Беглянка

ГЛАВА 20

Минуты три я растерянно смотрела на залитую солнцем пустую веранду, на остатки обеда и пыталась понять, почему он так поступил. Ведь, судя по словам целителя, мне положено сейчас закатывать истерики, бить посуду и разваливать дома. Я покосилась на ведущую на веранду дверь, где была очень хорошо видна толщина каменных стен, обитых изнутри помещения панелями орехового дерева, на массивный стул, где недавно сидел Хаглен… нет, уже Ледхар, и скептически хмыкнула.

Ну правильно, чего ему бояться, если у него вся мебель в доме дубовая и неподъемная? Да мы и вдвоем с Кышем один стул за день не сломаем. Хотя мне и не хочется… и настроение понемногу начинает улучшаться. Все-таки лорд Доур известный человек и говорил так убедительно, трудно было не поверить. Даже если в росте моих способностей виновато не путешествие по болотам и не нападение лжеторговца, а найденные четки, то это все равно замечательно, постепенно я начинаю это понимать.

Ведь, чего уж кривить душой, всегда мечтала, особенно после побега из дома, однажды проснуться магиней. Такой сильной, как в сказках, чтобы могла молнии из пальца швырять. Прийти домой, посмотреть на змеиную улыбку Коранды и, не слушая ее едких упреков, выпустить из пальца стремительную и кусачую, как змейка, молнию, чтобы гоняла мачеху по всему дому, а та рыдала, просила прощения и обещала стать доброй и тихой.

Светлые боги, как смешны и наивны были те детские мечты! Теперь я точно знаю, как мало стоят раскаяния и обещания таких людей. И как непросто жить, внезапно оказавшись уже не такой, как обычные люди, но еще новенькой неумехой в сложном и таинственном мире магов.

Кыш подошел вплотную, боднул меня лохматой головой, красноречиво косясь на блюдо с остатками утки, и накатившая вместе с воспоминаниями печаль растаяла, как дым.

А через минуту я вдруг поняла, как он прав, мудрый лорд Доур. Магистр Доуррен. Я и в самом деле в последние дни как-то чересчур близко к сердцу принимаю чужие слова и взгляды, первым делом ища в них подвохи и коварные ловушки. И действую слишком необдуманно, нервно, словно куда-то пропала рассудительная и уверенная в себе Эвелина Бенро и осталась только скромная и пугливая монашка Вельена ле Морнье. Значит, это действительно так влияет на меня внезапный дар четок, и в таком случае мне не спорить с лордом дознавателем нужно, а попытаться с его помощью поскорее научиться управлять своими способностями.

Но это вовсе не означает, что я буду молча и покорно повиноваться всем его приказам. И даже если придется отважиться на помолвку, то нужно будет сразу оговорить, что она фиктивная. Мне сейчас не до устройства семейного гнездышка, разом навалилось столько неожиданных проблем и вопросов.

Еще раз оглядев заставленный посудой стол, решительно встала с кресла и отправилась наверх, в свою комнату, где ждал меня подарок. Все равно не смогу заниматься уборкой, пока не увижу сюрприз, приготовленный хитрым лордом.

Плоскую, довольно длинную шкатулку, стоявшую на тумбочке под зеркалом, я узнала сразу и сердито поджала губы. Она уже стояла тут, когда я переодевалась, только у меня не хватило наглости открыть чужой ларчик. Не мог предупредить сразу? Или лорд дознаватель таким способом проверяет меня?

Уверенно щелкнула замочком ларца и замерла в недоумении — внутри лежал кошель из серой замши с золотыми шнурками и пряжками. Очень модная у придворных дам вещица. В последнее время почти у всех прелестниц на поясе висят подобные, и носят в них, как правило, целую кучу нужных вещей, от пудры, платочка и маленького зеркальца до веера и маски.

Не спорю, полезная вещь, но мне-то она зачем?

Я небрежно дернула за шнурок, доставая кошель, и на миг замерла. Он был не пуст. А уже в следующую секунду я торопливо расстегивала пряжки и извлекала роскошное зеркальце в оправе благородного мангрового дерева, украшенной тонкой резьбой и жемчугом. Но и после этого кошель еще не опустел. Бережно отложив в сторону зеркальце, я сунула внутрь руку и снова застыла в ошеломлении, уже догадываясь, что увижу, вытащив на свет мягкую на ощупь овальную вещицу.

И оказалась совершенно права — на моей ладони лежала маленькая шкатулка, обтянутая белоснежным бархатом с неизменной веточкой ландышей из жемчуга на крышке. Именно в такие коробочки ювелиры имели обыкновение упаковывать обручальные кольца.

Открывать я ее не стала, положила назад в шкатулку, а немного посомневавшись, сунула сверху и кошель и захлопнула крышку. А вот зеркальце взяла в руки и задумалась. Как-то не верилось, что хитроумный магистр выбрал этот предмет мне в дар без тайного умысла. Да он ничего случайно не делает, как я убеждаюсь все больше. И объяснять ничего не стал тоже неспроста, ведь ему самому я бы не поверила и задала кучу вопросов, а вот к лорду Доуру испытываю вполне понятное доверие. Личный целитель императора — хорошо известный и уважаемый в стране человек.

А кроме того, совсем недавно зеркало уже помогло мне рассмотреть такие вещи, какие своим собственным зрением я теперь не вижу, и значит, вполне может оказаться полезным и в доме лорда дознавателя. И вот в этот момент я вдруг поняла, на какие обстоятельства прозрачно намекал этим подарком жених-самозванец!

Мне ведь теперь и в самом деле легче легкого попасть впросак. Ведь по столице, а особенно по дворцу, некоторые знатные и незнатные господа, и тем более дамы, предпочитают ходить в различных амулетах, от простых «отводов глаз» до мороков и дорогостоящих личин. И как выяснилось, еще и с полностью измененными лицами, а я всех их буду видеть в самом натуральном облике.

«Пресветлая богиня, вот только такого счастья мне и не хватало», — охнула я, представив, на какую картинку или сценку могу натолкнуться. Просветили некоторые болтливые клиентки, в каком виде иногда убегали со свиданий застигнутые врасплох любовники. Только такие амулеты их и спасали. Спасут и теперь… но не при встрече со мной.

Это что же получается… чтобы случайно не попасть в неловкую или смешную ситуацию и не стать заклятым врагом какому-нибудь довольно могущественному лорду или мстительной леди, я теперь должна ни на миг не выпускать из рук зеркало и постоянно потихоньку рассматривать в него всех и все вокруг?

«Да зачем мне такие сложности!» — мгновенно расстроилась я. Ведь бдительные сплетники немедленно это заметят, и уже через три дня вся столица будет считать меня кокетливой дурочкой, охотящейся за женихами, или неопытной шпионкой! Нет уж, лучше я вернусь в Глоэн, помирюсь с Линтой и буду ловить с Кышем рыбу.

Некоторое время я ходила по комнатам и хмуро рассматривала все вещи. Сначала просто так, потом через зеркало, постепенно начиная понимать, насколько лукав лорд дознаватель. Ведь не зря же он не стал дарить мне эту шкатулку лично, а намекнул на подарок и сбежал. Иначе я непременно начала бы задавать вопросы, на которые он так не любит отвечать сам. Или предпочитает, чтобы я додумалась до ответов самостоятельно? А может, это очередная проверка лорда Танрода, в этот раз на сообразительность? Ведь выбрал же он меня в ученицы… и в стремлении как можно точнее определить, с кем придется иметь дело, вполне мог устроить небольшой экзамен.

И такое отношение для меня не в новинку, Луизьена точно так же испытывала меня первые полгода, очень мало рассказывая о своих делах, зато внимательно слушая, как я пытаюсь рассудить с высоты своего крошечного житейского опыта сложные перипетии семейных отношений. И тактично поправляла, очень осторожно намекая на незамеченные или непонятные мне детали.

Но я уже не та наивная и запуганная девчонка, давно разбираюсь в придворных интригах и знаю секреты почти половины придворных дам. И потому и сама вполне могу придумать, как проверить, насколько заинтересован во мне лорд дознаватель, и эта мысль почему-то нравится мне все больше.

К этому времени я добралась до двери в комнату с номером девять, она оказалась в самом конце коридора. Разумеется, я туда не пошла. Даже к двери не прикоснулась, чужие секреты мне ни к чему, а у магистра хватит изобретательности устроить какую-нибудь хитрую ловушку.

Рядом была комната семь, и это оказалась спальня лорда дознавателя, я просто заглянула туда, на миг приоткрыв дверь. Последней на нервом этаже была просторная комната под номером восемь, совмещавшая гостиную с библиотекой, и я потерялась в ней на добрых полчаса.

Везти в Глоэн книги было весьма неразумно, у меня и так тюки и мешки занимали почти половину телеги. Поэтому теперь я просто не могла уйти, не прогулявшись мимо шкафов и не просмотрев несколько фолиантов из тех, которые любила более всего.

И только после того, как в столовой послышался подозрительный звон, вспомнила про неубранную посуду и оставленного без присмотра Кыша и с досадой побрела на этот шум. Разумеется, белоручкой я не была, по поручению Луизьены пришлось побывать и компаньонкой, и сиделкой, и даже посудомойкой, но ни одно из этих дел не показалось мне настолько привлекательным, чтобы заниматься им добровольно. Да и готовить я не очень люблю, хотя все же пришлось научиться. Иногда во время выполнения заданий мадам Луизы это был единственный способ получить горячий ужин.

Однако обнаруженная мной в столовой немолодая женщина в нарядном переднике, споро составлявшая на поднос посуду, существенно добавила уважения к лорду дознавателю. До этого момента я была почти уверена, что приготовление еды и уборка являются одной из обязанностей ученицы.

— Добрый день, — произнесла я со всей кротостью, на какую была способна, наивно и нахально рассматривая кухарку.

— Ой, здравствуйте, леди Вельена! А я вас не заметила, — огорчилась она, — думала, отдыхаете! Лорд Ледхар особо предупредил, что вы приедете к обеду и будете утомлены с дороги. Потому-то я еще вчера все приготовила и в шкафчик поставила.

— А мне лорд ничего не сказал, — скромно потупилась я, начиная подозревать, что нашла тот самый источник информации, который у сыщиков считаешься огромной удачей. — Быстро поел и убежал.

— Так ведь он в самом дворце служит, — ринулась на защиту магистра преданная служанка. — Важные документы кому попало не доверят! Лорд Ледхар меня заранее предупредил, сказал, племянница из глуши приезжает, сиротка. Ох, простите меня, леди… я не со зла. Меня все зовут мадам Рина, но вы можете звать просто Рина. А сюда я прихожу каждый день после обеда, убираю и готовлю на завтра. У лорда часто племянники гостят, и все дальние, близкой родни у него нет. И жена померла еще лет пятнадцать назад, но вам про это, наверное, известно.

— Только самая суть, — пришлось притворно вздохнуть мне. — Как вы понимаете, я тогда была ребенком, а потом воспитывалась в монастыре и с родственниками не встречалась. Я вообще мало знаю о семье, но намерена навестить всех, кого найду. А куда вы ставите еду? Я хотела убрать со стола, но побоялась хозяйничать в незнакомом доме.

— Так идем, я покажу, — обрадовалась Рина, и мы пошли на кухню.

Через час я знала, что в шкафу с желтой печатью на дверце блюда сохраняются магией горячими, а за белой печатью — холодными, приправы растут на подоконнике, как у Линты, вазы со сладостями можно найти в буфете, а фрукты и прочие продукты — в кладовой. Утром лорд архивариус ест овсянку, как и положено солидным господам, и варит ее лично, но иногда не успевает и доедает остатки ужина.

Продукты привозит раз в декаду приказчик из ближайшей лавки и сам таскает на кухню, Рина только раскладывает по полкам. А если не хватает каких-то особых приправ — ходит на рынок, лорд архивариус ей полностью доверяет.

Он вообще очень хороший человек, скромный и спокойный, праздников не устраивает, с соседями не ссорится. Жаль только, одинокий.

К тому времени как в стоящих на плите и в духовке кастрюлях и жаровнях начало шипеть и булькать, мы с Риной успели выяснить все интересующие нас детали, счесть друг друга достойными будущих доверительных отношений и устроиться пить чай за кухонным столом.

Там нас и застал вернувшийся домой магистр.

— Добрый вечер, мадам Рина, — бросил он, оглядев горку свежих пончиков и вазу со сладостями. — Налей и мне чашку чая. Вельена, почему я не вижу у тебя на пальце моего подарка?

— А я должна была его надеть? — невольно изумилась я и покосилась на невозмутимую кухарку.

— Обязательно. И привязать к поясу кошель с зеркалом, тебе необходимо привыкать постоянно следить за прической и одеждой. Дней через пять, когда ты подучишь этикет и будешь узнавать на портретах самых знатных лордов и леди, я намерен представить тебя ее величеству. Нечего молодой симпатичной девушке сидеть на кухне, когда по дворцу слоняется толпа вполне достойных женихов.

— Извините, дядюшка, — медовым голоском пролепетала я, начиная понимать, насколько грандиозны у лорда дознавателя планы на мой счет, — но я ведь ничего об этом не знала.

— Перестань шутить, Велья, — строго глянул на меня лорд дознаватель, — и привыкай звать меня просто Танродом. Я не хочу, чтобы кто-то потом распускал сплетни, будто я сначала соблазнил племянницу, а потом ради жалости или сохранения доброго имени соизволил жениться. Ты ведь согласилась пожить здесь, чтобы рассмотреть меня поближе, так не вводи в заблуждение мадам Рину.

Я мельком глянула в покрасневшее лицо кухарки и пожалела, что еще не умею создавать кусачих молний. Разве можно столь резко обрушивать на любознательных женщин такие известия?

Но раз молний у меня нет, придется объяснять лорду его неправоту старыми, проверенными способами.

— Я не обманываю Рину, — как можно обиженнее надула я губы. — Вы просто еще плохо меня знаете, дядюшка Танрод.

— Просто Танрод, — настойчиво поправил он.

— Я постараюсь запомнить… но не могу обещать, что это будет быстро. Непросто двадцать лет звать вас дядюшкой и вдруг позабыть о вежливости.

— Разве тебе еще не двадцать четыре? — нахмурился лорд.

— Осенью будет двадцать пять, — скорбно подтвердила я. — Но первые четыре года меня не показывали гостям, и видеть вас я не могла.

— Тебя, — укоризненно вздохнул магистр, но я уже поднималась из-за стола.

— Прости меня, Рина, я не нарочно тебя обманула. Просто сама еще ничему не верю и ничего не понимаю… но надеюсь, дядюшка Танрод поступает правильно. И еще, дядюшка… я пойду за кольцом, но мне хотелось бы надеть его при вас, по всем правилам, и чтобы был свидетель. Вот мадам Рина вполне подошла бы. И кстати… а где мне взять кольцо для вас? Я не успела об этом позаботиться.

Ради правдоподобности я говорила все несчастнее, и даже разок тихо всхлипнула, чем несказанно растрогала бедную кухарку.

— Разумеется, я готова, — с энтузиазмом заявила она и опасливо глянула на магистра. — Если лорд Ледхар не против.

— Я не против, — с тонкой усмешкой поднялся он со своего места. — И кольцо принесу. Но не спешите, мне нужно минут десять, чтобы переодеться. День сегодня очень жаркий.

Из кухни лорд сбежал первым, и прежде чем я оказалась возле двери, его уже нигде не было. И почему-то, пока я поднималась по лестнице, во мне все крепло подозрение, что второго кольца у Ледхара нет и в помине, и сейчас он пытается исправить эту оплошность.

В этот раз я доставала из шкатулки белую коробочку безо всякого сомнения, успев оценить изящество и удобство придуманной магистром интриги. Я буду во дворце под его охраной как законная невеста, и он сможет с полным правом в любое время увести меня на обед или на прогулку. Да и придворные дамы не будут так рьяно упражняться на мне в острословии, зная, что перед ними не просто старая дева, еще вчера бывшая нищей монашкой, а будущая жена лорда Танрода Ледхара. Хотя на первый взгляд архивариус вроде и небольшая шишка, но только если не знать, сколько секретных и важных документов сберегается в императорском архиве и с какой тщательностью подбирают туда хранителей.

Ну а его слова про молодых и свободных лордов можно расценивать как свободу выбора. Не зря ведь Танрод тут же добавил, что у меня есть время его рассмотреть и проверить верность решения.

Шкатулка щелкнула беззвучно, и передо мной оказалось очень дорогое кольцо из белого золота с ослепительно синим сапфиром, окруженным более мелкими алмазами. Очень броское украшение и говорит само за себя. В драгоценностях я разбиралась хорошо, хотя и старалась их не носить, чтобы не привыкать, в моей прошлой работе такие мелочи могли оказаться фатальной ошибкой. Значит, Танрод желает продемонстрировать придворным щеголям серьезность своих намерений… и не могу сказать, чтобы это было мне неприятно. Однако пока еще не готова сообщить лорду о том, что считаю его кладом, и надеюсь еще долго не делать этого признания. Ведь кладов и самородков может быть сколько угодно, а полюбить я желаю только одного и ошибаться не намерена.

Я приложила кольцо к руке, провела им вдоль платья и охнула, обнаружив на груди весьма заметное пятнышко от земляничного сока. Ох нет, только не это! Пусть помолвка будет фиктивная, пусть все окажется просто интригой, но стоять перед статуями святых в заляпанном платье я просто не могу.

Кольцо вернулось в коробочку, туфли полетели в одну сторону, платье — в другую, а я уже стояла возле шкафа, торопливо, как страницы интересной книги, перелистывая наряды. Розовое не подойдет к кольцу, зеленое темновато, вечернее синее слишком роскошно. Наконец мне попалось бледно-лавандовое платье именно того фасона, какой казался мне подходящим для таких случаев, и я торопливо сорвала его с вешалки. Отнесла на кровать, сняла шиньон, опасаясь растрепать, и нырнула в мягкий шелест пышной юбки.

Несколько минут вертелась перед зеркалом, убеждаясь в правильности выбора, очень редко приходилось мне носить платья, сидевшие и смотревшиеся так безупречно. Хотя, нужно признать, не так-то часто Эвелине Бенро выпадала возможность выглядеть элегантной и нарядной леди.