Аркада

Глава 19

Я шёл по улице, щурясь от яркого солнечного света, и думал, что делать дальше. Я знал одно единственное место, где мог находиться Зимин, но оно оказалось пустышкой. Пустышкой, потому что это была игра, которая играла со мной. Прав был Юрик: в неё вшит искусственный интеллект, и здесь нет правил, всё меняется в зависимости от того, каким образом я поступаю в тот или иной момент.

И как же тогда её обыграть? Сжульничать? Но каким образом? А вдруг она не просто просчитывает мои ходы, а ещё и читает мысли? Не просто же так всё происходит ровно тогда, когда это необходимо. Взять хоть последний момент с тем хирургом Ромой: вовремя он появился, как раз когда я собирался бросить всё и уйти. Кстати!

Любой ИИ — это база алгоритмов, построенная на строгой логической последовательности. Насколько я это понимаю. И я до настоящего момента всё делал ровно так, как это необходимо делать, если следовать логике: спасал Иру, искал Зимина, спасал Мишу. А если пойти по иному пути? Если всё бросить и просто забыть? Ну и что, что тут Ира погибнет. Это не моя Ира, это всего лишь набор цифр и символов. Как и остальные. Что же касается меня…

— Твою мать! — Я не додумал мысль, падая на асфальт тротуара. Рядом упал мальчишка, толкнувший меня велосипедом. Тот валялся рядом. — Глаза разуть не пробовал, прежде чем за руль браться?

— Я не специально… — Мальчишка шмыгнул носом и потер сбитую до крови коленку.

Лет десять, ребёнок ещё совсем, у меня в его возрасте тоже глаза в другую сторону смотрели. Я вынул из кармана платок и протянул ему.

— На, вытри коленку и найди подорожник.

— Зачем? — снова шмыгнул он. Было видно, что хочет заплакать, но держится.

— Темнота. Потрёшь так, чтобы чуть-чуть сок выступил, и приложишь к ране, — я кивнул на коленку, — быстрее заживёт. И болеть перестанет.

— Это волшебство? — Глаза мальчишки загорелись.

— Считай, что волшебство. — Я поднялся и принялся охлопывать брюки от пыли.

— А можно я об этом ребятам во дворе расскажу? — Мальчишка тоже встал и, прихрамывая, подошёл к велосипеду.

— Можно. Сам до дома дойдёшь?

— Да. Я вон в том живу, — он махнул рукой в сторону, откуда я шёл. На тот дом, где должна была находиться фирма Зимина.

— О! Слушай, а ты в твоём доме все конторы знаешь?

— Ну… Вроде все. Там у нас магазин есть круглосуточный, они алкашку продают даже ночью. Туда Петрович ходит с третьего этажа. А ещё есть ломбард. И парикмахерская. Меня мамка туда водит. Они противные, и воняет там этим, как его… Ацетоном! Вот. И ещё…

— Стой. Подожди, — притормозил я словесный поток. — А нет там компании, которая компьютерные игры делает?

— А, Аркада? Есть.

На этом месте я замер. Как есть, если нету? Я же только что там был и общался с хозяином того помещения…

— Только они переехали год назад, — продолжил мальчишка. — Они снаружи были, а теперь внутри вход.

— Что?

— Ну, к ним раньше можно было снаружи войти, с улицы, а потом они переехали. У тётки Марьяны выкупили трёшку, и у Руслановых. И туда переехали. В пятом подъезде.

— Уверен?

— Конечно! Мы с Лёнькой… — Имя заставило меня вздрогнуть. Не слишком ли часто оно повторяется? — …к ним ходили. Нас там один парень пускал поиграть. Пока начальника их не было. Он противный такой.

— Парень?

— Начальник. Старый, глазки маленькие, на Кощея похож. Только они его уволили.

— Начальника?

— Борьку.

— Это кто?

— Да тот же, который нас поиграть пускал.

В этот момент у меня начала складываться идея, как найти Зимина. Да, пусть это и игра, но даже здесь я не мог бросить своих. Я должен был спасти Иру и, если получится, избавиться от игры.

— Слушай, а ты не знаешь, где он сейчас работает?

— Кто?

— Борька твой.

— Он не мой. Он не работает, он живёт. В нашем же доме, на восьмом этаже.

— А подъезд?

— Так в нашем.

— Покажешь?

— А вам зачем?

— Тоже хочу поиграть.

— Так он же уже…

— Мы разберёмся.

— А ты точно не собираешься…

— Точно. Я просто играю, и у меня не выходит пройти один уровень. Может, этот Борька мне поможет.

— О, это он может. Он мне в Героях помог.

— Ну вот видишь. Проводишь?

— А пошли. — Мальчишка поднял велосипед, обод заднего колеса которого походил на восьмёрку, и поморщился. — А как же подорожник?

— Найдём по дороге.

— Ха! Подорожник по дороге! — рассмеялся мальчишка.

— Потому так и назвали.

* * *

Мы подошли к подъезду, и Юлик — так звали мальчишку — махнул на окна.

— Вон там, слева.

— А ты?

— Я не пойду. Папка увидит это, — скривившись, он кивнул на колесо, — убьёт. Я к деду поеду, он недалеко. Отремонтирует.

— Ну, тогда удачи! — Я взлохматил его и без того торчащие в разные стороны волосы. — Про подорожник не забудь.

— У деда перекись есть.

— Дело хозяйское.

Посмотрев вслед Юлику, который катил на мотающемся из стороны в сторону велосипеде вдоль дома, я подошёл и дёрнул дверь в подъезд. Спросит код от домофона я почему-то не подумал. Но она оказалась открыта.

Внутри было прохладно и немного влажно: то ли в подвале бойлер протекал, то ли недавно мыли полы. Я склонялся к первому, потому что лестница, ведущая на площадку первого этажа, была частично посыпана песком, а частично — затоптана грязной обувью. Невольно возник вопрос, давно ли был дождь?

Поднявшись на площадку, я нажал на кнопку вызова лифта, и дверцы его тут же разошлись, пропуская меня внутрь. Лифт был старый, с обшитыми полированным шпоном стенами и искорёженными чёрными пластиковыми кнопками. Цифры, обозначающие номера этажей, оказались стёрты, и пришлось нажимать наобум. Просто посчитал, какая кнопка могла значить восьмой, и вдавил её.

Ошибся. Когда дверцы разошлись, на стене напротив была выведена цифра семь. Решив, что дальше ехать нет смысла, я вышел и быстро понялся на этаж выше.

Дверь в квартиру слева была металлическая, покрашенная кремово-белой краской. Над глазком висела табличка с номером «237». К стене рядом, на уровне моих глаз, была приделана коробочка звонка. Китайская. Похожую я видел в одном из магазинов, торгующих копеечными товарами.

Нажав на его кнопку, я услышал, как за дверью раздался мелодичный перезвон колокольчиков. Интересный выбор для программиста. Через пару секунд послышались чуть шаркающие шаги, а ещё через несколько — девичий голос:

— Вы кто?

— Мне Борис нужен.

— Здесь нет таких.

— Юлик со второго этажа сказал, что он здесь живёт. Мне помощь с игрой нужна. Я заплачу, — привёл я последний аргумент и потянулся в карман, чтобы достать портмоне.

— Юлик…

Щёлкнул замок, и в приоткрытую дверь выглянула миниатюрная девушка. Ей было лет восемнадцать, не больше. Невысокая, на голову ниже, она окинула меня взглядом и, похоже, не увидев ничего подозрительного, распахнула створку полностью.

— Заходите.

Я вошёл и растерянно остановился. Это точно не была квартира программиста. Во всяком случае, как я её представлял. Тут кругом стояли комнатные цветы: живые — в горшках, и засушенные — в вазах, сделанные из конструктора вроде Лего и висящие в виде панно на стенах. Да и в тёмных волосах девушки торчала заколка, стилизованная под розовый тюльпан.

— А Борис где? — спросил я.

— Это я.

— Э…

— Ну, меня Бориславой вообще-то зовут. Родители постарались.

— А почему Юлик говорил про вас «он»?

— Я как-то на дворовом празднике снеговика играла… — На этом месте я снова посмотрел на её откровенно худое тело. — Ну, всякое бывает, — словно оправдываясь, пояснила она. — А снеговик — это он, и мальчишки, которые на нём были, теперь меня только так называют.

— Ясно.

— Так что с игрой? Я не все знаю, только отдельные.

Мы продолжали топтаться в крохотной прихожей, и я решил, что нет смысла затягивать.

— Бор…

— Слава.

— Слава, у меня вопрос по игре, которую вы разрабатывали в Аркаде. Я в неё попал и не могу выбраться. Помогите мне.

— Вот оно что. — Слава, до этого стоящая, прислонившись спиной к стене, выпрямилась. — Разувайтесь. Тапки одеть не забудьте. И приходите на кухню.

Я переобулся под её внимательным взглядом, сменив туфли на резиновые шлёпки, и пошёл в том направлении, куда ушла Слава. Кухня тоже оказалась крохотной. Мне подумалось, что вся эта квартира должно быть под стать своей хозяйке — такая же миниатюрная.

Меня усадили за стол — на жёсткий табурет, — поставили передо мной тарелку с овсяным печеньем, чашку с чаем и вазочку с клубничным вареньем. И всё это — молча. После Слава села напротив меня — с другой стороны стола, — поставила руки локтями на стол и произнесла:

— Рассказывайте.

И я, почему-то совсем не задумываясь о том, что делаю, рассказал всё.

— Интересно, — произнесла она, как только я закончил тем, что вот теперь сижу здесь, в её квартире, и прошу помощи. — Значит, вот так она действует.

— Она? Игра?

— Ну, если хотите, пусть будет так.

— В смысле — если я хочу?

— Аркада — игра специфическая. Она построена на базе ИИ, и изначально его строили на базе женского интеллекта.

— Это как?

— Если вы вспомните, раньше у некоторых интернет-ресурсов были свои чаты, в которые можно было написать и пообщаться с якобы искусственным интеллектом.

— Да, помню. А почему «якобы»?

— Потому что на самом деле любой ИИ — это всего лишь программа. Она не может выйти за рамки своего кода. Она даже написать дополнительный код не может, если в неё не вложить такую функцию. И все эти фильмы про то, как искусственный интеллект захватывает мир — ерунда.

— Но вы же сами говорите, что можно вложить функцию, чтобы он… или она дописывала себе код.

— Можно. Но всё равно это будет в тех рамках, которые установлены человеком. Например, в рамках моего интеллекта — женского. И не зря же Азимов придумал три закона робототехники. Знаете их?

— Эм, не дословно. Робот не может причинить вреда человеку, должен подчиняться человеку… Третий не помню.

— Робот должен заботиться о своей безопасности в той мере, в которой это не противоречит Первому или Второму Законам. Это третий.

— То есть он всё-таки может защищаться.

— Да. Но при этом не может причинять вреда людям.

— А как это возможно?

— В отношении людей? Вроде бы никак. Но в этом-то вся и фишка. Мы пишем программу на базе ИИ и добавляем ей возможность самосовершенствования на основе тех данных, которые она может найти в открытых и не очень базах. Она развивается, дописывает или переписывает свой код, становится более продвинутой. Начинает просчитывать то, что будет полезно человеку, и в итоге люди становятся её заложниками.

— Подождите, но ведь первый закон…

— Проблема в том, — Слава встала и принялась наливать чай и себе, — что все помнят только первую часть первого закона, и забывают о второй.

— А что в ней?

— Робот не может своим бездействием допустить, чтобы человеку был причинён вред.

— Да твою ж мать! — Я развернулся и откинулся спиной на стену, оказавшуюся позади меня.

— Именно. То есть вроде и не может, но при определённых условиях возможно всё. — Она поставила чашку на стол и села. — И вот наша Ира…

— Ира?

— Мы почему-то сразу её так назвали. Кстати, вашу девушку ведь так же зовут?

— Да.

— Ну, так вот, она решила выйти за рамки простой игры. Мы тестировали прохождение квестовой части, когда внезапно всё прописанное пропало, и тестировщики обнаруживали себя в собственном, а не игровом мире. А это уже совсем не то, что было задумано.

— Притормози. Мы куда-то не туда сейчас свернули. Вы начали с того, что любой ИИ — это система, которая не может выйти за установленные ей рамки.

— Мы идём правильно. Так вот, когда у вложенного в игру ИИ спросили, почему вдруг она решила переписала свой код, она ответила, что так интереснее с точки зрения психологии. Человеку всегда интереснее действовать в том мире, в котором он живёт, а не в придуманном. Интереснее стать волшебником в своём городе и повелевать там всеми, а не где-то в придуманном мире, где таких волшебников пруд пруди. И дальше в этом роде.

— А как она узнавала о человеке?

— Так ИИ же. Вы когда запрос делаете, не удивляетесь ведь, откуда поступает информация. Сейчас не существует таких людей, о которых в интернете ничего нет. Просто посмотрите, ваш мобильник, планшет, ноутбук, часы… — Она посмотрела на моё запястье и поправилась: — Хорошо, не часы, но остальное — всё подключено к сети. Даже холодильник наверняка.

— Не, у меня старенький «Полюс», — ухмыльнулся я.

— Ладно, — она подняла руки, выставив ладони перед собой, — пусть так. Но всё-таки. Благодаря перчатками, в сенсоры которых встроена возможность считывания папиллярных узоров, и очкам, которые считывают узор сетчатки глаза, Ире ничего не стоит узнать, кто перед ней, а после — найти нужную информацию и выстроить всю «инфраструктуру».

— Но ведь есть такие вещи, которые она не может узнать. Например, Ира… Моя Ира рассказывала про то, что она в игре была в деревне у бабушки и там общалась с мальчишкой, с которым не виделась с тех самых пор. Откуда ИИ может знать об этом?

— Откуда? А вы уверены, что ваша Ира не писала об этом никогда и никому? А тот мальчишка? Информация — она как паутина. Ира где-то написала, что бывала в той деревне. Тот мальчишка написал о том же. Сравниваются периоды. Сравниваются возможные локации. Проводится анализ, и пожалуйста.

— Но я не понимаю, зачем всё это? Хорошо, игра — расслабиться, погулять, побыть кем-то другим. Но это же там, в виртуальном мире. Но почему ваш бывший начальник вдруг стал убивать людей? И каким образом вы оказались в моём городе? Игра, как я понимаю, была начата совсем не здесь.

— А кто сказал, что я в вашем городе? Я могла бы быть и в другом, если бы меня нашёл кто-то другой. Не забывайте, Антон, что я тоже часть программы. Часть игры.

— Чёрт, я забыл, что вы здесь тоже вроде энписи. Тогда как я могу вам верить?

— Никак. Но если вы много играли, а по вашим словам — много, то должны знать, что в некоторых играх есть скрытые уровни, где игрок может получить какие-то интересные фишки.

— То есть вы — скрытый уровень?

Слава кивнула.

— А как я сюда попал? О! Меня же Юлик привёл.

— Почти. Не всё так просто. Вы в лифте нажали не на ту кнопку, приехали на другой этаж и ко мне поднялись по лестнице.

— А если бы нажал на правильную?

— Там был бы парень по имени Борис.

— И что было бы дальше?

— Я всего лишь энписи, как вы сказали, и не могу просчитывать ваши действия. Возможно, Борис помог бы вам попасть в действующий офис, вы там в очередной раз что-то нашли, и игра бы продолжилась.

— А сейчас?

— А сейчас вы отправитесь к моему бывшему начальнику и спасёте свою девушку.

— Она не моя девушка.

— Это казуистика. В любом случае, если сделаете всё так, как я скажу, игра не превратится в бесконечные прыжки с уровня на уровень.

— Хорошо. Что я должен сделать?