Бледнолицый шаман

Глава 13

Южный Ветер говорил правду. Только притягательная сила огромного рубина удерживала Майкла здесь так долго. Камень стоял у него перед глазами днем и ночью. Ему не терпелось положить его на раскрытую ладонь и насладиться переливами красного огня внутри. Он хотел увидеть в нем игру и пламени свечи, и языков костра, и отблеск палящего солнца.

Однако его беспокоило, что само племя считало эту драгоценность общественной собственностью. Как индейцы поведут себя, если лишить их камня? Но Рори твердо решил заполучить рубин.

А что, если выиграть его у шамана? Кажется, это неплохой способ. Что же касается права племени на рубин, то он плевал на это.

Не испытывая больших угрызений совести, Рори поклялся, что заполучит рубин любым способом. По нему зудела не только его ладонь, но и сама душа. На следующий день он оставил Южного Ветра одного и поскакал прямо к вигваму Большого Коня. Оттуда вышла скво, приветливо ему улыбнулась и приглашающим жестом подняла входной полог. Майкл вошел внутрь. Большой Конь повернулся к нему, сохраняя каменное выражение лица. Видно было, что он занимался своими дурацкими обрядами. Лицо его было расписано черными, красными и зелеными полосами, и он церемонно курил трубку.

Шаман отложил ее, набил новую, раскурил и передал гостю. Рори сделал одну затяжку, едва не задохнувшись вонючим дымом, и приступил к делу.

— Большой Конь, молодые воины говорят, что ты обладаешь такой силой, что можешь угадать, какое очко выпадет при игре в кости. Это правда?

При упоминании о костях выражение лица шамана преобразилось. Брови низко нависли над глазами, и те замерцали искорками хитрости и удовольствия. Он не любил бледнолицего. Хотя появление незнакомца вернуло жизнь сыну Встающего Бизона, но Большой Конь чувствовал, что причиной тому было нс колдовство. Ведь он сам сделал все, что в человеческих силах, для лечения мальчика. В своем деле он не считал себя шарлатаном и был уверен, что не раз вызывал тучи после засухи и заставлял их проливаться дождем. Он верил, что излечил многие болезни, что его чары даровали неуязвимость многим воинам, и что его чудо-действо обеспечивало победу индейцам, когда они вступали на тропу войны. Поэтому он не слишком завидовал успеху молодого бледнолицего, но был взбешен из-за того, что оказались под сомнением его всемогущие чудодейственные способности.

Услышав волшебное слово «кости», он постарался забыть обо всем, но ненависть продолжала тлеть в его сердце.

Большой Конь проговорил:

— Сердца мужчин начинают стареть.

— Как? — не понял Майкл.

— Когда я был молодым, — продолжал шаман, — молодые воины и вожди с удовольствием играли в кости со мной. Но вот уже десять лет прошло, как я не брал их в руки. Да, говорят, что кости угадывают мои желания и выпадают так, как я хочу. Но твои духи, должно быть, сильнее моих. Наверное, ты тоже можешь выбросить столько, сколько захочешь?

И он наклонил голову, пытливо вглядываясь в лицо Рори. Тот едва мог сдержаться, чтобы не рассмеяться в лицо раскрашенного плута.

Майкл не ответил на вопрос. Он допускал, что кости колдуна были с секретом.

— А что, если я принесу свои кости, — предложил парень, — и мы сыграем каждый своими?

Большой Конь нахмурился и покачал головой.

— Два набора костей означает две игры, а я играю только в одну, — невразумительно проговорил он. — Вот мои кости. На этой шкуре мы будем их бросать, а в этой чашке — трясти. Чего не хватает, брат, так это хорошей ставки.

Он взял деревянную чашку, бросил туда три кубика и загремел ими.

— Бросать будем один раз? — спросил Майкл, пристально вглядываясь в противника.

На лбу у того от нетерпения набухли вены.

— Да, один раз! — воскликнул он.

— Я ставлю вот это, — и Рори вытянул из кармана длинное чудесное ожерелье — красные, голубые и желтые чередующиеся бусины были отполированы и мерцали при колеблющемся свете. Скво громко вскрикнула в изумлении. Большой Конь покосился на нее и значительно покачал головой.

— У меня есть отличное копье, новое и искусно сделанное, с витым шнурком для руки — лучшего копья в племени нет.

— Годится, — кивнул парень, — бросай!

Шаман тут же завертел кости круговыми движениями в чашке и затем быстрым движением выкатил три кубика на шкуру.

— Неплохо, — прошептал Майкл.

Взяв кости, чтобы произвести бросок, он оглядел их, затем взвесил на ладони и отгадал секрет. Центр тяжести каждой из них был хитро смещен, а углы сточены. Причиной тему было не долгое употребление, просто их ребра были специально спилены по краям, и Большой Конь пользовался этим.

Неудивительно, что кости «знали» желания своего хозяина, и тот мог разрешить любому незнакомцу играть его кубиками. Чтобы сделать удачный бросок, нужно было понять, как их бросать.

Но в кармане Майкла уже лежали другие кости — за ними совсем не надо было возвращаться, как он предлагал. Но он пока не собирался доставать их-не время.

Он сделал бросок — ожерелье было проиграно, скво схватила его и закудахтала от радости.

Но это было еще не все. За ожерельем последовали охотничий нож, патронташ, настоящее богатство для любого апача, и два отличных револьвера. Большой Конь вошел в азарт.

Проиграв все это, Рори откинулся на ложе и, вздохнув, покачал головой. Как настоящий пират, мистер Большой Конь стал пристально разглядывать одежду Майкла, как будто уже примеривая ее.

— Брат, можно сыграть на твои пуговицы. Пока тебе не везло, но, может быть, сейчас повезет.

— Ладно, я брошу еще раз, — ответил Рори, — но мы должны остаться наедине. Я чувствую, что мне только тогда может повезти, когда мы останемся здесь вдвоем.

Улыбка скользнула по губам шамана, но он вновь напустил на себя важность.

— Ладно, мы останемся наедине, — пообещал он, махнув рукой, и скво, шаркая ногами, вышла из вигвама. Рори проводил ее взглядом и почти пожалел о задуманном. Что-то вроде угрызений совести закралось в его душу, но в конце концов шаман и его фальшивые кости заслуживали даже худшего наказания, чем то, которое придумал он.

— На что будем играть? — спросил апач, потряхивая кубиками в чашке. — Мне жалко, что ты так много проиграл, ты же видишь, я — не бедняк. У меня всего много, и я не огорчусь, если ты кое-что выиграешь у меня. Видишь кожаные вьюки? В них много полезных вещей, смотри сколько их. Если удача вернется к тебе, ты можешь их все выиграть, брат.

Так шаман успокаивал и подстрекал своего противника. Рори резко ответил:

— Я сыграю с тобой всего один раз, но на нечто большее. чем то, что ты показываешь мне. На «красный глаз», брат!

Большой Конь хрюкнул, услышав эти слова.

— «Красный глаз», — повторил он, — но это же амулет… Хотя ты тоже шаман, — он презрительно при этом хмыкнул. — Но даже если ты шаман, что ты ставишь против «красного глаза»?

— А вот это, — ответил Рори.

Он свистнул, и в ту же секунду сквозь полог просунулась прекрасная голова вороного. Большой Конь уставился на Дока, как будто это было привидение.

— Вот это да, вот это лошадь! Но все же она не стоит «красного глаза».

— Когда скачешь на этой лошади, то можно ловить на лету птиц, — ответил Рори Майкл. — Они даже не успевают скрыться в облаках. Твои враги обратятся в пыль позади тебя и их унесет ветер. Ты даже сможешь перепрыгивать через горы, враги будут убегать, но ты будешь дышать им в затылок. Вот что может этот конь!

Большой Конь со стоном втянул в себя воздух. Дважды он качал головой и дважды взглядывал в сияющие глаза жеребца, колеблясь.

— Ладно, бросаю! — провозгласил он.

— Нет, покажи сначала «красный глаз», — потребовал Рори.

Шаман снова застонал, но поднялся и, уйдя в дальний угол вигвама, стал копаться в куче всякого хлама, затем возвратился с кожаным свертком в руках и извлек оттуда «красный глаз». Его малиновый отблеск стрелой вонзился в самое сердце Майкла.

— Давай! — закричал Большой Конь.

Его медное лицо исказилось жестокостью. Он стал бешено вращать кости в деревянной чашке, а затем резко выбросил их. На лучшее нельзя было и надеяться. Индейцы не считали комбинации, а отдавали победу тому, кто выбрасывал наибольшую сумму очков. Подлое мошенничество дало шаману шестерку и две пятерки — почти что наибольшее из возможного.