Бастард рода Неллеров. Книга 1

Глава 10

Опекун и тётка хлопотали, наливая мне чай и выкладывая на стол лепёшки. Сметана и варенье трёх видов там находились и до моего возвращения в дом. Почему-то эти двое до сих пор испытывали смущение, когда я, когда Степ заставал их вдвоём за беседой. Чудные какие-то.

Проклятые скрипучие доски пола помешали получить интересную информацию. Хотя, какие мои годы? Вся жизнь впереди. Узнаю рано или поздно то, что мне необходимо знать.

— Дядь, а ты чего такой грустный? — отхлебнув чая и помакав куском лепёшки в малиновое варенье, завожу ту же пластинку, что до меня крутила Эльза. — Говорят, помрёт герцог-то…

— Молчи! — разозлился бывший сержант и хлопнул по столу так, что даже миски подскочили.

— Прости. — меня не напугать такими дешёвыми фокусами, и я продолжаю: — Просто я подумал, нам-то какая разница, кто будет нами править? Про маркиза Джея к тому же рассказывают, что он очень умён, рассудителен и храбр, как его отец. Или ты так не считаешь?

Вот пусть теперь выкручивается. Рискнёт сказать правду, что будущий герцог замкнут в общении, редко слушает чьих-то советов, вспыльчив и жесток? Напрямую никто такое говорить не осмелится, но мне и так ясно, ведь взрослый мужчина из более продвинутого мира многое может понять и из недомолвок, и из испуганного переглядывания людей при разговорах на городских площадях.

— Эта, ты того, Степ. — растерялся опекун. — Конечно же я согласен, что маркиз Джей достоин своего отца. Всё, как ты и сказал. Но перемены всегда плохо. И не известно, чем обернётся это покушение. Начнётся война или нет, никто не знает, но нам с тобой мысли о поступлении в университет на лекаря придётся отложить.

— Ригер, ты хочешь сказать, что хотел нашего мальчика направить на учёбу в Рансбур?! Но, прости, но…

Женщина замолчала, вопросительно смотря на своего мужчину. Я знаю, о чём она думала. Откуда деньги? Мне это тоже хотелось бы понять, а ещё интересно, каким боком к изменению планов моей дальнейшей жизни имеет смерть, ну, или скорая смерть нашего обожаемого герцога Виталия? Ведь не могу же я быть его родственником, в самом-то деле. Сын такой важной шишки жил бы при замке или давно лежал в могиле. Имею представление о наших земных средневековых нравах, а Степ мне тут подсказал, что и в мире Паргеи они ничуть не лучше.

— Да была мысль. Только теперь чего уж. — махнул опекун рукой и поспешил перевести разговор на другую тему, подняв ту, которая точно меня отвлечёт: — Ты сегодня хочешь позаниматься с клинком и копьём или опять на улицу убежишь?

— Риг, ты учишь мальчика сражаться?!

— Я уже давно не мальчик, тётя Эльза. Посмотрите внимательней.

Сгибаю руку в локте и показываю мышцу. Женщина и опекун смеются. Действительно, пока выгляжу комично, силёнок у меня мало.

Дядька что-то шепнул подруге на ухо — а ведь она молода и привлекательна, на мой взгляд мужчины под пятьдесят — и Эльза чуть покраснела, после чего стала прощаться, бросив заговорщический взгляд на друга, дескать, ты недолго тут, я жду. Господи, как же легко вас читать.

Во дворе сразу приступаем к тренировке, я успел размяться и повторить уже выданные уроки до прихода прилипалы Николаса.

— Нет. Смотри. — опекун забирает у меня замещающую копьё короткую в полтора метра палку и показывает, как правильно делать хват для броска. — Удары таким оружием происходят редко, и много там ума не нужно. В таком случае, главное стоять в строю и иметь достаточно сил, чтобы его удержать. В основном, копьё кидают во врага. Попадёшь в какую-либо часть тела — хорошо. Ранишь или убьёшь. Он прикроется щитом — тоже неплохо. Только при условии, что бросок был сильным. Тогда наконечник закрепится в щите и сделает его больше помехой, чем защитой. Бери не по центру, а чуть ближе к концу, да, здесь, на пару ладоней… Создатель, что это? — его урок был прерван суматошным набатом, раздавшимся на колокольне собора и подхваченным другими церквями. — Неужели? — он как-то резко сник. — Герцог всё же умер.

— Горе-то какое. — бурчу раздосадованный тем, что на сегодня моё обучение закончилось, не успев начаться.

Это я уже понял. Сейчас весь город побежит молиться, чтобы Создатель принял к себе нашего правителя, а не отправил его душу в подземное царство.

— Не сметь! — дядька вдруг выдаёт мне крепкий подзатыльник. Со Степом такого ни разу не случалось. Хворостиной ему по заднице порой прилетало, а вот по голове нет. — В таком тоне! О герцоге! Да он!

Опекун резко разворачивается и уходит в дом. Всё ясно. Я его разозлил. Откуда во мне такая глупая мальчишеская непосредственность? Надо заняться самоанализом, а то эйфория от новой молодой жизни, похоже, плохо влияет на мою рассудительность.

Чтобы унять досаду на самого себя, усиливаю нагрузки и жду, когда опекун соберётся на выход.

— Степ, ты прости меня, паря. Не сдержался. Собирайся, пойдём на всенощную.

Смутно вспоминается, когда давно хоронили старую герцогиню, тоже весь город не спал. Нынешней, Марии, после смерти такая честь не светит. Как только её сын наденет на свою голову герцогский обруч, она станет маркизой и в родовую усыпальницу попадёт без большой помпы. Ну, сама так захотела, отказавшись от наследственного права. Не мне чужаку её одобрять или осуждать.

— Иду, дядя! — отзываюсь. — Только оботрусь хотя бы, раз уж помыться не успеваю.

— Откуда в тебе это взялось? — Ригер дожидается в коридоре, глядя на мою санитарно-гигиеническую процедуру. — Кто-то из твоих богатеньких приятелей в школе научил?

— Приятельниц, скорее.

— Ты так не шути. Я ведь тебе не один раз объяснял, что с девочками из…

— Да помню я, правда, помню. Никаких гуляний и поцелуев с одноклассницами. Не переживай.

Начинаю в темпе одеваться. Сорок пять секунд, как когда-то в армии, не получится. Завязки дурацкие не дают ставить рекорды. Тем не менее, по сравнению с моим предшественником темп намного быстрее.

— Готов? — одобрительно улыбается Ригер.

— Всегда готов! — бодро отвечаю пионерским слоганом, неизвестным в этом далёком от моей родины мире.

Зашли по дороге за соседкой. Пока Ригер там о чём-то с ней шептался, я слонялся вдоль глинобитной ограды буквально в десятке шагов от того места, где Степ получил удар по голове и обрёл магический дар, в итоге по совокупности вызвавшие меня в Паргею и давшие умирающему от онкологии мужику второй шанс.

Показалась Валька с младшим братом, вечно полусонным мальчишкой лет семи в перешитых из большего размера штанах и рубахе.

— Тоже решили помолиться за нашего герцога? — удивляюсь.

Детям молиться не обязательно, сумерки ещё не наступили, да и не отличается девчонка как и вся её семья набожностью. Как и мы с опекуном. Не знаю, какого чёрта Ригер меня потащил.

— Вот ещё. — улыбнулась девчонка, светло, радостно, мы теперь с ней хорошие приятели. — Нужен мне этот герцог и его посмертие, как сам знаешь что. Мама сказала, что сегодня нам дома лучше совсем не ночевать. Сама с малыми к бабушке ушла, а нас к тётке отправила. Батя сегодня с горя так напьётся, что лучше ему на глаза не попадаться. Петьке вот на прошлой неделе чуть шею не свернул нечаянно. — посмотрела она на равнодушного братца. — Так это он тогда с радости вином налился. Может мне сбежать куда-нибудь, Степ? В Неллере меня везде найдут, а вот куда-нибудь в Парм или Дитон, а? Или в Тибо-Ласт. Прибиться к какому-нибудь каравану. Служанки везде нужны.

У девчонки, измученной житейскими неурядицами, мысли изменить судьбу бродили в голове постоянно. Не по возрасту взрослые рассуждения. Но пока дальше слов никуда не шло. Горе быть ребёнком в семье буйного алкоголика. Это хорошо из прошлого опыта знаю. У самого по соседству такой же папаша жил, в квартире напротив.

Ответить подружке не успел, из калитки вышли опекун с Эльзой.

— Пошли. — мотнул мне головой дядька.

Ну, пошли, так пошли. Подмаргиваю Вальке, чтобы приободрить, хотя та особо-то в этом и не нуждается. Кремень девчонка. Точнее, металл, если вспомнить Маяковского с его пожеланием гвозди бы делать из таких людей.

До конечного на нашей улице дома старого скупщика мы не дошли всего шагов десять, как к нам в гости неожиданно заглянул отряд всадников, да ни каких-нибудь, а самих герцогских гвардейцев, в блестящих латах, новых красочных сюрко, шлемах с плюмажами, с начищенными круглыми щитами целиком из бронзы — в такие копья не воткнутся — и мечами в дорогих ножнах.

Появление гвардейцев на нашей задрипанной улице сродни приезду президента покинутой мною навсегда страны на какую-нибудь мусорную свалку.

— Привет, Ригер. — командир отряда с нашивками капитана поднял руку. То ли давал знак подчинённым остановиться, то ли так поздоровался с моим опекуном. У него получилось и то, и другое одновременно. И отряд встал, и дядька узнал офицера.

— И тебе здравствовать, Гарни. Ты…

— Я за тобой и твоим воспитанником. — он опять поднял руку, и сзади подъехали двое солдат, в поводу у которых шли осёдланные запасные лошади. — Садитесь. Быстрее. Объяснить пока ничего не могу. Велено доставить в замок вас обоих.

Молодцы. Даже не выяснили, умеет ли Степ ездить верхом. Он не умел. Зато мне довелось поездить на конях. Вопрос только в том, насколько быстро сумею передать свои умения новому телу. Надеюсь, скачки галопом не намечаются?

Вижу отвисшие челюсти, образно говоря, у Эльзы и Вальки. Девчонка точно уже сегодня всем разболтает о случившемся. Да и пусть. Я сам ошарашен происходящим не меньше них.

Чёрт, неужели я правда отпрыск кого-то из герцогской семьи? Вряд ли самого Виталия. Может маркиза Рональда, епископа? Но почему скрывали Степа так долго словно прокажённого? Ничего необычного в нагулянных на стороне детях нет. И от кого прятали?

Мы уже едем неспешной рысцой по направлению к замку. Там всё и объяснится. Хотели бы меня убить, то не стали бы устраивать такую демонстрацию. Прирезать пацана по тихому, и всего делов.

На удивление, освоился в седле довольно быстро. Мастерство не пропьёшь, как любил говорить один из моих бывших начальников.

Скачу сразу за капитаном и опекуном, впереди них только один гвардеец, зычным голосом приказывающий освободить дорогу. Народ разбегается по сторонам, прижимаясь к стенам домов и заборам очень шустро. С личными солдатами герцога шутки плохи. Чуть что, и плетью вытянут, не посмотрят, рвань ли ты подзаборная или обеспеченный горожанин.

Петляли мы недолго, вскоре выехали на широкую, одну из центральных, улицу, соединявшую замок, ратушную площадь и северные ворота города.

— Нам, наверное, лучше было бы одеть что-то более приличное. — спросил Ригер у капитана.

Господи, о чём он? Мы и так надели на молебен самые богатые свои одеяния. Наверное, дядька так пытается выяснить, с какой целью нас везут в средоточие здешней власти.

— Про то мне ничего сказано не было. Да ты успокойся. Скоро всё узнаешь. Говорю же, я сам удивлён полученным приказом не меньше твоего. В замке сейчас все заняты подготовкой к завтрашним похоронам, а тут такое!

— А кто хоть приказал-то?

— Мне? Командир полка, кто ещё? Ригер, тебе ли старому вояке спрашивать об этом? Будто бы не знаешь, как у нас всё организовано. Подъезжаем.

Улица резко оборвалась стоявшими по разные стороны двумя шикарными особняками, похожими друг на друга как яйца из одной кассеты. Степ подсказал, что в них проживает кто-то из высшего городского начальства, чуть ли ни сам мэр в одном и глава городского совета в другом. В этом мире исполнительная, законодательная и судебная власти в общинах были разделены. Лишь высшие аристократы — когда-то только короли, а после хартии и герцоги в своих провинциях — держали в руках всю её полноту, но делегировав большинство полномочий нижестоящим инстанциям. Церковь занимала отдельную нишу, стараясь в дела, не касающиеся религии, не вмешиваться.

Понимаю, что идеальных схем в принципе не существует, и борьба по перетягиванию каната власти постоянно идёт на всех уровнях и между различными сословиями. Из-за чего и происходят войны, мятежи, заговоры, политические интриги или заказные убийства, вроде того, жертвой которого стал наш славный герцог Виталий.

Между замком и городскими постройками оставлено пустое пространство шириной примерно метров сто. Ни домов на нём, ни деревьев, ничего. Это при том, что земля в городе, особенно в его центральной части, безумно дорогая. Видимо, безопасность правящей в Неллере семьи намного дороже.

— Не отставай, парень. — капитан обернулся и дружески мне подмигнул. — И ничего не бойся.

Да я и не боюсь. Прямо предчувствую, что вскоре меня ждёт очередное чудесное открытие. Пусть не такое, как возможность прожить ещё одну жизнь, но что-то явно совсем неплохое.

Род Неллеров достаточно многочисленный. Кроме правящей семьи имеется большое количество давно потерявших права на титулы, но называющих себя Неллерами дворян. Дяди, тёти, двоюродные и троюродные кузены с кузинами и прочие. И в столице королевства при дворе, и в армии, и в церковной иерархии. Вот голову готов на отсечение дать, каким-то боком и я к этой семейке причастен. Осталось только выяснить каким именно.

Дорога к единственным воротам резиденции правителей Неллера забирает круто вверх. Приходится посильнее ударить пятками по бокам коняшки, а то и в самом деле отстал от дядьки и капитана.

Замок конечно смотрится великолепно. Вблизи тем более. Высоченные тёмно-мрачные стены, такого же цвета башни с крутыми остроконечными шпилями. Похож на иллюстрации к книгам про вампиров или Тёмных Властелинов. Нет, реально впечатляет. Степ так близко к этой твердыне не подходил никогда.

— Капитан? — путь к арке ворот преградил сержант, вставший по середине откинутого через ров моста.

Створки распахнуты, а явно тяжёлая железная решётка поднята лишь на две трети высоты проёма, словно готовая обрушиться вниз в любой момент.

— Это со мной, Леонтий. — отвечает Гарни, протягивая караульному сложенный вчетверо лист бумаги.

Тот внимательно читает, бросает на меня заинтересованный взгляд, вдруг улыбается моему опекуну: «Здорово, Риг. Живой ещё?» — «Как видишь, Леон», отвечает дядька — после чего даёт знак четвёрке попарно стоявших друг с другом копейщиков раздвинуть скрещенные копья.

Во дворе замка понятная мне суета. Не каждый день герцоги умирают. Одетых в белые траурные цвета никого не вижу. Показывать скорбь одеждой полагается только членам рода и вассалам. Да и маркий этот цвет, чтобы всех вояк и слуг в него обряжать. Кстати, рабов в замке почти не вижу. Бабы здесь так часто и много рожают, что с работой дела обстоят неважно совсем, похлеще, чем у нас в девяностые или после кризиса восьмого года. Желающих служить в замке за еду и кров в разы, даже на порядки больше временами появляющихся вакансий. На той улице, где наш с опекуном домишко, такая работа — несбыточная, недостижимая мечта всех мальчишек и девчонок. Ну, да, ни космонавтами же им мечтать вырасти и не бизнесменами. Бандитами тоже не хотят, уж больно наглядно знакомы с судьбами тех, кто направился по кривой дорожке. Казни здесь публичные и крайне жестокие.

Мы спешились возле расположенных вдоль замковой стены конюшен, и капитан повёл меня с Ригером аж к главному зданию, герцогскому дворцу. Всё становится интересней и интересней.

Трёхэтажный, украшенный лепниной дворец напоминал Эрмитаж, только очень сильно скромнее размерами. Метров семьдесят-восемьдесят в длину, если навскидку, и раза в полтора меньше в ширину.

С парадной стороны дворца имеется аж три подъезда, но Гарни нас ведёт к единствнному входу в торце здания. Ну и хорошо. Смекалка бывшего солдата напоминает мне прописную истину, что нужно быть подальше от начальства и поближе к кухне. Только насчёт кухни я рано понадеялся.

Караульному у входа капитан ничего объяснять не стал, тот и так пропустил, выполнив воинское приветствие в виде удара кулаком в грудь. Зато, когда мы поднялись на второй этаж, по пути приводя в некоторое смятение попадавшихся навстречу слуг и в особенности служанок, Гарни сделал нам с опекуном знак остановиться и поймал за локоть какого-то лакея, в чистой, но сильно потёртой светло-жёлтой ливрее.

— Беги в секретариат… — начал капитан.

— Мне сказали…

Парень-слуга попытался что-то возразить, и тут же получил хлёсткий удар пятернёй по лицу. Голова лакея мотнулась в сторону, а левая щека начала наливаться румянцем.

— Тебе я говорю. — спокойно продолжил Гарни. — Ты слушаешь, затем выполняешь. Ты меня понял? Кивни.

— Да, да, я всё…

Последовала очередная оплеуха, только теперь уже с другой стороны, сделав лицо парня покрасневшим симметрично.

— Я сказал кивнуть, а не открывать рот. — так же невозмутимо напомнил офицер. — Скажешь дежурному, что капитан Гарни по приказу полковника Тойбина доставил Степа Ниша и Ригера Вилта к баронету Алексу. Запомнил? Мы будем ждать здесь. — он показал подбородком в сторону одной из дверей. — Вернешься и сообщишь, когда нас готовы будут принять.

После того, как слуга очень быстро побежал выполнять поручение, мы втроём зашли в небольшую комнату, где имелся столик и два дивана.

— Ты нас привёл к секретарю самой герцогини? — понуро спросил опекун, оставаясь на ногах.

Я по его примеру тоже стою. На диване расположился лишь наш сопровождающий.

— Почему тебя это удивляет, Риг? — капитан устало потёр лоб.

Да, действительно, почему? Не сказать, чтобы я сильно тревожился, но давить в себе волнение с каждой минутой становилось всё сложнее. Скорее бы что-нибудь уже прояснилось.