Азимар. Дорога сбывшихся надежд

Глава 13

Их небольшой отряд расселся полукругом, все дружно жевали. Нужды в костре не было, но Стефани всё равно радостно протянула к огню ноги. Лиам позвал Кору, маня кусочком вяленого мяса. Кутани было уже лучше, поэтому вполне бодро поднялась и приземлилась возле его ноги, слизнула с раскрытой ладони угощение и требовательно проурчала.

Фокс, лежащий в стороне от костра, подскочил и умчался к месту недавнего побоища, что-то там остервенело отрывал, упираясь сразу двумя лапами и мотая головой, а потом прибежал обратно. В окровавленной пасти зверя была зажата рука хохотуна. Фокс самодовольно рыкнул, привлекая внимание кутани, и аккуратно положил добычу перед ней, а сам отступил.

Стефани зажала рот рукой, сдерживая рвотный позыв. Эстер громко воскликнула:

– Какая гадость! Боги! И вонь!

Кора смерила Фокса сердитым взглядом и пересела на другую сторону от Лиама, отвернула морду.

– Ухажер хренов, – проворчала вланвийка, стараясь не смотреть на окровавленную конечность. – Уберите, меня сейчас стошнит.

Лиам поднялся и со спокойным лицом, без малейшей тени неприязни, подхватил руку, отошел чуть в сторону и зашвырнул подальше.

– Ого! – восхитилась Эстер. – И не побрезговал?! Круто!

– Он же алхимик, – недовольно сказал Уэйн. – По роду деятельности ему приходится разделывать туши монстров. Так что ничего эдакого! Я тоже так могу…

Эстер пропустила его замечание мимо ушей, продолжая любоваться Лиамом.

– Уэйн, когда мы тебя встретили первый раз, тебя что-то отравляло. Что это было? – спросила Стефани, намереваясь переключить внимание вланвийки с Лиама и заинтересовать разговором. Сработало. Эстер посмотрела на алхимика.

– Яд, – просто ответил он.

– Тебя хотели убить? – ахнула Стефани. Она почему-то думала, что его поразила какая-то болезнь.

– Нет. Я сам. Хотел уйти из жизни максимально безболезненно, поэтому изобрел специальный яд, который убивал, но не приносил физических страданий. Была у меня такая минута отчаяния, – голос Уэйна звучал буднично, словно они говорили о том, чтобы выпить за завтраком: чай или компот. – Я торопился, хотел поскорее избавиться от всего этого, хотел заснуть и не проснуться… прекратить бесцельное пустое существование. Торопился, поэтому не стал ни на ком испытывать, понадеялся на собственную гениальность, – он горько усмехнулся, а в глазах промелькнула грусть. – Что-то пошло не так. Мне было мучительно больно. День за днем. Я умирал, но медленно. Тело стало отказывать постепенно. Яд разливался по венам и оставлял на коже синие разводы, – он обвел спокойным взглядом их ошарашенные лица. – А знаете, что самое страшное? Я понял, что жить все-таки хочу. Стал искать способы остановить, замедлить действие отравы и… так ничего и не нашел… А потом появился ты и вырубил меня, – он улыбнулся Лиаму. – Признаю, когда я выбрался из камеры, то так злился. Собирался разнести весь Азимар. Собственно, так и было бы. Тебя не спасло бы даже противоядие, столь любезно оставленное. Но… тот факт, что ты доработал зелье от тумана и при этом собирался свалить за разлом, меня вполне устроило и успокоило…

– А что ты добавил в состав того яда? – отрешенно проговорил Лиам, явно пропустив большую половину рассказа Уэйна мимо. Алхимик дотянулся до сумки, покопался в своих бумагах и протянул смятый листочек Лиаму. Маг бегло просмотрел и стал тихо приговаривать то ли себе, то ли Уэйну: – Вот это скорее всего и дало такую пигментацию на коже, – алхимик тут же пересел ближе к нему, бесцеремонно отодвигая Стефани, уставился в листок, прислушиваясь: – вот этого надо было больше добавить, постепенно оно бы замедлило ход сердца… это вообще лишнее… это вызвало спазмы, лучше заменить на вытяжку из печени салана. Да-да, в сочетании с некоторыми веществами она чрезвычайно токсична. Алкоголь добавлял? – Уэйн кивнул. Лиам осуждающе покачал головой. – В следующий раз замени его на разбавленную кровь волака… Я волака, вообще, люблю… Что ни возьми, все пригодится. Надеюсь, он за разломом тоже обитает.

– Лиам! – не сдержалась Стефани и всё же воскликнула. Он удивленно на неё посмотрел, вырываясь из своей задумчивости. Выражение её лица так и не понял. Пришлось пояснить: – Это яд!

– Ну да, – согласился он.

– Убивающий человека, – напомнила ему девушка.

– Не только.

Она замолчала, выразительно на него смотря, ожидая, пока до него дойдет. Он смотрел в ответ, недоумевая.

– Ты на полном серьезе сейчас советуешь Уэйну в следующий раз сделать более качественный и безболезненный яд?! – сдалась наконец она.

– Женщины, – картинно выдохнул синеволосый алхимик, первым догадавшись о чувствах, одолевавших Стефани, – вечно со своей моралью, – он легонько толкнул Лиама, возвращая его внимание. – Ты лучше расскажи, как ты додумался до противоядия?

– О, тут просто, я видел подобную пигментацию уже, поэтому и примерно предполагал, что должно помочь…

Они стали увлеченно обсуждать ингредиенты, и Стефани поняла, что Лиам для неё потерян надолго. Она сняла куртку, положила её под голову, легла, закрыла глаза, почти сразу же провалилась в крепкий сон.

***

Довольно быстрое пробуждение, и снова одинаковый куда ни посмотри лес. Стефани сначала шла рядом с Лиамом, но тот продолжал непрекращающуюся со времен привала дискуссию с Уэйном. Утомившись от непонятных, но при этом довольно неприятных разговоров про части или запчасти монстров, девушка поспешила нагнать Келлена. Тем более что она собиралась с ним поговорить и всё откладывала на потом. И это потом видимо наступило.

– Избавь меня от этого, – грубо сказал Келлен, когда девушка подошла к нему и подстроилась под его шаг.

– Извини, – чувство вины гложило Стефани. – Те слова, сказанные в гневе… Про сестру… Я…

Он не дал ей договорить, сердито вскинул руку.

– Я не обижаюсь. На правду не обижаются.

– Я очень злилась на Эстер, а выместила всё на тебе. Искала виновного. Это неправильно. Я так не думала на самом деле.

– Ртана с два ты так не думала! – вспылил он и вдруг остановился, развернулся к ней. Ей пришлось тоже остановиться. Келлен понимал, что его уносят собственные эмоции, терзающие душу день за днем, но не мог успокоиться. Грудь следопыта взволнованно поднималась, чаще дыша, голос с крика снова перешел в яростный шепот. – Ещё как думала! В тот момент ты просто не могла лгать! Не могла притвориться правильной!

– Я же сказала, что прощаю тебя! Что ты хочешь от меня? – она не заметила, как повысила голос.

– Правду! – положил руки на её плечи и несильно встряхнул. – Кто я для тебя? Убийца? Кто?

Правду?! Он хочет знать правду? Ту, что она гнала от себя, запрещала себе. Эту он хочет услышать?

Его глаза зло смотрели на неё, пылая яростью и отчаянием. Глаза, которые когда-то смотрели на её сестру. На её Фиону… Жгучая ненависть охватила Стефани, разом убирая всё светлое, что было когда-то между ними.

– Ты – человек, который ничего не сделал, когда ей было больно и плохо! Убийца?! Да! Арараг тебя забери! – она кричала, не замечая своих слез. С силой толкнула его в грудь. – Из-за тебя Фиона не смогла сбежать! Если бы ты не остановил её, то Салазар был бы мертв! А она жива и свободна, и моя жизнь не полетела бы в пропасть! Месть не выжгла бы изнутри! Ты! Ты во всем виноват! Убийца! И трус! Даже потом, спустя года! Знал, кто я, и молчал! Боялся осуждения! Ртан! Ты и сейчас боишься! Просишь простить тебя, но сам себя простить не можешь! Потому что ты тоже знаешь правду! Ты виновен!

Стефани замолчала, стояла и тяжело дышала. Грудь пыталась делать вздох и высоко вздымалась, но этого всё равно было недостаточно. Задыхалась. От боли и гнева. От обиды и разочарования. От несправедливости.

«Ненавижу тебя! Ненавижу всё, что с тобой связано! Убийца! Моя Фиона могла бы жить…»

Стефани громко всхлипнула, зажала себе рот рукой, сдерживая готовый сорваться вой.

«Зачем вернулся? Тогда, по дороге во Вланвий. Ты опять всё испортил! Закончили бы нашу историю на том самом берегу, где оборвалась жизнь Фионы, где твои слова разрушили нашу с тобой дружбу! Я бы пережила это и сейчас не было бы так мучительно больно! И не смотри на меня так! Я тебя ненавижу! Боги! Ну почему? Почему мне так больно?»

– Вот теперь ты сказала правду, – обреченно сказал Келлен. – Теперь не притворялась. Ты тогда сказала, что простила меня, потому что я хотел это услышать. Ртан, потому что требовал этого. Но дело ведь было не только в обещании, которое ты мне дала. Я был нужен тебе, ты боялась остаться одна. Именно поэтому так легко приняла обратно, ничего не предъявляла, – он горько усмехнулся. – Но теперь, когда ты снова с Лиамом, я стал твоим ежедневным кошмаром, напоминанием, что если бы не я…

В его словах была истина. Ей нечего возразить, и надо было бы отпустить его, как когда-то Фиону. Так будет правильно. Лучше. Для них обоих, но… Если он вдруг уйдет, то она будет скучать… Ей будет не хватать его колкостей, что иногда становятся волнующими признаниями… злых взглядов, что порой превращаются в теплые… странной заботы… ощущения безопасности… и доверия. Несмотря ни на что, она доверяла ему. Тогда. Сейчас. Он занимал в её сердце и душе свою нишу. Какую? Она не знала… Но важную… Столь необходимую…

– Уходи, – прошептала она сквозь рыдания. Келлен ждал этого слова, считал справедливой карой. Грустная понимающая улыбка тронула его губы. Он отступил на шаг, не отрываясь смотря на неё, прощаясь. Стефани громко всхлипнула. – Я столько раз хотела сказать это тебе, но так и не смогла. Потому что это было бы такой же ложью, как и всё до этого. Я не хочу, чтобы ты уходил… Кто ты для меня? Родной человек… Кел…

Она закрыла лицо руками, прячась ото всех и от своих чувств. Келлен быстро сократил расстояние и обнял, поцеловал в висок.

– Прости меня, – прошептал он. – Прости… Мне так жаль… Я бы очень хотел всё изменить… исправить… Всё бы отдал… Прости меня…

Его голос исцелял всколыхнувшую внутри боль, убаюкивал. Она чувствовала его искренность и раскаяние. Настоящие, а не эгоистичные попытки успокоить свою совесть, договориться, откупиться.

Она отстранилась и заглянула ему в глаза, хотела, чтобы он видел и её искренность. Видел её прощение, настоящее, а не эгоистичные попытки сохранить друга, который был нужен ей в тот момент.

–Прощаю, – тихо сказала она.

Сквозь боль и сожаление в темных глазах пробивалось ещё одно признание, которое Келлен не мог позволить себе сказать вслух. Правда, которую оба знали… Правда, на которую Стефани не могла откликнуться, ведь её сердце принадлежало другому.

Она сделала ещё шаг назад, вспоминая… Смотреть по сторонам было страшно. Царившее молчание висело над ней молотом осуждения. Так ей казалось.

Эстер спасла ситуацию, её довольно громкие шаги послужили сигналом. Все продолжили свой ход. Лиам поравнялся со Стефани, вклиниваясь между ней и Келленом.

– Азур, если посмеешь ещё раз к ней так прикоснуться, убью, – голос был полон тихой ярости. Стефани невольно вздрогнула и бросила виноватый взгляд на Лиама. Он поднял руку, жестом останавливая её возможные слова, шумно выдыхая. – Пожалуйста, не сейчас.

Келлен согласно кивнул и догнал вланвийку. Эстер бросила на него сочувствующий взгляд, приободряюще положила руку на плечи:

– Братишка… – в голосе было столько тепла и участия.

Он похлопал сверху своей рукой по её ладони, на секунду встретился с её глазами, слабо улыбнулся.

– Железка…

Два слова и прикосновение. Ничего особенного, но их молчаливый разговор глаз и поддержку увидели и почувствовали все.

Где-то сзади грустно вздохнул одиноко-идущий Уэйн.

***

Молчание и отстраненность Лиама угнетала её. Стефани периодически поворачивала в его сторону голову. И каждый раз, когда он ловил её взгляды, на щеке проступали едва заметные линии, выдавая вновь вспыхиваемый гнев. В голове проносились роем слова и попытки оправдаться, но понимала, что соврать не получиться, а правда лишь усугубит. Потому что она не жалела. Ни о чем.

«А теперь представь, что Лиам вот так отношения выясняет с Эстер, а потом они обнимаются, и он целует её. Нет, не в губы, но всё равно, очень тепло и интимно… Как? Понравится?

Ртан! У меня в голове живет какая-то личность, которая всё время действует на нервы!

Личность всё та же, твоя собственная! Я просто здравый смысл, который иногда посещает твою дурную голову».

Стефани фыркнула и тут же испуганно скосила на Лиама глаза, опасаясь его реакции.

– Что? Настолько страшно? – проворчал он.

– Немного, – честно призналась она.

Лиам грустно выдохнул, но остановился и обнял её, провел по спине рукой, успокаивая.

– Я всё ещё злюсь.

– Знаю, прости, – виновато посмотрела на него Стефани, поцеловала подбородок.

– А ещё ревную, – процедил он сквозь зубы. – Я и раньше-то его не жаловал, а сейчас прямо не могу остановить желание совершить грех смертоубийства.

«Думаю, у него к тебе такие же чувства».

Она тут же ужаснулась: чуть не сказала это вслух. Но Лиам догадался, и его глаза хищно загорелись в предвкушении. Стефани не придумала ничего умнее, чем притянуть его голову и поцеловать. Первоначальная цель отвлечь его была почти сразу забыта. Он крепче прижал к себе. Поцелуй с его стороны стал требовательный и жадный. Она почувствовала приятную дрожь волнения. Внутри сладко затрепетало, ощущение счастья накрыло… Какая разница злится он или просто любит… Лишь бы продолжал целовать… Так целовать… Только её…

– Ксандора-мать! Вот это да! Никогда не думала увидеть такое вживую! – громкий возглас Эстер, донесшийся издалека, заставил их вздрогнуть.

Они взялись за руки и побежали догонять остальных.

– Что это такое? – Уэйн заинтересованно рассматривал издалека останки каменного строения в несколько этажей с колоннами, не рискуя подходить.

– Эльфийский храм, – ответил Лиам, – точнее то, что от него осталось.

– Так близко к Азимару? – удивилась Эстер.

Стефани радостно посмотрела на Лиама и шепнула:

– Это то самое место из твоих снов?

– Нет, – он отпустил её руку и направился к руинам.

Остальные настороженно двинулись следом, пребывая в недоумении, постоянно оглядываясь. Поднимаясь по ещё довольно хорошо сохранившимся ступеням, Стефани испытывала непонятное волнение. Воображение дорисовывало то, что природа или люди разрушили. Дух былого величия легко угадывался несмотря на опутавшую стены зелень, на ветер, гуляющий между проемами колонн, и на похрустывающую под ногами каменную крошку.

Как только девушка оказалась внутри здания, появилось ощущение, что время здесь остановилось, замерло вместе с ней. Это пугало. Она невольно посмотрела на своих спутников. На лицах у всех застыло замешательство. Лурдэн и Келлен поспешили покинуть храм. Эстер и Уэйн даже не пробовали подниматься по ступеням. Фокс оставался у ног хозяина, а Кора нервно металась по лесу, наблюдая со стороны. Это подняло беспокойство Стефани на новый уровень, захотелось присоединиться к остальным, но Лиам бродил ещё здесь. Она поспешила во вторую часть храма, протиснулась через небольшой проем в стене.

Лиам ходил вдоль остатков стен и касался их рукой. Порой закрывал глаза и прислушивался. В такие моменты магия разукрашивала его тело яркими линиями. Несколько раз маг начинал что-то говорить. Выглядело так, словно он отвечал кому-то.

Стефани захотелось схватить его за руку и увести отсюда, чтобы этот красивый, но такой пугающий незнакомец, наполненный неведомой ей силой, снова превратился в её милого Лиама. Когда, проходя мимо очередной колонны, руку мужчины обвила пришедшая в движение ветвь растения, девушка испуганно воскликнула. Лиам не заметил её возгласа, мыслями явно пребывая не здесь. Маг остановился, нежно погладил длинными пальцами зеленые листья, словно они были живыми, и он их успокаивал. А магия вслед отозвалась красотой завитушек на бледном лице.

Тихий грустный голос и причудливый язык эльфов дополнили колдовской образ мужчины. При виде Лиама Стефани испытала одновременно и страх, и трепет.

«Его место здесь».

Такая неожиданно возникшая, глупая мысль заставила сердце забиться в тревоге. Чужая мысль. Словно ей кто-то это шепнул.

«Нет. Его место рядом со мной. Не отдам!»

– Лиам! – громко позвала Стефани его и вздрогнула от резкого звука собственного голоса.

Появилось ощущение, что они её осуждают. Они? Стены?

– Милостивая Ксандора, пощади… – вслух пролепетала девушка. – Я схожу с ума? Что это за место?

– Стеф? – удивленно произнес он, впервые заметив её присутствие. Стефани бросилась к нему и крепко прижалась, обхватывая за талию. – У тебя так сильно стучит сердце. Что-то случилось?

– Давай уйдем отсюда, пожалуйста, – взмолилась она, – мне здесь не нравится.

– Почему? Здесь тихо. Спокойно. Это моё место, – мягко проговорил он.

…Моё место…

– Нет! – воскликнула Стефани. Его слова как подтверждение её страхов. – Уйдем, сейчас.

– Хорошо, – грусть окрасила интонации голоса. – Я только попрощаюсь.

На сей раз она его не отпустила, прошла с ним, крепко держа за руку. Лиам улыбнулся её прихоти, но ладонь не забрал. Свободной рукой коснулся колонны, шепнул ей что-то и отстранился. Едва они спустились со ступеней, Стефани стало легче дышать, постепенно улеглось и учащенное сердцебиение. Недавние страхи показались результатом разгулявшегося воображения, собственной выдумкой. Девушка обернулась напоследок, хотела убедиться, что оставляют позади лишь камень. Там ничего нет…

Порыв ветра качнул голые ветви стоящего рядом дерева, в глубине леса протяжно крикнула птица, листва, опутавшая колонны тихо зашелестела, пустые проемы храма смотрели вслед… Тревога снова охватила Стефани. Сердце забилось чаще. И это чувство… оно вернулось. Они осуждали…

Она резко отвернулась и сильнее сжала руку Лиама, ускорила шаг. Её желание поскорее покинуть это место разделяли все члены отряда. Все, кроме мага. Его гнало вперёд другое, ведомое лишь ему.

От быстрого хода бок у неё довольно скоро разболелся. Физическая форма не позволяла выдерживать подобный темп долго. Стефани попросила сбавить шаг или остановиться и немного передохнуть.

– Ну наконец-то, – сразу же заголосил Уэйн, падая на землю и вытягиваясь во весь рост. – Я уже четыре часа как прошу отдохнуть!

– Ты не затыкаешься с начала пути! С первого дня! – огрызнулась Эстер. – Слабак!

– Ты вообще человек? У тебя под доспехами живое тело? Или набор железа? – проговорил он, продолжая рассматривать начинающее темнеть небо.

– Сможешь ещё немного пройти? До заката осталось недолго, потом устроим привал? – мягко спросил Лиам у Стефани, та утвердительно кивнула.

– Почему никто не спросит у меня, могу ли я ещё немного пройти? – возмутился Уэйн.

– Ты можешь ещё немного пройти? – поинтересовался Лиам, поворачиваясь к нему.

– Нет! Я очень устал! У меня ноют все раны и болят от долгой ходьбы ноги, а ещё я натер мозоли! Мне нужен отдых! – жалобно произнес алхимик, бросая на мага умоляющий взгляд.

– Хорошо, – ответил Лиам с доброй улыбкой. И раньше, чем у Келлена или Эстер сорвались с губ возмущенные эпитеты по поводу излишней сердобольности, маг добавил: – Ты отдохни пока, приди в себя, а мы пойдем. Догонишь потом. Мы вон туда направимся, – и указал рукой направление, затем махнул остальным, обозначая, что остановка закончена.

Уэйн ошарашенно захлопал глазами, его рот открывался и закрывался, не находя слов, чтобы выразить своё возмущение. Лурдэн усмехнулся себе в усы, окинул алхимика ироничным взглядом и прошел мимо, отправляясь вслед уже отошедшему на приличное расстояние магу и Стефани.

– Начало было столь правдоподобное, что я и вправду подумал, что ты из-за него остановишься на привал, – весело произнес Келлен, идущий чуть в стороне от Лиама и Стефани.

– Если делать привал каждый раз, когда у него устанут ножки, то можно было и не начинать этот поход. Просто несколько дней пересидеть в кустах, пока зелье не закончится и всё, разойтись по домам, – немного сердито проговорил Лиам.

– Если бы обстоятельства сложились по-другому, то мы вполне могли бы подружиться, – с нотками уважения в голосе сказал вдруг Келлен. Маг повернул к нему голову, окинул скептическим взглядом. Следопыт ответил сразу за обоих, ехидно ухмыляясь. – Хотя нет, всё же вряд ли…

Раздалась брань. Это Эстер и Уэйн, идущие позади всех в очередной раз что-то делили, обмениваясь оскорблениями.

– Интересно, кто из них первым признает свои чувства? – тихо пробормотал Лиам, оборачиваясь на происходящее.

– Думаешь, поймут? – спросил следопыт, задумчиво взъерошил колючки своих волос на затылке. – Эстер немного туговата в тонких эмоциях.

– Может, Уэйн сообразит. Он, конечно, нытик, но не тупой. Алхимик всё-таки.

Они переглянулись, у обоих на лицах промелькнула улыбка, которую тут же спрятали, вспоминая про взаимную неприязнь.

– Поспорим? – иронично спросил следопыт, глаза уже загорелись азартом.

– Хорошо, – спокойно и по-деловому согласился Лиам. – Ставлю два бигза на Уэйна.

Келлен сначала протянул руку, чтобы скрепить рукопожатием условия спора, как резко передумал и выругался, а затем проворчал:

– Ай, ртан. Тут без шансов. Я тоже поставил бы на Уэйна.

Они не сговариваясь обернулись на идущую позади парочку и рассмеялись. Лиам опомнился первым, немного смутился от открытого проявления чувств перед Келленом, снова стал серьезным и отстраненным. Лицо Келлена тут же вернуло привычное холодное и немного презрительное выражение лица.

Стефани едва слышно вздохнула, пряча глаза, скрывая охватившую грусть.

«А кто из вас двоих первым признает, что дружба всё-таки возможна?

Какая разница. Ты в любом случае будешь камнем преткновения».

Разговоров больше никто не возобновлял до самого привала. Затихли даже Уэйн и Эстер. День вымотал всех без исключения. С наступлением сумерек Лиам раздал зелья, стал устраиваться на ночлег. Место для себя и Стефани выбрал в стороне от всех, как и в прошлые разы. Его стремление девушка разделяла: хотелось уединения, возможности побыть одним, ну или хотя бы иметь видимость этого самого уединения.

Вопреки собственным ожиданиям, сон к ней не пришел сразу, как она улеглась и очутилась в объятиях Лиама. Тот храм не выходил у неё из головы. Не выходили из головы они…

«Ну бред же. Точно. Я надышалась тумана и придумываю неизвестно что».

– Лиам, – едва слышно прошептала она. Мужчина тут же открыл глаза, показывая, что не спит. – В том храме ты говорил на эльфийском и… – слово «пугал меня» застыло, не срываясь. Она не хотела его огорчать и пока подбирала слова, чтобы аккуратнее донести то, что её интересовало, Лиам заговорил:

– Они говорили со мной…

– Они? Кто они? – перебила его Стефани, испуганно распахивая глаза, забывая дышать.

– Стены, земля, неупокоенные души, – пояснил маг. – Всё содержит память предков. Всё пропитано историей. И они рассказали мне свою, – Лиаму стало грустно, его взгляд словно потух, в голосе появилась скорбь. – Почему возник разлом никто не знал, но люди по эту сторону от гигантской трещины в земле решили, что виноваты эльфы. Они пришли к храму, горя жаждой мщения. Над служителями святилища совершили жестокую расправу, а сам храм разрушили. Место, созданное для созерцания и поддержания гармонии природы, осквернили. Души убитых эльфов до сих пор бродят там, ищут способ выбраться из плена своего последнего пристанища.

– Значит, это их я почувствовала… они осуждали, – прошептала Стефани, тело покрылось мурашками ужаса.

– Верно, – ответил Лиам. – Они осуждают всех людей.

– Лиам, – спохватилась она, – мы можем им как-нибудь помочь? Освободить?

– Прямо мне никто ничего не сказал, а сам я не понимаю…

Теперь стало грустно и ей. Она вспомнила свою Фиону, заключенную в стенах родного дома, потерянно бродившую по комнатам. Никто не заслуживает такой участи. Особенно безвинно-убиенные. Богиня-мать должна забирать своих детей к себе в чертоги, подарить им после новую жизнь, лучшую…

Стефани тяжко вздохнула и теснее прижалась к Лиаму. Он понял её печаль и стал ласково гладить по спине, успокаивая.

– Спи, родная, – прошептал он. – Не печалься об этом. Я что-нибудь придумаю.

– Люблю тебя, мой милый Лиам, – пробормотала она и едва слышно добавила: – И никому не отдам.