Бесстрашный. Хочу тебя себе

Глава 11

(Надя)

— Чего ты добиваешься? Ты понимаешь, что если я тебя сейчас трахну, это будет полный пиздец между нами. Ты это понимаешь? Когда приходишь к взрослому половозрелому мужику в душ, на что ты, блядь, рассчитываешь? — спрашивает он меня, а сам не отводит глаз. Да и я не отвожу.

Боже, какой же красивый… У него всё красивое… Тело, словно вылитое из стали. Грудные мышцы, немного волос, рельефный торс…

И то, что внизу тоже красивое, а ещё огромное… И на всё сейчас готовое…

Мой взрослый половозрелый мужик, да…

Носит мой крестик на шее…Носит до сих пор.

— Я рассчитываю на то, что этот взрослый половозрелый мужик будет моим мужиком, — отвечаю, на что он пятится назад.

— Пха! Пха-ха! Выйди отсюда, мелкая. Не трави душу, — заявляет он, ударив по вентилю, и вода прекращает литься. Если он вот так уйдёт, я за себя не отвечаю. Да, мне страшно. Да, у меня не было нормального секса. Я вообще не знаю, как это бывает…

Я никому не могла довериться после того, что со мной стало. Но с ним я этого страха не чувствую.

С ним всё иначе.

С ним я безмерно хочу.

И он хочет, я ведь по взгляду его голодному всё вижу, не только по члену. Я ему не просто нравлюсь, он меня глазами жрёт. Ему всё нравится.

(Рус)

Надька смело хватает меня за руку и тянет на себя, бесстыдно утрамбовав ладонь на свою грудь. А у меня внутри всё сжимается. Яйца сводит болезненной судорогой. Это, блядь, настоящий Ад…Теперь я полноправный его носитель.

— Давай попробуем…Я с тобой хочу, Руслан…Только с тобой, — шепчет она, еле приоткрывая рот, а я дышу, как ненормальный, кажется сейчас задохнусь и откинусь. Похрен…К чёрту.

Обхватив ладонью её шею, придавливаю хрупкое тело к кафелю и заглядываю в её карие глаза.

Что хочу там увидеть? Хотя бы лёгкий секундный намёк на страх…А его нет, блядь. Я его там не вижу. Она меня не боится. Сколько бы не пугал и не отталкивал. Там одна похоть вперемешку с сумасшествием.

— Ты хочешь меня в гроб загнать?

— Нет, — хрипит она, а я опускаю вторую руку к её лобку. Не разрывая зрительного контакта, нагло и совершенно бесцеремонно касаюсь пальцем промежности, раздвигая половые губы. Задеваю податливую разбухшую плоть.

— Аааах… — выдыхает она, зажмурившись, и вся трясётся передо мной. Чувствую, как жгучими спазмами окутывает поясницу. Как всё тело реагирует, будто в момент опустился в чан с кипятком.

И она мокрая…Такая мокрая…Мне кажется, у меня глаза темнеют от того, что я ощущаю. Я, блядь, зверею от этого. Не могу сопротивляться желанию трогать её. Что за больная привязанность? Поздно до меня дошло, что всё гораздо хуже, чем предполагал. Особенно сейчас, когда её ноги разъезжаются передо мной. Для меня.

— Тихо будь…Очень тихо… — кружу её, ласкаю. Вставляю в неё пальцы. Продал душу Дьяволу. Проиграл, блядь, в безумных игрищах. Весь горю, она меня подожгла.

Я даже взбеситься не могу. Не работает сейчас.

Она всхлипывает, вцепившись пальчиками в мои плечи, смотрит прямо в глаза, только там нет ничего здравого. У меня только одно там сейчас. Красная строка.

«Не толкай в неё член. Не смей, блядь, этого делать…».

— Руслан, — шелестит она, двигая бёдрами навстречу. Твою мать…Как это вытерпеть?

Как же тело ноет…Как же хочу зайти. Наплевав на все запреты, сорваться и вторгнуться. Со свистом снести все конструкции и баррикады. Овладеть. Присвоить. Забрать.

Дышу на разрыв.

Вот он — побочный эффект Наденьки…

Не успеваю сообразить, что происходит, как её влажная ладонь смыкается на моём члене. Дёргается вверх-вниз, вышибая из меня глухой стон.

Я ведь не просто хотел, чтобы потрогала…Я уже мечтал об этом. А она как по глазам прочитала, зараза…

— Дыши, Надя…Пиздец… — выдыхаю, глядя на неё. Одной рукой трогаю соски, другой закручиваю в вихре безумия. То, что мы здесь устроили реально какое-то сумасбродство. — Нельзя…Нам нельзя…

— Можно…Нам можно, — завывает она нарастающим воплем, усиливая движения на моём члене. Внутри меня всего выносит. Я сейчас себе не принадлежу. Пожалею сто раз, но нихера поделать не могу.

Подаюсь ближе и усиливаю трение, а она начинает стонать громче.

— Тише, блядь, тише…Гербера, тише, — затыкаю её, опасаясь, что если мать приехала домой, это будет полный пиздец…

Но от её скулежа, моё желание только нарастает вверх по шкале самого Ада…

Её брови выстраиваются домиком. Глаза распахиваются как два огромных блюдца, а по коже пробегает озноб, я вторгаюсь пальцами глубже, ощущая, как она давит своей судорогой. Как обволакивает и за секунду становится дьявольски мокрой. И я так мечтаю туда ворваться. Так, сука, этого хочу.

Но вместо этого давлю на её плечо и заставляю встать передо мной на колени, ощущая, как от одного вида весь покрываюсь испариной.

— Открой рот, — командую, надавив на подбородок. Не могу остановиться.

Не могу сдать назад.

— Пососи, Гербера…Пососи, — надавив на затылок, ругаю себя и просто ненавижу, до тех пор, пока её губы не смыкаются на моём члене. Тогда вообще всё летит к чертям. Все заслонки срывает. Земля, блядь, начинает вращаться в другую сторону.

Она не заглатывает конечно, не умеет…Я вообще не знаю, девственница она…Или же нет. Даже не в курсе, как о таком спрашивают.

Но даже её неловкие попытки сосать мне, вызывают у меня столько остроты и эмоций, сколько бы не вызвал даже самый охуенно выполненный профессиональный минет.

Двигаю ладонью вместе с её ртом. И в считанные секунды кончаю, но вынимаю и сливаю на её красивую грудь. И даже так чувствую себя последним подонком…Вот так и знал, что запредельное удовольствие — это всегда сплошная пытка от губительных последствий.

Смотрим друг другу в глаза. Она всё ещё на коленях, а я ощущаю, будто на них стою я.

— Руслан, я дома, ты голодный? — стучится мама в дверь, Надя вздрагивает, и я в мгновение прикрываю ей рот своей ладонью…