Бэль, или Сказка в Париже

ГЛАВА 19

Итак, Егор собирался в Париж. Он, правда, настаивал на том, чтобы остаться с Егором Алексеевичем еще на какое-то время, беспокоясь о его самочувствии, но старик был неумолим.

— Неужели ты не понимаешь, как для меня это важно, Егор? — возмущался он в ответ на настойчивые доводы внука. — Да мне станет гораздо хуже, если ты сиднем будешь сидеть возле меня! Считай, что мое здоровье зависит от результата этой твоей поездки! Так что не тяни! — Он грустно улыбнулся. — Как знать, сколько мне еще отмерено.

— Ладно, ладно, не прибедняйся, — преувеличенно бодро сказал Егор. — Ишь, куда тебя понесло!

А сам подумал, что по приезде обязательно уговорит деда поехать в Нью-Йорк. Не стоит больше оставлять его одного. Похоже, время его самостоятельности уже подступает к своей последней черте.

Егор Алексеевич снабдил Егора подробными инструкциями и адресом Элизабет Ла-Пюрель, который удалось-таки раздобыть для него Володе еще во время выставки.

Билеты на самолет были куплены, вещи упакованы, холодильник забит продуктами. «На неделю вполне хватит, а потом пусть потихоньку расхаживается, — решил Егор, — тоже нужно!»

Он отправлялся к мадам Ла-Пюрель под видом частного сыщика, занимающегося расследованием пропажи картины «Бэль». Его якобы наняла администрация музея, чтобы наряду с государственными службами вести поиски и восстановить свою репутацию. Версия конечно же была малоправдоподобной, но у иностранки могла сойти за правду. Во всяком случае, Егор на это надеялся, а потому обратился с просьбой к Вениамину Туликову прикрыть его, лжеспециалиста, широкими крыльями своего юридического агентства.

За день до отъезда Егор зашел попрощаться к Яне, которая пока ничего не сказала ему о своем решении поехать в Париж.

Дверь открыла Елена Васильевна, которой до сих пор все еще не представился случай его отблагодарить, за что она тотчас же и принялась с большим энтузиазмом.

Скромно выслушав ее, Егор спросил, где Яна.

— Они с Машкой гулять ушли.

— Давно?

— С полчаса назад.

— А куда они ходят?

— Да обычно в сквер, что за соседним домом. Там есть детская площадка.

— Пойду разыщу их. — Егор улыбнулся. — А если не найду, загляну попозже, хорошо?

Егор увидел Яну издалека, и его сердце забилось так, что каждый удар отдавался в висках.

— Вот те раз! — сказал он себе и даже приостановился, чтобы справиться с волнением.

Яна в этот момент как раз повернулась, чтобы догнать азартно визжащую, убегающую от нее Машу, и, увидев Егора, удивленно застыла на месте.

— Привет! — крикнул он ей и помахал рукой.

— Привет! — ответила она и пошла ему навстречу.

— А я разыскиваю вас с Машкой, — сказал Егор. — Хочу попрощаться перед отъездом.

— Ты сегодня улетаешь?

— Нет, завтра, но очень рано. Вылет в семь часов, а из дома выехать придется аж в пол пятого утра.

— Может, тебя подвезти?

Егор благодарно улыбнулся:

— Спасибо, не беспокойся. Я уже такси заказал.

«А жаль», — подумала Яна.

— Ты туда надолго?

— Как получится.

«Что значит, «как получится»! — возмутилась она про себя, ибо могла вылететь в Париж только через восемь дней после него. — Мне надо, чтобы ты пробыл там хотя бы две недели! А если три, так и еще лучше!»

— Яна, ты приглядишь за дедом? — спросил Егор.

— Конечно! Как он, кстати?

— По-моему, не очень!

— Так, может, тебе не нужно пока уезжать? — с надеждой задержать его хотя бы на неделю спросила Яна.

— Мне, может, и не нужно, а деду необходимо! Он заявил, что ему будет только хуже, если я задержусь. Я буду тебе звонить каждый день, чтобы справиться о здоровье деда.

— Конечно, звони. И непременно каждый день! — засмеялась Яна.

Ах, как ей хотелось сказать ему про Париж! Но она никак не могла решиться, и прежде всего потому, что не знала, как он на это отреагирует. Ведь сообщи она ему о поездке, он тут же догадается, что отправляется она туда из-за него! А вдруг в его глазах она прочтет нежелание. Или того хуже — безразличие, смешанное с легким удивлением. Даже испуг… Ведь ее поездка предполагает их сближение, а он может испугаться, и прежде всего из-за своей невесты, вернее, из-за своего отношения к невесте после их близости! «Близости?! Близости!!! Ну… размечталась!» — «Да, размечталась!» — с вызовом кому-то невидимому, ставящему ей запрет на такие мечты, сказала Яна. — «А что?» — «Да ничего! Пока. Ровным счетом, ничего», — не преминуло ответить невидимое. — «А если даже допустить, что он обрадуется, но виду при этом не подаст, что тогда?»

Одним словом, какая бы из этих предполагаемых ею реакций Егора не имела место, она ее не устраивала! Ну с каким, спрашивается, настроением она тогда полетит? Да если даже она хоть на йоту почувствует его замешательство, поездку придется отменить или поехать, но с ним не встречаться! Ах! Что это будет за поездка? И зачем тогда она ей нужна?! Нет, пусть он лучше ничего пока не знает. Она поставит его перед фактом в Париже! Его и себя! Его перед фактом своего появления, а себя — перед фактом невозможности отменить поездку. Одним словом, сделает так, что им обоим уже некуда будет деваться. Сочинит какую-нибудь глупую, банальную версию про случайно выпавшую на ее долю путевку или что-то в этом роде, а там уж как получится! Егор, конечно, все равно обо всем догадается, но! Но тогда она уже будет в Париже! Да! Так лучше!

Они прошлись по скверу, предоставив Маше возможность поиграть в песочнице с двумя подругами, родительницы которых сидели немного поодаль на скамейке.

— Ты знаешь, а я вчера была у следователя Комарькова, — сказала Яна. — Он говорит, следствие почти закончено. Они раскрутили Ирину, и ее шайка-лейка была взята.

— Шайка все-таки ее?

— Да, как ты и предполагал. Дело в том, что она задолжала крупную сумму одному типу, да не простому типу, а криминальному авторитету, некому Шакиру. Оказывается, раньше Ирина занималась каким-то криминальным бизнесом. И вот однажды деньги, предназначавшиеся якобы иностранному инвестору, исчезли, хотя и были ею переведены. Скорее всего, партнеры сами же ее и подставили, если проводить аналогию с историей Гриши. А там как знать! В общем, этот Шакир востребовал с Ирины должок, и она решила выйти из положения с помощью Гриши и Володи.

Они еще немного погуляли, покатали Машу на качелях и направились к дому. Егор взял на руки не желающую идти ножками девочку и донес ее до самого лифта, однако она, намертво вцепившись в него, и тут не пожелала идти сама. Яна принялась было ее стыдить, но Маша, интуитивно чувствуя поддержку Егора, уткнулась лицом ему в грудь и бессовестно, с вызовом, заткнула пальчиками уши, заставив взрослых переглянуться.

— Я точно так же затыкаю уши и отворачиваюсь от нее, когда она начинает капризничать, — сказала Яна.

— Ну что ж, тогда ее можно назвать чудом дрессировки! — засмеялся Егор.

Они подошли к двери.

— Машунь, если ты сейчас же не пойдешь ножками, бабушка будет сердиться, — понизив голос до шепота, как в сказке-страшилке, сказала Яна. И Маша немедленно очутилась на ногах.

— Похоже, бабушка для нее большой авторитет?! — удивился Егор.

— Похоже на то! — усмехнулась Яна и позвонила в дверь.