Бастард рода Неллеров. Книга 1

Глава 12

Стараюсь держать себя в руках, опять присев на самый краешек широкого — человек шесть-семь уместится без тесноты — дивана, но принесённое служанкой в золотых кубках — мне и баронету Алексу — вино в глотку не лезет. Ответственный момент наступает, пусть и не последний парад. Надеюсь.

Старик, в отличие от меня, спокойно устроился в кресле, выпил за раз почти треть кубка — тут и в самом деле душновато, а окна закрыты — и смотрит на меня с отеческой улыбкой. Подбадривает:

— Не волнуйтесь, Степ.

— Как же мне не волноваться, господин…

— Для тебя просто баронет. — поправляет он меня. — Баронет Алекс.

Дьявольщина, а ведь я совсем не соображаю в премудростях дворцового этикета и вообще об отношениях внутри дворянского сословия. На Ригера грех жаловаться, многому учил, но только не тому, что должны знать благородные мальчики.

Сейчас придёт герцогиня, и как мне её приветствовать? Ладно, это не самая главная моя проблема. Повторю всё за баронетом. Нет, не стану. Поклонюсь в пол, как положено простолюдину.

— Я так и не понимаю ничего. — вздыхаю. — Будто бы сплю сейчас, и мне это снится.

— Вот так к происходящему пока и относись. — показанные в широкой улыбке зубы секретаря герцогини выглядят так, словно он только сегодня вставил полный рот имплантов. — Сон. Очень хороший сон. Ведь так?

— Так. — искренне соглашаюсь, хотя, будь на моём месте настоящий Степ, тот бы наверняка считал по другому. Гарантировано портки от страха намочил. — Мне очень хотелось бы знать…

— Всему своё время, милорд. Отвлекитесь. Расскажите что-нибудь ещё о себе. Как часто приходилось бывать в амфитеатре?

Темы с гладиаторскими боями, скачками колесниц, убийствами на арене диких зверей и даже редкими кулачными боями благодаря дядюшке, обеспечившего частый доступ под трибуны, мне отлично знакомы. Делюсь восторгами по поводу самых интересных моментов.

Конечно же, в отношении нашей местной знаменитости гладиатора Харольда Лиса, на прошлой неделе тяжело ранившего гиверского чемпиона, высказываю наибольший восторг, только закончить не успеваю, за дверью слышим шаги не менее, чем десятка людей.

Меня что, целая делегация явилась приветствовать? Ничего себе. Теряюсь, не зная куда пристроить посудину в своей руке. После недолгих мысленных метаний, ставлю на дубовый паркет сбоку дивана, бежать к столику времени не оставалось.

Когда лакей распахнул двери, за ними показалась толпа народа. Впрочем, в гостиную вошли только пятеро.

Первой переступила порог уже знакомая мне Марго, как теперь знаю от Алекса, старшая фрейлина и лучшая подруга герцогини, за ней сама вдова, а следом епископ и маркиз с маркизой Неллерские, за спинами которых слуга снаружи закрыл двери.

Вот так. Всё семейство в сборе. Большая честь для меня. Хотя при чём здесь это? Любопытство свойственно и аристократам, а может им-то даже в большей степени, чем простонародью.

Знаю, герцогине Марии сорок девять лет. Выглядит на тридцать, магия конечно, что же ещё? Красива. Как по мне, так очень красива, тем более, что смотрится рядом с маркизой Агнией не матерью, а старшей сестрой.

Обе светловолосые, с правильными чертами лица. Длинные до пола платья не могут скрыть великолепных фигур. Отличаются только взглядами, уставившимися на мою скромную особу. Если у маркизы любопытство в глазах сменяется изумлением, то вдова смотрит с неприязнью и горечью.

Все четверо в белых траурных одеяниях, что не помешало украсить их множеством дорогих украшений. Епископ чуть скромнее, но и у него висящий на груди золотой жезл содержит драгоценных камней не меньше, чем металла, а единственный перстень имеет рубин размером чуть ли ни с голубиное яйцо.

Маркиз Рональд глядит на меня как вивисектор на препарированный труп, а вот его племянник — мой родной брат, наверное? — не скрывает злости. Чем, интересно, я успел ему насолить? Будь спокоен, дорогой Джей, мне от тебя ничего не надо.

Рассмотреть родню и сделать соответствующие выводы хватает доли секунды, и я, как и хотел, низко кланяюсь, задерживаюсь в поклоне чуть дольше, чем обычно, когда раньше приветствовал проезжавших мимо меня дворян, успеваю задаться вопросом, почему паркет не закрыт коврами, и только потом выпрямляюсь, продолжая смотреть в пол под ногами герцогини.

Маркиза Агния, та самая, которая полковник и, по слухам, самый сильный маг в северном армейском корпусе, не может сдержаться, будто бы она простая девушка с неллерских улиц. Потрясена увиденным, к гадалке не ходи.

— Мама, он, папа, одно лицо. — растерянно на выдохе произнесла она.

Ага. Карты, деньги, два ствола. Надо бы и мне из интереса посмотреть на умершего правителя, сравнить с тем, что я видел в мутном зеркале нашего с дядюшкой домика.

— Вылитый Виталий в юности. — внес свою лепту маркиз Рональд, не меняясь в лице. — Не находишь, Мари?

— Да. Рон, я сама должна ему сказать. — герцогиня начинает по кругу обходить меня. А что мне делать? Крутиться вслед за её движением или ничего, что я в какой-то момент буду находиться к ней задом? Решаю не дёргаться, пусть осмотрит со всех сторон. — Молодой человек. — наконец она встала в шаге передо мной. — Ты являешься сыном моего супруга. — вижу, что неприязнь ко мне у нее сменилась на смирение, наше внешнее сходство с герцогом подействовало и на неё. Неужели любила мужа? Да ладно, аристократы ведь вступают в брак по расчёту. А что я знаю об этом, чтобы торопиться делать выводы? — Через три часа ты будешь вместе с нами присутствовать на всенощной молитве. Попрощаешься с отцом. Алекс, ты приготовил ему комнаты?

— Да, герцогиня. Как вы и распорядились.

— Хорошо. Он во дворце поживёт. Пока. Помоги ему здесь освоиться.

— Слушаюсь. — склонил голову баронет.

Стою пень пнём, не рискуя открыть рот. Уверен, так лучше. Опять низко сгибаюсь, когда мачеха, резко развернувшись, направляется к выходу. Следом выходят и епископ с наследником, так и не сменившим по отношению ко мне гнев на милость. Да и чёрт с ним. Зато сестрёнка вот осталась.

Подошла и смотрит, склоняя голову, то в одну сторону, то в другую. Напомнила Муську, нашу с женой первую кошку, так же разглядывавшую рыбок в аквариуме. Мы с супругой умилялись, пока не застали её в момент, когда та перешла к рыбалке, успев придушить пару гупёшек и одного сомика. Надеюсь, Агния не столь плотоядная, тем более, что Муська тех рыбок есть и не думала.

— Степ. — она кладёт руку на моё плечо. — Я рада, что у меня есть ещё один брат. Не огорчайся на холодный приём, нам всем надо привыкнуть друг к другу. На меня можешь всегда положиться.

— С-спасибо, г-госпожа. — понимаю что надо поиграть в смущение.

— Агния. Можешь просто Агни. Не буду тебе мешать. Осваивайся. Алекс, спасибо.

Уходит.

Вообще-то спасибо больше заслужил старина Ригер, а не баронет. Если про дядьку забудут, постараюсь напомнить. Нет, не постараюсь, а напомню.

Вновь с баронетом петляем по дворцу. Лестничные площадки минуем. Неужели на третьем этаже поселят? Ничего себе, поднялся, так поднялся. Одёргиваю себя, напоминая про мачехино пока. Что значит, пока? Неужели куда-то сбагрить решат? Не хотелось бы. Тут наверняка богатая библиотека, что мне крайне необходимо. Кстати, никто о даре у бастарда не спросил. Я не ошибся с этим.

По пути нам встречаются не только слуги, а и вельможные господа и дамы. С Алексом здороваются, на меня смотрят со жгучим любопытством. Стопроцентно, слухи о бастарде герцога уже разлетелись по всему дворцу. Слишком много людей оказалось посвящено в события, связанные с прибытием в замок юного Степа.

Выделенные мне покои оказались в самом краю левого крыла здания. Сразу три, пусть и небольших комнаты, где нас встретила пара слуг — парень и девушка лет двадцати, может даже помоложе. Ошейники на обоих отсутствовали.

Из прихожей, обставленной как гостиная — столик, диван и два пуфа — проход вёл в спальню, а оттуда в гардеробную, на данный момент с пустующим шкафом, зато с ростовым зеркалом, искривляющим внизу отображение, но почти не мутное.

— Это ваш господин милорд Степ Неллерский. — представляет баронет. — А это Том и…

— Джерри. — брякаю неожиданно для себя.

Волнение, возникшее в ожидании встречи с герцогиней, меня отпустило, и вот результат. Старый дурак в молоденьком теле, разве так можно? Хорошо, что ничего подозрительного не прозвучало.

— Нет, её зовут Клара. — поправляет Алекс.

Теперь ума у меня хватает, чтобы не поделиться тем, кто у кого украл кораллы, а кто кларнет.

— Да мне как бы и не нужны слуги. — мямлю, доигрывая до конца образ ошалевшего от всего произошедшего простого неллерского паренька.

— Нужны, милорд, ещё как нужны. — уверяет меня секретарь герцогини. — И этим не стесняйтесь пользоваться. — прикасается он рукой к лежащей на столике в моей теперь уже спальне трости. — Очень помогает, если ей часто по мягкому месту нерадивых лентяев охаживать. — Алекс с намёком посмотрел на Тома и Клару, в выражении которых разглядел нотки пренебрежения в отношении молодого нового господина.

Ну, да. Опираться на тросточку мне ещё рано. Положили её ко мне на столик совсем для другой надобности.

Не собираюсь помыкать зависимыми людьми, но и панибратствовать не стану. Ровные честные отношения лучше всего. Осторожность тоже не помешает. Слуги во дворце наверняка самые информированные люди. Надо будет как-нибудь умудриться получать от них нужные мне сведения и не допустить того, чтобы из моих покоев ничего не вытекало или уходило только то, что я сам захочу сделать достоянием гласности.

— Я буду стараться следовать вашей мудрости. — на этот раз я только киваю головой.

— А сержант тебя неплохо воспитал. — смеётся старый придворный. — Или наследственная рассудительность проснулась. А, Степ?

Не угадал, старик. Ни то, ни другое.

— Вам лучше знать, госп… баронет.

— Действительно. — кивает тот своим мыслям и поворачивается к слугам. — Ваш хозяин будет ужинать у себя. Кухонный распорядитель про него уже указания получил. Накормите милорда.

Добродушно похлопав меня по плечу, Алекс отправился по своим делам, а я остался с двумя настороженно смотрящими на меня молодыми людьми. И что? Продолжить мне валять ваньку, изображая растерянного неллерского паренька, вдруг выбившегося из грязи в князи? Или уже хватит, пора вести себя более подобающе своему новому положению? В отношении собственной прислуги выбираю второе.

— Не слышали, что баронет сказал? — напоминаю. Живот давно еды просит. — Кормить хозяина думаете или мне других помощников себе потребовать?

Оба моих первых в новом мире подчинённых заметно побледнели и, переглянувшись, побежали, не пошли, а в самом деле побежали выполнять указание.

Не сразу понимаю такую реакцию. Чуть подумал и осознал. Порка тростью здесь считается ерундовым наказанием, зато, если прогонят, то это почти что крушение всей жизни.

Память Степа услужливо подсовывает воспоминания, как заносчиво и вельможно ведут себя дворцовые слуги в городе перед обычными горожанами. Халдеи в любом мире халдеи.

Думаю, чем заняться. Три часа ждать. Это замечательно, вот только, потом что? Мне самому куда-то идти или за мной пришлют кого? Надеюсь, вспомнят, что обретённый сынок герцога не знает замка.

Скидываю кафтан, рубаху и обувь. Ложусь поверх одеяла. Стоит ли восстановить силы светло-зелёной нитью энергии? Я так уже делал. Неплохо помогает. Нет, не в этот раз. Энергетические ядра друг друга одарённые видеть не могут, а вот чужие плетения вполне. Собственно, в бою между собой одарённые не только атакуют своими заклинаниями, но и стараются разрушить плетения врага. Жгутик магии после применения не мгновенно действует и далеко не сразу исчезает. Вдруг кто войдёт непрошенный? К тому же, не так уж я и устал. Морально, разве что.

— Милорд, главный повар рад вам услужить. — доложил Том, вместе с напарницей притащившие два здоровенных подноса. — Мы сейчас быстро накроем. Прикажете в гостиной это сделать или в постели поужинаете?

Девушка предложила совсем другое.

— Может вы хотите сначала расслабиться? — предложила она, немного покраснев. — Я бы с удовольствием вам услужила.

По тому, как печально слуга опустил плечи и посмурнел лицом, нетрудно догадаться, что между этими молодыми людьми уже существует взаимная симпатия.

— Мне хочется есть. Накрывайте на стол.

Большое количество принесённой ими еды меня удивило лишь в первый момент. А так-то быстро стало понятно — что не съест милорд, то достанется им. Вряд ли личные слуги питаются за общим столом с другим персоналом.

Плохо, домашних тапок нет. Приходится обуваться. Рубаху и кафтан не надеваю, хватит нательной, и так не холодно.

Умывальник и ванная в моих покоях отсутствуют, и где они ближайшие находятся, не ведаю, а туалет, вот он, торчит из-под кровати краешком в виде объёмного серебряного горшка с крышкой. Наведаться на него ещё не решаюсь, хотя мочевой пузырь начинает посылать робкие сигналы.

Пока Том сервирует стол снедью и вином, Джерри — тьфу ты, чёрт, не спутать бы опять — то есть Клара приносит мне для омовения рук большой, наполненный водой наполовину, таз из такого же, как и ночной горшок, благородного металла, натёртого до зеркального блеска.

У законных-то детей герцога поди всё из золота, а бастарду и так сойдёт. Ладно, не жил богато, не стоит и начинать. Это я сарказм проявляю, разумеется. От вида угощения настроение резко в гору. Такого разносола я и в прошлой-то жизни редко встречал, а уж с дядькой мы о подобном и помыслить не могли.

До извращений вроде паштета из соловьиных язычков — сколько несчастных птах приходилось умерщвлять, чтобы потешить высокородных гурманов? — здесь ещё не дошли, но вот перепелов и молочного поросёнка для герцогского сынишки не пожалели. А ещё добавили много зелени, ранних овощей и вываренных в меду фруктов. Даже десерт не забыли в виде большого заварного пирожного.

Я бы предпочёл чай, а не разбавленное вино, только вот меня спросить забыли.

— Здесь заливной судак. — просветила служанка, снимая с блюда крышку и явно намеренно прижимаясь к моему локтю крутым бедром, соблазняет чертовка. — Вам порезать?

— Я сам. — отказываюсь, беря в руки вилку и ножик.

Питаться, когда дышат в спину, мне ещё не приходилось. Придётся привыкать. Всё равно чувствую неудобство и с ужином не затягиваю, хотя совсем уж сильно не тороплюсь. Стоило мне поесть и уйти в спальню, как мои слуги накинулись на остатки, а поживиться там есть чем. Пользуюсь их увлечённостью и обновляю серебряный горшок.

Ожидаемо, в положенное время за мной опять прибыл баронет Алекс. Критически осмотрел и остался доволен. Сразу покинуть мои покои я не дал. Спросил, как мне отвечать на приветствия встречных в коридорах дворца.

— На слуг внимания не обращай, остальным кивай.

— Так?

— Нет, это слишком низко, милорд. Просто чуть опустите подбородок. Да, всё верно. — одобрил он мою последнюю демонстрацию.

К апартаментам герцога мы подошли одновременно с девчонкой, примерно одних со мной лет, которую привела высокая дородная дама. Увидев нас, женщина придержала свою подопечную.

— Подождите, миледи. Милорд Степ должен пройти впереди.

Девчонка с интересом на меня посмотрела. Худощавая, угловатая, с мелкими чертами лица, кто она такая? Ещё один бастард герцога? Вспоминаю, как где-то слышал, что в богатом особняке центрального района проживает незаконнорожденная дочь маркиза Рональда, нашего епископа. Наблудил наш святейший. Кузина моя, получается? Позже узнаю. Заодно и как её зовут.

В гляделки с ней мы поиграли недолго, Алекс кашлянул, и я вошёл в распахнутую гвардейцем дверь. Ещё коридор, опять пост караула, и вот мы в спальне герцога.

Ох, ты ж, твою мать. Он живой что ли? Нет, показалось. Лежавший в открытом бронзовом саркофаге рядом с кроватью герцог Виталий только выглядел живым. И мне быстро стало понятно, почему. Вторым зрением вижу, что его тело опутано магическими жгутами фиолетового, коричневого и синего цветов.

Вся семья Неллеров уже в сборе. оставшиеся два пуфа занимаем я и уступившая мне право пройти первым девчонка. На нас посмотрели только епископ, равнодушно, и наследник Джей, с неприязнью. Герцогиня и маркиза с полными слёз глазами смотрят на мужа и отца.

— Вознесём седьмую молитву. — распорядился маркиз Рональд.

Спасибо дядьке Ригеру, научил церковным молитвам, произносить их надлежало вслух.