Без обмана

Глава 21

Понедельник, вторник, среда. Дни склеились из множества маленьких приятных моментов, доказывающих, что и у маленького, с точки зрения социальной ступени, человека, вроде меня, жизнь может быть вполне себе хороша.

В среду в обеденный перерыв ко мне за стол подсел Тодороки и похвалился своей большой радостью – у них с Натори-тян тоже сложился поход на фестиваль влюбленных. Безопасник мне даже их фото совместные показал. Внешность у его избранницы оказалась очень типичная. Невысокая, круглолицая, на вид скромная, но с какой-то ехидной смешинкой в выражении лица. Вызывает инстинктивную симпатию, несмотря на то, что ничего яркого и прямо-таки красивого в общепринятом понимании в ее внешности я не увидел.

Тепло поздравил приятеля с его успехом. Счастливый он человек. В том плане, что Каэда на празднество пошел в обычной повседневной одежде, не изображая из себя исторического реконструктора. И никаких младших сестер, косплеющих типичную цундере, я на фото не увидел. Жалуюсь ли я? Ни в коем разе. Так, ворчу слегка по-стариковски у себя в голове. Если быть объективным, то я в последнюю неделю довольнее, чем когда-либо в сознательном возрасте. Надо только несколько волнующих моментов закрыть, чтобы затем перейти к тихой и размеренной жизни человека, не имеющего ни единой проблемы.

Над одной из незакрытых проблем я планировал поработать вечером в среду. Именно в это время курильщик собирался посетить дантиста. Немного пофантазировав о том, как подменяю стоматолога собой, и устраиваю бандиту веселое времяпрепровождение, без всяких сожалений отбросил этот вариант. Во-первых, как слишком жестокий, пытки – откровенно не то, чем я хотел бы когда-нибудь заниматься. Во-вторых, как чересчур нереальный. Зубные врачи на моей памяти редко когда работают в одиночку. У стоматолога есть ассистент или хотя бы администратор-секретарь. И даже если вдруг доктор окажется той же комплекции, что и я – надежно обмануть человека, взаимодействующего с ним ежедневно, невозможно. Как и объяснить такому помощнику, почему его босс вдруг начал делать пациенту больно.

Поэтому я поступил совсем иначе. Выбрал себе подходящий наблюдательный пост, в ближайшей к медицинскому кабинету кафешке. Дождался, когда “Рюджин Рюта” припаркует свой автомобиль. Улучил момент, когда возле машины никого не будет и вскрыл заднюю дверь при помощи проволочки. Замка там нет, но вот найдя в сети схему дверей данной модели, я знал куда и и как просунуть проволоку между стеклом и металлом, чтобы зацепить кнопку блокиратора дверей и вскрыть ее. Во всех современных моделях используется центральный замок, но и принудительная блокировка задних дверей не такая уж редкость. Нарваться на нее в последний момент было бы большим промахом. Марка седана, на котором передвигается здоровяк, кстати, корейская. Насколько странным нужно быть, чтобы купить в Японии авто, сделанное в Южной Корее? Да что с курильщиком вообще не так?

Хорошо, что я такой широкий и надежно прикрыл все свои манипуляции с запорным механизмом. Но сторонних наблюдателей и не приключилось. Я, оказывается, умею хорошо выбирать момент для своих злодеяний. Вскрыв авто, я внутрь не полез. Убедился что дверца прямо за водителем легко откроется при необходимости и вернулся в кафе. Если бы за мной кто-то следил, наверняка бы решил, что я ходил на парковку справить малую нужду. Тот еще позор, но уголовно ненаказуемый.

Еще полтора часа спустя, когда уже вовсю смеркалось, Рюджин уселся за руль и собрался выезжать со стоянки. Тогда-то я к нему и подсел – нагло открыл дверь, воспользовавшись отсутствием блокировки и плюхнулся на заднее сиденье. А ничего так, просторно в детищах корейского автопрома. Я со своей фигурой легко назад втиснулся.

Ну и вонь у него в салоне! Здесь запах самых дешевых в Японии, если не всей Азии, сигарет стал совершенно нестерпимым. Как еще глаза не заслезились от такого густого аромата?

– Замер и поехали, не то пристрелю, – потребовал я от негодяя, уперев ему в шею ствол игрушечного пистолета. На вид и ощупь мой глок совсем-совсем как настоящий. Как удачно, что у него еще и стекла с тонировкой. С улицы нас совсем-совсем не видно. Да если бы было иначе, время в любом случае уже позднее, особенно во внутренности мимо проезжающих тачек не позаглядываешь.

– Ты! – узнал меня “горилла”.

– Я, кто же еще. Поехали, я сказал. Туда же, где вы меня в прошлый раз бросили. Не одному же мне пешком по лесу гулять.

– Мужик, без обид. Это просто работа была, мы ничего против тебя не имеем, – в голосе Рюты появились истеричные нотки. И еще он как-то шепелявить слегка начал. Видимо, наркоз сказывается.

– Ты что, после недавней анестезии за руль сел? Не думал о безопасности окружающих?

– Да там ерунда! Дырка в зубе. Не убивай! Я тебе все деньги отдам, которые мне за тебя заплатили!

Несмотря на все разговоры, ему хватило выдержки чтобы вырулить с парковки и встать на маршрут. Направление, по крайней мере, абсолютно верное выбрал.

– Да успокойся ты, будешь хорошо себя вести – я тебе телефон оставлю, вызовешь себе такси. Мне важнее информация, чем вам, придуркам, отомстить.

– А моя машина?

– Должен же я буду на чем-то в город вернуться. Оставлю на окраине.

– Ты, извини, не помню как тебя звать, ты где пистолет взял?

– У нас в контрразведке всем такие выдают, – я широко улыбнулся во все тридцать два зуба, понадеявшись, что он на меня периодически поглядывает в зеркальце и что частично имеющегося освещения хватит. – Что, думал что я обычный толстяк? Самый обыкновенный бухгалтер? Офисный планктон? Но кто такой я, не так интересно. Интереснее, на кого работаешь ты. Вся ваша ячейка. Китай? Северная Корея? Южная Корея? Русские? Ну, отвечай. Ты вроде как любитель всего корейского. Скучаешь по родине?

– Что? Нет! Нет! Я патриот!

– За дорогой следи, сын страны Ямато. Зачем тогда вербовался? Решил за деньги и дерьмовую корейскую тачку родину продать?

– Да нет же! Я ничего не продавал! Я вообще не при делах! Мне тайчо сказал прессануть жирного, вот мы тебя взяли в оборот. Сильно не били, кости не ломали. Не стреляй! Я не хотел так говорить, но как тебя еще называть.

– Можешь называть меня Тайи-сан, – присвоил я себе звание, примерно аналогичное капитанскому в армиях и спецслужбах других стран. Хотел было назваться “Тайса-сама”, то есть примерно полковником, но остатков здравого смысла хватило, чтобы не задирать себе выдуманную должность.

И важно, чтобы у подопечного в этот момент нервы не сдали. А то свернет резко с обочины, крутанет руль в сторону обрыва и полетим мы оба под откос. А такое нам ни к чему. Я и сам погибнуть в аварии желанием не горю и своему нынешнему антагонисту такой участи не желаю. Пусть здравствует и проживет долгую, а также честную жизнь.

Так как пленник заметно нервничал, я решил отложить основную часть разговора до прибытия в лес. Игрушку держал уже не у основания его бычьей шеи, а ниже, в районе спинки сиденья, чтобы сложилось впечатление того, что я совсем не собираюсь его убивать. проехали знакомой грунтовой дорогой, на этот раз забравшись чуть глубже в чащу.

– Медленно достань свой мобильник из кармана и положи на сиденье пассажира. Теперь ключи от машины рядом с ним. И выйдем поговорим. Отойди на десять шагов. Не вздумай бежать. Пока хорошо себя ведешь, я тебя не трону. А если что задумал, знай – на недавней тренировке в стрельбе я положил точно в яблочко все мишени.

Сам не понимаю, как я смог запугать настолько физически крепкого человека. Сожмет меня одной рукой в кулаке и выжмет досуха, останутся только кожа, волосы и скелет. Такие впечатления от его мускулатуры, заметной под обтягивающей футболкой. Специально одежду на размер меньше носит, чтобы проведенной работой над собой похвастаться.

– Ничего личного, Тайи-сан, просто работа, на которую нас наняли.

– Кто нанял? МГБ КНР? Северокорейское разведывательное управление?

– Да не знаю я! Я просто мускулы. А решает все тайчо! Он знает! Вы правда меня отпустите?

– Я очень хочу сдать тебя в полицию, тем более, что моя нательная микрокамера все зафиксировала. Как, думаешь, я на тебя вышел? Система распознавания лиц и детальные снимки. Радуйся, что я дорожу прикрытием и не должен привлекать к делу сослуживцев. Сейчас мой интерес – ваш главный, этот старый тануки. Ни разу нормально лицом на камеру не повернулся. Кто он? Что ты про него знаешь?

– Тайчо. И всё. Ни имени, ни адреса. Мы с ним часто вместе работаем. Я и Кампай-кун.

Удивительно точное имя для пьяницы. Видимо, прозвище. Испытал толику симпатии к моему второму похитителю, оказавшемуся не чуждым самоиронии. Если он выбрал кличку для себя сам, конечно.

– Как вы связываетесь?

– Он звонит. Но всегда с разных телефонов. Мы мышцы, а тайчо голова. Он умный.

– Что вы для него делаете?

– Ну… – верзила внезапно смутился. – Людей бьем. Можно не буду про это говорить? А то у вас запись и получится что я себя оговорил.

– А ты не дурак, Рюджин Рюта. Хочешь послужить своей стране? Доказать, что ты патриот, а также заработать в перспективе денег? Контрразведка не бросает тех, кто помог задержать иностранных шпионов.

– Хай, Тайи-сан!

– Будешь работать на меня, я тебе позвоню, когда нужно будет что-то делать. Получишь мой одноразовый адрес электронной почты, на который напишешь, если у тайчо будет для вас с Кампаем работа. Понял?

– Хай! – мужчина по-военному вытянулся, по стойке смирно. То, что он служил в силах самообороны, очевидно. Ну а я подыграю. Придам голосу привычные для вояк командные нотки. Интересно, у кого Хидео-сан их перенял? В том сне, где авантюрист взял под командование полицейское управление на Хоккайдо, распоряжался он уже как опытный командир. Я что, уже не сомневаюсь в реальности прошлого моего темного попутчика?

– Это хорошо, что ты готов служить Японии, учитывая твое армейское прошлое, может быть, даже на службу вернешься, если будешь стараться и сам того захочешь. Страна Ямато не забывает своих сыновей. Твой оперативный псевдоним будет Котэцу. Не забывай его. Сейчас ты сядешь в свою машину, доедешь до ближайшей заправки и будешь пить там кофе. Вернешься за мной через час.

– Вы, что вы будете делать один ночью в лесу Тайи-сан?

– Цветочки собирать! Это секретная информация, Рюта-сан. Выполнять, агент Котэцу.

Прозвище я “горилле” подобрал с небольшой долей иронии. “Маленькое железо”. Вроде как и не очень обидное, но с большим пластом вариантов толкований. Он еще немного помялся, но под моим строгим взглядом и светом фонарика в лицо издалека сдался и уехал. Если не вернется, попросту вызову такси, как в прошлый раз.

На то, чтобы найти ханасеки, ушло побольше времени, чем в прошлый раз, минут тридцать шлялся по лесу, удивляясь тому, что ни на что не напоролся и не споткнулся ни о какую корягу. Как по своей квартирке ходил, с тем же комфортом. Цветы отыскал только тогда, когда выключил фонарь и начал смотреть на ночной лес в его естественном освещении. Вдохнул приятный на вкус прохладный ночной воздух и как подтолкнул кто – налево надо посмотреть. Точно. Полная полянка желтых цветов.

Будь я более жадным, собрал бы их все. Но я все-таки не такой. Набрал полный литровый пластиковый контейнер соцветий и на этом остановился. Где-то десять процентов площади пострадало. На мой дилетантский взгляд, это совсем не критичный урон популяции растения, восстановится относительно быстро. Наверное. Без понятия, как часто ханасеки размножается, разбрасывает семена.

Дорогу я из вида потерял, но навигатор в смартфоне выручил. Легко вернулся обратно. Хотя, я и без карты и спутниковой навигации всегда очень свободно на местности ориентируюсь. Что сложного-то? Быть внимательным и всё.

– А где же ваш пистолет, Тайи-сан? – спросил у меня Рюджин Рюта, он же агент Котэцу, когда на исходе часа заехал за мной.

Игрушечный ствол я убрал к себе в рюкзак вместе с цветочным контейнером.

– Мне не нужно держать оружие на виду, чтобы быстро его выхватить. Показывать тебе пистолет было нужно потому, что я не хотел в тебя стрелять, – с ленцой объяснил я и широко зевнул. Возвращаться в прокуренную машину совсем не хотелось. Ну а куда деваться? Пешком я такое расстояние и до утра не дойду. А мне на работу. Брр, эти миазмы навсегда впитаются в мою одежду.

Хороший черный спортивный костюм, который верой и правдой служил мне со старшей школы, отправится на выброс. Ну а что еще я для вылазки в лес мог надеть? И ведь не мал ни на сантиметр. Как влитой подошел, и не скажешь, что десять лет на вешалке провисел, невостребованный ни на час.

На обратном пути с курильщиком мы не общались. Я показательно притушил бдительность и скроллил экран своего смартфона, просматривая сайты токийских сиротских приютов, подобранных Мияби для моего грядущего пожертвования.

И как-то, изучая интернет-страницы я несколько усомнился в выборе Цуцуи-тян. Слишком прилизанные. Для сравнения, веб-сайт библиотеки Кофу, где я изучал сканы старых газет, выглядит абсолютно несовременно, как будто бы его ни разу не обновляли с момента создания где-то в самом начале двухтысячных. И таковы большинство интернет-ресурсов японского сегмента интернета. Не потому, что в нашей стране есть какая-то отсталость в технологиях. Владельцы электронных площадок рассуждают в духе принципа "Если не сломано, не чини". В целом правильный подход. Несмотря на устаревший дизайн я от библиотечной площадки то, за чем на ее адрес пришел, получил.

А вот страницы детских социальных учреждений выглядят очень современно, в стиле лучших мировых тенденций сайтостроения последних лет. Я не очень их отслеживаю и не смогу сформулировать ключевые аспекты подхода. Но стоит посетить несколько современных порталов и обобщенная картина того, как в наше время принято оформлять сайты, становится очевидной. Вот именно так, как детские дома сделали. Строгий дизайн в духе минимализма, но удобно и информативно. Так, что не заблудишься. Кнопочки перехода в социальные сети. Большое количество снимков с подозрительно довольными детишками. Какие-то очень уж постановочные кадры, будто в штате домов интернатов есть не только свой собственный веб-разработчик, но и профессиональный фотограф, занимающийся студийными съемками.

Если не придираться, то все понятно. “Если что то делаешь – делай это хорошо”. Один из базовых принципов нашего общества, незыблемый в течении многих веков. Фотографа попросту пригласили со стороны, причем вполне возможно, что бесплатно. Да и в интернете свои представительства оформить им могли бы помочь в плане благотворительности. Кто-то помогает деньгами, а какой-нибудь сердобольный программист оказал поддержку детям собственным трудом. Но как-то это подозрительно в трех случаях из трех. Или Цуцуи попросту выбрала самые красивые и прилизанные варианты?

Взгляд мой вдруг неожиданно зацепился за одну из фотографий воспитанников приюта. Воспитанниц. Это закрытая школа-интернат для девочек, оставшихся без родителей. С фотографии на меня смотрела девочка с короткой стрижкой. Та самая спекулянтка, у которой я покупал билеты на турнир в Рёгоку Кокугикан. Здесь сомнений относительно ее пола никаких быть не может, так как на всех воспитанницах одинаковые юбки, да и мальчиков туда не принимают. На фото она младше где-то на год относительно нашей с ней личной встречи, но остается достаточно узнаваемой. Это что же получается? Те ублюдки несчастных сирот эксплуатируют? В глубине души шевельнулись отголоски праведного гнева. Кажется, даже водитель мою внезапную ярость почувствовал, так как обернулся, чтобы проверить, все ли со мной в порядке. Я мило ему улыбнулся. Надеюсь, что получился не оскал. Приоритет посещения Токийских детских домов только что повысился.

– Рюджин-сан, остановись возле вон той забегаловки, мне надо перекусить. Поддерживать внешность толстяка при моем образе жизни очень утомительно. Приходится постоянно есть. И тебя я тоже ужином угощаю. Стоматолог ведь не запретил тебе есть? Нет? Ну и хорошо. Да, еще позволь совет. Поменяй марку сигарет на более дорогую, а то ты как будто пытаешь всякого, у кого тонкое обоняние, нахождением у тебя в салоне.