросить пришел.

Напрасный труд!

Нет ни горшка, ни топора, ни уксуса,

Ни соли у меня. И здешних жителей

Прошу я вообще не подходить ко мне.

Меня ты не просил.

Так вот теперь прошу.

Не очень-то любезно. А не скажешь ли,

Где бы его достать мне?

Повторяю: нет! Заткнешься ли?

Ну, будь здоров.

Плевать хотел

На ваши пожеланья.

Так не будь здоров.

О, горе мое, горе!

Он недурненько

Разделался со мною.

Вот что значит, друг,

Умело попросить.

Да, толк один. Пойти

К другим дверям? Но если люди здешние

Такие драчуны — беда. Не проще ли

Зажарить мне все мясо? Неплохая мысль!

Есть миска, на худой конец. Чем кланяться

Филийцам, лучше миской обойтись одной.

Тот, кто до бед охотник, поохотиться

Пускай приходит в Филы. Я в тройной беде:

Бока, спина и шея — словом, тело все —

Моя беда. Я с превеликим рвением

Взялся за дело. Новичок неопытный,

Я принялся орудовать мотыкою,

Как землекоп заправский. Но надолго мне

Запала не хватило. Озираться стал,

Оглядываться — не идет ли с дочерью

Старик. Сперва я за бока украдкою

Хватался, но затем, поскольку времени

Прошло немало, совершенно скрючился

И одеревенел. А их все нет и нет.

А солнце припекает. На меня взглянув,

Увидел Горгий: как журавль колодезный,

С трудом я выпрямляюсь, а потом опять

Клонюсь к земле. И говорит: «Наверное,

Сегодня не придет он». — «Что же делать нам?» —

Я говорю. А он: «Подстережем давай

Его мы завтра. А сейчас, оставь!» И Дав

Сменил меня в работе. Вот как кончился

Наш первый приступ. Почему я снова здесь —

Того не знаю, боги мне свидетели.

Моя любовь сама меня влечет сюда.

Вот наказанье! У меня, ты думаешь,

Сто рук, Сикон? То угли раздувай тебе,

То мясо принимай, да обмывай, да режь,

То хлеб меси, то разноси. О, Пан святой,

Дым все глаза мне выел! Вот так праздничек

Сегодня у меня!

Эй, Гета, ты ли здесь?

Кто кличет?

Я.

А кто ты?

Иль не видишь?

Ба! Хозяин!

Вы зачем здесь?

То есть как зачем?

Сейчас мы жертву принесли и вам теперь

Обед готовим.

Здесь ли мать?

Давно уж здесь.

А где отец?

Мы ждем его. Ты в храм входи.

Сначала отлучусь.

Обряд сегодняшний,

Пожалуй, кстати. Поскорее сбегаю

За этим малым, приведу сюда его,

Да и раба с ним вместе. Угостятся пусть

На жертвенном пиру, чтоб впредь ретивее

Мне помогали оба в сватовстве моем.

Что? Ты позвать кого-то собираешься

К нам на обед? По мне, хоть бы три тысячи

Гостей пришло. Ведь мне, я знал заранее,

Ни крошки не достанется. Откуда ждать?

Зовите всех: такая жертва славная,

Что просто загляденье. Но бабьё, бабьё —

На вид-то хороши, а горсти соли ведь

От них, клянусь Деметрой, не дождешься.

День

Удачным будет, Гета. Я решительно

Пророком становлюсь, хотя почтительно

Тебе, о Пан, молюсь неукоснительно.

О, горе мне, о, горе мне, о, горе мне!

Вот снова бабу принесла нелегкая

Из дома старика.

Что будет? Вытащить

Хотела потихоньку от хозяина

Ведро я из колодца и, веревку взяв

Некрепкую, гнилую, привязала к ней

Мотыку, дура, — ну, веревка сразу же

И порвалась.

Еще бы!

Утопила я

Вдобавок и мотыку…

Ох, беда, беда!

Самой теперь туда осталось броситься.

А он как раз навоз надумал выгрести

Сегодня со двора и перерыл весь дом,

Искал мотыку.

Дверью хлопнул, кажется.

Беги, карга, гляди, еще убьет тебя.

А то так сдачи дай.

Где эта гадина?

Нечаянно, хозяин, утопила.

В дом

Ступай скорей!

Что сделаешь?

Что сделаю?

Спущу тебя в колодец.

Пощади, молю!

На этой же веревке. Даже радуюсь,

Клянусь богами, что она сгнила совсем.

На помощь Дава позову соседского.

Ах, Дава позовешь сюда, негодница?

А я кому сказал: домой?

О, горе мне!

Я, как никто на свете, одиночество

Люблю и сам спущусь в колодец. Что еще

Мне остается?

А канат и прочее

Возьми у нас.

Пусть боги смертью страшною

Тебя накажут, если ты хоть раз еще

Со мной заговоришь!

И поделом! Опять

Ушел, несчастный. Нечего сказать, житье!

Вот настоящий землероб аттический:

С камнями, что шалфей лишь да чабрец родят,

Воюет, с горем дружит, а с удачей — нет!

Но вот идет, однако, и хозяин мой

Со зваными гостями. Это, кажется,

Какие-то крестьяне. Что за новости!

Зачем он их ведет сюда и где, чудак,

Знакомство с ними свел?

Нет, не отвертишься.

Всего у нас, поверь мне, вдоволь. Кто ж это,

Клянусь Гераклом, к доброму знакомому

Откажется на жертвенный обед прийти?

А я твой давний друг. Я стал им, в сущности,

До нашего знакомства.

Дав, как в дом снесешь

Вот это, приходи.

Нет, мать, смотри, одну

Не оставляй ты дома. Поухаживай

За ней немного. Скоро я и сам приду.

Спасите, помогите! Ах, беда, беда!

Спасите! Помогите!

О, Геракл святой!

Ради богов и духов, сжальтесь, дайте нам

Закончить возлиянье! Все вы ссоритесь,

Деретесь и кричите. Что за странный дом!

Хозяин наш в колодце!

А зачем?

Зачем?

Полез, чтобы ведро с мотыкой вытащить,

Да поскользнулся наверху и сразу же

Свалился.

Это вздорный старикашка-то?

Отлично сделал, небом пресвятым клянусь,

Теперь, бабуся, дело за тобой.

За мной?

Возьми булыжник иль другой увесистый

Предмет любой и брось туда.

Спустился бы

Ты, милый, право.

Чтоб, как в басне, в бой вступить[266]

С собакою в колодце? Нет, уволь, уволь.

О Горгий, где ты?

Вот он я. Но что, скажи,

Стряслось, Симиха?

Что стряслось? Скажу тебе:

Хозяин наш в колодце.

Эй, Сострат, сюда! Поторопись!

Веди меня скорее в дом!

Клянусь я Дионисом, в мире боги есть!

Ты отказался, святотатец скаредный,

Дать богомольцам котелок. Так выпей же

Всю воду из колодца, не делясь ни с кем!

Вот нимфы наконец по справедливости

Ему воздали. Кто обидел повара,

Уйти от наказанья не надейся, нет.

Священно наше ремесло. Не страшно лишь

Рабами помыкать, что блюда подают.

Ах, жив ли он? Ужель отца любимого

Я потеряла?

Кто-то плачет. Вряд ли плач

………………………………………………

………………………………………………

………………………………………………

………………………………………………

Конечно, ……………………………………

Так вытащи …………………………………

Ну, и хорош, клянусь богами ………………

Сейчас он будет: мокрый, изувеченный,

Дрожащий. Я б с великим удовольствием,

Клянусь вам Аполлоном, на него взглянул.

Так совершите возлиянье, женщины,

И помолитесь, чтоб старик был вытащен

Хромым, увечным: только так и станет он

Соседом безобидным богу этому

И богомольцам здешним.

Я пекусь о том

На случай, если снова здесь наймут меня.

Друзья, клянусь Деметрой, и Асклепием,

И прочими богами, никогда еще

Не видел я, чтоб кстати так и вовремя

Стал человек тонуть. Какой счастливый миг!

Как только в дом вошли мы, Горгий сразу же

Полез в колодец. Ну, а я и девушка

Остались наверху без дела. Правда ведь,

Чем мы могли помочь? Она лишь волосы,

Рыдая, на себе рвала и в грудь себя

Нещадно била. Я же — я поблизости,

Счастливый, этаким ее защитником

Стоял, моля красавицу утешиться,

И любовался ею. На тонувшего

Плевать мне было, хоть его вытаскивать,

Как ни противно, все-таки и мне пришлось.

Свидетель Зевс, я чуть не погубил его:

Веревку, заглядевшись на красавицу,

Я раза три, наверно, выпускал из рук.

Но Горгий как Атлант: он поднатужился

И старика извлек. Тогда, не мешкая,

Оттуда убежал я: ведь владеть собой

Не мог я больше и вот-вот бы девушку

Расцеловал. Так страстно я люблю и в брак

Хочу вступить с любимой.

Дверь, однако же,

Там скрипнула.

Что вижу я, о Зевс-отец!

Чего, Кнемон, ты хочешь?

Что сказать тебе?

Мне худо.

Не сдавайся.

Вот умрет Кнемон

И от докуки вас на веки вечные

Избавит.

Вот что значит одиночество!

Ты видишь, ты на волосок от смерти был.

В такие годы надо под опекою

Дни коротать.

Я знаю, что дела мои

Нехороши. Ты, Горгий, мать зови сюда.

Уж так ведется, видно, — только горести

Воспитывают нас. Тебя же, доченька,

Я попрошу дать руку мне.

Счастливейший

Ты человек!

А ты-то здесь зачем стоишь?

………………………………………………………

………………………………………………………

………………………………………………………

………………………………………………………

………………………………………………………я хотел

………………………………………………пусть Миррина, Горгий пусть

……………………………………………………………………предпочел.

……………………………………в этом никому из вас меня

Разуверить не удастся. В этом я, признайтесь, прав.

Но в одном я ошибался: думал я, что и один,

Обособившись от мира, преспокойно проживу.

А теперь, когда воочью смертный свой увидел час,

Понял я, как заблуждался, как от правды был далек.

И жена, и сын-помощник — оба жить должны со мной.

Но таким, Гефест свидетель, черствым стал я оттого,

Что на низость человечью, на корыстный ум людской

Нагляделся в жизни вдоволь. Я уверен был: никто

Никому на свете блага не желает. Это мне

И вредило. Только Горгий, да и то с большим трудом,

Мне глаза открыл, поступок благородный совершив.

Старика он спас, который на порог его пускать

Не велел, ни разу в жизни не помог ему ни в чем

И к нему с учтивой речью никогда не подходил.

Мог сказать бы он но праву: «Не велишь мне приходить —

Не приду к тебе; не хочешь помогать нам — ну, и я

Помогать тебе не стану». Знай же, мальчик, буду ль жив

Или, что всего вернее, — слишком скверно мне, — умру,

Я тебя усыновляю, все имущество свое

Отдаю тебе отныне и тебе вверяю дочь.

Мужа ей найди. Ведь я бы, и поправившись вполне,

Не нашел его: никто мне все равно не угодит

Никогда! А мне позвольте жить, как я того хочу.

Сам веди теперь хозяйство: не обижен ты умом

И сестре защитник верный. Разделив добро мое

На две части, половину ей в приданое отдай,

А себе возьми другую да корми меня и мать.

Помоги мне, дочь, улечься. Тары-бары разводить —

Не мужское это дело. Но одно запомни, сын:

О своем тебе я нраве вот что коротко скажу.

Если б все такие были, мы не знали бы вовек

Ни судилищ, ни узилищ, где томится человек,

Ни войны. Достаток скромный всех бы радовал тогда.

Но, как видно, вас другое привлекает. Что ж, пускай!

Вам мешать не будет больше надоедливый брюзга.

Все исполню, как велишь ты. Так подыщем же с тобой

Жениха сестре скорее, с разрешенья твоего.

Что хотел сказать, сказал я. А теперь отстань, молю!

Говорить с тобой желает…

Нет, нет, нет, отстань, молю!

Он на ней жениться хочет…

Это дело не мое!

Он спасал тебя…

Вот этот?

Этот.

Подойди сюда!

Загорел неплохо, вижу. Земледелец?

Да какой!

Не из тех он белоручек, что весь день баклуши бьет!

Не моя — твоя забота.

А теперь, Сострат, скажи:

Ты на ней жениться хочешь?

Ну конечно. И отец

Разрешит мне, знаю твердо.

Я тебе сестру свою

Отдаю, Сострат. За нею при свидетелях возьми

То приданое, с которым ей положено уйти.

Дело вел ты без лукавства, ты с открытою душой

К нам явился. Белоручка, на любой тяжелый труд

Ты готов был ради свадьбы. Взял мотыку, стал копать,

Не щадил себя. А в этом познается человек,

Если он, живя в достатке, стать на место бедняка

Не боится. Это значит, что превратности судьбы

Не страшны ему. Отлично ты себя нам показал.

Будь всегда таким.

Пожалуй, постараюсь лучше стать.

Впрочем, это некрасиво — самому себя хвалить.

Вот идет отец мой кстати.

Это что же, Каллипид —

Твой отец родной?

Конечно.

И богат, и справедлив,

И хозяин превосходный!

Я, как видно, опоздал?

Без меня барашка съели да, наверное, давно

В поле двинулись?

О, боги, он же голоден, как волк!

Сразу все ему расскажем?

Нет, сначала пусть поест.

Мягче будет.

Вы, наверно, пообедали, Сострат?

На твою осталось долю. Проходи.

Иду, иду.

Если хочешь с глазу на глаз побеседовать с отцом,

То ступай за ним.

Ты дома подождешь?

Я никуда

Выходить не буду.

Ладно. Скоро вызову тебя.

Не так, отец, как ждал я и надеялся,

Со мной ты обошелся.

Почему не так?

Я разве запретил тебе с любимой жить?

Наоборот, я рад.

На вид не очень-то.

Клянусь тебе богами, рад-радехонек.

Известно ведь, что если в годы юные

Жениться по любви, то будет прочен брак.

Но если на сестрице парня этого

Женюсь я, — с нами породниться, стало быть,

Достоин он. Так почему не хочешь ты

Отдать ему мою сестру?

Болтаешь вздор —

К невесте нищей не желаю нищего

Брать жениха в придачу. Хватит с нас одной.

О деньгах говорить, а деньгам веры нет!

Добро бы знал ты, что на веки вечные

Они тебе достались, — ну, тогда бы пусть

Берег их, но делясь ни с кем. А то ведь все,

Чем ты богат, подвластно не тебе — судьбе.

Так для чего ж, отец, скупаться, жадничать,

Когда судьба другому, недостойному,

Играя, может все твое добро отдать?

А потому, отец, покуда денежкам

Хозяин ты — щедрее и смелее трать,

Всем помогай и чаще по возможности

Твори благодеянья. Вот где кроется

Бессмертное богатство, вот где черпают

Уверенность и силы, коль беда придет:

Иметь гораздо лучше друга явного,

Чем потайной, зарытый в подземелье клад.

Ведь я всего добра, что мною нажито,

С собой в могилу не возьму — не так ли, сын?

Оно твое. Ты хочешь друга верного

Приобрести? Так сделай это, в добрый час!

Зачем же поучать меня? Пожалуйста,

Отдай, раздай. На все тебе согласье дам.

По доброй воле?

Можешь не тревожиться,

По доброй воле.

Горгия позвать пора.

Весь разговор ваш, от начала самого,

Я, выходя, случайно услыхал в дверях.

Что вам сказать? Тебя, Сострат, товарищем

Считаю верным я и от души люблю.

Но не хочу, и даже при желании

Не смог бы, Зевс свидетель мне, богаче жить.

О чем ты, не пойму.

Куда как выгодно,

Женив тебя на собственной сестре, твою

Себе взять в жены!

Выгодно?

Не сладко мне

Чужим добром кормиться незаслуженно,

Свое нажить хочу.

Какие глупости! Ты недостоин, думаешь, ее руки?

Руки ее достоин я, по-моему,

Но недостойно посягать, по-моему,

На многое, немногое имея.

Ты

Не в меру горд, однако.

Почему?

Ты нищ,

А хочешь слыть имущим.

Быть по-твоему:

Возьми немного.

Ладно. Дважды жалок тот,

Кто беден, и, однако же, до глупости

Спасительный упорно отвергает путь.

Теперь осталось только обручиться нам.

Итак, я дочь отдам тебе, чтоб с нею ты

Детей родил законных. А приданого

Получишь три таланта.

За моей сестрой

Приданого один талант.

Один талант?

Не слишком ли…

Не бойся, есть.

Усадьбу всю

Возьми себе ты, Горгий. А теперь сюда

Мать пригласи с сестрою, чтобы к женщинам

Их отвести, что с нами здесь.

Придется уж.

Мы все сегодня на ночь здесь останемся

И будем пировать. А завтра свадебный

Обряд исполним. Горгий, приведи сюда

И старика. Он все необходимое

У нас найдет скорее.

Не захочет, нет.

А ты уговори.

Смогу ли?

Славная

У нас, отец, попойка будет. Женщинам

Всю ночь не спать.

Как раз наоборот, мой сын:

Они-то будут пить, а вот не спать всю ночь

Придется нам. Пойду-ка приготовлю я,

Что нужно.

Будь так добр.

Впадать в отчаянье

Не должен человек, в котором разум есть:

Усердьем и трудом всего решительно

Достигнуть можно. Я живой пример тому:

Женитьбы, о какой и не мечтал никто,

Добиться удалось мне за один лишь день.

Скорее проходите!

Вот сюда, прошу.

Мать, принимай гостей!

А что ж Кнемона нет?

Он и старуху даже увести просил,

Чтобы остаться вовсе одному.

О, нрав

Несносный!

Невозможный. Ну, и пусть его!

А мы пойдем.

Поверь, Сострат, стесняюсь я:

Там столько женщин.

Глупости! Ступай вперед.

Отныне это все дела семейные.

И я уйду, клянусь тебе. Ты здесь теперь

Лежи один, страдай за свой несчастный нрав.

Тебя просили люди в божий храм прийти —

Ты отказался. Как бы только новая

Нас не постигла, да еще страшней, беда.

А ну-ка, погляжу, как там дела идут.

Эй, перестань дудеть, балда! Еще я занят, видишь.

Меня послали в этот дом, чтоб навестить больного.

Пусть лучше кто-нибудь другой с ним посидит из ваших,

А я с питомицей своей хочу перед разлукой

Поговорить, проститься.

Что ж! Ступай себе, прощайся!

Я поухаживаю сам за стариком.

Давно уж

Такого случая ищу. Ну наконец потешусь…

…………………………………………………………………Эй, повар,

Сикон, скорей сюда иди! О, Посейдон-владыка,

Мы славно время проведем!

Ты звал меня?

А кто же?

За надругательство, скажи, ты рассчитаться хочешь?

Кто надругался надо мной?

Растак тебя разэтак!

Старик сейчас один и спит.

А как его здоровье?

Плох, но не то чтоб умирал.

Не сможет он, поднявшись,

Нас отлупить?

Подняться он и то едва ли сможет.

Приятно слышать. Я сейчас ворвусь к нему, да с просьбой

Какой-нибудь: сойдет с ума!

Давай сначала, милый,

Наружу вытащим брюзгу, положим возле дома,

А после в дверь начнем стучать и просьбами подразним.

Потеха будет!

Я боюсь, что нас застанет Горгий

За этим делом и задаст нам трепку.

Шумно в храме.

Никто нас не услышит: пьют. И вообще нехудо

Кнемона малость приструнить. Ведь скоро породнимся

Через свойство, и если он останется таким же,

Придется туго нам.

О да!

Старайся только тише

Его вытаскивать сюда. Иди. Я за тобою.

Не оставляй меня, смотри. Богами заклинаю,

Не уходи. И не шуми.

Не бойся. Я тихонько.

Вот так.

Сюда клади. Теперь начнем, пожалуй.

Я первым к дому подойду.

А ты гляди и слушай.

Эй, люди, эй, рабы, рабы!

О, боги, умираю.

А это кто еще? Ты здесь?

А где ж? Чего ты хочешь?

Хочу у вас я котелок и тазик взять.

Подняться

Кто мне поможет?

Есть у вас, ведь есть же это, знаю!

И семь треножников еще, ну, и столов двенадцать!

Скорей к хозяевам, рабы! Спешу!

Пойми ты, в доме

Нет ничего.

Да ну?

Сто раз тверди тебе.

Прощай же!

О, горе мне! Каким я здесь вдруг очутился чудом?

Кто перенес меня?

И ты проваливай.

Я рад бы,

Эй, слуги, ключница, рабы, рабыни!

Сумасшедший!

Ты дверь сломаешь!

Девять нам ковров, да поскорее

Вы одолжите!

Где их взять?

И покрывало тоже

Заморской ткани, футов ста в длину.

Добро бы было!

Да есть.

Откуда? Где же ты, старуха?

Постучусь-ка

В другие двери.

Прочь, ступай. Симиха!

Пусть же боги

Собачью смерть тебе пошлют.

Зачем опять явился?

За медной чашей для вина, большой.

Кто мне поможет

Подняться?

Есть она у вас.

И покрывало тоже

Найдется, дед.

Свидетель Зевс…

И чаши не найдется?

Убью Симиху эту.

Спи и не ворчи напрасно.

Людей обходишь стороной, не терпишь баб, не хочешь

Идти на праздник наш — ну, что ж! Тогда и не надейся

На помощь. Самого себя терзай теперь и мучай!

Все слушай по порядку.

Богов побойся, негодяй, оставь меня в покое!

Жена и дочь-то в храм пошли.

Какая ж это радость —

Жену и дочку в храме ждет?

Сперва пойдут объятья,

Рукопожатья. Это все приятные занятья.

А для мужчин уже давно обед отличный в храме

Я приготовил. Слышишь, дед? Не спи!

Поспишь тут, как же… О, горе!

Не пойдешь туда?

Ну, что же, слушай дальше.

Хлопот хватило. Пол устлал циновками……..

……………………………………………………….столы я.

Ведь эти все на мне лежат обязанности.

Слышишь? Я повар, вспомни.

Присмирел наш старичок, однако.

Один над чашей наклонил кувшин широкобокий

И Вакха пенную струю со влагой нимф сливает.

Другой обходит круг с ковшом и угощает женщин.

Рекою льется там вино. Ты слышишь? Дальше слушай!

Вот, захмелев, цветок лица красавица служанка

Прикрыла, пляску начала и песню затянула,

Стыдливо песне этой в лад покачивая грудью.

А вот другая, руку ей подав, пустилась в пляску.

Теперь, несчастный, поднимись и попляши с гостями!

Вы драться? Подлецы! Зачем ко мне пристали?

Лучше

Сам поднимись, дикарь.

О нет!

Ну, что ж, тогда придется

Внести тебя туда.

Зачем?

Чтоб поплясал.

Несите! Уж лучше, верно, там, чем здесь.

Ты прав. Мы победили.

Мы победили! Эй, Донакс, и ты, Сикон,

Его приподнимите и внесите в храм.

А ты, Кнемон, запомни: если вздумаешь

Опять дурить, тогда уже без жалости

Тебя отлупим. А теперь пусть факелы

Дадут нам и венки.

Вот этот ты надень.

Надел. Итак, мужчины, дети, юноши,

Порадуйтесь, что старика несносного

Мы одолели, щедро нам похлопайте,

И пусть Победа, дева благородная,

Подруга смеха, будет к нам всегда добра.