БДСМ

Глава 33

Гермиона Грейнджер

Странные дела происходят в Хогвартсе. После новости о том, что в школе станет опасно, я сильно переживала. Но мистер Миллер был очень убедительным, он смог успокоить меня, свою супругу и Джеймса. Поэтому когда в коридоре общежития стали шуметь девочки, я не сильно удивилась, обнаружив Макгонагалл.

Стоит заметить, что за всё время моей учёбы на первом курсе декан ни разу не появлялась в общежитии Гриффиндора.

Когда я выглянула в коридор, обнаружила, что шумовой фон создают девочки-первокурсницы.

Дальше ещё удивительней — Минерва Макгонагалл зашла в ту же комнату второй раз и увела Джинни Уизли к школьной целительнице. Позже от соседок сестры Рона выяснилось, что декан забрала у Джинни какой-то тёмный артефакт.

Это было странно и подозрительно. Почему Макгонагалл не увела Джинни в больничное крыло сразу? Была ли это сама преподаватель трансфигурации или кто-то в её облике? А может… Может быть — это миссис Миллер таким образом решила проблему, о которой поведал Добби? Домовой эльф упоминал о том, что тёмный артефакт в виде тетради будет у кого-то из Уизли. Рыжих представителей этого семейства у нас в школе всего пятеро, проверить всех не составляет труда.

На следующий день Джинни вернулась к учебе, она со всеми сидела за столом во время завтрака. Девочка выглядела усталой и напуганной, ни с кем не общалась. Это при том, что у неё на факультете учится целых четыре старших брата, которые даже не поинтересовались состоянием сестры. Более того, казалось, что остальные Уизли даже не в курсе, что с Джинни что-то случилось, а сама младшая Уизли не спешила делиться с братьями своими проблемами. Странная она.

На следующий день после завтрака ко мне подошёл Джеймс Миллер, за ним по пятам следовала Луна Лавгуд. Джеймс широко улыбнулся, Луна кивнула мне.

— Привет, Гермиона, — сказал Джеймс.

— Привет, — снова кивнула Лавгуд.

— Доброе утро, ребята.

— Гермиона, ты чего такая пришибленная? — спросил Джеймс.

— А? — посмотрела я на друга. — Не бери в голову. Просто думаю над странным поведением нашего декана. Вчера она дважды навещала общежитие, отняла у Джинни Уизли какой-то артефакт… Думаю — тот самый, — с намёком подмигнула другу.

— Хм… Быстро, — заметил Джеймс. — А у меня хомячок пропал, — он обернулся к Лавгуд. — Луна, ты не видела Огера?

Лавгуд стояла с отрешённым видом, кончики её губ были слегка приподняты, что создавало образ мечтательной улыбки.

— Мистер Огер ушёл по делам, — спокойно ответила Луна. — Его вчера попросил о помощи друг-хомяк. Сейчас мистер Огер уничтожает зерно с пестицидами, поскольку его друг не переносит глютен.

— А?! — большими глазами я поглядела на Луну.

На деле мне хотелось завопить: «Что за бред ты несёшь? Кто-нибудь, переведите это на человеческую речь». Но после общения с мистером Миллером уже не казалось, что Лавгуд говорит сильно странно. Так, семь-восемь Миллеров по десятибалльной шкале. Поэтому вслух вырвался лишь возглас удивления.

— Гермиона, не обращай внимания, — произнёс Джеймс. — Луна творческая личность. Она пишет статью о моём хомяке. Кто-то Луну вчера разыграл, прислал ей письмо якобы для мистера Огера. На самом деле я никак не пойму, то ли Луна нас разыгрывает, то ли на нас проверяет реакцию читателей своей статьи. В общем, будет проще не обращать внимания на её фантазии.

— Ты мне тоже нравишься, Джеймс, — с тёплой улыбкой Лавгуд пристально посмотрела на Миллера.

Во мне поднялось странное чувство, которое жгло изнутри и заставляло наорать на Джеймса и Луну. Глубокий вдох и выдох привели чувства в относительный порядок. Что это за… Неужели ревность? Я что, ревную Джеймса к Луне?

Душевное равновесие ещё сильней пошатнулось, поскольку я заметила, как ко мне, резко размахивая руками и набычившись, идёт тот, кого я хотела бы видеть меньше всего — Рон Уизли. Кровь горячей волной залила щёки Рона.

— ГРЕЙНДЖЕР! — громко с возмущением завопил он. — Твой кот сожрал мою крысу!

Ничего не понимая, я отпрянула от Рона. Джеймс взглянул на рыжего с неприязнью и начал разминать кулаки.

Собравшись, я прищуром, скопированным у мистера Миллера, внимательно посмотрела на Рона и спросила у него:

— Какие ваши доказательства?

— Доказательства?! Тебе нужны доказательства? — вновь воскликнул Рон. — КОРОСТА! БЕДНАЯ КОРОСТА! Короста исчезла! А знаете, что было на полу?

— Твои грязные носки? — с сарказмом вопросил Джеймс.

— КРОВЬ! — на весь большой зал завопил шестой Уизли.

— Поздравляю, ты стал взрослым, — вырвалось у меня.

Нас слушало много людей, не все поняли соль шутки-юмора, но почти вся женская половина учеников начала хихикать. Мальчики постарше заржали в голос, громче всего гоготали братья-близнецы Рона. Шестой Уизли не понял прикола, но ему очень не понравилась реакция окружающих. Мальчика затрясло от ярости, он ещё сильнее побагровел. Рон резко вытянул вперёд правую ладонь. Джеймс, я и Луна склонились над ней. На руке мальчишки лежало несколько коротких персиковых волосков.

— И ЭТО! — воскликнул он.

— И давно произошла пропажа? — спросила я.

— Это я обнаружил сегодня утром, а крыса пропала несколько дней назад, — Рон громкими криками продолжал привлекать всеобщее внимание студентов.

— Рон, ты прямо-таки невероятно оперативный парень… — Джеймс говорил с изрядной долей сарказма. — Наверняка ты провёл тщательное расследование, прежде чем предъявить обвинение хозяйке рыжего длинношерстного кота, в качестве улик предоставив короткую шерсть персикового цвета… М-м-м?!

— Мне было не до того, — резко сдулся Уизли. — Вначале Макгонагалл с драной отработкой, потом мытьё кубков под пристальным вниманием Филча…

— Раз мы выяснили, что мой кот не ел твою крысу, пшёл вон, наглый поц!

В моём тоне не разобрать презрения к Рону не смог бы только глухой или совсем тупой. После того, как этот мальчишка пытался меня убить, ни о каких тёплых чувствах к нему не могло идти речи. В глубине души я ненавидела Рона Уизли и не желала его видеть. А эта его выходка лишь подкинула топлива в пламя ненависти к рыжему гаду.

Под насмешливыми взглядами десятков студентов щёки Рона покраснели ещё сильнее, он гневно сверкал на меня глазами.

— Рон, у тебя есть столько денег, чтобы бросаться ложными обвинениями и ругаться с дамой? — перешёл на фирменный акцент Джеймс. — Ты так и будешь стоять с нами или мы можем быть рады больше тебя не видеть?!

— ДА ПОШЛИ ВЫ! — гневно воскликнул Рон, крепко сжав кулаки.

Братья Рона любят над ним подшучивать в меру испорченности, а близнецы больше всех. И, почуяв развлечение, они не остались в стороне. К Рону подскочили два брата-акробата, в смысле, его братья-близнецы Фред и Джордж. Они выглядели одинаково, но за время проживания в одном общежитии я подметила некоторые нюансы в почти одинаковых чертах лица и причёсках, в манере двигаться, поэтому безошибочно определила, что Фред справа, а Джордж с левой стороны.

— Хватит тебе, Рон, — положил ему на плечо руку Фред. — Ты ведь всегда говорил, что Короста уже совсем старая, древность на корявых лапках. Буквально разваливается на глазах и вот-вот откинет лапы. Тебе же лучше, что крыса исчезла. Не нужно кормить нахлебника, ухаживать за животным.

— Да, Рон, — с другой стороны на плечо младшему брату надавил Джордж, не позволяя ему совершить глупость. — Тем более, ты не прав. Как можно обвинять хозяйку прекрасного котика, если у тебя в комнате даже не его шерсть? Да даже если бы Криволап съел твою глупую крысу, ничего страшного в этом нет. Это быстро — ам, и всё! Короста даже не успела бы понять, что происходит, она бы не страдала.

Я с благодарностью улыбнулась старшим братьям Рона за помощь в избавлении от навязчивого внимания их брата. Было понятно, что близнецы не спасали меня, а просто в силу характера не могли пройти мимо и не приколоться над братом. Я обратилась к ним:

— Молодые люди, вы меня радуете — знать имя кота какой-то второкурсницы — это достойно быть записанным в анналы Хогвартса.

— Нет, мы не такие, — покачал головой улыбающийся Фред. — Нам ни в какие аналы не надо.

— Фред, вам никто и не предлагает, — кивнула я парню.

— Я Джордж, — сказал Фред.

— Как скажешь, Фред, — я вновь кивнула ему.

— Брат, — Джордж посмотрел на Фреда. — Похоже, эта прекрасная леди нас раскусила.

— Леди… — низко поклонился Фред, отпустив плечо Рона. — Примите моё искреннее восхищение. Вам удалось то, чего не смогла сделать наша родная мать — различить нас с братом. Поделитесь секретом, как вам это удалось?

— Никакого секрета тут нет, — пожала я плечами. — Вы разные. Различия небольшие, но они есть. Если внимательно присмотреться, то сразу становится понятно, кто есть кто.

Рон посмотрел на меня с недоумением, после чего воскликнул:

— ВЕДЬМА! Как ты это делаешь?

— Всё верно, Рон, — добавила я в голос ехидства. — Я ведьма, чем стараюсь пользоваться, но при этом не забываю о голове. Некоторые в неё только едят, а я ещё ею думаю.

Рон, чьё лицо почти пришло в норму (как у бедняжки скачет давление), вновь стал багроветь от ярости. До парня дошло, что его только что оскорбили.

— Хей, братишка, ловко она тебя! — Фред одарил Рона сверкающей улыбкой. — Пойдём, я расскажу тебе о том, как в дикой природе крысы погибают от лап хищников…

Фред и Джордж подхватили брата под руки и чуть ли не силой увели из Большого зала. Студенты, внимательно наблюдающие за бесплатным спектаклем, потеряли к нам всякий интерес и стали разбредаться в разные стороны.

— Мне пора, — сказала Луна и пошла на выход из Большого зала. — Удачного дня.

— И тебе, Луна, — кивнула я девочке с Райвенкло.

— Ага, до обеда, — Джеймс кивнул Луне. Проводив рыжих ребят насмешливым взглядом, он спросил: — Гермиона, что у вас сегодня?

— До обеда гербология и трансфигурация, а после обеда защита от тёмных искусств, — по памяти ответила я. — Жду не дождусь уроков у Локхарта. Говорят, он сильный боевой маг.

— Попугаи тоже говорят, — насмешливо прокомментировал Джеймс.

— Ты что-то имеешь против Локхарта? — нахмурилась я.

— Упаси бог! — поднял вверх руки Джеймс. — Просто странно, что автор фэнтезийных рассказов будет вести у нас уроки.

— Фэнтези? — мне не хотелось в это верить, ведь книги Локхарта были великолепными, он так ярко описывал свои приключения.

— Ага, — кивнул Джеймс. — Фэнтези от первого лица, так моя мама сказала, а она в магии и литературе разбирается хорошо. Поэтому когда мама увидела, что в качестве учебников у нас будут художественные произведения, она дала мне с собой в школу стопку русских учебников по ВОБЖ.

— Что за ВОБЖ? — мне была непонятна расшифровка этой аббревиатуры.

— Это русское сокращение, — ответил Джеймс. — Волшебные основы безопасности жизнедеятельности. Аналог нашей защиты от тёмных искусств, только там помимо заклинаний ещё есть инструкции по разборке автомата Калашникова, метанию гранат, в какую сторону ложиться ногами во время ядерного взрыва, чтобы уцелел паспорт и тому подобное.

— ДАШЬ ПОЧИТАТЬ?! — схватила я Джеймса за руки. — Пожалуйста!

— Без проблем, — спокойно ответил Джеймс. — А ты русский язык знаешь?

— Нет, но… — пришлось отпустить Джеймса. Настроение, только что поднявшееся после выходки Рона, снова опустилось. — Там на русском, да?

— Гермиона, ты ожидала от русских учебников, что они будут написаны на суахили? — веселился Джеймс.

— Да ну тебя, — надула я щёки. — Всё, мне пора, а то на гербологию опоздаю. Тебе тоже не мешало бы поспешить.

— Не-а, — широко улыбаясь, Джеймс покачал головой. — У нас история магии. Бинс не заметит, если прямо перед ним будут вызывать Сатану, не то что опоздавшего студента.

***

Весь день у меня не уходили из головы мысли о том, что Локхарт может столь нагло врать в книгах и преподносить развлекательную литературу в качестве учебной. Но после обеда у нас начался урок по защите от тёмных искусств и Гилдерой после пафосного представления раздал всем тесты.

Моё мировоззрение дало серьёзную трещину.

В первый раз розовые очки раскололись, когда за попытку моего убийства, устроенную Роном Уизли и Дином Томасом, меня наказали вычитанием баллов. Причём это сделала та учительница, которая казалась самой правильной, с которой я брала пример — Минерва Макгонагалл. Тогда я разочаровалась в учителях и появилась мысль, что взрослые не безгрешны и ошибаются порой больше, чем дети.

Раньше я была толерантной, но после того случая, стыдно признаться, стала ненавидеть и опасаться рыжих и чернокожих. Вроде бы глупо, что отношение к большой группе людей сформировалось всего лишь из-за действий одного из их представителей (Рон — рыжий, Дин — чернокожий). Оказалось, что этого достаточно, чтобы взрастить нелюбовь ко всем похожим людям.

Второй раз мир изменился после знакомства с Джеймсом и его семьёй. Казалось, что мир волшебства должен быть таким… древним, замшелым, как Хогвартс — ни отопления, ни электричества. Я считала, что все волшебники живут в средневековье, а в мире магии техника не работает. Ведь в «Истории Хогвартса» было написано, что в Хогвартсе приборы маглов не работают. Но когда я оказалась в доме Миллеров, то была шокирована. Техника прекрасно работала в доме чистокровных волшебников, никакого напоминания о средневековье. Да по сравнению с поместьем родителей Джеймса наш дом казался устаревшим на полвека. У Миллеров была самая современная бытовая техника, отличная система центрального отопления и кондиционирования. У нас же стоял всего один кондиционер в гостиной, а батареи отопления натыканы как придётся.

И вот сейчас мир рухнул в очередной раз. Учитель, который казался героем, сильным боевым магом, оказался совсем не тем, кем кажется. Взглянув на него под другим углом, я внезапно осознала, что Гилдерой Локхарт похож на телезвезду нетрадиционной ориентации. Актёр, который вжился в свою роль и играет на публику, наглым образом дурит нам головы. Это было возмутительно!

Решающий удар, снёсший напрочь заслоны заблуждений, нанёс тест, точнее, вопросы в нём. Я наивно полагала, что опрос предназначен для выявления нашего уровня знаний, а оказалось, что все вопросы относятся к личности Гилдероя Локхарта. Какие у него мечты, желания, любимый цвет, желаемый подарок…

Это так напоминало детские дневники-опросники, которыми девочки обменивались в младшей школе. Такие опросники носили пафосное название «Дневник дружбы». Девочки считали, что это позволяет лучше узнать друг друга, чтобы ближе подружиться. У меня ничего не вышло, поскольку мой дневник никто не захотел заполнять. Это было до жути обидно.

Поскольку я прочитала все книги Локхарта, а на память никогда не жаловалась, то без проблем ответила на все вопросы без всякого подвоха. Каким бы ни был Гилдерой, он наш учитель, у которого есть возможность снимать баллы и назначать отработки. Лучше не настраивать его против себя, а показать себя прилежной ученицей.

Немного позже я об этом пожалела. Когда Локхарт собрал все тесты, он отдельно выделил мои ответы и назначил десять баллов. Как же мне было стыдно получить баллы за ответ про шампуни, которыми учитель хочет наводнить рынок магического мира. Хотелось провалиться сквозь землю.

Хорошо, что внимание учеников быстро переключилось на действия преподавателя. Профессор Локхарт нагнулся за своим столом и поднял с пола большую, завешенную тканью клетку.

— Сегодня я вас научу, как обуздывать самые мерзкие создания, существующие в мире магов и волшебников. Предупреждаю: вы будете лицезреть в этой комнате нечто действительно ужасное. Но не бойтесь, пока я рядом, ничего плохого с вами не случится. Единственное я прошу — сохраняйте спокойствие.

Актёр или шоумен из Гилдероя вышел бы отличный. Умеет учитель привлечь внимание. Ученики вытянули шеи, чтобы лучше видеть происходящее. Локхарт опустил руку на ткань, закрывающую клетку. Весь класс затаил дыхание, преподаватель сдёрнул ткань.

— Да, это они, — драматически произнёс он. — Только что пойманные корнуэльские пикси.

Пикси были ярко-синие, ростом сантиметров двадцать, с заострёнными мордочками. Оказавшись после темноты на свету, они пронзительно заголосили, будто толпа пьяных фанатов на рок-фестивале, заметались по клетке, стали барабанить по жердям и корчить рожи, глядя на Локхарта как-то совсем недобро.

Симус Финниган, ирландец со светло-каштановыми волосами и серыми глазами, не сдержался и захихикал, что вызвало неудовольствие Гилдероя.

— Что вам показалось смешным, молодой человек? — продемонстрировал белозубую улыбку преподаватель.

— Они же совершенно неопасные, — выговорил сквозь смех Симус.

— Зря вы так думаете, — Локхарт покачал головой. — Пикси могут быть чертовски опасны… А теперь посмотрим, — повысил он голос, — как вы с ними справитесь! — И он открыл клетку.

Как страшно-то… У меня от вида перекошенных злобой мордашек пикси по спине пробежал табун мурашек. Несмотря на небольшие размеры, они выглядели ужасающе. Пикси выскочили из клетки, как маленькие истребители, и набросились на Гилдероя Локхарта.

Гилдерой взмахнул волшебной палочкой и быстро произнёс:

— Пескипикси пестерноми!

Его слова, однако, не укротили разбушевавшуюся нечисть. Один пикси выхватил у Локхарта волшебную палочку и…

— БОЖИЧКИ! — воскликнула я, округлив глаза.

Это было ужасно. Пикси — воистину монстры волшебного мира. И кто этим тварям приписал третий класс опасности? Я бы приравняла группу этих тварей к пятому классу наравне с драконами.

Один из выпущенных на свободу синих монстров стал задирать мантию учителя. Два монстрика схватили Локхарта за уши и стали поднимать в воздух, но мужчина оказался слишком тяжёлым для этого, у малышей хватило сил лишь слегка приподнять профессора над полом.

Гилдерой беспорядочно размахивал руками в попытках отбиться от нападающих, ему удалось отогнать парочку тварей от своих ушей. В результате профессор упал на пол, приземлившись на четвереньки. Пикси кружили вокруг учителя, словно немецкие бомбардировщики над центром Лондона во время операции «Большой блиц».

Ученики с перекошенными от ужаса лицами и большой долей любопытства, которые непонятно каким образом сочетались, замерли и не сводили взглядов с происходящей вакханалии. Это было нечто невероятное. Светопреставление! Невилл дрожал. Симус и Дин даже не думали смеяться, всё веселье смыло с ребят, словно ливень неводостойкий макияж.

Локхарт в попытке спастись от стаи разъярённых пикси на четвереньках стал забираться под учительский стол.

— А-А-А-А-А-А!

По классу разнёсся жуткий вопль Локхарта, от которого в жилах стыла кровь. Чтобы не видеть ужасного зрелища я прикрыла глаза, правда сделала это растопыренной ладонью, чтобы не упускать из поля зрения корнуолльских тварей.

Рядом раздался громкий шёпот Лаванды Браун, блондинки-сплетницы и моей соседки по комнате:

— Прямо в это место… По самую рукоятку…

У её подружки Фей Данбар, такой же сплетницы с каштановыми волосами, вытянулось худое лицо с острыми скулами. Она побледнела и воскликнула:

— Ох! Не думала, что волшебную палочку можно использовать подобным образом.

Локхарт громко охнул. Когда я отвела ладонь от лица, то встретилась с глазами Гилдероя. Они словно пытались убежать из глазниц, рот был широко распахнут, а на лице учителя была отображена невероятная гамма эмоций. Это и шок, и непомерное удивление, и неверие в происходящее, и сильный ужас.

— СПАСИТЕ! — завизжал профессор. — А-А-А! Чего вы сидите? Загоните пикси в клетку!

Что началось… Дети перестали изображать из себя истуканов. С визгом и криками ужаса, от которых дрожали стёкла в оконных рамах, толпа напуганных школьников рванула прочь из класса. Невилла сбили с ног и чуть не затоптали. Он остался лежать на полу и стонал, на мантии мальчика чуть ниже спины были отчетливо заметны несколько пыльных отпечатков чьих-то ботинок. Лишь я, одеревенев от ужаса, продолжала стоять.

В дверях произошла давка, целая толпа образовала затор, никто не хотел никому уступать, а вперёд всех пытался прорваться Драко Малфой. За ним не отставал Рон Уизли. Девочки пихали мальчиков острыми локтями. Все позабыли о волшебных палочках.

Кстати, я тоже забыла о палочке. Но сейчас, вспомнив, судорожно стала нащупывать её, при этом с подозрением покосилась на деревянный волшебный инструмент. Богатая фантазия подкинула картинку, как со мной происходит нечто подобное тому, что произошло с Гилдероем. Стало жутко. Справившись с волной паники, я направила палочку в сторону пикси, только не знала, какое заклинание применить.

Тем временем вакханалия продолжалось. Шесть пикси схватили Локхарта с двух сторон за мантию и вытянули из-под стола. Гилдерой визжал, как девчонка.

— И-И-И-И-И-И-И! НЕТ-НЕТ-НЕТ!

— О, Боже! — воскликнула я, прикрыв левой ладонью рот.

Смотреть на это было страшно.

— О, нет!!! — присоединилась к моему возгласу толстушка Милисента Булстроуд с факультета Слизерин, прикрыв рот ладонью. — Указку? Туда же?! Она же в два раза больше палочки…

Лаванда и Фей даже на мгновение прекратили попытки прорваться через кучу-малу, образовавшуюся в дверном проём. Природное любопытство, которое сгубило кошку, заставило их остановиться и посмотреть на невиданное зрелище — учителя с указкой в том месте, в которое его мечтали нелюбимому преподавателю вставить многие школьники.

— МОРГАНА С ПОСОХОМ МЕРЛИНА! — воскликнула Лаванда. — Какая она большая!!!

— О-О-О! А-А-А! — стонал и кричал Локхарт, стоя в позе собаки, на которую взобрался для спаривания конь с огромным мужским достоинством. — Помогите! Уберите пикси. Годовой зачёт автоматом тому, кто с ними разберётся!

На призыв откликнулись Грегори Гойл и Винсент Крэбб. Эти двое крепышей со Слизерина — подручные Драко Малфоя. Они развернулись и попёрли обратно в класс, без разбора раскидывая в стороны студентов со своего и нашего факультета. Парни были полны решимости получить зачёт автоматом, они трезво оценивали свои, откровенно говоря, крайне низкие способности к учёбе. Гойл и Крэбб крепко сжимали в руках волшебные палочки, но отчего-то целились в Локхарта, а не в пикси. Наверное, потому что в мелких гадёнышей попасть сложнее, чем по такой крупной мишени, как взрослый волшебник.

Поняв, что может произойти непоправимое, я громко закричала:

— ТОЛЬКО НЕ ЭКСПЕЛИАРМУС!

— ДА-А-А! — испуганно завопил Локхарт. — Только не Экспеллиармус… А-А-А-А-А-А!

Кончик указки, торчавший… хм… из прекрасной половины Гилдероя, всосался внутрь. Видимо, волшебная палочка восприняла выкрик учителя как команду к активации заклинания. Волшебную палочку учитель, можно сказать, держал, но не в руках, а в себе… А поскольку озвученное заклинание призвано притягивать палочку, произошёл конфуз, к которому пикси даже не пришлось прикладывать руки.

— ДА КУДА ГЛУБЖЕ?! — завопил Локхарт, выпучив глаза ещё сильнее и сравнявшись цветом лица с мелом.

— Флипендо!

— Флипендо!

Крэбб и Гойл почти одновременно использовали отталкивающие чары, которые мы изучали на первом курсе как раз на уроках защиты от тёмных искусств. Парни были чертовски точны. Каждый из них сбил по пикси.

— За зачёт! — радостно завопил гулким голосом Гойл. — Флипендо! — сбил он ещё одну пикси.

— Зачёт? — вырвалось у меня. — Годовой зачёт! — направила я палочку на пикси. — Флипендо. Флипендо. Флипендо.

— Винсент, мочи пикси! — завопил Гойл. — А то Грейнджер заберёт наши зачёты… Флипендо. Флипендо. Флипендо.

Пикси сбивались одна за другой. Не каждое заклинание попадало в цель, но энтузиазм Винсента и Грегори был на недосягаемой высоте. Они вошли в раж и выпускали заклинания с огромной скоростью. Ещё бы добавить точности, вообще вышло бы замечательно. Профессор уж точно был со мной согласен, ведь он трижды пытался подняться на четвереньки, и каждый раз шальное отталкивающее заклинание отправляло его лицом в пол.

Я и сама, почувствовав азарт, с радостью отстреливала пикси. Вскоре ни одной корнуолльской твари не осталось в воздухе. Я, Крэбб и Гойл заменили собой зенитную установку, уничтожив налёт вражеской волшебной авиации. Оглушённые пикси валялись на полу, они шевелились. Поэтому я поспешила спрятать этих монстров, скорее запереть их в клетке. Для этого использовала чары левитации.

Класс опустел, кроме меня, учителя, пары слизеринцев и толпы контуженных пикси в помещении никого не осталось.

— Профессор? — Грегори склонился над Локхартом. — Мы получим зачёт?

— Да-а-а… — прохрипел Локхарт, лицо которого перекосила гримаса боли. — Сто очков Слизерину. Пятьдесят очков Гриффиндору, — разглядел он меня. — Все вы получите автоматом годовой зачёт по моему предмету… Только позовите целителя!

— Конечно, — широко заулыбался Винсент. — Грег, пойдём в больничное крыло.

— Ага! — сияя, словно начищенная зеркальная поверхность под светом лампочки, Гойл направился на выход. — Крутое занятие, вот бы все такие были…

Профессор Локхарт, судя по перекошенному лицу, был с этим утверждением явно не согласен.

— Грейнджер сильна, — покосился на меня Крэбб.

Собрав свои вещи в сумку, я направилась на выход. Пикси заперты в клетке, к распластанному на полу профессору скоро подоспеет медицинская помощь, больше тут делать нечего.

— Всего хорошего, профессор Локхарт. Я поняла вашу задумку. Поместить нас в реальную жизненную обстановку, пожертвовав собой в качестве примера того, насколько могут быть опасны на первый взгляд безопасные волшебные существа… Это так героически!

— А-а-а… — простонал Локхарт. — Да-а… Я так и задумывал, — попытался он выдавить улыбку, она даже почти получилась, если бы не вся боль мироздания, отобразившаяся на лице.

А ведь профессор Локхарт был совершенно прав. Всё произошло как он сказал. Гилдерой предупредил же, что мы будем лицезреть в этой комнате нечто действительно ужасное. Никто в здравом уме не оспорит данное утверждение. Зрелище было воистину ужасающим. Аналогично преподаватель защиты от тёмных искусств сказал нам не бояться, поскольку пока он рядом, с нами ничего плохого не случится. И ведь действительно никто из студентов не пострадал бы, если бы не поддался страху. Весь… хм… пусть будет «удар» принял на себя учитель.