Безмолвный ковчег

Глава 3 Жизнь длиною в 6 недель

Индикатором того, насколько сильно изменилось общественное мнение за сравнительно небольшой отрезок времени, является позиция промышленных фермеров относительно того, чем они занимаются. Когда шестнадцать лет назад я впервые, отправившись на экскурсию, посетила ферму, они не показывали смущения или вины и лишь иногда пытались занять оборонительную позицию или что-то утаить. Попробуйте в наши дни позвонить на ближайшую бройлерную ферму и заказать экскурсию, и Вы увидите, каким будет ответ. Скорее уж Саддам Хусейн станет главным выступающим на заседании консервативной партии, чем Вам организуют экскурсию на птицефабрику. Тем не менее, когда мне впервые показали батарейную фабрику, фермеры были значительно более открыты.

Как уже говорилось, идея интенсивного животноводства появилась после Второй мировой войны. В последующие годы механическая автоматизация была серьезно усовершенствована: автоматическое кормление, устройства для сбора яиц, механизированный учет количества яиц, регулировка температуры и освещения. Не понимаю, как можно применять принципы фордовского конвейера к живым, чувствующим существам. Но это – сегодняшняя реальность.

Бройлерные куры (их разводят для получения мяса, а не яиц) подчинены тем же законам продуктивности, что и батарейные куры, и находятся в не менее плачевной ситуации. Словно для того, чтобы отмежеваться от биологических последствий своих действий, фермеры, занимающиеся разведением цыплят, называют себя «плодоводами», а цыплят – «урожаем». Такое мышление является пагубным. Оно достигло своего апогея во время интервью, которое я проводила в 1991 году, когда я начала запуск кампании под названием «Мы накормим Вас фактами». Во время дневных новостей на канале Ай-Ти-Ви я беседовала с председателем Комиссии по мясу и крупному рогатому скоту. К моему глубочайшему удивлению, он сказал, что цыплята – это не животные. А затем, не без моего скромного участия, он буквально сгорел со стыда.

Итак, вернемся к экскурсии по домоводству. После того, как я покинула батарейную птицефабрику, меня с гордостью отправили на развернутый показ цыплячьего «урожая». То, что я собираюсь описать является типичным для огромного количества бройлерных птицефабрик, которые я посетила за последние 10 лет. Мы начали экскурсию с нового бройлерного помещения, заполненного цыплятами, которым было всего несколько дней от роду. Масштабы происходящего просто шокировали. Само здание было похоже на все современные животноводческие строения – без окон, душное, уродливое сооружение. На полу лежал толстый слой настила, который внешне походил на смесь из древесной стружки, опилок и мелко накрошенной соломы. Он до сих пор источал этот свежий, сильный и приятный запах дров и сеновала.

От одного конца помещения до другого были протянуты 3 автоматических конвейера с кормом, расположенные на одинаковом расстоянии друг от друга. Каждый конвейер медленно передвигал находящуюся на нем кормовую массу с высоким содержанием белка. Пол, по которому двигались конвейеры с кормом, был густо усеян бесчисленным количеством цыплят. Воздух был наполнен тоненьким, звенящим цыплячьим писком, в то время как они сновали по помещению: от конвейерной ленты – к поилке и обратно.

Их было 20 000 цыплят под одной крышей, но в других помещениях их количество доходило до 100 000. Хотя на полу был буквально ковер из цыплят, им все-таки хватало места для того, чтобы двигаться. Возможно, они не осознавали своей ситуации, возможно, они были вполне счастливы, находясь в насчитывающей тысячи толпе, однако, глядя на цыплят рядом с их матерью в естественной среде, осознаешь, что это – абсолютно другой уровень существования.

Второй птичник, который нам показали, представлял собой совершенно иную картину. Само помещение практически не отличалось от первого, но пол там был полностью усеян взрослыми курами, а освещение было гораздо более тусклым. Всего за 6 недель 20 000 маленьких цыплят превратились в «полностью выросших птиц живым весом в 1,8 кг, идеальным для обеденного стола». Именно туда их на следующий день и отправили.

Глядя на мельтешащую массу, внешне похожую на однородное месиво, где на каждую птицу приходилась площадь, меньшая, чем размер телефонной книги, я почувствовала, что здесь было что-то не так. Сначала я не могла определить, в чем конкретно это выражалось, но потом поняла, что все дело было в звуке. И только, когда я вспомнила звук, который издают батарейные куры: громкое, резкое, непрекращающееся кудахтанье, все стало ясно. Я смотрела на толстых, абсолютно взрослых кур, но слышала высокий, тоненький писк цыплят. Если бы я заранее знала об этом, то определила бы это по их глазам: они были скорее ярко голубого цвета, как у незрелых цыплят, нежели черные, как смоль глаза взрослых птиц.

Наш гид сам с гордостью разъяснил нам причины этого. С помощью селекции и регулирования питания, удалось вывести породу птиц, которые вырастают в 2 раза быстрее, чем 25–30 лет назад. Чем больше удается заставить птицу есть, тем быстрее она набирает нужный вес, а вот сон мешает этому процессу. Поэтому, следуя законам сурового расчета, свет на бройлерных фабриках держат включенным более 23 часов в сутки.

Было бы приятно думать, что эти странные полчаса темноты являются результатом оставшихся у людей следов сострадания, и они даны для того, чтобы птицы быстренько вздремнули. К сожалению, это не так. Поначалу на бройлерных фабриках свет был включен постоянно, но внезапные перебои с электричеством драматически влияли на поведение птиц: они приходили в панику, и в результате, практически все погибали от удушья. Что, конечно же, приводило к серьезным убыткам, поэтому эти символические полчаса даются для того, чтобы птицы привыкли к темноте на случай непредвиденного отключения электричества.

Но почему свет в помещении с маленькими цыплятами был гораздо ярче? Как всегда ответ дает логика. Яркий свет стимулирует прожорливость у цыплят, но по мере их роста и, как следствие, уменьшения территории, энергия может вылиться в агрессию. А драки между птицами могут повредить их мясо или вызвать сердечные приступы. Поэтому свет у них – приглушенный. Безусловно, питание – это наиболее радикальное средство, с помощью которого можно манипулировать любым существом, в том числе и человеком. Пища бройлерных цыплят на 70 % состоит из злаков, а остальное – это белок в виде мяса, рыбы сои, костей, а также растительное масло, витамины и минералы. Такое простое и безобидное описание, конечно же, не раскрывает истинного положения дел. Мясом могут быть сами же цыплята. Головы, шеи, кровь, перья, лапы и потроха не пользуются большим спросом среди покупателей, поэтому эти побочные продукты часто перерабатывают в низкокачественный корм для цыплят, превращая, таким образом, их в каннибалов.

Еще одно заметное различие между двумя помещениями – это настил под ногами. Тогда как в первом – мои ноги ощутили легкий, сухой и мягкий материал, теперь же они ступали по чему-то твердому и с каждым шагом немного прилипали. И этот запах! За те 6 недель, в течение которых цыплята едят почти без перерыва, настил им не меняют, и он наполняется испражнениями 20 000 птиц. Это зловоние распространялось повсюду. Оно было настолько всепоглощающим, что еще в течение нескольких месяцев после этого, каждый раз, когда до меня доносился запах приготовленной курицы, я начинала ощущать то же самое зловоние, заглушавшее даже реально присутствовавший запах жареного мяса.

В нескольких местах я заметила явно мертвых цыплят, по большей части они находи- лись у стен помещения, где они были в отдалении от корма и воды. Многие птицы, не вписываясь во всеобщий поток активности, сидели неподвижно, глаза их были прикрыты, казалось, что они задыхались. Другие прихрамывали на деформированных ногах, с трудом передвигаясь.

Я обратила внимание гида на мертвых и больных птиц и вместо выражения обеспокоенности этим, услышала лекцию о продуктивности и о том, что определенный процент смертности всегда учитывается. Меня заверили, что в помещение скоро придет работник, который заберет мертвых и отбракует «не ходячих» птиц, как это делается каждый день.

Очевидно, 3000 из 20 000, находящихся в помещении цыплят не проживут и положенных им скудных 6 недель. Согласно подсчетам, ежегодно по всей стране так умирают 72 миллиона цыплят (12 % всего поголовья). И этот процент неуклонно растет.

Если докопаться до той правды, которая скрывается за безобидным выражением «не ходячие», то открываются шокирующие вещи. Это явление возникает примерно на 35 дне их жизни, где-то за одну неделю до забоя. В результате, цыплята остаются сидеть на полу, потому что подняться они уже не могут из-за сильной боли. Их убивают, так как они не в состоянии добраться до корма и воды, и, в конце концов, все равно бы умерли от жажды и голода. Таких птиц классифицируют, как «забракованных по причине голода».

Это явление – прямое следствие слишком быстрых и неестественных темпов роста. В жизни этих цыплят много страшных вещей, но одна из основных заключается в их неспособности сформировать здоровый скелет. Кости, которые должны быть твердые и крепкие, у бройлерных птиц чаще всего представляют собой мягкие хрящи. В результате, их скелеты не могут вырасти полноценными, а ноги искривляются или ломаются под стремительно увеличивающейся массой тела.

Эта очевидная проблема, связанная с состоянием птиц, окутана молчанием – частично из-за боязни производителей предавать этот факт огласке, частично, потому что университетские исследовательские программы все чаще становятся собственностью промышленных клиентов, и обществу о них ничего не сообщают. В одном университетском исследовании была рассмотрена проблема костной системы у бройлерных цыплят, но результаты держались в тайне. Однако некоторые данные просочились, попав к продюсерам телепередачи «Горизонт», выходящей на канале Би-Би-Си, и в мае 1992 года был показан фильм «Быстротечная жизнь в пищевой цепи». Исследование показало, что из 1000 цыплят с 4 разных фабрик у 70 % была нарушена походка, 22 % были настолько сильно поражены недугом, что испытывали хронические боли, а 5 % фактически были неспособны ходить.

Даже Совет по сельскохозяйственным и пищевым исследованиям, поддерживающий интенсивное животноводство, заявил в марте 1992 года на пресс-конференции, посвященной проблеме деформаций лап у цыплят, что до 4/5 бройлерных цыплят имеют переломы костей, деформированные ноги и пальцы ног, и другие костные деформации.

Профессор Джон Вебстер, глава кафедры животноводства в Бристольском университете и правительственный консультант по вопросам состояния животных объяснил, почему это происходит:

«В погоне за продуктивностью и увеличением прибыли практически невозможно избежать соблазна эксплуатировать животных до предела их биологических возможностей. С помощью селекции и высокопитательной пищи мы добились того, что рост у некоторых видов животных, в особенности у бройлерных цыплят, сильно опережает развитие организма, поэтому в течение последних 10–15 дней их короткой 42-дневной жизни у них развивается серьезная патология костной системы, которая сопровождается сильной болью и в конечном итоге приводит к увечьям».

Но и это еще не все, что происходит с несчастными, совсем не старыми бройлерными цыпля- тами. Трудно поверить, что существо в возрасте меньше 42 дней может страдать от заболеваний сердца. Но это правда. Заболевание развивается из-за увеличения веса птицы. Когда мышечная ткань очень быстро растет, организму требуется больше крови и больше кислорода, который она переносит. К сожалению, сердечная мышца слишком слаба, и происходит сильнейшее перенапряжение сердечно-сосудистой системы. В результате кровь, возвращаясь к сердцу, наталкивается на препятствие, и начинает собираться в венах. Плазма и жидкости просачиваются в брюшную полость и накапливаются там. Этот процесс в простонародье именуется водянкой, а его научное название – асцит.

У тех птиц, которых я видела сидящими у стен помещения, которые задыхались и ничего не ели, почти наверняка была эта болезнь. И конечно, вполне возможно, что они страдали от еще одного заболевания, третьего в нашем списке, которое поражает бройлерных цыплят.

Настил, на котором стояли взрослые птицы, увеличился в 5 раз, по сравнению с тем, каким он был, когда на него впервые запустили однодневных цыплят. Постепенно накапливается слой экскрементов, и в результате, аммиак, содержащийся в них, обжигает цыплятам лапы. Язвами покрываются не только ноги и пальцы ног, иногда обожженной оказывается даже грудь. Как бы больно им ни было, какие бы страшные раны у них ни появлялись, цыплята не могут спастись от жгучей щелочи, которая покрывает пол и на которой они вынуждены постоянно находиться. Цыплята испытывают хроническое, постоянно усиливающееся жжение, но работники птицефабрики это игнорируют. Мясо, поврежденное ожогами, просто выкидывают, а неповрежденные куски продают, как отдельные части цыпленка.

Давайте еще раз вкратце опишем жизнь бройлерного цыпленка. Согласно правительственному Совету по состоянию сельскохозяйственных животных, условия их содержания в рамках интенсивного животноводства за последние 30 лет изменились незначительно. Тем не менее, их быстрый рост означает, что в течение 90-х годов большинство из 500–670 миллионов бройлеров, которых ежегодно убивают в Британии, при жизни (которая у них длится 6 недель) будут страдать от переломов и деформаций конечностей, сердечных приступов и аммиачных ожогов. Аналогично обстоят дела во всех других странах Европейского Сообщества. В США ежегодно убивают 6 миллиардов бройлеров, из них 98 % выращивают вышеописанными интенсивными способами. Мы превратили красивое дикое создание в некую карикатуру на живое существо, в нечто, чья жизнь уже совершенно невозможна без человеческого вмешательства. Потом у нас хватает наглости торговать их мясом, как диетическим продуктом, а также, боюсь, что есть и намерение заставить их расти еще быстрей.

Журнал «Мир птицеводства» сообщает, что 40 лет назад, когда бройлерная индустрия только начиналась, птицу нужного веса удавалось вырастить за 84 дня, а сейчас на это уходит всего 42 дня. За год время роста удается сократить на один день, и в США за 35 дней удается вырастить 1,8 килограммовую птицу.

Существуют очевидные и гуманные способы уменьшить страдания бройлерных цыплят. Это – прежде всего, снизить количество птиц в помещении, сократить длительность искусственного освещения и ограничить потребление корма. Но это, конечно, слишком просто и неожиданно, по этому поводу не создавалось подкомитетов и консультационных органов, не проводилось никаких исследований, и никто не получит от этого прибыли.

Доктор Колин Вайтхед из Совета по сельскохозяйственным и пищевым исследованиям, выступая в передаче «Горизонт», сделал следующий вывод:

«Я не считаю правильным разводить птиц, кости которых оказываются деформированы. Но я убежден, что генетики и птицеводы могут решить этот вопрос посредством селекции. Иными словами, вывести таких птиц, у которых правильно происходил бы обмен веществ».

Однако в первую очередь, именно эта система и породила данную проблему. Между тем, страдания продолжаются. И особенно сильно это чувствуется в помещении для индюков. Но для начала я хочу Вам рассказать одну историю, произошедшую в действительности.

В декабре 1994 года одни мои знакомые отправились на местную ферму, чтобы выбрать себе рождественскую индюшку. Это была семейная поездка, и они ожидали увидеть ряды тушек – аккуратно ощипанных, подвешенных и без малейших признаков жизни. Но то, что они увидели, было стаей абсолютно живых птиц, разгуливающих по округе в своем красивом оперении, которым так славятся индюки. Неожиданно, данное мероприятие приобрело качественно иные черты. Из простых покупателей мяса эти люди превратились в источник смерти.

Отец старался оставаться невозмутимым: «Ведь они все равно умрут!» Но это звучало неубедительно.

Тем не менее, они приняли решение, остановив свой выбор на индюке нужного размера. И тут, будто по велению свыше, птица приблизилась к ним. В тот же миг, младшая дочь бросилась в слезы, а старшая закричала: «Как ты можешь, папа?» и отвернулась. Когда рука фермера потянулась за Бертом, чтобы его схватить (к тому времени у птицы уже появилось имя), вся семья разрыдалась.

Кончилось дело тем, что Берт отправился с ними домой, но только в багажном отделении машины, не потеряв ни одного пера и будучи абсолютно живым. Сейчас он любимец семьи, и из уважения к нему в тот год рождественский стол был вегетарианским. Как и весь их рацион с тех пор. Берт – настоящая личность: он обладает яркой индивидуальностью, не лишен чувства юмора и очень любит попроказничать. Все члены семьи ужасаются при мысли о том, что могли его съесть.

Я рассказала эту историю для того, чтобы показать, насколько сильно укоренилось в нашем обществе восприятие сельскохозяйственных животных, как запрограммированных существ, не обладающих какой либо индивидуальностью. Нам внушают, что они – как механизмы, и наделены только теми способностями, которые заложены в их генах – потребление пищи, размножение, испражнение, и, что они не способны ни познавать окружающий мир, ни проявлять личные качества. Любой человек, который много общался с животными, знает, что это полнейшая чушь. Тем не менее чем больше мы осознаем, что животные обладают своим особенным характером, индивидуальными чертами, тем труднее нам закрывать глаза на их страдания. Кто из нас допустит ситуацию, при которой любимая собака будет лежать в углу и неделями стонать от боли? Но те из нас, кто ест мясо, допускают, чтобы ради них нечто подобное происходило с сельскохозяйственными животными.

Индюку Берту повезло, что его вырастили на ферме со свободным содержанием, поэтому у него не было ожогов лап и груди, с которыми вынуждено жить большинство бройлерных индюков. Но и ему пришлось стать жертвой вреда, причиненного человеческим вмешательством, от которого страдают все бройлерные птицы. Это, опять же, селекционное разведение и специальное питание.

Дикие индюки – очень красивы и в несколько раз меньше несчастных рождественских калек с белыми перьями. У диких птиц крылья и хвост – ярко черные, переливающиеся разными оттенками красного, зеленого и медного, что создает эффектный контраст с белыми полосками на крыльях. Дикие индюшки, так же, как и фазаны, ночуют на деревьях, но гнезда строят на земле. У них есть превосходное средство защиты от врагов – скорость! Будучи потревоженными или почуяв опасность, они с шумом вспархивают и летят с невероятной скоростью до 88 км/ч, держась низко над землей. На такой скорости они могут пролететь расстояние свыше 1,5 километра. Неудивительно, что таких птиц было трудно подогнать под условия интенсивного животноводства.

Большинство из 38 миллионов индеек, которых ежегодно забивают в Британии, проводят свою 12 – 26-недельную жизнь в тех же условиях, что и бройлерные куры, или же в птичниках из деревянных балок. Их туда помещают в однодневном возрасте, когда они классифицируются как птенцы. Хотя в таких помещениях есть солнечный свет и вентиляция, они лишь немногим лучше птичников для бройлерных кур, и индюшкам все равно приходится жить в тесном, переполненном помещении и на пропитанном испражнениями настиле, обжигающем им ноги. Вместо естественного питания, состоящего из семян, орехов, кореньев, личинок, трав, бобовых, иногда слизней и улиток, они ежедневно получают безвкусные одинаковые высокобелковые гранулы.

Грудка индюшки является причиной ее погибели. Для многих людей возможность купить индюшку с огромной, широкой грудкой на Рождество или День благодарения – это критерий богатства. Люди садятся за стол, ломящийся от яств, и восхищаются этим генетическим уродцем. Центральной фигурой празднования мира на Земле, или благополучного освобождения от захватчиков, как это празднуют американцы, является существо, которое провело всю жизнь в убогих, неестественных условиях, будучи едва способным ходить. Более того, зачато оно было с помощью искусственного осеменения, потому что интенсивно разводимые индюшки больше не способны размножаться естественным путем. Именно раздутая грудка, которую мы с такой любовью режем, не дает соединиться мужским и женским половым органам. Отнюдь не праздник для птиц.

Логичней было бы предположить, что праздник прощения, милосердия и доброты, праздник, воспевающий все самое прекрасное, что есть в человеческой душе, должен отмечаться такой пищей, для получения которой не надо резать горло живому изможденному существу.

Одна из причин, по которой индюки ходят вразвалку (если они вообще могут ходить) – это перерождение тазобедренного сустава. В шарнирном механизме этого сустава равномерное распределение массы тела происходит через хрящевой диск. Масса тела у некоторых самцов может достигать 27 кг (вес 8 – 9-летнего ребенка), и под такой тяжестью разрушается структура тазобедренного сустава, что приводит к его дегенерации. Все это является результатом постоянного стремления мясной промышленности производить как можно больше мяса, подлежащего продаже, и как можно меньше незначительных частей тела, таких, как скелет, который не имеет никакой ценности. А это значит, что для удовлетворения рыночных запросов, формой тела птиц манипулируют как угодно.

Доктор Колин Вайтхед из Совета по сельскохозяйственным и пищевым исследованиям обозначил масштаб проблемы. Он считает, что ее жертвами стали не меньше 70 % самых больших и тяжелых птиц:

«Если внимательно присмотреться к этим очень серьезным повреждениям у индюков, то нетрудно предположить, что птицы страдают не только от дискомфорта – они испытывают боль».

Этот вывод подтверждается рассказом одного из работников фермы «Бернард Метьюз», которого сняли скрытой камерой в декабре 1995 года для документального фильма «Этот индюшачий бизнес», вышедшего на телеканале Channel 4. Этот работник рассказал, что ему ежедневно приходилось убивать по 400 птиц, «потому что из-за таких размеров у них появляются разные болезни». Когда его спросили, почему некоторые птицы хромают, он ответил:

«Проблемы с ногами у них возникают из-за того, что под тяжестью тела жидкость в коленном суставе… начинает гнить, чернеет и заражает всю ногу, как при сепсисе. Для птицефабрики это неприемлемо, так как все поголовье может оказаться зараженным…мы просто убиваем и выбрасываем больных птиц, и они идут на собачий корм или рыболовные приманки».

Индюкам также приходится пережить многое из того, что выпадает на долю батарейных кур и бройлерных цыплят. Это обрезание клюва и опять же проблемы с неправильно развивающимся сердцем, что ведет к частым сердечным приступам. Ежегодно в Великобритании около 2,5 миллионов птиц умирают от этих и других болезней, вызванных интенсивным животноводством. Бройлерным цыплятам и индюкам постоянно скармливают антибиотики, ускоряющие рост.

Профессор Джон Вебстер в своей книге «Положение животных: беспристрастный взгляд на рай» рассказывает:

«Примерно четверть бройлерных цыплят и индюков испытывают хронические боли в течение трети своей жизни. В Великобритании ежегодно потребляется свыше миллиона тонн мяса птицы. Это и в количественном, и в качественном отношении – один из самых страшных и характерных примеров того, как жестоко человек обращается с другими живыми существами».

Сторонники интенсивного животноводства всегда находят оправдание – общественный спрос, свобода выбора. Люди считают, что ограничивать выбор – значит ущемлять свободу личности. Тем не менее, у нас нет свободы выбора на то, чтобы сбить старушку, переходящую проезжую часть по «зебре»; ездить, не пристегнувшись ремнем безопасности или, выйдя на центральные улицы, выкрикивать оскорбления в адрес религиозных проповедников. Почему же тогда мы должны иметь свободу выбора на то, чтобы причинять страдания живым, чувствующим существам? Свобода выбора абсолютно теряет ценность, когда нет свободы информации. Интересно, как изменился бы спрос на бройлерных цыплят и индюков, если бы на них ставили надписи, возможно, что-то типа «Минздрав предупреждает: эта птица страдала от хронической боли; содержалась в помещении, кишащем крысами, на разъедающем ноги ядовитом настиле. Поражена многими заболеваниями. Она вредна для Вашего здоровья, для окружающей среды и может содержать опасную для жизни сальмонеллу. Приятного аппетита!»

Когда мое посещение бройлерной фабрики подошло к концу, и дверь за мной закрылась, писк 20 000 птиц, зловоние помещения, их жалкий вид – все это со временем исчезло. Однако, то, что навсегда осталось в душе – это возмущение. Я глубоко убеждена, что мы создали полностью неприемлемую систему. Существа, которые не способны жить самостоятельно, без человеческого вмешательства, которых постоянно нужно держать на медикаментах, и, несмотря на это, выживают они все реже, эти существа являются показателем надвигающейся катастрофы. А о моральном аспекте и вовсе речи не идет.