Безумный бог

3

Великие боги Совета Двенадцати собрались в Зале Полярной звезды - числом одиннадцать, так как среди них не было Кайрика Единственного. Первым прибыл Повелитель Битв Темпос, за ним последовали Мистра, богиня Магии, и ее любовник Келемвар, бог Смерти. Затем появились Талое Разрушитель, и Шара, Предвестница Ночи, богиня Потерь и всех подлостей, которые совершают люди под покровом темноты, - парочка, на чью поддержку рассчитывал Повелитель Битв. Кроме того, там была Чантия, богиня Щедрой Природы, вместе со своим кавалером, Летандером. Властелином Утра, явившимся в луче золотистого света. Непревзойденная Сьюн, богиня Красоты и Любви, появилась в огненной вспышке, такой же яркой, как ее рыжие волосы. Сильванус, Отец Деревьев, бог Дикой Природы, тоже не упустил возможности посетить Совет, как и Огм, вороватый бог Мудрости. Тир, безглазый бог Справедливости, пришел, чтобы выступить в качестве судьи. Многие называли его Ловкая Рука, намекая на то, что вместо правой руки у него была культя.

Боги не появлялись в зале в общепринятом смысле этого слова, ведь в божественных существах больше энергии, чем телесности, поэтому они могут оказаться в любом месте с помощью одной мысли. Разделив свое сознание, они способны одновременно выполнять несколько задач или мгновенно переноситься с одного места на другое. Но их способности не безграничны; свое внимание они не могут делить бесконечно, и чем больше усилия от них требуется в каком-то одном месте, тем больше внимания они должны там сконцентрировать.

Зал Полярной звезды представал перед каждым богом по-разному. Чантия, Великая Мать, воспринимала его как благоухающий роскошный сад, где цвели невероятной красоты бутоны, сбрызнутые росой. Предвестница Ночи Шара видела перед собой темную пещеру, куда не проникал свет, заполненную острыми сталактитами и коварными провалами, в которых до сих пор витала боль - давно похороненная, но не забытая. Мистре, богине Магии, зал казался лабораторией алхимика, уставленной сосудами с кипящей жидкостью и банками, наполненными колдовскими снадобьями,

Друг друга боги тоже воспринимали по-разному, как и сам зал, согласно собственной природе. Перед Мистрой ее соратники представали в виде грозных колдунов, одетых в просторные одежды, сотканные из сверкающей магической материи. Темпос, в свою очередь, видел в ней валькирию, заточенную в блестящие латы из чистейшего серебра. Огм Мудрый смотрел на нее как на молодую волхвянку, тогда как Талос Яростный видел истребляющий все на своем пути вихрь магии.

Но Мистра не знала, в каком виде она предстает перед Келемваром, Повелителем Мертвых,- возможно, как скелет из отполированных костей или мумия, обернутая в золотистый шелк. Как-то она его спросила об этом, оставшись с ним наедине, но он отказался ответить, сказав только, что жалеет о некоторых вещах, которых лишился, став богом.

Когда все одиннадцать явились в зал так, как это делают боги, они немного подождали. Два места остались пустыми. Первое - между Огмом и Чантией; его всегда оставляли незанятым в знак признания вечного присутствия Эо. Меньший промежуток остался между Талосом и Шарой: там должен был находиться Всесильный Кайрик, Единственный и Вездесущий. Хотя Темное Солнце уже много лет не удостаивал своим посещением подобные сборища, боги испытывали такой благоговейный страх перед его могуществом, что каждый раз начинали Совет с опозданием в несколько минут, тем самым как бы предоставляя ему возможность появиться.

Когда стало ясно, что Кайрик не соизволит присутствовать, Тир, Ловкая Рука, обвел невидящим взглядом зал, задерживаясь на несколько секунд на каждом из богов, чтобы поймать его взгляд. Постепенно в зале воцарилась тишина.

Тир Справедливый обратил пустые глазницы туда, где стоял Переменчивый Темпос:

- По-моему, ты позвал нас сюда, Боевой Молот?

Темпос вышел на середину зала, который он видел как военный штаб, увешанный картами. Остальные боги остались на местах, образуя круг, хотя некоторые создали себе стулья, чтобы сидеть, или даже диваны, чтобы лежать. Вечно не знающий покоя Талос Яростный и Сьюн Огневолосая начали расхаживать до залу: Талос отрывал у карт углы, а Сьюн останавливалась у каждой блестящей поверхности, чтобы полюбоваться своим отражением. Никто из богов не возразил против такого поведения, так как эти двое по своей природе не могли секунды усидеть на месте, точно так же, как Шара никогда не смогла бы появиться на свету.

Темпос поднял руку, сжатую в кулак, и саданул ею по ладони другой руки.

- Я сыт по горло Кайриком Вездесущим! - объявил он. - Пришла пора лишить его могущества. Да будет на то ваша воля, я тут же соберу тысячное войско, возьму штурмом его твердыню и скину этого сумасшедшего бога с трона!

Темпос не объяснил своих обвинений, не представил в их поддержку никаких доказательств. Все это он проделал раньше, когда созывал богов на совет, а повторяться он не любил. Он обошел зал по кругу, злобно взирая на всех богов по очереди.

- Кто со мной?

Повелитель Битв повернулся к Шаре и Талосу, взмахнул рукой перед их глазами, и в воздухе появился образ долины перед Кэндлкипом. Хотя после битвы между Джаббаром и Гаруном не прошло и часа, стервятники Келемвара облепили весь холм, и тот стал черным от их блестящих перьев. В долине перед крепостью лежали сотни тел: эти воины погибли от удара в спину, когда пытались удрать от безумия, охватившего Черную Шпору.

- Даже сейчас ваши последователи лежат, умирая, на поле, преданные Кайриковым безумием.

- Ты забегаешь вперед, Боевой Молот, - сказал Тир Безглазый. - Мы не можем назначить наказание, не издав вердикта, а вердикт не может быть утвержден, прежде чем мы обсудим обвинение.

- Говори за себя, Безглазый! - воскликнул Талос и перевернул стол, отчего пергамент, казавшийся Тиру сводом законов, а Темпосу военной картой, полетел с шелестом на пол. - С нас довольно Кайрика! Нам известно обвинение и известен вердикт. Я поддерживаю тебя, Темпос! Мои молнии и землетрясения сровняют с землей кривой замок Безумца, мои бури развеют его Преданных по тысячам равнин!

Тир погрозил Яростному обрубком руки:

- Здесь не место твоей злобе, Повелитель Бурь. Твой долг - сохранять Равновесие, а не уничтожать его.

Предвестница Ночи Шара наклонилась вперед, сидя на стуле, и пятно темноты, в котором она сидела, расплылось перед ней.

- В таком случае, Незрячий, ясно, что предложение Темпоса служит интересам Равновесия. - Ее голос звучал как шепот, каким произносится какая-нибудь страшная мысль, давным-давно похороненная и всплывшая в минуту слабости- Равновесию угрожает не гнев Талоса, а пренебрежение Безумца. Кайрик пал жертвой собственной лжи, записанной в книге, и теперь он ни о чем другом не может думать, как о себе самом.

Тир откинулся на спинку стула, промолчав. Обсуждение перешло в уточнение обвинений, поэтому он хотел, чтобы так продолжалось и дальше.

- Кайрик распространяет это вероучение только среди своих Преданных и пренебрегает долгом нести его дальше, по всему Фаэруну, - сказал Темпос и бросил взгляд на Мистру. - Раздоры и убийства, интриги и ложь, обман и предательство - все это уходит в прошлое. Даже его последователи тратят всю свою энергию на то, чтобы плести убийственные заговоры друг против друга.

- И пока Церковь Кайрика уничтожает саму себя, страдают наши Преданные, - добавила Шара. - Если жены не лгут своим мужьям, а мужья не предают жен, если люди больше не жаждут богатств своей родни, если члены клана не убивают друг друга в ночи, как мне прикажете взращивать в них скрытую ревность и тайную ненависть, вдохновляющую людей на величие? Как мне сеять темную горечь в их души, которая заставляет стремиться к славе, золоту и власти?

- Все, что ты говоришь, правда, - вступила в разговор Чантия. Великая Мать говорила с теплотой и уверенностью. - И все же я не могу поддержать твоего решения. Разве не было бы лучше помочь ему? Вывести из того лабиринта, по которому он сейчас блуждает?

- Разумеется нет!

Мистра, к своему удивлению, услышала собственный голос, разнесшийся эхом по колонному залу, - она вовсе не собиралась говорить, тем более кричать. Как бы сильно она не презирала Кайрика, тот факт, что Темное, Шара и Талое потребовали его свержения, заставил ее сомневаться, прежде чем присоединиться к общему призыву. Они составляли тройственный союз войны, тьмы и разрушения, а потому, что бы они ни планировали, вряд ли их действия пошли бы на пользу жителям Фаэруна.

- Не хочешь объяснить поподробнее? - поинтересовался Огм. Он находился рядом с Мистрой, напротив Келемвара, и говорил таким же медоточивым и мелодичным голосом, каким барды прославляли его. - Возможно, ты хочешь, чтобы Кайрик остался таким, какой он есть?

- Возможно, и так. Он больше опасен в здравом уме, чем в безумии.

- Опасен Равновесию или жителям Фаэруна? - уточнил Летандер. Как всегда, Властелин Утра занял место рядом с Великой Матерью Чантией, готовый поддержать каждое ее слово. - Все мы знаем, насколько улучшилась жизнь смертных, с тех пор как Кайрик начал пренебрегать своими обязанностями. Излечим ли мы его, сместим ли - судьба людей только станет тяжелее.

- Тяжелая судьба может быть и хорошей судьбой, - заметила Чантия. - Тем не менее, богиня Мистра ведет себя как мать, чересчур любящая своих чад. Ей невыносимо видеть, как они страдают, и поэтому она предпочла бы оставить все как есть.

Мистра именно это и предпочла бы, но ей хватило ума промолчать.

- Ну, так что? - Огму не терпелось услышать ответ.

- Мы все знаем, что произошло бы, если бы в свое время мы позволили Кайрику сохранить «Кайринишад», - ответила Мистра и строго посмотрела на Талоса, который небрежно откалывал щепки от стула.- Мне остается только удивляться, почему Талос и Шара пытались помочь ему вернуть книгу.

- Да, - сказал Огм. - Я бы тоже хотел услышать ваши объяснения.

Разрушитель пожал плечами:

- Нужно же чем-то заняться.

- Что касается меня, - прошипела Шара, - я всего лишь старалась помочь. Наверняка вы все понимаете, что наша единственная возможность спасти Безумца - это выманить его из логова священной книгой.

- Подозреваю, ты не столько стремилась спасти Кайрика, сколько заручиться его поддержкой в собственной войне против Лунной Девы, - сказал Огм. - Опасную игру ты затеяла, Предвестница Ночи… очень опасную.

- Тем более нужно уничтожить его, - сказал Темпос и, протопав по залу, остановился перед Келемваром, который до сих пор отмалчивался. - А ты что скажешь, Повелитель Мертвых?

Не успел Келемвар ответить, как Огм перегнулся через Мистру и обратился к нему:

- Хорошенько подумай, Келемвар. Вспомни, кто ты есть, а не кем ты был. Здесь не место старым обидам.

Из всех божеств, собравшихся в зале, бог Смерти сильнее всего ненавидел Единственного. Давным-давно Келемвар, Кайрик и Мистра, которая в то время звалась Миднайт, жили в Фаэруне как смертные. К их компании примкнул священник по имени Адон, который теперь стал верховным жрецом Церкви Мистры. Затем настали Времена Бедствий, когда два бога украли Камни Судьбы и Владыка Эо так рассердился, что изгнал богов с небес. Благодаря странному повороту событий четверо смертных нашли каменные таблички. Кайрик тут же смекнул, что за них можно потребовать все что угодно, но его трусливые друзья не разделяли его взглядов. Они попытались остановить Кайрика, тогда Единственный был вынужден убить Келемвара. Эо наградил Кайрика, сделав его богом Смерти, а тот, в свою очередь, помог Миднайт стать богиней Магии. Снедаемый ревностью, мертвый дух Келемвара затаился на многие годы, пока не настал момент мести: он покинул свое убежище и возглавил восстание душ против Единственного. Вот так Келемвар сверг Кайрика и захватил Трон Смерти, вновь завоевав изменчивое сердце блудницы Мистры.

Все это припомнил Келемвар, когда с ним заговорил Огм, и его ненависть разгорелась жарче прежнего.

- Я поддерживаю Темпоса, - сказал он. - Кайрик должен умереть.

Темное повернулся к Мистре:

- Ну а ты, богиня Магии? Каково будет твое слово?

Мистре показалось, что Повелитель Битв чересчур уверен в себе. Он давно все тщательно обдумал, и теперь его гнев был не таким уж спонтанным, как он старался представить.

- Я скажу, что не нам это решать, - ответила Мистра и, бросив взгляд на Келемвара, увидела удивление на его лице. Но она знала, что он не будет пытаться ее разубедить. Их отношения не были похожи на отношения Чантии и Летандера; в отличие от той пары, они предпочитали не смешивать обязанности богов со своей личной страстью. - Когда возникнет вопрос Равновесия, Владыка Эо…

- Дал нам ясно понять, что мы должны действовать по своему усмотрению, - договорила за нее Шара.- Это и есть залог Равновесия. Примкни к Темпосу или Чантии, только не оставляй все как есть.

Мистра взглянула на Огма, надеясь найти хоть какую-то поддержку у этого темнокожего божества. Его мнение часто оказывалось решающим в спорах Совета, а Мистра любила к нему подольститься, так что он обычно ее поддерживал. Только не на этот раз. Огм выдержал ее взгляд, покачал головой, после чего отвернулся, так ничего и не сказав.

Мистра вновь повернулась к Темпосу, чувствуя, что именно он внушил ей слова, которые она собралась произнести.

- Я слишком часто была свидетельницей предательства Кайрика, чтобы теперь ему помогать. Я не совершу такой ошибки, и раз уж я должна сделать выбор, то я поддерживаю тебя, Темпос. Уничтожь Кайрика.

- Так я и думал.

Темпос отвернулся, не спрашивая мнения Огма, так как оно уже было ему известно. В своем высокомерии Огм ни за что не согласился бы разрушить то, что он мог, по его мнению, контролировать.

- Мы снова стремимся забежать вперед, - запротестовал Тир. - Едва только коснулись обвинений, а Повелитель Битв уже требует назначить наказание.

- Нам только и нужно обсудить наказание! - загремел Келемвар. - Никто не подвергает сомнению состояние Кайрика. Вопрос только в том, как нам с ним поступить.

Не услышав ничьих возражений, Темпос прошел мимо Чантии и Летандера, собираясь получить последний нужный ему голос. Он остановился напротив Сьюн Огневолосой, которая в этот момент любовалась своим отражением в отполированном золотом щите. Выбор Повелителя Битв всех удивил. Пристрастия богини Любви менялись, как ветер, но в своем презрении к уродству войны она оставалась постоянной.

Тем не менее, Темпос, казалось, был совершенно в себе уверен.

- А что ты скажешь, прекрасная богиня? Сьюн ответила на комплимент ослепительной улыбкой, затем снова повернулась к золотому щиту и заговорила, обращаясь к собственному отражению:

- Мы должны что-то предпринять. Я согласна, что Кайрика занимает только его собственная персона и никто другой.

- Да, но что же нам предпринять? - поинтересовался Летандер.

Властелин Утра поднялся с кушетки и подошел к Сьюн, окутав ее золотым блеском своей улыбки. Темпос поразил остальных богов тем, что промолчал, позволив Летандеру высказаться.

- Было бы гораздо гуманнее помочь ему найти свой путь, разве ты не согласна. Сияющая Звезда?

Лесть Властелина Утра заставила Чантию презрительно хмыкнуть, а Сьюн, в свою очередь, одарила богиню Земли ледяным взглядом. Богиня Красоты вздернула подбородок и удостоила Темпоса одной из своих самых восхитительных улыбок.

- Думаю, что Безумец должен быть уничтожен,- проворковала она. - Даже когда Кайрик был в своем уме, он никогда не понимал силы красоты.

- Благодарю тебя. Прекрасная. - Темпос повернулся к Незрячему Тиру. - Итого шесть голосов за уничтожение - абсолютное большинство, при отсутствии Кайрика.

Не успел Темпос договорить, как Зал Полярной звезды начал сотрясаться, потом вдруг стал плоским и расплывчатым, - казалось, кто-то потянул за ниточку, распуская сотканный гобелен. Потолок потрескался и осыпался, колонны и стены растаяли в воздухе. Послышались возгласы удивления, но ни один из богов не ударился в панику. Зал не часто исчезал, но каждому члену Совета было известно, что за этим последует: так заявлял о своем присутствии Эо.

Боги начали парить в огромном море пустоты, окруженные со всех сторон мерцающей бесконечностью звезд. Постепенно они отдалялись от тысячи граней своего разума, отвечавших на непрерывные мольбы тех, кто им поклонялся, выполнявших божественные обязанности и неусыпно следящих за Фаэруном. В конце концов, осталась только суть их интеллекта, бесцельно парящая в вакууме, таком обширном, что никто из богов не мог оценить его размеры.

«Силы Полярной звезды, вы взяли на себя смелость осудить одного из вас.»

Слова звучали и в глубине души каждого бога, и со всех бесчисленных звезд. Владыка Эо не показывал себя, по крайней мере, в общепринятом смысле, и все же боги чувствовали, что он рядом, словно ткань, окутавшая их, как сам воздух.

Несмотря на упрек в тоне Эо, Мистра почувствовала облегчение. В ней почему-то проснулась уверенность, что Владыка не позволит богам вмешиваться в дела Кайрика, не позволит вылечить Безумца или заменить его кем-то другим…

«Вы осмелились судить, что лучше всего служит Равновесию.»

- Мы подумали, что это необходимо, Владыка Эо, - заговорил Темпос, не потерявший самоуверенности,- В безумии Кайрик зациклился на самом себе. Он настолько занят собственной персоной, что не распространяет веру за пределами своей Церкви.

- В безумии, говоришь? - последовал вопрос. Как и голос Владыки, этот тоже раздавался ниоткуда. Визгливый и пронзительный, он звенел отовсюду, разя богов, как стрела. - Называете меня безумным? И это говоришь ты, Темное? Ты, который прячет лицо за стальным забралом? Ты и есть настоящий безумец, а не я!

- Кайрик, - прошептала Мистра и содрогнулась, не в силах представить, каким образом Князь Безумия оказался в царстве Владыки Эо, минуя Зал Полярной звезды.

- Да, Миднайт,- презрительно хмыкнул голос Единственного. - Тебе теперь меня не достать. Как и всем остальным - тем, кто осмеливается считать себя настолько великими, что они якобы вправе решать - уничтожить меня или «спасти».

Мистра бросила взгляд в сторону Темпоса и увидела, как сник Властелин Битв. Кайрик поразил Боевого Молота не меньше, чем ее самое. Она перевела взгляд на Огма: лицо бога Мудрости побледнело, челюсть безвольно отвисла.

Мистра потупилась. Застать Огма в состоянии полной растерянности было все равно что подглядеть Сьюн в момент уродства. Сама того не осознавая, богиня Магии схватила за руку Келемвара.

- Владыка Эо! - обратилась к нему Мистра. - Это ты вызвал Кайрика?

- Вызвал? - загрохотал Кайрик. - Приятели не вызывают приятелей!

«Приятели? - прогремел Эо.- Приятели! Как ты смеешь сравнивать себя со мною?»

- А с кем же еще? - удивился Кайрик. - Я поднялся на недосягаемую для них высоту, точно так, как когда-то ты был для меня недосягаем!

Звезды потускнели, словно безграничный вакуум заполнило облако тумана.

Мистра потихоньку вытянула руку из цепких пальцев Келемвара и впервые почувствовала неподдельный страх перед Единственным и Вездесущим. Если Кайрик способен приглушить сверкающее сияние Эо, тогда что же ему неподвластно?

Туман рассеялся, и звезды вновь засияли так же ярко, как прежде. Понятно.

Именно в эту секунду Мистра осознала, что силы Владыки Эо тоже имеют свои границы. До этого момента даже Эо не подозревал, насколько опасен может быть Кайрик, не говоря уже о том, что этого не подозревала и Мистра. Темпос оказался прав, им ничего не оставалось, как уничтожить Кайрика, прежде чем он уничтожит их.

«И поэтому они хотят тебя убить, Кайрик? Потому что ты сильнее их?»

Мистра осмелилась перебить:

- Да, Владыка Эо.

Келемвар схватил ее руку и крепко сжал, призывая быть поосторожнее. Но Мистра не желала отмалчиваться. Она считала своим долгом доказать Владыке Эо, что они способны самостоятельно справиться с ситуацией, или он мог бы заменить Кайрика кем-то другим, более Компетентным… или, что было бы хуже всего, просто излечить Единственного от безумия.

- Мы должны убить Кайрика, - заявила Мистра. - Мы должны уничтожить его, раз он вознесся над нами!

Перед глазами Мистры всплыл шар колеблющегося света, в котором, как ей показалось, она разглядела изможденное лицо Кайрика.

- Видишь, как они завидуют мне? - спросил шар. - Разве приходится теперь удивляться, что я отказываюсь почтить их своим присутствием?

«Не приходится, - ответил Эо. - Ты ведь стал гораздо сильнее всех их.»

- Ты тоже это почувствовал? - Черты Кайрика приобрели отчетливость: бледная кожа, обтянувшая кости черепа, провалившиеся глаза, сиявшие из глазниц, как два черных солнца. - Ты тоже почувствовал, насколько я прибавил сил?

«Еще бы. Я теперь вижу, что ты способен разобраться с теми, кто ниже тебя.»

- Разумеется, но…

«И все же один вопрос не дает мне покоя. Полагаю, ты простишь, что я вмешиваюсь. - Эо выдержал паузу, словно подчеркивая важность своих слов,- Тир!»

- Да, Владыка? - В голосе Справедливого послышалась дрожь.

«Если ты проводишь суд, то должен соблюдать формальности. Тебе, как никому другому, следует это знать.»

Тир уже дважды пытался направить обсуждение в нужное русло, но при этих словах он просто опустил голову.

- Да, Владыка.

«Отлично. Когда через день по фаэрунскому календарю начнешь судилище, постарайся соблюсти все правила. Итак, какое обвинение будет выдвинуто против Кайрика?»

Тир поднял голову и повернулся к Кайрику:

- Думаю, обвинение прозвучит как «Безвредность».

- Безвредность? - Кайрик завопил так пронзительно и громко, что некоторые боги поморщились. - Но я ведь Повелитель Убийства! Принц Лжи! Сеятель Раздоров! Бог Обмана!

- Безвредность, - объявил Тир. - Безвредность по причине безумия.