Автобиография. Дневник. Избранные письма и деловые бумаги

377

Боюсь, как бы мне не сделаться модной фигурой в Питере. — Популярность Шевченко значительно превышала известность его как поэта и живописца. В нем видели вчерашнего политического ссыльного, борца-революционера, не сломленного ссылкой и солдатчиной, не раскаявшегося. И так было не только в первые дни возвращения поэта в Петербург, но и позже. 21 ноября 1860 года по поводу выступления Шевченко на литературном вечере в пользу воскресных школ Е. А. Штакеншнейдер записала: «Вот век изучай, и все не поймешь то, что называют публикой. Шевченко она так приняла, точно он гений, сошедший в залу Пассажа прямо с небес. Едва успел он войти, как начали хлопать, топать, кричать. Бедный певец совсем растерялся. Думаю, что неистовый шум этот относился не столько лично к Шевченко, сколько был демонстрацией. Чествовали мученика, пострадавшего за правду» (Е. А. Штакеншнейдер, Дневник и записки, Асасіетіа, 1934, с. 269).