Бессердечный ублюдок

21

Галина

Я видела кровь на руках и одежде Арло, чувствовала ее запах в салоне машины, когда он, ничего не говоря, вез нас обратно в свою квартиру. Мне не нужно было спрашивать, что произошло… что он сделал. Я знала.

Он убил Леонида. Он сделал это для моей безопасности.

Арло не проронил ни слова за всю дорогу и ни слова, как только мы оказались в его пентхаусе. Он сразу направился в свою комнату, и через мгновение я услышала, как включился душ. Я хотела броситься к нему, коснуться его, обнять ‒ даже если он, вероятно, этого не хотел ‒ и показать, что я здесь ради него.

Но вместо этого я пошла в свою комнату и приняла душ. Я все еще чувствовала на своем теле маслянистый взгляд Леонида, и мне хотелось отмыть кожу до блеска, чтобы не осталось никаких воспоминаний о сегодняшнем вечере.

И вот теперь я сидела на кровати, сцепив руки на коленях, с голыми ногами, а единственной одеждой на мне была рубашка, спадавшая до середины бедра.

Я уставилась на частично приоткрытую дверь, услышав, как выключается душ в комнате Арло, и так и замерла на месте, боясь выйти и поговорить с ним, противостоять ему… утешить его. Но вот я оттолкнулась от кровати и встала, пробираясь по коридору к его комнате. Дверь была открыта, но его там не было, кровать застелена, в комнате нет жизни.

Я услышала тихий звук, доносящийся из коридора, и босыми ногами направилась на кухню. При виде огромной фигуры Арло, стоящего у гранитной стойки для завтрака, в одних темных трениках, с обнаженной грудью, такой широкой и большой, такой мускулистой и мощной ‒ я остановилась.

Этим телом, этими руками он убил сегодня человека.

Сердце заколотилось в груди, и я шагнула к нему, не успев осознать, что делаю это. Он не смотрел на меня, хотя я знала, что он прекрасно понимает, что я иду вперед. Он поднес бутылку с алкоголем ко рту и сделал долгий глоток, после чего поставил ее на стойку, и стекло ударилось о гранит с сильным звоном.

Я стояла в нескольких футах от него и затаила дыхание, когда он повернул голову, и наши взгляды столкнулись, сцепившись так сильно, что у меня заныло в животе.

— Подойди ближе, — сказал он таким низким тоном, что это было похоже на интимную ласку моего тела. В его голосе не было сомнений, что я не должна ослушаться. Но я не двигалась. Не могла. Что-то удерживало меня, может быть, страх перед этими чувствами внутри меня, может быть, неизвестность того, что произойдет дальше. — Иди сюда.

Я повиновалась ему мгновенно, как только эти два слова сорвались с его губ. Словно якорь обвился вокруг меня и привязал к Арло так, что я не могла больше сбиться с пути.

Его рука рванула так быстро, что я не успела среагировать, вздохнуть… убежать.

Он обхватил меня за талию и рывком притянул к себе, а затем развернул и прижал к стойке, прижав грудью к безжалостному, холодному граниту. Ощущение того, как его тело прижимается к моему, как его жар обжигает меня изнутри, вызывало эйфорию.

Звук его ладоней, шлепающих по столешнице по обе стороны от меня, был громким, заставляя мои уши звенеть, а тело дрожать. Его теплое дыхание щекотало мне ухо, я вздрогнула и закрыла глаза.

— Тебе следовало бежать, — прорычал он. — Ты должна была убежать от меня так далеко и быстро, так быстро, чтобы у меня не было шансов найти тебя. — Он ногой раздвинул мои бедра, и я оперлась о стойку, чтобы устоять на месте. Я издала звук ‒ шок и возбуждение от его силы, от того, что он был так явно не в себе.

— Ты бы нашел меня. — Слова были такими слабыми, словно травинка на ветру, которую едва успеваешь ухватить, как она ускользает сквозь пальцы.

Он прижался своим телом к моему, и я открыла глаза, почувствовав, насколько твердым он был, толстый член расположился прямо между моими ягодицами, а рубашка прилипла к телу и стала преградой на пути к тому, чего я действительно жаждала.

— Это ебучая правда, Галина. Я бы тебя нашел. — Он медленно, уверенно надавил на мою задницу, показывая, с какой силой работает. — На этой сраной планете нет места, где бы ты могла от меня спрятаться. — Он так сильно шлепнул по заднице, что меня слегка толкнуло вперед на гранит, и мои потные ладони заскользили по гладкой поверхности.

Я не могла восстановить дыхание. Моя киска была мокрой. Сила, исходящая от Арло, превосходство и то, как он говорил, словно я принадлежала ему и никто не мог обладать мной, кроме него, разжигали пламя между моих ног, которое распространялось наружу и грозило сжечь всю квартиру дотла.

— Интересно, насколько ты сейчас мокрая? Любопытно, если я просуну руку между твоих ног, ты смочишь мои пальцы?

Я не говорила, не могла, поэтому вместо этого приподняла задницу и прижалась попой к его эрекции. Материал его спортивных штанов и моей хлопчатобумажной рубашки, а также тот факт, что на мне не было трусиков, почти не оставляли места воображению относительно того, что у него было между ног, не тогда, когда я могла чувствовать каждый твердый дюйм, каждый четко очерченный бугорок.

Он зарычал мне в ухо, перебросив длинные волосы через плечо и намотав пряди на кулак, откинув мою голову в сторону, чтобы я не шевелилась. Наклонившись, он лизнул мою шею, словно какое-то существо, наслаждающееся едой.

— Тебе, наверное, нравится играть с дикими животными, детка. Тебе, наверное, нравится риск быть укушенной.

Я закрыла глаза и застонала, невербально подтверждая, что хочу все, что он может мне дать.

— Так скажи… скажи мне, как чертовски мокра твоя пизда для моего члена. Скажи мне, как сильно твое тело плачет по мне, требуя, чтобы его трахнули.

— Почему бы тебе не проверить? — Боже, я действительно хотела, чтобы меня укусили, пока я дразнила Арло, пока поднимала свою задницу и опускала ее обратно, снова и снова, терзая себя о его тело, как будто имела представление о том, что, черт возьми, я делаю. Я понятия не имела, как соблазнить мужчину, но отсутствие контроля и сдержанности, которое чувствовала от Арло, говорило о том, что отсутствие опыта не имеет значения. Он неистово хотел меня.

Он стоял позади меня неподвижно и напряженно, как будто мои слова шокировали его, а может, даже разозлили, потому что я пошла против него. Я не сомневалась, не многие так поступают, если дорожат своей жизнью. Но когда он издал глубокий звук чистого вожделения, то поняла, что победила. Я знала, что он не откажется от меня, потому что, какие бы мысли не посещали его до того, как я вошла на кухню, до того, как мое присутствие вытащило его из крови, застилавшей его зрение и разум, в этот момент я была сильнее, чтобы эта железная воля исчезла.

Оно подавило эту суматоху, чтобы мужчина, стоявший позади, был тем, кто трахнул бы меня, чтобы дать мне понять, что мы оба здесь и живы, и ничто не могло этого изменить. Потому что даже если в наших жизнях и была какая-то часть зла, которая гноилась, прямо здесь и сейчас Арло был моим так же, как я всегда буду его.

И когда он скользнул руками по моим рукам и талии, чтобы обхватить мои бедра, я поняла, что никогда не хотела быть сломленной так сильно, как сейчас.

Долгое время он только и делал, что обнимал меня, его руки словно тиски обхватывали меня. Я подумала, не пытается ли он отговорить себя от этого, сказать себе, что это плохая идея, что, переступив эту черту, все изменится. Мне хотелось кричать и ругаться, смотреть ему в глаза и говорить, что все уже изменилось. Я уже изменилась. И все из-за него.

Он прорычал:

— Я всегда гордился тем, что являюсь человеком, способным контролировать себя, что ничто не может поставить меня на колени ‒ как в переносном, так и в буквальном смысле. Но когда речь идет о тебе… — Он провел кончиком носа по моей шее, и я наклонила голову, чтобы дать ему лучший доступ. — В том, что касается тебя, я никогда в своей гребаной жизни не был настолько иррациональным и безумным.

Я почувствовала, как он поднял мою рубашку, но не остановила его. Я бы не остановила его ни за что на свете. Прохладный воздух прошелся по моей голой попке, а когда он откинулся назад и застонал из-за того, что на мне нет трусиков, я почувствовала, как между бедер проскользнула струйка влаги. Мог ли он видеть, как намокла моя киска?

— Святые угодники, Галина. — Прошло еще несколько долгих секунд, пока он не двигался, но я чувствовала его взгляд на себе, чувствовала, как он прослеживает взглядом линии и изгибы моей попки, словно запоминая их.

Я оглянулась через плечо и увидела, как его взгляд скользнул к маленькой татуировке колибри на моем бедре ‒ крошечное существо с расправленными крыльями и выгнутой дугой спиной. Арло протянул руку, чтобы провести толстым мозолистым пальцем по чернилам.

— Колибри могут не только бросаться в глаза, но и прятаться, — тихо сказала я, и в горле запершило. Не знаю, почему мне захотелось рассказать об этом Арло, но слова полились прежде, чем я успела их остановить.

Я соединилась с маленькой птичкой, пульс которой составлял двенадцать сотен ударов в минуту, крошечной, но могучей, умеющей прятаться, но и быть замеченной… быстрой и ловкой. Мне нравилось сравнивать себя с таким существом, сложным, даже если внешне оно казалось хрупким.

Я задрожала, когда Арло провел пальцем по моей коже, а затем опустил руку обратно на бок. Его взгляд, такой темный и пронизывающий, заставил все мысли покинуть меня, кроме тех порочных вещей, которые я хотела, чтобы он со мной сделал.

— Шире, — сказал он таким глубоким, почти угрожающим голосом.

Я вздохнула и выполнила его указание, раздвинув ноги еще на дюйм, желая, чтобы он посмотрел на мои внутренние стороны бедер, увидел, как они блестят, потому что я вся промокла.

Он издал низкий гул одобрения, звучавший почти дьявольски. От этого мне стало еще жарче.

— Тебе нравится дразнить меня, мучить меня?

Я знала, что это не настоящий вопрос, не так, как он его сформулировал. Он провел рукой по одной из обнаженных ягодиц, и его грубые ногти царапали плоть до тех пор, пока я не задохнулась от этого ощущения.

Я потянулась к краю стойки, обхватила пальцами твердый камень, упираясь, давая себе рычаг и опору. Я приподнялась на носочках, чтобы предложить ему себя еще больше: вся моя грудь оказалась вровень с поверхностью стойки, а пальцы ног едва доставали до пола. Я молча пригласила его.

— Ты хочешь, чтобы я утратил контроль, мой свет? Хочешь, чтобы тебя впервые трахал джентльмен или гребаное чудовище? — Его слова были бензином для разгорающегося внутри меня ада. Я хотела этого, и он давал мне это.

— Мне нужен настоящий ты. — Я оглянулась через плечо, чтобы заглянуть ему в глаза. Я знала, чего хочу. Я знала, как он хочет дать мне это. Меня не волновала боль. Я хотела этого. — Я хочу монстра.

Его глаза прикрылись, губы приоткрылись, обнажая зубы, в диком проявлении альфа-агрессии и чистой похоти. Не отрывая от меня взгляда, он провел ладонью по моей попке, его рука была такой большой, что я чувствовала себя крошечной под ним, маленькой куколкой для этого русского зверя.

— Раздвинь ноги пошире. Дай мне посмотреть на эту маленькую пизду, такую влажную и готовую принять мой член. — Он взялся за другую сторону моей задницы, раздвигая мои ягодицы одновременно с тем, как я шире встала. Я чувствовала холодный воздух на своей разгоряченной киске и не сомневалась, что он видит мою плоть.

— Такая чертовски сочная, розовая и набухшая. — Его слова были негромкими, и я поняла, что он говорит сам с собой. — Скажи, кому это принадлежит. — Он подчеркнул, что имеет в виду, шлепнув меня по заднице, не настолько сильно, чтобы причинить боль, но достаточно сильно, чтобы в этом было мрачное обещание того, что должно произойти. — Блядь, скажи мне.

— Тебе, — задыхаясь, сказала я, слишком тихо, чтобы он мог расслышать, я знала.

— Скажи это громче, блядь. — На этот раз он сильнее шлепнул меня по заднице, и я застонала от боли.

— Тебе, Арло.

Он одобрительно хмыкнул и успокоил жжение, медленно проведя ладонью по моей заднице.

— Точно. Я, блядь, владею этой задницей. — Он перемещал руку все ближе и ближе к той части моего тела, которая болела сильнее всего. Мой клитор пульсировал в такт с пульсом, внутренние мышцы сжимались в ожидании чего-то значимого, что мог дать только Арло, а ноги дрожали от адреналина, бурлящего в венах.

Потребность почувствовать, как его большие мозолистые пальцы скользят между моих половых губ, дразнят пучок нервов между бедер, сжимают мою пизду в мужественной руке, была такой сильной, такой яростной, что я почти умоляла со слезами, текущими по моим щекам.

— А это? — дразнил он, когда наконец скользнул пальцами по моей дырочке, мурлыча, как довольная кошка. — Такая чертовски мокрая. Ты промочила мою руку, детка, соки твоей киски скользят по моим пальцам до самого запястья. Разве это не охуительно грязно? — Я застонала и задрожала. Он наклонился так, что его рот снова оказался возле моего уха, и грубо сказал: — Какая же ты грязная девочка, прячешь от меня свою сладкую киску.

«О Боже», — подумала я, прикусывая губу, с такой силой впиваясь зубами в нее, что кожа лопнула, и я почувствовала на языке терпкий медный привкус крови.

— Кому принадлежит эта сладкая пизда, Галина? — Его пальцы заскользили по моему влагалищу, массируя нежную плоть, посылая ударные волны по моему телу. Он переместил эти большие пальцы к моему клитору, медленно, уверенными движениями поглаживая его, пока я не задрожала, настолько близкая к оргазму, что почувствовала его вкус. — Скажи мне, кто здесь хозяин, кому ты принадлежишь, Галина, и я дам тебе то, что ты хочешь. — Он еще сильнее надавил на мой клитор, и из меня вырвался низкий, протяжный звук. — Я подарю тебе весь мир, все, чем я, черт возьми, владею, детка.

— Арло, о, Боже. Ты, Арло. Все, чем я являюсь, принадлежит тебе.

Я никогда не была так свободна в своих словах и движениях, никогда слова, слетавшие с моих губ, не имели для меня такого значения, как сейчас… Но с Арло во мне словно прорвало плотину, в меня хлынул поток эмоций и чувств, ощущений и желаний. Невозможно было остановить поток похоти, который вырывался из меня.

— Так ты говоришь, что эта девственная киска ‒ моя? Моя, чтобы лизать, сосать… трахать так сильно, как я захочу?

Я откинула голову назад и снова громко застонала, кивнув, прежде чем провести языком по ранке на нижней губе, постоянно ощущая металлический привкус.

— Ведь это моя маленькая девственная киска, не так ли?

— Да, — вскрикнула я, когда он сильнее стал теребить мой клитор. — Это твоя девственная киска. — В любом другом случае я бы почувствовала себя униженной за такие слова, но сейчас я чувствовала себя раскрепощенной, когда слова лились из моего рта и Арло издавал ответное одобрительное рычание.

— Христос, — его голос был низким, а само слово ‒ резким. — Я никогда не буду прежним из-за тебя.

У меня не было времени подумать, что он имел в виду, потому что секундой позже его тело оторвалось от моего, и ощущение его теплого дыхания у киски было таким, что я распахнула глаза.

Оглянувшись через плечо, я увидела, что он стоит на коленях позади меня, его большие руки охватывают каждую половинку моей попки, широко раздвигая их, а его взгляд прикован к интимному месту, которое он открыл.

— Ни один ублюдок, кроме меня, не увидит тебя здесь. — Это было предупреждение, как будто он думал, что я скажу обратное, как будто я жаждала кого-то другого.

Я покачала головой, потому что внезапно потеряла дар речи.

— Попроси меня об этом. — Его голос был хриплым, и я могла поклясться, что почувствовала вибрацию прямо у себя на клиторе. Мне также не нужно было спрашивать, что он имел в виду. Я знала, какие грязные мысли крутятся у него в голове. Как и у меня.

— Я… — Боже, я действительно могла произнести эти слова? Громкий шлепок, за которым последовала жгучая боль в моей ягодице, когда он шлепнул меня, заставил непроизвольно выгнуть спину. — Полижи мою киску. — Слова вырывались из меня, как будто я знала, что дать Арло, чтобы он дал мне больше. Но это не помешало моему лицу вспыхнуть ярче солнца, когда из меня полились грязные слова.

Его пальцы крепко сжимали мою попку, расслабляя и разминая, как будто он просто не торопился, разглядывая то, что находилось между ними.

— Я собираюсь утонуть в тебе, — сказал он за секунду до того, как его рот оказался у меня между ног, а язык проник в мои набухшие складки.

Я задыхалась и стонала, мои пальцы до боли сжались на столешнице, когда я отдалась Арло, а он подвел меня ближе к краю.

— Никогда не бывает достаточно. — Его слова были приглушены моей скользкой киской. — Такая горячая и сладкая. Ты будешь чертовски крепко сжимать мой член, когда я буду трахать тебя, когда заявлю свои права на эту нетронутую пизду. — Он шлепнул меня по заднице, и я поджала пальцы на ногах, мои глаза закатились, мое тело сейчас не принадлежало мне.

Он не был человеком. Он не мог им быть, судя по звукам, которые издавал, когда ел меня, по хриплому рычанию, по тому, как он втягивал плоть моей киски между своими губами, посасывая и нежно покусывая, прежде чем позволить ей вернуться на место, когда он переходил на другую сторону и повторял действие.

А когда он расправил свой язык и двинулся от моего клитора по всей моей щели, медленно вылизывая, смакуя меня до самой попки, я почувствовала, как знакомые волны моего оргазма устремились вперед.

— Я хочу увидеть, как ты сорвешься с катушек и взлетишь так высоко, что я буду единственной чертовой вещью, которая сможет удержать тебя на земле. — Он провел пальцем по моей киске, а затем осторожно ввел его внутрь. Мое тело подалось, принимая толстый палец, и застонало, требуя большего. Я услышала небрежные звуки, когда мое тело прижалось к этому пальцу, чувствуя, как мои внутренние мышцы напряглись вокруг него.

Он ввел в меня палец раз, два, а на третьем толчке просунул еще один, и так до тех пор, пока растяжение и жжение не уступили место большему удовольствию. И в то время как он начал входить и выходить из моей киски, он теребил мой клитор большим пальцем, вознося меня к звездам, пока я не была поглощена огнем и сиянием и не поняла, что больше никогда не буду в здравом уме.

— Мне нужно… — Я не знала, как сказать, чего хочу, хотя это должно было быть так просто. Я снова насадилась на него, скользила своей киской по его пальцам, трахая себя беззастенчиво и раскованно. Я всегда контролировала себя и свое окружение, но просто отпустить себя было освобождением, и делать это с Арло было высвобождением. — Мне нужно кончить, Арло. — Мой голос был хриплым мурлыканьем, густым и одурманенным.

— Моя девочка хочет кончить?

— Да, — простонала я. — Боже, да. — В данный момент я не нуждалась ни в чем большем. Умерла бы без этого, сказала я себе.

Ленивые толчки в меня и из меня. Медленные круги по моему клитору. Он мучил меня, затягивая это, в то время как все, чего я хотела, ‒ это взорваться и подарить Арло ‒ единственному мужчине на свете ‒ свое удовольствие.

— Тогда кончи для меня, — прорычал он, одновременно впиваясь зубами в мякоть моей задницы и начиная трахать пальцами быстрее, сильнее теребя мой клитор.

Боль и наслаждение пронзили меня, как молния, ударившая в дерево, взрыв света и жара охватил всю меня. Я кончила, спина выгнулась, сиськи затряслись, а все тело содрогнулось от оргазма, от которого у меня подкосились колени. Соски болели, потому что были так сильно сжаты, кровь приливала к коже, несомненно, розовея и делая ее сверхчувствительной.

Я кончала так долго, что могла только задыхаться. И когда я облокотилась на стойку, когда чувствительность стала слишком сильной, я протестующе застонала. Арло вынул из меня пальцы, и я услышала, как он сосет. Оглянувшись через плечо с сонным, пресыщенным видом, я наблюдала, как он слизывает мою влагу со своей руки, глядя мне в глаза.

— Я мог бы жить за счет твоих гребаных оргазмов.

Мои глаза вспыхнули, когда он продолжил слизывать мои соки. Боже, его рука была мокрой от кончиков пальцев до запястья. Это должно было смутить меня, но… не смутило. Я прислонилась лбом к стойке, закрыла глаза, пытаясь отдышаться после кульминации. Но в следующее мгновение Арло притянул меня к себе, прижал спиной к своей груди, а одной из своих крепких рук обхватил мою талию.

— Мы только начали. — Он закружил меня и практически сорвал рубашку с моего тела, и я стояла перед ним абсолютно голая, с тяжелой грудью, напряженными сосками и все еще влажной киской. Он и не пытался скрыть, что скользит взглядом по моему телу, задерживаясь на стыке между ног так долго, что мне стало неловко.

— Несмотря на то, что здесь темно, — сказал он грозным голосом и посмотрел на меня сверху, — я вижу эту маленькую сладкую дырочку, вижу твое блестящее возбуждение, покрывающее бедра. — Он наклонился еще на дюйм и уперся руками в стойку по обе стороны от меня, снова заключая в клетку. — И это из-за меня, — он хмыкнул. — Это делает с мужчиной что-то порочное, Галина, что-то первобытное и собственническое. — Когда он наклонился так, что наши губы оказались на расстоянии волоска, я захотела его поцелуя, нуждалась в нем. — Ты знаешь, что я сделаю с любым мужчиной, который прикоснется к тебе или даже взглянет на тебя?

Я медленно кивнула, чувствуя, как учащается пульс.

— Скажи это. Произнеси слова вслух, чтобы ты услышала правду.

Моя грудь вздымалась и опускалась от тяжести дыхания.

— Ты убьешь их.

Его улыбка была медленной и самодовольной.

— Я буду разрывать их на части, пока от них ничего не останется. — Он отступил назад так внезапно, что у меня закружилась голова.

И тут я не удержалась и посмотрела вниз, на тяжелую длину его эрекции, натягивающую треники.

— Хочешь еще?

Я подняла взгляд и облизнула губы. Не нужно было отвечать, потому что он увидел ответ в моих глазах. Он зацепил большими пальцами пояс брюк и толкнул их вниз, его член выскочил из них, дважды дернулся, прежде чем опуститься и направиться прямо на меня. От его длины и обхвата у меня расширились глаза, потому что, хотя я и чувствовала, насколько он велик, но увидев его, поняла, что это совершенно новый уровень реальности.

Его член был длиной почти с мое предплечье и такой же толстый, слишком широкий, чтобы мои пальцы могли его полностью обхватить. Я сжала бедра, и из меня хлынула влага, и, несмотря на предыдущий ‒ очень сильный ‒ оргазм, мне хотелось гораздо большего.

Он протянул руку и коснулся моего бедра. Сначала нежно, но потом стал давить, его пальцы впились в мою плоть, толкая меня вниз, пока я не опустилась на колени. Откинув голову назад и глядя ему в лицо, я задыхалась от его поразительной красоты, не классической и мягкой, а скорее красоты Люцифера… падшего ангела.

— Посмотри на него.

Я опустила взгляд на его член, такой толстый и длинный, когда он держал его в своей ладони прямо перед моим лицом. Головка была больше ствола, шире и раздувалась, а щель дразнила меня. Мое горло сжалось, а рот наполнился слюной от его размеров.

Он крепко обхватил основание своего члена и начал медленно подносить ко мне ладонь, сжимая кулак вокруг ствола. Его рука была огромной, а член соответствовал размеру мужчины, который ее держал.

Дойдя до кончика, он лениво погладил себя обратно к основанию. Он проделал это еще дважды, и мое дыхание становилось все тяжелее с каждым мгновением, когда он эротично дразнил меня. А потом он снова провел ладонью к кончику, выдавливая из щели перламутровую капельку спермы.

— Давай, — уговаривал он. — Вылижи его, как хорошая девочка.

Я уперлась руками в бедра и наклонилась вперед, не сводя глаз с Арло все время, пока проводила языком по головке. Его соленый, очень мужской вкус взорвался на моем языке, и я не смогла удержаться от стона. Но, не считая того, что его челюсть сжалась, а грудные мышцы подергивались, он оставался неподвижным, с каменным выражением лица.

— Я никогда этого не делала, — прошептала я, боясь, что не смогу доставить ему удовольствие. И, Боже, я так сильно этого хотела, так же сильно, как он доставлял мне удовольствие.

— Знаешь, как это чертовски сексуально ‒ знать, что я буду у тебя первым? — Он провел головкой своего члена по моим губам, используя ее как тюбик помады, покрывая мою кожу своей спермой. Раскрашивая меня. — Ты знаешь, каким собственником я становлюсь, зная, что буду единственным гребаным мужчиной, который когда-либо увидит тебя такой?

Может, я и не знала, что делаю, но это не помешало мне заглянуть ему в глаза и раздвинуть губы, чтобы взять в рот его толстую головку. Мышцы на его шее напряглись, он стиснул зубы, а затем медленно, дюйм за дюймом, вошел в меня, пока я не была вынуждена упереться руками в его бедра, чтобы он не вошел слишком быстро.

— Втяни щеки, — прохрипел он. — Двигай языком. — Я была благодарна за его указания. — Да… блядь, да. Вот так… о, Господи, да, Галина, вот так.

Его поощрение подстегнуло меня, и я переместила свой рот на его член, проводя языком по разгоряченному кончику, погружая в щель и слизывая образовавшуюся стекающую смазку. Казалось, я изголодалась по Арло, потому что не могла насытиться. Я так увлеклась тем, как хорошо мне было отсасывать у него, что не услышала ни его низкого рычания, ни того, как он велел мне остановиться.

В одну секунду я отсасывала у него и наслаждалась его соленым вкусом, а в следующую уже сидела с голой задницей на стойке, широко расставив ноги, чтобы Арло мог втиснуться между ними. Он все еще издавал эти глубокие, рычащие звуки, и я чувствовала их до самого клитора.

— Когда я кончу, мой член будет в тебе, а ты примешь все до последней капли.

Я посмотрела вниз и увидела, как он поглаживает себя, его член был влажным от моего рта, на кончике было так много предсемени, что оно начало капать на пол, струйка прозрачной жидкости повисла на головке, а затем упала на плитку у его ног.

— Если ты не готова к этому, скажи сейчас.

Я покачала головой и уперлась руками в стойку, откинувшись назад и покачивая грудью. Я выразила молчаливое согласие.

Он хмыкнул от удовольствия и шагнул ближе ко мне, тепло его тела смешалось с моим, пряный, темный аромат его тела ворвался в мои чувства.

— Не думаю, что смог бы остановиться, мой свет. — Его кончик упирался в мою киску, а глаза были устремлены на меня. Я затаила дыхание, когда он начал проталкиваться внутрь, разрывая мою девственность, срывая невинность, проникая глубоко внутрь и растягивая меня, пока боль и удовольствие не стали настолько сильными, что по щеке скатилась одна слезинка.

Он наклонился вперед, положив одну руку на стойку рядом с моей попкой, а другой уперся в мою внутреннюю часть бедра, чтобы удержать в раздвинутом виде. И когда он провел языком по моей щеке, вбирая в себя эту слезу, я закрыла глаза и застонала.

— Даже твои слезы ‒ самое сладкое, что я когда-либо пробовал, черт возьми. — Он вошел еще на дюйм. — Дай мне еще. Позволь слизать их, принять в себя частичку тебя.

Моя голова была откинута назад, волосы свисали через край столешницы, а глаза закрыты, когда я давала ему то, что он просил. Боль была на первом месте, растяжение было таким огромным, что казалось, будто я разрываюсь на две части. Но он был неумолим, проталкиваясь в меня, погружаясь в мое тело и сердце дюйм за дюймом.

— Твою мать! — Он снова лизнул мою щеку, собирая каждую слезинку, скатившуюся с моих глаз. И когда он полностью вошел в меня, — мы оба резко выдохнули. — Такая тугая. Такая чертовски горячая и тугая для меня. Ты душишь мой член, детка.

Я подняла голову и заставила себя открыть глаза. Он прижался лбом к моему и начал выходить. Я задыхалась прямо у его рта, и он поцеловал меня, проглотив этот звук, и позволил головке своего члена остаться у моего входа, прежде чем снова войти. Мы оба покачнулись, застонав от нахлынувших ощущений.

— Ты заслуживаешь медленного и мягкого секса для своего первого раза…

— Я хочу тебя и то, как ты хочешь быть со мной, Арло. — В моем голосе прозвучала решимость, когда он отстранился, и мы посмотрели друг другу в глаза. — Мне не нужны представления о том, каким должен быть мой первый раз. — Он на секунду застыл на месте, только пальцы на моем бедре дрогнули, прежде чем он зарычал и снова вошел в меня с такой силой, что у меня расширились глаза и я вскрикнула. Он отстранился и посмотрел вниз на свой член. Я проследила за его взглядом и увидела, что он весь покрыт моим возбуждением и залит моей кровью.

— Блядь, — прорычал он. — Посмотри, как я разорвал тебя, забрал твою невинность… и сделал ее, блядь, своей. — Он схватил меня за другое бедро и впился в него, моя задница заскользила по стойке, кожа скользила по поверхности. Я могла только держаться и смотреть, как он трахает меня с отчаянием, таким яростным и необузданным… именно таким, каким я хотела быть с ним. Звуки, с которыми его член проникал в мою киску, были такими громкими, моя влажность делала их грязными и непристойными, но из-за этого с меня капало еще больше крема, под моей задницей образовалось скользкое месиво, а его движения были такими плавными, что дискомфорт превратился в восхитительно темный завиток.

— Смотри, как хорошо ты меня принимаешь, твоя маленькая киска сжимает мой член, крепко обхватывает меня, высасывая мою сперму. — Его слова были почти неразличимы, и с каждым из них я взмывала все выше. — Прикоснись к себе, поиграй со своим клитором.

Я скользнула дрожащей рукой вниз по животу и провела пальцами по пучку нервов. Я была мокрой, настолько мокрой, что, когда слегка приподняла пальцы, ниточка смазки, прилипшая к кончику пальца, тянулась от него до моей киски.

— Черт, как горячо.

Я подняла глаза на его лицо и увидела, что он следит за моей рукой. Я вернула пальцы к клитору и начала теребить его взад-вперед, прерывистый звук вырвался у меня от удовольствия, которое пронеслось через меня.

— Детка, я уже пиздец как близко. — Его тело было покрыто потом, блестевшим на фоне городских огней, его мышцы напрягались и расслаблялись, когда он входил в меня. — Я собираюсь кончить так чертовски сильно, а ты примешь каждую каплю, которую я тебе дам, и попросишь, блядь, добавки. — Он подтянул мою нижнюю часть тела ближе к краю стойки и начал трахать меня сильнее.

— Да. — Я провела пальцами по своему клитору, откинув голову назад и закрыв глаза, сдаваясь на милость.

— Кончи для меня.

И я кончила. Я кричала долго и громко, не заботясь о том, слышат ли меня в других квартирах, не заботясь о том, звучу ли я как раненое животное. Я чувствовала, как сильны мои спазмы, как моя киска всасывает и сжимает его член. Он зарычал и задвигался все интенсивнее, его толчки становились все более беспорядочными. Я знала, что он близок, и когда он глубоко вошел в меня и затих, зарычав, когда кончил, я почувствовала, как его член пульсирует внутри меня, омывая своим семенем каждый дюйм.

Его сперма была горячей и густой и вызвала еще один оргазм, от которого у меня перехватило дыхание и подкосились руки. Но прежде чем я упала спиной на стойку, рука Арло прижалась ко мне, удержав от падения.

Наконец он замер, упершись лбом в мою грудь, и его теплое дыхание коснулось моей груди, когда мы оба задыхались и хватали ртом воздух. Я подняла руку и запустила пальцы в его короткие волосы, влажные у виска. Он поцеловал одну из моих грудей, затем переместился и нежно прижался губами к другой. Это казалось таким интимным, возможно, даже более интимным, чем то, что мы только что разделили.

Я не знаю, как долго мы оставались в таком положении, когда Арло все еще был полутвердым внутри меня, но моя задница уже онемела, и меня это ничуть не волновало. Никогда прежде я не чувствовала себя такой живой и довольной.

Он приподнял меня и вышел, и тут же я почувствовала, как из меня теплой струйкой начала выходить наша общая жидкость. Арло смотрел мне между бедер, и я смущенно прикрыла их, зная, что он видит, как его сперма вытекает из меня, но он остановил меня, положив руки на колени.

— Нет, — хрипло прошептал он и, наклонившись, прижался поцелуем к моему клитору, вызвав у меня резкий вздох. Я почувствовала, как его палец движется вдоль моего входа, когда он спросил: — Насколько тебе больно?

Я сглотнула и сделала несколько вдохов, прежде чем ответить:

— Немного.

— Не сомневаюсь. — Он продолжал нежно теребить мой вход, еще раз поцеловал мой клитор, а затем я почувствовала, как он заталкивает свою сперму обратно в мое тело. — Я трахал тебя жестко. — Я пыталась подавить стон, но он все равно вырвался. — Мое место прямо здесь. — Он поднял глаза к моему лицу, оставаясь между моих бедер. — Всегда.

Я кивнула, не успев до конца осознать его слова.

Он встал, и я не сопротивлялась и не жаловалась, когда он поднял меня в свои объятия, перекинул мои ноги поверх его руки, прижал к своей груди и положил мою голову ему на плечо. Он держал меня нежно, как будто дорожил мной. Я закрыла глаза и прижалась к нему всем телом, между бедер все болело и ныло, а от прохлады в воздухе и только что пережитых впечатлений по рукам и ногам бежали мурашки.

Арло положил меня на кровать и устроил так, чтобы натянуть одеяло на мое обнаженное тело. А потом скользнул ко мне и притянул к себе, тепло его голой кожи на моей вытеснило весь холод, который я чувствовала, и любое беспокойство или неуверенность, которые могли бы дать о себе знать, пока не осталась только эйфория.

Долгие минуты царило молчание, я не знала, о чем мы могли бы говорить. Мы говорили телами, и за это время было сказано так много, что казалось, я знаю об Арло все, что нужно, без того, чтобы он произнес хоть слово. Я потянулась к его руке, которая лежала на животе. Я переплела свои пальцы с его пальцами и уставилась на контраст: его рука была намного больше моей, а пальцы намного длиннее.

Его кожа была темно-золотистого оттенка по сравнению с моей бледностью. Он был сильным там, где я всегда была слабой. Он был бесстрашным там, где я всегда боялась того, что таилось за моими плечами.

— Я отправляюсь за ними, Галина, — сказал он, его голос был глубоким и обволакивал меня, как еще одно защитное одеяло.

Я закрыла глаза, потому что знала, о ком он говорит. Он уже убил Леонида, хотя и не сказал этого. Я знала, что он пытается защитить меня и дальше. Я никогда не говорила ему полного имени Генри, не говорила, где его можно найти, но я также знала, что если Арло хочет найти кого-то, то я ему для этого не нужна. У него под рукой были ресурсы, которые я никогда не смогу осмыслить.

Я думала об этом человеке, который так крепко обнимал меня, проводил пальцами вдоль моего позвоночника, постоянно прикасаясь ко мне, словно это было для него центром жизни, как и для меня.

Арло обещал, что обеспечит мне безопасность, а это означало, что он поедет в Вегас за Генри. Я не сомневалась, что Арло убьет его.

— Я не хочу мстить, Арло. — Я положила голову ему на грудь и провела пальцами по одной из его многочисленных татуировок. Под темными чернилами виднелись шрамы, покрывавшие его кожу.

Он молчал несколько долгих секунд, прежде чем наконец сказал:

— Я собираюсь сделать мир безопасным для тебя, даже если придется убить всех, чтобы это стало реальностью.

Его рука вокруг меня сжалась, как будто ему нужно было знать, что я все еще здесь.

— Тебе не нужно просить, нуждаться или желать моего возмездия, Галина. Ты получишь его от меня непременно. Ты всегда получала его с самого начала.

Мне следовало бы его опасаться, но я не боялась и знала, что у меня никогда не будет для этого повода. Отговаривать его от чего бы то ни было, особенно от чего-то подобного, что заставило человека, который явно был рожден в крови и насилии, вцепиться в него, как голодный зверь, было бы все равно что пытаться разнять двух дерущихся собак. В конце концов, я бы только пострадала, хоть и не преднамеренно.