Белфаст в марте

Глава 7

Белфаст. 27 сентября

Выступления Фелисы всегда считались светскими мероприятиями, которые посещала вся семья, без исключений. В такие дни Фел уходила из дома ещё до того, как просыпались остальные, завтракала заранее оставленной для неё едой от Эстель, заливала в Бойда побольше кофе и он вёз её репетировать. Обычно Фел так волновалась, что не садилась за руль, не брала с собой телефон, чтобы не отвлекаться и слушала очень много успокаивающей музыки.

Домочадцы вставали чуть позже и начинались обычные разговоры. Что танцует, какая музыка, каких моментов боится, на что обратить внимание и какие купить цветы. Пандора обычно брала фотоаппарат, заряжала его и ещё пару аккумуляторов, чтобы не пропустить ни одного момента. Вечером они станут смотреть фото.

Агне до обеда думала как заплетет свои волосы поэксцентричнее, потом думала как бы заплестись Билли, потом начинала так сильно волноваться за Фел, что все валилось у неё из рук и в итоге заплетала девочку Бьянка.

А Билли, как всегда, быстро делала все дела, собиралась и мчалась в театр, помогать Фелисе.

Сегодня в уравнение вмешался Ксавье, который вдруг собрался уезжать в офис, не смотря на восклицания глубоко задетой Агне и сухие упрёки Билли. Семейных традиций было не так много, а в зале и так не будет Пандоры, Фел нужна поддержка. Не добавляла радости Валерия, которая усмотрела в поведении Билли слишком много дерзости, она так твердо заняла сторону внука, что это даже выглядело смехотворно.

Билли давно уехала к Фелисе, а вся семья в полной боевой готовности стояла в холле. Сеньор Почето с букетом красных роз, горничные Скай и Бьянка взволнованно поправляли волосы, Эстель и Анна в лучших платьях, а Макс в старом уютном костюме. Ждали Агнету, которая так расстроилась, что Ксавье не поддался, что расплакалась и пролила на платье сок. Она хотела, чтобы все было идеально, а выходило совсем плохо.

— Наша маленькая леди собирается дольше сеньоры Оливии! — воскликнул Почето, одарив Оливию полным обожания взглядом.

— Ты подлец, Почето! — воскликнула Оливия.

— Благодарю, — зарделся Луи. Он был младше Оливии на пятнадцать лет, но она так крепко его взяла за страстное итальянское сердце, что бедный гувернант буквально с ума сходил.

— Я готова! — Агне спустилась в новом платье. Бьянка бросилась поправлять кудряшки девочки. — Идем. Ричи говорит, они уже там.

— Ах, мне не нравится этот Ричи! — возвела к потолку глаза Валерия.

Здравствуй, Хавьер.

Сегодня Фелли выступала. Ох, знал бы ты как это было. Помнишь рождественский концерт, она была в десятом классе и танцевала пятой, а мы с ума сходили. Сегодня было куда страшнее. Концерт начался с заминки, и весь зал напрягся. Музыка не включалась, занавес не открывался, начало задерживали на пятнадцать минут. Все пошло настолько не по плану, что всем было страшно. Фелиса была первой, стояла в позиции все пятнадцать минут, ты бы видел. Не дрогнула, такая умница. Даже с нашего шестого ряда было видно, что она уже дрожит. Сольное выступление большая ответственность, а такая неудача с самого начала расшатала нервы. В зале царило такое молчание, что вздохи Валерии «безобразие» звучали особенно громко. Уж прости, знаю, что ты терпеть не можешь, когда я злюсь на твою мать, но это было просто неприлично. Если бы не бабушка, я бы встала и вывела эту женщину из зала. Был бы ты там, что бы поставить её на место. Ты всегда умел, а мне не позволяет какая-то ерунда, что-то типа этикета или воспитания. У несчастной Фел уже мышцы подрагивали и нервы сдавали, она мне потом в гримерке рассказала.

Потом что-то невероятное было, Хавьер, ты бы сначала вскочил на ноги, чтобы бить морду, а потом обнимал бы этого парня. В общем в третьем ряду сидел парень. Первый раз его видела, мы с Агне потом допытывались у Ричи (Валерия считает, что эта дружба не к добру. Какого черта? Агне и Ричи играют на пару уже года два, не меньше. Фел его ещё со школы знает!) но он понятия не имеет, кто этот парень. В общем этот парень, Марк, встал и зачем-то закричал «Браво!», ты бы видел лица этих кашолок. Это было так вопиюще! Там такой шорох поднялся, а потом Фел повернулась и, блин, подмигнула ему! Хавьер, мы хохотали как сумасшедшие. Это было так ужасно, я такого не видела ещё!

Конечно, будь это романтический фильм, музыка бы тут же заиграла, но увы. Фел простояла ещё минут пять.

Этот мальчик потом подарил ей огромный букет ирисов, она цветы поставила в своей спальне.

Никогда бы не подумала, что Фел может быть такой смелой.

Поверить не могу, что выговариваюсь тебе, будто все как раньше. Сейчас бы упасть в кресло из нашей спальни, вытянуть ноги. Ты бы сел у меня в ногах и разминал ступни, и щекотал. Странная была традиция у нас, правда? Тебе определенно это было нужнее, но кто тебя переубедит?

А ещё больше хочу сидеть с тобой у девочек, помнишь, как я, Агне и Фел играли в приставку, а ты нам вслух читал. Сейчас Фел уже не станет играть, зато она увлеклась какими-то бродилками, не знаю, но иногда мы как раньше сидим в детской.

Страшные вещи происходят Хавьер. Не хочу об этом, но если я стану скрывать что-то от тебя — это будет конец. Нужно срочно разгружать голову, пока я не ушла в себя. Я справлюсь, ничего мне не сделается. Главное не переусердствовать.

Я так продвинулась в фантазиях о «параллельном мире», что ты теперь гладишь меня по голове, когда совсем худо. Но не стоит об этом. Нужно спасать Фелису и вытаскивать Пандору. А там разберёмся.

Люблю тебя!

Мир так сильно сломался, что мне кажется я держу в руках обе половины и вот вот лопну, как слабая верёвка.

Твоя Билли!

Билли вошла в детскую и умиленно вздохнула. Агне уснула устроив голову на животе Фел, которая хихикала глядя в телефон, закусив ноготь.

— Фанаты?

— Да, типа того, — Фел убрала телефон и откинулась на подушку. — Ребёнок уснул, заберите ребёнка!

— Нет уж, пусть своими ногами топает! — Билли легла рядом с Фел, и обняла за плечи. — Милый мальчик.

— Да, очень, — ответила Фел. — Ты защитишь меня от Ксавье? — она посмотрела прямо, уверенно.

— Да. Не бойся, мы справимся! Что там этот Марк? Ему можно доверять?

— Думаю, что да. Он милый! Он мне нравится. Он смотрит на меня, как будто я настоящая принцесса, представляешь?

— Представляю, милая.

— Папа так на тебя смотрел, да? — Фел положила голову на плечо Билли.

— Да, смотрел. Всегда…

— Помнишь как это было? В самом начале?

— Да, конечно! — Билли улыбнулась, но в сердце защемило. — Он сразу, в первую же встречу сказал мне, что я стану его женой.

— Гонишь, — покачала головой Фел. Она никогда не спрашивала мачеху о таких вещах, сначала недолюбливала, потом стеснялась. Только теперь, когда первая влюблённость сделала своё дело, проснулся интерес.

— Нисколько! Мы столкнулись в кафе. Я не успевала позавтракать и забежала за салатом и кофе, а он искал где разменять сотню. Мы столкнулись, у меня все рассыпалось. Куча пакетов! Я стояла и смотрела на это, а потом засмеялась, правда, до икоты! Он сначала хотел помочь, а потом спросил почему я так смеюсь. Я сказала, что это ужасно смешно, потому что я очень опаздываю и теперь точно никуда не успею. А он сказал: «Тогда, я должен жениться на тебе! Впервые вижу женщину, которая после такого не забилась в истерике!».

— Похоже на папу….

— Не то слово. А через месяц я впервые увидела, как ты танцуешь! — Билли устроилась удобнее, она уже засыпала. Кровать Фел была необъятной и очень мягкой.

— А я помню. Все спрашивали кто ты, а я сказала, что ты моя кузина….

— Дурочка, — сонно ответила Билли.

— Сама такая, — ответила Фел, уткнулась носом в волосы Билли и закрыла глаза.

— Итак. Мы собрали это экстренное заседание потому что твой пасынок говнюк? — спросила Оливия.

— Да, потому что говнюк. В общем девочку нужно спасти. А ещё нужно спасти Пандору и скоро она придёт.

— Армия спасения, — фыркнула Оливия.

Оливия и Билли сидели за барной стойкой “Man's heart”, популярного бара с дорогой хорошей выпивкой. Тут можно было заказывать виски и не бояться нарваться на отвратительное пойло.

— Где мой виски, черт бы тебя побрал? — выкрикнула Оливия и ударила по столу раскрытой ладонью. Даже эта выходка показалась элегантной, на женщину поглядывали с интересом, в бар не захаживали такие дамы, а тем более не сидели за баром. Билли показалось, что даже музыку сделали потише, когда бабуля вошла.

— Одну секунду, мэм! — ответил бармен, приближаясь к Оливии со стаканом.

Оливия Фосс одинаково органично вписывалась почти в любую обстановку и наслаждалась тем, что выглядит неуместно. Как принцесса в коровнике, она восседала на самом видном месте, закинув ногу на ногу и с гордостью выставляла напоказ и свои почтенные седины и слишком вызывающе стройные для своих лет ноги.

— Ну? Откройся бабуле.

— Он настроен серьёзно. Снова говорил с Фел, будто и так мало было проблем. Не знаю, он притащит в дом жениха и мы не отвертимся. И я пообещала ей защиту! Не убить же мне его?

— Будь осторожна. Тебе бояться нечего, а девочкам жить в этом доме. Ты можешь уйти в любой момент, и без Хавьера ты жила обеспеченной жизнью, у тебя есть квартира и если нужно будет работа! Но девочек ты с собой взять не сможешь.

— Если только к папе? Как думаешь?

— Ну на самый крайний случай… А ты их опекун?

— Для Агне. Фел совершеннолетняя, — Билли взяла свой стакан и сделала маленький глоток.

— Ну хорошо, давай вот что. Не паникуй и не провоцируй его, а лучше иди и спрашивай прямо. Чего он хочет. Какую примет плату, чтобы все это отменить. Может он просто чего то добивается? Мужики любят, когда их просят… А вот характер проявлять — не лучшая идея. Выкопаешь себе могилу, детка.

Билли задумалась на секунду, как пришла бы к Ксавье и попросила пощады. Это было комично преувеличено: валяться в ногах, умолять, обливаться слезами, обещать золотые горы. Помогло бы только, но даже в самых смелых мечтах это было бесполезно.

— Ладно. Не люблю пустых разговоров! — вздохнула Билли.

— И зачем тогда меня позвала?

— Выпить с бабушкой виски. Ну и Пандора. Она что-то не в себе.

— Крек? Амфетамины? Марихуана?

— Не знаю, но возможно, — Билли не хотела обвинять Пандору, но она знала, что в её комнате пахнет не ароматическими свечками, а Поппи не просто подружка. — Я до последнего не хотела вмешиваться, но день рождения Боно… последняя капля. Я знаю, что Пандора не любит, когда кто-то вмешивается в её личное пространство и учит жизни, она и так в себе не уверена…

— Пандора-то? — фыркнула Оливия. — Сколько знаю эту девчонку, её не особенно интересовало чужое мнение и шла она напролом!

— Это внешнее, ба… На самом деле она не такая. Она очень боится всех разочаровать, начиная с Боно, от этого все её проблемы. Она считает себя не талантливой, не умной, не способной.

— Ну даже если и так… она сделала самую лучшую вещь в мире. Она мать чудного мальчика!

— В этом всё дело! Пандора считает, что родить может кто угодно, что она должна и без этого быть личностью. Ей кажется, что она никому не нужна и помочь никому не может.

— Милая, так дай ей то, о чём она просит! Обновите! — Оливия выставила вперёд стакан. — Не дави на девочку. Лучше придумай что-то поумней. мне кажется, что ты сама знаешь как поступить. Если тебе нужно моё одобрение — я одобрила!

Зазвонил телефон, и от высветившегося имени мурашки пробежали. Что бы ни понадобилось Валерии Остер — это не к добру. Билли взяла трубку и тут же услышала противные завышенные ноты. В этот бешеный день все беды валились на одну несчастную голову и Билли даже не сомневалась, что ничего хорошего не предвидится. Мерзкие дни остаются мерзкими до вечера.

— Как ты смеешь препятствовать браку Фелисы? — верещала Валерия. Сердце Билли не обливалось кровью и не зашлось в истерическом приступе тахикардии, но тут же припомнился эпизод из прошлого, и к горлу подступал комок блокирующий дыхание. — Да кем ты себя возомнила? Неужели ты думаешь, что за пять лет стала им матерью и имеешь право что-то за них решать? Твоё влияние и так испортило девочек, хуже некуда! Ты — малолетка, зараза и потаскуха!..

Билли не смогла дослушать. Убрала телефон от уха. Валерия кричала на неё так во второй раз, и первый был по-настоящему отвратительным. Крики ещё доносились из динамика, к которым пыталась прислушаться Оливия. Потом бабушка взяла телефон и коротко сказала Валерии.

— Пошла нахуй, старая сука.

Вызов Оливия сбросила как раз вовремя, Валерия переключилась на четвёртую скорость и её крики слышал, кажется, весь бар, если не весь Белфаст. Билли спрятала лицо в ладонях и часто задышала, в попытке привести себя в относительно уравновешенное состояние.

Первая такая стычка со свекровью, когда Билли не смогла, как сейчас, вымолвить ни слова, состоялась сразу после смерти Хавьера. Билли твердо решила, что не будут дети смотреть на все эти религиозные пляски с бубнами. Агне была слишком впечатлительной, Фел почти впала в депрессию, а Боно и так ничего не понимал, но всего очень боялся. Таскать их в церковь, слушать нудные речи от которых хочется на стенку лезть и посещать все эти застолья — было попросту глупо для детей, которые воспитывались атеистом. Тогда Билли собралась и увезла всех, включая Боно и Пандору, в дом дедушки в Монако. Боно почти сразу опомнился и пришёл в себя, Пандора и Фел много гуляли и говорили о прошлом. Билли пила вино и предавалась воспоминаниям, а Агне смотрела с дедушкой Билли старые фильмы и много рисовала.

В то время, всего через полторы недели после смерти Хавьера, Валерия впервые открыто напала на Билли. Она звонила и кричала, что Билли бессердечная шлюха, которая не даёт детям горевать и прощаться с отцом по всем правилам; что ей стыдно смотреть людям в глаза, когда на службу она приходит без внуков; что в доме должны проходить официальные прощания и небольшая пресс-конференция, потому что: «Иначе они напишут про нас черт знает что!». Билли давилась слезами и ничего не могла ответить, а потом дедушка Крис взял телефон и спокойно сказал: «Пошла нахуй, старая сука!».

— Мне страшно, ба. Я очень боюсь, что она что-то сделает, она может, — шепнула Билли, когда прикончила стакан виски.

— Ну и ничего страшного, если что соберёшься и поедешь к отцу или к деду вместе с девочками! Тебя всегда там ждут! Кстати, а где Пандора?

— Не знаю. Последний раз она писала мне, что придёт, — Билли взяла телефон с опаской, будто из него вылезет Валерия с топориком и покромсает всех на мелкие кусочки. — Была он-лайн два часа назад.

— Она сильно опаздывает?

— На час. Но Пандора почти всегда опаздывает, — Билли посмотрела на телефон. — Я ей позвоню, наверняка застряла у шкафа с одеждой.

Билли зашла в телефонную книгу и сердце недовольно екнуло, от вида сброшенного вызова Валерии и нескольких горящих красным неотвеченных.

Вызов шёл, но трубку никто не брал, Билли щелкала в нетерпении пальцами.

— Да, — незнакомый мужской голос.

— Вы кто? Где… Пандора? — у Билли все внутри оборвалось. Она представила себе многое: опиумную вечеринку, нарко-притон, суицид, истеричный вандализм.

— Она в больнице, я фельдшер скорой помощи. Вы — Вельгельмина Альба Остер? Это имя указано в карте, вам собирались звонить.

— Да. В какую больницу ехать? — спокойно спросила Билли, а Оливия немедленно попросила счёт.

Пандора совсем на себя не походила: худое лицо, тонкая серая кожа, под глазами синяки. Билли не стала разыгрывать сцену у постели больной, но за сердце схватиться очень хотелось. Она поцеловала лоб Пандоры, от таких же серых как и лицо волос, исходил слабый запах травки. Пандора пересилила себя и изобразила улыбку, но это вышло стыдливо, скованно. «Мы обе понимаем, что произошло!» — говорили глаза Пандоры, её неуверенные жесты. Она заправила волосы за уши, вся как-то свалилась на один бок, будто хотела отвернуться от Билли.

Их дружба могла многое выдержать, даже это, но Пандора была в том противоречивом состоянии, когда человек настолько виноват, что заранее ждёт удара в щеку. Она давала право порицать её каждому, а потом за это люто ненавидела. А если Билли проявит благородство, Пандора её просто убьёт. Не может тут быть никакого прощения.

— Меня изнасиловали, — вдруг сказала Билли, после долгого молчания. Пандора ожидала услышать что угодно, первой фразой могло быть банальное: «Что случилось?», «Как до этого дошло?», «Мы справимся!», но Билли говорила какую-то чепуху. — Ксавье. Дважды. Оба раза я молчала, как трусиха. Даже не пикнула, не дралась, не сопротивлялась. Меня как будто парализовало. Сегодня Валерия позвонила, говорит, что я мешаю Фел быть счастливой. Я снова молчала, можешь представить? Просто, как будто приходит фея немоты и ударяет по макушке волшебной палочкой. Ебать, да я из такого дерьма выходила! Скандалила до пены у рта, вспомни хоть папашу Боно, когда он приперся с девчачьей куклой! Я же из него выбила душу! Я в принципе могу давать отпор, но вот проблема. Что-то щёлкает и я уже жертва. И самое поганое, что я, сука, пасую в самые ответственные моменты!

Пандора села, поджала под себя ноги. Глаза и так были огромными, теперь занимали две трети на маленьком красивом лице.

— Я не спасла себя, а сейчас могу не спасти Фел, если ты не поняла о чем я, — Билли приблизилась и уперлась обеими руками по обе стороны от Пандоры, так что их лица оказались совсем рядом. — Так что прекращай себя жалеть, — шепнула Билли строго и холодно. — Я никогда от тебя не отвернусь, даже если ты убьешь человека. Но если сейчас ты станешь себя жалеть, я заберу девочек и свалю в Монако. Усекла?

— Д-да, — по лицу Пандоры катились благодарные слёзы. Она за одну секунду, за одну сбивчивую речь вдруг ощутила себя важной и нужной. — Расскажи мне. Мы справимся.

Билли не смогла сдержать улыбки, Пандора была похожа на ребёнка, которого простили за огромную шалость и даже дали мороженого.

— Я не знаю, чего он хочет. Прогнать меня, наверное. Я помню, ты говорила что встанешь на его сторону, так что это не мольба «выбери меня». Я знаю, что мне делать. Но вот Фелисе я сама не помогу.

— Стой! Ещё раз! Ксавье? Мой брат Ксавье тебя…

— Я не стану повторять раз за разом, Пандора. Он хотел меня припугнуть и это далеко зашло. Всё. Но ты не понимаешь. Теперь мне ничего не страшно! Что он со мной может сделать? Убить?

— Как ты так холодно можешь рассуждать? Ты в себе? — Пандора потянулась к Билли, но та отпрянула. Это было очень похоже на слова Хавьера.

— Я не знаю. Я обратилась к психологу. Мне поможет специалист.

— Билли?.. Почему ты не бежишь из дома и не бьешься в истерике?

— Я не знаю, — голос Билли сел, как от ларингита. Она всхлипнула раз, второй, потом по её телу пробежала дрожь и она вдруг успокоилась. На самом деле, эта трансформация выглядела просто пугающе. Пандоре показалось, что змейка здравого смысла выглянула, а потом спряталась обратно по крепкий панцирь. — Я не знаю почему я так… спокойна. Я привыкла быть взрослой, вот и всё.

— Но сейчас можно. Это неестественно.

— Тебя это пугает?

— Да, — честно призналась Пандора.

— Мы обе облажались, милая. Пиздец как облажались. Так что давай не будем копаться, а умоемся и сходим в кино. Съедим по бургеру, самому жирному, а потом разберёмся. Как тебе? — Билли смотрела на Пандору уверенно, но на самом деле подруга вскрыла где-то внутри страшный нарыв, который начал сильно кровоточить. Это ненормально. Это все ненормально. Билли хотела зажмуриться и спрятаться под кроватью.

— Хорошо. Если ты в порядке — я тоже в порядке.