Арабские каникулы

Глава 30

Не выпуская руку девушки, начал с наслаждением облизывать каждый её пальчик, на котором блестел сладкий сок. Тис округлила глаза от удивления и перестала дышать. Попыталась вырвать свою руку из сильных пальцев Амирхана, но тот и не думал её отпускать, наслаждаясь сладкой пыткой. Словно в ответ, он наоборот обхватил её большой палец губами и начал посасывать, лаская языком и надёжно фиксируя зубами. Лицо Тис мгновенно залила алая краска.

— Не надо, Амирхан, — жалобно попросила девушка, глядя при этом на его губы.

Подняв лицо, мужчина на самом деле остановился.

— Тис, ты такая невероятная. Ты даже не представляешь, как я хочу тебя. Я столько время держу себя в руках, но моё терпенье на исходе. Покорись мне сама. Добровольно. Не хочу тебя принуждать.

За эти мгновения Тис пришла в себя, к ней снова вернулись уверенность и дерзость.

— Ну да, залей меня ещё сахарным сиропом и облизывай. Ты мазохист, Амирхан, сам же заводишь себя вот такими выходками, а потом пеняешь на выдержку.

— Тебя, моё солнышко, ни чем не надо поливать, ты и так очень сладкая, — он снова провёл языком по её ладошке, вызвав внутри странные ощущения, от которых хотелось зажмуриться.

По телу пробежали мурашки, подняв дыбом все мелкие волоски.

— Амирхан, ещё раз говорю, хватит. Руку уже мыть не надо. Всю облизал.

— Конечно не надо, я сам помою твои ручки и не только их, — мурлыкал довольный араб, чувствуя, что его близость не вызывает отторжения.

Впервые от всей этой игры, Тис почувствовала такой всплеск возбуждения, что непроизвольно сжала ноги, а Амирхан, уловив это движение, резко прижал девушку к себе и набросился на её губы. Поцелуй на этот раз был таким откровенным, жадным, что Тис растерялась. Сейчас рядом с ней был мужчина, который подобрался так близко к её телу и который просто сгорал от страсти. Сама, утопая в этом чувстве, девушка барахталась из последних сил, и вдруг поняла, что уже готова прыгнуть в этот огнь. «Почему бы и нет? Это всего лишь каникулы, потом вернусь домой и всё встанет на свои места. У меня никого нет и совесть моя чиста, могу себе позволить роман с красавцем-арабом». Но вот просто так сдаться Тис не могла. Она упёрлась ладонями в грудь Амирхана и он, всё же прервав поцелуй, посмотрел на неё пьяными от страсти глазами.

— Амирхан, хватит. Отойди от меня, пожалуйста. Что ты ко мне так прижался?

— Чтобы ты чувствовала моё возбуждение. Я съел персик и у меня есть желание. Вот! — говоря, мужчина наглым образом потёрся о её бёдра, наглядно демонстрируя своё совсем нешуточное желание.

— Ладно. Согласна. Мы съели его вместе, так что будем честными. Каждый может загадать одно желание. Ты первый. Давай, говори своё.

Амирхан не веря, что неожиданно привалило такое счастье, облизнул вмиг пересохшие губы.

— У меня всего одно желание и это ты. Я хочу, чтобы ты подарила мне ночь любви. Сама без принуждения и всю ночь была моей.

Он с надеждой посмотрел в глаза Тис в ожидании ответа, но она не ответила. Вместо ответа араб увидел в её глазах пляшущие искры безудержного веселья.

— А я хочу, чтобы ты показал мне рассвет. Рассвет в пустыне.

Повисла тишина. Каждый обдумывал то, что они озвучили. Амирхан осторожно, ещё до конца не веря, что девушка не сказала ему «нет», тихо спросил:

— Получается, что если я исполню твоё желание и покажу тебе рассвет, то ты подаришь мне ночь любви?

Уже уверенная в своём решении, Тис весело кивнула.

— Пообещай, — потребовал Амирхан, — скажи мне это вслух.

— Сомневаешься? Амирхан, ты же всё правильно понял. Встретив рассвет, мы проведём с тобой следующую ночь.

— Рассвет в пустыне? — уточнил мужчина, пристально глядя в глаза девушки.

— Да, я никогда не видела, как встаёт солнце среди песков. Хочу увидеть золотые пески.

— А за рассвет над океаном?

Брови Тис удивлённо поползли вверх, но она молчала.

— Ну, так как, Тис? За рассвет над океаном мне тоже будет полагаться ночь любви?

Плотно сжав губы, Тис пыталась не рассмеяться.

— Так и быть. И за рассвет над океаном.

— А если мы встретим рассвет в оазисе среди песков?

Всё же не выдержав, Тис прыснула от смеха.

— О, Амирхан, наверное, рассвет в оазисе — это вообще чудо.

Не успела она договорить, как Амирхан быстро заявил:

— Да, точно. За такое чудо полагается три ночи.

— Три? — возмутилась Тис. — Ты ещё ни одной не получил, а уже торгуешься, поэтому лучше остановись.

Мужчина был доволен. Он чувствовал, что между ними что-то изменилось. Всем своим нутром он тянулся к этой русской девчонке, и она впервые не оттолкнула его, не обиделась на поцелуй. Согласилась стать его, любить его, принадлежать ему, хотя бы всего несколько ночей. Но кто сказал, что этих ночей будет так мало, Амирхан уже знал, что готов встречать с ней рассветы в любом уголке мира.

На этот раз он нежно целовал губы Тис, при этом мысленно обещая: «Девочка моя, если за каждый рассвет, ты будешь моей, я подарю тебе их столько, что все твои ночи станут моими. Мы с тобой сами, как рассвет и ночь».

— Решено. Не будем откладывать, а то ты ещё забудешь о своём обещании. Сегодняшнюю ночь мы проведём в пустыне, так что давай собирайся.

Амирхан забрал у Тис большую косточку, которую она прижимала к ладошке большим пальцем. Лизнул сладкую, залитую соком, ладошку и промурлыкал:

— Я буду хранить эту косточку, как талисман. А сейчас пойти с тобой, ручки помыть?

— Нет, нет — наконец-то Тис удалось высвободить руку.

— Тогда оставим это на потом.

— На какое «потом»?

— На ночь, Тис, на ночь. Я помою не только твои ладошки.

Эти слова были сказаны таким тихим хриплым от желания голосом, будоражащим воображение, что девушка окончательно смутилась. Развернув Тис, араб легонько подтолкнул её в сторону комнаты, а сам пошёл в кабинет. Его сердце скакало от радости и предвкушения победы, а член отчаянно проверял на прочность джинсы с чекухой известного американского бренда. Сейчас нужно было немного остыть и договориться о поездке в пустыню.

Петляя среди барханов, по какой-то лишь ему ведомой дороге, Амирхан наконец-то остановил свой джип рядом с палатками или скорее всего шатрами, разбитыми прямо в песках. Навстречу вышел высокий мужчина, всё его тело кроме рук и глаз было спрятано под плотной тканью. Поздоровавшись с Амирханом, он удивлённо посмотрел на Тис, которая была одета в свои джинсы, блузку и платок на голове, повязанный на русский манер, его концы были обёрнуты вокруг шеи и завязаны на двойной узел сзади. Мужчина открыл лицо.

— У тебя красивая гостья, Амирхан. Красавица. Можешь оставить её погостить у нас.

Видя, как брови мужчины хмуро сошлись у переносицы, бедуин, дружелюбно заулыбался.

— Она не совсем гостья, поясню, если ты не понял меня раньше. Она моя и мы это больше не обсуждаем.

— Да всё я понял. Такую девочку никто бы из рук не выпустил. Береги её, Амирхан. Сдаётся мне она птица вольная, если разожмёшь ладони — улетит.

Хозяин жестом пригласил их следовать за ним. Вошли в самый больной шатёр. Он явно был приготовлен для гостей. На полу, устеленном коврами, лежала толи скатерть, толи очень красивый платок, на котором стояли блюда с едой. Тушёное мясо пахло безумно вкусно. Тис невольно сглотнула набежавшие слюнки и, увидев улыбку Амирхана, внимательно следившего за ней, пожала плечами. Они наслаждались едой, простой незамысловатой, но такой домашней и вкусной, что Тис никак не могла поверить, что на километры вокруг безжизненная пустыня.