Азимут между пламенем и порчей

Глава 22

16−4

— Белояр — хороший! — упрямо повторила Заряна. — Он умный, заботливый и добрый!

Я припомнил, как этот умный, заботливый и добрый тогда ещё аспирант без малого размазал меня об эту самую столешницу, и покрутил шеей. Едва ли его бешеный нрав претерпел изменения к лучшему после прорыва в асессоры, скорее уж просто прибавилось возможностей демонстрировать своё дурное настроение окружающим.

— Давно он асессором стал? — уточнил я и сделал глоток чая, но вкуса не ощутил вовсе.

— В прошлом году ещё, — буркнула Заряна, села напротив и с гордостью добавила: — И без денег дома Пламенной благодати справился! Всё же стал самым молодым асессором школы!

— Здорово, — кисло улыбнулся я, ясно отдавая себе отчёт, что в схватке с этим надутым индюком шансов у меня попросту не будет. — Но ты же его терпеть не могла! Он же… — Подобрать цензурное и вместе с тем точное определение удалось далеко не сразу. — Он грубиян и невежа! И тебя ни в грош не ставил!

Барышня покачала головой.

— Белояр — ранимый и милый. На него давила ответственность перед директором, вот он и психовал. Ещё я масла в огонь подлила из-за того, что моего согласия на замужество не спросили. Наговорила Белояру гадостей, а он на нервах был, ещё и лицо перед родичами потерять побоялся, вот и не сдержался. И пошло-поехало! Сейчас-то другое дело!

— И что изменилось?

— Всё! — хлопнула Заряна ладошкой по столу. — Всё изменилось, Серый! Когда Белояр в школе работать начал, у нас общие интересы появились, общаться стали и сошлись как-то… — Она вскинулась, уставилась на меня и вновь начала краснеть. — Да это просто поцелуй был! Не сплю я с ним, он здесь даже не живёт, только в гости приходит!

«Не сплю я с ним» — это уверение меня отчасти успокоило, пусть к нему так и напрашивалось уточнение «пока».

— Что самое смешное, он мне сразу понравился! — продолжила изливать душу Заряна. — И я ему тоже, только поэтому он на брак и согласился, а вовсе не из-за моего приданого. А теперь, когда всё устроилось, отец вдруг обо мне вспомнил, только поздно!

Я сделал глоток чая и сказал:

— Вожжи!

— Не тебе меня судить! Вы с Беляной меня совсем одну бросили! А отцу бы и вовсе в мою жизнь свой нос лучше не совать! Нет у него на это никаких прав! Не после того, как он от меня отказался!

— Ну так и выскажи это всё ему в лицо. Зачем в себе держать?

— Вот ещё! — надулась барышня. — Видеть его не желаю!

— Вожжи, розги, на худой конец — ремнём по заднице отходить, — спокойно перечислил я и фыркнул. — Такую кашу на ровном месте заварила! — И, не позволив перебить себя, обвёл рукой комнату. — Ты что же — всерьёз полагаешь, будто в этом кукольном домике от реальной жизни спрятаться сумеешь? Не выйдет!

Заряна поджала губы и зло глянула на меня, враз сделавшись копией своей маменьки, но куда подальше не послала.

— Знаю, что не выйдет, — буркнула она. — Но отца видеть не хочу. Выучусь, встану на ноги и всё потраченное на себя до последнего грошика верну!

— А Белояр что на сей счёт говорит? — поинтересовался я.

Барышня отпила остывшего чая и пожала плечами.

— Белояр говорит, что и сами проживём.

Я невольно проникся к этому скороспелому асессору уважением, но Заряна тут же смазала впечатление, заявив:

— Он ведь из самых низов выбился! Совсем как я!

Не скривился в презрительной гримасе я исключительно из нежелания обидеть девушку. Обладающий колдовским талантом выходец пусть из захудалой, но всё же дворянской семьи имел примерно такое же отношение к истинным низам, как и я к настоящим боярам.

— Белояр меня во всём поддерживает, — продолжила барышня. — Знаешь, как это важно, когда одна-одинёшенька? Если б не он, я бы давно отцу написала всё, что только о нём думаю!

— И что же ты о нём думаешь? — вздохнул я, кидая тоскливый взгляд на часы.

— А это значения не имеет! Не поеду никуда, и точка! — зло выдала Заряна, посмотрела на меня, вздохнула и нехотя спросила: — Или тебе лихо придётся, если поручение не выполнишь?

Возможно, в иной ситуации мог бы и опуститься до просьбы войти в положение, а так, наплевав на грозящие убытки, беспечно покачал головой.

— Нет, я всего лишь воспользовался оказией с тобой повидаться. Никак иначе сюда было попросту не попасть.

— Врёшь ведь, да? — проницательно прищурилась Заряна.

— Хочешь верь, хочешь не верь, но я способен подобрать слова, которые заставят тебя передумать. Просто не вижу смысла. Послание я доставил, решение за тобой.

Барышня тяжко вздохнула:

— Хорошо! Передай отцу, что в ближайшее время его навещу.

— Не нужно, — усмехнулся я. — Лучше напиши. А то он в Тенезвёзд собрался, в Черноводске можешь и не застать.

— Что за вздор? — нахмурилась Заряна.

— За что купил, за то продал, — развёл я руками, поднимаясь из-за стола. — И попробуй его простить. Какая-никакая, а всё ж родня. Да и сколько ему лет было, когда ты родилась? Семнадцать? Восемнадцать? Совсем сопляк, куда такому против главы дома пойти!

— Его это не оправдывает! — отрезала барышня.

— Дело твоё, — пожал я плечами, поднял с пола и собрал в аккуратный увесистый свёрток монашеский балахон. — И мы с Беляной тебя не бросали. Нельзя было нам в школе оставаться. Мне — сама знаешь почему. У Беляны тоже самые серьёзные основания убраться отсюда были. В подробности вдаваться не могу, скажу одно: здесь бы её достали. Рано или поздно, но непременно достали бы.

Я подошёл к поднявшейся из-за стола девушке, в глазах которой вновь заблестели слёзы, обнял её левой рукой и поцеловал в щёку.

— Думаю поступить в Черноводский университет. Выберешься в город или нужда какая возникнет — ищи на факультете тайных искусств.

— Серый! — окликнула меня Заряна. — Я не могу к отцу поехать! Только не сегодня! В полдень начнётся турнир, я должна быть там!

Я обернулся и нахмурился от неожиданной догадки.

— Тебя ведь не выставили на бои?

Барышня помотала головой.

— Нет, но Белояр — чемпион школы. Я должна его поддержать! Должна, понимаешь? Это было бы предательством — уехать в столь важный для него момент! Как я могу с ним так поступить?

Сам я мог поступить с этим напыщенным болваном ещё и не так, но то я. К тому же иной раз подлость куда больнее режет не жертву, а предателя, так что кивнул.

— Не можешь, — подтвердил я, пытаясь собрать в единое целое странное требование епископа непременно вывести дочь из школы до полудня, его ещё даже более поразительное обещание в случае ослушания лишить Заряну наследства и категоричное требование ничего ей об оной угрозе не говорить.

Зачем тогда он вообще о лишении наследства упомянул? Только лишь для того, чтобы я проникся серьёзностью момента и полагал поездку Заряны в Черноводск делом для неё чрезвычайно важным? Или дал мне инструмент, с помощью которого можно выполнить поручение, просто завуалировал его, чтобы не уронить себя в глазах дочери?

— Что такое, Серый? — прищурилась Заряна.

Я мог бы испросить у неё разрешения переговорить с Белояром, дабы тот отпустил её к папеньке, но делать этого не стал. Просто знал, что непременно получу строжайший запрет нервировать суженого перед поединком, а посему решил взять ответственность на себя. В конце концов, я обещал позаботиться о Заряне, и она против этого отнюдь не возражала. А что два года прошло — так это пустяки.

— Всё хорошо! — улыбнулся я, послал барышне воздушный поцелуй и выскользнул из гостиной в прихожую.

Планы у меня поменялись самым решительным образом, и возвращаться в ресторан, несмотря на возможные осложнения, я больше не собирался, поэтому наплевал на конспирацию и натянул на себя балахон — вышел за дверь, на ходу опоясываясь кушаком. До начала турнира оставалось чуть больше часа, а мне за это время ещё требовалось добраться до арены, отыскать там Белояра и успеть его настропалить, при этом не дав повода для вызова на дуэль. Пусть статус ассистента арбитра задуманное и упрощал, но нельзя было сбрасывать со счетов и бешеный норов Заряниного жениха. А ещё не следовало забывать о заполонивших улочки жилых кварталов учениках.

— Эй, святоша! — подскочил ко мне у одной из пивных юнец и даже попытался ухватить за руку. — Давай, выпь…

Договорить ему помешала стиснувшая горло кровавая пятерня. Я отодвинул от себя подвыпившего аколита, попутно отсёк от небесной силы и заблокировал ядро, но только лишь этим и ограничился.

— Больше уважения! — веско произнёс, легонько шлёпнул кровавой ладонью по щеке и, будто сплюнув, добавил: — Брат мой!

Да я и сплюнул после. Глотку продрало, а слюна зашипела на сырой земле, зато столь явная демонстрация силы заставила отстать от меня изрядно наклюкавшихся учеников. Уж лучше так, чем в перебранку ввязываться. Ещё не хватало заявиться на арену с подбитым глазом или рассаженным носом.

Поспешив дальше, я обратился ко второму колену своего атрибута, но небесной силы задействовал сущие крохи: создал едва различимый намёк на жгучее марево — видно его не было, а вот магическим чутьём возмущения прекрасно улавливались, и меня начали сторониться. По крайней мере, дорогу больше никто не заступал.

К арене я вышел самую малость запыхавшимся. Развеял ауру и постарался размыть производимые ядром искажения, что с учётом вернувшегося в радужки пурпура могло сбить с толку не слишком внимательного наблюдателя. Поди разбери ещё, аколит перед тобой или полноценный аспирант! А всерьёз прощупывать представителя епархии не всякий решится. Наверное. Надеюсь на то. Сейчас от меня требовалось выглядеть солидней некуда, одни только ужимки и гримасы Лучезара помочь не могли.

До начала турнира оставалось ещё минут сорок, народу вокруг собралось — просто тьма. Были это преимущественно внешние ученики из числа тех, кому не хватило мест на трибунах, ученики же внутренние либо проходили внутрь наравне с преподавателями, либо дежурили на входе, как раз и отсекая тех, кто пытался пробраться без пригласительного билета.

У меня такового не имелось, но миновал заслон беспрепятственно. Разве что старший наставник Горисвет нахмурился. Впрочем, цепляться он не стал и молча отвернулся.

На каменных скамьях оказалось яблоку некуда упасть — свободным от зрителей оставался лишь сектор, выделенный представителям школы Чернопламенных терний, да ещё часть незанятых покуда мест предназначалась припозднившимся наставникам репьёв. Нельзя сказать, будто у меня голова кругом пошла, но столько тайнознатцев разом видеть ещё, пожалуй, не доводилось.

Посреди арены расчертили огромный дуэльный круг, рядом с ним суетились настраивавшие купол защитного полога колдуны. Я огляделся и двинулся прямиком к ведущей в служебные помещения арке. Там дежурила парочка наставников, и я предупредил неизбежный вопрос, какого чёрта мне тут понадобилось, спросив:

— Белояр из семьи Калёных уз уже здесь?

Дежурные заколебались, затем аспирант с оранжевыми глазами всё же подсказал:

— Третья комната с левой стороны.

— Только он медитирует! — предупредил его напарник, но я шагнул в коридор с высоченным сводчатым потолком и голой каменной кладкой стен, этот запоздалый возглас проигнорировав. Равно как не стал утруждать себя и стуком в дверь. Просто взял и распахнул её небрежным толчком, переступил через порог под противный скрип несмазанных петель и едва удержался от удивлённого присвиста.

Посреди небольшой комнатушки в локте над полом завис могучего сложения молодой человек в гимнастическом трико. Вокруг него мерцала оранжевая пелена, но была она полупрозрачной и не помешала разглядеть ни копну чёрных как смоль волос, ни грубоватое и одновременно мужественное лицо. Ошибки не случилось — в помещении с единственным окошком под потолком и в самом деле медитировал жених Заряны.

Скрип петель вырвал его из транса, поддерживавшая громилу в воздухе магия рассеялась, но, приземлившись на ноги, тот даже не покачнулся.

— Какого чёрта⁈ — прорычал Белояр ещё даже прежде, чем распахнул глаза с радужкой, чуть темней идеального оранжа. — Какого чёрта? — повторил он уже не столь напористо, разглядев, кто именно заявился к нему в гости.

В повторном вопросе почудился намёк на неуверенность, но я не воспользовался моментом и уточнил сухо, даже безразлично:

— Белояр из семьи Калёных уз?

— Да! — вновь рыкнул громила.

С момента нашей первой и единственной встречи его внешность никаких изменений не претерпела, а вот внутренняя энергетика стала куда более насыщенной и упорядоченной. Жениха Заряны словно переполнял живой пламень, захотелось даже чуть отступить, но вместо этого я прикрыл за собой дверь.

— Сюда меня прислал его преосвященство епископ Ясный, — заявил я и, продолжая гасить создаваемые духом возмущения, с брезгливой гримасой обвёл рукой комнатушку. — Не конкретно сюда, а в школу.

— Ну и? — так и подобрался Белояр.

— О тебе, брат мой, — спокойно продолжил я, — речь не заходила, но епископ прямо заявил, что его терпение на исходе, и если дочь сегодня же не явится для разговора с ним в Черноводск, её самое меньшее лишат наследства…

Набычившийся асессор шагнул вперёд и стиснул кулаки, каждый из которых размером превосходил два моих.

— Что с того? — прорычал громила, и в комнате стало как-то очень уж тесно. А ещё — душно и даже жарко.

— Юные барышни далеко не всегда склонны прислушиваться к гласу разума и задумываться о будущем, — заявил я, радуясь тому, что накинутый на голову глубокий капюшон скрывает покатившуюся по виску струйку пота, — а его преосвященство был чрезвычайно категоричен в своих высказываниях. О лишении наследства он говорил, как о деле решённом. Равно как и упомянул, что после визита в Черноводск с лёгким сердцем позволит дочери вернуться в школу. Собственно, прозвучала формулировка «клянусь своей душой», а уже одно это показывает серьёзность его намерений.

— При чём здесь я⁈ — прорычал Белояр, придвигаясь ещё ближе.

— Карета будет ждать дочь его преосвященства лишь до полудня! — объявил я и, не оборачиваясь, заставил лёгоньким ударным приказом распахнуться дверь, после чего отступил за порог. — Тик-так, брат мой. Тик-так!

Ну а про себя подумал, что кто-кто, а этот дворянский выкормыш мне точно не брат. Впрочем, Белояр полагал ровно так же, поскольку дверью он громыхнул так, что пыль с потолка полетела.

Я беззвучно рассмеялся.

Быть может, и не получится спровадить Заряну в Черноводск, но на нервах у её жениха я поиграл наилучшим образом. С учётом предстоящих тому поединков, пожалуй что, не просто расквитался за нашу прошлую встречу, но ещё и с горкой отсыпал.

Медитировал он, понимаешь! В воздухе висел! Ха! Пусть теперь по потолку бегает!

И даже если у него и впрямь чувства к Заряне, даже если он и вправду плевать хотел на приданое и не попытается уговорить невесту незамедлительно отправиться в Черноводск на встречу с отцом — меня такое развитие событий тоже нисколько не огорчит и в чём-то даже порадует. Жених-асессор и брак по любви — чего ещё Заряне можно пожелать? Да и она при таком раскладе ко мне претензий иметь не будет. Если Белояр не дурак, он о нашем разговоре и не заикнётся даже.

Посмеиваясь, я вернулся на арену, а уже там придал лицу серьёзное выражение и огляделся, но присланного епископом священника нигде видно не было, и посему оставалось лишь гадать, какое именно место мне полагается занять. Подумав немного, подниматься на трибуны не стал и сделал вид, будто изучаю площадку для поединков.

Впрочем, никому в любом случае не было до меня никакого дела: судя по начавшим доноситься с улицы крикам, свисту и улюлюканью, к арене приближалась делегация школы Чернопламенных терний. Зрители так и подобрались.

— А директора-то всё нет, — сказал вдруг один из отвечавших за создание магических барьеров тайнознатцев своему коллеге.

— Да директор-то что? — отмахнулся тот. — Он секретаря правления Черноводской торговой компании у себя принимает, точно явятся самыми последними. Ты посмотри лучше, сколько свободных мест осталось! Когда такое было?

Первый из тайнознатцев глянул на меня, но я с невозмутимым видом пялился на арку в ожидании терниев, и он, лишь самую малость понизив голос, пояснил:

— Да это всё старый баламут Сивер! Заявил, что ноги его здесь не будет и других к тому подбил. Жилен, Чернодол, Чароцвет! Да половины из старой гвардии нет! Бесятся из-за того, что торгаши в попечительный совет вошли!

— Будто у нас выбор оставался!

— А старикам плевать! Они уже одной ногой в могиле стоят, им терять нечего.

Колдуны отошли, и я за ними не последовал, вместо этого кинул взгляд на сектор, отведённый наставникам школы Огненного репья. Свободных мест там до сих пор оставалось с избытком — притом что чуть ли не два ряда заняли члены попечительного совета.

Накатило раздражение, но тут в арке показалась колонна представителей школы Чернопламенных терний, и трибуны взорвались презрительными криками и свистом. Если б не уже отлаженные магические барьеры, мог и тугоухость заработать, а так лишь зазвенело в ушах. Гости же холодному приёму ничуть не удивились и не смутились, прошествовали к своему сектору и начали спокойно рассаживаться по каменным скамьям, благо дело ограничилось лишь криками и оскорблениями, а мусор и что потяжелее в них не кидали — за этим следили стоявшие тут и там среди зрителей наставники.

На арену вышел моложавый преподаватель школы Огненного репья с профессорской бляхой на груди, сопровождал его наставник Синеок. Оба они смерили меня уничижительными взглядами и сочли недостойным своего внимания, даже не кивнули.

— А терниев-то, терниев! — с презрительной гримасой произнёс профессор. — В этот раз их куда больше обычного заявилось!

— Они ещё и летучий корабль арендовали, не на поезде прикатили! — рассмеялся Синеок. — Видать, на последние деньги решили пыль в глаза пустить!

От сектора гостей к нам направились два представителя школы Чернопламенных терний, но ещё раньше них подошли Горисвет и седовласый священник, который моему присутствию на арене если и удивился, то виду не подал. Старший наставник вручил всем листы с расписанием поединков, и посланец епископа сразу передал их мне.

— Ознакомься!

Я внял требованию и обнаружил, что чемпиону хозяев будет противостоять Горислав из дома Пламенной благодати, за минувшее время тоже сумевший прорваться в асессоры. Их схватка закрывала первый круг турнира, но представители школы Огненного репья не на шутку разнервничались, не углядев среди выстроившихся участников Белояра.

— Пошлите кого-нибудь за ним! — потребовал профессор у старшего наставника. — Белояр не может пропустить открытие!

Горисвет жестом велел приблизиться аспиранта, караулившего проход во внутренние помещения арены, но молодой человек в ответ на просьбу поторопить Белояра лишь руками развёл.

— А нет его.

— Как? — охнул Синеок. — Почему⁈

— Не могу знать, — смутился дежурный. — Его невеста навестила, и они сразу куда-то ушли.

Услышав это, я ощутил смешанные чувства. Стало жаль Заряну и ещё почему-то самую малость противно, будто совершил осознанную подлость.

— Немыслимая беспечность! — нервно закатил оранжевые глаза профессор репьёв. — Горисвет, сделайте же что-нибудь! Это грубейшее нарушение традиций!

В ответ на это заявление представители школы Чернопламенных терний рассмеялись, и стройный молодой человек с глазами непередаваемого оттенка горелого янтаря не удержался от колкости:

— Грубейшее нарушение традиций — это отсутствие на открытии директора школы!

— Узурпатора, ты хотел сказать, — поправил коллегу широкоплечий лысый старик в профессорской мантии, в чьих радужках в равной степени смешались чернота и оранж.

— Тогда уж, профессор, не узурпатора, а раскольника! — не полез за словом в карман молодой человек. — И да, если рассуждать с этой точки зрения, его присутствие на турнире отнюдь не является обязательным.

Прежде чем успела вспыхнуть перебранка, Горисвет вклинился между представителями враждующих осколков некогда единой школы, выудил за цепочку карманные часы и объявил:

— Ещё только без четверти полдень! — После он уставился на гостей. — И если уж на то пошло, судари, где ваш собственный чемпион?

Лысый старик озадаченно оглянулся и спросил у спутника:

— Ночемир, ты видел Горислава?

Тот указал куда-то в сторону арки.

— Сейчас подойдёт.

— Наш чемпион тоже явится в срок! — буркнул профессор репьёв, оттянул в сторонку старшего наставника и прошипел: — Сделайте что-нибудь!

Горисвет поспешил к проходу в служебные помещения, и обстановка самым явственным образом накалилась. Нельзя сказать, будто между представителями враждующих школ начали искры проскакивать, но не пришлось даже ловить гармонию с небом, дабы ощутить магические искажения и призрачный жар. И столь же отчётливо я осознал, что лишний здесь и сейчас, более того — вот-вот окажусь аккурат между молотом и наковальней.

Вот что я тут делаю? Зачем я здесь?

Ну какой из меня ассистент арбитра?

Как видно, седовласый священник полагал ровно так же, поскольку он легонько прикоснулся к моему плечу и распорядился:

— Иди, поищи чемпионов.

— Но…

— Иди!

Голоса старикан не повысил, да только спорить с ним как-то разом расхотелось.

— Сей момент, отче, — склонил я голову в притворно-почтительном поклоне и поскольку от входа на арену так и продолжали доноситься свист и вопли учеников, двинулся вслед за старшим наставником Горисветом.

Ворота стояли распахнутыми настежь, в арке толпились лекари в белых халатах. Они дымили самокрутками и оживлённо обсуждали шансы участников, не прекратили делать этого даже при моём приближении, а я вдруг сбился с шага из-за дохнувшего в спину жара.

Обернулся — точнее, ещё только начал оглядываться! — и сектор с преподавателями школы Огненного репья разметало мощнейшим взрывом. Самым краешком глаза я успел заметить, как разлетаются во все стороны обломки каменных скамей и кровавые ошмётки тел, а дальше ударная волна подхватила меня и забросила в арку, словно бильярдный шар в лузу!

Да чтоб вас!