Аромат риска

Глава 5

Рокпорт, штат Массачусетс

Глория Рэдклиф любила свой дом, хотя он, несмотря на открывавшийся вид на океанский простор, выглядел довольно скромным, если учесть ее доходы. Именно сюда Глория привезла дочь из роддома.

Родители были против переезда, впрочем, они никогда не одобряли ее поступков. В те годы Рокпорт был убогим городишком, не чета Бикон-Хиллу: кабаки, в которых подавали суп-пюре из моллюсков, гостиницы, предоставлявшие номер вместе с завтраком, и толпы будущих художников. Но Глории здесь сразу понравилось.

За тридцать лет ее мнение не изменилось. Здесь она создала свои лучшие модели. За неделю, проведенную в блистательном и шумном Нью-Йорке, она успевала соскучиться по простым домашним радостям.

Что до нынешней поездки в мегаполис, то она выжала из Глории все соки.

Хозяйка дома окинула свое жилище внимательным взглядом, любуясь нежно-кремовой мебелью и натертыми до блеска полами. Затем она занесла к себе в комнату два чемодана от Луи Вуиттона и направилась на кухню. Сначала ей хотелось поесть и принять горячую ванну, а потом уж распаковывать чемоданы.

Через сорок минут она вышла из ванной, завязывая на ходу пояс шелкового халата, а усевшись за туалетный столик, начала наводить красоту: это давно превратилось для нее в своего рода ритуал.

Все единогласно сходились на том, что в свои шестьдесят с лишним Глория выглядела на сорок пять — стройная фигура; кожа, нетронутая глубокими морщинами; блестящие медово-каштановые волосы. В молодости Глория принимала свою красоту как данность и лишь с течением лет оценила ее по достоинству. В мире моды состариться — значило утратить связь со временем. Модельер постарел — и прощай карьера.

Когда Глория закончила накладывать увлажняющий крем, раздался звонок. Она нахмурилась. Кто мог звонить так поздно?

Она подошла к телефону и сняла трубку.

— Алло!

— Здравствуй, мама, это я.

— Сабрина? Здравствуй, дорогая. Надеюсь, ты в порядке?

— В порядке, а ты? Знаю, ты, наверное, только из аэропорта, но мне нужно с тобой поговорить.

Глория откликнулась мгновенно:

— Конечно, приезжай.

— А если прямо сейчас?

— То есть… Но… Сабрина, ты что, заболела?

— Вовсе нет, но я узнала одну вещь, которая касается нас обеих. Понимаешь, время не терпит.

Глория вздохнула, понимая, что выбора у нее нет.

— Хорошо, я жду.

— Целую.

Услышав короткие гудки, Глория медленно опустила трубку.

Сабрина свернула на усыпанную гравием дорожку, и фары ее «лексуса» осветили лужайку перед домом матери.

Она выключила зажигание и уронила голову на руки, лежащие на руле.

Долгий путь ее нисколько не успокоил. Чем больше Сабрина думала о сложившемся положении, тем больше возможных ужасных последствий приходило ей на ум.

Она представила себе газетный заголовок: «Преуспевающий бизнесмен Карсон Брукс оказался отцом Сабрины Рэдклиф, младшего представителя обеспеченного великосветского семейства».

Если про это разнюхают таблоиды, они будут смаковать все сочные кусочки, пока публике не наскучит скандал. Получится своего рода буффонада вокруг почтенного семейства Рэдклиф. Боже, что тогда будет с Глорией, которая привыкла хранить свои тайны при себе! Да и для бабушки с дедушкой наступит полный кошмар. Они не обсуждали зачатие внучки, считая это табуированной темой, и даже никогда не упоминали об этом, словно бы ничего не произошло. Им не удалось отговорить Глорию от искусственного оплодотворения, но они упорно отрицали свершившийся факт, не упоминали отца Сабрины и от своих знакомых такого бы не потерпели. А так как Эбигейл и Чарлз Рэдклиф пользовались авторитетом в Бостонском загородном клубе, то никто не хотел с ними ссориться.

Сабрина стала долгожданной, любимой дочерью и внучкой. Глория поступила мудро: сначала она сказала дочке, что папы у нее не было и лучше не касаться этой темы, а когда Сабрина подросла и узнала, откуда берутся дети, мать объяснила ей, что такое искусственное оплодотворение и почему бабушка с дедушкой делают вид, будто ничего не случилось. С тех пор Сабрина хранила тайну в полной уверенности, что о ней никому больше не известно.

И вот теперь все круто изменилось.

Сабрина тяжело вздохнула и вылезла из машины. Если бы только знать, как миновать опасность, и принять правильное решение, чтобы все остались довольны!

Впрочем, для Карсона Брукса ситуация может оказаться выигрышной. В его случае речь идет о жизни и смерти, а в случае с их семьей — всего-навсего о моральном ущербе, и только.

Когда Сабрина дошла до половины дорожки, дверь открылась, и на пороге показалась Глория. Несмотря на теплую погоду, она потирала руки, словно слегка озябла.

— Я три раза звонила тебе на сотовый, — сказала Глория вместо приветствия и встревоженно посмотрела на Сабрину. — Хотела удостовериться, что ты успокоилась. Ты не взяла трубку, и я начала нервничать.

— Прости, я, наверно, забыла включить мобильник. — Сабрина повесила на крючок ветровку.

— Ладно, садись. Сейчас я налью тебе стакан мерло.

— И себе не забудь, — посоветовала Сабрина. Налив обеим вина, Глория уселась на диван рядом с Сабриной и протянула дочери бокал.

— Ну, давай рассказывай, что случилось.

Однако Сабрина не торопилась с новостями. Оглядывая комнату, она заметила еще не распакованные чемоданы и сразу почувствовала угрызения совести. Не слишком ли бестактно она поступила, заявившись в столь поздний час?

— Прости, мама: ты даже вещи не разложила…

— Вещи никуда не денутся, — отмахнулась Глория, — а вот ты что-то темнишь. Это так на тебя не похоже…

— И правда, не похоже. Дело в том, что речь пойдет о закрытой главе нашей жизни. К сожалению, потайную дверь наглым образом взломали.

— О чем это ты?

— О моем зачатии.

— О зачатии? Но каким образом это стало известно? И почему ты так беспокоишься? Только не говори, что объявился очередной мошенник.

Сабрина покачала головой:

— К сожалению, нет. Я не стала бы так беспокоиться из-за старой уловки. Нет, мама, он не мошенник, этот человек — мой настоящий отец, и он попал в беду, из которой только мы можем его выручить.

Глория насторожилась:

— Объясни, пожалуйста.

— Сейчас: собственно, для этого я и приехала. — Сабрина собралась с духом, затем продолжила: — Мама, мне известно, благодаря чьей сперме я появилась на свет. У меня есть доказательства, но мы вернемся к ним позже. Сначала о главном: ты о нем наслышана, поскольку человек довольно известен. Наше родство вряд ли удастся долго скрывать. Я говорю о Карсоне Бруксе, главе «Руссо Фрейгранс корпорейшн».

Глория медленно выдохнула, а когда наконец заговорила, в ее голосе звучала спокойная решимость:

— Я и так все знаю, мне не нужны доказательства, но как ты узнала? И в какую беду попал этот человек?

Сабрина прищурилась:

— Так ты знала?

Глория долго молчала, прежде чем ответить, как видно, ей был неприятен этот разговор.

— Конкретных доказательств у меня нет, но я давно уже догадалась, кто он.

— Давно?

— Лет десять назад.

— И как же тебе удалось это вычислить? Я думала, доноры — всегда анонимы.

— А он и был аноним — отчасти.

— То есть?

Глория принялась разглядывать бокал с остатками вина.

— Мне не назвали его имени, но в моем распоряжении имелся доступ к информации, точнее, к персональным файлам. И самое главное, у меня было его фото — поразительно четкий снимок юноши с чрезвычайно обаятельным лицом. Такого не скоро забудешь. Разумеется, тогда он еще был никем и вряд ли предполагал, что станет узнаваемой фигурой. Надо сказать, его внешность мало изменилась с возрастом — то же привлекательное лицо, ярко-голубые глаза и шрам на правой щеке. По этому шраму я его и узнала: такую примету трудно забыть. Когда я увидела в новостях делового мира этого человека, сразу вспомнила юношу, черты которого когда-то тщательно изучала.

Глория вздохнула.

— Ну вот, теперь ты знаешь все.

— Просто не верится! — Сабрина не сразу пришла в себя. — Ты догадалась, кто он, и ничего мне не сказала?

Глория подняла на дочь опустошенный взгляд:

— А что нужно было сказать? «Сабрина, я, кажется, знаю, кто причастен к твоему появлению на свет»? Но этот человек не твой отец, он просто сдал сперму. У него нет перед нами никаких обязательств, и я не имела никакого морального права вторгаться в его личную жизнь, так же как и он в нашу. А самое главное, я не хотела разрушить твою жизнь. Ты приняла бы это слишком близко к сердцу: возможно, тебе бы даже захотелось с ним встретиться. Ты тогда бредила Карсоном Бруксом, читала все статьи о «Руссо Фрейгранс корпорейшн», какие только попадались тебе под руку. Правда принесла бы тебе одну лишь боль. Я твоя мать и обязана ограждать тебя от всего, что может доставить неприятности. Вот почему я ничего не сказала. — Глория покачала головой. — Впрочем, довольно об этом. Лучше ответь мне, как ты узнала о Карсоне Бруксе и что с ним приключилось.

Сабрина давно уже перестала что-либо соображать и поэтому просто выложила все как есть.

Когда она закончила рассказ, лицо Глории сделалось бледным как мел.

— То есть они хотят, чтобы ты отдала ему свою почку?

— Ну да, в принципе ты верно выразила суть. — Сабрина невольно усмехнулась. — Забавно, правда? Он подарил мне жизнь, а теперь я должна подарить ему почку.

— Послушай, дочка. — Теперь Глория говорила с трудом. — Неужели ты и в самом деле на это решишься?

Сабрина устало потерла виски.

— На кону стоит жизнь человека, которому я обязана своим появлением на свет. Разве я вправе отказаться?

— Но существует определенный риск… И потом, ты даже не знаешь его. — Глория помолчала. — Он что, совсем плох?

— Его жизнь висит на волоске.

— Тогда никакие почки ему не помогут.

— А вот это не факт! Просто подходящего донора найти очень сложно даже среди родственников пациента, а у него только одна родственница — я. И если у нас ничего не выйдет… — Сабрина поставила бокал на журнальный столик и обернулась к матери: — Знаешь что, ты была права. Может, он мне и не отец, но он меня зачал и теперь находится при смерти. Я должна по крайней мере его увидеть. Как знать, вдруг у меня не будет другой возможности? Что касается всего остального, я буду действовать по обстоятельствам. И вообще, может, врачи отыщут другого донора.

— Все может быть. — Глория скептически поджала губы. — Как я понимаю, эти новости еще не попали в прессу?

— Дилан Ньюпорт хотел сперва поговорить со мной. Завтра финансовые телеканалы сообщат о нападении, но мое существование и то, что меня с Карсоном Бруксом связывает кровное родство, пока останутся в тайне.

— Сомневаюсь. — Глория поморщилась. — И десяти минут не пройдет, как они все разнюхают. — Она допила остатки вина и поднялась. — Эта история быстро обрастет подробностями.

— Но я всего-навсего хочу с ним встретиться! Глория недоверчиво покосилась на дочь:

— Может быть. Но встречей дело не закончится, если окажется, что ты можешь ему помочь.

Сабрина подошла к матери и положила ей руку на плечо.

— Понимаю, какая это для тебя неприятность. Ты ничем этого не заслужила, так же как и бабушка с дедушкой. Мне остается только извиниться. Как думаешь, они поймут мой поступок?

Глория невесело усмехнулась:

— Кто, бабуля с дедулей? Они люди старой закалки, покрепче нас с тобой, так что выдюжат. — Она сглотнула. — Но если с тобой что-нибудь случится, то…

— Мамочка…

— Не говори ничего. Дойдет до дела, тогда видно будет. — Глория с трудом взяла себя в руки. — В любом случае за твоими бабушкой и дедушкой остается решающее слово. Что до Карсона, то все очень странно. Надеюсь, преступника схватили?

— Нет еще, ведется расследование.

— А этот адвокат, Дилан Ньюпорт, рассказал о тебе полицейским?

— Да, ему пришлось. Еще знает врач Карсона Брукса и больше никто.

— Это только пока. — Глория вдруг широко распахнула глаза. — А как Дилан Ньюпорт узнал о тебе, неужели от Карсона Брукса? Выходит, Карсон Брукс знает, что он твой… твой…

— Пока нет, он давно хотел узнать, есть ли у него ребенок, и поручил это Дилану Ньюпорту. Я видела бумаги, которые он откопал. Адвокат — это не подделка.

— Мистер Ньюпорт наверняка добыл их незаконным путем!

— Возможно, но какое это теперь имеет значение? Глория вздохнула:

— Никакого. Мы только подольем масла в огонь, если начнем судебную тяжбу. Скандал и так грозит разорить нас. — С минуту Глория смотрела прямо перед собой, потом перевела взгляд на Сабрину. — Итак, Ньюпорт ждет твоего ответа?

Сабрина кивнула.

— Я обещала дать ответ завтра, а пока поселила его в своем центре.

— Хорошо, ты можешь остаться ночевать у меня. — Глория вышла в переднюю и достала из шкафа одеяло и подушку. — Уже за полночь, а ты устала и измучилась. Теперь тебе нужно хорошенько выспаться, а завтра ты дашь ответ Дилану Ньюпорту. Кстати, я полечу с тобой.

Хотя самоотверженность матери тронула Сабрину, но нисколько не удивила: она уже держала ответ наготове.

— Мама, не стоит. Ты только вернулась из командировки, устала и, наверное, целую неделю не притрагивалась к эскизам. Тебе нужно отдохнуть и приступать к работе. Давай мыслить логически: если я поеду одна, то у нас больше шансов сохранить мой визит в тайне. Ты довольно известна в мире моды, а меня мало кто знает.

Глория хотела возразить, но Сабрина стиснула ее руку.

— Я ценю твое предложение, и все же будет лучше, если я полечу одна, а ты пока займешься своими родителями. Ваша эмоциональная поддержка понадобится мне, если я все-таки решусь.

Глория неохотно кивнула:

— Что ж, будь по-твоему: нечего дергаться раньше времени. Еще неизвестно, что из этого выйдет.

— Вот именно! — Сабрина слишком устала, чтобы копаться в прошлом и сожалеть о будущем. — Дальнейшего никто не знает, и нет ничего хуже, чем гадать на кофейной гуще.