Биржевой дьявол

12

Битва за Брейди выманила лорда Кертона на Кэнери Уорф, куда он прибыл, чтобы устроить парадный смотр своим победоносным войскам. Он был председателем совета директоров Dekker — пост, который он унаследовал от своего отца двенадцать лет назад. Существовала четкая договоренность, сводившаяся к тому, что Рикарду имеет полную независимость, собственный офис на Кэнери Уорф и пятьдесят процентов приносимой его группой прибыли для себя и своих людей. Кертон получал оставшиеся пятьдесят процентов, а равно и чувство удовлетворения от того, что Dekker превратилась в одну из самых успешных брокерских фирм в Лондоне. Друг к другу они относились с подчеркнутой вежливостью и опасливой осторожностью.

Сейчас оба подошли к нашему столу.

— Вы уже знаете Джейми, — сказал Рикарду. — Однако, вы еще не знакомы с Ником Эллиотом, нашим новым сотрудником. Это он выяснил, у кого Bloomfield Weiss одалживала свои облигации.

Я чуть не лопнул от гордости.

Лорд Кертон пожал мне руку и посмотрел прямо в глаза. Высокий, спортивного вида мужчина лет сорока, светлые вьющиеся волосы закрывали уши и шею. На нем был двубортный костюм в крупную полоску.

— Великолепная операция, Ник. Рады видеть вас на борту.

— Мне тоже очень приятно работать здесь.

— Превосходно, превосходно, — он с таким любопытством оглядывал зал, словно надеялся найти ключ к нашему триумфу где-то под одним из столов или за шторой на подоконнике. Через полчаса он отбыл.

— Как визит коронованной особы, — сказал я Джейми.

Он рассмеялся.

— Примерно так и есть. Кертон здесь вроде монарха. Небесполезная протокольная фигура, не имеющая реальной власти и понимающая, что если она будет путаться под ногами, то лишится трона в одно мгновение. Но он не дурак. Он знает, что если не трогать Рикарду, то его величеству останется только расслабиться и считать барыши. Неплохая работенка — я бы не отказался.

Лампочка на телефоне замигала. Звонил Алежу. Он продал Джейми ранее купленные у него аргентинские диско, сделав четыре пункта прибыли. Хотя почти весь разговор шел на испанском, голос Алежу звучал брезгливо-высокомерно. Крис Фрюэр, звонивший чуть раньше, был в полном восторге.

— Неблагодарная сволочь, — сказал я.

— Что есть, то есть, — сказал Джейми. — Но заказы он делает солидные, так что я не в претензии. Ты видел, сколько мы наварили за последние пару недель.

Это было правдой. Алежу покупал и продавал — и всегда по крупной. Иногда и на пару сотен миллионов. Каким бы он ни был дерьмом, такого клиента стоило ублажать.

На велосипеде я добраться до бара, где мы договорились встретиться с Изабель, за несколько минут. Мы не скрывались, но и не слишком хотели привлекать к себе внимание. А нас непременно бы заметили, если бы мы вышли вместе из офиса или устроились в соседнем баре, где наша компания собиралась по пятницам.

Заведение, где я сидел сейчас, большое и шумное, было переделано во время бурной яппификации старых доков. Сейчас здесь было полно молодых, хорошо одетых людей, потягивавших дорогое пиво. Кто-то заскочил сюда по дороге домой с Канэри Уорф. Другие уже были аборигенами, переехавшими в здешние сверхдорогие квартиры с видом на море. Классическим типам из Ист-Энда тут места не было.

Несмотря на приличный костюм, я, однако, чувствовал себя не в своей тарелке. Я привык к пабам в Блумсбери или Кентиш Таун, где потрепанного вида посетители негромко толковали о своем, прихлебывая пиво из кружек.

Изабель появилась почти сразу вслед за мной. На прошлой неделе нам практически не удавалось поговорить: я все время проводил за столом Джейми, да и сама она была занята сверх головы.

Я подозревал, что ей непросто было решиться на служебный роман. Я ее понимал и не хотел подталкивать девушку к какому-то решению.

Я заказал две бутылки «Будвара», за который здесь ломили невероятную цену, и мы пристроились на высоких стульях в самом конце длинного стола.

— Долгая выдалась неделька, — я отхлебнул пенистый напиток. — Да и позапрошлая, пожалуй, тоже. У меня такое чувство, что я в Dekker уже целый год. У вас так всегда?

— Как правило, — отозвалась Изабель. — Всякий раз что-нибудь да случается.

— Ты работаешь над новыми контрактами по favelas?

— Да. Проект в Сан-Паулу представляется вполне интересным. — Она вздохнула. — Но очень трудно заставить себя вкладываться в работу после того, что случилось в Рио.

— Да уж, понимаю.

— До сих пор не могу в это поверить. — Ее лицо порозовело от злости. — И, главное, не могу поверить, что Рикарду оказался способен на такое. Ну хорошо, пусть я прокололась. И контракт уплыл. Но это же не повод наказывать людей!

— Не повод. В самолете я говорил с Рикарду об этом.

— И что?

— Сказал, что проект хорош, но нужно было проучить Bloomfield Weiss. Сказал, что у него не было выбора.

— Чушь!

— Мне самому трудно понять. То, чем я занимался раньше, не имело ничего общего с деньгами. Вечные ценности, разумное, вечное… Я учил студентов языку, литературе. Платили ровно столько, чтобы кое-как держаться на плаву. А сейчас все нацелено на деньги. Для себя, для компании. Если что-то сулит выгоду, мы этим занимаемся. Не сулит — или сулит, но не нам, — в мусор. Ни нам, никому.

— А чего ты ожидал?

— Наверное, именно этого. Просто привыкнуть оказывается не очень просто.

— Это грязный бизнес. Я надеялась, что хотя бы этим одним проектом добьюсь чего-то действительно полезного и заодно заработаю деньги для Dekker. Дура, что говорить. — Она вздохнула. — Ну да что теперь убиваться. Задавать вопросы морального характера в нашем деле — не слишком приятное занятие, Ник. Ответы могут не понравиться.

Я знал, что она права. Но я получал какое-то извращенное удовольствие оттого, что Изабель, разделявшая многие мои взгляды, все-таки нашла способ примириться с существующим положением дел. Работа в Dekker Ward затягивала меня, и я настроен на успех. Если Изабель смогла договориться со своей совестью, смогу и я.

Но было и еще кое-что…

— Как ты считаешь, Dekker занимается отмыванием денег?

Изабель ненадолго задумалась.

— Вряд ли. Рикарду часто ходит по самому краю, но он знает, когда и где нужно остановиться. Отмывание денег — это серьезный конфликт с законом. Если прихватят, проблем не оберешься. Он вложил слишком много сил в то, чтобы создать себе репутацию человека агрессивного, но законопослушного. Не думаю, что он будет рисковать.

Я внимательно слушал. Она говорила искренне, а ее мнению я доверял.

— А почему ты спросил? Статья в IFR?

— Да. И Джек Лэнгтон. Помнишь про Dekker и наркоторговцах в Рио?

— Я знаю, что за этими словами ничего не стоит, — заупрямилась Изабель. — Мне известно абсолютно все, что мы делаем в Бразилии.

— Хорошо. Но дело не только в этом, — сказал я. — Тебе известна девичья фамилия Люсианы?

Это был вопрос, который вертелся у меня на языке с тех пор, как я познакомился с Люсианой на вечеринке у Рикарду. В суматохе последней недели я решил его отложить на потом. Но сейчас я хотел услышать ответ.

Изабель выглядела озадаченной, но все-таки ответила.

— Араган. Люсиана Пинту-Араган.

— Так я и думал, — сказал я. — Значит, Франсиску Араган ее брат?

— Брат.

Она подтвердила мою догадку. Бразильский финансист, упомянутый в факсе. Тот самый, которого Управление по борьбе с наркотиками подозревало в отмывании наркодолларов.

— В чем дело, Ник?

Я рассказал о втором факсе и о том, что, скорей всего, его украли из стола в мое отсутствие. И о том, с какой настойчивостью Эдуарду требовал, чтобы о новых факсах для Бельдекоса я сообщал ему, и только ему.

Изабель жадно ловила каждое мое слово.

— И что ты обо всем этом думаешь? — поинтересовался я.

— Даже не знаю.

— Но ведь что-то явно происходит.

— Судя по твоему рассказу — да. И все-таки я не могу поверить, что Рикарду в этом замешан. Это на него не похоже.

— Франсиску Араган его шурин.

— Это верно. Однако Рикарду до сих пор прилагал все усилия к тому, чтобы не иметь с ним никаких дел. Здесь я двумя руками «за». У Арагана очень нехорошая репутация в Бразилии. И отец говорил что-то похожее. Dekker всегда держался от него подальше.

— Публично — да. Но разве не могли по-тихому открыть ему счет в Dekker Trust?

На лице Изабель отразилось сомнение.

— Технически это не сложно. И все-таки не думаю… Это против всех его правил. Понимаю, это звучит довольно смешно, но у Рикарду есть правила, которые он никогда не нарушает.

— Хорошо, а его брат?

— Возможно. Он не признает никаких правил.

— И он заправляет Dekker Trust, так ведь?

— Да. Так что для него было бы несложно выстроить такую цепочку. Однако здесь есть одно «но».

— А именно?

— Они с Люсианой крепко не в ладах.

— Хм, — сказал я. — Но ведь речь о чисто деловых отношениях. Я уверен, что Эдуарду способен перешагнуть через личную неприязнь, если это сулит ему деньги.

— Наверное, — сказала Изабель. — Но его брат никогда не одобрил бы подобные вещи.

— Если бы узнал.

Мы допили пиво.

— Еще по одной?

Изабель рассеянно кивнула. Она переваривала услышанное.

Я взял в баре еще две бутылки «Будвара» и вернулся к столу.

— Так что мне делать? Эдуарду я ничего не сказал. Джейми вообще считает, что мне надо обо всем забыть.

— Сложный расклад, — сказала Изабель. — Думаю, Эдуарду говорить действительно не стоит. Слишком велика вероятность, что он во всей этой игре. Тогда ты окажешься в опасности.

— Ты хочешь сказать, если бы он узнал, что я подозреваю его в отмывании денег? — Я не произнес этого вслух, но, похоже, я серьезно влип.

— Да. Но на твоем месте я поговорила бы с Рикарду.

— И ты считаешь, он ничего не скажет брату?

— Может и сказать. Но все-таки… Не думаю, что он тоже замешан. А знать бы ему следовало.

Довериться Рикарду? К этому, пожалуй, я был не готов.

— А если обратиться в соответствующие органы?

Изабель резко выдохнула.

— А вот этого тебе никогда не простят. Тебя сочтут предателем. И, кстати, будут правы. Нет. Я считаю, сначала нужно поговорить с Рикарду.

— Хм…

— И?

— Я подумаю.

Я действительно намеревался обдумать ее слова. Но в то же время я был уверен, что самым правильным — по крайней мере пока — было бы сидеть тихо.

Мои подозрения насчет смерти Бельдекоса и собственного приключения в Рио сейчас казались куда как более обоснованными. Но я не хотел обсуждать это с Изабель.

Ей это могло показаться дурной мелодрамой. Мне было плевать, что обо мне подумает Джейми, но совсем не хотел, чтобы любимая девушка считала меня параноиком. И все-таки мне хотелось побольше узнать о человеке, который все чаще и чаще представлялся мне моим предшественником во всей этой истории.

— Каким он был, этот Мартин?

— Вполне милый человек, — ответила Изабель. — Тихий, даже немного робкий. Полностью отдавался работе.

— Он ведь был американцем?

— Да. Из Майами. Работал там в отделении какого-то крупного банка, специализировавшегося на частных счетах латиноамериканских клиентов.

— А чем конкретно он занимался здесь?

— Не могу сказать. Кажется, официально он числился в Dekker Trust. Половину времени проводил здесь, вторую половину — на Каймановых островах. Они с Эдуарду работали над каким-то проектом, я о нем ничего не знаю. Но он явно имел отношение к Dekker Trust. Расспрашивал о наших клиентах, имевших там счета. — Изабель на мгновение умолкла. — То, что с ним произошло… Это ужасно. Ему было всего тридцать.

— Семья? — спросил я.

— Родители. Еще, кажется, брат и сестра. Они в Майами. Даже жениться не успел… — Она осеклась. — То же самое едва не случилось с тобой…

Я кивнул. Теперь она знала, о чем я думал все это время.