Битва за мировой океан в «холодной» и будущих войнах

Глава VII О судьбе флота России и его 300-летии

В семилетнем отрезке истории (1985–1992) нашего Отечества, получившем название "перестройка", первые три года можно назвать ранними перестроечными. В обществе бушевали эмоции, ждали радостных перемен, надеялись на "улучшение социализма". Хотя проскальзывали и нотки разочарования. Некоторые процессы в политической и особенно в межнациональной сфере настораживали, а к 1988 г. уже вызывали едва ли не всеобщую тревогу: пролилась кровь в Сумгаите, завязывался крепкий "карабахский узел", в Прибалтике звучали первые громы "войны законов".

Но в 1985-м государство еще выглядело сильным. У великой державы великая армия, грозен "ядерный щит", крепок военно-промышленный комплекс, обеспечивающий защитников Отечества надежным вооружением, вплоть до космического, на уровне самых высоких мировых стандартов. В противостоянии двух социально-политических систем достигнут военно-стратегический паритет. Но глобальное противостояние на суше и в Мировом океане на столь высоком уровне небезопасно, непомерно велик накопленный в военных арсеналах ядерный потенциал взаимного уничтожения, да и все более обременительным становится он для экономики страны.

Политики, пришедшие в СССР к власти в 1985 г., имея солидные позиции военно-стратегического паритета, начинали активный договорный процесс по сокращению вооружений, и прежде всего ядерных. Так, в 1985 г. объявлен односторонний мораторий на ядерные испытания и достигнуты Женевские договоренности с США о недопустимости ядерной войны; в 1986 г. на XXVII съезде КПСС провозглашена концепция создания системы международной безопасности, адресованная всему миру, а также принято решение о выводе советских войск из Афганистана; осенью 1986 г. состоялась встреча в Рейкьявике, на которой проблема разоружения была переведена на практические рельсы; страны Варшавского договора выработали новую оборонительную доктрину; заключен Договор с США по ликвидации ракет средней и меньшей дальности, на основе которого впервые в истории уничтожалось два класса ядерных вооружений; наконец, в декабре 1988 г. на сессии Генеральной Ассамблеи ООН объявлено беспрецедентное одностороннее сокращение — на 500 тыс. человек — численности Советской Армии. Таковы основные вехи разоруженческого — миротворческого процесса, инициированного политическим руководством в указанные годы.

Из истории России известно, что к подобным разоруженческим приемам в одностороннем порядке прибегал и Н. Хрущев, полагая, что США и НАТО последуют его примеру, однако они действовали согласно своим стратегиям и наш пример игнорировали. То же самое произошло и с инициативой М. Горбачева — устранить угрозу ядерного конфликта не удалось, однако ранее существовавший паритет нарушился. Такова была военно-политическая обстановка второй половины 80-х годов XX века, в период глобального противостояния в Мировом океане.

1. ПОСЛЕДНИЕ ГОДЫ ФЛОТА СВЕРХДЕРЖАВЫ

Первым единым центральным органом управления Российского флота стала Адмиралтейств-коллегия, учрежденная

Петром I в 1718 г. Ее президентом был назначен Ф. Апраксин. В отличие от ранее существовавших Адмиралтейского приказа и Адмиралтейской канцелярии она ведала не только строительством и материально-техническим обеспечением флота, но и его подготовкой. В число ее функций входили руководство боевым применением флота и организация подготовки личного состава. Она состояла из опытных военно-морских начальников, а возглавлял ее президент, подчинявшийся непосредственно царю.

В 1802 г. Адмиралтейств-коллегия вошла в состав вновь созданного Морского министерства, а в 1827 г. преобразована в совещательный орган при Морском министерстве — Адмиралтейств-совет.

С развитием материальных основ вооруженной борьбы на море, форм и способов применения флота менялись функции и структура органов управления Российского флота.

В советский период с 1917 по 1937 г. в СССР не существовало четкой государственной политики в отношении строительства флота, и это сказалось на органах его управления — они были представлены в виде Управления начальника морских сил РККА. После принятия в декабре 1937 г. программы строительства большого флота и создания в январе 1938 г. Наркомата ВМФ в его составе был сформирован Главный морской штаб, на который возлагалось планирование применения и строительство флота.

В 1939 г. оргштатная структура центрального аппарата ВМФ была уточнена и в основном стала отвечать требованиям обеспечения решения задач по строительству флота и подготовки его к войне.

В ходе Великой Отечественной войны структура управления Наркомата ВМФ обеспечила управление флотами, и ВМФ выполнил свой долг перед Родиной до конца.

В период глобального противостояния в Мировом океане (1966–1986) управление силами ВМФ обеспечило развертывание родов сил ВМФ в стратегически важные районы для несения боевой службы и обеспечение постоянного их нахождения в этих районах. Главным достижением системы органов управления ВМФ было создание океанского ракетно-ядерного флота и организация его применения для противостояния с США и НАТО в ходе "холодной войны", а также разработка теории стратегического применения ВМФ на океанском ТВД и в морских операциях.

Проведенные стратегические учения ВМФ — "Океан-70", "Юг", "Океан-75" и "Запад-81" — на акватории Мирового океана с участием войск военных округов являются венцом развития военно-морского искусства.

К середине 80-х годов в СССР была создана новая материальная база ведения вооруженной борьбы на море, не уступающая ВМС США. Это были годы пика противостояния в Мировом океане.

ВМФ в своем составе имел морские стратегические ядерные силы и силы общего назначения. Основу ударных сил флота составляли атомные подводные лодки, ракетные и авианесущие крейсера, морская ракетоносная авиация. Пытаясь ответить на вызов времени, руководство СССР во главе с М. Горбачевым предпринимало отчаянные усилия для сохранения своего лидирующего положения в мире и одновременно — для снижения расходов на оборону, которое рассматривалось как решающее условие для вывода советской экономики из кризиса.

Мировому сообществу было предложено так называемое новое мышление, а советскому народу и его вооруженным силам — "оборонительная" доктрина как неотъемлемая составная часть этого политического курса.

Вот в таких условиях начиналась моя служба в должности первого заместителя ГК ВМФ.

К сожалению, в 1986–1987 гг. очередная кораблестроительная программа правительством не была принята, а строительство кораблей продолжалось по отдельным постановлениям Совмина СССР. Конечно, это не способствовало их качественному развитию.

На научно-техническом комитете ВМФ, который я курировал, были рассмотрены вопросы качественного улучшения сил флота. Председателем НТК был вице-адмирал А. Саркисов, член-корреспондент АН СССР, впоследствии академик, работающий в области ядерной энергетики. Он много сделал для ведения в ВМФ научной работы, качественного развития вооружений и боевой техники.

В ВМФ были определены направления работ по развитию флота на ближайшую перспективу.

Первое направление — восстановление региональной системы освещения обстановки и автоматизация выдачи целеуказания, так как срок эксплуатации самолета Ту-95рц с системой "Успех" заканчивался в 1990 г. Вместо него создавался обновленный "Успех" на самолете Ил-62. Шла модернизация аппаратуры для выдачи целеуказания от космической системы "Легенда" на ракетные крейсера и атомные ракетные подводные лодки.

Второе направление — система освещения подводной обстановки. Отдел противолодочной борьбы совместно с радиотехническим управлением разрабатывал систему "Аргус", которая предусматривала стационарную систему и маневренные силы для борьбы с подводными лодками в ближней и дальних морских зонах всех флотов, а также использование космических аппаратов для обнаружения подводных лодок в Мировом океане. Создание системы "Аргус" отвечало существующей угрозе со стороны подводных сил США.

В 80-е годы велись работы по созданию стационарных систем освещения обстановки в ближней морской зоне, главным недостатком которых была массогабаритность кабельной продукции.

Третье направление — скрытность подводных лодок. Ранее было принято постановление правительства о мерах по снижению шумности подводных лодок как главном направлении для повышения их скрытности. Эти меры достигались конструктивно-техническими работами ЦКБ "Рубин", "Малахит", на судостроительных заводах Северодвинска и Комсомольска-на-Амуре.

Другим направлением в повышении скрытности подводных лодок являлось использование гидрофизических данных Мирового океана, собранных и систематизированных Институтом океанологии им. Ширшова.

Четвертое направление — создание боевых информационных систем. Увлечение БИУС привело к их многоликости, а добиться интеграции вооружения и боевой техники в единую автоматизированную многофункциональную систему, к сожалению, не удалось из-за слабости базы, в то время как нам нужны были новые автоматизированные системы управления оружием корабля, соединения и объединения для реализации их ударной мощи.

Пятое направление — противоторпедная защита. Торпеды остаются мощным оружием, поскольку дистанция их обнаружения гидроакустическими комплексами весьма мала, а попытки поставить помехи головке самонаведения пока малоэффективны.

По инициативе научно-исследовательских институтов родилась идея создания комплекса противоторпедной защиты, который включает гидроакустический комплекс, противоторпедный снаряд (ракету) и средства помех. Эта тема — "Ласта" — была рассчитана на пару лет, но по ряду причин завершилась только через 10 лет.

Шестое направление — борьба за живучесть. Она стала основной задачей на ближайшие годы после гибели пла "Комсомолец" в апреле 1989 г.

Тематика работы подпитывалась за счет постановлений Военного совета ВМФ и предложений центральных управлений, НИИ, Военно-морской академии и военно-морских училищ. Секретарем НТК был Ю. Зайцев, который пунктуально следил за выполнением плана работы и прохождением документов среди исполнителей. Заседания НТК проходили ежемесячно, заместитель ГК ВМФ по КиВ адмирал Ф. Новоселов и заместитель ГК ВМФ по эксплуатации В. Зайцев помогали формировать техническую политику ВМФ.

Деятельность первого заместителя ГК ВМФ очень разнообразна, и трудно определить какие-то ее рамки. Надо сказать, что В. Чернавин предоставлял большую самостоятельность в решении всех вопросов, касающиеся интересов ВМФ.

Научно-исследовательские институты ВМФ были подконтрольны первому заместителю ГК ВМФ, несмотря на их подчинение начальникам центральных управлений. Что касается повседневной деятельности ВМФ, то я избрал для себя контроль направлений на стыке функций всех заместителей ГК ВМФ. Именно в этой сфере появляются вопросы, которые никто не решает, так как положение о центральных управлениях устарело. Особенно это касается вопросов автоматизации, компьютеризации, интеграции вооружения и техники в единые системы, борьбы за живучесть и разработки ее теории в новых условиях при наличии на корабле ракет, ядерного оружия и атомных реакторов.

Требовались новые подходы к взрывопожаробезопасности надводных кораблей и особенно атомных ракетных подводных лодок, а также новая материальная база для оказания помощи атомным подводным лодкам. К сожалению, ряд научно-исследовательских институтов оказался не готов к этой работе и с запозданием, только после гибели пл К-219 и К-278, стал предметно ею заниматься, вместе с центральным конструкторским бюро исследовать эти вопросы.

Нужно было определить алгоритмы развития аварийных ситуаций на кораблях различных проектов по вариантам тяжелых аварийных и боевых повреждений. В конечном счете командиру должно стать ясно, спасать корабль или экипаж. Яркое свидетельство необходимости такой работы — гибель линкора "Новороссийск" (1955 г.).

Командир корабля должен иметь четкие документы по борьбе за живучесть, а мы, построив атомный ракетный флот, многого в конструктивно-техническом обеспечении живучести, особенно подводных лодок, не учли.

В то время, к исходу 80-х годов, в ВМС США при строительстве кораблей создавались зоны безопасности. Каждая зона включала несколько отсеков, которые имели автономные средства борьбы за живучесть при пожарах, поступлении воды, авариях с оружием и техническими средствами.

Так, на эсминце УРО "О. Берк" (США) корпус разделен на четыре автономные зоны тремя поперечными газонепроницаемыми огнестойкими переборками, которые локализуют возгорание любого масштаба размерами одной зоны и ограничивают распространение огня в горизонтальном направлении. Двери переборок противопожарных зон управляются с ГКП и ПЭЖ.

Корпус эсминца дополнительно разделен на 12 водонепроницаемых отсеков герметичными переборками, доходящими до главной палубы. Днище корпуса двойное, а кабельные трассы бронированы. Система пенного пожаротушения включает две смесительные станции на 4,6 м3, рассчитанные на 10 минут. Машинное отделение и отсеки вспомогательных механизмов дополнительно оборудованы системой объемного химического пожаротушения "Галон".

Таким образом, ряд конструктивных мероприятий и комплексов систем обеспечивает высокую живучесть корабля в борьбе с пожаром и водой.

Седьмое направление. Создав океанский ракетно-ядерный флот СССР, мы, к сожалению, не могли в полной мере реализовать его ударный потенциал в оперативно-тактическом масштабе из-за отсутствия системы освещения обстановки (воздушной, надводной и подводной). Космические и авиационные средства не позволяли решать задачи освещения обстановки в кратчайший срок, с автоматической выдачей данных о противнике. Для решения этой проблемы изучались демаскирующие признаки атомных подводных лодок и надводных кораблей, которые вводились в космические и воздушные летательные аппараты; шло проектирование академиком А. Савиным глобальной системы освещения обстановки.

Восьмое направление — контроль кораблестроительной программы. Уточнялся авиационный парк тяжелых авианесущих крейсеров пр. 1143.5. Тавкр "Адмирал Флота Советского Союза Н. Кузнецов", заложенный 22 февраля 1983 г., в середине 1991 г. прибыл на СФ, но только в 1994 г. получил авиагруппу.

Тавкр пр. 1143.6 "Варяг" был заложен в Николаеве 6 декабря 1985 г., 25 ноября 1988 г. спущен на воду, но из-за отсутствия денежных средств находится на консервации на заводе-строителе.

В 1988 г. в Николаеве началось строительство атомного тавкр пр. 1143.7 "Ульяновск". В 1992 г. он был разобран из-за отсутствия финансирования.

Такова судьба авианосцев, на строительстве которых еще до войны настаивал нарком ВМФ Н. Кузнецов, на что И. Сталин сказал: "Давайте подождем и включим в следующую программу".

В 1956 г. Н. Кузнецов предлагал Н. Хрущеву утвердить план строительства авианосцев, но эта инициатива закончилась отставкой главкома. Только ГК ВМФ С. Горшкову удалось убедить правительство в необходимости их строительства.

Планировалось на первых двух авианосцах иметь типовой состав авиагруппы в количестве 52 самолетов: 18 истребителей-перехватчиков Су-27к, 18 истребителей МиГ-29к и 16 вертолетов Ка-27, в том числе три вертолета РЛД, два — в поисково-спасательном варианте. Не исключалось использование Як-41 вертикального взлета и посадки.

Командующий и штаб авиации ВМФ совместно с научно-исследовательским институтом ВМФ занимались разработкой системы посадки и вместе с НТК оценивали возможные варианты состава самолетного парка.

Россия почти на 50 лет позже ведущих морских держав — США, Англии, Франции и Японии — построила первый авианосец, который был ей необходим как великой морской державе.

Заканчивалось глобальное противостояние в Мировом океане. К этому времени морские стратегические ядерные силы имели серию из шести рпксн пр. 941 (системы "Тайфун"), каждая из которых несла 20 межконтинентальных баллистических ракет. Завершалось строительство серии из семи рпксн пр. 667БДРМ, имевших по 16 баллистических ракет. Последняя подводная лодка этой серии вступила в строй 20 февраля 1992 г.

В составе сил общего назначения завершалось строительство серии из 12 атомных ракетных подводных лодок пр. 949 и 949А, каждая из которых имела на борту 24 ПУ ракет "Гранит"; шло строительство серии из 16 многоцелевых атомных подводных лодок пр. 971 — самых малошумных атомных пл в отечественном флоте; заканчивалось строительство серии из 6 атомных многоцелевых подводных лодок пр. 945, 945А, 945Б с прочным корпусом из титана, имеющих 8 торпедных труб для ракет "Гранит", "Шквал" и торпед. Вместо этого боезапаса такие пл могут принимать 42 мины.

К 1990 г. в СССР был создан самый мощный в мире атомный подводный флот, который освоил Мировой океан и нес боевую службу на его просторах вместе с надводными кораблями и морской авиацией. Военная наука не смогла преодолеть "перестроечные" идеологические лозунги о достаточности в военном деле одной только обороны. Оборонительная доктрина, навязанная политическим руководством без широкого обсуждения и дискуссии, в период достижения стратегического ядерного паритета с США и НАТО внесла путаницу в военную науку, и это послужило началом кризиса в военной теории.

Дальнейшие события в России показали, что политические установки о характере будущей военной угрозы привели к развалу армии и флота. Военные стали расплачиваться за грехи политиков.

Политические решения должны сообразовываться со стратегией и военными возможностями государства. Нельзя не вспомнить, что в течение XIX–XX веков политическое руководство страны (императоры, генсеки и президенты) не раз ставило армию к началу войны в крайне неблагоприятные, сложные условия. Вспомним Отечественную 1812 г., Крымскую, Русско-японскую, Первую мировую и Великую Отечественную войны, Афганистан и Чечню — армия во всем оказывалась виновной.

В обеспечении военной безопасности страны решающее слово принадлежит, безусловно, политическому руководству, но нельзя, чтобы под видом военных реформ сокращали личный состав, разгоняли военные кадры, чтобы утрачивалась преемственность поколений и возникал застой в военном искусстве.

Все это неизбежно сказывалось на строительстве ВМФ, развитии военно-морского искусства, и научно-технический потенциал флота не мог быть реализован в полной мере. В этих условиях приходилось искать новые способы решения общих стратегических задач, свойственных ВМФ.

Самое ценное, что было и есть на флоте, — это его люди, это адмиралы, офицеры и матросы, носители традиций и святых понятий о Родине, чести, воинском долге и верности своему флоту. Русская морская школа, в основе которой лежат высокий профессионализм, духовность и верность Отечеству, присущие только русской нации, не могла возникнуть в другой стране. Она включает особую самоотверженность, стойкость и способность сохранить боевой дух в любых, даже безвыходных, нечеловеческих ситуациях, что сформировало на нашем флоте морскую душу и морское братство.

Я уже говорил, что эпоху глобального противостояния на море в период "холодной войны" с полным правом можно именовать эпохой С. Горшкова.

Трудами послевоенного поколения конструкторов, корабелов и моряков был создан и подготовлен к полномасштабным действиям на всем пространстве Мирового океана мощный ракетно-ядерный океанский флот, который впервые в истории России бросил вызов традиционным морским державам. ВМФ из прибрежной зоны стремительно вышел на оперативный простор Атлантического, Северного Ледовитого, Тихого и Индийского океанов. Русская морская школа была возрождена, флот России был представлен на всех морях и океанах.

В течение 1956–1985 гг. построено около 700 подводных лодок, из них одна треть атомных, 1000 надводных кораблей дальней и ближней морских зон, создана морская авиация. ВМФ имел около 450 тыс. человек всех категорий личного состава. Такой размах строительства кораблей после Петровской эпохи в Российском государстве был достигнут впервые.

Многогранная деятельность Сергея Георгиевича Горшкова, фундаментальные теоретические исследования и внедрение их в практику строительства и развития военно-морского искусства создали стройную теорию морских операций и стратегической операции на океанском ТВД.

Глобальная морская школа С. Горшкова живет во многих поколениях моряков, в морских традициях, в командирах кораблей, в командующих флотами, которые, исходя из особенностей морских театров и опыта Великой Отечественной войны, создали Балтийскую, Северную, Черноморскую и Тихоокеанскую морские школы как ее составные части.

2. РЕФОРМИРОВАНИЕ ФЛОТА РОССИИ

"Не наитие, не святой дух, не свободное творчество ума подсказывает выдающимся полководцам новые формы боя, а качественно новое оружие" (Ф. Энгельс). Это наглядно подтверждается на опыте развития флота России. Каждая его эпоха (парусный, броненосный, паросиловой, ракетно-ядерный океанский) связана с развитием кораблей и их средств борьбы, то есть оружия и технических средств. Качественно новые корабли и оружие способствовали развитию новых форм боя. В морском бою решались поставленные силам флота задачи.

Если до Первой мировой войны в морском бою принимали участие однородные силы, как правило надводные корабли, то с появлением подводных лодок и морской авиации в нем участвовали уже разнородные силы. Развитие материальной базы ведения войны на море в ходе двух мировых войн и во второй половине XX века способствовало развитию военно-морского искусства и новых форм в решении поставленных задач. Если в ходе Первой мировой войны зарождалась морская операция, то во Второй мировой войне это была уже основная форма решения оперативных задач на море. В ходе "холодной войны" родилась стратегическая операция на океанском ТВД при ведущей роли ВМФ.

С появлением ядерного оружия флоты США, СССР, Англии и Франции получили возможность решать и стратегические задачи, однако применение ядерного оружия подлежит безусловному запрещению. Поэтому параллельно развивались обычные средства поражения, которые к 90-м годам по своей мощи достигли уровня тактического ядерного оружия. В то же время отсутствие информационного поля и боевых систем управления не позволяло силам нашего флота полностью реализовать свой ударный потенциал.

После Второй мировой войны уровень вооружения и техники проходил проверку в локальных войнах и вооруженных конфликтах: в Корейской войне, войне во Вьетнаме, арабо-израильских, англо-аргентинских военных конфликтах и особенно в конфликте США против Ливии и войне в Персидском заливе. За это время в ходе боевых действий совершенствовалось ракетное оружие, системы освещения обстановки, разведки и связи, на основе новых технологий появились комплексы и системы высокоточного оружия, которые коренным образом изменили характер и формы ведения военных действий. Таким образом, 80-е годы считаются началом информационной революции в военном деле, потому что новая материально-техническая база войны на море внесла кардинальные изменения как по форме, так и по содержанию боевых действий. Этому способствовал научно-технический прогресс и системный подход в разработке новых вооружений. Революция в военном деле соответствовала военной теории и современной технологии — "поражать, находясь вне зоны поражения". Это соответствие основывалось на комплексах огневого поражения, информационном поле и системах боевого управления, которые в реальном масштабе времени выдают данные о целях. Господство на море и в морском бою будет обеспечиваться быстрым и точным владением информацией. Операцию "Буря в пустыне" можно назвать первой "информационной войной". Короче говоря, в основе революции в военном деле лежит информация и ее реализация в кратчайший срок.

К сожалению, в нашей стране в период перестройки и распада СССР революция в военном деле в западных странах не была замечена, и мы катастрофически отстаем от них. Если после Второй мировой войны революция в военном деле, связанная с созданием атомного и ракетного оружия, вызвала непосредственное реагирование руководства страны, то в конце XX века мы ее проспали. Военная наука, увлеченная навязанной оборонительной военной доктриной и сменой общественно-политической формации в стране, не смогла сформулировать свою позицию и отстоять ее перед правительством.

Надо заметить, что военная реформа проводится, как правило, при смене общественно-политического строя, поражении в войне и появлении нового оружия. В России в августе 1991 г. сменилась общественно-политическая система. Накопленные средства поражения без боевых систем управления не могут быть полностью реализованы. Военно-политическое руководство своевременно не сумело определить концепцию национальной безопасности, разработать военную доктрину и на основании этого провести военную реформу.

К сожалению, объявленная в 1992 г. реформа Вооруженных Сил РФ главной целью ставила сокращение ВС, а не улучшение качественных показателей безопасности войск и сил флота. Основными целями реформы Вооруженных Сил должны быть:

— улучшение количественных и качественных характеристик личного состава, вооружения и техники;

— разработка современной военной теории использования Вооруженных Сил;

— соответствие организации структуры войск и сил флота военной теории и характеру будущей войны;

— обеспечение армии и флота многофункциональными системами боевого управления (системы освещения обстановки, разведки, целеуказания, связи, командных пунктов и др.).

Необходимость военной реформы возникла в 80-е годы, когда явно наметилось наше отставание от западных стран в информационном обеспечении и интеграции вооружений и технических средств. Отраслевой, а не системный подход в создании вооружения и техники способствовал их старению. Вооруженные силы ведущих западных государств поддерживают постоянно уровень в 60–70 % новых образцов вооружения и техники; у нас же новое вооружение и техника на флоте к 1991 г. составляли 30 %, к 2000 г. составило 10 %, а к 2005 г. — до 5 %. Как видим, необходимы экстренные меры по поддержанию сил флота на соответствующем техническом уровне, а для этого нужна военная реформа.

Безусловно, проведение военной реформы требует и соответствующего общественного мнения. Общество должно понять, что России необходим сбалансированный современный океанский флот. Надо использовать опыт России в возрождении флота после поражения в Русско-японской войне (1904–1905 гг.). К сожалению, у нас идет реставрация капитализма, и руководство страны заявило о строительстве наемной армии к 2005–2010 гг. Что касается флота, то его роль и место пока еще вовсе не определены.

Реформирование Вооруженных Сил Российской Федерации крайне необходимо и вызвано следующими основными факторами:

— распад СССР и смена общественно-политической системы в стране;

— окончание гонки вооружений в "холодной войне" и распад Организации Варшавского договора;

— обеспечение национальной безопасности при изменившейся военно-стратегической обстановке в мире.

Конечно, у Российской Федерации могут меняться политические цели, интересы и союзники. Однако неизменными должны оставаться ее безопасность и целостность, ее национальные интересы. Надо заметить, что важная цель политики России в области национальной безопасности состоит в обеспечении благоприятных мирных условий для социально-экономического и духовного развития страны и в создании достойных условий жизни для всех народов Российской Федерации. Россия исходит из того, что угроза мировой ядерной войны значительно снижена. Однако до тех пор, пока ядерные арсеналы не уничтожены всеми государствами, опасность ядерной войны нельзя не учитывать. Имеет место тенденция к снижению вероятности развязывания крупномасштабной обычной войны. На передний план выдвигается опасность возникновения локальных войн и военных конфликтов.

Безопасность России обеспечивается в основном военными средствами:

— минимально необходимым для ядерного сдерживания потенциалом стратегических ядерных сил;

— достаточным для обороны потенциалом сил общего назначения.

Главные оборонительные задачи России в мирное время:

1. Поддержание военного потенциала на уровне, достаточном для обороны.

2. Обеспечение неприкосновенности границ и воздушного пространства.

3. Пресечение возможных провокаций и посягательств на суверенитет и территориальную целостность России.

С началом войны:

1. Отражение агрессии.

2. Нанесение поражения противнику.

3. Создание условий для скорейшего прекращения войны и восстановления мира.

Исходя из этого, Вооруженные Силы России должны решать следующие стратегические задачи:

1. Сдерживание потенциального противника от агрессии.

2. Отражение авиационно-ракетного нападения и защита основных административно-политических, промышленных центров и других важных объектов государства.

3. Нанесение ответных ударов с целью лишения агрессора возможности продолжать ведение крупномасштабных военных действий, нарушение его способности восстанавливать свои вооруженные силы и ослабление военно-экономического потенциала.

4. Отражение вторжения с суши, моря и воздуха, удержание важнейших районов территории страны и разгром вторгшейся группировки противника.

5. Срыв новых попыток возникновения агрессии.

Таким образом, исходя из задач, определенных военной доктриной 1993 г., и должно осуществляться реформирование Вооруженных Сил и их строительство. Хотелось бы напомнить, что не однажды за последние два века наша страна не была готова к отражению агрессии. Так произошло в 1812 г. при нашествии Наполеона, в 1854 г. в ходе Крымской войны против коалиции государств — Англии, Франции и Турции, в 1904 г. при нападении на Порт-Артур, в начале Первой мировой войны в 1914 г. Особенно это касается Великой Отечественной войны, когда вероломно напавшая на СССР фашистская Германия в течение нескольких месяцев разгромила первый стратегический эшелон войск Красной Армии и заняла важную часть территории страны.

Как видим, кровавый опыт отечественной истории учтен в военной доктрине. Теперь стоит вопрос, как это реализуется в военной реформе при определении структуры Вооруженных Сил, их технического оснащения и совершенствования средств вооруженной борьбы, потребности мобилизационных ресурсов, при подготовке кадров и функционировании оборонного строительства. Хотелось бы заметить, что одной из причин неудач в прошлых войнах было низкое техническое оснащение войск и сил флота. Поэтому в военно-технической политике главные усилия должны быть сосредоточены на разработке современной боевой техники и оружия.

В целом реформирование ВС должно обеспечить:

— в мирное время — ядерное сдерживание на стратегическом уровне и военное сотрудничество;

— в военное время — своевременную оборону и пресечение агрессии.

При развитии ВС приоритет отдается силам и средствам, предназначенным для ядерного сдерживания и предупреждения о возможности агрессии, обеспечению надежного отражения авиационно-ракетных ударов противника, нанесению по нему ответного удара. Все эти меры должны гарантировать надежную оборону и не допустить внезапного нападения в XXI веке.

Способность решать стратегические задачи по срыву агрессии — в этом мы видим конечный результат реформирования Вооруженных Сил России.

Приходится с горечью отметить, что объявленное реформирование в начале 90-х годов обернулось обвальным сокращением воинских частей и личного состава и неспособностью определенных политических и военных кругов организовать и провести военную реформу. В течение 1991–1994 гг. на Западном направлении были ликвидированы два стратегических эшелона групп войск и военных округов.

Сейчас в Министерстве обороны развернута работа по проведению реформы ВС. В целом реформирование планируется длительным (до 2025 г.) и масштабным, но на слабой экономической базе. Мы не имеем опыта проведения реформы ВС в условиях рыночной экономики, поэтому трудно учесть сложности экономического положения важнейших оборонных отраслей в техническом оснащении армии и флота и определить этапы реформы. Развитие вооружения и техники должно идти параллельно с первого этапа, иначе теряются кадры, производство и время.

Военно-Морской Флот, один из важнейших видов ВС РФ, имеет славную историю и богатые традиции в служении Отечеству, но так получилось, что за последние семь лет корабельный состав и самолетный парк сокращены в 2,5–3 раза, численность личного состава — в 2,5 раза, численность Вооруженных Сил в целом сокращена до 1,2 млн человек. Не обеспечено поддержание технической готовности до 70 % корабельного боевого состава. С сожалением приходится констатировать тот факт, что прекращается строительство новых кораблей, заложены только две атомные подводные лодки (1993 и 1996) и один надводный корабль (1997). В настоящее время флот имеет и получает из достройки корабли, которые были спроектированы в 70-80-х годах.

Все это крайне негативно сказывается на состоянии ВМФ и его боевых возможностях. Дальнейшее сокращение боевого состава ВМФ России неизбежно приведет к снижению эффективности решения ставящихся перед флотом задач, а в отдельных случаях и к невозможности их выполнять вообще. О каком решении боевых задач можно вести речь на Черном и Балтийском морях, если ЧФ и БФ лишились подводных сил и морской авиации, системы боевого управления и базирования (кроме районов Новороссийска, Туапсе, Зейландского полуострова и восточной части Финского залива), а также значительно сокращен состав надводных боевых кораблей. Что касается Северного и Тихоокеанского флотов, то благодаря наличию морских стратегических ядерных сил и определенного количества атомных подводных лодок они продолжают решать задачи ядерного сдерживания. Силы же общего назначения СФ и ТОФ понесли потери в крупных надводных кораблях, противолодочных силах, разведывательной, противолодочной и морской ракетной авиации и способны к решению задач только в ближней морской зоне. Камень на шее для СФ и ТОФ — выведенные из боевого состава более 100 атомных подводных лодок, которые ждут разработки федеральной программы по их утилизации.

Исходя из количественного и качественного состояния ВМФ, даже не приходится вести речь о его стратегическом применении на океанских ТВД. К сожалению, военная наука с принятием в 1986 г. оборонительной доктрины не сумела на переходный период от конфронтации к партнерству определить формы и способы применения войск и сил флота. Да и сейчас, в ходе нового этапа реформирования ВС, вопросам разработки характера будущей войны, современной военной теории, форм и способов вооруженной борьбы уделяется недостаточно внимания. Все подчинено структурной масштабной реорганизации и сокращению Вооруженных Сил РФ. Созданные шесть стратегических направлений на случай локальных войн, лишенные войск и оборудования ТВД, вызывают сомнение в их исходе.

Средства массовой информации слабо раскрывают характер реформирования ВМФ, а руководство МО РФ весьма скупо заявляет об этом. А напрасно. Хотелось бы вновь обратиться к 300-летней истории Российского флота и напомнить этапы и особенности его строительства и развития.

1. За три столетия флот прошел в своем развитии эпохи парусного, броненосного, паросилового и океанского атомно-ракетного, и каждая эпоха заканчивалась потерей флота. С 1696 по 1917 годы Российский императорский флот подчинялся царю и правительству, и это обеспечивало его возрождение.

2. Флот должно строить государство, которому подчинены все отрасли промышленности, это не под силу одному лишь военному ведомству. После потерь в ходе Крымской войны 1854–1856 гг. в течение 30 лет был создан броненосный флот. После Русско-японской войны 1904–1905 гг. в течение 10 лет был создан паросиловой.

3. С 1917 до 1992 годы флот восстанавливался, строился океанский флот. За это время имело место смешанное управление ВМФ. В ходе Гражданской войны флот получил некоторую самостоятельность, в то же время он нес большие потери в кадрах и боевых кораблях. Основу ВМС РСФСР составляли только Балтийский и Черноморский флоты. Часть кораблей Черноморского флота была потоплена в Новороссийске, а часть в 1920 г. ушла в Бизерту (Тунис). Балтийский флот частью сил комплектовал Волжскую, Камскую и Каспийскую флотилии, другие корабли участвовали в боевых действиях на море по защите Петрограда и в дальнейшем по техническому состоянию оказались небоеспособными.

Таким образом, в ходе Гражданской войны паросиловой флот был потерян, его восстановление началось с 1922 г.

Развитие океанского флота шло в три этапа:

I этап (1917–1937) — восстанавливались корабли царского флота и строились новые, по пятилетним корабельным программам.

II этап (1937–1945) — приступили к созданию большого флота. Программой строительства ВМФ предусматривалось создание морского и океанского флотов СССР, однако нападение фашистской Германии сорвало планы.

III этап (1946–1985) — создание океанского ракетно-ядерного флота.

Надо заметить, что в советский период с 1937 по 1946 г. и с 1950 по 1956 г. ВМФ получал самостоятельность в управлении и подчинялся первому лицу в государстве и оперативно — наркомату и министерству обороны. Это было вызвано приближением Второй мировой войны и созданием океанского флота, а также необходимостью исключить промежуточные структуры при рассмотрении вопросов строительства флота. После Великой Отечественной войны разрабатывались и принимались четыре 10-летние программы кораблестроения и развития флота, которые рассматривались и утверждались на правительственном уровне; финансирование их фиксировалось отдельной строкой в бюджете страны. Наверное, сейчас при разработке планов реформирования ВМФ нужно вспомнить эти исторические факторы. Важно учесть опыт строительства океанского атомно-ракетного флота и придать ему новое качество современного сбалансированного флота.

В ходе строительства океанского флота были созданы мощные комплексы огневого поражения (корабельные, авиационные и береговые), однако, как мы уже говорили, из-за отсутствия информационного поля силы флота не могли реализовать в полной мере ударный потенциал в кратчайший срок. Если в 60-70-е годы вместе с ракетизацией флота развивались системы освещения обстановки (МРСЦ "Успех", КА "Легенда"), то с середины 80-х годов их развитие замедлилось, в то время как на Западе шла информационная революция на базе новых технологий космических аппаратов, новых ЭВМ, создавались автоматизированные системы по сбору, обработке и выдаче информации в глобальном и региональном масштабах. Начатая в 1986 г. перестройка и принятая оборонительная военная доктрина в вопросах военного строительства опирались на утверждение, что "на нас никто не нападет, у нас нет врагов". Это лишило перспективы военно-техническую политику России.

В то же время в США была принята программа строительства и перевооружения 150 надводных кораблей и атомных подводных лодок под ракеты "Томагавк" и систему загоризонтного целеуказания "Аутло-Шарк".

Военно-морские флоты ведущих государств мира становятся силовым компонентом обеспечения не только стабильности, но и в целом национальных интересов. В целях демонстрации военного присутствия и оказания силового давления в различных районах Мирового океана на постоянной основе развернуты:

— три группировки стратегических ядерных сил морского базирования США, Великобритании, Франции (всего до 12–13 пларб);

— группировка американских многоцелевых атомных подводных лодок в прилегающих к прибрежным регионам России морях (всего до 12 пла);

— три оперативных флота ВМС США (5, 6 и 7-й флоты);

— три постоянных оперативных соединения ОВМС НАТО в Атлантике, Балтийском и Средиземном морях.

Указанные группировки на кораблях несут 2200 ядерных боезарядов и более 800 крылатых ракет "Томагавк", которые практически способны держать уже сегодня под постоянной потенциальной угрозой ударов обычного оружия морского базирования до 80 % территории европейской части России и ее Дальнего Востока.

Именно по этой причине ВМС практически всех ведущих государств мира выведены за рамки переговоров об их ограничении и сокращении.

Как видим, морская составляющая США и стран НАТО на стыке веков приобретает важное значение в обеспечении национальной безопасности. Несмотря на некоторые количественные сокращения сил флота США, Англии, Франции, бюджетные ассигнования остаются неизменными.

Анализ строительства и развития флотов ведущих морских держав мира, Российского и Советского флота показывает, что в их основе лежит кораблестроительная программа, принятая правительством на 10–12 лет с учетом экономического состояния государства. Сейчас руководство Министерства обороны в упор не видит этой истины и ссылается на программу развития вооружения ВС на 1996–2005 гг., в которой предусматривается строительство (с достройкой) всего 23–27 боевых кораблей и катеров, из них для действия в океане до 15 единиц. А как быть с морской авиацией? Практически мы потеряли морскую ракетоносную авиацию. В 1991 г. она состояла из семи дивизий, сейчас — из одной. В то же время Турция планирует ввести в состав своих ВМС 47 боевых кораблей и 12 самолетов и вертолетов (14 фрегатов, 9 подводных лодок, 8 тральщиков, 1 штабной корабль, 15 ракетных катеров, 9 самолетов и вертолетов береговой охраны).

Главным уроком строительства кораблей океанского флота стало неоправданное преобладание количественного фактора над качественным. Корабль строился не как элемент системы, что затрудняло его применение. Особенно это касалось крылатых ракет большой дальности в дальней морской зоне. Учитывая мировой опыт, для повышения качества сил флота и сокращения их состава необходимо разработать многофункциональную автоматизированную систему, сопряженную с береговыми (плавучими) зональными центрами сбора и обработки разведывательной информации о надводной и подводной обстановке на ТВД или в оперативной зоне флота, что позволит отслеживать цели в реальном масштабе времени и в любой момент наносить удар. Основным элементом такой системы является разведывательное информационное поле на космических или воздушных аппаратах. Надо создавать системы и корабли как комплексы огневого поражения при решении конкретных задач по срыву ударов с моря и воздуха. Речь идет об обеспечении целеуказания ударных комплексов при уничтожении воздушных, надводных и подводных целей. Такая работа была развернута в середине 80-х годов, но развития не получила. Пока еще остались кадры, научная и производственная базы, требуется федеральная программа по восстановлению и дальнейшему развитию систем и комплексов оружия.

Как видим, строительством кораблей по десятилетней программе развития вооружения ВС РФ качественные показатели ВМФ не улучшить, нужна государственная программа кораблестроения с учетом создания автоматизированной системы боевого управления. В мирное время флот строится государством, такая задача не под силу одному Министерству обороны. При этом необходимо учитывать, что на проектирование и строительство современного корабля уходит около 10 лет и требуется кооперация сотен предприятий. В ходе реформирования ВС важно сохранить опыт и структуру строительства флота во времена Советского Союза. Надо принять отдельную программу строительства флота на правительственном уровне. В настоящее время подходы к дальнейшему развитию флота должны основываться на общих доктринальных установках, с учетом существующей потенциальной угрозы и условий обеспечения и поддержания боевой готовности флота, а также политических и экономических факторов.

Из анализа военных конфликтов, военно-политической обстановки, количественного и качественного состава ВМС США и НАТО можно сделать вывод, что создается новая материальная база для ведения войны на море и с моря. Главным средством огневого поражения является высокоточное оружие, применяемое авиацией и кораблями, с использованием космических и воздушных систем освещения обстановки, а также автоматизированных систем, обеспечивающих поражение береговых и морских целей. Основными силами, способными к нанесению ударов с моря, являются палубная авианосная авиация, надводные корабли и атомные подводные лодки, вооруженные ракетами "Томагавк" в обеспечении многофункциональных боевых систем и системой освещения обстановки.

Основными районами их действия могут быть Норвежское, Баренцево, Средиземное моря, районы Северного Ледовитого, Индийского и западной части Тихого океанов. Для срыва агрессии необходимо нанести поражение носителям ракет и палубной авиации, а также организовать противоракетную оборону сил и объектов флота силами флота и других видов ВС.

Недооценка Генеральным штабом угрозы с морских направлений приводит к сокращению ВМФ и ликвидации ПВО как вида Вооруженных Сил. Масштабная угроза на сухопутных участках ТВД маловероятна, так как XXI век — век высокоточного оружия, а не солдата с винтовкой, о чем свидетельствует, в частности, операция "Буря в пустыне". Поэтому главное в реформировании ВМФ заключается в создании группировок, способных сорвать воздушно-ракетные удары с морских направлений в самостоятельных и совместных операциях с другими видами ВС. В фундаменте реформирования ВМФ должно лежать его новое качественное состояние. На базе океанского ракетно-ядерного флота необходимо создать сбалансированный океанский флот для решения задач "флот против берега" и "флот против флота" на основе высокоточного оружия, единого информационного поля и автоматизированных систем управления; флот, способный противостоять любой группировке ВМС отдельно взятых прибрежных государств, не исключая ВМС НАТО и ВМС США, в случае необходимости их силового сдерживания.

В структурном плане, с геостратегической и военно-политической точек зрения, Российскому флоту необходимо располагать четырьмя флотами и одной самостоятельной флотилией. Северный и Тихоокеанский флоты должны оставаться океанскими. В будущем они сыграют свою роль в обеспечении национальной безопасности России. При этом СФ и ТОФ должны оставаться оперативно-стратегическими объединениями, способными решать задачи ядерного сдерживания и срыва агрессии с морских направлений как самостоятельно, так и во взаимодействии с другими видами ВС РФ. Балтийский и Черноморский флоты, внесшие неоценимый вклад в историю Российского государства, необходимо сохранить. Они должны решать оперативно-тактические задачи самостоятельно и совместно с соединениями других видов ВС, одна из главных их задач — удержать господство на море и в своих зонах ответственности. В исключительных случаях они могут решать и задачи ядерного сдерживания на оперативно-тактическом уровне.

Политическим и военным структурам важно сейчас совместно разработать морскую политику России на XXI столетие, основанную на морской мощи государства, и морскую стратегию, которая должна обеспечить национальную безопасность с морских направлений.

Итак, концепция реформирования ВМФ должна предусматривать следующее:

1. Сохранение боевых кораблей и самолетов боевого ядра и принятие федеральной кораблестроительной программы на 10–15 лет, имея в виду, что основная ударная сила флота — атомные подводные лодки и морская авиация. Сохранение двух центров строительства атомного подводного флота на Севере и Дальнем Востоке. Обновление ВМФ на принципе естественной убыли неприемлемо, оно приведет к потере кораблей и самолетов в начале XXI века.

2. Качественное развитие морских стратегических ядерных сил и сбалансированное развитие всех родов сил флота, системы боевого и специального обеспечения и управления на базе современной науки и техники, с расчетом иметь не менее 60–70 % современных кораблей, самолетов, вооружения и техники. Сбалансированность флота заключается в том, чтобы все элементы, составляющие его боевую мощь, и средства их обеспечения постоянно находились в наиболее выгодном сочетании, при котором флот может полностью реализовать такие свои качества, как скрытность, универсальность и огневая мощь, то есть выполнять различные задачи в условиях любой возможной войны.

3. Существующие рода сил флота (подводные лодки, надводные корабли, морская авиация и береговые войска) должны быть сохранены на каждом флоте в пропорции, учитывающей потенциальную угрозу на морском театре и решаемые задачи.

4. При строительстве флота количественный состав должен определяться исходя из стоящих задач. Необходимо обратить внимание на ликвидацию разнотипности кораблей и систем вооружения, решить проблему шумности и взрывопожаробезопасности подводных лодок и универсальности надводных кораблей, обеспечить их защиту от противокорабельных ракет, оснащение автоматизированными системами боевого управления на базе интеграции вооружения и технических средств. Существующая степень аварийности кораблей требует разработки единой системы борьбы за живучесть. Реализация боевого потенциала сил флота, обеспечение гарантированного огневого поражения невозможны без создания многофункциональных боевых систем и информационного поля. Корабль и самолет должны создаваться и строиться как элементы системы для решения конкретных задач.

5. Сохранить структуру ВМФ, имея морские стратегические ядерные силы и силы общего назначения, а также четыре флота и флотилию. При сокращении соединений сил флота не допускать утраты влияния в важных стратегических районах и зонах, имеющих выход в океан и господствующее положение в регионах, для чего сохранить оперативные соединения атомных пл и эскадры надводных кораблей.

6. Военно-морское искусство на основе новых задач должно учитывать формы и способы их решения, используя опыт, накопленный в период "холодной войны" 1946–1991 гг. Безусловно, морской бой, морская операция и участие в ударе стратегических ядерных сил должны получить дальнейшее развитие с учетом новых средств поражения и характера будущей войны.

7. Реформа Вооруженных Сил должна сохранить флот и определить следующий этап в его развитии. Дальнейшее развитие должны получить атомные подводные лодки, надводные корабли и самолеты океанской и дальней морской зон: авианесущие и ракетные корабли, атомные крейсера, эскадренные миноносцы, сторожевые корабли и морская авиация. Безусловно, нужны корабли и самолеты XXI века. Военно-политическая обстановка и научно-технический прогресс заставят заниматься строительством нового флота. Нельзя забывать уроки эпохи парусного флота, в которой Россия задержалась, за что и была наказана в Крымской войне.

8. Сохранить кадры флота — значит сохранить русскую морскую школу, бесценный опыт, своеобразную морскую культуру, верность традициям и воинскому долгу служения Отечеству. Российская нация должна гордиться своим флотом и его адмиралами, офицерами и матросами, служившими под Андреевским и Советским Военно-морскими флагами.

9. Реализация направлений строительства и обновления ВМФ России призвана обеспечить появление качественно нового, современного флота, который должен сохранить свой боевой потенциал, стать менее обременительным для страны и способным защищать национальные интересы России на море. Наличие военно-морского флота у России — объективная и исторически подтвержденная необходимость, одно из непременных условий ее безопасности, защиты национальных интересов, экономического и культурного развития. Рост числа ядерных держав и военного потенциала стран НАТО не дает основания считать, что России гарантирована безопасность. Флот является одним из важнейших атрибутов российской государственности сегодня. Как никогда нуждается он в серьезной поддержке и конкретной помощи со стороны государства. Его внутренние резервы практически исчерпаны. Без помощи и поддержки президента и правительства флот обречен на выживание, а не на развитие. Наше общее дело — не допустить перехода за критическую черту. Сохранить флот для России — значит сохранить и Россию, не дать ей скатиться до уровня третьеразрядного государства. Российский ВМФ был и должен оставаться и впредь той реальной силой, которая будет до конца защищать и отстаивать наши национальные интересы, с наличием которой считаются в мире и которая во многом обеспечивает нашей стране статус великой державы. Страна, не владеющая морской мощью или почему-либо утратившая ее, лишается вместе с тем и решающего голоса в мировых делах, а следовательно, и уверенности в своей независимости и безопасности.

Обо всем этом в 1997 г. мною было написано письмо Президенту РФ и председателям обеих палат Федерального Собрания. К сожалению, только летом 1998 г. пришел ответ из Совета безопасности: "Ваши предложения будут учтены". А пока наше государство, в начале XXI века, не имеет военной доктрины и кораблестроительной программы развития флота.

3. ОСОБЕННОСТИ СТРОИТЕЛЬСТВА ФЛОТА РОССИИ

Первая особенность: целенаправленность морской политики государства основа развития флота.

Неудачи предшественников Петра I были обусловлены комплексом причин конкретно-исторического характера. Среди них одна из важнейших — пороки субъективного подхода, заключавшиеся в том, что создание флота относилось "на потом", на время после захвата приморских областей и создания условий для их прочного удержания.

По такой схеме развивались события в первом Азовском походе 1695 г.

С этого времени в отечественную практику вошло осмысленное "программное" строительство флота.

Численность, состав сил, соотношение между кораблями различных классов в петровскую эпоху не были заданы по монаршему произволу и не определялись исключительно возможностями казны по финансированию их строительства и содержания. Они устанавливались, исходя из задач, стоявших перед флотом.

Так, пока боевые действия имели основной стратегической целью захват и удержание приморских областей, развивался главным образом галерный флот. Когда же перелом в ходе Северной войны позволил перейти к борьбе за господство на Балтике, к переносу боевых действий на территорию собственно Швеции — произошел решительный поворот в сторону строительства корабельного парусного флота.

Параметры кораблестроительных программ (если говорить современным языком) определялись с учетом возможностей вероятного противника или комбинации вероятных противников.

Целенаправленный характер военно-морского строительства был почти утрачен при преемниках Петра I.

Вступление на престол энергичной Екатерины II, правильно понимавшей объективную потребность государства в активной и осмысленной внешней политике, ознаменовалось созданием "Морской Российских флотов и адмиралтейского правления комиссии" во главе с адмиралом С. Мордвиновым. Императрица потребовала от комиссии разработать "основательный план" строительства флота, "который хотя бы и при самых поздних потомках в совершенство приведен быть мог".

21 марта 1764 г. был утвержден "штат" флота для мирного и военного времени (для Балтики) — до 57 кораблей и 150 галер.

Павел I также требовал от Адмиралтейств-коллегии "составить точное исчисление потребных сумм на содержание флотов равно как Адмиралтейств-коллегии и подчиненных ей мест". Для пресечения попыток узковедомственного подхода он учредил специальный комитет, обязанный составить программу строительства флота на перспективу.

Эта линия была продолжена при Александре I в начальный, "реформаторский", период его царствования. В 1802 г. создано Морское министерство, а для контроля за его деятельностью и разработки стратегических задач флоту — Комитет образования флота во главе с А. Воронцовым.

Комитет с таким же названием был образован в 1825 г. и Николаем I.

После поражения в Крымской войне и фактической утраты Черноморского флота Россия вступила в полосу реформ. Отсутствие кораблестроительной программы некоторое время компенсировалось отдельными решениями верховной власти. Однако уже к 1863 г. стало очевидным, что работа по восстановлению морской мощи страны требует многолетнего, просчитанного на перспективу плана.

В 1863 г. Комитет, созданный с локальной целью "для приведения Кронштадта в оборонительное положение", пришел к выводу о необходимости ассигнований сверх сметы для ускоренного строительства 10 мониторов и одной двухбашенной канонерской лодки. Затем эта программа была дополнена решением о постройке четырехбашенных фрегатов (броненосцев береговой обороны) и 10 "мореходных" фрегатов (крейсеров).

В последней четверти XIX века внешнеполитические задачи государства потребовали разработки долгосрочных программ развития сил флота на всех морских театрах, имеющих приоритетное экономическое и военно-стратегическое значение: Черном, Балтийском морях и Тихом океане.

В 1881 г. под председательством великого князя Алексея Александровича было образовано Особое совещание в составе министерств: военного, иностранных дел и управляющего военно-морским министерством. Совещанию вменялась в обязанность разработка стратегических задач флоту на каждом из театров, а также рекомендаций по содержанию кораблестроительных программ, развитию военных портов и баз, казенного и частного военного судостроения.

Результатом работы Совещания стали 20-летние программы развития флота, первоначально предусматривавшие постройку для Балтики и Сибирской флотилии 154 боевых кораблей и 5 вспомогательных судов, а для Черного моря — 29 боевых кораблей.

Одновременно с разработкой и уточнением программы кораблестроения решался вопрос о строительстве (реконструкции) баз и оборудовании театров средствами береговой и минно-позиционной обороны (на Черном море это дополнялось мероприятиями по подготовке стратегической Босфорской десантной операции).

Поражение в Русско-японской войне заставило руководство России принимать неотложные меры по восстановлению морской мощи страны — прежде всего на Балтике. Этого требовали изменения в составе военных флотов морских держав во второй половине 1910-х годов.

Попытки решить эту проблему частными, паллиативными средствами полностью провалились. Руководство страны вновь было поставлено перед необходимостью разработки долгосрочной программы строительства флота. Однако из-за несогласованности действий причастных к этому ведомств, отсутствия ясных представлений о задачах флота, — что определялось прежде всего шаткостью воззрений на приоритеты внешней политики и незавершенностью военно-стратегического планирования, — время было упущено.

Россия вступила в Первую мировую войну недостаточно готовой к вооруженной борьбе на море, что в значительной степени предопределило ход и исход боевых действий на Северо-Западном и Юго-Западном стратегических направлениях.

В 1920-х годах флот существовал практически без долгосрочной программы его строительства. Это привело не только к утрате значительной части прежнего корабельного состава (среди морально устаревших, но относительно новых по срокам службы кораблей, построенных в 10-х годах, было немало таких, которые пригодились бы нам в трудный период Великой Отечественной войны), но также и к деградации многих отраслей, связанных с военным судостроением (включая основные судостроительные центры). Возникла необходимость практически заново воссоздать отечественное кораблестроение, притом в сжатые исторические сроки и не считаясь с затратами.

Эти уроки не всегда учитывались в послевоенное время, а сегодня складывается впечатление — забыты вовсе.

Вторая особенность: необходимо оптимальное сочетание единства стратегического руководства с относительной самостоятельностью флота в разработке и реализации программы его строительства.

После смерти Петра I по самостоятельности флота был нанесен первый удар. Резко упало значение Адмиралтейств-коллегии, подчиненной созданному в 1726 г. Верховному тайному совету.

Ассигнования на флот практически были прекращены, кораблестроение фактически свернуто. Суммы, выделявшиеся на флот, не доходили до него, расхищались или перетекали в другие "статьи бюджета", а также не выделялись из-за недоимок в казну. Стал быстро расти некомплект личного состава, особенно офицерских кадров, восполнить который правительству потом не удавалось в течение трех-четырех десятилетий, несмотря на принимавшиеся разнообразные меры.

Правление Екатерины II ознаменовалось наведением порядка и в этой области. Адмиралтейств-коллегия была укреплена, ее статус поднят, флоту определили твердый бюджет — 1 200 000 руб. в год.

Следующий шаг в сторону укрепления самостоятельности флота был сделан при Александре I, учредившем в ходе реформ государственного управления Морское министерство. Однако и на этом направлении реформы морского ведомства были дискредитированы последующими действиями правительства, включая политику в области ассигнований и расстановку руководящих кадров.

В конечном счете не принесла флоту пользы принятая в чрезвычайной обстановке восстановления флота в 1856–1863 гг. и ориентированная на выдающийся организаторский талант великого князя Константина Николаевича система руководства Морским министерством (формально во главе генерал-адмирал, великий князь фактически и. о., управляющий Морским министерством).

Тем не менее эта система позволяла иметь отдельный бюджет для флота и способствовала реализации программ, которые к концу XIX века вывели Россию по составу и состоянию флота на третье место среди морских держав (после Англии и Франции).

Уроки поражений на море в ходе Русско-японской войны потребовали укрепления самостоятельности Морского министерства как органа, ответственного за разработку и реализацию программ строительства и планов использования флота. Это выразилось в ликвидации должности генерал-адмирала, учреждении должности морского министра, создании морского Генерального штаба и проведении других организационных мероприятий.

Несмотря на отставание в начальный период работ по восстановлению флота, Морское министерство все же смогло накануне и в ходе Первой мировой войны развернуть активную деятельность по разработке и реализации крупной кораблестроительной программы. Корабли, построенные в эти годы, стали ядром Советского ВМФ в 20-30-е годы, а некоторые продолжали служить в составе флота до середины 50-х. В 1909–1917 гг. было построено семь новейших линейных кораблей, свыше трех десятков больших эсминцев, десятки подводных лодок, тральщиков, десантных судов, сторожевых кораблей и т. п.

Несмотря на ограниченность материальной базы, флот, особенно на Балтике, справился со всеми поставленными ему оперативными задачами и до тех пор, пока сохранялась относительная стабильность в государстве и вооруженных силах, воевал достойно.

В 20-х — первой половине 30-х годов флот полностью утратил самостоятельность, потеряв в организационном плане даже статус вида вооруженных сил (в это время он именовался соответствующим образом: Военно-Морские Силы РККА). Ассигнования на строительство флота оказались под сильнейшим ведомственным давлением руководства Красной Армии, которое, исходя из предвзятых и не оправдавшихся в последующем политических и военно-стратегических концепций, блокировало развитие флота в течение целого десятилетия, периодически добиваясь сокращения сумм, запланированных на его строительство. Положение не улучшилось даже тогда, когда лицом к нуждам флота повернулось высшее военно-политическое руководство СССР.

Это явилось одной из главных причин выделения ВМФ в самостоятельный вид ВС с реорганизацией органов его управления в общесоюзный наркомат.

В ходе Великой Отечественной войны выяснилось, что с точки зрения оперативного управления силами эта схема небезупречна. Стратегическое взаимодействие между видами ВС страдало от междуведомственных столкновений.

В связи с этим Наркомат ВМФ в 1946 г. был ликвидирован и флот подчинен Военному министерству. Однако вновь дали о себе знать порочные принципы, сложившиеся в период безраздельного подчинения флота армейскому руководству, поэтому самостоятельность флота опять восстановили, создав Министерство ВМС, ответственное в первую очередь за их строительство.

В середине 50-х годов ВМФ вновь потерял самостоятельность. И на этот раз решение было несбалансированным: восстанавливая принцип единства стратегического руководства ВС, оно не обеспечивало механизма согласования интересов между видами ВС, не блокировало вредного для комплексного и адекватного потребностям страны доминирования представителей сухопутных сил в руководстве МО.

Опыт строительства ВМС в других странах свидетельствует, что в них единство стратегического руководства ВС органически сочетается с самостоятельностью в разработке и реализации программ развития каждого из видов ВС. В США, в частности, гражданские руководители видов ВС наделяются правами министров, ассигнования на каждый из видов ВС выделяются отдельной строкой в бюджете. Их обоснование и исполнение бдительно контролируются законодательной властью, так как это прямо задевает интересы избирателей и налогоплательщиков. Перекачка средств в пользу одного из видов ВС без ведома законодателей практически исключена.

Аналогичная система действует в большинстве других государств НАТО.

Ассигнования на ВМС в этих странах, несмотря на некоторое сокращение военных бюджетов, продолжают оставаться на прежнем уровне или даже растут. Так, на 1995 бюджетный год для ВМС США, доля которых в военном бюджете остается наибольшей (31,1 %), предусмотрен рост в 1,7 %.

Интенсивное строительство военно-морских сил сегодня осуществляют Китай, Япония, Южная Корея, Франция, Германия, Дания, Турция, Великобритания, Нидерланды, Италия, Норвегия, Канада, Таиланд, Малайзия, Тайвань, Индия.

Отличительными чертами военно-морской политики всех этих стран являются развитие ВМС на основе долгосрочных и среднесрочных программ, защищенных в военном бюджете отдельными статьями, приобретающими после их утверждения силу закона (за исключением Китая); отношение к программам наращивания боевого потенциала ВМС как к наиболее приоритетным направлениям деятельности государства в сфере оборонного строительства; выраженное стремление к сбалансированности флотов, их комплексному развитию в качестве единой системы, предназначенной для решения задач в рамках единой военной стратегии национальной или коалиционной защиты национально-государственных интересов в Мировом океане в военное и мирное время.

Третья особенность: флот строит государство.

Спор о том, морская или сухопутная держава наша страна, ведется с достопамятных времен. Письменные источники позволяют утверждать, что он начинался еще в допетровской России, уже при первых попытках утвердиться на побережьях европейских морей и завести регулярный флот.

Критики выдвинули немало доводов против "морской парадигмы" развития российской государственности. Среди них было немало светлых умов и выдающихся государственных деятелей, их аргументы, с точки зрения формальной логики, выглядели почти безупречно. И все же, несмотря на провалы и кризисы (вплоть до полной утраты статуса морской державы), Россия неизменно возвращалась на путь борьбы за выход в Мировой океан, бросая вызов самым могущественным из мировых держав.

Сводить это к прихоти отдельных исторических личностей или объявлять такую тенденцию глубоко ошибочной и не обусловленной внутренними потребностями страны могут только недобросовестные публицисты и историки. Или те, кто сознательно выражает интересы, противоречащие интересам российской нации.

Ибо не что иное, как осознанное или безотчетное следование этим коренным интересам лежит в основе периодически повторяющихся попыток утвердиться в качестве первоклассной морской державы. Наоборот, неразвитость гражданского общества, несовершенство механизма принятия важнейших государственных решений, отсутствие гласной процедуры согласования интересов приводят к тому, что решения в области строительства флота принимаются в результате "борьбы под ковром" между представителями заинтересованных ведомств. Следствием этого становятся, как правило, "волевые решения", далекие от оптимальных. Ошибки приходится исправлять, но уже такой ценой, которая ставит под сомнение результат, а чаще история просто не оставляет времени на их устранение (как это было перед Первой мировой войной и перед Великой Отечественной).

Исторический опыт позволяет утверждать, что строительство флота не может вестись на основе внутриведомственных решений МО. Оно обретает смысл лишь тогда, когда на государственном уровне осознается и решается ряд ключевых проблем, которые можно (по значимости) расставить следующим образом.

1. Постановка общих стратегических задач ВМФ. В XVIII–XIX веках в начале каждого царствования из военно-морских авторитетов создавался особый комитет "по устройству флота" под председательством лица из окружения императора; с 1880-х гг. стали создаваться так называемые Особые совещания под председательством членов императорского дома. С начала XX века этим занимался Государственный Совет Обороны, возглавлявшийся лично царем. Периоды, когда такие задачи не ставились, можно назвать годами медленного умирания (царствование Александра I, правление Николая I) или застоя в строительстве флота (1906–1909, 1921–1929 гг.). В советское время первоначально под предлогом утверждения единой военной стратегии и в связи с полным подчинением флота армии, с лишением его статуса отдельного вида вооруженных сил, правительство не ставило общие стратегические задачи ВМФ, предметно его строительством первые лица в высшем военно-политическом руководстве не занимались. Однако логика внутреннего и международного развития привела к тому, что флотом стал заниматься лично И. Сталин. Его ближайший преемник Н. Хрущев пытался принизить значение флота. Но жизнь вновь взяла свое. Еще до отстранения Хрущева от власти был принят твердый курс на создание ракетно-ядерного океанского флота. Сегодня флот снова остался без общих стратегических задач, если судить по содержанию "Основных положений" нашей военной доктрины и реальной политике в области кораблестроения и производства морских вооружений.

2. Создание и поддержание на современном уровне соответствующего научно-производственного потенциала. Отсутствие государственной политики в этом вопросе привело Россию к сокрушительному поражению в Крымской войне. Недостаточно продуманная военно-техническая политика и разброд в реализации в целом неплохих кораблестроительных программ стали одними из главных причин поражения в Русско-японской войне. Задержка с принятием новой кораблестроительной программы накануне Первой мировой войны привела к тому, что промышленно-производственная база страны в полной мере не была использована для целей строительства флота. В 1920-е годы государственная политика в области формирования научно-индустриальной базы стала уже главным условием, без которого никакое развитие не имело реальных перспектив. В наше время в самых "рыночных" странах развитие базы военного кораблестроения является предельно государственным делом. И там, где государство перестает ею заниматься, крах всего комплекса, работающего на флот, неизбежен. Пример — страшный удар по британскому кораблестроению, нанесенный "милитаристкой" Тэтчер в конце 70-х. Британия и теперь может строить боевые корабли, но она уже никогда не построит флота, сравнимого с тем, что имела ранее. Более того, в развитии ядра своих подводных сил она находится в полной технологической зависимости от США. Оглянемся вокруг. Кто станет помогать нам?

3. Теория строительства и применения флота. Мы должны иметь хотя бы ограниченный опыт эволюционного развития, а не революционных скачков и рывков, чтобы создавать и совершенствовать свою, национальную школу военно-морского искусства. Иначе мы и впредь будем шарахаться от рабского заимствования до отрицания того ценного и разумного, что есть в настоящее время за рубежом. При этом наблюдается поразительное высокомерие по отношению к чужому опыту именно тогда, когда нет четких задач и ориентиров в строительстве ВМФ, когда политика пытается уклониться от решения проблем, связанных с выходом в Мировой океан.

4. Комплектование и подготовка кадров. Два мифа довлеют над высшими руководителями Российского государства: "людей у нас много" и "незаменимых нет". Между тем людей у нас мало. Мало для того, чтобы обустраивать и защищать такую огромную страну, как наша. Сегодня мы уже не можем обеспечить комплектование даже по штатам мирного времени наполовину "усохшего" флота. Отношение к командирским кадрам, начиная с его низшего, старшинского звена, командно-штабным и командно-инженерным кадрам просто варварское. Между тем чтобы вырастить командира корабля, требуется как минимум около 10 лет, а для должностей оперативно-стратегического звена 20–25. Всякое знание проверяется опытом. Тем более без опыта руководства строительством и подготовкой флота на разных его уровнях нельзя выработать новое знание, адекватное все повышающимся требованиям. С точки зрения овладения суммой знаний, существовавших на тот момент времени, руководители Советского ВМФ в 1941 г. были на уровне. Но они в большинстве не имели достаточного опыта службы, не прошли всех положенных ступеней служебного роста. Это дорого обошлось стране и флоту.

5. Создание группировок сил на театрах. Ни одна из морских держав не имеет столь сложных геостратегических условий для реализации своих интересов в Мировом океане, как наша. Мы имеем пять разобщенных морских (океанско-морских) театров, на каждом из которых в тугой узел завязаны проблемы такого уровня, что от их решения страна не может уклониться даже при самом горячем к тому стремлении наших руководителей. И если верно, что быть сильными везде нельзя, то нельзя быть и слабыми, когда это таит в себе смертельную угрозу. Нельзя легко бросаться то Черным морем, то Балтикой, то Тихим океаном. Но именно это явила политика 90-х годов.

И последнее. Подобные вещи становятся возможными лишь в том случае, если общество осознает непосредственную связь между перспективами своего развития и всеми видами деятельности (включая военную) в Мировом океане.

Даже авторитарный режим, даже советская политическая система не смогли бы решать задачи строительства флота без определенного консенсуса с обществом.

Экспорт России в 1913 г. оценивался примерно в 1,5 млрд рублей, импорт составил чуть менее 1,4 млрд. Расходы на флот в том же году — 245 млн. С 1907 по 1912 г. Дума последовательно отклоняла все программы, которые представлялись ей на утверждение, под предлогом их дороговизны. И только в 1912 г., когда в связи с произвольным закрытием Турцией Черноморских проливов было осознано, что стоимость экспорта русской продукции, проходящей этим путем за год, сравнима со стоимостью 10-летней судостроительной программы (и то и другое стоило около 1 млрд), Дума почти единодушно проголосовала за кредиты на развитие военного флота, попутно ратифицировав морскую конвенцию с Францией, предусматривавшую развертывание на постоянной основе русской эскадры в Средиземном море с использованием баз во французских североафриканских владениях.

Итак, для защиты национальных интересов с морских направлений на государственном уровне должны рассматриваться вопросы развития строительства и применения флота России, чтобы не повторять кровавый опыт истории.

4. ИТОГИ И УРОКИ 300-ЛЕТНЕЙ ИСТОРИИ РОССИЙСКОГО ФЛОТА

"История наделена свойством возврата к прошлому, если игнорировать ее закономерности, не заниматься их изучением". Еще в начале XX столетия В. Ключевский сделал в своем дневнике запись: "В России развилась особая привычка к новым эрам в своей жизни, наклонность начинать новую жизнь с восходом солнца, забывая, что вчерашний день потонул под неизбежной тенью. Это предрассудок — все от недостатка исторического мышления, от пренебрежения к исторической закономерности".

20 октября 1996 г. Россия отметила знаменательную дату — 300-летие Российского флота. История флота является частью истории Российского государства. На всех этапах развития государства — Киевской и Московской Руси, Российской империи и Советской России — регулярный флот играл ведущую роль в освобождении русских земель от иноземных захватчиков и защите национальных интересов на море.

Россия стремилась обеспечить господство или паритет на море самостоятельно либо в союзе с другими государствами. Она не ставила своей целью создать флот, равный или превосходящий по силе флоты ведущих морских мировых держав, а создать флот, обеспечивающий ее безопасность на Балтике и Черном море. Наличие такого флота, особенно в XVIII и XIX веках, позволило России защищать морские границы, решать крупные внешнеполитические задачи и добиться относительной стабильности в регионах на Балтийском и Черном морях.

Трагические исходы для флота в Крымской и Русско-японской войнах доказали, что, с тех пор как существует военно-морская сила, ни одна морская держава, ни один флот никогда не должны ограничиваться только оборонительными действиями. Эти и другие войны — постоянное напоминание о том, что уничтожение или ослабление Военно-морского флота России было и остается одним из главных направлений в политике ведущих западных мировых держав. Руководство государства должно понимать: отказ от морской мощи для того, чтобы доказать противнику свое миролюбие, является опасной политикой, в каком бы виде она ни проводилась.

После длительной "холодной войны", когда флот по ряду показателей достиг в своем развитии мирового уровня, в результате распада СССР и морской мощи государства океанский флот переживает упадок.

Исследования исторического опыта Российского флота заключают в себе не только познавательный интерес, но и имеют актуальное значение в современных условиях.

Отличительной чертой нашей эпохи на стыке двух веков является то, что в борьбу за мировое господство вступил блок стран "большой семерки" под руководством США, а в прошлом ее вели только отдельные страны. Надо отметить, что им в Европе в основном удалось достичь своих целей, памятуя при этом, что в блок стран "большой семерки" входят ведущие морские державы и что главная роль в противостоянии принадлежит военно-морским силам.

Распад лагеря стран Варшавского договора и развал СССР создали благоприятную военно-политическую обстановку странам блока НАТО для распространения своего влияния на Европейском континенте.

Вывод войск РФ из стран Западной Европы, образование независимых государств из бывших республик СССР, а также ликвидация западных военных округов бывшего Союза коренным образом изменили военно-политическое положение на Европейских ТВД в пользу США и НАТО. Принятая военная доктрина РФ не отражает эти коренные изменения, произошедшие в результате новой расстановки сил не только в Европе, но и в целом мире. В результате всех этих изменений РФ утратила господство на Черном и Балтийском морях и в важных стратегических океанских зонах, а исторические противники на них получили превосходство над нашими флотами. Тем не менее Россия пока остается значительной силой благодаря обширности своей территории, богатству природных ресурсов, научно-техническому потенциалу, а главное наличию стратегического ядерного оружия.

Развал стратегических сухопутных группировок России на Европейских ТВД значительно повлиял на роль и место БФ и ЧФ в обеспечении национальной безопасности с морских направлений. Ранее стратегические группировки войск создавали условия для выхода флотов в Средиземное и Северное моря и способствовали развертыванию СФ в Атлантику, для чего требовалось иметь в составе флотов отдельные группировки для решения этих задач.

Балтийский и Черноморский флоты, потеряв половину надводных кораблей и три четверти подводных сил, морскую ракетоносную авиацию и пункты базирования сил флота, стали флотами на закрытых морских театрах, способными решать сугубо оборонительные задачи.

В настоящее время условия для развертывания Балтийского и Черноморского флотов отсутствуют и их предназначение в обеспечении национальной безопасности с морских направлений значительно изменилось.

Изменения в стратегическом построении войск требуют уточнения и задач флотов на морских театрах. Исходя из неопределенности положения РФ в мировой политике и сохранения потенциальной угрозы с морских направлений, наша морская стратегия должна основываться на следующем:

1. Россия является великой морской державой, ее морская мощь обеспечивается научно-техническим и производственным потенциалом, состоянием ВМФ и других флотов, а также наличием стратегического ядерного оружия.

2. Морская мощь России должна быть адекватной существующим и потенциальным угрозам с морских направлений. Это позволит обеспечить политические цели и влияние России на мировые процессы в океанских и морских зонах, создание в них благоприятных условий для производственной деятельности и судоходства как самостоятельно, так и в рамках мирового сообщества. Для обеспечения государственной безопасности и национальных интересов России Военно-Морской Флот должен решать следующие задачи в мирное и военное время:

морскими стратегическими силами

— поддержание потенциала ядерного сдерживания и способность к нанесению возможному агрессору гарантированного ущерба в ответных действиях;

силами общего назначения

— сдерживание и отражение агрессии с морских направлений во взаимодействии с другими видами ВС РФ;

— охрана побережья и обеспечение экономической деятельности в океанских и морских районах.

На каждом из наших разобщенных морских театров главная проблема — это свобода выхода в океан. Она усугубилась после распада СССР, особенно на Черноморском и Балтийском флотах и Каспийской флотилии. Поэтому основная роль в защите интересов России на море должна принадлежать Северному и Тихоокеанскому флотам.

В структурном плане, с геостратегической и военно-политической точек зрения, Российский флот должен располагать, как я уже говорил, четырьмя флотами и одной флотилией. Из них Северный и Тихоокеанский — океанские флоты, а Балтийский, Черноморский флоты и Каспийская флотилия — действующие на закрытых морских театрах.

Флоты должны быть способны противостоять любой группировке ВМС отдельно взятых прибрежных государств, не исключая ВМС НАТО и ВМС США, в случае необходимости их силового сдерживания, а океанские флоты обеспечивать ядерное сдерживание. При этом все флоты должны оставаться оперативно-стратегическими объединениями, способными решать, как правило, оборонительные задачи и удерживать господство в отдельных районах как самостоятельно, так и во взаимодействии с объединениями других видов ВС РФ на отдельных направлениях. Существующие рода сил флота (пл, нк, морская авиация и береговые войска) должны быть сохранены на каждом флоте в пропорции с учетом потенциальной угрозы на морском театре и решаемых задач.

Для обеспечения решения этих задач флот должен иметь глобальные и региональные многофункциональные системы боевого управления, включающие системы связи, разведывательно-ударные комплексы, корабельные и авиационные системы разведки, целеуказания и радиоэлектронной борьбы.

Океанский ракетно-ядерный флот должен получить дальнейшее качественное развитие, он должен быть сбалансированным организмом, функционирующим в соответствии с требованиями военной доктрины, соответствующим уровню современной науки, насыщенным военными технологиями, иметь мобильные и универсальные группировки, способные к действиям на всем пространстве Мирового океана.

Сбалансированность флота — это наивыгоднейшее сочетание элементов боевой мощи кораблей и родов сил, его реальных возможностей, интегрированных в единую многофункциональную боевую систему для успешного решения свойственных ему задач.

К сожалению, происходящее сейчас реформирование флота направлено на его сокращение, а не на повышение качественного состояния. Сокращение сил флота без анализа геополитической обстановки на морских и океанских театрах более чем на 50 % привело к потере контроля над важными стратегическими районами, такими как проливные зоны (пролив Лаперуза, Курильские острова, Горло Белого моря, Новая Земля, Керченский пролив, острова Финского залива), а также и в операционных зонах флотов. Все это заблаговременно создает выгодные условия для потенциальных противников.

В настоящее время для сохранения флота и его дальнейшего развития с учетом новых геополитических условий необходимо:

1. Внести изменения в военную доктрину, где определить роль и место ВМФ и пути сохранения морской мощи России.

2. Принять закон о Военно-Морском Флоте, перспективе его развития на 10–15 лет и морскую стратегию России.

3. Учитывая особое значение флота, подчинить ВМФ, как было до 1917 г. и трижды в советский период, главе государства и обеспечить финансирование флота отдельной строкой в бюджете.

У России есть свои традиционные геополитические интересы, связанные с морем и флотом, и она должна сохранить все элементы морской мощи, чтобы оставаться в сообществе ведущих государств мира. При этом необходимо учитывать следующие уроки трехвековой истории флота:

Первый урок. Сильный флот — сильная Россия.

Борьба России за выход к побережьям морей и океанов и создание собственного регулярного военного флота были обусловлены, во-первых, потребностями экономического развития огромных материковых территорий, интегрированных в рамках русской национальной государственности, а во-вторых — потребностями обеспечения безопасности страны с морских направлений.

Особенности географического положения России на Евро-Азиатском материке, а также разрушительные нашествия иноземных захватчиков с Востока и Запада тормозили развитие государственности и способствовали угасанию русской цивилизации, экономическому, политическому и культурному отставанию от западных стран.

Это противоречие могло быть преодолено только силой и сильной русской властью. Петр I сумел в конкретных исторических условиях создать сильную власть, сильные регулярные армию и флот для реализации целей национальной безопасности.

Это позволило Русскому государству в течение XVIII–XIX веков освободить и отстоять все свои земли от иноземных захватчиков и создать мощную империю.

В XX веке после распада царской армии Советский Союз создал сильные континентальные Вооруженные Силы, которые в период Великой Отечественной войны разбили армию фашистской Германии, а во второй половине XX века СССР, создав океанский ракетно-ядерный флот, стал великой державой, влиявшей на мировые процессы.

Морская мощь России должна быть адекватной потенциальным угрозам. Существующее в некоторых кругах общества мнение, что на нас никто не нападет, лишено оснований, так как сохраняются группировки войск и сил флота США и НАТО, идет их качественное совершенствование с целью увеличения в 1,5–2 раза ударного потенциала. Поэтому сильные армия и флот всегда были и должны оставаться основой национальной безопасности страны.

Второй урок. Россия может быть только великой державой или никакой.

Среди признаков, отличающих великую державу от прочих, особняком стоит наличие глобальных интересов, которые рано или поздно вступают в противоречие с интересами других государств и разрешаются преимущественно мирными, дипломатическими средствами. Однако исторический опыт свидетельствует, а нынешняя международная обстановка убедительно подтверждает, что дипломатия бывает эффективной лишь в тех странах, где она опирается на реальную военную силу.

Россия прежде всего из-за своего геополитического положения была и должна быть великой сухопутной и морской державой. История нашего Отечества убедительно свидетельствует о том, что, когда правительство понимало значение флота для укрепления государственности, экономики, военного могущества и культурных связей, Россия была на подъеме. И наоборот, практически любая военная катастрофа, любые катаклизмы, происходившие с Российским флотом, неизбежно совпадали с катаклизмами общественными, экономическими, политическими и духовными, ввергавшими страну во внутреннюю нестабильность и упадок.

Примером этого являются поражение России в Крымской и Русско-японской войнах, Гражданская война и состояние страны после распада СССР. Россия утрачивала мировое значение, ей навязывали договорные кабальные условия, ограничивавшие ее военный потенциал, она попадала в зависимость от стран Запада. Ведущие западные страны — США, Англия, Германия, Италия, а также Япония и Турция — не только не партнеры, как сейчас их модно величать, но наши исторические соперники на прибрежных морских театрах.

Ослабление флота России неминуемо повлечет за собой постепенное изменение внешнеполитической ориентации морских держав в сторону противодействия России. Об этом можно судить по ежегодным учениям НАТО в Черном и Балтийском морях, чего раньше не было.

В таких условиях актуальным становится переход от "блоковой" оценки международных отношений к конкретному анализу возможного развития событий на каждом из морских и океанских театров, граничащих с Россией. Поэтому забота о скорейшем становлении Российского флота должна стать задачей общегосударственной. Нынешнее состояние России — временное. Мы вновь вернем потерянное: и экономическое могущество, и военную силу, и международный статус, и всеобщее уважение. Рано или поздно перед нами встанет задача восстановления морской мощи державы, так как в силу геополитических и исторических факторов Россия должна быть великой державой.

Третий урок. Океанский фактор.

Среди многих факторов, оказывающих влияние на развитие человечества, определяющее место принадлежит географической среде, важнейшим элементом которой является Мировой океан. Он занимает 2/3 поверхности нашей планеты, и ему пришлось сыграть основную роль в развитии цивилизации.

Научно-техническая революция XX века, с одной стороны, усилила зависимость экономики от торгового обмена и освоения ресурсов Мирового океана, а с другой — океан стал сферой применения стратегического ядерного оружия. Таким образом, океанский фактор имеет два аспекта: экономический и военный.

Фундаментальная ошибка России, считавшей, что мы практически независимы от ввоза и вывоза, дорого обходилась в прошлом и особенно дорого обходится теперь, после распада СССР. Наша страна попала в критическую зависимость от доступа к океанским и морским коммуникациям не только по экспорту, но в первую очередь — по импорту.

Еще острее проблема поиска новых источников энергоресурсов и промышленного сырья встанет в XXI веке. В результате резко обострится конкуренция за морские биоресурсы и энергоресурсы морского дна. Преимущество будут иметь государства, которые располагают реальными возможностями освоения и защиты своих интересов в этой среде.

Как видим, необходимость иметь сильный флот — это задача первостепенной важности для России, омываемой тринадцатью морями и имеющей выход к трем океанам. Военный аспект океанского фактора заключается в постоянном присутствии в океанах ядерного оружия морского базирования с целью ядерного сдерживания в мирное время. Поэтому океанский фактор с экономической и военной точек зрения нуждается в сильном флоте России.

Четвертый урок. Российский флот — продукт развития отечественной науки.

Развитие регулярного флота непосредственно связано с научными достижениями и мировыми открытиями. Каждая новая эпоха в развитии флота зависит от научно-технической революции.

Эпоха броненосного флота была обусловлена использованием новых средств движения и энергетики, внедрением электричества, радио, разработкой теории непотопляемости, а также новых средств поражения — мин, торпед.

Эпоха атомного ракетного флота — это использование атомной энергии для движения и поражения, применение ракет различного назначения, лазеров, связи быстрого действия, систем освещения надводной и подводной обстановки. В основе нового качественного состояния сил флота лежали фундаментальные научные открытия.

К 90-м годам XX века, используя достижения науки и техники, флоты вступили в эпоху сбалансированного флота.

Основными элементами сбалансированности флота являются:

— комплексы огневого поражения (корабельные, авиационные, береговые);

— информационное поле, глобальное и региональное, базирующееся на космических и авиационных носителях;

— многофункциональные автоматизированные системы боевого управления, обеспечивающие выдачу данных в реальном масштабе времени.

Речь идет о том, чтобы все элементы, составляющие боевую мощь сил флота, находились в наиболее выгодном сочетании, при котором эффективно реализовались бы его ударные и оборонительные возможности при решении задач в любой точке Мирового океана.

На флоте сконцентрирована самая передовая для своего времени научная мысль страны. Он всегда был на шаг впереди в освоении новых технологий; потребности флота во многом предопределяли развитие целого ряда фундаментальных и прикладных наук: математики, физики, химии, географии, астрономии, океанологии, механики, металловедения, электротехники, акустики, гидродинамики и др.

Таким образом, на развитие флота должна работать чуть ли не вся Академия наук. С флотом связаны имена выдающихся ученых России: Л. Эйлера, М. Ломоносова, Н. Лобачевского, Д. Менделеева, А. Крылова, А. Попова, А. Берга, А. Александрова, С. Королева, В. Макеева, А. Савина, С. Ковалева, Д. Спасского и других.

Необходимо отметить, что развитие флота обеспечивалось наукой, когда перед ней ставились конкретные задачи, определенные десятилетними программами кораблестроения. С 1986 г. государство не занимается развитием флота, нет государственных программ его строительства, и это сказалось на развитии как фундаментальной, так и прикладной науки, которые сейчас находятся в тупике из-за отсутствия финансирования. Государство ради экономии возложило строительство флота на Министерство обороны, что является стратегической ошибкой, ведущей к технической отсталости флота. Главной причиной поражения флота в войнах XIX и XX веков была его техническая отсталость.

В настоящее время флот списывает устаревшие корабли, вооружение и боевую технику, которые составляют по различным типам от 30 до 70 % от их общего состава, — все они были построены в советское время, в основном в 70-80-е годы, и лишь малая доля — в 90-е. Строительство новых кораблей и авиации фактически заморожено из-за экономического кризиса в стране. Поэтому к 2005 г. устаревших кораблей в составе флота ожидается до 80 %, и снова флот России будет обречен, как и в прошлые столетия.

Поддержание количества и качества вооружения на современном уровне при помощи науки должно быть заботой государства.

Пятый урок. Морская мощь государства — основа национальной безопасности.

Морская мощь государства рассматривается как совокупность экономического, научного, технологического, военного, культурного и духовного потенциалов, направленных на реализацию потребностей науки в освоении Мирового океана.

Необходимо усвоить, что страна, не владеющая морской мощью или почему-то утратившая ее, лишается вместе с тем и решающего голоса в мировых делах, а следовательно, уверенности в своей независимости и безопасности.

В качестве станового, несущего элемента морской мощи государства рассматривается флот: военный, транспортный, промысловый, научный. Поэтому одной из самых насущных задач отечественной науки в нынешний тяжелый период является сохранение в экономике и обществе той критической массы, которая позволит в кратчайший срок возродить морскую мощь державы, притом на качественно ином, более высоком уровне. А это значит, что нам необходимо сохранить ВМФ, судостроительную промышленность и отрасли, производящие для флота технику и вооружение, систему комплектования и подготовки кадров, мобилизационные возможности.

Главным компонентом как ядро стратегических ядерных сил России в состав ВМФ должны входить морские стратегические ядерные силы, дислоцирующиеся на Севере и Дальнем Востоке. Второй компонент ВМФ — силы общего назначения на всех флотах, включающие все рода сил флота. Состав их зависит от решаемых задач на морском театре. В основе развития флота должно лежать его новое качественное состояние, суть которого заключается в создании сбалансированного флота для решения задач "флот против берега" и "флот против флота", на базе высокоточного оружия, единого информационного поля и автоматизированных многофункциональных систем боевого управления, обеспечивающих выдачу целеуказания в реальном масштабе времени.

Особенности военно-политической обстановки в мире диктуют: пренебрежение к вопросам укрепления морской мощи в России может нанести урон независимости и безопасности страны.

Шестой урок. Военно-морская наука — теоретический фундамент развития флота.

Основным предметом военно-морской науки является вооруженная борьба на море и способы ее ведения. Она возникла в середине XIX века, после эпохи парусного флота. Броненосный флот отличался маневренными качествами, сложной корабельной организацией, необходимостью боевого, технического и тылового обеспечения.

Это требовало разработки новых оперативно-тактических приемов использования сил, разработки теории строительства флота и создания системы управления. ВМФ стал приобретать черты и свойства сложной организационно-динамической системы, которая нуждалась в специальных научных исследованиях.

Военно-морская наука обосновала необходимость развития родов сил, создания классов кораблей и морских вооружений. Этому способствовал прогресс как общей фундаментальной науки и методов исследования, так и прикладных наук.

Военно-морская наука представляет собой единую систему знаний о закономерностях функционирования и строительства флота, обладающего сложными системами оперативной и стратегической значимости, ударной мощью, способного решать многообразные задачи. Флот действует в специфических природных условиях, зависящих от гидрометеорологических условий. Это выделяет военно-морскую науку из интегрированного понятия военной науки.

Во второй половине XX века флот стал океанским, атомным, ракетным, сделался главным компонентом морской мощи государства. Расширились возможности его боевого применения.

Правомочность военно-морской науки как совокупности военно-морских знаний в единой цельной системе подтверждается независимостью в развитии флота и специфической особенностью его строительства и использования, которые существенно отличают его от других видов Вооруженных Сил.

Военно-морская наука обосновала новые формы боевого применения сил флота, таких, как морские операции, операция флота и стратегическое применение ВМФ на океанском ТВД, а также участие их в первом стратегическом ядерном ударе стратегических ядерных сил страны.

Застой в военно-морском искусстве в 80-90-е годы XX века можно объяснить отсутствием военно-морской науки, на которую Министерством обороны СССР в 1975 г. был наложен запрет.

Учитывая возрастание роли океанского фактора и морских стратегических ядерных сил, для обеспечения дальнейшего развития флота в XXI веке морская наука должна быть восстановлена как один из видов прикладной науки.

Седьмой урок. Не революционные скачки, а эволюционный путь — основа качественного развития флота.

Отсутствие эволюционного пути развития регулярного флота России всегда приводило к революционным скачкам и технической отсталости при его возрождении.

Отсталость России от ведущих западных морских держав, особенно в XV–XVIII веках, явилась главной причиной запоздалого вступления страны в эпоху парусного флота (1696 г.), хотя на Западе XV век ознаменовался появлением парусных кораблей. Однако Петр I сумел за 20 лет построить второй флот в Европе, и XVIII — первая половина XIX века стали наиболее героическим временем парусного флота, принесшим славу России; это был золотой век Российского флота.

В Крымской и Русско-японской войнах впервые в истории Российский флот потерпел поражение. Обе эти войны вскрыли просчеты в строительстве кораблей и их боевом использовании, а также их техническую отсталость.

П. Столыпин 27 мая 1908 г., выступая на заседании Государственной думы, заявил: "России нужен флот… флот дееспособный, стоящий на уровне научных требований. Если этого не будет, если флот у России будет другой, то он будет только обузой".

Эпохи российских парусного и броненосного флотов закончились их поражением, потерей основного корабельного состава, и пришлось все начинать сначала. Запад в недрах парусного флота уже создавал винтовые корабли, а в России ссылались на отсутствие денег (Николай I) и тем самым закладывали отставание флота, не думали о развитии промышленности.

В Цусимском сражении (1905) Россия потеряла броненосный флот и 6 тыс. моряков из-за своей технической отсталости и низкого качества кораблей по сравнению с кораблями Японии. С 1906 до 1912 г. русская общественность требовала восстановления флота, а военные чиновники противились этому, спрашивая: зачем он нужен?

К 1914 г., к началу Первой мировой войны, создав паросиловой, торпедно-артиллерийский флот, построив подводные лодки и боевые самолеты, Россия сумела частично восстановить свою морскую мощь. Однако смена в стране в 1917 г. общественно-политической формации и Гражданская война привели к потере флота.

С 1917 до 1937 г. — 20 лет — советское руководство определялось с развитием флота, который подчинялся военному ведомству. Только в декабре 1937 г. принимается решение о строительстве большого океанского флота, который был создан к 80-м годам.

С развалом в 1991 г. СССР и со сменой общественно-политической формации в России в течение нескольких лет распался океанский атомный флот: списаны на металлолом сотни кораблей, даже не выслуживших установленные сроки нахождения в боевом составе.

В четвертый раз флот России переживает свою трагедию, утрачивает эволюционный путь развития, что наносит ущерб качеству сил флота и морской мощи России.

Восьмой урок. Беречь кадры флота.

Самое ценное, что было и есть на флоте, — это его люди: флотоводцы и военачальники, командиры и администраторы, операторы штабов и воспитатели кадров, ученые и практики, носители знаний и бесценного опыта, своеобразной морской культуры, офицеры и матросы корабельного состава флота, которые формируют традиции и святые понятия о Родине, чести и воинском долге. Надо отдать должное дворянскому корпусу морских офицеров, которые в походах и морских сражениях добывали славу России, хранили верность воинскому долгу и Отечеству. Российский народ должен гордиться своим флотом, его адмиралами, офицерами и матросами, служившими под Андреевским и Советским Военно-морскими флагами.

Плеяда адмиралов эпохи Петра Великого ввела в практику вооруженной борьбы на море черты, присущие только русской нации, — особую самоотверженность, стойкость, способность сохранять боевой дух в любых, даже безвыходных ситуациях, верность своему флагу.

Эти черты трудами адмиралов другой великой — ушаковской — плеяды воплотились в русской национальной школе военно-морского искусства, родовые признаки которой доминируют во всех последующих поколениях русских моряков. Ее отличает активный творческий дух, уважение к знанию и опыту, неприятие шаблона, верность суворовской "науке побеждать", опора на лучшие качества, свойственные русскому архетипу.

Питомцы школы адмирала М. Лазарева — В. Корнилов,

П. Нахимов — создали современную систему подготовки парусного флота, обеспечивавшую русским морякам качественное превосходство над любым противником на море до тех пор, пока паровые флоты не пришли на смену парусным. Эти традиции были подхвачены и продолжены в новых условиях такими адмиралами, как Г. Бутаков, С. Макаров, Н. Эссен, А. Эбергард,

И. Григорович и другие.

Адмиралы и офицеры, служившие на флоте в ходе Первой мировой, Гражданской войн и в 20-30-е годы, не успели в полной мере реализовать свой творческий потенциал, однако именно они заложили основы оперативного искусства и тактики флота, а также управления силами флота. Это флагманы Э. Панцержанский, Р. Муклевич, И. Кожанов, К. Душенов, М. Викторов и В. Орлов.

Адмиралы плеяды Н. Кузнецова завершили разработку целостной теории оперативного искусства ВМФ, заложили основы теории боевой готовности и реализовали на практике ее главнейшие положения в ходе Великой Отечественной войны.

Исходя из опыта Великой Отечественной и Второй мировой войн, они осознали необходимость коренного пересмотра взглядов на роль и место ВМФ в системе Вооруженных Сил страны, превращения его в вид Вооруженных Сил, способный к самостоятельным действиям стратегического масштаба на океанских и морских театрах военных действий.

Н. Кузнецов и его соратники, преодолевая противостояние правительственных кругов, в середине XX века сумели сформировать и заложить теоретические и практические основы создания атомного ракетного океанского флота. Это адмиралы И. Исаков, Л. Галлер, А. Головко, В. Трибуц, Ф. Октябрьский, Л. Владимирский, И. Юмашев, Ф. Зозуля, В. Фокин, Ю. Пантелеев, Г. Левченко.

Особое место в этом ряду принадлежит адмиралам эпохи глобального противостояния в период "холодной войны", которую, применительно к флоту, правильно именовать эпохой С. Горшкова. К ней относятся адмиралы флота: В. Касатонов, Н. Сергеев, С. Лобов, Н. Смирнов, Г. Егоров, В. Чернавин, А. Сорокин, И. Капитанец, К. Макаров, Ф. Громов, В. Куроедов; адмиралы: В. Платонов, Н. Исаченков, А. Орел, С. Чурсин, А. Чабаненко, Н. Амелько, П. Котов, В. Михайлин, В. Сысоев, В. Маслов, Э. Спиридонов, А. Россохо, Н. Ховрин, Г. Бондаренко, В. Сидоров, В. Новиков, А. Калинин, А. Михайловский, В. Паникаровский, В. Самойлов, Н. Хронопуло, В. Селиванов, И. Хмельнов, В. Иванов, Г. Хватов, Г. Гуринов, В. Егоров, И. Касатонов, О. Ерофеев, В. Кравченко, В. Еремин, В. Попов, Э. Балтин, И. Захаренко, В. Комоедов, Ф. Новоселов, В. Зайцев; политработники адмиралы: В. Гришанов, П. Медведев, В. Панин, Я. Почупайло, С. Захаров, М. Захаров, А. Аверчук, Ф. Сизов, С. Варгин, Н. Усенко, С. Бевз, Н. Шабликов, И. Аликов; морские летчики: маршал авиации И. Борзов, генерал-полковники А. Мироненко, С. Кузнецов, М. Самохин, В. Потапов, В. Дейнека, Е. Преображенский, С. Гуляев, В. Воронов, А. Павловский; чекисты: А. Пудонин, И. Скатов, А. Нерушенко, Ю. Ветошкин, А. Мирошниченко, В. Фокин, В. Жардецкий, В. Батраков и другие.

Трудами этих людей был создан и подготовлен к полномасштабным действиям на всем пространстве Мирового океана мощный ракетно-ядерный океанский флот, который впервые в истории России бросил вызов традиционным морским державам.

Их многогранная деятельность, фундаментальные теоретические исследования и внедрение в практику строительства и подготовки сил ВМФ стройной теории морских операций, операции флота, включая теорию стратегической операции на океанском ТВД, обеспечили стремительный выход ВМФ из прибрежной зоны на оперативный простор Мирового океана, в воды Атлантического, Тихого, Индийского и Северного Ледовитого океанов. Найдены новые подходы в теории и практике боевой службы, в масштабных мероприятиях оперативной и боевой подготовки, убедительным образом заявивших о зрелости, национальной самобытности и интеллектуальной независимости командных и научных кадров ВМФ. Школа С. Горшкова опиралась на корабельный и летный состав, на офицеров и матросов, которые славу флота добывали на боевой службе и в дальних походах в период "холодной войны".

Русская морская школа была возрождена, флот Советской России был представлен на всех морях и океанах и по ударной мощи стал равным ВМС США.

Эпоха океанского флота, как и парусного, по праву может называться золотым веком Российского флота.

После распада СССР океанский флот оказался не нужным государству, Российской Федерации; была провозглашена "теория выживания". В этих условиях испытываются на прочность вековые традиции, честь, долг и верность Отечеству.

Адмиралы и офицеры поставлены в крайне сложное положение, но вопреки всему продолжают служить Родине и флоту, преодолевая объективные трудности кризисного периода, а вместе с ними и лень, расхлябанность, равнодушие и подлость, поддерживая жизнь на кораблях, веру в правоту доверенного им дела в душах моряков и лучшие вековые традиции в воинских коллективах.

Выход из тупика пока не определен, но трехвековой путь Российского флота показывает, что такое положение не вечно, что найдутся личности и необходимые материальные средства и флот снова займет достойное место.

Все революционные скачки, перевороты в государстве неразрывно связаны с нашим прошлым и будущим. Поэтому важно, строя Российский флот, знать исторические закономерности, извлекать уроки и делать из них выводы. Это позволит сохранить сильный флот и сильную Россию.

Уходит в прошлое очередная эпоха развития нашего флота — эпоха океанского атомного ракетного флота. Эпоха, в ходе которой не было войны, сражений и боев, а была "холодная война", противостояние сил флотов двух общественно-политических систем в Мировом океане. Человечество стоит на пороге XXI века, и, безусловно, возникает вопрос, нужен ли флот и какой он будет. История Российского государства доказала необходимость флота для защиты интересов страны с морских направлений. Да, в XXI веке нужен будет флот. В XXI веке он должен вступить в пятую эпоху своего развития — эпоху сбалансированного океанского флота России. Предстоит большая работа по его созданию, а главное — надо подготовить общественное мнение и убедить правительство в его необходимости. Поэтому на стыке веков руководство ВМФ должно не только сохранить ВМФ, но и объединить усилия всех научных школ флота и академий наук для разработки и создания теории сбалансированного океанского флота России на базе новейших достижений науки и техники, с учетом новых технологий, а также опыта западных флотов.

Необходимо помнить, что в XX веке Россия участвовала в двух мировых войнах, в стране дважды сменились общественно-экономические формации и она потеряла две армии: в 1917 г. — царскую, а в 1992 г. — советскую. Иными словами, каждое столетие приносит тяжелые испытания для русского народа.