Беги — они уже близко

Глава 4

Неделя вторая, вторник

— Сколько раз тебе говорить, поплюй туда.

Паула скривилась.

— Ох, Виктор. — Она посмотрела на ступку, где мешала пасту, затем опять на Виктора. — Почему, скажите на милость, вы все время настаиваете, чтобы я плюнула в пасту? Почему нельзя использовать только оливковое масло?

Потомок галлов повел сутулыми плечами.

— Я профессионал, Паула, верно?

— Верно, Виктор, но…

— Я также пользуюсь авторитетом среди коллег, так?

— Совершенно верно. Я просто…

— Все используют в пасте только оливковое масло. А я еще плюю.

Он вновь наклонился над своим диском, а Паула, подумав еще немного, плюнула в смесь алмазной пыли, шлифовальной пасты и оливкового масла. Полученная паста использовалась при огранке. Только бриллианты могут гранить бриллианты.

— Молодец, хорошая девочка.

Сначала Пауле показалось, что она ослышалась. Она отложила пестик и посмотрела на Виктора. Он по-прежнему работал, не поднимая головы.

Паула кашлянула.

— Спасибо, Виктор.

До сегодняшнего дня он никогда ее не хвалил.

— У тебя есть чутье, — пробормотал мужчина, отрываясь от дела. — Другого и нельзя ожидать от ребенка Майкла Ренфру. Он был талант.

Паула не успела ничего сказать, Виктор сам отметил заслуги ее отца. Девушка встала и посмотрела на Виктора. Он знал ее отца, так сказал Бенно. Однако до сего момента наставник никогда не заводил разговор об этом знакомстве.

Паула решила, что сейчас может позволить себе задать вопрос. Она сделала шаг, чтобы подойти ближе, но в этот момент хлопнула дверь. Вошел Бенно в сопровождении Лукаса и Кристофа Сен-Джайлса.

Паула напряглась. Она стояла вытянувшись по струнке, зная, что Кристоф в любой момент может обратить на нее внимание и улыбнуться.

Засунув руки в карманы, молодой человек прошел за Бенно в офис, даже не взглянув в ее сторону. Паула убрала мешавшие волосы за уши, горячие пальцы обожгли кожу. Она быстро оглядела комнату, пытаясь понять, заметил ли кто-нибудь ее реакцию. Все спокойно работали, опустив головы. Как же глупо! Вчера она приняла обычную вежливость Кристофа за особое расположение, за интерес. И все только потому, что ей так этого хотелось. Жар поднимался по позвоночнику к голове. Паула села на место. Хорошо, что он не видел, как она смотрела на него, словно первокурсница на профессора. Черт, не смогла вовремя справиться с эмоциями, отвлеклась и упустила отличную возможность завести разговор с Виктором.

Вынырнув из глубины своих мыслей, Паула поняла, что наставник разговаривает с Кирстен Гауда, старшим продавцом, долгое время проработавшей с розничными покупателями. Ей также доверяли сопровождать оптовых покупателей в хранилище. Паула скоро поняла, что Кирстен не так проста и очень опытна. Сейчас девушка стояла рядом со стеклянным столом Виктора и говорила что-то по-голландски, тот внимательно слушал. Паула с интересом наблюдала за ними, и вскоре Кирстен отвлеклась, и взгляды женщин встретились.

— Как дела? — вежливо поинтересовалась Кирстен. — Виктор говорит, что ты отличная ученица.

Надо же, два комплимента за одно утро. Это несколько примирило ее с невниманием Кристофа.

— Дело в том, что Виктор — великолепный учитель, — искренне ответила Паула.

— Хм, — пробормотал наставник. Он прервал работу и взял масляную тряпочку, чтобы вытереть руки.

— Этот прибыл из Антверпена. — Кирстен протянула Виктору небольшой коричневый пакет. — Мистер Коль сказал, вы знаете, что с ним делать.

— Да, миссис Гауда, я ждал его. Благодарю вас.

Официальность в разговоре заинтересовала Паулу. Она проработала в фирме только девять месяцев, но уже успела перейти с Кирстен на «ты». Виктор знал ее, вероятно, лет четырнадцать, и они работали в одном здании, а сейчас разговаривали, как продавец с клиентом. Виктор даже слегка поклонился, когда Кирстен направилась к выходу. Неужели он?.. Нет, наставник не мог быть увлечен миссис Гауда. Виктор с такой гордостью рассказывал о жене, детях и внуках. Хрупкая светловолосая и голубоглазая Кирстен лет на двадцать моложе Виктора. И она замужем. Нет, между ними ничего не может быть. Хотя…

Паула была очень любопытна. Пожалуй, это был один из ее серьезных недостатков.

— Кирстен очень милая. — Она подошла ближе к наставнику, открывавшему пакет. — Когда встречаю ее по утрам, чувствую себя пугалом. Она всегда так хорошо и со вкусом одета.

Виктор открыл маленькую пластмассовую коробочку и достал небольшой пакет.

— Да, миссис Гауда носит форму только на работе.

Его ответ удивил Паулу. Действительно, Кирстен, приехав на работу утром, переодевалась в темно-синий костюм, предоставленный фирмой. Это казалось совершенно естественным.

— Все продавцы работают в форме, — пожала плечами Паула. — Разве они не переодеваются каждое утро и вечер?

— Нет. Только миссис Гауда.

Паула думала об их разговоре и одновременно следила за тем, как наставник достал из пакета уже обработанный камень.

— Ее личные вещи, наверное, стоят кучу денег, — отвлеченно сказала Паула. — Когда я смогу себе позволить, тоже куплю красивые дорогие костюмы.

Виктор что-то проворчал, разглядывая бриллиант сквозь мощную лупу.

— Я в таких вещах не разбираюсь. Паула, взгляни на это. Расскажи мне, что ты видишь.

Паула не успела надеть лупу, как дверь кабинета отворилась и появились Бенно и Кристоф. Они смеялись и вполголоса обменивались фразами, пожимая друг другу руки. Кристоф направился к выходу. Паула затаила дыхание. Он опять ее проигнорирует, словно ее не существует. Нет, она этого не вынесет.

В этот момент молодой человек остановился и повернулся в ее сторону. Паула сползла на самый край стула и вцепилась руками в край сиденья. Казалось, кровь застыла в жилах. Глаза расширились и едва не вылезли из орбит. Паула натянуто улыбалась, проклиная себя, что выглядит так глупо. Кристоф смотрел на нее так, словно видел впервые. Паула стала беспорядочно перекладывать инструменты. Он даже не помнит о ней.

— Тогда до свидания, — раздался голос Бенно.

Паула подняла голову. Лукас вышел из офиса и с неприязнью смотрел на Кристофа. Бенно, напротив, улыбался искренне и всем своим видом демонстрировал, что не разделяет настроения сына.

Звуки вращающихся дисков заглушали слова Кристофа. Паула только видела, как он достал зажигалку и покрутил ее в руке. Вскоре он вышел. Девушка осторожно посмотрела на Бенно. Его взгляд определенно нельзя было назвать равнодушным и даже спокойным. Казалось, он о чем-то размышлял и не спешил вернуться в офис. Паула внимательно разглядывала его лицо. Улыбка исчезла, словно ее и не было, появилось выражение тревоги, пальцы изо всех сил сжали ручку двери. Ее озадачило такое мгновенное преображение. Оказывается, Лукас не единственный из Колей, кто неоднозначно реагирует на Кристофа. Просто он не мог так искусно, как отец, скрывать свои чувства.

— Паула!

Девушка вздрогнула и повернулась к тому, кто ее окликнул:

— Да, Якоб?

— Тебя. — Он помахал трубкой телефона, висящего на стене. Надо же, она и не слышала звонка.

Паула терпеливо ждала, пока Якоб вернется к работе и перестанет сверлить ее любопытным взглядом. Вспомнился вчерашний звонок в ресторане. Если и сейчас на том конце провода никого нет, у нее начнется мания преследования.

— Слушаю, Паула Ренфру.

— Здравствуй, Паула Ренфру. Это Кристоф Сен-Джайлс.

Она смутилась и покосилась в сторону кабинета Бенно. Слава богу, он ушел.

— Я… — Что все это значит? Всего несколько минут назад он был здесь и не обратил на нее ни малейшего внимания. — Откуда ты звонишь?

— Я внизу.

— В магазине?

Там наверняка есть не одна пара любопытных ушей и глаз. Молодой человек, похоже, еще не забыл юношеские развлечения с телефоном.

— Ты же только что был здесь, Кристоф. Ты меня не заметил?

— К сожалению. — И он заразительно рассмеялся.

— Ничего не понимаю. Тебе неудобно было поздороваться при всех или есть другая причина?

Повисла пауза.

— Или другая, — последовал ответ. — Мне так кажется. — Кристоф продолжал говорить загадками. — Извини, пожалуйста, я не должен был уходить, не сказав тебе, с каким нетерпением я жду воскресного ужина.

— Приятно слышать. — Что еще она должна была сказать? Они не так близко знакомы, чтобы Паула могла сказать, что считает его поведение неприличным.

— Я тебя обидел? — Голос стал мягким, как бархат. — Это последнее, что я хотел сделать. Но иногда приходится поступать вопреки своим желаниям. Мы еще поговорим в воскресенье.

Трубка едва не выскользнула из рук Паулы, и она крепче вцепилась в нее.

— Да, — пробормотала она.

Выслушав его вежливое прощание и дождавшись прерывистых гудков, она поразилась, как просто позволила ему уговорить себя. Чувство обиды в душе быстро сменилось желанием вновь его увидеть. Паула медленно повесила трубку на рычаг и потерла вспотевшие ладони. Она мечтала быть с ним рядом. Сейчас она в этом уверена.

— Ты готова работать, Паула? — прервал ее размышления голос Виктора. — Или у тебя есть более приятное занятие?

Бриллиант. Она совсем забыла посмотреть камень, о котором говорил наставник.

— Извините, — смутилась девушка. — Я готова. Почему вам прислали уже готовый камень?

— Посмотри на бриллиант, — резко сказал Виктор.

Паула опустила лупу на глаз и принялась разглядывать камень.

— Прекрасная огранка, — сказала она, не поднимая головы. — Восемь карат?

— Чуть больше, но у тебя зоркий глаз.

— Я не вижу… — Она покрутила камень. — Я не вижу серьезных дефектов. Камень почти идеален, за исключением микроскопических естественных трещинок. Если вы над ним поработаете, бриллиант будет безупречен.

Виктор удовлетворенно прищелкнул языком:

— Молодец, Паула. Очень хорошо. Ты быстро учишься. Мистер Коль достал этот камень на заказ для одного клиента. Бриллиант уже продан. Я устраню мельчайшие недостатки, и мы передадим его покупателю.

Паула не сводила глаз с наставника. Придет день, и она будет таким же высококлассным специалистом, как Виктор Годез. Ее переполнял восторг.

Виктор еще раз внимательно оглядел бриллиант и погрузился в работу. Паула наблюдала за четкими, отлаженными движениями. Неожиданно брошенное крепкое словцо, хоть и по-фламандски, не ускользнуло от Паулы. От неожиданности она подпрыгнула на стуле и подняла голову. Пожалуй, Виктор впервые совершил ошибку у нее на глазах. Его рука дрогнула, и он слишком увел камень влево, позволив ему попасть в щель между подвижным диском и плитой. Он быстро исправил ошибку, но Паула заметила, что руки слегка трясутся.

— Все в порядке, Виктор? — услышала Паула властный голос.

Она подняла голову и натолкнулась на внимательный взгляд серых глаз Лукаса. Ее охватила ярость. Лукас определенно заметил оплошность наставника и подошел сказать что-то едкое. Паула никогда не слышала от сына босса ни слова похвалы в адрес лучшего мастера или благодарности за великолепную работу. Откровенно говоря, Лукас никогда не проявлял интереса к тому делу, которое поддерживало его благосостояние.

Виктор никак не отреагировал на появление Лукаса. Он был полностью погружен в работу, и Паула с удовлетворением заметила, что руки больше не дрожат, а действуют уверенно, как всегда.

— Доброе утро, Паула, — обратился к ней Лукас. — Оправилась после вчерашнего падения?

Почему он всегда такой официальный?

— Да. Спасибо за приятную компанию, я прекрасно провела время. Позже позвоню Санди и Петеру.

Такой сноб, как Лукас, уж точно не считал такое времяпрепровождение приятным.

Он равнодушно посмотрел на часы:

— Уже почти двенадцать. Как насчет обеда?

Паула едва не упала со стула. Мистер Айсберг приглашает ее на обед? Ее? Раньше такого не случалось.

— Звучит заманчиво. Кажется, я видела в окне кусочек солнца. Свежий воздух и хорошая еда — все, что мне сейчас надо. — Паула краем глаза взглянула на наставника, который, казалось, их не слышал. — Я закончу и спущусь вниз через несколько минут, хорошо?

— Отлично. Буду ждать тебя в торговом зале. — Лукас поправил пиджак и направился к выходу.

Паула стала расстегивать рабочий халат.

— Обед с боссом? Должно быть, я хороший работник.

Она встала, перекинув халат через руку. Виктор казался совершенно безучастным к происходящему, но, когда Лукас был уже у двери, он повернулся и посмотрел ему вслед. Выражение его лица было однозначным — ненависть. Паула опустила глаза и занялась инструментами, делая вид, что ничего не видела. Причины такого поведения наставника были ей непонятны. Вероятно, они кроются в прошлом. Люди имеют права на личную жизнь, и ее это не касается. Надо бороться со своим недостатками.

— Так, — сказала Паула, любуясь порядком на столе. — Думаю, я совершенно готова. Виктор, вы не возражаете, если я отлучусь ненадолго?

Обычно на обед никто не уходил. Все приносили бутерброды и ели на рабочем месте. Виктор как-то странно на нее посмотрел.

— Почему я должен быть против? — равнодушно спросил он и вернулся к бриллианту.

Через несколько минут, прогуливаясь по улице рядом с Лукасом, Паула подставляла лицо теплому ветру, стараясь забыть о душном помещении и промасленной рабочей одежде.

Лукас, как всегда элегантный и даже несколько щеголеватый, притягивал восхищенные взгляды прохожих. Паула подумала, что они, должно быть, весьма странно смотрятся вместе.

Лукас привел ее в очень уютное и весьма дорогое кафе приблизительно в полумиле от офиса. Они выбрали столик у окна и сделали заказ. В следующую минуту Лукас уже задумчиво разглядывал пейзаж за окном. Пауле ничего не оставалось, как наблюдать за снующими туда-сюда официантами и посетителями кафе. С таким же успехом она могла пообедать в одиночестве. Паула чувствовала себя очень неуютно. Она решила, что Лукас просто очень закомплексованный и нервный человек, однако легче ей от этого не стало. Девушка мечтала оказаться на рабочем месте, есть принесенный с собой бутерброд и от души смеяться вместе с коллегами.

— Как твоя работа? Все хорошо? — внезапно спросил Лукас, когда принесли еду.

— Очень хорошо, спасибо, — ответила Паула, потягивая воду.

Лукас вернулся к созерцанию происходящего за окном, скрестив руки на груди.

И что теперь?

— Спасибо за приглашение, Лукас. Несколько неожиданно. Обычно я обедаю на рабочем месте.

Паула не могла придумать другого способа завести разговор и заставить Лукаса немного расслабиться. Она с удовольствием откусила кусок сэндвича с ливерной колбасой. Лукас даже не прикоснулся к еде, словно пришел сюда совсем не за этим.

— Санди понравилось, как мы провели вчера день? — предприняла Паула вторую попытку. — Жаль, что вас не будет на ужине с твоими родителями и Кристофом в…

Да уж, неплохое начало, Ренфру.

— Сен-Джайлс! — довольно громко вскрикнул молодой человек. — Он говорил с тобой сегодня? — спросил он, понизив голос.

Такая реакция ошеломила девушку.

— Мы всего лишь перекинулись парой фраз. Почему ты спрашиваешь?

— Когда? Он звонил тебе вчера вечером? Что он спрашивал?

— Кристоф ни о чем не спрашивал, — ответила Паула, проигнорировав два первых вопроса. — Он только сказал, что с нетерпением ждет воскресенья, когда сможет меня увидеть. Это был ничего не значащий разговор, просто дань вежливости. Прошу тебя, Лукас, объясни, что происходит?

Лукас положил руки на стол и с такой силой сцепил пальцы, что они побелели.

— Я так и знал, — сказал он, облизав пересохшие губы. — Послушай, Паула, ты не должна во все это ввязываться. Сен-Джайлс специально все путает, чтобы потешить собственное самолюбие.

— Лукас, я вижу, что тебя что-то гложет. Это связано с Кристофом? Если я что-то не знаю, расскажи мне. Сейчас я тебя совершенно не понимаю. Какое это все имеет ко мне отношение?

— Черт! — Молодой человек жестом подозвал официанта и попросил принести женевер. Паула предпочла кофе. — Я же уже сказал, — нервно продолжал он, — тебе лучше держаться от всего этого подальше. Кристоф определенно поставил на тебя, видимо, у него есть на то основания. — Он посмотрел ей прямо в глаза. — Ты очень красивая, Паула, но Кристоф не испытывает недостатка в красивых женщинах. Я совсем запутался. То, как он себя с тобой ведет, доказывает, что у него есть объективные причины… Нет, я не знаю. Ничего не знаю.

Паула молча пила кофе. Да уж. Даже комплимент из его уст звучал весьма двусмысленно.

— Я кое-что тебе скажу, но обещай немедленно забыть об этом и никому не говорить. — Лукас навис над столом. — Прежде всего Кристоф не должен знать о нашем разговоре. Договорились?

Первым желанием Паулы было отказаться. Но как она могла? Ее будущее зависит от Колей. Они и так были к ней очень добры.

— Хорошо, — медленно произнесла Паула.

— Во-первых… Спасибо, — кивнул он официанту. Лукас залпом опустошил стакан и немедленно попросил повторить.

Паула отвела взгляд. Он так и не съел ни кусочка, а крепкий алкоголь в середине дня не поможет ему надолго сохранить ясную голову.

— Что я говорил? Да, во-первых, будь готова к тому, что Кристоф постарается завоевать твое доверие, чтобы получить необходимую информацию о состоянии дел в фирме.

— Что за глупость? — выпалила Паула, прежде чем успела заставить себя сдержаться. — Я хотела сказать, что только начала работать и еще ничего не знаю о бизнесе.

— Если Кристоф решит тебя использовать, он заставит тебя видеть то, что ему надо. Кто что сказал, куда пошел — все это он сможет использовать против нас.

— Лукас, скажи на милость, зачем Кристофу собирать информацию против вас? Он же ваш банкир.

— Верно. — Еще одна порция женевера появилась и исчезла так же быстро, как и первая.

— Разве банкиры не заинтересованы в успехе клиентов? — Теперь они, кажется, поменялись местами. Под воздействием выпитого Лукас немного расслабился, а Паула начинала все больше нервничать. — Я не права?

— Обычно это так. — Лукас опустил голову и водил пальцем по кромке бокала. К сэндвичу он так и не притронулся. — Но сейчас у нас сложные времена, и они думают лишь о получении собственной выгоды.

— У Колей проблемы? — удивилась Паула.

— Нет, не совсем… — Лукас старался не смотреть на девушку. — Рынок в нашем деле неустойчив, его постоянно лихорадит. Просто последние месяцы были не такими удачными. Нам нужен кредит. Ничего особенного, обычные меры, чтобы выбраться из кризиса. Через некоторое время мы опять будем в силе, как и раньше. Колям всегда сопутствовал успех.

— Так в чем проблема? Вы боитесь, что Кристоф откажет в займе? Я в этом ничего не смыслю. Все мои знания о бизнесе сводятся к тому, что я несколько месяцев управляла маленьким магазинчиком после смерти папы. И у меня был очень хороший бухгалтер.

— Официант! — Лукас заорал так, что Паула подпрыгнула. Стаканы сменяли один другой, Лукас становился все мрачнее. — Кристоф Сен-Джайлс обладает весьма странной для банкира логикой. Вернее, это банк его отца. Сын, безусловно, займет однажды президентское кресло, но сейчас он лишь выполняет поручения. Кристоф очень умен, слишком умен, черт его побери, но ему постоянно не сидится на месте. Вместо того чтобы спокойно работать, он ездит по всему континенту и все время что-то вынюхивает. Кристоф называет это финансовыми исследованиями. Проще говоря, он ищейка. Кристофу совершенно не важно, что ждет нашу фирму. Устои, традиции, репутация — все это для него пустой звук. — Лукас прервался, наблюдая, как официант наливает из принесенной бутылки очередную порцию.

Паула заметила, что люди за соседними столиками смотрят на них с интересом.

— Лукас, — решилась она наконец, — понимаю, ты очень расстроен, но, может быть, немного поешь?

— Конечно, — неожиданно рассмеялся он и отломил кусочек хлеба и сыра. — Вот. Довольна? Отлично. Кристоф Сен-Джайлс похож на крестоносцев. Только для него превыше всего справедливость. Он вбил себе в голову, что его банк должен иметь дело только с очень успешными клиентами. Теперь он пытается доказать, что мы неблагонадежные и не стоим всех рисков, что мы не достойны такой милости, как большие капиталовложения, на которые способен банк семьи Сен-Джайлс. Кристоф прекратил бы с нами все отношения, если бы мог.

Паула внезапно почувствовала невероятную усталость. Лукас выпил уже изрядную порцию, но казалось, еще себя контролировал. Господи, хоть бы он остановился.

— Ты мне не веришь? — Он смотрел на нее в упор.

— Я… я верю, что ты так думаешь, — тихо произнесла девушка. — Лукас, Кристоф, вероятно, просто выполняет свою работу, ему необходимо проверить, что в компании все в порядке, прежде чем выдать кредит. Ты считаешь, он предвзято к вам относится? — Паула произносила слова медленно и отчетливо, словно разговаривала с непослушным ребенком.

— Я думаю, что он хочет быть этаким идеальным работником, хочет показать своим родственникам и отцу, какой он ловкий и дальновидный. — Лукас опять погрузился в свои мысли. Казалось, он ее совсем не слушал. — А тем временем мой отец гибнет.

Внутри все похолодело.

— Бенно? Бенно болен?

— Да, болен. — Лукас повысил голос. — Его тяготит борьба за то, что и так нам принадлежит. Он худеет с каждым днем. Я знаю, как ему тяжело просить денег. Если бы эти Сен-Джайлсы сразу согласились, отец бы так не страдал. Через несколько месяцев все бы закончилось, и мы были бы опять лучшими. А этот Кристоф все разнюхивает, сует свой нос во все углы. Он просмотрел все финансовые отчеты, все бухгалтерские книги и задал отцу тысячи вопросов. — Лукас резко оттолкнул тарелку. — Кристофу, видимо, нравится, что от него зависят жизни моего отца и матери. Я мечтаю, чтобы он поскорее убрался отсюда… после того, как мы получим кредит. Тебе не надо было бы это знать, но Кристоф так откровенно собирается тебя использовать, что я не могу не предупредить. Дай бог, чтобы я ошибался, но будь начеку.

Паула в задумчивости катала крошки хлеба по тарелке. Она не понимала почему, но верила Лукасу. Такой мужчина, как Кристоф, избалованный обществом роскошных женщин, никогда бы не обратил на нее внимания без причины. Теперь многое становится понятным.

— Обещаю, я буду очень аккуратна, — ответила она.

— Ты должна быть больше чем просто аккуратна. — Лукас смотрел на нее с состраданием. — В воскресенье следи за каждым его словом. Обрати внимание, о чем Кристоф будет спрашивать отца и что тот будет отвечать. И ради всего святого, Паула, не оставайся с ним наедине, когда ты не сможешь противостоять его чарам. Ты меня понимаешь?

— Понимаю, — кивнула девушка. — Но думаю, тут не о чем волноваться.

— Паула. — Лукас взял ее за руку. — Кристоф когда-то был моим другом, мы были ближе, чем родные братья. Сегодня я посмотрел на него и увидел в нем потенциального убийцу, убийцу моего отца. Пожалуйста, отнесись ко всему, что я сказал, серьезно.

Сердце болезненно сжалось.

— Да, Лукас, — прошептала Паула. — Я серьезно отношусь к тому, что ты сказал.

— Молодец. — Он сделал жест официанту налить еще женевера. — Уверен, ты никогда не встречала более опасного человека, чем Кристоф Сен-Джайлс.