Бесстрашный. Хочу тебя себе

Глава 20

От автора: Ни на день с вами не расстаёмся) Приятного чтения) Спасибо всем, кто комментирует)

(Рус)

Неужели ревную её так сильно? Отчего так хочу защищать…

С ума по ней схожу, пытаясь вынуть видимые причины этому, а их нет. Кроме как страшное слово «влюбленность». А я не могу признать сего факта. Я не настолько самоубийца. Если вступать в конфликт с Киром, это будет эпичненько. Я бы даже сказал — полный безоговорочный пиздец.

Она лежит на моём плече ранним утром, а я боюсь шелохнуться. Не хочу будить её. Так и не сомкнул глаз после нашего секса. До четырёх ночи её на руках носил. И до сих пор ощущение, что мало мне. Хочу её всю.

Так, чтобы больше никто на неё не смотрел, и чтобы она ни на кого. Только на меня. Понять не могу, как так быстро запала в душу. Словно занозу в сердце всадили.

Помню мелкую и противную. Вечно трындящую, хоть и красивую. Она всегда была, как маленькая принцесса. Я раньше не встречал девчонок, которые так любили наряжаться. А Надька, казалось, 24 на 7 обожает примерять свои блестящие платья и ободки. Раньше она таскала то каких-то единорогов, то кошачьи уши, то заячьи. Просила Кира и Глеба смотреть на это, и они смотрели, пока я закатывал глаза от того, как она подмяла под себя своего и моего брата. Мы часто виделись. Затем она незаметно подмяла и меня. Но ближе к моему пятнадцатилетию, я стал много времени проводить в дурных компаниях. И чуть подзабил на всё остальное. Даже на родного брата. Тогда казалось, что море по колено, всё тёмное вызывало интерес. А сейчас бы век не видел этого дерьма. Пистолетов, наркоты, алкоголя. Это способ забыться — да, но не более того. Я всё же предпочитаю хороший секс.

А сейчас смотрю на неё и понимаю, что секс, наполненный чувствами всё же отличается. Я почти четыре года пытался не думать об этом. А сейчас не могу.

Это ведь что-то другое… Определенно, другое.

Около одиннадцати телефон начинает без устали вибрировать. Вижу номер Глеба и понимаю, что не получится не взять. Вдруг уже стал дядей?

Но когда он сообщает, что нужно срочно встретиться на «бане», я тут же начинаю собираться.

— Куда ты?

— Спи, я оплачу всё. Оставлю на такси. Когда проснёшься, езжай домой, я наберу тебе, — отвечаю, а Надя полуоткрывает один глаз.

— Почему снова бежишь? Неужели опять дела…Рано утром…В воскресенье?

— Да, дела, — отвечаю, присев рядом с ней. — Не бери на свой счёт. Мне надо отъехать. Можешь заказывать что угодно. Можешь спать хоть до самого вечера. Джакузи в твоём распоряжении. Всё, что захочешь.

— Я не собираюсь тратить твои деньги, — говорит она, обиженно на меня глядя. — Ощущение, что ты платишь мне за секс.

— Пффф…Надя, поверь. Если бы это было так, я бы просто швырнул тебе стопку и уехал молча. А тебя я слишком уважаю для этого. Всё, Гербера, не теряй, мне реально надо ехать.

— Хотя бы скажи куда.

— К твоему брату и Глебу. Так надо.

— Хорошо, — отвечает она, вздыхая, и я накидываю на себя куртку, а она неожиданно спрыгивает с кровати голая и бежит ко мне. Прижимается всем телом, встав на носочки и утыкается носом в мою шею.

Крепко обнимаю её, пока сердце в груди закатывает истерику. Не знаю, как справиться с этим грёбанным насосом. Когда-нибудь он меня доведёт.

— Обещай, что напишешь первый…

— Я же сказал — наберу. Не вредничай, — отвечаю, отодвинув её от себя. — Всё. Целую. Уехал.

Бросаю напоследок и бегом мчу на встречу с парнями.

Когда узнаю, что чудит её младшая сестра и брательник, всё сильнее понимаю, что если он узнает про наши отношения, то в клетке окажусь уже я. И смешно, и не очень.

А после его неоднозначной фразы «После истории с Надькой я себя не контролирую», я ещё сильнее начинаю нервничать. Понимаю, что мне ни хрена не скажут, но ощущение, будто в этих словах что-то пиздец какое важное и критически сложное. Однако лезть дальше, чем он впускает вряд ли получится. И несмотря на это я всё равно подхожу к Глебу, потому что не по себе.

— Что он имел в виду? Какая история с Герберой?

Глеб смотрит на меня с подозрением.

— Рус… — мотает он головой.

— Не душни.

— А ты сам у неё спроси, — нахально бросает он, прищурившись.

— Глеб, бля, — наезжаю на него, и он качает головой. Понял что-то? Разглядел? Хуй знает.

Он уходит за Киром, а я так и стою с Гришаней, потирая заспанное лицо.

— Вытворяет молодёжь, — вздыхает он в ожидании решения.

— Не говори…Пиздец я заебался уже…Подчищать это всё…

— Тебя как из постели выдернули, — смотрит он исподлобья.

— Всю ночь работал, — заявляю, на что он ржёт.

— Ага, работал он…Ну-ну.

— Му-му, блядь, Гришаня! Му-му! Не трави душу нахер! — выпаливаю, окончательно его развеселив.

Когда возвращаются парни, мы вместе принимаем реальность. До конца и будь что будет. Выбора нет.

Гербере удаётся набрать только поздним вечером, и то я опасаюсь её разбудить.

— Привет, добралась до дома?

— Нет, меня перехватили те мужчины в лобби, предложили денег побольше, чем ты оставил, и я решила…Что мне не помешает… — хохочет она, пока я молчу. Очень смешно…В свете последних событий, так прям вообще.

— Я только освободился. Устал, Надя. Приму душ и лягу спать.

— М…Кир тоже поехал домой? Потому что мне звонила Соня…Потеряла его…

— Да, поехал домой. Всё нормально, — отвечаю, снимая с себя рубашку.

— Хорошо…Русланчик…

— М? — спрашиваю, завалившись на кровать. Впервые за долгое время мне не стрёмно лежать в собственной квартире…Это просто чудо какое-то. А ещё не стрёмно слышать своё имя в этой жутко бесящей интерпретации.

— Ты скучаешь по мне?

— Мы ведь разговариваем. Как можно скучать по кому-то, если слышишь его, — по факту конечно я всё понимаю. Нарочно отлыниваю от ответа. А она недовольно вздыхает.

— Хочу, чтобы между нами было больше, чем секс…Хочу большего, — фыркает она в ответ.

— Ты всегда хочешь большего. Я с самого начала знал, что ты не справишься…

— Зачем тогда согласился?

— Тебе откажи. Ты себя видела? Ты же как…Хищная пантера. Голову способна откусить, если захочешь, — смеюсь, но слышу в ответ только тишину. — Надя…Блин…Я пошутил просто.

— Я не обижалась, просто не знаю, как это комментировать.

— Я и сам не знаю, поверь, — отвечаю, проводя ладонью по простыне. Отчего-то вспоминаю тут именно её. Хотя у нас была здесь только одна ночь. — Твой день прошёл нормально? Больше не присылали анонимных фото? — издеваюсь, и она шелестит:

— Нет. Нормально…

— Знаешь, эти дни будут крайне напряженными. Некоторое время мы не сможем видеться, но я хочу, чтобы ты знала, что если что-то случится, любая мелочь, ты можешь звонить мне…Всегда можешь обратиться. Ладно?

— К чему это, Руслан? К тому что…Ты будешь моим старшим братом с привилегиями?

— Фу, — ржу, и она тоже.

— Русланчик…Ты даже представить не можешь, какие у меня планы на твой счёт, — вздыхает она, словно читает книгу.

— И представлять боюсь, Надежда. Проще сразу откинуться.

— Только попробуй. Я тебя из-под земли достану, глупенький…Нигде теперь от меня не спрячешься, — угрожающе говорит она, пока я закрываю глаза. Сил не остаётся. Даже на то, чтобы принимать угрозы и как-то парировать.

— Расскажи что-нибудь…Я сейчас вырублюсь… — мямлю себе под нос.

— Ну, если ты готов слушать…Конечно…Помню, как впервые тебя увидела…Реально помню, пусть покажется странным. Мне было пять лет…У Кира был День Рождения, и ты тогда приехал к нам вместе с Глебом. Мне никогда не нравился Глеб, как парень. Ты не подумай. Да и ты в то время не нравился. Я же была крошкой, но…

Боже, как много она болтает…

— Ты тогда ни с того, ни с сего взял меня на руки. И обычно я бы раскричалась. Я же всегда кричала, если меня поднимали без спроса. А ты тогда поднял и покружил. Сказал, что я самая красивая девочка, которую ты когда-либо видел. А тебе было двенадцать! На минуточку, двенадцать! И ты уже тогда делал мне комплименты…А я запомнила…Так странно, да?

Я молчу, хоть и улыбаюсь, как придурок.

— Спишь…Ты спи-спи, Русланчик…Я ведь не просто так всё это говорю. Не просто так влюбилась в тебя. Не из-за того, что любят в тебе другие. Я даже думать об этом не хочу. Мне важен ты сам и то, что внутри тебя. Хотя и твои глаза определенно играют большую роль…Помню тогда первый наш поцелуй…Боже, ты и представить не можешь, что со мной было. И ты так хищно напал, что я растерялась…Не ожидала тебя там увидеть… И сама не поняла, как осмелилась позвать на танец…

Вообще не понимаю, о чём она сейчас вещает. Ведь мы впервые поцеловались в машине, но слушаю дальше.

— А вообще, если тебе интересно, я бы родила тебе пятерых детей…Или даже шестерых. Представляешь, какими бы они были красивыми? Какими бы были счастливыми…

Бля…Я о своих детях даже слышать не могу, не то что думать. Огненная вспышка внутри всё опаляет. Дышать становится тяжело…Как я его ждал, знает только Господь, и больше никто…

И не в силах это вытерпеть, я жму на крестик, сбрасывая чёртову трубку, пока грудную клетку зажимает в чугунные тиски…

Как же, сука, бесконечно больно.

И нихрена не проходит. Нихрена…