Аркада

Глава 1

Двадцать лет… Прошло уже целых двадцать лет, а я до сих пор очень хорошо помню тот день. Для меня он начался со звонка в дверь нашей квартиры и крика отца, грозного, с хрипотцой от постоянного курения, такого, какой я слышал в свою сторону очень и очень редко:

— Антон! Подойди сюда! Немедленно!

Что я тогда понимал? Что вообще понимают дети в семь лет? Семь, десять, восемнадцать, двадцать семь… В любом возрасте нам кажется, что уж мы-то совсем не похожи на наших бестолковых ровесников и делаем всё правильно, но разве это так? Сейчас я знаю, что моя жизнь точно такая же, как у большинства, и точно так же, как и они, я далёк от понимания её целей, смысла. Её необходимости.

Я, мелкий, готовый через месяц пойти в первый класс, в синих трусах и одном зелёном в красный горошек носке, собравшемся на щиколотке в неаккуратную гармошку, стоял перед отцом и нашим соседом с четвёртого этажа и соображал, как оправдаться за то, что наделал. Ведь мы всего лишь играли. Я не хотел. Я не думал, что будет так… Не думал.

— За то, что испортил дверь в квартиру Андрея Васильевича, ты сегодня лишаешься поездки в цирк!

Тогда мне показалось, что мир рухнул. Цирк! Я так ждал его. У меня были планы, которыми я делился со всеми во дворе. Рассказывал о них каждому встречному. Мне нужна была фотография с обезьянкой. Такая была у Ленки из соседнего дома. Она постоянно ею хвасталась, и я в ответ хотел сказать ей: «И у меня тоже есть!» Я должен был съесть за раз два стаканчика мороженого. Нет, три! На спор. Мой старший брат Ромка сказал, что это невозможно, и нужно было доказать, что он неправ. Обязательно нужно! И пусть потом я заболею — это важно! И ещё хотелось, чтобы мне купили огромную сахарную вату. Её — просто потому, что такую брали в прошлую поездку, и она осталась самым ярким воспоминанием. Огромную, разноцветную, пахнущую жжёной карамелью и чуть-чуть — клубникой…

Всё это внезапно пропало, словно залитое той огромной тёмно-синей кляксой, которая осталась после нас с Витьком. Но мы были уверены, что банка не разобьётся. Парни с соседней стройки нам сказали, что она очень прочная, из закалённого стекла, и что её невозможно раздавить даже гидравлическим прессом. Мы всего навсего решили проверить, что не просто так отдали за неё свои самые ценные вещи. Я — подаренный дедом барабан, сделанный из старой кастрюли и куска дерматина. Витёк — заводного робота, у которого всего-то не работала лампочка, а остальное было как у новенького.

Мы долго думали, как проверить, а потом решили, что нужно попробовать кинуть во что-то железное. С силой. А в нашем подъезде только та дверь оказалась подходящей, ничем не обитой, а значит — самой крепкой. И чтобы придать банке веса, налил в неё краску — дворник как раз обновлял заборчики вокруг клумб во дворе. Это был почти научный эксперимент!

Почему не нашли вариант на улице? На той же стройке, куда нам, кстати, запрещено было ходить? Я даже сейчас не смогу дать ответ на этот вопрос. Детский мозг устроен так, что взрослому его логику не понять.

Но ни один мой довод не приняли. Я стоял, опустив голову, в тех же трусах и носке, и слушал, как отец обещает соседу, что всё исправит, а потом договаривается с бабой Машей из квартиры под нами, чтобы посидела со мной, пока они будут в городе. Мама качала головой, соглашаясь с отцом и укоризненно глядя на меня. Она всегда во всём с ним соглашалась. Ромка крутил пальцем у виска, а потом, спрятавшись за дверью так, чтобы родители не видели, показал мне язык, понимая, что он уже выиграл в поре. А Лизка не сказала ничего. Младшая сестрёнка в свои два года в принципе ещё плохо говорила. Да и понимала мало что.

Они уехали, а я остался.

Сейчас я часто думаю, а что, если бы мы поехали вместе? Может, ничего бы не случилось? Или случилось, и мне сейчас было бы всё равно, потому что меня бы тоже не стало. Сплошное «бы»… Но говорят, что история не имеет сослагательного наклонения, и в тот день я остался один. А за окном ярко светило солнце и люди толпами шли по улицам — несли транспаранты и флаги, пели песни о дружбе народов и отпускали в синее-синее небо разноцветные воздушные шары.

***

Шум работающих системников и шорох клавиш почти усыплял. Я смотрел в экран перед собой и видел не таблицу с последними отчётами, которые мне прислали на проверку, а что-то постепенно расплывающееся. Давно пора было сходить к офтальмологу и проверить зрение: кажется, мои минус полтора стали превращаться в минус два, если не больше. Но ведь для этого нужно для начала снять трубку и позвонить, чтобы записаться на приём. А я никогда не любил разговаривать по телефону. Проще лицом к лицу. Но если так, то нужно собраться и поехать в клинику, а это время и нервы. Да и отдыхать нужно по ночам, а не книги читать, чтобы потом на работе быть огурцом.

— Эй! Ты чего? Завис, как твой комп?

Я поднял взгляд и увидел перед собой Иру. Она стояла, облокотившись на стойку, отгораживающую моё рабочее место, и смотрела, как я, уткнувшись взглядом в строчки с цифрами на экране, реально завис. Ира, чьи бездонные голубые глаза всегда завораживали меня, а тонкие черты лица были настолько прекрасны, что могли сравниться лишь с произведением искусства. Ира, чья нежная улыбка согревала мое сердце, а звонкий смех заставлял забыть обо всех проблемах. Ира, которая стала мне лучшим другом, но не стала девушкой, потому что однажды я струсил.

— Не, — я провёл ладонью по лицу, смахивая сонливость, посмотрел на неё — да, на ладонь, а потом ткнул пальцем в одну из строк, — просто тут ошибка. Вот сижу и думаю, что теперь делать: то ли забить, но тогда в конце квартала можем пролететь с налоговой, то ли к Петру Васильевичу идти, но он точно не будет рад, что я его косяк обнаружил. В прошлый раз он на меня докладную написал, благо хоть, брат твой понял, что в тот раз не моя вина была.

— Слушай, — Ира обошла стойку и наклонилась над моим плечом, всматриваясь в экран, и меня обдало легким ароматом. Кажется, о таком говорят что-то вроде «морской бриз и нотки жасмина», — ты бы с этим напрямую к Диме и сходил. Васильичу давно пора на пенсию, он уже не вывозит. Вы бы вдвоём посмотрели, и, глядишь, к новому году у нас появится новый главный бухгалтер. А там… Дима хочет расширяться, ему площадки нужны, следовательно, кто-то должен будет ими руководить.

— Да не хочу я! — Кажется, я сказал это немного резко, потому что сидящая за соседним столом через проход Дина, до этого усиленно молотящая по клавишам, замерла и посмотрела на меня. Я покачал головой, показывая, что всё в порядке, и она вернулась к своему делу. Наверное, очередной фанфик пишет, или как они там у них называются.

Да, я вышел из себя, но по-другому просто не смог — эти Ирины разговоры о повышении за последние три года так достали, что просто сил моих больше не было. На самом деле она права, и если немного поднажать, то я вполне могу стать главным бухгалтером, а потом — и руководителем всего финансового сектора. Действительно могу, потому что цифры всегда были тем, что я понимал лучше всего остального, в чём видел закономерности и ошибки, на основании чего умел строить догадки и из чего делать выводы. И логика была моим коньком. Вот только если бы я хотел большего, то после получения диплома остался в университете и сейчас наверняка уже защитил как минимум кандидатскую и писал докторскую, а ещё — руководил кафедрой прикладной или теоретической математики. Но я не захотел тогда и не хочу сейчас.

Быть руководителем — это отвечать не только за себя, но и за других. Жить другими, помнить о них, в любой момент быть готовым сорваться, чтобы помочь им, исправить их ошибки. Я не такой. С самого детства я привык отвечать только за себя, не задумываясь, что мои слова и поступки могут доставить кому-то неприятности. И не потому, что мне плевать на других. Просто я не говорю и не делаю ничего, что может привести к чему-то плохому, и если раньше для этого нужно было думать, то в какой-то момент всё стало выходить автоматически. И теперь я — одиночка. Почти. Если бы не Ира... Она не даёт мне остаться самому по себе. Наедине с собой.

***

— Эй, ты чего? Завис, как твой комп?

Я с трудом оторвался от того, как моего совершенно беззащитного перса — орка тринадцатого уровня — молотит какая-то хтонь, намного его превосходящая, и перевёл взгляд на стоящую передо мной компанию. Их было пятеро: две девчонки и три парня. Все — года на три меня младше. Судя по внешности — явные линейщики или воверы: футболки с персами, лого, серьги, кольца, подвески, словно они не в компьютерный клуб пришли, а на фэндомную тусовку.

— Да? Чем могу? — спросил я, обращаясь, как мне показалось, именно к той девушке, которая задала вопрос. С заплетёнными в мелкие косички русыми волосами, яркими зелёными тенями, почти чёрной помадой и в платье, больше подходившем для приватной вечеринки, она тем не менее выглядела среди этих ребят самой адекватной.

— Нам нужны пять компов с подключением к Линейке, — ответила она, и все они разом рассмеялись, словно не заказ делали, а какого-нибудь стендапера слушали. И да, я оказался прав, эта девушка была у них за главную.

— Выбирайте, — я махнул рукой в сторону почти пустого зала, — у нас сегодня затишье. — И добавил тихо: — Впрочем, как и всегда в это время. — На часах был второй час ночи.

— Любые? — уточнил парень, на футболке которого красовался типичный орк из Варкрафта.

— Любые. Между ними сетка. Если собираетесь играть по ней, я сделаю настройки. И да, час аренды — триста. Пять часов — полторы.

— Мог бы и не уточнять, — заявила «главная», — считать умеем.

— Ну, мало ли. У нас тут всякое бывало. — Я встал и кивнул на экран своего рабочего компа. — Выбирайте побыстрее, у меня тут тоже не пельмени в микроволновке жарятся.

— А я бы не отказался от такой игрухи, — рассмеялся всё тот же парень с орком. — А, Ириш, ты как насчёт пельменей?

— Я Ира, не Ирина, не Ириша, не кто-то ещё. Ира, сколько раз тебе говорить?! — «Главная» развернулась и ткнула пальцем в его грудь так, что попала точно орку в глаз. — Понял?

— Понял! — Парень с орком рассмеялся и сделал пару шагов назад, сдвигая в стороны остальных членов их компании. — Только не бей!

— А давайте устроим дуэль? — подала голос вторая девушка. Мелкая, с двумя синими хвостиками, розовой с блёстками помадой и в типичной школьной форме из аниме, она больше походила на японскую куклу, чем на настоящего человека.

— Дуэль! Дуэль! Дуэль! — тут же начали скандировать все остальные и через пару минут рассыпались по залу, сев так, чтобы не видеть, что делается на остальных экранах.

— Эй, — крикнул я, — так на сколько мне таймер ставить?

— Не знаем! Сколько высидим, за столько и заплатим. Не переживай, Ирка проставляется, она школу с золотом закончила!

Я подумал, что парень с орком сегодня точно огребёт по полной, и оказался прав.

— Я тебе сейчас такую Ирку устрою! — с азартом проговорила «главная» и, не глядя на меня, пощёлкала кнопкой мыши.

Я увидел, что она запускает одну из платформ Линейки и утвердился в другой своей догадке — фанаты. Задроты-геймеры, решившие отметить праздник не бухлом, а любимой игрой. Ну, я их ругать точно не буду — алкоголь вреднее, кто бы что ни говорил по этому поводу.

Настроив занятые ими рабочие места, я вернулся за свой компьютер, но играть дальше не смог — постоянно отвлекался то на их азартные выкрики, то на внезапно возникающую тишину. А то — на «главную», которая с сосредоточенным лицом глядела в монитор перед собой, быстро перебирая пальцами по клавиатуре и почти со скоростью звука передвигая мышь по зашорканному коврику. Она была красивой. Совсем ещё девчонка, с большими глазами, цвет которых я не разглядел и которые не портили даже кошмарные зелёные тени, с курносым носом, покрытым едва видимыми веснушками, аккуратными прикушенными от усердия розовыми губами, с которых она уже съела всю помаду, и чуть выступающим подбородком.

Я потёр свою щёку, на которой уже выступила щетина, и поморщился: такие, как я, не нравятся таким, как она. Кто я? Обычный студент, живущий в коммуналке, подрабатывающий в игровом клубе «Аркада» по ночам и курьером в службе доставки посылок по вечерам, ничего не имеющий за пазухой и никого не имеющий за спиной. Хотя…

Был у меня один человек, которого я не мог воспринимать, как родного, но он легко стал мне старшим другом и помогал, если вдруг в том появлялась необходимость. Правда, я старался его не напрягать и решать свои проблемы самостоятельно. Но вот эта работа в клубе — его клубе — стала для меня почти домом. Лёня. Пронин Леонид Павлович. Директор игрового клуба.

— Опять завис? Слушай, а ты случайно не на этих?.. — «Главная» подмигнула мне, и я понял, что, задумавшись, не заметил, как прошло время, и замотал головой так, что чуть не свалился с кресла.

— Ты что? Я? Не! Я не! Я за здоровый образ жизни! Даже не курю! — Мне показалось, что это вырвалось из меня со скоростью пулемётной очереди, и я резко замолчал, глядя в её василькового цвета глаза. Только потом я понял, что такой оттенок им придавало освещение, но тогда почти утонул в них, таких красивых и глубоких.

— Ясно. Обычный тормоз, — хмыкнула она. — Так что там? Сколько мы просидели?

— Почему «тормоз»? — Я посмотрел на таймер. — Совсем даже не тормоз, просто засыпаю, а мне к восьми в универ. С тебя полторы, вы ровно три часа просидели.

— Понятно всё с тобой. — «Главная» достала из поясной сумки две купюры и протянула мне. — Чек не нужно. И это… — Она замялась, а потом всё-таки произнесла: — Ты извини, я не хотела тебя обидеть.

— Да ладно, — я махнул левой рукой, правой убирая деньги в кассу, — я и не обиделся. Сам понимаю.

— А чего ты в универ? Каникулы же. — «Главная» продолжала стоять, не обращая внимание на то, что остальная компания уже скрылась за входными дверями.

— Практика. Помогаю на кафедре — пишу всякие документы, архив готовлю, ещё всякое. — Я посмотрел на неё и улыбнулся. — Меня, кстати, Антоном зовут.

— Ира, — она протянула мне руку, и я аккуратно пожал её, — но только Ира. Ненавижу остальные варианты.

— А мне всё равно, как будут звать, хоть горшком, лишь бы в печку не ставили, — рассмеялся я, вспоминая присказку уборщицы из нашего детдома.

— Эй, ты идёшь? — В дверях показался парень с орком.

— Да, пять сек! — Ира посмотрела на него и снова повернулась ко мне. — Ты тут как работаешь?

— По выходным все ночи, по будням через сутки. Приходи, я тебе всегда найду комп бесплатно. — Тогда я подумал, что, кажется, поймал за хвост жар-птицу — настолько в груди пекло.

— Ага, приду! — Она забрала из моей руки свою — оказалось, что я до сих пор держал ту в своей ладони — и, махнув на прощание, ушла.

В следующий раз я увидел её первого сентября — на университетской линейке.

***

— Не хочет он! — Ира выпрямилась и развернула моё кресло так, чтобы я оказался лицом к ней. — Я для чего тебя Диме рекомендовала? Чтобы ты тут тух, как утонувший в трясине лось? Мы с тобой уже семь лет знакомы, а ты как был тютей, так им и остаёшься. Тош, — она присела передо мной на корточки, и её стройные ноги тут же покрылись струящейся тканью платья, — ты же отличный парень, хорош киснуть! Давно пора забыть и начать жить.

— Я пытаюсь… — Я попробовал встать, но она надавила мне на колено, не давая.

— Ты не пытаешься, ты делаешь вид, что пытаешься. Значит так, — она встала, — сегодня мы с тобой едем в клуб — Лёня там что-то обещал новенькое показать, — а завтра я тобой займусь по полной. Не нравится мне, как ты себя ведёшь. Начальником он не хочет быть, видите ли. Я тебе покажу, что ты не хочешь, а что хочешь! В пять минут шестого жду на парковке!

Она щёлкнула меня по носу и ушла, задевая полами платья попадающиеся по пути столы и перегородки, а я смотрел ей вслед и думал, что она-то точно знает, что, а точнее — кого именно я хочу.