Античная драма

Несите это в дом, ступайте! Сосия,

На пару слов.

Считай, что ты сказал уж их.

Сготовить, что ль, как следует?

Не то!

Но что ж? Что больше я своим искусством сделаю?

Мне нужно не твое искусство в этот раз,

А то, что постоянно я в тебе видал:

Молчанье, верность.

Жду распоряжения.

С тех пор как я купил тебя, сам знаешь, ты

Жил с детства в рабстве справедливом, в милости.

Из рабства на свободу я пустил тебя

За то, что, как свободный, ты служил всегда.

Наградой величайшей я воздал тебе.

Я помню.

Не жалею, что так делал.

Рад,

Что по тебе все делал я и делаю;

Спасибо, что я этим угодил тебе.

Одно мне тяжело: напоминание

Твое — как бы упрек в неблагодарности.

Скажи короче: что тебе угодно?

Да,

Скажу. И вот что первое: не думай ты,

Что свадьба эта будет настоящая.

Зачем же притворяться?

Все узнаешь ты:

Жизнь сына, да и все мои намеренья

И что с тебя я в этом деле требую.

Лишь вышел он из отрочества, Сосия,

Свободно жить возможность получил вполне.

Как было знать его характер ранее?

Наставник, возраст, робость не давали.

Так.

Обычные у юношей влечения

И склонности к чему-либо: держать коней,

Собак ли для охоты, к философии

Пристрастие — из этого он ни к чему

Особо не тянулся, а умеренно

Всего держался, мне на радость.

Правильно! Ни в чем излишка — в жизни дело первое.

Так жил он. Всех легко переносил, терпел;

С кем вместе был, тем отдавался полностью,

Ко вкусам их приспособлялся, никому

Наперекор, ни перед кем другим никак

Не выделялся. Легче так всего найдем

Друзей и имя доброе без зависти.

Умно построил жизнь: ведь в наши дни друзей

Уступчивость родит, а правда — ненависть.

Назад три года женщина какая-то

С Андроса к нам в соседство переехала,

Гонимая нуждой и равнодушием

Родни, во цвете юности, красивая.

Андриянка, боюсь я, не добро сулит!

Сперва она вела тут жизнь стыдливую,

Суровую и скромную; тканьем себе

И пряжею искала пропитания;

Но после появилися влюбленные

С посулами и платою, один, другой.

Все люди склонны к наслажденью от труда

Спуститься: принимает предложения,

А там уже берется и за промысел.

Любовники (случайно, как то водится)

И сына тоже завлекли с собою к ней.

Ну, думаю, наверное, попал! готов!

За их рабами стал следить: идут сюда ль,

Отсюда ль утром. Спрашиваю: «Малый! эй!

С Хрисидой кто сегодня был?» Андриянку

Так звали.

Понимаю.

Скажут: «Клиний, Федр

Иль Никарет». Троих она любовников

Имела. «Ну, а что Памфил?» — «Дал в складчину,

Обедал». Я и радуюсь. И завтра вновь

О том же. До Памфила, узнавал всегда,

Тут дело не касалось. И надежным я

Считал его, большим примером скромности.

Когда с людьми такими поведется кто

И все же дух его не поколеблется,

Не пошатнется, можно быть уверенным,

Что он уж сам направить в силах жизнь свою.

И мне приятно было, и другие все

В один хвалили голос, поздравления

Несли мне, что мой сын таков характером.

Что говорить! Под действием молвы такой

Хремет ко мне приходит добровольно, с тем

Чтоб за него единственную выдать дочь

С большим приданым. Порешили; по рукам;

И на сегодня свадьбы день назначили.

А что мешает свадьбе, в самом деле, быть?

Узнаешь. День-другой спустя соседка вдруг

Хрисида умирает.

Осчастливил ты

Меня! Хрисиды этой опасался я!

Тут сыну часто доводилось быть среди

Хрисидиных любовников. Заботился

И он о погребении, грустил подчас,

Не раз и плакал. Это все мне нравилось.

И думал я: привязанность ничтожную

Так близко принял к сердцу! Что бы сделал он,

Когда б любил? Какой окажет мне почет,

Отцу? Вот признак сердца человечного

И кроткого характера! Так думал я.

К чему слова! Иду на погребение

Ради него, беды и не предчувствуя.

Гм… Что такое?

Вот что. Вынос. Мы идем.

Тем временем я между женщин, бывших там,

Одну вдруг вижу девушку наружности…

Приятной, вероятно?

И лицом она

Уж так скромна, уж так прелестна! Лучше нет!

И плачет, вижу, более других она,

И всех других красивей, благороднее.

Иду я к провожатым. «Это кто?» — спросил,

А мне они в ответ: «Сестра Хрисидина».

Так душу и пронзило. Э, так вот оно

Откуда эти слезы, эта жалость вся!

Боюсь, чем кончишь…

Между тем процессия

Идет, мы с ней. К гробнице приближаемся,

И тело на огонь кладут. Плач. Вдруг сестра

К огню неосторожно приближается

И с явною опасностью. Тут вне себя

Памфил любовь показывает скрытую

И ловко утаенную. Он к ней бежит,

Охватывает девушку. «Гликерия! Что делаешь?

На гибель ты зачем идешь?»

Тогда она (видна любовь привычная!)

К нему в слезах откинулась — любовно так!

Что ты!

Чуть сдерживая гнев, домой иду.

Бранить его — причины нет.

Ответит он: «Что сделал я?

И в чем, отец, вина моя?

В огонь хотела броситься: я не дал ей,

Я спас». Ответ приличный.

Это правильно:

Бранить того, кто жизнь спасает! Что же с тем

Ты станешь делать, кто наносит вред и зло?

Хремет ко мне наутро, громко сетует.

Узнал он о поступке возмутительном:

«Памфил в связи с той самой чужеземкою!»

Упорно возражаю. На своем стоит.

В конце концов пошло тут на разлад у нас.

Дочь выдать не согласен он.

Что ж, сына ты…

Бранить его и этой недостаточно

Причины.

Почему, скажи, пожалуйста?

«Отец! Ты сам же делу указал конец!

Чужою волей скоро мне придется жить.

Оставь меня покамест жить по-моему».

За что ж еще осталося бранить его?

Откажется жениться (так как он влюблен) —

Вот первый грех, достойный наказания.

Теперь я и стараюсь — ложной свадьбою

Найти к тому предлог: пускай откажется!

Тут Дав еще, разбойник; если что-нибудь

Задумал, так пускай теперь же делает,

Покуда не стряслося никакой беды.

Руками и ногами, знаю, всячески

Старается не столько сыну угодить,

Как мне напортить.

Вот еще! Зачем?

Зачем?

Ум злой и злое сердце… Чуть узнаю что…

К чему слова? Лишь вышло бы, чего хочу,

Чтоб за Памфилом остановки не было.

Хремета остается упросить, и все

Устроится, надеюсь. Твой же долг теперь

Умело делать вид, что свадьба слажена.

Пугни и Дава, за сынком присматривай,

Что делает, какие планы строит с ним.

Готов.

Теперь домой иди, а следом я.

Сомненья нет, жениться не желает сын.

Заметил я, как сильно испугался Дав,

Когда узнал про свадьбу. А! Да вот и он!

Да, диво, если так пройдет.

И кротости господской я

Всегда боялся, чем она

Окончится: узнал, что замуж за него не выдадут —

Слова не сказал об этом нам и не рассердился.

А теперь скажу, и вряд ли даром то пройдет тебе.

Хотел, чтоб зазевались мы, поддавшись ложной радости,

В надежде, что оставлен страх, и тут врасплох застигнуть нас!

И мне не будет времени обдумать, как расстроить брак. Хитро!

Что говорит, наглец!

Хозяин! Вот не видел я!

Дав!

Вот те раз!

Сюда!

Чего ему?

Ты что?

О чем ты?

Я?

Есть слух, мой сын влюблен?

Охоч народ до сплетен этаких!

Ты слышишь или нет?

Ну да.

Но это мне расследовать

Сейчас — так значило б отцом несправедливым сделаться.

Что раньше делал он, меня ничуть то не касается.

Года его на то влекли, я дал ему потешиться;

Но с этим днем другая жизнь, другие нравы связаны,

Поэтому я требую — прошу, если угодно, Дав,

Чтоб вновь на правильный он путь вернулся.

Речь к чему веду:

Для всех влюбленных тягостна женитьба.

Да, так говорят.

А если кто на это взял наставника бесчестного,

Тот до дурного доведет и вовсе дух свой немощный.

Не понимаю я.

Гм… нет?

Нет. Только Дав я, не Эдип.[275]

Желаешь, остальное я прямей скажу?

Само собой.

Коли узнаю, что ты с этой свадьбою

Пытаешься мутить, ее расстраивать,

На деле хочешь показать, как ты хитер, —

Велю тебя я выдрать, Дав, до смерти сдам на мельницу

Да с тем, что, если отпущу, сам буду за тебя молоть,

Что, понял? Или нет еще?

О, превосходно понял я,

Теперь понятно ты сказал, без всякого подхода все.

В чем хочешь надувай меня, а в этом не позволю я.

Полегче бы чуть-чуть, молю.

Смеешься? Нет, не проведешь!

Вот мой тебе указ.

Умней веди себя! Поберегись!

Не вздумай после говорить, что не был мной предупрежден.

Ну, Дав, уж больше места нет беспечности и лености!

Насколько понял я сейчас, старик решил со свадьбою.

Чуть зазевался — и вконец пропал хозяин или я!

Что выбрать? помогать ли мне Памфилу? старца ль слушаться?

Оставить — так за жизнь его страшусь, помочь — угроз боюсь.

Надуть его трудненько: он узнал уж про любовь его,

Мной недоволен и следит, чтоб не схитрил со свадьбой я.

Узнает — я пропал, а то захочет и предлог найдет —

Не прав я или прав — скорей швырнуть меня на мельницу.

А к этому еще беда: та самая

Андриянка (Памфилу будь жена ль она,

Любовница ль) беременна! Вишь, смелости

Набрались! Лишь послушай их! Затея вся

Под стать для исступленных, не влюбленных, нет!

Дитя свое они решили вырастить

И вот какую басню тут придумали:

Гражданка, — мол, андриянка, из Аттики:

Жил-был когда-то здесь один старик купец;

У острова Андроса у него корабль

Разбился. Умирает он; малютка же

Была, сиротка, выброшена на берег,

Отец Хрисиды взял ее. Вот сказки-то!

По-моему, так это небывальщина,

А им пришлась по вкусу эта выдумка.

Но вот Мисида от нее выходит. Я

Пойду на площадь, разыщу Памфила там,

А то отец врасплох бы не застал его.

Слышала! давно слыхала! Звать велишь ты Лесбию,

Да ведь вздорная же это женщина и пьяная.

Роды первые доверить вовсе невозможно ей.

Все ж таки ее? Гляди, назойливость старушечья!

Та с ней вместе выпивает! Боги, дайте ей родить

Счастливо, а та ошибки на других пусть делает.

А вот Памфил. Но что же с ним, боюсь, такое?

Вне себя! Беды ли не несет еще какой его смущение?

Так делать человечно ли?

Неужто в этом долг отца?

Что с ним?

О боги, это что же, как не оскорбление?

Сегодня брак назначил мой! А мне не надо было знать

Вперед об этом? Не было нужды мне сообщить про то?

Несчастная! Что слышу я?

А каков Хремет? Сначала выдать отказался дочь,

После ж передумал, видя, что не передумал я!

Как меня упорно хочет разлучить с Гликерией!

Случись что — я вконец пропал!

Кто еще так горемычен? Кто, как я, безрадостен?

Клянусь богами и людьми!

Избежать родства с Хреметом мне удастся ль как-нибудь?

Был с презреньем я отвергнут. Дело было кончено.

Вдруг отверженца обратно требуют. Зачем же он?

Да не для чего другого — так подозреваю я,

Что какого-то урода воспитали: некому

Сплавить — обращаются ко мне!

Ох, я несчастная!

Как от этих слов мне страшно до смерти становится!

А что же об отце сказать?

Такое дело так вести небрежно! Мимоходом лишь

Мне сказал: «Твоя сегодня свадьба, ты ступай домой

Приготовиться». Как будто: «Ты ступай повеситься».

Я оцепенел весь! Мог ли хоть бы слово вымолвить?

Привести хотя б какую лживую, нечестную,

Глупую бы отговорку? Нет! я онемел совсем!

Спросит кто: «А знал бы раньше, что б ты сделал?» Сделал бы

Что-нибудь, чтоб так не делать! А теперь вот как мне быть?

Так опутали заботы! Душу рвут на части мне!

Любовь и сожаленье к ней, волненье из-за свадьбы той

И стыд перед отцом: он до сих пор с такою легкостью

Давал мне делать, что хочу! Беда! Ему ль противиться?

Как быть? Не знаю!

Чем-то — ох! — «не знаю» это кончится?

Однако надо бы теперь ему с ней побеседовать,

А то, пожалуй, мне о ней поговорить с ним. Ведь когда

В смятенье дух, от пустяка туда-сюда он мечется!

Кто это говорит? Привет тебе, Мисида.

Мой привет

Тебе, Памфил.

Что, как она?

Что спрашивать тут? Мучится

От боли, да и тем еще бедняжка озабочена,

Что нынче брак назначен.

Вот и страшно ей, что ты ее

Покинешь.

Гм… Могу ли это сделать я?

Не допущу бедняжку быть обманутой

Из-за меня. Она мне душу и всю жизнь

Доверила, я ею дорожил в душе,

Как дорожат женой своей любимою.

В порядочных она и честных правилах.

Воспитана. Позволю ль, чтоб от бедности

Она переменила поведение? Нет! Нет!

Да будь в тебе все дело, страха нет,

Сумеешь ли ты справиться с насилием?

Вот в чем вопрос.

Да так ли малодушен я,

Бесчеловечен и неблагодарен, дик,

Что даже ни привычка, ни любовь, ни стыд

Мне не помогут верность сохранить?

Одно

Я знаю: заслужила то она вполне,

Чтоб помнил ты о ней.

Мисида! Помнить мне?

Ведь до сих пор еще запечатлелися

Во мне слова Хрисиды о Гликерии.

Уж перед самой смертью позвала меня,

Иду. Вас удалила. Мы одни. Она

«Памфил! — сказала, — видишь красоту ее

И юность? Для тебя не тайна, ей они

Опасны: с ними сохранить трудненько ей

Стыдливость и при этом в нищету не впасть.

Молю и заклинаю всей душой твоей

И честностью: ее ты, одинокую,

Не брось! Не покидай ее, прошу тебя!

Как брата, полюбила я тебя. Она

Тебя ценила выше всех людей всегда,

Во всем была всегда тебе покорною:

Так будь же ей отец, защитник, муж и друг.

Тебе вверяю наше все имущество».

Соединяет руки нам, и тотчас же

Настала смерть. Я принял — и что принял я.

То сохраню.

Надеюсь.

Но ты от нее зачем же

Уходишь?

Бабку звать.

Тогда скорей. Да вот что, слышишь:

Ни слова ей о свадьбе. Да еще к болезни…

Слышу.

Правда ль это? За Памфила выдают ее сегодня?

Да.

Ты как узнал?

От Дава я слыхал на форуме.

Беда моя! Несчастие! Насколько до сих пор мой дух

Меж страхом и надеждою был напряжен, настолько же

Он от заботы изнемог, когда надежду отняли!

Раз, однако, невозможно быть тому, чего желаешь,

Так желай того, что может быть.

Мне, кроме Филумены,

Ничего не надо.

Лучше б из души изгнать старался

Эту страсть, чем понапрасну словом разжигать ее.

Здоровые легко больным даем советы умные,

А на моем бы месте ты иначе думал.

Ну, пускай! Как хочешь делай.

Вот Памфил, я вижу. Все испробую

Я, прежде чем погибнуть.

Что такое замышляет он?

Просить, его, молить его я стану самого сейчас,

Всю расскажу свою любовь ему. Добьюсь, я думаю,

Чтоб свадьбу отложил свою на несколько хотя бы дней.

Надеюсь, выйдет что-нибудь.

Не выйдет ничего.

Что, как

Тебе сдается?

Подойти к нему?

А почему бы нет?

Коль не добьемся ничего, так пусть хотя подумает,

Что уж в тебе готов жене любовник, если женится.

Пошел ты от меня, нахал, с подобным подозрением!

Харин! Привет мой!

Будь здоров и ты, Памфил. Я к тебе.

Подай совет мне, помощь и спасение.

Ни советов нет в запасе у меня, ни помощи.

Но в чем дело?

Ты сегодня женишься?

Да, говорят.

Если так, меня в последний раз ты видишь.

Что?

Увы! Я боюсь сказать. Скажи ты,

Биррия, пожалуйста.

Я скажу.

В чем дело?

Любит он твою невесту.

Так

Равный вкус у нас.

А вот что мне скажи, чего-нибудь

Не было ли посерьезней с нею у тебя,

Харин?

Нет, конечно.

А хотел бы я!

Теперь молю тебя

Дружбой и любовью, чтоб, во-первых, не женился ты.

Постараюсь.

Ну, а если этого никак нельзя

И тебе по сердцу этот брак…

По сердцу?

То хоть чуть

Отложи, уехать дай мне, не видать.

Памфил

Послушай-ка.

Полагаю я, не должен благородный человек

Требовать признательности, раз не заслужил ее.

Этот брак мне ненавистен больше, чем тебе он мил.

Возвратил ты жизнь мне снова!

Ты теперь иль Биррия

Думайте, изобретайте, добивайтесь всячески,

Чтоб тебе жениться, я же меры все приму, чтоб мне

Не жениться.

И прекрасно!

Дава кстати вижу я,

На его совет могу я положиться.

Ты же мне

Ничего путем не скажешь, разве только то, чего

Не к чему и знать. Уйдешь ты?

С полным удовольствием.

Весть благую, о благие боги, я несу! Но где

Мне найти Памфила, чтобы страх его рассеять весь

И веселием наполнить душу?

Рад чему-то он!

Но напрасно. Не узнал он о моей беде еще.

Если уж про свадьбу слышал, то сейчас, наверное…

Слышишь?

По городу ищет он меня, растерянный…

Где ж его найти, однако, и куда направиться?

Позови его.

А! Знаю!

Дав! Постой!

Но кто меня…

А! Памфил! Тебя как раз я и ищу.

Э! С ним Харин! Оба кстати! Вы мне оба и нужны!

Пропал я, Дав!

Выслушай, однако…

Гибель мне!

Я знаю, в чем твой страх.

И моей грозит опасность жизни.

Знаю и про то.

Свадьба…

Мне ль не знать?

Сегодня!

Надоел. Известно мне.

Ты его боишься свадьбы, ты — своей.

Все так и есть.

Это правда.

Правда то, что вовсе нет опасности,

Уж поверь ты мне!

От страха поскорей избавь меня.

Ах, молю!

Вот, избавляю. Дочь не выдает Хремет

За тебя.

Откуда знаешь?

Знаю я. Поймал вот тут

Твой отец меня недавно: женит он тебя, сказал,

Нынче. К этому — другое многое, о чем сейчас

Говорить совсем не к месту.

Тотчас же к тебе спешу

Я на форум, чтоб об этом рассказать. Тебя я там

Не нашел. Взбираюсь кверху. Огляделся.

Нет нигде. Биррия случайно вижу там, раба Харинова.

Я к нему. И он не видел. Мне досадно. Как тут быть?

Я назад. И подозренье у меня возникло. Гм…

Провианту маловато. Сам невесел.

Свадьба вдруг… Тут неладно.

Ты к чему же?

Тотчас же к Хремету я

Прихожу. У двери пусто.

Я тому и радуюсь.

Превосходно!

Дальше.

Стал я. Вижу: ни туда никто,

Ни оттуда не выходит.

Женщин в доме нет совсем.

Ни убранства нет, ни шуму.

Подошел я, глянул внутрь…

Ясно. Важный знак!

На свадьбу это все похоже ли?

Нет, не думаю.

Что думать! Не вникаешь. Дело въявь.

Да, идя обратно, встретил от Хремета малого,

Зелени на грош и мелких рыбок старику он нес

На обед.

Твоим стараньем я спасен!

И вовсе нет!

Как так? Дочь не выдает он за него.

Как ты смешон!

За него не выдает он, — значит, за тебя отдаст?

Обойди друзей Хремета, попроси.

Умно! Пойду,

Хоть надеждой и не раз уж был обманут.

Ну, прощай!

Так чего ж отец желает?

Что он притворяется?

Вот чего. Послушай. Если б он, не разглядев сперва,

Как относишься ты к свадьбе, рассердиться вздумал бы,

Что Хремет не хочет выдать дочь, то показался бы

Сам себе несправедливым — и по справедливости.

Но откажешься жениться — свалит на тебя вину,

Будет шум.

Снесу что хочешь.

Нелегко: ведь он отец.

И к тому же одинока женщина. Немедленно

Повод он найдет удобный из Афин убрать ее.

Выбросит?

И скоро!

Что же делать мне тогда?

Скажи,

Что согласен.

Гм…

Ну что же?

Как? Чтоб это я сказал?

А почему б и нет?

Я так не сделаю.

Не спорь.

Не убеждай.

Смотри, что выйдет-то.

С ней разлучат, сюда вот заключат.

Да нет!

Конечно, будет вот что: скажет твой отец:

«Женись сегодня». Ты ответишь: «Я готов».

За что ему бранить тебя? Без риска ты

Ему сейчас расстроишь планы верные.

Ведь дочери не выдаст за тебя Хремет,

Сомненья нет. Что делал, то и делай ты,

Чтоб своего не изменил решенья он.

Отцу ответь: «Желаю», — чтоб при всем своем желании

Не вправе был сердиться на тебя.

А что надеешься: «Легко, мол, оттолкну невест своим я поведением,

Никто не выдаст дочери», — так бедную найдет скорей,

Чем дать тебе испортиться. А если дашь понять ему,

Что к этому относишься спокойно, усыпишь тогда

Его вниманье, без забот другим займется делом он,

А тут, глядишь, тем временем и выйдет что хорошее.

Ты думаешь?

Какое тут сомнение?

Смотри, куда

Заводишь ты меня.

Да будь спокоен.

Хорошо, скажу.

Вот только не дознался бы он про ребенка как-нибудь.

Я обещал признать его.

Какая смелость!

Как залог

Она просила сделать так, что я ее не брошу.

Пусть! Но вот отец.

Смотри, чтоб он печальным не застал тебя!

Взгляну, что затевают и что делают.

В твоем отказе он не сомневается,

В уединенье где-то подготовился;

Надеется, нашел слова, которыми

Разнос тебе устроить. Головы смотри

Уж не теряй.

Когда бы это мог я, Дав!

Поверь, Памфил, тебе я говорю: отец

С тобою и словечком не обмолвится,

Как только ты заявишь о согласии.

Следить мне за Памфилом господин велел,

Дела все бросив, чтобы знать, что он решит

О свадьбе. Потому я и хожу за ним.

Да вот он вместе с Давом. Подберусь-ка к ним.

Тут оба, вижу я.

Смотри!

Памфил!

К нему

Оборотись как будто бы нечаянно.

А! Ты, отец!

Отлично.

Как уж я сказал,

Хочу, чтоб ты сегодня взял жену себе.

Боюсь, что с нами будет!

Что ответит он!

За мной задержки никакой ни в этом нет,

Ни в чем другом.

Смотри ты!

Прикусил язык.

Что он сказал?

Вот это так и следует,

Раз получаю то, что мог бы требовать.

Не прав ли я?

Насколько слышу, тут совсем

Со свадьбою для господина кончено.

Иди домой. Как будешь нужен, будь готов.

Иду.

Неужто верить никому нельзя?

Верна, верна народная пословица:

Себе добра всяк больше хочет, чем другим.

Видал ее: красива, помню, девушка.

Тем справедливей я к Памфилу: сам обнять

Ее желает ночью, не другому дать.

Пойду сказать, чтоб он мне злом за зло воздал.

Уверен он теперь, что обмануть его

Задумал я и потому остался здесь.

Что скажет Дав?

Да ничего.

Как ничего? Вот странно!

Ровно ничего.

А я-то ждал!

Расчет не видел: это и мутит его.

Сказать мне правду можешь?

Дело легкое.

Не тягостен ли этот брак хоть чем-нибудь

Ему?

А! Ты про близость с чужеземкою?

Нисколько, или разве в крайнем случае

Расстройство это на два, на три дня всего

Каких-нибудь. Сам знаешь. А потом пройдет.

Он сам обдумал дело обстоятельно.

Хвалю.

Покуда возраст позволял ему,

Любил он, правда, тайно, в опасении,

Не вышло бы из этого бесславия,

Как людям полагается порядочным.

Теперь жена нужна: к жене он тянется.

Печальным он немного показался мне.

Не та причина вовсе: на тебя сердит.

За что?

Пустое!

Что там?

Вздор.

Ну, говори ж!

Сказал: ты на расходы скуп.

Кто? Я?

Да, ты

Купил закусок драхм едва ли на десять.

Похоже ли на свадьбу сына? Как позвать

На пир к себе кого-нибудь из сверстников?

И то, сказать по правде, чересчур ты скуп.

Не похвалю.

Молчи ты!

А, задел-таки!

Устрою все как нужно. В чем же дело тут?

Чего пройдоха этот добивается?

Уж если что тут кроется неладное,

Конечно, он и делу голова всему!

Так вот дела у нас какие, Лесбия!

Навряд мужчин найдешь ты верных женщине…

Служанка от андриянки.

Ты что?

Она!

А наш Памфил…

Что это говорит она?

Сдержал он слово.

Вот что!

Ах ты, чтоб ему

Оглохнуть или этой онеметь совсем!

Дитя он воспринять велел!

Юпитер! О, Что слышу?

Если правда, значит, кончено!

Да, юноша хороший!

Превосходнейший!

Пойдем же без задержки к ней.

Я за тобой.

Ну чем теперь беду поправить?

Это что ж?

Какой безумец! От чужой? Узнал я все!

Насилу угадал, глупец!

Что угадал?

Уловка вот уж первая! Притворными

Хремета отпугнуть решили родами!

Юнона! Помоги мне! О, спаси меня!

Так скоро? Вот забавно! Чуть услышала,

Что я у двери тут стою, спешит! Ну, Дав,

Неладно сроки рассчитал в игре ты!

Я?

Беспамятны ль актеры?

Не пойму тебя.

Вот так-то напади он неожиданно

Да свадьба настоящая была б у нас,

Какую б разыграл со мной игру! Теперь

Не то! Он сам в беде, а я у пристани!

Покамест, как вижу, идет все прекрасно,

Все добрые признаки. Вот что сначала:

Ее искупайте, а после — питье ей,

Какого и сколько велела я, дайте.

Я скоро возвращусь.

Клянусь, сынок Памфила — мальчик славненький.

Молю богов, пусть выживет. Да нрава благородного

И сам отец: прекраснейшей он не обидел девушки…

Кто и не знает хоть тебя, и тот совсем уверится,

Что все тобой подстроено.

Но что такое?

Да в лицо

Не говорила прямо там, что надобно родильнице,

А чуть лишь вышла, с улицы кричит тому, кто там внутри!

Так презираешь ты меня? Я подходящий человек,

Кого тебе обманывать так явно? Поумней бы хоть!

Хоть вид бы показали, что боитесь, что узнаю я!

Обманывает сам себя, теперь уж дело ясное.

А я-то говорил тебе! А я предупреждал тебя!

И страха никакого нет! На деле что ты выгадал?

Про эти роды я тебе поверю, что ль?

Теперь я понимаю, в чем ошибся он.

И знаю, что мне делать.

Ну, чего молчишь?

Чему тут верить?

Точно наперед тебе не сказано,

Что так оно и будет?

Мне? Кто говорил?

Да сам-то ты

Не понял разве этого притворства?

Издевается!

Все ясно было сказано!

Откуда ж у тебя взялось

Такие подозрение?

Откуда? Хорошо я знал

Тебя!

Выходит, будто по моей указке сделано!

Уверен в том.

Меня еще не знаешь ты достаточно!

Я?

Стоит мне лишь рот раскрыть, как ты сейчас же думаешь:

Обман!

Напрасно!

Стало быть, нельзя и пикнуть больше мне!

Одно я знаю: никаких тут родов нет.

Конечно, нет.

А все-таки сюда под дверь подкинут скоро мальчика.

Да, господин, вперед скажу, чтоб знал ты и впоследствии

Не говорил, что сделано все по указке Давовой.

Мнение такое вовсе обо мне оставь, прошу.

Ты откуда знаешь?

Слышал и уверен, сходится

Много для предположений этих. Дело первое!

За беременную стала выдавать себя она

От Памфила. Оказалось: ложь.

Потом, увидевши,

Что готовят свадьбу, тотчас послала служанку — звать

Повитуху к ней, а кстати принести и мальчика.

Не увидишь, мол, ребенка — свадьба не расстроится!

Вот что! Как же, зная, ты

Не раскрыл Памфилу тотчас всей затеи?

Кто ж его,

Как не я, пытался с нею разлучить? Мы знаем все,

Как в нее влюблен он страстно. Но теперь желает он,

Чтоб его женили. Мне ты предоставь в конце концов

Это дело, сам покуда свадьбу ту устраивай

Так, как начал, и, надеюсь, боги тут помогут нам.

В дом иди да жди меня там и готовь все нужное.

Не очень-то склонил меня поверить, нет!

Возможно, впрочем, что и правда это все;

Да пустяки. Гораздо для меня важней,

Что сын пообещал мне. Повидать теперь

Хремета! Упрошу за сына выдать дочь.

И если от него добьюсь я этого,

Когда ж, как не сегодня, свадьбу праздновать?

А если сын исполнить обещание

Не пожелает, вправе и заставить я,

Сомненья для меня тут никакого нет.

А! Кстати вот навстречу мне и сам Хремет.

Привет!

А! Я тебя ищу.

И я тебя. Вот кстати-то!

Мне повстречался кое-кто, и говорят, что от тебя

Слыхали, будто женится на дочери моей твой сын.

Они ли, ты ль с ума сошел?

Два слова, и узнаешь все,

Чего желаешь и чего мне от тебя хотелось бы.

Ну, говори, я слушаю.

Хремет! Молю богами, дружбой нашею,

Что с детства началась и крепла с возрастом,

Молю тебя твоей единой дочерью,

Моим единым сыном (только ты его

Спасти сегодня можешь) — подсоби теперь

Мне в этом деле, чтобы, как задумали,

Так и сыграли свадьбу мы.

И не проси!

Как будто в этом деле можно просьбою

Добиться от меня хотя чего-нибудь!

Ты думаешь, другим я, что ли, сделался

С тех пор, как предлагал тебе за сына дочь?

Коли обоим польза в этой свадьбе есть,

То приглашай невесту. Ну, а ежели

Вреда обоим больше здесь, чем выгоды,

Подумай же об общем интересе ты,

Представь себе, что дочь — твоя, а я — отец

Памфилу…

Это верно, но ведь я, Хремет,

Как раз о том и думаю. Не стал бы я

Просить, да побуждает дело самое.

А почему?

Меж сыном и Гликерией

Разлад пошел.

Так. Слушаю.

Надеюсь я. Большой.

Дойдет, пожалуй, до разрыва.

Вздор!

Да нет же, так!

А знаешь, что скажу тебе?

Разлад в любви — любви возобновление.

Предупредим же их, покуда время есть,

Покуда страсть задержана обидами;

Покамест слезы хитрые, преступные

Больной души не возвратили к жалости,

Его мы женим. Да, Хремет, надеюсь я,

Привычкой, благородным браком связанный,

Легко из этой бездны зла он вынырнет.

Тебе сдается так, но я не думаю,

Чтоб вынырнул. А вместе с тем любовницу

Нельзя же постоянно при жене держать,

И я-то уж никак не потерплю того.

Как это знать, покуда не попробовал?

Опасно, знаешь, пробовать на дочери.

Сведется неудобство, в худшем случае,

К разрыву (от чего нас да избавит бог!),

Но если он исправится, ты сам смотри,

Что выгоды! Спас другу сына — первое,

А во-вторых, получишь зятя верного

Себе и мужа дочери.

Ну, если так

Уверен ты, что польза есть от этого,

Тогда твоей мешать не стану выгоде.

Всегда я высоко тебя ценил, Хремет,

И по заслугам!

Да…

А что?

Откуда же узнал ты

Про их раздор?

Сам Дав сказал, их близкий соучастник.

Он свадьбу эту всячески советовал ускорить.

Ты думаешь, неужто б он стал делать так, когда бы

Уверен не был, что и сын того же сам желает?

Да вот услышишь сам сейчас. Эй, вызовите Дава!

А, кстати сам он из дому.

А я к тебе.

Что надо?

Что ж до сих пор невесты нет? Уж вечереет.

Слышишь?

А я боялся, Дав, что ты так сделаешь, как делают

Рабы обычно: проведешь меня хитро из-за того,

Что сын влюблен.

Кто? Я тебя?

Я думал так. И вот, боясь,

Скрыл кое-что от вас, — теперь скажу.

А что?

Теперь тебе

Почти что верю.

Наконец, узнал меня!

Со свадьбою

Не ладилось у нас.

Как! Нет?

И потому я делал вид,

Чтоб испытать вас.

Что ты?

Да.

Смотри-ка! Никогда бы я

Не догадался. Вот какой прехитрый план!

Послушай-ка.

Как я тебя услал домой, тут он навстречу мне.

Ой-ой!

Неужто нам конец?

Я все ему пересказал тотчас.

Что слышу!

Еле упросил, чтоб выдал дочь.

Пропал! Погиб!

Ты что сказал?

Да говорю, прекрасно сделал.

И за ним

Теперь задержки нет.

Ну, я домой; скажу готовить все,

Потом дам знать.

А я к тебе с такою просьбой, Дав: ты мне.

Один устроил этот брак…

Да, я один.

Так сына мне

И впредь старайся исправлять.

Да, да, и добросовестно.

Пока он раздражен, легко ты можешь.

Да, спокоен будь.

А где он сам сейчас, скажи?

Конечно, дома. Где ж еще?

Пойду к нему и то же, что тебе, скажу.

Вконец пропал!

Не миновать теперь попасть прямым путем на мельницу!

Мольбам нет места! Сам я все запутал! Господина сам

Надул! До свадьбы сам довел я младшего хозяина!

Моей виной сегодня брак нежданно и негаданно

Назначен вопреки его желанию! Вот и схитрил!

А если б я спокоен был, беды бы вовсе не было.

А вот и он! Ну, я погиб!

Увидать бы под ногами бездну, да и броситься!

Где он, негодяй, предатель?

Мой конец!

И то сознаться,

По заслугам мне все это, бестолковому лентяю,

За то, что я судьбу свою вручил рабу пустейшему!

Теперь плачусь за глупость я.

Ну, да и он поплатится!

Коли сегодня от беды, уйду, то буду цел всегда.

Что я теперь скажу отцу?

Едва лишь дал согласие,

Как откажусь?

Откуда взять мне смелости?

Что делать мне

С собой, не знаю.

Как и я, хотя и крепко думаю.

Скажу, что что-нибудь найду: побои хоть отсрочу так.

Эй!

Заметил!

Ну, дружок, не видишь, как меня совет

Твой запутал!

Я же сам распутаю.

Распутаешь?

Ну да.

Как раньше?

Лучше.

Ох! Довериться разбойнику?

Запутано, испорчено все дело!

Ты поправишь, что ль?

Я на тебя надеялся, совсем спокойно было все,

И вот сегодня в этот брак всадил меня! Да разве я

Не сказал, что так и будет?

Говорил.

Тогда чего

Ждешь ты?

Казни, и жестокой.

Только дай прийти в себя

Хоть немного, выдумаю что-нибудь.

Беда моя!

Некогда совсем мне взяться за тебя, как хочется!

Впору о себе подумать, а не то что мстить тебе!

Это возможно ли? Это ли мыслимо?

Уродиться с таким сердцем злым! Друг в беде,

Он же рад на его муке злой получить

Выгоду! Это ли хорошо? Хуже нет,

Чем такой род людей, что в себе стыд найдет

Лишь на то, чтоб не дать вам отказ напрямик!

А придет срок свершить, что он вам обещал,

По нужде должен он тут с себя маску снять!

Хоть ему боязно, все-таки даст отказ

И начнет разводить речь свою без стыда!

«Кто ты? Кто такой мне? И с какой же стати

Мою тебе отдать? Эх ты!

Да ближе всех я сам себе!»

А спросишь: где верность? Стыда никакого,

Где надо, а там, где не надо, стыдятся!

Как же быть? К нему пойти мне и обиду высказать?

Разругать его? Но скажут: а чего добьешься ты?

Да много: досажу ему и душу отведу свою.

Коль боги не воззрят на нас,

Харин, невольно и себя

Сгубил я и тебя!

Невольно? Так ли? Наконец, нашел

Предлог? Сдержал же слово ты!

Как, наконец?

Ты все еще

Этими речами хочешь провести меня?

Да что?

Чуть сказал: «Люблю!» — как тотчас по сердцу пришлась тебе?

О душе твоей, к несчастью, по своей судил душе!

Ты ошибся.

Мало было этой полной радости?

Ложной ты еще надеждой поманил влюбленного! Так бери!

Мне брать? Не знаешь, сколько бед стряслось со мной,

В какие неприятности завлек меня советами

Злодей мой!

Что дивиться; он с тебя, как видно, брал пример.

Ты не сказал бы так, когда б узнал меня, любовь мою!

Да знаю я! Ты только что с отцом своим поссорился,

За это на тебя сейчас сердит он и никак не мог

Тебя сегодня вынудить на ней жениться.

Вовсе, нет.

Моих несчастий ты еще не знаешь всех.

Мне этот брак совсем не предстоял. Никто

Не собирался выдать за меня ее.

Я знаю: понужден ты доброй волею.

Постой! Совсем не знаешь!

Знаю я одно,

Что женишься на ней ты.

Вот докука-то!

Ну, слушай. То и дело он настаивал:

«Скажи отцу, что женишься». Советовал,

Просил, пока не настоял в конце концов.

Кто он-то?

Дав.

Зачем?

Не знаю. Разве что

Богов я прогневил, его послушавшись.

Так было, Дав?

Так было.

Ах мерзавец ты!

Пускай за это боги разразят тебя!

Подумай сам: ведь если бы всем недругам

Его опутать браком захотелося —

Какой другой совет они бы подали?

Ошибся, но не сдался я.

Ну да! Еще б!

Не вышло — здесь — пойдем другой дорогою.

Одно вот разве: если так ты думаешь,

Что раз удачи не было сначала нам,

Так и беды не превратить в спасение.

Нет, верю я, что если постараешься,

Две свадьбы мне устроишь из одной как раз.

Памфил! Как раб твой, для тебя обязан я

Руками, и ногами, день и ночь, всегда

Работать, подвергать себя опасности,

Тебе бы лишь на пользу. Твой же долг меня

Простить, коль вопреки желаньям выйдет что.

Успеха нет в делах моих? Однако я

Стараюсь добросовестно. Найди же сам,

Что лучше, а меня оставь.

Пусть так! Верни

Ты в положенье прежнее меня сейчас.

И сделаю.

Но скоро!

Стой! Дверь скрипнула соседская.

Тебе-то что?

Ищу!

Теперь лишь только?

Уж найду, подам.

Найду, где б ни был! Приведу сейчас тебе Памфила,

Но только ты, голубушка, оставь терзаться этак.

Мисида!

Это кто? Памфил! Ты кстати мне.

В чем дело?

Просить велела, чтобы к ней пришел ты, если любишь.

Тебя желает видеть.

Ах, пропал! Мученье снова!

Ведь вот по милости твоей какая нам тревога!

Затем-то и зовет меня: услышала про свадьбу.

А будь спокоен Дав, и вы могли бы быть спокойны.

Дразни еще! Безумствует он сам еще, что ль, мало?

Конечно, так: от этого бедняжка и тоскует.

Клянусь богами, я ее вовеки не покину,

Хотя бы люди стали все на свете мне врагами.

Ее желал, добился я, характером сошлись мы.

Долой всех тех, кто между нас раздор посеять хочет!

Лишь смерть отнимет у меня ее.

Я оживаю!

Такой ответ мой: он верней ответа Аполлона!

Удастся убедить отца, что свадьба та не мною

Расстроена — отлично; нет — поверить я заставлю

Его (нетрудно это мне), что я ее расстроил.

Ну, видишь? Понял ты меня?

Ты, как и я, несчастен.

А план я все-таки ищу.

Вот молодец!

Я знаю,

К чему ты клонишь.

Нет, теперь наверное устрою.

Пора.

Нашел!

Что?

Не тебе — ему, не заблуждайся.

С меня и этого вполне довольно.

Что за план твой?

Боюсь, что мне не хватит дня для дела: так откуда ж

Мне для рассказа время взять? Идите-ка вы оба,

Вы мне сейчас мешаете.

Пойду ее проведать.

А ты что? Ты куда идешь?

Сказать ли правду?

Можешь.

Начнет теперь рассказывать!

Со мною что же будет?

Бесстыдник! Мало, что ль, тебе, что я денек прибавлю

К отсрочке свадьбы?

Ну что?

Мою б еще устроить.

Смешно!

А если сможешь…

Ты ко мне зайди…

К чему там? Нет, незачем.

А все-таки!

Ну, все-таки, пожалуй.

Я буду дома.

Подожди меня, сейчас я выйду.

Зачем?

Так нужно.

Ты скорей…

Сказал, сейчас тут буду.

О боги! Что на свете прочно? Видела

В Памфиле госпоже моей великое

Я счастье, друг ли, муж ли он, любовник ли —

Во всем опора, а через него теперь

Страданий сколько принимает, бедная!

Пожалуй что, тут больше зла, чем там добра.

Но вот и Дав. Мой милый! Это что же тут?

Куда несешь ребенка?

Мне нужна теперь

Твоя, Мисида, хитрость и пронырливость.

Но что же ты задумал?

Вот, бери скорей,

Клади у нашей двери.

Что ты! На землю?

На жертвеннике миртовых ветвей возьми

И подстели.

А сам ты? Почему не сам?

Да потому, что если будет надобность

Пред господином клятву дать, что клал не я,

Так сделать это с чистым сердцем.

Ясно все. Вишь, совесть вдруг явилась у него! Давай.

Ну, двигайся живее, чтоб успеть понять,

Что дальше буду делать. О, Юпитер!

Что?

Отец невесты! Вдруг явился! Бросить мне

Придется первый план, на них направленный.

О чем ты? Не пойму никак.

Отсюда вот

Войду нарочно, справа. Ты ж к моим словам

Приспособляйся, должный мне ответ давай.

Что ты затеял, не могу никак понять,

Но если нужно вам мое содействие,

Тебе оно виднее, я останусь тут,

Чтоб не было задержки делу вашему.

Устроил я, что нужно, к свадьбе дочери,

Иду, чтоб жениха позвали… Это что? Ребенок!

Ты, что ль, положила, женщина?

Но где же он?

Не отвечаешь?

Нет нигде. О, горе мне, несчастной!

Бросил он меня!

Ушел, молодчик!

Боги! Что на площади

Народу! Сколько споров! А вот цены все

Растут. (Совсем не знаю, что еще сказать.)

Да ты чего ж меня одну тут…

Э-ге-ге!

Что это за история? Мисида! Эй!

Откуда здесь ребенок? Кто принес его?

В уме ли ты? Меня об этом спрашивать!

Кого ж еще спросить мне? Никого кругом

Не вижу.

Удивляюсь я, откуда он.

Ответишь ли на мой вопрос?

Ох!

Стань правей.

Ты спятил! Да не сам ли ты…

Попробуй лишь

Хоть слово мне сказать не на прямой вопрос!

Так говоришь — нельзя понять. Откуда он? Скажи ясней.

От нас.

Ха-ха! Что странного,

Что женщина бесстыдно поступает так!

Андриянки служанка, как я думаю.

Для вас мы, значит, люди подходящие,

Над кем смеяться вам?

Пришел я вовремя!

Ну, живо! Прочь ребенка от дверей бери!

Да стой же ты! Ни шагу с места этого!

А, провались ты! Как пугаешь бедную!

Тебе я говорю иль нет?

Чего тебе?

Да ты ж еще и спрашивать?

Скажи-ка мне,

Чьего ребенка ты сюда подбросила?

Уж будто ты не знаешь?

То, что знаю я,

Оставь. На то, что спрашиваю, дай ответ.

Ребенок ваш…

Кто наш?

Памфилов…

Вот так так!

Что? Как? Памфилов?

Разве нет?

Да, правильно

От брака уклонялся я от этого!

Какое преступление!

Чего кричишь?

Его, что ли, несли вчера к вам вечером?

Какой нахал!

Да, да, вернее верного:

С узлом под платьем сам видал я Кантару.

Благодарю богов за то, что, к счастию,

Свидетельницы родам есть свободные.

Но человек, из-за которого она

Пошла на это дело, неизвестен ей,

Увидит, мол, Хремет под дверью мальчика

И дочери не выдаст? Уверяю вас,

Что выдаст тем охотней.

Уверяю вас,

Что этого не сделает.

Ну, а теперь,

Чтоб знала ты, скажу тебе одно: бери

Ребенка, а не то швырну на улицу,

Да и тебя туда ж отправлю в грязь лицом.

Ты, братец, пьян.

А за одной проделкою

Другая: слышу, шепчутся:

«Афинская

Она гражданка».

Так!

«Законы вынудят

Его на ней жениться».

Эй, скажи ты мне,

Да разве не гражданка?

Вот нечаянно

Чуть не попал в забавную историю!

Кто тут такой? Хремет! Пришел ты вовремя!

Послушай-ка!

Я все слыхал.

Ну? Разве все?

Да, все с начала, повторяю.

Слышал? Вот

Мерзавка! Нет, на пытку потянуть ее!

Вот сам он. Это шутки не со мной шутить!

Беда! Почтенный, я не солгала ни в чем.

Все знаю. Симон дома?

Дома.

Прочь! Отстань! Негодный! Я про все сейчас Гликерии…

А, глупая! Не знаешь, что тут вышло?

Нет,

Как знать мне!

Это тесть. Не мог я иначе

Дать знать ему все то, что было нужно нам.

Так ты бы наперед сказал.

Ты думаешь,

Что маленькая разница — быть искренним,

Естественным иль говорить по выучке?

Хрисида (предпочла она бесчестное

Богатство на чужбине честной бедности

На родине). А после смерти мне теперь

Отходит по закону все имущество.

Кого б спросить? А, вижу! Мой привет!

Гляди!

Кого я вижу? Ты, Критон, Хрисиды брат

Двоюродный! Он самый!

Здравствуй!

Будь здоров!

Хрисида-то…

Сгубила злополучных нас!

Ну что вы? Как? Все ладно?

Мы-то? Кое-как.

Как можется, когда нельзя, как хочется.

Гликерия нашли ли здесь родителей?

Увы!

Неужто до сих пор не найдены?

Не в добрый час, как видно, я пожаловал!

Когда бы знал, ноги бы не нанес сюда.

Сестрой она Хрисидиной считалася,

Владеет всем имуществом. Насколько мне,

Приезжему, здесь тяжбы заводить легко

И выгодно, с чужих примеров знаю я.

Да вместе с тем, пожалуй, у нее уже

Какой-нибудь приятель и заступа есть.

Почти уже подростком ведь она от нас

Уехала. Легко прослыть пройдохою

И нищим, за наследством что гоняется!

И сам бы я ограбить не хотел ее.

Желанный гость! Критон!

Да все такой же ты,

Как знали мы и раньше!

К ней веди меня,

Я прибыл повидать ее.

С готовностью.

Пойду-ка я за ними. Нет желания

Со стариком мне в это время встретиться.

Вдоволь доказал я, вдоволь дружбу всю мою к тебе,

Вдоволь для тебя рискнул я; перестань просить меня.

Счастье дочери любимой чуть не проиграл ведь я,

Угодить тебе стараясь.

Нет, теперь особенно

Я прошу и умоляю, чтобы и на деле ты

Доказал мне то, что было на словах обещано.

Рвение тебя доводит до несправедливости.

Добиваясь цели, вовсе не соразмеряешь ты

То, о чем же ты просишь, с мерою услуг моих.

Если б ты об этом думал, то не предъявлял бы уж

Мне таких несправедливых притязаний.

Да каких?

Что тут за вопрос! Да ты же сам уговорил меня

Дочь свою за человека выдать очень юного,

Полного другой любви, ко браку и не склонного,

Выдать, стало быть, в неверный брак, на несогласия,

Чтоб ее страданьем, мукой сына твоего лечить.

Упросил. Пока возможно, шел тебе навстречу я.

Но теперь уж невозможно: ты превозмогай теперь,

Говорят, она гражданка здешняя; родился сын.

Так оставь же нас в покое.

Но молю богами я!

Не склоняйся же им верить! Это им на выгоду,

Чтобы он как можно ниже опустился. Ими все

Ради брака выдумано было и подстроено:

Эту цель у них отнять — и сразу дело кончено.

Нет! Я видел, как служанку Дав бранил…

Да знаю я.

Искренне. Они не знали, что я тут поблизости.

Верю. Наперед сказал мне Дав, что так и сделают.

Я хотел, да почему-то позабыл сказать тебе.

Говорю я вам, бодрее будьте.

Вот и Дав тебе.

Он откуда?

Под защитой гостя и моей…

Чего? Это что еще за штука?

Человек отличный он

И приехал очень кстати.

Негодяй! Кого он там

Хвалит?

Спасено все дело!

С ним заговорю-ка я.

Господин! Как быть?

Приятель, здравствуй!

Симон! А, Хремет! Дома все уже готово.

Славно позаботился!

Хочешь, приглашай.

Прекрасно. Лишь за этим стало все.

А теперь ответь: тебе тут что за дело?

Мне?

Ну да.

Мне?

Тебе.

Вошел туда я только что…

Как будто я

Спрашивал: давно ли там ты?

С сыном вместе…

Что?

Там? Вот мука! Эй, не сам ли, негодяй, сказал ты мне,

Будто нелады меж ними?

Да.

Так для чего ж он там?

С нею ссорится, конечно.

Нет, Хремет, совсем не то.

Возмутительное дело расскажу сейчас тебе.

Прибыл к ним старик какой-то, наглый и пронырливый,

С виду ж человек почтенный и суровой честности,

И слова его внушают полное доверие.

Что ты нам подносить?

Только то, что от него слыхал.

Именно?

Он достоверно знает, что Гликерия —

Здешняя афинская гражданка.

Эй, Дромон! Дромон!

В чем дело?

Эй, Дромон!

Постой!

Еще лишь слово и… Дромон!

Послушай же…

Что надобно?

Хватай его и в дом тащи.

Кого же?

Дава.

Но за что?

Хочу так. Повторяю же,

Хватай его!

Что сделал я?

Хватай!

Да если только я

В чем-нибудь солгал, убей хоть!

Ничего не слушаю!

Подбодрить тебя сумею!

Хоть и правда все?

А пусть!

Эй, руки, ноги закрути! Да слышишь, стереги его!

Постой же! Если буду жив, так покажу

Тебе я, как обманывать хозяина,

Ему ж — отца.

Чего ты так свирепствуешь?

Вот какова сыновняя любовь! Хремет!

Ко мне неужто не имеешь жалости?

Такую муку принимать: приходится

Из-за такого сына! Эй, сюда, Памфил!

Иди, Памфил! Иль вовсе потерял ты стыд?

Кто звал меня? Пропал! Отец!

Что? Ах, ты… ах…

Постой, скажи, в чем дело, лучше, чем бранить.

Как будто слишком что-нибудь обидное

Ему сказать возможно! По твоим слонам

Гликерия — гражданка?

Говорят, что так.

Ах, говорят! Вот наглость непомерная!

О том, что говорит он, разве думает?

И раз не тяготится тем, что сделано?

И краски на лице не показалося!

Таким быть бесхарактерным! К великому

Позору, с ней связался, нарушая тем

Закон, обычай граждан и отцовское

Желание!

О, я, несчастный!

Только лишь

Теперь ты, наконец, Памфил, почувствовал?

Давным-давно, когда решил ты страсть свою

Во что бы то ни стало утолить, тогда,

В тот самый день, ты заслужил поистине

Название несчастного! Да что же я?

Из-за чего терзать себя и мучиться?

Что старость волновать его безумием?

И мне к чему казниться за его грехи?

Пусть ей владеет, с ней живет, со мною же

Пускай простится! На здоровье!

Мой отец!

Отец? Как будто нужен он, отец, тебе!

Жену, детей и дом ты без отца нашел!

И подставных людей привел, чтоб им назвать

Ее гражданкой здешнею. По-твоему

Пускай оно и будет.

Разреши, отец. Два слова.

Что ты можешь мне сказать?

А все ж

Послушай, Симон.

Слушать? Что мне слушать-то?

Пусть скажет он, в конце концов.

Пожалуй! Пусть!

Я вполне готов признаться в том, что я люблю ее.

Если это преступленье, признаюсь и в этом я.

Налагай любую жертву. Воле отдаюсь твоей.

Хочешь ли, чтоб я женился? Бросил бы ее? Снесу,

Как сумею. Об одном лишь я прошу. Не думай ты,

Что старик подослан этот мной. Дай оправдаться мне,

К вам сюда его представить лично.

К нам?

Позволь, отец!

Просьба справедлива эта. Разреши.

Позволь.

Пускай!

И на все согласен, лишь бы мне не знать того, Хремет,

Что он надо мной смеется.

Для отца достаточно

За великую провинность искупленья легкого…

Перестань просить. Имею три соображения,

Чтобы сделать так: во-первых, твой тут интерес, затем,

Интересы правды, дальше — счастие Гликерии.

Критон с Андроса! Правда, он!

Привет тебе, Хремет!

Как ты вдруг в Афинах?

Вышло так. А то не Симон ли?

Он.

Меня ты ищешь, Симон?

Ты ли утверждать готов,

Что Гликерия — гражданка здешняя?

А ты — что нет?

Так затем ты и приехал к нам?

Зачем?

Что за вопрос!

И рассчитываешь это делать безнаказанно?

Юношей неискушенных, хорошо воспитанных,

Ты ли это здесь обманом думаешь опутывать,

Соблазняя, обещая, завлекать?

В уме ли ты?

Закреплять намерен браком их любовь к распутницам?

Вот беда! Боюсь я очень, гость наш устоит ли тут?

Ты его совсем не знаешь,

Симон, и не думай так! Это человек хороший!

Человек хороший?

Он?

До чего все кстати вышло: прибыл к самой свадьбе вдруг,

До сих пор и не бывал тут! Как не доверять ему!

Страх перед отцом мешает, а не то об этом я

Мог бы дать совет хороший.

Плут!

Гм…

Он таков у нас,

Ты не обращай вниманья!

Дело то его, каков,

Мне же если будет дальше говорить, что хочется,

Так услышит от меня он то, что не захочется.

Я, вишь, путаю, верчу тут. Или ты беду свою

Вынести не в состоянье с полным хладнокровием?

Правду или ложь сказал я, это распознать легко.

После кораблекрушения некий житель Аттики

К нам был выброшен на остров Андрос, вместе с ним она

Маленькою девочкой. Тут обратился он в нужде

К первому — к отцу Хрисиды.

Начал сказку!

Ну, оставь!

Что он все перебивает?

Продолжай.

А мне тот был

Родственник, кем был он принят. От него-то слышал я,

Что из Аттики он родом. Там у нас и умер он.

Как по имени?

Так сразу имя?

Ой, беда моя!

Да, думается, Фания. А это уж наверное —

Он уроженцем называл всегда себя рамнунтовским.[276]

Юпитер!

Да и многие другие это слышали

На Андросе.

О, если бы исполнилась надежда! Что

Он, как ее там — дочерью своею звал?

Нет.

Чьею же?

Дочь брата, говорил.

Моя! Наверное!

Твоя?

Твоя?

Насторожи свой слух, Памфил!

Ты почему так думаешь?

Тот Фания мне брат был.

Знаю, знал его и лично я.

Отсюда от войны бежал он, в Азию отправился

За мною следом, девочку ж боялся он оставить тут.

С тех пор я слышу в первый раз о том, что с ним случилося.

Едва собой владею; возбужден надеждой, радостью,

И страхом я, и счастием нежданным, удивительным!

Я очень рад, что дочь свою нашел ты.

Верю.

Ах, отец!

Одна мешает мелочь мне досадная.

Противно мне

Твое копанье: только бы сучок найти.

Какая же?

Не то ведь имя!

Девочку иначе звали.

Как, Критон?

Ты помнишь?

Силюсь вспомнить!

Как стерпеть? Его беспамятность

Моей мешает радости! А между тем я сам себе

На помощь тут прийти могу! Нет сил терпеть! Хремет,

Она звалася Пасибулою.

Она!

Она.

Раз тысячу

Слыхал я от нее самой.

Мы все так рады этому:

Уверен, что ты веришь.

Верю, да!

А дальше как, отец?

Коль так все вышло, я готов склониться к примирению.

Отец мой милый! А насчет жены (уж раз я взял ее)

Хремет не вносит перемен тут никаких?

В порядке все. Вот только, как отец.

Да он согласен.

Разумеется.

Приданого я десять дам талантов.

Принимаю я.

Ну, к дочери спешу. Прошу со мной, Критон.

Она меня

Не знает.

Да велел бы ты сюда перенести ее.

Вот это верно. Даву я велю сейчас.

Не может он.

А почему?

Да у него свои дела есть, поважней.

Дела? Какие?

Связан он.

Совсем нехорошо, отец!

Нет, и велел как следует.

Вели освободить, прошу.

Ну что ж!

И поскорей!

Иду.

Прекрасный мой, счастливый день!

Взгляну-ка. Что с Памфилом. А! Да вот и он!

Быть может, кто

Верит, что не верю я тому, что совершилося?

Мне ж теперь хотелось бы, чтоб это было правдою!

Жизнь богов по той причине я считаю вечною,

Что их вечны наслажденья. Вот и мне бессмертие

Выпало, коль не проникнет в радость огорчение.

Но кого бы повстречать мне, чтобы рассказать про все?

Что же значит эта радость?

Дава вижу! Никого

Нет другого мне желанней! Знаю я наверное:

Он один одной со мной обрадуется радости!

Где Памфил тут?

Дав.

Кто это?

Я.

Памфил!

Не знаешь ты,

Что со мной случилось?

Нет, но знаю, что со мной!

И я

Тоже знаю.

Так все вышло, как с людьми случается.

О моей беде сначала ты узнал, а я потом

О твоей удаче слышу.

А моя Гликерия

Здесь родителей нашла.

Какое счастье!

Вот ведь что!

Лучший друг ее отец нам…

Кто?

Хремет.

Я очень рад.

И препятствий нет жениться мне на ней.

Во сне, что ль, он

Видит то, чего хотелось наяву?

Ребенок же…

Ах, оставь!

Один богами ты любим!

Ох! Я спасен,

Если только это правда!

Обращусь к нему.

Но кто ж…

А, Харин!

Пришел ты кстати!

Поздравляю!

Слышал ты?

Всё… Однако ж в этом счастье и меня не позабудь.

Твой теперь Хремет: исполнит все, чего захочешь ты.

Помню. Только слишком долго ждать, покуда выйдет он.

В дом сюда за мною следуй. Тут он, у Гликерии…

Дав, ступай домой, скорей вели перевести ее.

Что стоишь? Что ждешь?

Иду я. Вы не ждите, что сюда

Выйдут. В доме будет сговор.

Да и остальные все

Точно так же меж собою в доме сладят…

Хлопайте!