Армаген (СИ)

Глава 7

Как известно, сила зверя напрямую зависит от силы носителя. Из тощего заморыша получится такой же хлипкий и слабый вампир. И наоборот, могучее тело многократно усилится.

Армаген это знал, потому уделял тяжелым тренировкам все свободное время. И результат, впервые опробованный в серьезном бою, оказался выше всяческих похвал.

Эльф прыгал от плота к плоту, рубя головы дикарям. Очень скоро древний меч пришел в негодность, и вампир переключился на свое излюбленное оружие — когти и клыки. Если бы светило Солнце, толпящимся на берегу рыбакам открылась страшная картина — воды Миривы, багряные от крови, и жуткое порождение тьмы, рвущее на части мелкие тельца.

Армаген не ведал ни жалости ни усталости. Он представлял на месте троллей Рауна, видя в каждой скорчившейся морде наглую ухмылку женоподобного охотника. Ярость зверя не знала предела — накопленное с момента убийства дроу цунами ненависти и гнева обрушилось на несчастных рейдеров.

С пирсов доносилось одобрительное улюлюканье и свист. Радовалась в основном молодежь, старшее поколение недовольно шикало, но не запрещало веселья. Вряд ли рыбаки понимали, что в иначе сложившихся обстоятельствах вампир умерщвлял бы их, причем куда более жестоким образом.

Русалки, заскучавшие от созерцания идущих ко дну трупов, решили действовать активнее. Девы реки выныривали на поверхность, чтобы схватить и увлечь в пучину зазевавшихся троллей.

Рейд, рассчитанный на внезапность, обернулся для дикарей катастрофой. Сражаться с ополоумевшим кровососом и стаями русалок совсем не то, что вырезать спящее население. Бой закончился очень быстро — гораздо быстрее, нежели битва на суше. Армаген, заляпанный кровью с ног до головы, стоял на последнем, самом дальнем плоту. Бревна медленно качались на волнах — грести было некому.

Эльф лег на скользкое дерево и закрыл глаза. Две русалки из стаи спасенной матери вызвались отбуксировать плот к противоположному берегу. Мельм стремительно удалялся, а вместе с ним и надежда быстро поквитаться с охотниками.

После ночных событий город будет стоять на ушах не меньше месяца. Наверняка командируют королевские войска для наведения порядка. Искать убийц в разворошенном муравейнике равносильно самоубийству.

Потому Армаген решил отправиться в крепости Фронтира и отыскать рыжую бестию. Затем, пристроив девушку в более безопасное место, нежели странствующий бордель, полноценно заняться отмщением.

До полудня волшебник проспал на пустынном пляже, под бдительным контролем русалок. Лишь с пробуждением эльфа речные девы скрылись в пучине.

Тело неимоверно ломило от усталости, желудок свело от голода. Армаген с трудом выпрямился и осмотрел округу.

На версты вокруг простиралась прерия, поросшая мелкой и жесткой травой. На западе, в клубах испарений виднелась ветряная мельница. Значит, где-то поблизости обитали люди, и Армаген устремил стопы к постройке.

Путь давался нелегко. Полуденное солнце раскалило иссушенную почву, босые ноги подвергались неимоверным мучениям. Но вампир шел, стиснув зубы и превозмогая боль, ведь без помощи поселенцев в этих диких землях долго не протянуть.

Мало кто бы осмелился селиться в этой пустыне. Первыми на западный берег Миривы пришли лихие люди — разбойники, воры и бояре, попавшие в опалу за те или иные преступления против короны.

Выжили далеко не все. Только самые стойкие и смелые покорили суровые равнины. Основным источником пропитания стали степные коровы — мелкие, но очень быстрые и сильные собратья домашних буренок.

Поймать такую скотину и удержать в загоне — задача не из легких. Некоторые закоренелые преступники сколотили банды, предпочтя честному труду грабеж обосновавшихся фермеров. Те, в свою очередь, не желали расставаться с нажитым потом и кровью, и снова взялись за оружие.

До введения регулярных войск Фронтир представлял собой смертельно опасное место. Постоянные стычки между фермерами и налетчиками едва не вылились в полномасштабную войну, если бы не вмешался король.

Дальновидный монарх осознал ценность пусть и бесплодных, но богатых скотов земель. Очень скоро на равнинах появились гвардейцы и землемеры, принявшиеся столбить границы. Попытки продвинуться дальше, к землям перворожденных, не увенчались успехом.

Племена троллей, иглоспинов и прочей мелкой, но воинственной нечисти встали грудью на защиту своих домов. Кочевников прерий усмирили только молотобойцы, которые возвели охранные крепости.

Но внутренние дела заставили короля отозвать часть войск. За время командировки корпуса фермеры построили надежно защищенные города. Беглецам, присягнувшим монарху и согласившимся платить оброк, регулярно поставляли оружие.

Бандитам пришлось рассредоточиться по Фронтиру — мелкие группы было сложнее поймать. Кровавые стычки остались в прошлом, уступив место небольшим набегам, часто оканчивающихся победой скотоводов.

Армаген прекрасно знал историю этих суровых земель и не рассчитывал на теплый прием. Здесь ничего не доставалось даром — одежду и пищу придется отработать. Но здесь, пожалуй, как нигде требовались услуги хорошего целителя. Эльф не зря прилежно посещал занятия по ветеринарии, которую остальные студенты считали бесполезной наукой.

Падеж скота и коровье бешенство — бич местных фермеров, за избавление от которого они заплатят любую цену.

— Эй, хозяева! — крикнул Армаген, остановившись на почтительном расстоянии от мельницы.

За нарушение границ частного владения здесь убивали сразу, даже имени не спрашивали.

Рядом с крылатой башней стоял небольшой сарай. Оттуда, скрипнув дверью, вышла молодая женщина в комбинезоне на голое тело. В руках незнакомки поблескивали вилы.

— Хозяева слушают, — сурово ответила она и сплюнула под ноги.

— Мне нужна еда и одежда. Я целитель по образованию, отработаю без проблем.

— Целитель, — с презрением произнесла женщина. — Целить тут некого. Но ты, я смотрю, ничего такой бычок. В хозяйстве пригодишься. Ветер не дует третий день, а молоть нужно. Подсобишь?

Армаген, явно желая произвести впечатление, поплевал на ладони и схватился за нижнее крыло. Несмотря на немалый вес, мельница не сдвинулась с места. Лишь тихо скрипнула.

— Ну-ну, силач нашелся, — прозвучала новая порция унижений. — Сильнее ветра себя возомнил. Хочешь помочь — бери цеп и молоти. В ступе зерно сама натру, так уж и быть.

Армаген попытался объяснить, что смертельно устал и неплохо бы отобедать перед работой. Женщина махнула рукой и скрылась в сарае. Пришлось наслать на себя заклятия укрепления и бодрости, но даже под волшебством эльф едва ворочал руками.

Стирая ладони в кровь, целитель молотил колосья найденным на мельнице цепом. Несмотря на старание, дело шло из рук вон плохо.

К счастью, хозяйка сжалилась над работником. Женщина вынесла крынку молока и половину черствого хлеба.

— Отдохни, потом продолжишь. Где ж ты бродил, усталый такой?

— Вы недавно троллей не видели? Штук так пятьсот?

Хозяйка звонко рассмеялась.

— На солнце перегрелся, милок? Эти твари под землей шныряют, как кроты. У них и ходы специальные вырыты. Ежели захотят — в любом месте хоть миллион вылезет. Благо, молотобойцы их численность подсократили. А то совсем житья не было.

— А вам не страшно здесь одной жить?

— Ну, не всегда я одна жила, — ответила женщина и помрачнела. — Меня Хильда зовут. А тебя?

— Армаген.

— Давно я здесь эльфов не видела. Зачем пожаловал в наши лихие края? Бежишь от кого или ищешь?

— Ищу. Вы караван Фахрима не видели?

— То тролли, то караваны какие-то. Странный ты. Не видела. Отдохни до вечера, а потом продолжай.

Как оказалось, скудная еда здесь стоила нереальных трудозатрат. Армаген молотил до полуночи, набив целых восемь мешков. За это Хильда подарила одежду мужа — кожаные брюки, клетчатую рубаху с жилеткой и высоченные ботфорты. К счастью, размер почти подошел, а обувь сидела идеально.

— Держи вот, — женщина протянула широкополую шляпу странного покроя, — а то уши напечет. Теперь не дать ни взять загонщик скота.

Сказав это, хозяйка развернулась и ушла в сарай. Армаген знал, каково это — вспоминать умершую любовь. Потому решил не беспокоить лишний раз Хильду и лег спать на стоге пшеницы. Явно привозной — свою здесь не выращивали. Сон пришел быстро, а вместе с ним и тревожные сновидения.

Эльф видел рыжую бестию, окруженную сизым туманом. Девушка была нага, но клубы дыма не позволяли рассмотреть тело. Во взгляде рыжей таилось нечто, чему Армаген не мог найти объяснение. Но лившаяся из глаз сила казалась страшнее и древнее той, что носили в себе дети ночи.

Армаген проснулся далеко за полночь от чьего-то едва слышимого дыхания. Привычка не вскакивать с постели при пробуждении очень пригодилась в тот момент. Обычно целитель слегка приоткрывал глаза и осматривался, а уж потом вставал.

Хильда стояла напротив него, держа фонарь на вытянутой руке. Женщина обомлела от ужаса, который отчетливо читался на перекошенном лице. Эльф понимал, что испугало хозяйку. Непонятным образом целитель обратился в вампира, будучи спящим — ранее подобные трансформации никогда не наступали во время грез.

Перед несчастной женщиной дрых серокожий крылатый монстр — а это испугает даже лорда-инквизитора.

Хильда была одета в ночную рубашку. Одним богам известно, зачем женщину понесло ночью на мельницу. Сквозь полупрозрачную ткань проступали очертания крепкой ладной фигуры. От полуночной прохлады соски женщины напряглись и проступали сквозь рубашку как два маленьких колышка.

Армагену с огромным трудом удавалось сохранять неподвижность. Жажда крови терзала душу и плоть. Она напоминала комариный укус, который страшно зудит, но находится вне досягаемости. Только в отличие от укуса в тот момент испить крови можно было не просто, а очень просто.

Одинокая ферма, вокруг на километры ни души. И пусть под землей шныряют тролли — им плевать на краткий женский вскрик.

Вампир резко вскочил и пулей помчался прочь, оставив за спиной истошно вопящую Хильду. События последних дней сильно пошатнули епитимью волшебника. Контролировать зверя становилось все сложнее — намечались все шансы окончательно превратиться в кровожадное чудовище.

Потому Армаген, напрягши из последних сил волю, предпочел сбежать, дабы не поддаваться искушению. Он не желал вечно прятаться среди выжженных степей, охотясь на случайных путников. Такой жизни целитель поклялся избежать всеми возможными способами вскоре после заражения. Ведь зверю не знакомо чувство справедливости. Насытившись обидчиками, он сразу переключится на всех подряд, не разделяя жертв на хороших и плохих.

Будь у Армагена возможность пробудить человечность в сыне Луны — он давно бы стал ночным охотником, грозой грабителей и убийц. Но сделать то, что не получалось у тысячелетних вампиров, юнцу было не по силам. Оставалось бежать и надеяться на остатки воли, закаленной пятилетними тренировками.

Пробежав, сколько позволили силы, Армаген упал на землю и заснул — на этот раз без сновидений.

К обеду следующего дня эльфа разбудило настойчивое тыканье палкой в ребра. Обернувшись, целитель увидел рыжебородого старика, за спиной которого стояла запряженная повозка. Из-за борта боязливо выглядывало двое ребятишек лет восьми.

— Мил человек… то есть эльф, с вами все в порядке? — поинтересовался старик.

Армаген сел и тут же сморщился от боли. Крылья разорвали рубаху на спине, и открытый участок кожи успел сильно обгореть. Взмахнув рукой, эльф опустил на плечо облачко золотистого тумана. Лечебное заклятие самостоятельно нашло цель, и спустя секунду от ожога не осталось и следа.

— Вот это да! Настоящий целитель! А я уж думал, наткнулся на очередной труп. С позавчерашней ночи мертвяков частенько находят. Говорят — тролли постарались.

— Ушастый! — крикнул ребенок и тут же спрятался. Из повозки послышался сдавленный смех.

— Ох, получите у меня! — погрозил кулаком дед.

Армаген поднялся.

— Ничего, я привыкший. Скажите, где здесь поблизости поселение?

— Прямо на запад версты через четыре Килим — небольшой городок скотоводов. Как раз направляюсь туда. Нужно сдать этих негодников в школу и прикупить кое-чего. Мы живем на ферме неподалеку.

— Подбросите?

— Без вопросов, уважаемый.

Старик и эльф расположились на козлах. Дородная лошадка, получив вожжами по крупу, степенно зашагала по дороге.

— Меня Бруб зовут, а вас?

Армаген представился. За последнюю неделю он называл свое имя чаще, чем за пять лет в столице.

— Не боязно вам одному путешествовать?

— Мне — нет, — ответил эльф таким тоном, что старику оставалось лишь понимающе кивнуть. — А вам? Вы один, с малыми детьми, а кругом крайне опасные места. Тролли, разбойники.

Бруб усмехнулся и откинул лежащую у ног тряпку. Эльф напрягся, увидев волшебный железный посох. В отличие от трубок охотников, это оружие снабжалось деревянной подбойкой и странной согнутой железкой с одного конца.

— Совместное изобретение гномов и королевских алхимиков. Раньше поставлялось сюда по указу короля — для испытаний и обкатки, так сказать. Ну, местные умельцы и обкатали.

Бруб взял посох и продемонстрировал резной цилиндр чуть выше скобы.

— Называется барабан. Главное отличие от первого прототипа — тот заряжается вручную. А здесь самозарядный механизм с патронами — еще одним здешним творением. Как говорится, выживание — двигатель прогресса.

Старик сухо рассмеялся. Эльфу было не до веселья. Он вообще не разбирался в механике, и питал к странному оружию первобытный страх.

— Мы еще не отсылали свои наработки королю. Пока сами испытываем и обкатываем, — Бруб снова хохотнул. — Благодаря этому разбойники и дикие племена спрятались по норам. А слава молотобойцев — лишь сказка, чтобы простой народ потешить. Пьяницы они все и дебоширы. Кстати, если хотите — можете приобрести пищаль в Килиме. Местный оружейник должен мне мешок пшеницы, так что выхлопочу для вас скидку.

— Спасибо, не стоит.

— Ну, да, — Бруб понимающе кивнул. — Магия — то еще оружие. Вы, собственно, зачем пожаловали на Фронтир? В опалу попали? Али ищите кого-то?

— Мне нужен караван Фахрима.

— Ого! Переться в такую даль ради заморских баб? А вы знаете толк в развлечениях. Проезжал недавно мимо моей фермы. Куда направился — понятия не имею. Возможно, еще в Килиме. Или двинул в Харласк — вариантов немного.

Солнце палило неумолимо — эльф, росший среди деревьев и столичных домов, никак не мог привыкнуть к местному пеклу. Надвинув шляпу на лицо, целитель сделал вид, что спит, дабы отвязаться от болтливого старика.

На самом деле Армаген размышлял о загадочных снах, непонятном оружии. Думал о рыжей бестии, вспоминал дроу.

Из дум его вывел тревожный голос Бруба:

— Господин волшебник, у нас проблемы.

Эльф поднял взгляд. Впереди уже виднелись бревенчатые стены небольшого городка, но дорогу к нему преграждал крупный конный отряд. По внешнему виду всадников Армаген сразу понял, что хлебом-солью их встречать не будут.

— Черт возьми, — зашипел старик. — Придется все золото отдать, на школу и покупки скопленное.

— Порви их, — раздался невидимый голос. — Освободи меня. Дай волю жажде.

Колдун встряхнул головой, отгоняя наваждение. В тот момент давать бразды правления зверю было смерти подобно, ведь вампира могли заметить горожане. И они, в отличие от одинокой фермерши, точно бы пустились в погоню. Или вызвали охотников — что еще хуже.

— И куда только ополчение смотрит. Грабят прямо под стенами города, средь бела дня! — возмущался старик.

Всадники неспешно направились к повозке. Армаген насчитал двенадцать разбойников. За спиной каждого виднелось ружье, на поясах бряцали сабли. Даже превращение в зверя не помогло бы.

— Отдайте золото, — шепнул целитель. — Я помогу собрать нужную сумму. Жизни детей важнее.

Преступники окружили повозку. Главарь шагнул вперед.

— Куда путь держим?

— В город, на ярмарку, — опустив взгляд, ответил Бруб. — Забирайте деньги, только пощадите.

Мужчина с уродливым щербатым лицом громко рассмеялся.

— С чего ты взял, что меня интересуют твои сбережения, фермер? Эти прелестные детишки мне больше по душе. Так что отдавай мелюзгу и проваливай. Иначе башку отстрелю.

Бруб заскрипел зубами. Внуки внуками, а своя рубашка ближе к телу. Было глупо ожидать героизма и самопожертвования от местного крестьянина. Но старик колебался. Видимо, в его душе шла ожесточенная борьба между совестью и жаждой жизни.

Устав ожидать, бандит протянул руку к детской головке. Но едва пальцы коснулись копны пшеничных волос, как на коже проступили трупные пятна. Главарь, истошно заорав, схватился за раненую конечность. Та стремительно разлагалась, чернея и скрючиваясь. Даже жаркий пустынный ветер не мог унести мерзкого запаха тлена.

Соратники смотрели на муки лидера с плохо скрываемым ужасом. Кони ржали и били землю копытами, пытаясь уйти от страшного места, где витала ощутимая им одним магия.

— Боги, что со мной?! — орал главарь, когда тлен пополз к локтю.

— Эти дети прокляты, — спокойно ответил эльф. Широкополая шляпа скрывала уши и лицо перворожденного, в противном случае джентльмены удачи могли догадаться о проделках ушастого.

Разбойник спрыгнул с лошади и пал перед повозкой на колени. Армаген никогда не применял ускоренное разложение на живых людях, но догадывался, какие муки вызывает заклинание. Однако, в отличие от трупов, живая плоть разлагалась не полностью. Только спустя минуту на пальцах бандита оголились кости. Будь он мертвым, от руки давно не осталось бы и следа.

— Умоляю, — со слезами на глазах запричитал главарь. — Ради всех святых, простите меня!

— Дети, — обратился Армаген к пассажирам, — вы простите злого дядю?

— Да! — пискнул младший.

— Но за деньги! — добавил старший.

Губы эльфы растянулись в такой злорадной улыбке, что тролль позавидует.

— Кошельки в повозку! — крикнул предводитель. — Немедленно!

Бандиты не торопились выполнять приказ. В их глазах главарь растерял весь авторитет, ползая на коленях перед стариком и детьми.

Армаген ткнул пальцем в ближайшего грабителя. На его щеке уже расползалось черное пятно.

— Ой, смотрите. Проклятие начинает действовать и на вас.

Не прошло и десяти секунд, как воз был завален звенящими кожаными мешочками. После чего грабители дали такого стрекача, что Армаген едва успел бросить заклятие исцеления на щеку пострадавшего.

— Почему боль не проходит?! — орал главарь. — Я отдал свои деньги!

Облачко золотого тумана окутало его руку. Когда дым рассеялся, главарь узрел свежую и здоровую культю — кисть разложилась так сильно, что исцелить смог бы только некромант.

— А теперь вали, — посоветовал эльф. — А коня оставь.

Повторять дважды не пришлось — бандит засверкал пятками в противоположном городу направлении.

Армаген запрыгнул на скакуна, который немного побрыкался, но быстро успокоился. Ветеринарная магия могла утихомирить даже бешеную скотину.

— Это чудо, господин эльф, — выдохнул Бруб.

— Никаких чудес — обычное волшебство.

— Я думаю, часть этих денег принадлежит вам.

Перворожденный подъехал к повозке и взял самый увесистый кошелек. Больше ему не требовалось.

— Остальное ваше. Дайте внукам хорошее образование, купите обновок на ярмарке. Пусть это кровавое золото пойдет на благие цели. И еще…

— Да, господин?

— Недалеко от вашей фермы стоит ветряная мельница. Там живет женщина…

— Хильда? Я знавал ее мужа. Хороший был человек, жаль, что погиб.

— Передайте ей два кошеля. Скажите, что это за молоко и хлеб.

— Не слишком ли высокая плата за еду? — удивился Бруб.

— Нет. В самый раз. Она поймет.